Аннотация: Король умер. Каждый раз умирает и каждый раз возрождается. Нужен только котел, копье, меч и камень в его сердце.
После затхлой сырости подземного хода ощутить на лице солнечные лучи было неожиданно приятно. Говорят, что мертвые ничего не чувствуют. Если бы. Мертвые чувствуют все острее и сильнее, чем живые.
Осеннее солнце слабо пригревало остывшую после лета землю, влажную и рыхлую после дождя. В воздухе явственно ощущался запах грибов, мокрой коры и гнили.
Архитектор раздул ноздри, вдыхая аромат леса, и неохотно поднялся, с сожалением расправляя помятую шляпу и водружая ее на голову.
Лес нехотя, но расступался, стоило Архитектору только попросить. Идти в низину было славно, хотя деревья и норовили цапнуть за лицо. Лес не терпит вторжения в свои владения. Скверный характер у хозяина - скверный характер у пса.
- Игги, ты здесь? Тебе должно быть стыдно. Почему не встречаешь?
- Мы не обязаны, - Игги возникла на ветке дерева, скрестив босые зеленые ноги. Ее красные волосы, похожие на лианы, доставали почти до земли.
- А в письме было сказано, что проводить меня до города, - засмеялся Архитектор.
- Мы ненавидим город! - зашипела она, спрыгивая в ручей. - Там полно людей, дыма, яда! Придем мы только на собрание.
- Мне не важно твое мнение, - усмехнулся Архитектор уголками жесткого рта. - Ты должна мне за изгнание призрака, помнишь?
- Ты нам не дашь забыть, - проворчала Игги, делая несколько кругов вокруг дерева, и выглянула из-за ветки. Ее рваное одеяние из листьев и волосы трепетали на ветру и цеплялись за нежную лесную поросль.
- Тогда я сам попрошу лес меня вывести, - пригрозил Архитектор.
- Ты не посмеешь!
- Уже посмел, - ножом с черной ручкой отрезал прядь ее красных лианочных волос, стелящихся по земле. Игги заорала от ярости, подпрыгнула с места и оказалась на дереве. Прядь волос стала извиваться в руке Архитектора, но он сумел ее удержать и завязать на запястье. - Считай, что ты со мной расплатилась.
- Наглец, предатель, грязный ублюдок!.. - Игги то и дело переходила с человеческих ругательств на древесные.
Новоприобретенный браслет тянул его к опушке леса, а Игги сопровождала его поверху, осыпая проклятьями, а иногда шишками и ветками.
На опушке она вынуждена была отстать, но он, шагая по пыльной дороге, еще долго слышал ее завывания. Эти звуки веселили до тех пор, пока он не приблизился к шоссе. Остановившись, он удивленно присвистнул. Город сильно изменился с тех пор, как Архитектор был здесь последний раз. Северным боком он перевалился через реку, а западным прорезал цель холмов новыми дорогами и почти подпирал Змееву гору.
Шоссе Архитектор не понравился. Асфальтовая масса возмущенно загудела, едва он ступил на нее. Архитектор несколько раз подпрыгнул на месте, призывая ее к порядку, и из-за этого чуть не угодил под машину.
Спрыгнув в придорожные кусты, он вскоре вышел к автобусной остановке. Осеннее небо затянуло тучами, поэтому отсутствие людей Архитектора не удивило. Отчаянно дребезжащий автобус с бардовыми шторками на окнах не заставил себя долго ждать. Из него выскочила молодая женщина, вытащила огромный чемодан и подала руку старушке. Старушка повертела головой и медленно сошла на землю, не обратив на предложенную руку внимания. Мадам Игрейна с Архитектором всегда друг друга недолюбливали, а в этот день особенно. Архитектор присмотрелся женщине ее сопровождавшей: мертвая достаточное количество времени, чтобы прохожие морщили носы, безучастно волокла чемодан по бездорожью. Старушка бодро ступала по шоссе: оно ее просто не принимало за живое существо, способное причинить городу вред.
Архитектор укорил шаг и возник перед мадам Игрейной, вежливо снимая шляпу.
- Это ты, Мордред? - удивилась дама.
Архитектор улыбнулся ртом, полным острых зубов, слыша давно забытое имя.
- Что вы здесь делаете, мадам?
Старуха усмехнулась, и ее взгляд непроизвольно скользнул по его запястью, на котором все еще слабо шевелился локон Игги.
- То же, что и ты, мой мальчик.
Мертвая женщина молча тащила чемодан. Пройдет совсем немного времени, прежде чем у нее начнут отваливаться куски плоти и мадам Некромант придется искать себе новую прислужницу.
- Значит, вы тоже получили приглашение.
- Да, - она просто пожала плечами. - Когда живешь так долго, любое происшествие становится развлечением.
- Вы знаете, кто еще придет?
- Ведьма точно будет. Владычица занята осенним половодьем. Игги ты уже встретил. Она невыносима, правда?
- Не хуже остальных, - он широко улыбнулся. - А малышка Гвен?
- Не знаю. Но это и подкупает, верно?
- Вы правы. - Архитектор принюхался и решил, что на сегодня общения с мадам хватит. Она уже и так потихоньку выдернула из его плаща несколько ниток для своей сети. - Позвольте откланяться, мадам.
Архитектор скользнул в придорожную траву и, ловко огибая расставленные городом ловушки, прямиком направился на запах. К кладбищу, конечно.
Кладбище было небольшим и аккуратным, словно вырезанное из западного журнала: никаких пошлых русских оградок и памятников с ангелами. Хотя, нет. Был один плачущий ангел, от горя закрывший лицо. У его подножия и сидела девушка в белом длинном платье вертела в руке руку. Выкопанную из могилы с ангелом. Примерив себе пару раз, она с трудом достала из сумочки толстую иглу с мотком лески и принялась пришивать к плечу. С шитьем она разобралась споро, даже ловко. Рука получилась чуть длинновата, но девушку это не смущало - она с интересом сжимала и разжимала новые пальцы.
- Здравствуй.
Она подняла голову и взглянула на него сквозь спутанные патлы. Смерть не красит, а она и при жизни не была красавицей: острые черты лица, длинный нос с горбинкой, широко расставленные глаза, тонкие губы.
- Кто тебя так? - Архитектор кивнул на руку.
- А вам какое дело? - уныло отозвалась девушка, закидывая сумку на плечо. Передернув плечами, она внезапно выхватила из сумочки бритву и бросилась на Архитектора. Он легко увернулся и выбил из еще непослушной руки опасное оружие.
- Ну-ну, перестаньте, барышня. Я же помочь хочу.
- Архитекторы не помогают просто так. Вам нужны души, - она скривила тонкие губы, потирая ушибленное запястье.
- Не отрицаю. Но сегодня мне не нужны души. Я в Городе впервые и ищу проводника. Не за бесплатно, конечно.
- Ты меня не купишь, - нахмурилась она, резко переходя на "ты".
- Даже за это? - Архитектор вытащил из складок плаща записную книжку и помахал ею перед носом девушки. Ее ноздри затрепетали. - Любая душа на твой выбор. По ее лицу пробежала тень сомнения, но соблазн был так велик, что она недовольно буркнула:
- Идет. Куда надо? Только знай - попробуешь обмануть...
Архитектор примирительно поднял руки ладонями вверх.
- Никакого обмана! Только честная сделка.
Девушка пожевала губу в нерешительности.
- Проводи до Дома на Холме.
Архитектор с удовольствием втянул ноздрями сырой воздух кладбища. Призраки следили за ним настороженно, жались к своим могилам, наивно полагая, что закон, по которому ты в безопасности возле своих костей, действует на Архитектора. Пусть думают, ему-то что. А вот его новая знакомая Френни так не считала. По дороге она успела нагрубить пожилой паре и испугать пару Пушков и Шариков.
- Как вы назвали этот город? - спросил Архитектор, перепрыгивая через свежевскопанную могилу.
- Семиветров.
- Семи Ветров?
- Из-за семи разломов. Из каждого что-нибудь да надует.
- Я находил только три, когда приходил в первый раз, - он проворно поднырнул под ветку пихты, спугивая стайку ворон. Птицы возмущенно заголосили, и их хриплые металлические голоса застыли в промозглом воздухе. - Один на дне озера, как его там? Яровое? Второй, я точно помню, был в лесу. А третий в холмах.
- Плохо искал.
- А где же остальные?
Френни злобно усмехнулась и оставила его вопрос без ответа. Она вывела его с кладбища в лесопарк, пропитанный каким-то остаточным зловонием. Это были не Дочки Древо-матери. Это было какое-то сырое барьерное колдовство, смутно знакомое Архитектору по запаху. Что-то дикое, безумное и опасное, но не лишенное изящества. Такое бывает морозным утром, когда свежий февральский снег ложится на старый грязный наст: грубое и уродливое укрывается нежным слоем легкой крупы.
- Дальше я не пойду, - сказала Френни, дыша через рот. - Пройдешь через парк, потом через мост и вверх по ступенькам.
- Держи, - Архитектор достал книжку и протянул на ладонях. Френни полистала ее, задумчиво пожевала губу.
- Эта!
- Почему именно эта? - Архитектор удивился ее выбору.
- Баскетболист, - Френни сказала это таким тоном, что Архикетор рассмеялся, обнажая острые зубы. Вычеркнул из книжки душу, осторожно протянул Френни. Она бережно приняла ее и сжала в ладонях, словно пичужку.
- Увидимся еще, барышня, - Архитектор галантно поклонился. - Привет доктору Гвен передай.
- Надеюсь, что никогда. Не передам.
После этого он забыл про нее, продвигаясь вперед, на чудесный запах неизвестного колдовства. Запах привел его прямо к заброшенному парку аттракционов. Уродливые останки карусельных лошадок теперь скорее напоминали головы гоблинов на пиках. Выцветшее лицо клоуна на стене "Комнаты смеха" смеялось беззубым ртом. Оно заставило поежиться даже Архитектора. Человеческие вещи умирают без присмотра так же быстро как бабочки в сачке. Колесо обозрения накренилось на бок и, если бы не парочка деревьев, вросших в него, оно бы давно свалилось, проломив дырявую крышу катка. Но больше всего здесь было ворон. Даже не кладбище их не было так много. Птицы расхаживали по карнизам лотков, сидели на перекладинах колеса обозрения, каркали и шелестели крыльями, неторопливо уступая Архитектору дорогу.
Одна из ворон села ему на плечо и куснула за ухо. Он засмеялся.
- Здравствуй, Моргана.
Ворона слетела на землю, взмахнула крыльями и превратилась в его старую знакомую. Она была женщиной высокой и статной, одетой в плащ из перьев. Ее синие глаза в обрамлении густых ресниц смотрели на него холодно и немного презрительно. Темные волосы, в которые также были вплетены вороньи перья, были убраны в косу.
- Я слышал, что и ты собралась на вечеринку. А ты помолодела, - он с любопытством настоящего архитектора обошел вокруг, рассматривая ее, словно произведение искусства. - В последний раз ты была сгорбленной старухой с противным характером. Может Болотная ведьма наслала на тебя проклятие, а теперь ты нашла свою любовь и расколдовалась?
Моргана повела плечами, поправляя плащ из перьев, и величественно вскинула брови. Свежий провинциальный воздух явно пошел ей на пользу.
- У меня нет времени с тобой разговаривать по пустякам. Чуешь колдовство?
- Чую. Ты не знаешь, кто поставил барьер?
На лице Морганы впервые промелькнули какие-то эмоции. Ведьма боялась. И поэтому обернулась вороной и осторожно облетала периметр вместо того, чтобы просто послать свои тени на поиски. Вороны загалдели сильнее, и запах ударил в ноздри удушающим облаком.
Архитектор едва успел отскочить в сторону от молнии, ударившей в Моргану. Ведьма взмахнула плащом и взлетела, громко каркнув. Безумный старик в ватнике держал в руках ветку дуба, которая смердела тем самым запахом, пропитавшим лес насквозь. Туча ворон заполнила воздуха, издавая душераздирающие вопли.
- Мирддин? - удивился Архитектор.
- Думали, не приду? - захихикал старикашка, посылая еще одну молнию. Молния попала прямиком в дерево и расколола его надвое, заставляя Моргану испуганно метнуться в сторону. Приземлившись, она крутанулась, принимая человеческий облик. - думаете, дам свершить задуманное?
- Постой, старик, давай поговорим! О чем ты?
- Я все знаю, думаете нет, а? - он безумно захохотал, посылая молнии из посоха во все стороны. Моргана вскрикнула, призывая тени. Но старик двигался слишком хаотично, чтобы она могла его поймать. Архитектор некоторое время наблюдал за пляской света и теней, предпочитая не вмешиваться в старые семейные дрязги.
Моргана крутанулась волчком, собирая тени вокруг себя и раскрывая огромные вороньи крылья. Взмахнув ими, она подняла такой вихрь, что на мгновение Архитектор перестал ориентироваться в пространстве от поднявшейся в воздух пыли, песка, листьев и мелких веток. И за это же мгновение когтистые вороньи лапы подхватили его за плечи, продирая своей бритвенной остротой видавший виды плащ. Земля и воздух поменялись местами и Город Семи Ветров предстал перед ним внизу. Город, которого быть не должно, город на семи разломах древней силы. Пролетев над парком, Моргана ловко пропетляла между высотными домами и бесцеремонно сбросила его перед мостом. Архитектор ловко перекатился и, поймав в воздухе слетевшую шляпу, картинно нахлобучил на голову. Внизу вилась распухшая от дождей мутно-коричневая река, сердито пробираясь среди городского мусора.
- Дальше идешь один, - проворчала Моргана, сбросив вороний плащ. - Я в обход.
- А, все еще дуешься на Нимуэ?
- Не твое дело, - отрезала ведьма, обернулась вороной и была такова.
Спустившись ниже, петляя между отчаянно цепляющимися за склон деревьями, Архитектор вышел к мосту, под которым река обрывалась и впадала в такое же мутное озеро. Стараясь не шуметь, он принюхался и размашисто ступил на подгнившие доски. Река взбрыкнула, обдавая его фонтаном пенистых вонючих вод. Благополучно преодолев мостик, он с каким-то разочарованием решил, что либо Владычица занята, либо теряет хватку, раз решила всего лишь наслать на него пару волн. Сбросив с плеча налипшую упаковку от "Сникерса", Архитектор засунул руки в карманы и широким шагом вскочил на пригорок, осматривая лестницу, что вела на Холм. Дом был отсюда не виден, но он чуял его, жаждал его, знал, что он за яблоневыми деревьями ждет его. Восхождение заняло много времени, но Архитектор успел к закату. Старуха Моргауза ждала его у входа в сад. Сидела на трехногой табуретке, опираясь спиной на ржавые прутья. На ее морщинистых, широко расставленных ногах в перекрученных чулках, лежал дробовик, который она любовно чистила. Подле нее сидело четыре огромных пса неопределенной волчьей помеси. Лениво, сонно жмурясь, они могли в любой момент разорвать Архитектору горло.
Перекатив из одного уголка рта в другой вонючую сигару, Моргауза вперила в него ненавидящий взгляд. Будь ее воля, украсила бы его парой дыр.
- Тебя все ждут, - прохрипела она, сплевывая сигару.
- Благодарю, - Архитектор холодно прикоснулся к шляпе и прошел мимо, чувствуя, как пять пар глаз вперились ему в спину.
В саду стоял аромат яблок: душный, щедрый, спелый запах осени. На мгновение он замер, наслаждаясь этим чувством. В Доме на него обрушился гвалт голосов, и сотни рук похлопывали его по плечам и спине, подталкивая к центру, где на огромном кресле умирал Король.
Так было всегда. Король уходил умирать под сенью яблонь, где ведьмы продлевали ему жизнь. Долгие столетия он дряхлел, терял зрение и разум, а потом возвращался сюда, чтобы возродиться. Металлический обломок, расколотый пополам котел, наконечник копья уже лежали перед ним, уродливым стариком с клочковатой бородой, на столе. Он хрипло дышал, перебирал костлявыми пальцами обтрепанный подлокотник кресла и скалил остатки зубов сквозь дыхательную маску.
- Камень, - глухо приказал он и тут же закашлялся кровью.
Архитектор медленно сунул руку за пазуху и, выпростав из-под плаща, с удовольствием взглянул на ритмично пульсирующий самоцвет. Камень молчал. Уже многие столетия молчал, но Короля это не волновало. Архитектор ненавидел его. Ненавидел самой жгучей ненавистью, и ненависть вела его и дала осмелиться. Сотни лет он возрождался вновь и вновь для того, чтобы отдать Королю свое сердце и снова умереть. Архитектор шагнул к центру и возложил камень, но, едва он коснулся осколка меча, как руку его пронзил выстрел, а в ногу впился пес. Тени Морганы пригвоздили Моргаузу к месту. Игрейновская служанка заняла отвалившейся ногой псов. Доктор Гвен отключила аппарат искусственной вентиляции легких, сверкнув в полумраке стеклами очков.
В полнейшей тишине Король разразился квакающим смехом.
- Мирддин, - прошептал Король, и на губах его выступила кровавая пена.
- Он не придет, - глухо сказала Игрейна. - Озеро вышло из берегов.
Архитектор взял осколок меча и вонзил старику в грудь. Когда Король рассыпался в прах, Архитектор забрал сердце и, проковылял прочь мимо остолбеневших ведьм, мимо Моргаузы, мимо ее псов. За ним тянулась кровавая дорожка, увлажняя землю яблоневого сада и доски расхлябанного моста. Он лег и слушал, как плачет Нимуэ, чувствовал, как волны освежают лицо и омывают раны. Все повторялось, все предрешено, и разорвать круг невозможно. Полежав чуток, он засмеялся и поковылял к магазинчику, который держала Моргана. Раны почти затянулись благодаря Владычице, но сердце болело. Добрался до "Аваллона" Архитектор только к утру, промерзнув от осенней сырости до костей. Яблони украшали вывеску, яблони стучали желтеющими ветками в пыльную витрину.
- Да здравствует Король! - прохрипел он, звякая наддверным колокольчиком. Моргана снова стала маленькой сухой старушонкой, визгливой и нервной.
- Да здравствует Король, - отозвался темноволосый мальчик за прилавком. И камень в его сердце запел.