Неоднократно убедившись в своей неуклюжести, я как слон, основательно и монотонно вступал по полу туннеля. Громкие шлепки подошв ботинок о бетон, эхом разносился по закоулкам катакомб.
"Ночь - время тьмы. Будь готов познать её слуг."
Чем глубже я удалялся в туннели, тем чаще на пути появлялись жители сырых подземелий, крысы. Сам вид их был противен, до безобразия. Грязные серые шкурки обтягивали массивные тельца упитанных грызунов. Лёгкие белые бритвы зубов завершали, и без того, не приятную картинку оскалившейся вытянутой морды с острыми бугорками ушей. Жгуты ярко чёрных хвостов, волоком тащились за своими владельцами.
Во главе церемонии мне "посчастливилось" увидеть основного разносчика заразы, вершину отвращения подземелий. Это был крысиный король. Трехглавое чудовище нервно огрызалось на своём "троне", требуя новой пищи, для своих прожорливых ртов. Вассалы шныряли вокруг монарха, поднося новые блюда на королевский пир.
"Лишь в тени, призраки перестают быть тенями."
А я продолжал свой путь. Монотонные шлепки становились хлюпаньем и шумом разлетающихся брызг. Гладкий бетон сменился гладью черной воды. Тьма все больше сгущалась, становясь беспросветной. А я всё шел, поддаваясь воли приведшей меня сюда. Воли всемогущего случая.
"Между не проходимым и беспросветным путём, выбирай непроходимый, тогда у тебя всегда будет путь к свету."
Череда поворотов и длинных коридоров закончилась. Дорогу к заветному преграждала лишь пропасть. Взгляд в неё проваливался в черную бесконечность, что делало её опасной преградой, даже не являясь слишком широкой. Мне хватило бы небольшого прыжка, чтобы преодолеть её.
Я знал, что бездна не пуста, но не мог прекратить пути. До финиша осталось совсем ничего. И я взмыл.
Стоило мне пересечь край пропасти, как меня унесло волной страха. Ужас сбил моё сознание ледяным потоком. Водоворот кошмаров затянул в пучину фобий. Лишь только воля заставила меня вынырнуть из омута ночных кошмаров, мирно посетивших меня за всю жизнь.
"Взгляни в глаза своему страху, и ты увидишь в них себя."
Как ни в чем не бывало, я приземлился с другой стороны бездны. Страхи лишь раззадорили волю.
Я совсем близко. Крепчала уверенность в своих силах, и в силе воли. Осталась лишь череда избитых временем ступеней. Они окружали пьедестал, с заветным плодом моих желаний.
"Лишь поднявшись наверх, мы понимаем, что были внизу."
Пять ступеней боли. Пять стадий безумия. Пять шагов к величию.
Первая: пелена физических мук затмила глаза. Вторая: нервная сеть тела напряглась в последнем рывке. Третья: струи крови хлынули из носа. Четвёртая: глаза налились кровью, слышен был треск перетянутых мышц. Пятая: воля, это всё, что осталось не тронутым, и лишь она мешала упасть и забиться в болевых конвульсиях.
"Лишь радость достижения цели, может затмить горе потерь в пути."
Боль отпустила, стоило коснуться её. Воля восторжествовала. Зал разразился светом. По кончикам пальцев потекла сила, которой не знавал ещё человек. Свет, всепоглощающий, дарованный небом. Дар богов, повергнувший тьму. Дар настолько великий, что сами люди отказались от него, замуровав в тени катакомб.
- Теперь он мой! Теперь я Бог!
"Лишь свет, дарованный в ночи, может быть страшнее тьмы."