Аннотация: История создания и существования турклуба ћОрионЋ (изложенная в форме, не определенной ни одним литературным жанром )
История создания и существования турклуба "Орион"
(изложенная в форме, не определенной ни одним литературным жанром )
"Туризм- не форма, а содержание существования!"
Эпиграф.
ПРОЛОГ.
Все верно. Если что-либо когда-то существовало, а тем более, существует поныне, должно быть описано и приведено к знаменателю.
История "Ориона" достаточно привлекательна. Только очень жаль, что в ней будут названы не все действовавшие и действующие лица.
Это произошло потому, что во время процесса эмиграции автора на Алтай был утерян "Бортовой жюрнал" клуба, в котором изо дня в день велась хронография клуба.
Возможно, что "жюрнал" не был утерян, существует и поныне. В этом случае автор просит каждого, кто хотя бы приблизительно представляет себе, где находится "жюрнал", сообщить об этом немедленно, а если возможно, то и переслать его сие пишущему.
Очень важно отметить, что далеко- далеко не всё, что происходило в действительности, вошло в описание. Ужасно жаль, что нельзя описать всё. Еще более ужасно, что ничего этого не вернуть.
Лишь одно бальзамирует рану разлуки- нынешнее существование "Ориона".
Спасибо за это всем!
Часть I. ПРЕДТЕЧА
О зерне и подготовленной почве.
Приближалось лето... 1974 г. (или 75?).
Хотелось чего- то такого, чтобы не было безумно больно за бесцельно прожитое лето.
И вдруг в газете "Советское Зауралье" вычитываю рекламу:"Курганское бюро по туризму приглашает совершить сплав по реке Исеть от д. Колюткино до Далматово на плотах". 35 рублей!
Вперед!
... Обалдение началось сразу и продолжалось до Катайска. Дальше не поплыли, ибо что это за вода после Ревуна?
Ревун поразил сразу и навсегда. Тем более, что ПСН (катамаранов еще не было и в проектах!) в Ревуне наподдал нам по антифасам ( или шмантифасам) так, что оказавшись на земле, мы не сразу поверили, что она твердая. В Волчьей пасти ПСН сначала сложился пополам. а потом - ХХА!!!- разложился! Свободный полет над зубастой пастью!
Короче, бациллы под названием "Ревун" и "Сплав" были успешно проглочены.
Фотография порога украсила одну из домашних стен, и как оказалось, не зря.
И ПОШЛО, И ПОЕХАЛО...
Лето 1975 г. Начало июня. Экзамены. Инспектор ОБЛОНО. Ровесник. Приглашение домой на чай. Фотография.
- Был на Ревуне?
- Был.
- Волчью пасть проходил?
- Было.
- Слева?
- Справа.
- Кильнулись?
- Нет.
И всё! Больше ничего!
25 июня. После дня рождения. Голова, невесомость, сухость во рту.
Звонок.
- В Саяны пойдешь?
- Хоть куда, лишь бы отсюда!
- 2- го июля приезжай, возьми теплые вещи.
2 июля- 10 августа. Сон под названием "Водный поход в Саяны". Лишь под одним из гольцов вдруг осознаю- где это я? И на чем? Кар... тар.. катамртан...катамартан...
Две глисты, скрепленные палками- и ведь не тонет, зараза!
ПУРКУА ПА?
(А почему бы и нет...?)
1976 год.
А почему бы и мне не заиметь этого "крокодила"? Беру напрокат у ребят из Кургана катамаран, подбираю ребят- и...
Вот с этого "и..." все и началось.
Выпускной. Слезы с соплями пополам, речи и вальсы. Ужин.
А внизу, под окнами воровское набивание рюкзаков выпускными яствами. Из окна верх- вниз движется корзинка на веревке, а в ней! Гуляши и ягоды, шампанское и пироги, пирожные, завернутые в скатерти. И все это- общей кучей! Газировка, слитая в котелок, выпивается тут же. Но остальное- к автобусу! (А ведь будет время, в этом месте появятся фамилии, возвращенные из небытия! Ибо без них тут и читать нечего.)
Поездом до Перебора, потом ногами до Исети. На тот берег, туда за порог. (Там раньше берег широкий был).
И- жор! Все раздавленное и перемешанное приобрело такой неимоверный вид и вкус, что все это есть можно было только руками с последующим его вдавливанием в рот.
И- сон... До вечера. Выпускной же позади.
А вечером сооружение плавсредства. Жерди заготовляли возле Смолинской пещеры. (Кстати, тогда мы свято верили, что она тянется до Далматово. Так нам рассказал об этом местный житель, совсем не знавший, откуда мы! Он же нам рассказал, что чуть ниже по течению (возле скалы и на ней) можно увидеть ископаемых моллюсков, что подтверждает версию дна океана).
С утра- сплав! ( Про это нельзя вспоминать, нервы не железные).
Часть II. ПОДПОЛЬЩИКИ.
Прием.
Сразу, с первого же замеса, прием в члены клуба был произведен с максимумом нахальства. Нам не хотелось брать "кого- нибудь". Конкурс, так конкурс!
"Вопрос 1. Что ты предпочитаешь: летом снег, или зимой дождь?
Вопрос 2. Сколько гороховой каши ты сможешь съесть за раз?
Вопрос 3. Какие слова ты вспомнишь в первую очередь, если тебя ночью из спальника вытряхнут в воду?
И т.д. и т.п.
А потом громкая читка анкет и наидурнейшее издевательство по поводу искренности отвечающих.
Слезы? Были. Уходили? Еще как! Возвращались? Редко.
Но это далеко не последний конкурс!
Были и другие, помягче, правда. Например, "принеси то, не знаю откуда".
- Нам нужен самовар!- говорил в запале энтузиазма кто-то из "чайников.
- И не просто нужен, а ты его найдешь и принесешь, иначе гуляй!
И приносили!
Непедагогично? А что делать, если желающих больше, чем надо. Не клуб, а базар какой-то. А мы люди душевные (душные!), любим помечтать (помычать) и попеть (поорать).
А главное издевательство (читай, приключение) было впереди.
"Завтра с ночевой!"
- А что с собою брать?
Это самый идиотский вопрос, неприятнее которого ничего быть не может! "Старики" никогда на него не отвечали.
- Потом узнаешь!
(Тут необходимо, чувствую, пояснение. Дело в том, что наш турклуб НИКЕМ, НИКОГДА не узаконивался, не оплачивался, не учитывался. Это не был кружок слюнтяев и маменькиных сынков. Наоборот, в него приходили, потому что идти уже было некуда. От "правильных" слов и дел мутило уже нешуточно. Гоняли нас достаточно. Поэтому, чтобы выжить, а мы враз поняли, что ЭТО НАШЕ ДЕЛО, это нам по нутру, мы хотим всего этого: холода, неуюта, этих жутких палаток; но и кое- чего другого: рассветов у реки, песен у костра, когда разговор идет не голосом, а душой, преодоления трудностей, побед над собой, настоящих друзей и ... ну, не перечислить всего,- нужно было создать КЛУБ СВОИХ! Только те, кто прошел сквозь нами созданное горнило, могли быть своими. И мы до сих пор СВОИ! Найдите любого из "Орионщиков" и спросите, хотели бы они встретиться со СВОИМИ?)
И узнавали! После первой ночевочки они уже твердо знали, что брать с собой в следующий раз. И это знание оставалось у них на всю жизнь. Ибо утро они встречали криками ""Ура!", посиневшие от холода и полного отсутствия сна.
Вторники.
Это день воспоминаний.
Понедельник после похода- день отхода. Отходняк.
Вторник- вечер единения.
- А Серёга- то, помнишь, весь горох съел!
- Так ведь там же полведра было!
- Так он с собой только кусок хлеба взял, думал на прогулку идем, а утром все и сожрал!
- У Сереги сила не в руках, а в животе!
Девчонки впервые увидели парней в очаровательном качестве. Открытие!
- Маринка, а Пашуля- то два рюкзака нес!
- Твой, что ли?
- Ага!
- Упросила7
- Сам взял!
Деловая зависть.
- Степаныч, а ты спальник сам шил?
- В Париж заказывал.
- А пух где брал?
- С носа соскабливал.
- Дай выкройку!
- Щас, только распорю по швам!
И песни, песни, песни...
- Сашка, ты че там бубнишь?
- Прицепилась,зараза: "Струна осколком эха..."
- Где услышал?
- Курганцы на турслете пели.
Идеи.
- Братан сказал, что у "Кировца" за спиной, перед бензобаком пенополу... луретан... полуперитан вложен. Во подзадник будет! Сопрем?
И "сопревали"! "
Кировцу" хоть бы хны, а задницам тепло!
В нигде.
Помещения искали сами.
Сначала клуб был нигде. Ну, нигде, и все тут!
Потом в сарае через Советскую от красной школы.
Потом Паша Лашов (вот и фамилии пошли!) упросил Матвееву Зою Ивановну (милейшей души была! Человек!) дать нам складец (в нынешнем музее с задней стороны).
Потом опять нигде.
Потом... мы решили не ждать милостей от природы. Подвалы- вот наши университеты!
Игорь Смирнов нашел один подвальчик, но там держали уголь. Нашли разбитую старую баню, но в ней плохо пахло. И совсем даже не кислым мылом!
Все же влезли в подвал по 4-го Уральского полка, обиходили, пару машин грязи выгребли. Кайф! Там впервые по поводу громыхания нечистот в канализационной трубе было сказано: "Если представить, что бежит кристальной чистоты вода, то даже чайку хочется!". И получило оно имя "Ниагарский водопад". Этот водопад и звук от него преследовал нас во всех последующих подвалах. И эти потопы! Мы же были ниже уровня проживания!
И гнали нас отовсюду.
Сначала нас выгнали милиционеры.
Мы нашли другой. Нас прогнали просто так.
Мы обиходили следующий подвал. Нас выгнали юные техники.
Мы перебрались в следующий. Обиходили. Нас погнал завод и ... нечистоты.
А ведь барахла у нас было уже немало.
Представьте, сидим мы вечером. Тепло, играет вертушка, на трубах вентиляции висят емкости из-под стиральных машин, полные снеди (крупы, сахар, соль, сухари, брикеты и т.д.), за стенкой завалы палаток, рюкзаков, труб для катамаранов, спасжилеты... Шипит самовар, Танюшка пытается тренькать на гитаре (тогда она еще тренькала)...
А на трубе, в авиационном кресле для катапультирования (было такое!) висит Иринка и щебечет, что всю жизнь (!) мечтала быть летчицей (пока Маринка не нажала кнопку, и Иринка грохнулась на пол. А если б с высоты?!).
История "Ориона"- это чаще история подвалов. Но главное все же- это "ориончики".
Люди! Вот и сейчас вы сидите, читаете эту писанину, и не понимаете, что "Орион"- это навсегда. Потому что ..., потому что..., да потому что "черви плохих яблок не едят, а в яблоке плохих червей не бывает!".
Часть III. Люди.
"Общественность ведь тоже не права.
Ну, где же на учебе отличишься!
А тут глядишь, махнул веслом- ать-два!-
Уже герой! (Коль вдруг не обмочишься)".
Туризм- это всегда команда.
- Бу- бу- бу-
- Дьячков, че ты там бумчишь?
- Пою я!
- А че поешь- то?
Дьячков ошарашен. Не узнать песню, которую он бренчит на двух аккордах под "бу-бу"?
- Степаныч, где справедливость?
- Ну!
- Магель немец, а Найман- русский!
- Так он такой же немец, как ты еврей!
Вершинина Иринка вся в вопросах.
- А как это- зажечь костер одной спичкой!
- Потереть ее о коробок.
- А что такое трикони?
- Три мужика под твоим рюкзаком.
- А почему умный в гору не пойдет?
- Умные на горе глупеют.
- А кто придумал рюкзак?
- Рюкзак.
- А спальник?
- Спальник.
- А походы?
- Рюкзак Походович Спальников.
- Правда!?
Это ж надо! Я почти 15 лет имел счастье, набив трубочку, посидеть молча вечерком у костра под непрерывное щебетанье (трёп, ор, балдежь) своих однопалатников, единых по духу и по крови! Да, мы были (почему были?!) одной крови. Вот уж кому было начхать на разницу в возрасте, так это мне. У меня и друзья- то в Далматово были (почему были?!) все из моего турклуба. Кузнецов, Гуенков, Смирнов, Зайцев и иже с ними, привет! А уж про Шумихина Володю, неисправимого выдумщика, да Денисова Сергея, пана философа, и сказать- то нечего! Моя кровь!
- Степаныч, тут по радио сказали про какой- то Ильменский завтра!
- Да ну! Подъем! Собираемся, выезжаем!
- Чего?
- Вот ты, и не поедешь!
- А куда вы без меня?
И поехали. А чего нам собираться? Все всегда готово- вперед и с песней!
...Тань, а помнишь, как мы ночевали в Уфе под пальмами? Ну, и что, что на вокзале. Ну, и что, что на полу. Ну, и что, что милиционер погнал. Он же не знал, что будущих лауреатов гонит!
За год туризм с его неуютным сосуществованием создавал ядро команды. Вместе с прошлогодним костяком нарастала новая плоть, дышащая и сопереживающая в едином ритме. Поэтому летний поход на Ревун (три дня!) был праздником КОМАНДЫ, где все едины по крови "горячей и густой". Ревун завершал кристаллизацию настоящих парней и преданных им ( и не менее единых по крови) девчонок. Похвала после прохождения этого порога вызывала обалденное самоощущение: "А я- то, оказывается, мужик!". Чтобы после этого девчонки несли тяжелые рюкзаки?
ПОСВЯЩЕНИЕ
Не побоюсь этого слова- чудо! Посвящение в свиту Нептуна!
... После того, как все "чайники" прошли Ревун, начинается подготовка к посвящению.
Всегда находятся желающие (из стариков) приготовить запасец "забортной водички". Они пивали эту "водичку" в прошлом году, потому ни за что не ударят лицом в грязь, и за "качество" можно было не переживать. Что они туда мешали, не скажу, ибо не для слабонервных и слабогрудых это. "ПОИЛА" и сам не ведал, чем поил.
"КЛЕЙМИЛА" полдня вырезал из каблука трезубец. Каблук должен был лежать на дне реки никак не менее десяти лет, чтобы прилипал к спине как надо. Удачная находка вызывала из клеймилы победный вопль. Затем он не менее часа тренировался об скалы и деревья в точности и силе удара. Если добавить, что ростиком он был, как положено, под два метра, то предчувствия посвящаемых, знавших о прошлогодних "смертельных" случаях, можно было представить.
Наступал вечер. Уже все сварено и зачаено (пару ведер на ночь, чтоб единение не пропадало).
"ВОДИЛА" строит "чайников" над обрывом. Одеваться тепло не советует. "Штампик" греть будет!
Доверенный Нептуна, ПОСЕЙДОН (у меня до сих пор пупырышки по коже от волнения, когда вспоминаю все это) с трезубцем (веслом) ест взглядом пытуемых.
Водила вызывает несчастного.
Посейдон кладет правую руку на плечо посвящаемого и вещает о том, что "сегодня судьба уготовила тебе счастье быть принятым в свиту Нептуна. Вода, морские, озерные и речные пучины, даже дождь и снег стали твоими. С этого дня ты можешь только желанием вызывать и прекращать погодь и непогодь. Нептун всегда с тобой. Сейчас ты выпьешь глоток забортной водицы и проглотишь бациллу вечной тяги к борьбе, испытаниям и вечной тяги к преодолению..." и т.д. Знали б вы, как дрожит плечо под рукой Посейдона! Как волнуются эти юные но мгновенно растущие существа!
Поила подает кружку (!) забортной воды, угрожающе шепча:"Только сморщься!". И ведь пьют!!! Никто и ни разу не сплюнул! У стариков брюхо выворачивает, а молодые на полном серьезе пьют!
Наступает пора Клеймилы. Оголяется левое плечо (ибо правой- то еще ложку поднимать!), холодным, мокрым речным песком с камешками натирается лопатка (ужас!), и вдруг- ХХА!- тяжелым шлепком клеймо вляпывается в это натертое (а если еще днем жарило солнце!) место. Для девушек замах намного ужаснее удара, но парням иногда (по дружбе!) попадает о-ё-ёй! После этого полет в крапиву часто оказывается облегчением!
И вот весь строй хором читает клятву Нептуна:
"Я, юный Нептунец, перед лицом своего Посейдона, торжественно клянусь: крепко держать весло нашей дружбы, чего бы это мне ни стоило; любить сопалатника как себя самого; не гасить искру нашего костра в душе своей и разжигать ей пламя для всех, кому трудно в потемках судьбы или разума;" и т.д.
И пир! Гвалт поднимается до небес! Скачки через костер, обливание из всего, что содержит воду, чаепитие до икоты. И уже в тишине, когда ор затихает, песни о реке, катамаране, рассветах и закатах, которые воспринимаются намного иначе, чем раньше...
ЧЕГО ЭТО СТОИЛО
Опасность всегда бродила рядом..
Тонули, и не раз. Каково было мне сохранять невозмутимость, когда по Ревуну шли одни чайники! Или когда после оверкиля Смирнову Танюшку вынесло на камень, а спасти никак не удавалось. Как надо было поступать, когда в бочаге экипаж терял почти все весла, и неуправляемый катамаран влетал в Волчью пасть? Где была моя душа, когда голова в каске целую вечность не появлялась из бурунов?
Падали со скал. Костя Жигалов, помнишь?
А ведь за моей спиной незримо всегда стояли папы и мамы. Но из них НИКТО, НИКОГДА не выразил мне ни слова укора!
Почему все остались живы? Так надо было. Не может святое дело заканчиваться трагедией.
ДЕЛО "ОРИОНА" ЖИВЕТ И ПОБЕЖДАЕТ!
"Орион" (теоретически!) не должен был выжить. Он держался только на мне. Такого вывиха, как у меня, казалось мне, ни у кого не должно было быть. Участвовать- да, но не тянуть же!
Но когда однажды я получил обрывок газеты, присланный мне с умыслом, и увидел строчку, где упоминался "Орион", буквы расплылись у меня в глазах.
"Орион" жив?
"Орион" жив!
Ребятки (я обращаюсь к Володе Шумихину, Александру Боброву), недалеко же вы ушли от меня! Это ж когда ваши птенцы поймут, чем для них был "Орион"?! А вам все это время нужно будет неустанно и весело тянуть эту натирающую сердце лямку, не получая взамен ни слова благодарности!
ЭПИЛОГ
Есть люди, для которых ПРЕОДОЛЕНИЕ- всегда было и есть ВАЖНЕЙШЕЙ ЗАБОТОЙ И СЧАСТЬЕМ. Видимо, это естественное свойство людей с неуемной душой. Это никогда не понятно для людей с другими свойствами души. А вот для неуемных людей это то, что надо- вперед и с песней!