Иванченко Мария Антоновна : другие произведения.

Аэсолли

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Моя любимая пропала, а я заблудился в чужом мире. Идёт война на уничтожение моего вида. Но я смогу исправить ситуацию, не будь я древнейшим из вампиров!

  Prologue
  
  - Не уходи, пожалуйста, не уходи!
  Юная девушка, чьи каштановые волосы едва доставали до плеч, протянула ко мне руку. Её пальцы пытались схватить что-то эфемерное, ускользающее, как воздух. Серебристые струйки слёз текли из глаз, разлетаясь на ветру и разбиваясь оземь. Прозрачно-карие огромные очи. Глаза моей потерянной возлюбленной.
  - Не плачь. Ты останешься с Альбертом. Я знаю, вы любите друг друга. Мой же удел - помощь людям.
  Её рыдания превратились в приглушённые стоны.
  - Быть может, кто-то другой...
  Я покачал головой.
  - Моя кровь обладает наибольшей силой. Лишь я один смогу спасти человечество от таких, как мы. Пойми меня. И отпусти.
  Мир заволокло серебристо-белым туманом. Перед глазами всё поплыло, и я растворился в небытии.
  Последнее, что я услышал, был исполненный безграничного ужаса вопль: 'Нет!!!'.
  
  
  Awakening
  
  Я очнулся. Всё тело ломило после этого невыносимо долгого сна. Острые и ослепительно сияющие на утреннем солнце кусочки льда покрывали мою кожу. Потянулся, и услышал лёгкий звон и треск ломающегося снежного крошева. Как долго я провёл в черноте небытия?..
  Ледяная темница треснула, и я выбрался наружу. Отряхнул свой длинный чёрный плащ. Осмотрелся вокруг. Как изменился мир! Я чувствую его биения и токи, сама жизнь протекает мимо. Но я же... почти мёртв. В моём теле больше нет крови, она отдана людям, чтобы они производили оружие против таких, как я. Чистокровных истинных вампиров.
  Сколько я смогу выжить полностью обескровленным? Моя гробница сохраняла тело от смерти и печати тлена, но, тем не менее, сейчас я, как никогда, был близок к тому, чтобы разлететься на ледяные осколки. Что ж... Посмотрю на солнце в самый последний раз.
  Оказавшись снаружи, я понял, что мир действительно изменился. Стены Города выросли, стали намного выше. Особняки разрослись, украсившись башенками и эркерами. Стрельчатые окна уходили далеко ввысь, недавно выстроенная церковь сияла в лучах заходящего солнца. Огромное окно-роза, с витражом в виде символического начертания божества как тетраграмматона, сияло всеми цветами солнечного спектра. Величественные тёмные контрфорсы подпирали это монументальное сооружение, казавшееся одновременно парящим и несколько громоздким. Здание словно смотрелось словно сплетённым из тончайшего паутинного кружева.
  Кровавый закат. Он был настолько прекрасен, что я невольно затаил дыхание. Тут же в левой стороне груди, там, где полагалось находиться сердцу, возникла щемящая тоска. Иирис... как жаль, что я не смогу больше прикасаться к твоим длинным тёмным волосам, целовать бледные губы, пить твою ароматную кровь... Ты недосягаема для меня. Я сам отдал тебя этому юному вампиру с неестественно красными волосами. Что поделаешь, я стар, мне много тысяч лет, и я недостоин любви такой юной прекрасной девы, чей голос напоминает звуки чарующей музыки. Милая девочка... Я всё ещё так горячо и искренне люблю тебя. И это, как ни странно, причиняет мне неимоверные страдания. Я так не хочу умирать, но ещё менее хотел бы прожить всю жизнь без тебя, мой светоч.
  Я скорее почувствовал, чем увидел, что моё тело утончается. Мои хрупкие пальцы начал проницать свет уходящего светила... Это будет и мой уход тоже. С последним лучом заката не останется ничего, ни частицы того, что раньше составляло сущность под названием Аэсолли Элур.
  - Солли!
  Мне показалось, что я уже умер. Из всех голосов на свете, менее всего я надеялся, что меня назовёт по имени голос ангела. Я медленно обернулся, ожидая, что эти чарующие звуки окажутся всего лишь плодом воображения, но нет, вот же она - принцесса вампиров. Иирис Аэди, вернее, несостоявшаяся Иирис Элур. Моя наречённая. Моя бывшая невеста.
  - Иирис... Смею ли я надеяться, что вижу тебя, а не Ангела Смерти, что пришёл за мной в последние мгновения моей жизни? - сказал я, сам не ожидая, с какой горечью это будет произнесено.
  Казалось, на мгновение тень набежала на её светлое чело, но вот она просияла, улыбнувшись той своей улыбкой, что однажды раз и навсегда разбила моё сердце.
  - Солли! Ты очнулся! - И она бросилась ко мне.
  Я стоял, не зная, что делать. Мои руки дрожали, я так хотел сжать её в объятиях, но знал, что теперь не имею не это никакого права.
  Теперь... Да я никогда не был достоин её. Я обманывал, лгал ей прямо в глаза, убегал от неё, причиняя боль, наконец, сам выбрал за мою бедную Иирис, не спросив, кого же она любит - меня или Альберта. Это моя вина.
  Она слегка отстранилась, непонимающе посмотрела на меня, потом схватила мои ладони, и, обернув мои руки вокруг её спины, вновь прижалась ко мне.
  - Перестань, Аэсолли, разве мы мало страдали? Я столько лет ждала твоего пробуждения из этого ледяного плена. Охотники произвели уже достаточно антидота, переполнены все их склады, ты искупил свои грехи - те, что придумал себе сам. Теперь ты свободен, и... вот...
  Она зарделась, обнажила свою нежную тонкую шейку и томно прикрыла глаза. Неужели я могу жить? Не веря своим глазам, я взял её за руку. Тёплая. Приблизив лицо к её шее, я нежно вонзил острые клыки прямо в ароматную плоть. И почувствовал экстаз от того, что пью кровь моей возлюбленной. В тело влилась перехлёстывающая через край энергия. В воздухе разлился аромат железа и роз, её приоткрывшиеся глаза сияли красным, но в них светилась любовь. Мне стало так тепло и спокойно, что я засмеялся от счастья. Рядом стояла Иирис, она улыбалась, глядя на меня, взяв мою ладонь в свои маленькие, хрупкие ручки. Когда я закончил пить, она нежно потёрлась носом о моё плечо. Я был счастлив.
  В тот миг я понял всё.
  - А как же Альберт? - прозвучал тяготивший меня вопрос.
  Иирис словно бы помрачнела на одно мгновение, но тут же улыбка вновь расцвела на её лице.
  - Альберт... Я никогда не любила его, поняв это в то же самое мгновение, как осознала, что теряю тебя безвозвратно. Все эти годы надеялась, что смогу вновь сказать, что люблю тебя. Я жила одной этой надеждой. Альберт был со мной всё это время, но он не смог заменить тебя, ведь я любила его, как брата, не более того. Потом я ушла, и долго скиталась... одна, во мгле. В один из таких мрачных дней почувствовала твоё тепло. Я услышала, что ты звал меня, и немедля вернулась к тебе, чтобы навсегда остаться вместе... Если ты этого хочешь.
  На мои глаза навернулись непрошеные слёзы. Ещё несколько минут назад я был умирающим древним существом, но теперь в моей душе воссиял свет. Я получил второй шанс. Такое откровение не приходило ко мне даже в самых смелых грёзах.
  - Иирис, это всё, чего я хочу. Быть рядом с тобой. Возлюбленная... Но как мы сможем быть вместе? Они никогда не позволят, чтобы предатель вернулся в их ряды, пусть даже в его жилах течёт королевская кровь. Здесь они никогда не дадут нам покоя. А твои друзья, что будет с ними? - Я говорил решительно, в то же время страшась, что своими словами разрушу внезапно возникший рай на земле - для меня, для нас двоих.
  Она посмотрела так пристально, что моё сердце зашлось в тревоге. Целый букет томительных чувств накрыл мою душу в единое мгновение. Я понял, что ещё чуть-чуть - и мир рухнет. Я не смогу жить без неё, и отдамся в руки охотникам, чтобы они уничтожили моё бессмертное тело. Отчаяние - вот самое меньшее, что я испытал в тот ужасный миг.
  - Нет, Аэсолли, в этот раз ты так просто не сбежишь от меня. Я никому не позволю встать между нами, даже смерти, что ты так отчаянно зовёшь себе в любовницы. Мы сбежим, и спрячемся от всего света где-нибудь в глуши. Нам никто не нужен. Мы будем жить только вдвоём, бессмертные и прекрасные. За это время я выросла, я уже не та маленькая девочка, что ты знал ранее, мой пламенный Аэсолли. Видишь, теперь я зову тебя на 'ты', хотя раньше не могла позволить себе такой роскоши. Будь со мной! Мы поселимся в тихом месте в горах, где так прекрасен льющийся с небес звёздный свет. Там есть озеро, в котором омывает своё лицо прекрасная дева-луна. Там так тихо и спокойно, и никто не потревожит наш покой. Изгнанники всего мира, здесь мы найдём своё счастье. А если кто-то посмеет ввергнуться в наши владения, клянусь, я смогу защитить тебя. Я - отменная фехтовальщица!
  Я тонул в её бездонных тёмных глазах цвета расплавленного шоколада. Отросшие волосы, спускавшиеся почти до пят, развевал прохладный ветерок. Закат рдел на тонких скулах, отражался в её очах, будто бы она вновь была только пробудившимся вампиром, и так сильно хотела крови.
  Иирис взяла меня за руку и повела к линии сверхскоростного поезда - теперь тут был такой транспорт. Нам предстояло долгое путешествие.
  ...Я больше не был одинок. В моём сердце распустился невиданной красоты цветок, и тёплые солнечные лучи нежно ласкали его. На землю опустился тёмный ночной покров, и я окунулся в него, как в прохладные шёлковые воды бескрайнего океана. Мы шли, и земля оживала под нашими ногами, распускались цветы, золотом сиявшие во тьме, вырастали зелёные стрелы травы, вокруг разливалась неземная музыка. Ощущая экстатическое наслаждение, ещё никогда в жизни я не был настолько счастлив. Иирис светилась изнутри, когда смотрела на меня, и я чувствовал, что она тоже находится за гранью обычного восторга.
  Взошла луна, осветив безлюдные земли Города, но в то время мы были уже далеко, мчась в неизвестность на поезде... Мы держались за руки, как робкие школьники, и ничто на свете не могло разлучить нас.
  
  
  Per aspera ad astra
  
  Мы лежали в траве, серебрившейся в лунном свете. Длинные пушистые ресницы на полуприкрытых глазах Иирис слегка подрагивали. Она открыла глаза, и её очи наполнились звёздами. В мерцающем отражении я видел, как багрово-красную радужку прочертила сияющая полоса кометы. Мир вращался вокруг Иирис в этот момент.
  Она подняла руку вверх, будто бы стремясь объять необъятное, расправила пальцы и покрутила ладонью. Потом прищурила один глаз, смотря сквозь просветы между пальцами как через объектив фотоаппарата.
  - Я хочу зафиксировать этот момент в своём сердце. Те дни и часы, что мы были счастливы. Я пребываю в умиротворении и неге. Пусть так будет всегда...
  Я немного помолчал, чувствуя, как мгновения счастья тают на моём языке.
  - Иирис... Сколько времени меня не было?
  Она отвернулась. Я видел шёлк её длинных каштановых волос, извивающихся упругими гладкими волнами. Голос девушки звучал глухо.
  - Тебя не было двести лет.
  Мне показалось, что проваливаюсь в алчную чёрную бездну - сердце замерло, и я почувствовал, что тону в безнадёжности. Что могло измениться за это время? Что делать мне, древнему вампиру, в столь стремительно меняющемся новом мире?
  - Иирис... Каков баланс сил на данный момент? - Всё же, не зря я плёл интриги столь долгие годы. Да, я поставлю вопрос так: меня больше всего интересует политика. Нет, не экзистенциальные вопросы, ни за что!
  Она всё ещё смотрела куда-то сторону. Я взял в руки прядь её волос, рассеянно играя с ней, поднёс к губам, ощущая терпкий травяной аромат. Запахи свежести, морского бриза и мяты ласкали мои органы чувств. Я устало прикрыл глаза, чувствуя каждый год, обрушившийся на меня с тяжестью камнепада.
  - На самом деле, этот мир теперь принадлежит людям. Ковен Охотников, дорвавшийся до абсолютной власти, сфальсифицировал доказательства преступных деяний почти для всех высших аристократов. Чистокровных, кроме нас с тобой, наверное, не осталось и вовсе. Я не видела, как их убивали, но Альберт рассказал мне всё. Я не могла помешать, ведь охраняла тебя, стараясь не отлучаться из Города без надобности. Из наших союзников остались только твой старый друг и Альберт.
  Все эти годы я видела, как мир погружается во тьму. Охотники становились всё сильнее и сильнее, по силе приближаясь к богам. Уничтожены почти все вампиры, а те, кто остались, скрываются где-то вдали от цивилизации людей. Люди построили могущественную Империю, они объединили мир в единое целое. Каждый человек носит в своём теле особый чип, фиксирующий его местоположение. Кроме того, у него есть ещё одна функция: он призван защищать от укусов вампиров. Как только кто-то пытается вонзить клыки в тело человека, его немедленно парализует, и вампир становится беззащитен до прибытия охотников. После чего неосторожного распыляют в прах. Поэтому многие решили вопрос очень просто: они убивают человека, находят этот чип, вытаскивают его, а потом пьют мёртвую кровь. Чем жёстче становится Ковен, тем ужаснее ведут себя вампиры. Кровь проливается с обеих сторон.
  Я медленно приподнялся на локте и посмотрел прямо в её глаза. Она притворялась, что не смотрит на меня, хотя я видел блики света в самой глубине её зрачков. Моё искажённое отражение на поверхности глаза повернулось, чтобы взять лицо Иирис в свои руки.
  - И всё это сделал я? Они используют то оружие, что смогли создать при помощи моей крови. 'Смерть легче пёрышка, долг тяжелее горы'. Какая верная цитата... Во всём этом виноват я. Я думал, что, пожертвовав собой, положу конец распрям между вампирами и охотниками, помогу уничтожить чистокровных, чтобы нас не становилось больше... Вместо этого я создал войну. В этой битве между исчадиями мрака и людьми, сражающимися с ними, страдают невинные люди более всего. Те, кого я всегда стремился защитить. Я должен что-то сделать.
  Резким рывком Иирис вскочила на ноги и выхватила меч. Серебряное лезвие смотрело на меня, угрожающе сверкая в лучах ночного светила.
  Я горько усмехнулся. Она на самом деле выросла.
  - Иирис, я не буду сражаться с тобой.
  - Я сделаю всё, чтобы остановить тебя! Я не для того ждала двести лет, чтобы смотреть, как тебя уничтожат, раскромсают на куски, а твою пламенную кровь вновь используют для изготовления антивампирского оружия! Ни за что! Ты ничего не знаешь об этом новом мире, и, я говорю: он сломает тебя.
  - Хорошо. Но куда мы пойдём?
  - Я знаю путь.
  Убрав меч в складки одежды, она протянула мне руку, чтобы помочь встать. Отряхнув свой чёрный плащ от травы, я улыбнулся девушке.
  - Я помню ту ночь, когда ты сказала, что готова на всё ради меня. Тогда ты ещё думала, что мы не равны - человек и чистокровный вампир. Теперь это кажется таким нереальным.
  Она улыбнулась как прежняя легкомысленная девчушка, но что-то в её глазах изменилось... какое-то странное ощущение. Они стали бездонными и печальными, как будто бы она видела всю скорбь этого мира. По этим глазам я, как ни странно, узнал в ней самого себя.
  Мы шли молча, каждый был заключён в кокон из отчуждения, внезапно возникшего между нами. Я знаю, как строятся прозрачные стены такого отчуждения - они замкнуты на самого субъекта восприятия, их очень трудно пробить. Я понимал, что этот мир пытается отнять у меня Иирис, но был намерен бороться до конца, чтобы не допустить этого. Я уже умирал, побывал за гранью, и меня не страшила жизнь, коли я смог преодолеть и небытие. Ничто в мире не могло заставить меня отказаться от Иирис. Однажды я принёс себя в жертву, которая оказалась напрасной, и даже пагубной, и больше этого делать не собирался. Я не должен поддаваться той чёрной дыре в моей груди, что стремится высосать весь свет из меня. Не хочу падать в ледяное ничто. Моя цель - обеспечить безопасность Иирис. И выжить - я уже достаточно умирал.
  Перед нами расстилалась едва приметная тропа, отсвечивающая в лунном свете. Её окаймляли величественные деревья, мы находились в лесу на противоположном от Города краю Земли. По всей видимости, в этих диких местах никто не обитал, здесь было тихо и пустынно. И меня это устраивало.
  Мы шли очень долго. Уже закатилась за горизонт Луна, начали бледнеть и гаснуть самые неяркие звёзды, выпала роса, и ноги скользили по мокрой траве, поскольку тропа давно закончилась. Вот-вот должно было взойти солнце - облака заалели багрянцем, но в тени деревьев мы можем не опасаться прямых солнечных лучей, вредных для нашей кожи.
  - Мы пришли, - сказала Иирис. - На рассвете мы исчезнем из этих мест. Это - последний рубеж, за который заходят люди или вампиры. Дальше начинаются наши владения.
  Я привлёк девушку к себе, и наши губы слились в пламенном поцелуе. Она приникла ко мне, как к животворному роднику, и я тоже пил её ароматное дыхание. Наши сердца бились в такт, руки переплелись в нежных объятиях. Глаза моей нежной были закрыты, но мне нравилось видеть её столь беззащитной. Жилка на шее девушки едва заметно пульсировала, и даже через тонкую бледную кожу я ощущал аромат её крови. Вот он, нектар, пища богов.
  Нехотя оторвавшись от Иирис, я наклонился и поцеловал её в шею. Глаза девушки широко распахнулись. Тогда я вонзил в неё клыки, и мой разум затуманился. Эмоции и чувства Иирис потекли в меня. Она была как открытая книга. Любовь, боль, нежность, решимость, и океаны света, направленные на меня. Я понял, что она пытается скрыть от меня нечто, мелькнувшее на задворках сознания, но не стал давить на неё: в своё время она поведает мне обо всём.
  Я хотел испить её до самого дна, настолько прекрасна была эта трепещущая кровь, но с усилием отстранился - моя жажда исчезла полностью. В этот миг я воспринимал мир с кристальной чёткостью, понимая, насколько же сильно я люблю Иирис.
  Целый мир сиял для меня в её глазах. И тогда она сказала:
  - С последней звездой мы уходим из этой вселенной.
  
  
  Coda
  
  В этом месте, в отличие от того леса, стояла глубокая ночь. Двойная луна освещала спокойные воды бездонного синего озера, расположенного высоко в горах. Облака, светившиеся тёмным аквамарином, проплывали мимо меня, цепляясь за отроги гор и оставаясь лежать в долинах. Одно такое облако опустилось прямо мне под ноги, и мир внизу потонул в беспросветном тумане. Мягкая белёсая дымка медленно вращалась внизу, вздымаясь, словно грудь неведомого существа, завивалась спиралями и ниспадала до земли, порой открывая фрагменты водяной глади.
  Я стоял на высоком серебряном мосту, изгибающемся хрупкой дугой. Его перила и резные тонкие колонны, поддерживающие их, были сделаны из хрусталя, блестевшего в звёздном свете. Мост соединял берега озера в самом узком его месте, но два противоположных берега оставались вне поля даже моего острого вампирского зрения - я просто знал, что где-то за пределами видимости находится Иирис.
  Я мог закрыть глаза, и тотчас перед ними представала она, сидящая на стуле с высокой спинкой, устремившая невидящий взгляд в бесконечность за окном. Она тоже могла чувствовать меня, благодаря установившейся между нами связи. Этот мир был подарком для нас обоих, ведь здесь между вампирами, пившими кровь друг друга, возникал незримый резонанс, позволяющий ощущать мысли и чувства, а также безошибочно указывать местоположение возлюбленного. Удивительно приятное знание: я полностью растворялся в чувствах Иирис, чувствуя её любовь.
  Вытянув вперёд руку, я рассыпался на части, обратившись в летучую мышь. Чёрный маленький кровосос с остроконечными крыльями воспарил к небесам, тёмным силуэтом мелькнув на фоне лун. Сверху чётко открывалось, что озеро находится в замкнутой долине, заключённой между скалистых гор. Мост и особняк, прилегающий к воде, были видны абсолютно отчётливо. Мерцающая лента реки, вытекающей из озера, извивалась между гор и исчезая где-то в расщелине между ними.
  Я оглядел особняк. Он был огромен - выполненный в готическом стиле, с большими витражными окнами, остроконечными башнями со шпилями, украшенными флюгерами в форме диковинных существ, похожих на огромных ящеров, портальным входом и изящной колоннадой, огораживающей крытые переходы между крыльями здания.
  Опустившись на крышу нашего нового дома, я принял свою обычную форму и предался созерцанию. Я вспоминал наш переход. За время моей каталепсии Иирис обрела новые силы, и смогла открыть портал между мирами. Здесь она тайно от всех строила особняк и мост над озером. Место, где она могла спрятать меня, чтобы охранять мой покой. Я не знаю, как она сделала это всё, быть может, ей помогали какие-то местные жители.
  Проход в другой мир был создан при помощи магии, причём принадлежащей охотникам. Иирис, используя близость к Альберту, смогла похитить этот секрет и использовать в своих целях. Я знал всё это потому, что между нами теперь установились духовные узы. Придётся заново учиться скрывать свой разум, чтобы и Иирис случайно не узнала мои замыслы. Пусть она считает себя достаточно взрослой, но ей всего две сотни лет с небольшим, а мне, как никак, - тысячелетия. Она думает, что защищает меня, тогда как это я всегда оберегал, и буду оберегать её. Всё не так просто.
  Я помню золотистую арку портала, переливающуюся и манящую. Она была почти так же притягательна, как и зияющая в моей груди дыра. Мои пальцы проходили сквозь эту арку. Конечно, я подозревал, что существуют другие миры, помимо нашего, придя к этому выводу логическим путём, но не мог знать точно. Эти охотники... с моей силой они достигли невозможного. Я воспринял, как Иирис открыла проход, и теперь сам был в состоянии в любой момент создать портал. Каким-то немыслимым образом эта магия использовала силу кометы, оставляющей в воздухе сияющий ледяной шлейф.
  Прикрыв глаза, я скользнул в сон без сновидений. Эта сфера души оставалась закрытой, и в ней я мог планировать какие-то действия, не боясь, что мои мысли прочтут. Настало время разработать стратегию.
  
  
  Androgyne
  Со стороны Иирис
  
  Аэсолли... Четыре слога, и столько чувства. Наверное, ты знаешь, как я тону в твоих глазах. Я вижу в них воплощение вечности. Они такие багрово-тёмные, что кровь по сравнению с ними кажется почти прозрачной. Я могу бесконечно перебирать твои длинные тонкие волосы, такие мягкие и шелковистые. Подобных локонов не бывает у простых людей, ведь создатель сделал человеческую плоть очень жёсткой, но податливой, а тела вампиров он сотворил, наверное, из лунного света и самой ночи. Ускользающие, неуловимые, призрачные и в высшей степени прекрасные. Говорят, что у вампиров нет души, что они созданы всеми демонами ада. Но как тогда и каким образом могут быть они воплощённой красотой? Совершенство линий, плавные изгибы, огромные глаза, высокий рост. И я - одна из них... Интересно, был бы Аэсолли настолько мил со мной, если бы я не стала его обращённой? То есть, потомком... Как, на самом деле, всё это понимать? Очень запутанно...
  Закрыв глаза, я всегда представляю себе его. Тонкие черты лица, высокие точёные скулы, правильной формы губы, волевой острый подбородок, полуприкрытые глаза хищника с багровыми отсветами на дне. Глаза, полные древней печали. Самое старое существо, которое я знаю. Мой возлюбленный...
  Я почувствовала его приближение задолго до того, как он неслышно проскользнул в дверь. После пробуждения он стал будто бы тоньше, словно призрак. Тени залегли в углах его глаз, на скулах. Ресницы удлинились. Волосы отросли, теперь они достигали середины спины.
  - Иирис... Что это за мир?
  Слитным движением я поднялась на ноги и скользнула к Солли. Я - тень.
  - Просто случайный мир. В этом мире очень много магических потоков, наверное, здесь должны быть какие-то существа вроде нас или охотников.
  - Наверное?! То есть ты не знаешь точно?
  Я покачала головой.
  - Провесив свой первый портал, я попала в эту долину. Она тихая и спокойная, мне здесь сразу понравилось. Я решила, что выстрою здесь дом, в котором мы сможем жить. Конечно, мне помогали друзья из числа людей, и - стоит тебе сразу сказать: на постройку этого особняка потрачено всё твоё состояние. Кроме того, я не могла отлучаться слишком часто, так как боялась за тебя. Именно поэтому и не исследовала мир. Но, раз мы теперь здесь, ты не против немного прогуляться?
  Он улыбнулся, и моё сердце растаяло.
  - Конечно! Я думаю, нам следует изучить место, которое стало нашим новым домом.
  Выйдя на улицу, мы увидели, что наступил рассвет. Солнце медленно поднималось из-за ближайших гор, позолотив голубые озёрные воды. Дневное светило здесь было, кажется, ярче, чем в нашем мире, я никак не могла перестать удивляться этому, как и тому простому факту, что в этом мире не одна луна, а две - красная и голубая.
  Аэсолли взял меня за руку, и мы переместились так, как это умеют делать одни лишь вампиры. Быстрые и сильные, мы не ведали расстояния и преград.
  Вскарабкавшись на гору, мы остановились на вершине. Перед нами расстилался бескрайний мир, видимый с огромной высоты как на ладони. С западной стороны простирался казавшийся бесконечным лес, на востоке, ближе к горизонту, кажется, растекался океан. Северная сторона изобиловала реками и водоёмами, а на юге тянулись степи, завершающиеся широкой пустыней. Наверное, эта гора намного выше пятнадцати тысяч миль. Воздух здесь был очень разреженный, но не для дыхания вампира. Я слегка пошатнулась, и Аэсолли поймал меня за руку.
  - Иирис, с тобой всё в порядке? - спросил он, с тревогой вглядываясь в мои глаза.
  Я засмеялась в ответ.
  - Конечно, со мной не может произойти ничего плохого. Просто я немного голодна.
  Не говоря ни слова, он прокусил кожу на своей руке. Воздух наполнил пьянящий аромат его крови. Голова закружилась ещё сильнее, я не смогла удержаться, и впилась в ладонь любимого. Он прикрыл глаза от наслаждения. Я ощутила кипящий поток его чувств. Это была целая симфония запахов и мимолётных образов. Он был полностью сосредоточен на мне, и потому я чувствовала, как пью его любовь. Когда-то, будучи человеческой девчушкой, я и подумать не могла, что смогу оказаться с ним на равных. Осознание этого пьянило чуть ли не больше, чем вкус его крови.
  С неохотой я оторвалась от Аэсолли. Он улыбался, слегка сощурив глаза.
  И вдруг исчез из поля моего зрения. Я тщетно пыталась найти его глазами, но не смогла. Запаниковала. И вспомнила про нашу связь. Он ощущался, как грозовая туча, искрящаяся молниями, но, в то же самое время, и как аромат тепла и уюта. Наверное, он такой лишь для меня. Я посмотрела туда, куда указывали мне узы.
  Он стоял у подножия, видимо, перелетевший в форме летучей мыши, пока я на секунду отвлеклась. Поманив меня рукой, опять исчез, но на этот раз я была начеку, поняв, что вампир движется в сторону леса. Откуда такая любовь к глухим непроходимым местам? Наверное, это всё его древняя кровь.
  Быстро проделав дыру в мироздании, я пробросила себя к Солли. Столько лет прошло, а я всё ещё не освоила этот полезный навык. Но теперь у нас впереди целая вечность, наверное, он меня всему научит.
  - Поймала! - воскликнула я, схватив его за руку.
  Он лишь улыбнулся в ответ и сжал мою ладонь. От него исходило тепло и умиротворение.
  И лишь только теперь я поняла, что всё это время боялась, как бы у него не случился приступ. Краешком сознания я ощущала, что где-то на границе его мыслей притаилось тёмное облако, пытающееся овладеть им. Он ничего не рассказывал про это ощущение, а я боялась спросить, иначе он мог бы решить, что я без спроса вторгаюсь в его личное пространство. Надеюсь, это всего лишь постэффект от долгого лежания во льдах.
  Всё так же молча, он повёл меня под сень дерев. Их ветви приветственно шелестели листьями, окутывая нас полумраком. Деревья здесь были странными, на них росли игольчатые листья, каждый такой лист имел размер с мою голову. С концов иголок капали янтарные и голубые капли, от которых исходил аромат воска и мёда. Кроны деревьев уходили ввысь, теряясь в облаках. Наверное, всё в этом мире такое большое - горы, лес, возможно, даже обитатели.
  Мы шли, не говоря ни слова, наслаждаясь окружающим безмолвием. Стояла удивительная тишина, и даже птицы не пели. Наверное, глазам человека было бы некомфортно в окружающей темноте, но наше вампирское зрение позволяло разглядеть всё, вплоть до мелочей.
  По земле стелился странный зеленоватый туман. Эта дымка мерцала и переливалась сама по себе, без какого-либо внешнего источника света. Выглядело это несколько странновато, даже настораживало, если подумать.
  Я настолько погрузилась в свои мысли, что вздрогнула, когда Аэсолли тронул меня за плечо.
  - Там! - указал он.
  На нижних ветвях одного из этих деревьев сидело какое-то существо. С земли было сложно оценить его размеры, но, казалось, оно ненамного превосходило Аэсолли. Существо имело длинные оперённые крылья чёрного цвета, чьи концы почти доходили до земли. Вот оно обернулось, и его огромные зелёные глаза посмотрели прямо на меня. Мои колени подогнулись, сердце пропустило удар, затем возникла резкая боль в груди. Закружилась голова, и я упала.
  Лёжа на земле, я видела, что странное существо воспарило в воздух, оказавшись высоким и стройным юношей, на вид постарше Солли. У него были длинные чёрные волосы, ярко-зелёные глаза без зрачков, из которых исходил таинственный свет, переливавшийся как та изумрудная дымка. Он был облачён в чёрно-красные одеяния, которые будто бы светились изнутри. К телу плотно прилегали чёрные пластинчатые доспехи, полностью закрывавшие всё, кроме головы. Поверх оказался накинут багровый табард с гербом в виде звезды. В руках юноша держал армет с приделанными к нему чёрными крыльями. Черты его лица смотрелись невыразимо изящными - тонкая линия носа, открытый лоб, точёный профиль, плавные закругления скул, губ и подбородка. Его андрогинная внешность навевала мысли о старинных иконах или средневековых шпалерах с рыцарями.
  На миг я подумала, что мир пошатнулся, но нет, просто это существо подхватило меня на руки, и земля поплыла мимо нас.
  Я думала о себе, как об Иирис, но не могла вспомнить, кем являюсь. И ещё что-то ворочалось в левой стороне груди, что-то, что сочилось кровью и отчаянием.
  
  
  Castle in the Sky
  Взгляд со стороны
  
  - Ты прекрасна, как медвяная роза. Твои чудесные волосы... я готов их целовать целую вечность, подаренную мне Создателем. Я растворяюсь в твоих глазах, когда смотрю на тебя.
  - Кто ты? - спросила она. - Я не знаю тебя, и не уверена, что видела раньше.
  Девушка, сидевшая в роскошном кресле с бархатной красной обивкой и вышивкой, сделанной золотом, поджала под себя ноги и зябко обняла тело руками. Её зрачки, расширенные от страха, метались в поисках выхода, руки дрожали. Она была облачена в тонкое белое платье с длинными широкими рукавами и чёрной шнуровкой у горла. На алой бархотке на шее красовался бутон чёрной розы. Длинные каштановые волосы облаком окутывали тонкую фигурку - девушка казалась зверьком, пойманным умелым ловцом.
  - Я? Разве ты забыла меня, своего жениха? Мы были обручены в прошлом месяце, разве не помнишь?
  Она отрешённо покачала головой.
  - И всё же я не помню, как тебя зовут. Я даже не помню себя и своё прошлое.
  Из тени, падающей в угол от хрустальной люстры, выделился высокий тонкий силуэт, оказавшийся статным молодым мужчиной, облачённым в алую тунику, чёрные штаны и высокие охотничьи сапоги. За спиной его были сложены два гигантских чёрных крыла, а чёрные волосы облегали тело, будто плащ.
  - Меня зовут Эталь. Я - близкий друг твоего покровителя, Люксо. Как ты, наверное, помнишь, мы все - ангелы.
  - Ангелы? Что это значит?
  Мужчина едва заметно усмехнулся.
  - Это значит, дорогая моя невеста, что мы - Небесное Воинство. Создатель сотворил нас воинами, противостоящими силам зла. Однако мы с ним немного... разошлись во мнениях. Поэтому мы здесь, а он - там, - Ангел показал куда-то вверх.
  - Где я? Что это за место?
  Девушка оглядела просторный зал. Его потолок вздымался высоко вверх и представлял собой стеклянную крышу. Вдоль трёх стен шли крытые галереи, которые уходили вглубь окружающего пространства, от них во все стороны растекались просторные коридоры, чьи концы терялись из вида за поворотами. Просторный атриум, где находились беседующие, был освещён хрустальными люстрами, свисающими с потолков галерей. Галереи поддерживали статуи, изображавшие диковинных существ - львов со скорпионьими жалами, обнажённых девушек с коровьими хвостами, лошадей с крыльями и рогами и тому подобных монстров. Пол атриума тоже был прозрачным, и под ним время от времени проплывали облака. Далеко внизу виднелись деревья, какие-то города и бескрайние воды океана.
  Интерьер зала состоял из свисающих со стен шпалер с батальными сценами, мягкой мебели под цвет того кресла, на котором сидела девушка, и развешанного по стенам оружия - алебард, копий, мечей, круглых щитов, сабель, пик, арбалетов и луков. Прямо под потолком распростёрлось необычное чучело: огромный чешуйчатый зверь, оскалившийся на невольных зрителей, расправил крылья и растопырил четыре лапы, оканчивающиеся длинными и острыми когтями. Голову его венчали два длинных и острых рога.
  Не дождавшись ответа на предыдущий вопрос, девушка спросила:
  - А это кто?
  Мужчина внимательно смотрел на девушку. В его зелёных глазах без зрачков отражалось небо, находившееся одновременно сверху и снизу.
  - Это? Дракон. Наш главный враг. Если получается, мы их убиваем. Если не получается - они калечат нас, и мы регенерируем сотни лет. А насчёт предыдущего вопроса... Мы находимся в парящем замке. Он постоянно перемещается, чтобы наши крылатые враги не смогли обнаружить его местоположение. Кроме того, они ещё выдыхают пламя, иногда - молнии или парализующий газ. Драконы очень яростны в бою и опасны.
  - Эталь, скажи мне, как мы с тобой познакомились?
  Мужчина пригладил волосы, сел в ногах у девушки, и произнёс:
  - О, гремел яркий бал, который давал твой отец в честь Князя Люксо. Я был одним из его телохранителей на том балу. Ты стояла, одинокая, как прекрасный цветок, и вежливо делала реверансы на попытки молодых людей познакомиться с тобой. Ни один из них не был достоин твоей красоты. И тогда я решился, подошёл к тебе, и ты не отвергла мои чувства. Хоть и была холодна, как зимняя роза, но, тем не менее, разрешала быть подле тебя. За этот месяц, показавшийся мне самым радостным временем в моей жизни, я познал, что значит счастье. И вот, буквально два дня назад, ты согласилась на нашу помолвку. Теперь ты здесь, в ожидании нашей свадьбы. Идут приготовления к ней. Ты немного прихворала, я думаю, просто устала ждать. Но скоро моя возлюбленная поправится, и мы поженимся. У нас будут очень красивые дети.
  Взяв прядь её длинных волос, он вдохнул аромат свежести.
  - От тебя пахнет снегом и ирисами. Наверное, именно поэтому отец дал тебе такое имя - Иирис, ведь оно так похоже на название этого цветка.
  
  
  
  Aeterra
  
  Как холодно... Ветер разрывает на части моё тело. Идти становится всё труднее и труднее. Я чувствую себя так, будто бы плоть глодают сотни адских псов.
  Душа надломилась - не знаю, смогу ли я остаться самим собой? Я всё ещё не могу умереть, потому что моя девочка там, одна, где-то с этим крылатым существом. Мне нечего предложить природе в обмен на абсолютную силу. Но я должен идти вперёд, хотя всё ещё ранен, и жажда усиливается с каждой секундой.
  Упав на колени, я плотнее закутался в плащ. Был ли меч у того крылатого мужчины? Я не помню, хотя в глазах возникает холодный блеск при воспоминании об этом.
  Быстрее. Связь между нами лопнула, как слишком сильно натянутая струна, больно ударив по моей душе. Я потерял много крови, и потому не смогу превратиться в летучую мышь. Я не могу убежать от себя. А ещё солнечный свет больно режет глаза, и мне начинает казаться, что верные пути утеряны мной.
  Новый аромат? Чем это пахнет? Гнилая вода, водоросли, пот людей, запах лошадей, свежая выпечка и сырое мясо. Наверное, я нашёл город.
  Мои глаза, уставшие от непереносимо яркого солнечного света, наконец, смогли разглядеть, что я стою неподалёку от водной глади, своими бликами отсвечивающей прямо в лицо. Широкое озеро, на чьей поверхности плавали зелёные и синие водоросли, формировалось тремя реками, текущими с разных сторон. Через реки были перекинуты широкие мосты, сделанные из белоснежного мрамора. Сводчатые арки поднимались высоко вверх, а по ним туда и сюда сновали тяжело гружённые подводы. Мосты вели в город, в котором возвышалось три гигантских башни, сделанных из неизвестного мне синего сверкающего камня. Как будто бы огромные сапфиры. Свет от башен шёл почти такой же интенсивный, как от самого солнца. Каждая из них имела широкое округлое основание, а к вершине плавно сужалась. Они росли из земли, как волосы, или как иглы. Мне приходилось смотреть на них, сильно запрокинув голову.
  Город возлежал прямо у подножия башен, и дома в пять или даже шесть этажей казались крошечными по сравнению даже со ступенями, ведущими внутрь этих громадин. Да, похоже, в этом мире все страдают гигантизмом. Может быть, у них и планета намного больше Земли?.. Хотя это вряд ли, ведь в таком случае, и притяжение должно было быть тут сильнее.
  Думаю, мне нужно пойти в город. Быть может, здесь кто-нибудь подскажет, как найти Иирис.
  Пройдя через массивные двустворчатые ворота, окованные незнакомым серебряным металлом, я попал в город. Здесь и там кричали уличные зазывалы, толпа обтекала меня, в итоге вокруг образовался круг радиусом примерно в два метра. Это было неплохо с одной стороны, а с другой - где же тогда я найду необходимую мне информацию? Запахи пота и крови били мне в нос, моя жажда стала почти непереносимой. Голова кружилась от солнца, я не знал, куда мне идти. Пошатываясь, я направился к подножию центральной башни.
  Вокруг меня слышались шепотки, которые я, со своим острым вампирским слухом, легко улавливал.
  - Смотрите, он идёт.
  - Он изнывает от жажды.
  - Берегитесь его. Тот, кто выдерживает солнечные лучи, может быть особо опасен.
  - Никогда не видел нефилима, который ходил бы при солнечном свете.
  'Надо же, подумал я про себя, а ведь это значит, что в этом мире тоже есть вампиры. Мне точно необходимо их найти'.
  Внезапно передо мной возник какой-то человек, одетый в пурпурную мантию и бежевую тунику с длинными рукавами. Ноги его облегали белые штаны, заправленные в высокие сапоги.
  Я посмотрел в лицо человеку, встретив внимательный и жёсткий взгляд его чёрных глаз. Мужчина был средних лет и притом показался мне отталкивающе некрасивым: кустистые чёрные брови, массивный подбородок, крючковатый нос и коротко стриженые волосы. И что?
  - Ты, как я понимаю, неофит?
  Я удивлённо приподнял бровь:
  -Неофит чего?
  Человек слегка улыбнулся и пояснил:
  - Ну, ты же пришёл к Башне, где собираются наши последователи. Мы никого не отвергаем, но я ещё ни разу не видел нефилима, умеющего ходить под солнцем. Наверное, ты одарён особо. А это значит, что тебе будет проще изучать магию. Я очень рад, что ты пришёл к нам, а не к магам Красной Луны. В твоей душе сияет Свет, хоть ты и тёмное создание.
  Вот как? Тёмное создание? Однако это мой шанс разузнать что-то об этом мире и о том крылатом существе. Но надо быть осторожным.
  - Дело в том, - сказал я, - что я потерял память. Но мне казалось, что я куда-то брёл, и, когда увидел эти башни, понял, что шёл именно сюда. Вы не подскажете мне, как называется это место?
  Маг нахмурился.
  - Это Альтарри, башни магов Синей Луны. Мы - служители Света. Мы - хранители Аэтерры. Присоединившись к нам, ты сделаешь правильный выбор. Иди в Свете, и он поможет тебе.
  Кажется, я пришёл в правильное место. Здесь я разберусь во всём.
  
  
  Meditation
  
  С тоской я провожал уходящие дни. Всё светлое время суток я проводил на занятиях, узнав много о мире, в который мы попали. Он называется Аэтерра. Здесь обитают самые разные существа. Среди них много тех, о которых я предпочёл бы не знать. Основная сила, что управляет этим миром - это ангелы. Они пришли с небес много тысяч лет назад, провозгласив своё правление, и так и остались. Драконы - те, кому исконно принадлежал этот мир, конечно же, были против. Эти чешуйчатые гиганты, извергающие пламя и молнии, развязали войну с ангелами, как с нечистыми существами. Здесь было что-то странное: все говорили, что ангелы - Воинство Создателя, его посланники, однако драконы утверждали, что ангелы эти откололись от Создателя, став падшими, а потому они несут зло.
  Но драконы были далеко не единственными обитателями Аэтерры. Здесь жили и люди, от которых пошли маги. Пришествие ангелов много тысяч лет назад раскололо их клан надвое, и так появились маги Красной Луны, присоединившиеся к ангелам, и маги Синей Луны, оставшиеся с драконами. Я попал ко вторым, не знаю, на горе или на радость. С одной стороны, проникнув в Красную Луну, я смог бы незаметно подобраться к ангелам в качестве шпиона. С другой стороны, изучив магию Света, я смогу противопоставить её магии Тени, которую исповедают адепты ангелов. Осталось лишь научиться не падать без сознания при применении магии Света.
  К реальности меня вернул голос Таркуса, повторяющий одно и то же:
  - Вставай и очисти своё сознание... Вставай и очисти своё сознание...
  Эту тренировку, как и все предыдущие, я закончил, лёжа на полу. Не знаю, в чём тут дело - моё тело отторгает светлую магию, но я не сдамся.
  Я перетёк в положение стоя. Обнажённые грудь и спина были покрыты тонким слоем льда, который захрустел и осыпался наземь каскадом острых игл, лишь только я направил на него свою волю.
  - Ты должен понимать, что основой всего является направленная медитация. Ты должен очистить своё сознание, вызвав в памяти стихию, покровительствующую тебе. Затем направь свою волю наружу, и материализуй три светящихся кольца. Это - первый шаг в овладении магией Света. Каждый неофит должен уметь управлять световым потоком.
  Откинув назад волосы, я сконцентрировался на тьме, наполнявшей меня. Как через стихию тьмы я могу вызвать свет?
  Внезапно на ум пришла одна строка: 'Тьма, порождающая свет... Тьма, из которой возникло всё'.
  И так же неожиданно мой разум очистился от всех лишних мыслей, ко мне пришла пустота, в которой клубилась первозданная Тьма. Направив своё восприятие на эту Тьму, я представил, как в самой её глубине рождается ослепительный огненный цветок. Иирис, так она выглядела в этом состоянии сознания. Я вытянул правую руку вперёд, ладонь была перпендикулярна полу, все пальцы прижаты друг к другу. Закрыв глаза, я представил поток ослепительного Света, исходящий из Тьмы моей души.
  Я услышал, как кто-то медленно осел на пол. Открыв глаза, я обнаружил, что океаны света, переливаясь всеми цветами радуги, искрятся вокруг меня, обвивают моё тело, преобразуются в сияющие шары и делятся до бесконечности. Из моей раскрытой ладони исходил концентрированный поток чего-то белёсо-жёлтого, переходящего в ярко-алое. Наверное, мне всё-таки удалось призвать Свет.
  - Отлично, - прохрипел Таркус, поднимаясь на ноги и отряхивая свою чёрную мантию, овившуюся вокруг его бритого черепа, - теперь - следующий шаг. Создай оружие, меч, сотканный из тончайшего кружева света.
  Потоки вокруг меня завихрились, формируясь во что-то очень знакомое. Нагаса, тсука, тсуба... Элементы медленно материализовались из светоносного потока, приобретая всё более и более знакомые черты. В моей руке возникла катана.
  - Теперь перейдём к заклятьям, которые можно выполнить при помощи меча Света. Продолжай удерживать пустоту внутри себя, и вылепи из неё три огненных шара. Хорошо, теперь дальше: направь их вон на те манекены, что стоят возле противоположной стены. Они из соломы, прогорят быстро. Если пламя, созданное тобой, не рассеется за время полёта, будет считаться, что ты сдал экзамен на мантию.
  Отведя меч Света назад и вбок, я резко замахнулся им, направив его по дуге. Три огненных шара, созданных мной, полетели по заданной траектории, угодив точно в центры мишеней, нарисованных на груди манекенов. Те вспыхнули, и в мгновение ока сгорели дотла. Даже пепла не осталось.
  Таркус молча встал, подошёл к высокому платяному шкафу, открыл дверцу, достал оттуда чёрную мантию и передал её мне.
  - Мой старый плащ как раз потрепался во время моего путешествия, - заметил я, продевая руки в просторные рукава. - Теперь мне будет, что носить.
  
  
  Nephilim
  
  Уже неделю я пребывал в центральной башне Альтарри. За это время я научился управлять светоносным потоком, создавая огненное оружие, цунами и водяной смерч, импровизированную крепость из земли и песка, и штыковое оружие, сотворённое при помощи той же стихии. Я научился левитировать, но мне это было неинтересно. При каждом удобном случае я расспрашивал своих наставников о том, как создавать новое и новое оружие. К моему глубокому разочарованию, всё, что я ни создавал, не годилось в бою против ангелов. Нанести им хоть какой-то урон мог только меч Света, а убить не могла ни одна из стихий. Я думал использовать против них первозданную Тьму, но это было бессмысленно. Если они являются Тёмными Паладинами, как могу я обернуть их оружие против них же самих?
  Моё раздражение всё нарастало и нарастало, мне начинало казаться, что всё бессмысленно. Маги изучали десятки тысяч различных заклинаний, но ни одно из них не могло помочь в моих целях. Травы, спиритуализм, исцеление, порталы, телепатические контакты - всё это было бесполезно. Поэтому я шёл по одному из винтовых коридоров, ведущих к Архимагу, с твёрдым намерением узнать ответы на все волнующие меня вопросы, чтобы навсегда распрощаться с этим местом.
  Проведя четверть месяца в башне, я не смог изучить и сотую часть её помещений. Магов было очень много, и редко когда я видел знакомые лица, идя в библиотеку или в столовую для неофитов. Кстати, теперь я стал посвящённый первой ступени, поэтому мне разрешалось свободно передвигаться по коридорам и обедать вместе со своими наставниками. Стричь волосы до середины шеи я не стал, чем раздосадовал более опытных магов.
  Я шёл по длинному коридору с высоким сводчатым потолком. На стенах висели витые канделябры, тускло освещающие помещение передо мной. По потолку бежала прихотливая роспись, сделанная руками местных художников. Какие-то цветы и химеры, диковинные леса и высокие горы, драконы, повергающие ангелов, и бескрайние просторы океана. Стены были сделаны из гладкого фиолетового металла, не имеющего стыков, поэтому мне казалось, что я иду по пищеводу одного из этих так называемых драконов. Просторная спальня, отведённая мне на время пребывания в башне, располагалась на самом нижнем уровне, из уважения к моей ночной расе. Здесь же находились лаборатории алхимиков. Я всё ещё не встретил ни одного из так называемых нефилимов, а стоило мне только заикнуться о них, как все разговоры тут же прекращались, и воцарялось долгое молчание.
  Чем мне нравились устои магов Синей Луны, так это тем, что каждый здесь имел право на уединение и собственные тайны. В мою опочивальню, доверху наполненную книгами о драконах и ангелах, никто никогда не приходил, но я неизменно находил расписание своих занятий под дверью. Можно было подумать, что они заинтересованы во мне.
  Без труда поднявшись на самый верх колоссальной башни, я постучал в окованную зеленоватым металлом дверь Архимага. Она беззвучно отворилась, словно бы сама по себе. Очередные колдовские штучки.
  - А, нефилим, ходящий под солнцем. Я ожидал твоего прихода с минуты на минуту. Даже чай заварил.
  Ступив сквозь дверной проём, я увидел просторную круглую комнату со скромной обстановкой. Вдоль стен стояли стеллажи с книгами, возвышавшиеся до самого потолка, а посередине находился стол, сделанный из крепкого красноватого дерева, и два простых кожаных кресла. В одном из них сидел высокий и невероятно тощий маг, с бритым черепом, проницательными ярко-жёлтыми глазами, острым сухим носом и бесцветными губами. В руках он держал чашку из тончайшего фарфора, расписанную синими драконами. Вторая такая же чашка и изящный чайник с длинным носиком стояли прямо перед ним.
  Пододвинув ко мне чашку, он указал на кресло и продолжил:
  - Я знаю всё о твоей проблеме. Тебе нужно убить ангела, как я понял? Я не буду спрашивать, зачем это нужно, но помогу. Для начала я задам такой вопрос: как ты, мучимый невыносимой жаждой нефилим, собираешься справиться с ангелом, не ведающим страстей?
  - Я умею терпеть и всегда добиваюсь желаемого, - коротко бросил я. - А теперь объясните мне, кто такие эти нефилимы. Какую роль они играют в ваших интригах с ангелами?
  Архимаг встал и подошёл к высокому витражному окну, открывающему чудесный вид на город. У него не было имени, так как его статус не позволял ему иметь такую личную вещь, как имя. У него вообще не должно было быть собственности. Ещё одна странность, которую я заметил в этих кудесниках.
  - Нефилимы - это существа, сосущие кровь. Они нападают на людей по ночам, боятся солнечного света и серебра.
  - Это я знаю, дальше, - резко оборвал его я.
  Он обернулся ко мне и покачал головой.
  - Какой легко воспламеняющийся нрав. Тебя никто не учил хорошим манерам?
  Я почувствовал, как во мне разгорается пламя ярости. Встав, я заполнил собой всю комнату. Тени по углам удлинились, казалось, солнечный свет перестал проникать сквозь огромное окно. Мантия развевалась за моими плечами. Я знал, что мои глаза загорелись демоническим пламенем.
  - Ты не посмеешь так разговаривать со мной. Сядь, и немедля отвечай на мои вопросы. Мы с тобой не равны. Сколько тебе лет? Четыре сотни? Мне больше десяти тысяч лет, моя жизнь началась раньше, чем в этот мир явились ангелы.
  Под моим давящим взглядом он весь поник и тяжело опустился на стул.
  - Что ты хочешь узнать? - сказал он слабым голосом.
  - Я хочу знать абсолютно всё. Если тебе потребуется для этого всё время вечности - я дарю тебе его. Начинай! - Я повелительно взмахнул рукой и вперил в него взгляд своих кроваво-красных глаз.
  Он замялся, начал нервничать. Потом вдруг внезапно успокоился и посмотрел на меня ничего не выражающим взглядом.
  - Девять тысяч лет назад сюда пришли ангелы. Не знаю, за какие преступления их изгнали, но это, наверное, и не важно. Начав жить с нами, ангелы показали крутой нрав. Они были очень распущенными. Вступая в союзы с людьми и магами, они порождали чудовищ. Одни из них оказались нежизнеспособны, например, великаны с пёсьими головами. Другие смогли выжить и стали детьми ночи. Их обобщённое название - нефилимы. Лишь один вид нефилимов сохранился до сегодняшнего дня - жуткие кровососущие создания, заманивающие своих жертв губительными песнями и чарующей внешностью. Они произошли от любви ангелов и магов. Нефилимы так же красивы, как ангелы, и столь же коварны. Они бессмертны. Нефилимы владеют магией Тени, которой теперь учатся отколовшиеся от нас маги Красной Луны, потомки тех волшебников, что вступили в союз с ангелами. Мы же, маги Синей Луны, остались верны драконам, истинному воплощению Добра и Справедливости в этом мире.
  Что ещё можно сказать о нефилимах... Устав от интриг ангелов и битв с драконами, они ушли на тот конец света, основали свой город, откуда совершают набеги на людские селения, чтобы питаться. Нефилимы одинаково недолюбливают как своих прародителей, так и нас, принявших противоположную сторону.
  Сначала я думал, что ты такой же, как они, но потом понял, что ты - другой. Не знаю, откуда ты пришёл и чего ты добиваешься, но прошу тебя: будь осторожен. Играть с ангелами опасно.
  - Я не нуждаюсь в твоих советах, - сказал я и вышел. Нетронутая чашка так и осталась стоять на столе.
  
  
  Dirty World
  
  Те, кто видел мой образ сейчас, никогда бы не узнали меня. Огромный белый волк с густой пушистой шерстью и горящими красными глазами бежал по миру без остановки. На самом деле, это - неплохая маскировка для моих задач. Охотники не смогут поймать меня, люди не поймут, кто я такой, и только те, кого я ищу, распознают почерк чистокровного в этом животном.
  Волков не пускают на поезд, поэтому пришлось пробираться тайком. Спрятавшись в багажном отделении, где-то между клеткой с упавшим без сознания от такого соседства попугаем и длинным чехлом для виолончели, я прикрыл глаза и погрузился в полудрёму. Но я слышал абсолютно всё, даже тихое шебуршание мышки в одном из спальных вагонов. Поезд замедлил свой ход, переходя на торможение, и я распахнул глаза. Мир засиял миллионами оттенков чёрного, белого и серого. Именно таким я видел реальность в волчьем обличии. Темнота, как и в моей истинной форме, не была для меня помехой, поэтому я сразу же разглядел вампира, притаившегося в углу соседнего вагона. Увидев, что я на него смотрю, он бросился бежать. От него доносился отчётливый запах крови. Мои рефлексы сработали прежде, чем я успел осознать, что делаю. Охотник во мне кинулся преследовать добычу, расценивая вампира именно так.
  Незнакомый вампир убегал, спасая свою жизнь. Его чёрные волосы, доходящие до середины шеи, качались из стороны в сторону в такт его прыжкам. Пробежав через салон класса люкс, оформленный в красно-золотых тонах, он выскочил в здание станции, мельком посмотрел в мутное стекло потолка, и бросился наружу.
  Снаружи лил дождь. Его прозрачные капли двигались передо мной будто бы в замедленной съёмке, моя шерсть вздымалась и опускалась, подталкиваемая упругими узлами мышц, лапы быстро мелькали в воздухе. Вообще, конечно же, я любил дождь, как и снег, напоминающий мне о свободе, но... Сейчас не было времени наслаждаться небесными дарами.
  Моё тело, повинуясь инстинкту, взметнулось в воздух, и передние лапы толкнули вампира в плечо. От резкого удара он покатился по земле, пытаясь погасить инерцию руками. Попробовав встать, обнаружил, что я придавил его к земле. Для пущей убедительности я зарычал на очень низкой ноте. Его зрачки испуганно расширились, дыхание сбилось, в уголках глаз застыли слёзы.
  Волчье горло не предназначено для человеческой речи. Вспомнив уроки телепатии, я спросил его мысленно:
  'Где ты прячешься? Покажи мне своё логово, и я оставлю тебя в живых. Вас таких много?'.
  Его лицо выражало удивление. Он даже рот раззявил. Сразу видно - низший вампир.
  - Г-господин чистокровный, простите, что сразу не признал вас... Конечно, я покажу вам всё. Следуйте за мной, пожалуйста.
  Я бесшумно спрыгнул с него. Он встал, отряхнул свою невзрачную рваную одежонку, и побежал, время от времени оглядываясь через плечо, будто бы надеясь, что я внезапно куда-то исчезну. Двигаясь большими скачками, я следовал за ним, вслушиваясь в окружающие ароматы. Почему-то пахло здесь, как в большом портовом городе: протухшая рыба, гниль и падаль, водоросли, и потные тела.
  'Откуда такие неуместные запахи?'.
  Его спина ощутимо вздрогнула, когда он почувствовал, как я коснулся его разума.
  - Господин, в стране начался голод, война с охотниками подорвала нашу экономику. Как Вы, конечно же, знаете, многие аристократы занимались торговлей, а с тех пор, как начались гонения на вампиров, их изгнали с руководящих постов. Те, кто пришёл на наши места, думали только о себе, и поэтому развалили могущественные корпорации, зато обогатились сами.
  Вот это поворот. Я не знал, что за каких-то двести лет можно испортить абсолютно всё. Неужели охотники настолько слепы? Я полагал, среди нас всех они - наиболее рациональны.
  Вдоль улиц, по которым мы передвигались, сидели нищие - оборванные, грязные. Дети копошились в грязи, ища рыбные шкурки, которые пихали в запачканные рты и жадно отбирали друг у друга. В придорожных канавах лежали трупы, распухшие от голода. Никогда бы не подумал, что гегемония вампиров несёт благоденствие в человеческий мир. Я всегда считал, что люди должны быть предоставлены сами себе. Вот и наступил крах моих идеалов.
  Выйдя к реке, мы спустились к водостоку, и вошли внутрь. Я сразу же почувствовал знакомый запах, всегда сопровождающий смертных. Трупный яд. Дожди, омывающие город, уносили с собой всю грязь этого мира. Природа пыталась исправить то, чего не должно было быть. Всё же, насколько лучше тонкие политические интриги, нежели прямые конфронтации.
  - Господин, это здесь, - сказал мой проводник.
  Каменный проход, несущий в себе грязные, мутные воды, сворачивал налево. Здесь было гораздо суше. Кроме того, канал расширялся, а по краям образовывались платформы. На этих возвышениях разместились вампиры. Среди них не было ни одного аристократа. Как же тогда они выбирали себе предводителя?
  Приняв человеческую форму, я осмотрелся по сторонам, ловя настороженные взгляды.
  Воцарилась тягостная тишина. Было слышно, как шумит дождь, там, наверху. И тут всё взорвалось.
  Вампиры со скрюченными когтями, маниакально горящими глазами и широко раскрытыми ртами, в которых виднелись острые иглы клыков, разом бросились на меня. Я решил усмирить их. Опустошив сознание, я призвал Свет. Он был так ярок, что вампиры ослепли, и уже не видели, где их цель. Разом заскулив и прижавшись к земле, они начали тереть глаза и о нападении уже не думали.
  Я заговорил. Мой голос эхом отдавался под низкими сводами водостока.
  - Кто вы такие, чтобы нападать на чистокровного? Вы нашли для себя не того врага. Поднимите глаза кверху, внемлите мне.
  Я погасил Свет и отпустил пустоту. Звуки вернулись в мир.
  Вампиры начали шептаться.
  - Чистокровный... это всё из-за них...
  - Это они загнали нас в подземелья, как крыс...
  - Я думал, они все вымерли, и уже обрадовался свободе...
  - Сколько можно перед ними пресмыкаться?
  Я знал, что если применю принуждение, то ничем не буду отличаться от тех высокомерных чистокровных, что считали низших вампиров лишь прахом под их ногами. Это не мой метод. Они сами должны прийти на мою сторону.
  Я молчал, и внимательно смотрел им в глаза, обводя взглядом каждого. Шепотки притихли, они были готовы слушать.
  - Я - представитель королевской фамилии. Аэсолли Элур.
  Воздух вокруг меня взорвался криками. Одни требовали немедленно сжечь меня, другие вопили, что я - тот враг, что снюхался с охотниками, замыслив уничтожить собственную расу, кто-то кричал, что меня надо осушить, чтобы стать сильнее... Я просто молчал, мой взгляд стал тяжёлым и мрачным. Я хотел, чтобы в моих глазах они прочитали своё будущее.
  Взмахом руки я прервал весь этот шум. Всё их внимание, кипящее обжигающей ненавистью, было приковано ко мне.
  - По пути сюда я видел умирающих людей. Многие тысячи лет между нами существовало шаткое равновесие, но теперь оно нарушено, и страдают, как ни странно, обе стороны. Мы загнаны в подполье, охотники безжалостно уничтожают нас, погибли многие истинные вампиры, сила и мощь нашего общества. Но и люди гибнут тоже. Во многих странах бесчинствует голод, скоро в эти земли придёт чума и холера, выкашивая людей миллионами. Тогда они пожалеют, что истребили нас, но будет уже поздно.
  - И нет никакой надежды? - сказал чей-то осторожный голос.
  Отлично, я завладел их вниманием.
  - Надежда есть.
  При этих словах поднялся такой шум, что мне пришлось вновь посмотреть на каждого. И я продолжил:
  - Да, надежда есть. Ваша единственная надежда и оплот - чистокровные. Именно они являются природными вождями вампиров, их прародителями и основой. Только чистокровные способны повести за собой. Мы завершим эту войну с охотниками, выиграв её. Как - это стратегический вопрос. Вы должны пойти за мной, и я приведу вас к процветанию. Но для этого вам нужно признать меня своим предводителем.
  Я нарочно использовал нейтральное слово 'предводитель', чтобы они не подумали, что я собираюсь узурпировать власть. Всё нужно начинать с малого.
  Искоса поглядывая на меня, они собрались в круг и начали совещаться. Я отчётливо слышал каждое их слово, но не подавал виду. Как я и ожидал, наиболее горячими моими противниками оказались недавно обращённые вампиры, чей разум был всё ещё затуманен безумием жажды. Не прошло и получаса, как они пришли к единогласному решению. К тому, к которому я подвёл их сам.
  На прощание я сказал:
  - Свяжитесь с другими общинами. Передайте им мои слова, скажите, что появился лидер, который поведёт вас к процветанию. Я начал всё это, мне и исправлять. Когда вы понадобитесь мне, я призову вас. Живите и ожидайте моего зова. Уже скоро.
  
  
  Suicide
  Со стороны Альберта
  
  Боль затопила мою душу. Я ослабел от неё. Океан тьмы поглотил меня. Я не знал, куда иду, что делаю. Даже жажда отступила перед этим ужасным чувством. В моей душе разверзлась зияющая пустота. Слёз не было, и я просто не мог плакать. Бредя куда-то по пустынной дороге, прижимал руку к сердцу, которое болело. Даже когда я был человеком, то не ощущал ничего подобного.
  Упав на траву, я так и остался лежать. Мне не хотелось никуда идти, я не хотел ничего делать. Всё было кончено. Пусть охотники найдут меня здесь и убьют, я устал убегать от них. Мне уже всё равно. Даже мысли об Иирис больше не причиняют мне страдания, ведь я разучился что-либо чувствовать, кроме бесконечной усталости от жизни и этого тёмного отчаяния.
  Наверное, это депрессия. Я даже с собой не могу покончить, не хочу ничего. Мысли такие ленивые и тупые, и всё окрашено в серые тона. Из мира кто-то выкачал все краски; когда я умру, надо будет сказать об этом создателю.
  Но необходимо сделать последний шаг, чтобы получить освобождение.
  Я встал и направился в сторону штаб-квартиры Гильдии Охотников. Идти было недалеко, ведь я толком не скрывался от них, они за мной целенаправленно не охотились, потому что их первой мишенью были чистокровные аристократы, а никак не жалкий вампир, скатывающийся к безумию.
  Наверное, проще было бы достать пистолет, приставить к виску и просто нажать на курок. Чего я ищу? Зачем оттягиваю этот миг? Объятия небытия так сладки и желанны, это единственное, чего я хочу от жизни.
  Вот и они. Заметили меня. Сделаю вид, что нападаю.
  Оттолкнувшись от земли, я полетел в их сторону, доставая пистолет и начиная стрелять. Я нарочно стрелял поверх голов. Пусть и серебряные пули, но всё же они способны пронзить тонкое тело человека.
  Когда охотники начали стрелять на поражение, я мельком подумал, что где-то в их здании хранится какое-то новое оружие поистине разрушительной силы. О нём я узнал ещё тогда, когда работал вместе с охотниками, желая оттянуть свой конец. Но это уже неважно.
  Чувствуя, как пули проходят сквозь мою податливую плоть, я отстранённо подумал, что слишком рано почувствовал себя древним. Как же тогда ощущал себя этот Элур?
  Это было моей последней мыслью. Я ощутил, как моё тело, отброшенное отдачей, упало в воду, а затем мир заволокла тьма.
  
  
  Meeting
  
  Иирис научила меня делать порталы. Это полезное умение пригодилось мне, когда я решил вернуться в наш мир. За столько тысяч лет я привык считать его своим домом. Наверное, это просто ностальгия древнего существа. Но мой дом изменился. Я найду и убью тех людей, что сделали это.
  'Иирис, я не самое доброе создание на свете'.
  Что бы я ни сделал, она всегда останется на моей стороне. Это - единственное, что меня поддерживает. После её исчезновения дыра в моём сердце стала разрастаться. Наверное, если я вовремя не найду её, эта тьма поглотит меня, и я стану самым опасным вампиром во всех мирах. Древним, безумным вампиром, уничтожающим всё на своём пути. Лучше не доводить до этого.
  Я шёл вдоль реки, выискивая признаки присутствия вампиров в этих местах. Довольно далеко удалившись от города и станции, я невольно приблизился к резиденции Гильдии Охотников. Это было несколько опасно, но тьма в моём сердце хотела чувствовать приближение смерти.
  Такие красивые места... Серебристые ивы образовали коридор над водяным потоком, они склонились до самой воды, окуная в реку свои локоны. Их чёрные стволы потемнели от дождя. Я провёл рукой по коре, ощутив знакомую шероховатость, и на мгновение мне стало легче дышать. Дождь слегка поутих, теперь он лил как будто бы вполсилы, и его длинные струи змеились от небес до земли. Вдалеке грохотал гром, и моё сердце билось в такт его ударам.
  Что-то плыло по реке. Труп? Запах, исходивший от него, сказал мне, что это - вампир, и он ещё жив. Бросившись в воду, я поймал его за пиджак, и вытянул на берег. Эти красные волосы...
  Я достал Альберта. Какое счастье! Так много смешанных чувств я не испытывал с того момента, как отдался в руки охотников. Сарказм, разочарование, отвращение и радость.
  Он был весь изранен, просто изрешечён пулями. Я даже догадываюсь, что он сотворил на этот раз. Когда-то я бы посмеялся над таким отношением к жизни и смерти, но теперь мне было не до шуток, ведь я ощущал то же самое. Правда, есть небольшая разница между закостеневшими и давно уже ставшими привычными чувствами древнего вампира, и ощущениями двухсотлетнего юного кровососа.
  Взяв бутылочку с искусственной кровью, я вылил ему в рот ровно половину. Так регенерация пройдёт быстрее. Не знаю, о чём он думал, но Альберт мне нужен, чтобы спасти Иирис. Каждый вампир сейчас на счету, я не позволю им уходить из жизни по своей воле.
  Жадно глотнув алую жидкость, он попытался присосаться к моему запястью. Так, хватит, я не дам ему своей крови, иначе стану слишком слаб, чтобы бороться. Его серо-стальные глаза приоткрылись, и он с отвращением уставился на меня.
  - Ты, приду... - Ого, грубая форма обращения, какое увлекательное начало. - Как ты посмел спасти меня!
  Я легко поднял его за шкирку и подержал над рекой.
  - Тебя бросить обратно?
  Он задёргался, как разъярённый щенок, вывернулся из моих рук и тяжело шлёпнулся на берег, причём его ноги оказались в воде. Не беда, он и так мокрый.
  - Зачем ты отпустил меня? - заорал он. Похоже, хвалёное самообладание оставило его.
  - Мне кажется, ты сейчас находишься не в том положении, чтобы спорить со мной. Вставай!
  Похоже, он успокоился. Выбравшись из воды, он отряхнулся, как пёс. Пёс он и есть пёс, ему никогда не стать волком. Похоже, мы составляем вместе странную пару.
  - Чего ты опять хочешь от меня? - сказал он холодно. Тон разговора портили порванные брюки и мокрая одежда. Его волосы слиплись и висели как пакля.
  - Как проницательно. Не ожидал от тебя.
  - А ты всё такой же милый, - сказал он, презрительно отворачиваясь в сторону. - Жаль, что я не убил тебя тогда, когда ты лежал в ледяном гробу.
  Я засмеялся. Он нахмурился:
  - Так ты перейдёшь к делу, или как?
  - Иирис в опасности.
  Его глаза широко раскрылись.
  - Что? Это из-за тебя, да? Да я тебя прикончу! - Он попытался схватить меня за горло, но сильная боль в боку остановила его.
  Я кратко обрисовал ситуацию, и мы призадумались.
  - Ты же хотел пойти к Ордену Красной Луны? Наверняка, из-за слухов о том, что объявился нефилим, ходящий под солнцем. Думаю, они уже знают о тебе. Пойду я, и последую твоему первоначальному плану. Я проникну на вражескую территорию, стану шпионом и попаду в то место, где они держат Иирис. Мы спасём её! - Альберт был полон решимости: похоже, я вернул в его жизнь смысл.
  - Тебе придётся нелегко - один, на вражеской территории. Я не смогу тебе помочь в случае опасности, и потому буду надеяться, что ты не выдашь мои планы под пытками.
  - Ты очень добр, Элур.
  Я поднял руку и сконцентрировался на месте, в которое я хочу попасть. Образовалась золотисто-жёлтая арка прохода.
  - Вперёд. Я прослежу, чтобы ты не сбежал. Ты ещё должен поведать мне новости об охотниках.
  - Я и не собирался, - огрызнулся он. В его взгляде светилась жгучая ненависть ко мне.
  
  
  Citadel of Red Moon
  
  - Так ты говоришь, у охотников какое-то новое оружие? Ты точно в этом уверен?
  - Ну, я же не идиот, - огрызнулся он.
  - Очень в этом сомневаюсь, после твоего суицидального поступка, -покачал я головой.
  Он мгновенно вспыхнул. Надо же, какая чувствительность.
  - Когда ты ушёл от них?
  Он сидел, глядя в пол, переодетый в чёрный камзол с перламутровыми пуговицами, свободные чёрные штаны и солдатские полуботинки. Ужасный вкус. С белой накрахмаленной рубашкой и жабо всё это совершенно не сочеталось. Ту одежду, что была на нём, когда я вытащил его из реки, мы сожгли, чтобы запах крови не привлёк какую-нибудь нежить.
  Мы прибыли на постоялый двор перед Вайсбаденским лесом, в котором, по слухам, в полном составе обитал Орден Красной Луны. Альберт приехал инкогнито, верхом на лошади и в плаще с глубоким капюшоном, а я просто пробросил портал в ту комнату, где он остановился.
  - Магия Тени, значит?
  Я ничего не ответил.
  Альберт встал и нервно прошёлся по комнате.
  - Ты, кажется, пришёл сюда, чтобы разработать какой-то план? Почему ты молчишь? - Он с подозрением уставился на меня.
  - Я думаю, что твоя основная цель - стать их союзником.
  - Чего-о? - изумился красновласый. Даже рот открыл от изумления. Низший вампир, определённо. Просто цепной пёс.
  - Это - фигурально выражаясь. Ты проникнешь в их обиталище, завоюешь доверие Архимага Ордена Красной Луны, и добьёшься того, что тебя отправят к ангелам. Там ты найдёшь Иирис, отыщешь способ связаться со мной и будешь ждать дальнейших указаний. В твоих интересах не попадаться и не вспоминать, что ты родом из иного мира. Коротко и ясно. Вопросы?
  - Если твои нефилимы боятся солнечного света, а я нет, так к чёрту такая маскировка! Они могут проверить меня.
  Я вплотную подошёл к нему и заглянул в почти прозрачные глаза. Он отступил на шаг - заведомо слабая позиция... Как же меня раздражают его крашеные волосы.
  - Тогда молись о том, чтобы они не проверили этот простой факт. Иди. Я тоже пошёл, меня ждут дела.
  Распахнув портал, я вышел, оставив его наедине с невысказанными мыслями.
  
  
  ххх
  
  Со стороны Альберта.
  
  Когда ушёл этот высокомерный Элур, я, не теряя времени даром, расплатился за комнату, спрятал пистолет за подкладку камзола (этот ничего не понимает в функциональности!), и вошёл в лес. Темнота обступила меня со всех сторон, хорошо, что я был вампиром... Хорошо? Когда это я стал думать о вампирах в таком ключе? Не помню. Наверное, что-то начинает неуловимо меняться, когда тебе исполняется двести с лишним лет. Я уже не тот наивный подросток, что так ненавидел чистокровных. Впрочем, личная неприязнь к Элуру никуда не исчезла. Наверное, это больше зависит от личности, а не от расы.
  Деревья смыкались над моей головой, дорогу перегородил бурелом. Прекрасно. Придётся заняться акробатикой. Благодаря Элуру - треклятому Аэсолли - я всё же был в состоянии стоять на ногах. Удивительно, насколько вкусна кровь после стольких лет воздержания... Когда же я перестал быть человеком?
  Через горы валежника я пробирался, наверное, часов двенадцать. Даже успел немного подустать. Обозлился на весь свет, и особенно на Элура. Сам-то выбрал чистый и светлый город, а меня заставил тащиться в такую даль, ища непонятно что... А что это, кстати?
  Посреди леса возвышалась мрачная чёрная скала. Пространство вокруг неё было выжжено, будто бы кислотой. Небо наверху клубилось зловещими тёмными облаками, непрерывно сталкивающимися и грохочущими. Вот блеснула вспышка одинокой молнии, и я понял, что никакая это не скала, а крепость, словно бы вырезанная из монолитного камня. Зубчатые стены уходили далеко ввысь, острые шпили пронзали облака. Окон не было, только редкие узкие бойницы. Весёленькое местечко. Ну, Альберт, ты и влип.
  Облака раздвинулись, и в просвете показалась Красная Луна во всей её инфернальности и величии. Откуда-то сверху послышался демонический смех, но потом я понял, что это ветер завывает в башнях. Нервно сглотнув, я подошёл ближе... и куда-то провалился. Я падал в кромешной тьме, в которой не то, что стен - своих рук не видел. Падение продолжалось довольно долго, но, я наконец, почувствовал ощутимый удар об пол, от которого заныли все кости.
  Ту же вспыхнули мерцающие красным светом факелы, и я увидел, что вокруг меня стоят фигуры в просторных балахонах. Приглядевшись, я насчитал из тринадцать, но не мог понять, какого пола были эти существа. По запаху ничего не определялось - все они пахли какими-то горючими смесями и серой. Я попытался встать на ноги, но что-то незримое удерживало меня в лежачем положении. Я понял, что тело моё пригвождено к алтарю. Вампира принести в жертву? Мне стало бы смешно, если бы я так не испугался того, что произошло в следующий момент.
  Вперёд выступило существо, держащее в руках серебряный стилет. Резким замахом мне вскрыли вены на левой руке, при этом порвав камзол. Элур был бы счастлив. От резкой боли я чуть не потерял сознание, закричал, было, но стиснул зубы, и сквозь них прорвался только приглушённый стон.
  Тогда они взяли раскалённую кочергу и приложили к моей ноге. Я почувствовал, как горит моя кожа. Я не издам ни звука, я должен, во имя Иирис...
  Потом они облили меня какой-то жидкостью, которая прожгла моё тело насквозь. Я громко закричал и, кажется, потерял сознание.
  Очнулся я лёжа на полу. На моём теле не было ни единой раны. Показалось? Но нет, на руке и ноге всё ещё оставались шрамы, и весь торс был покрыт маленькими ссадинами, размером как раз с каплю воды.
  - Добро пожаловать, потомок, - прошелестело вокруг. - Добро пожаловать домой, нефилим.
  
  
  Time of Zero
  Со стороны Альберта.
  
  Как часто падает человек? Ну, так, чтобы удариться коленками или локтями, испачкаться в собственной крови? Мне приходится делать это каждый день. Они сбивают меня с ног невидимыми хлыстами, говоря, что это сделает меня сильнее. И это ещё самая безобидная часть занятий.
  После обеда, на котором подают подозрительного вида кровоточащее мясо, начинаются настоящие мучения. Я бегаю кроссы с утяжелителями, уворачиваясь при этом от летящих кинжалов, огненных шаров, духов-пожирателей и тому подобных милых вещей. После того как я, обожжённый, уставший и покусанный, прибегаю в точку перехода, каким-то странным багровым порталом меня отправляют в саму преисподнюю. Дают с собой пику, излучающую молнии, и заставляют охотиться на демонов. Кто ходит с тонкой пикой против огромных демонов, высотой метров пять-шесть? Каждый день я ломаю пику, а потом играю в увлекательную игру - нужно убежать от демона, чтобы не быть съеденным им. Убежать я не мог, и меня съедали, а потом оказывалось, что это всего лишь иллюзия. Вся проблема состояла в том, что это выглядело до жути реальным. Затем маги удваивали меру моих страданий, и говорили, что я плохо учусь.
  Как я узнал, что эти чешуйчатые твари с рогами называются демонами? Очень просто: каждый вечер меня гонят в библиотеку, где я читаю горы литературы. Одной из таких книг был бестиарий всех возможных магических тварей. Там была картинка с нефилимом, и, соответственно, с демоном. Я узнал, что таких монстров набирается целый пандемониум. И я всё ещё не поймал ни одного. Хотя я опять забыл, что все они иллюзорны...
  После короткого перерыва на отдых - часа два-три, не больше - я обязан учиться магии Тени. Погруженный в сон, который не сон на самом деле, я в этаком сомнамбулическом состоянии должен сражаться со своими наставницами. Больше всего в Ордене Красной Луны именно женщин, наверное это как-то связано с тем, что женщины способны производить потомство - новых нефилимов, которые оказываются наиболее жизнеспособными. Каждая из них втайне мечтает, что её выберет ангел, сделав своей женой и матерью его детей. Мужчины тоже могут вступать в союзы с ангелами, но те предпочитают принимать преимущественно мужскую форму, редко становясь особями женского пола. Всё это я узнал из тех книг, которыми меня пичкают по вечерам.
  Наставница Сифильда находит меня забавным, похоже, вознамерившись сделать своей ручной зверюшкой. Ещё не имеющая детей, она уже успела очаровать какого-то ангела, и они должны будут пожениться уже на этой неделе. Она обещала взять меня с собой. Только ради этого я терплю её снисходительные улыбочки, поглаживания по голове и разнообразные собачьи клички. Элур, конечно же, сказал бы, что я веду себя в соответствии со своей пёсьей природой. Ненависть к нему и желание спасти Иирис - вот те две вещи, что поддерживают меня в этот момент. По ночам, в краткие часы сна, мне снится побег. Мне кажется, что я могу разнести эту крепость на атомы, и я делаю это, счастливо смеясь над останками Сифильды. Но потом меня грубо будят, обливая водой, и отправляют на очередную тренировку. И так каждый день. Моя жизнь превратилась в ад.
  Сегодня Сифильда прихорашивается. Она отправится к ангелам, где бы они ни жили. Для этого путешествия, из которого она не вернётся обратно, она приготовила платье цвета запёкшейся крови, расчесала длинные платиновые волосы, и взяла цепь. О, нет...
  - Вот так, мой ласковый пушистик. Теперь ты никого не покусаешь, - сказала она, надевая на меня ошейник с шипами и пристёгивая цепочку. - Ангелы не любят, когда их дети приходят к ним без ошейников, и в особенности мой Эмелин. Но не беспокойся, это просто такая церемония, потом, через день, я сниму с тебя ошейник, когда познакомлю с моим женихом.
  Я решил порадоваться хотя бы тому, что мне больше не придётся участвовать в этих тренировках. Теперь меня никто не отправит в преисподнюю.
  Тем временем за нами уже прибыли. Высокий ангел, с миловидным бесполым лицом, был облачён в зелёно-голубой табард и воронёные доспехи. Его длинные белые волосы с синеватым отливом развевались за спиной, задевая огромные чёрные крылья. Сифильда обняла его, потянув меня за цепочку, и мы переместились в какое-то место, исчезнув для всех прочих во вспышке голубоватых огоньков.
  Я оказался в комнате с прозрачным разноцветным полом. Потолок надо мной тоже был прозрачным, как в оранжерее. Прямо под его своды уходила узкая винтовая лестница, выходившая на крытую галерею с балконом, от которого куда-то вглубь ответвлялся коридор. Я стоял в просторной комнате, в которой всё было оформлено в зеленовато-голубых тонах: мебель эпохи барокко, кариатиды и атланты, пламя свечей в канделябрах. В разные стороны уходили затемнённые коридоры. Сифильда, расположившаяся на коленях у Эмелина, нетерпеливо дёрнула за поводок.
  - Твоё место здесь, у моих ног. Садись, детёныш ангела.
  - Я не припоминаю его лицо, - лениво растягивая слова, сказал Эмелин. - Кто твой отец?
  Я злорадно оскалился, решив не отвечать на его каверзные вопросы.
  Эмелин рассмеялся.
  - Судя по всему, ты можешь быть сыном Урэльи. Он вёл себя так же озлобленно, пока его не низвергли в ад. Кроме того, он был весьма невоздержан в союзах с магами. Иногда он принимал женскую форму, чтобы самому выносить чадо. У него было много детей, он находил это забавным.
  Я решил запомнить это имя - вдруг мне кто-то ещё станет задавать вопросы?
  Эмелин продолжил:
  - Ты можешь отцепить этот ошейник. Этикет соблюдён, и теперь ты свободен. Можешь пока пройтись по коридорам, если понадобишься - тебя позовут. До времени вступления в гвардию Замка На Небесах ты волен делать всё, что пожелаешь.
  Замок На Небесах? Элур, похоже, тебе придётся придумывать новый план...
  
  
  Draco
  
  Дневные занятия подошли к концу, и я вздохнул с облегчением. На этот раз мне удалось выучить три разных способа постановки щита, эффективного от стрел, копий, огненных шаров и молний. Кроме того, я узнал, как можно при помощи магии разгонять предметы, чтобы они были способны преодолеть сверхзвуковой барьер. Теперь мне не нужно ружьё, чтобы охотиться на дичь.
  Сладко потянувшись, я встал из-за парты, на которой ненароком уснул - маги давали исключительно скучную теорию. Мне нравилось слушать о различных моделях мироздания, но вот библиотечное дело меня как-то не прельщало. Для меня всегда проще найти книгу по каталогу, а не придумывать сотни разных способов разнообразить поиск нужной мне книги. А здесь они ещё какую-то странную магию придумали. Заклятие поиска, я, конечно же, запомнил, но вот его вариации для поиска книг конкретной тематики... Определённо, это было выше моих сил.
  Сквозь просторные окна на фигурные плиты пола, образующие прихотливую мозаику в форме соцветия, ложились ровные прямоугольники света. В просторном помещении с высокими сводчатыми потолками и перекрещивающимися опорными конструкциями мне дышалось легко и свободно. Здесь казалось, что само время останавливается, чтобы послушать лекции и немножко подремать на парте, свернувшись клубочком, как большой чёрный кот. Вдоль промежутков между окнами стояли высокие стеллажи с книгами, что тоже создавало дополнительный уют.
  Но в глубине моей души всё так же плескалась тревога за Иирис, и ничто не могло заглушить её. Я вспоминал, как чарующе ниспадал каскад её длинных волос, доставая до земли, думал об огромных бархатных глазах с сияющими искрами чувств, на губах всё ещё расцветали её пылкие поцелуи, но тело осознавало, что всему этому пришёл неожиданный конец. Наш мир рухнул внезапно, не дав нам времени подготовиться к неизбежному. А всё потому, что я ничего не знал об этом месте. Нельзя оставаться в неведении, это гибельно. Наверное, я стал несколько беззаботен, когда очнулся от своего долгого сна. Нужно больше тренировок по фехтованию, хватит баловать себя.
  Прикрыв глаза, я представил горы. Сторонний наблюдатель мог заметить, что моё тело разлетелось на тысячи чёрных осколков, поднявшихся в воздух и медленно растворившихся в нём. Кто-то, кажется, ахнул, но мне было решительно всё равно.
  В горах я немедленно осмотрелся, приняв атакующую позицию. Всё было чисто. Тогда я позволил себе слегка расслабить напряжённые мышцы, и побежал. Деревья мелькали мимо меня с огромной скоростью, я не бежал - летел, почти не касаясь земли. В ноздри врывались букеты разнообразных дурманящих запахов: мокрая земля, свежесть весенней листвы, ароматы мёда и диких цветов, терпкий запах какого-то животного. Из всех этих веяний мне нужно было лишь одно. Этот запах должен был ощущаться как аромат огня и озона. Его я и искал.
  Взбираясь всё выше и выше в горы, я приветствовал наступление ночи. Дни напролёт я учился у магов, пытаясь среди тонн ненужной информации отыскать зёрна истины, которые помогут в моих исканиях. Пока что я понял, что здесь мне вряд ли смогут помочь в достижении главной цели, но не терял надежды. А по ночам бродил по миру, изучая его пути, прощупывая пульс этой вселенной, искал следы ангелов или Иирис. И теперь, прочтя множество книг, я твёрдо знал, кто сможет мне помочь.
  К сожалению, никаких известий от Альберта не поступало, и это было печально. Значит, он не смог подобраться к ангелам, или же вообще умер, так и не успев довершить начатое. Абсолютно бесполезный инструмент. Приходилось действовать самому - я один, как и всегда.
  Резко остановившись, я взрыхлил ногами мягкую землю. Почуяв тот самый аромат, начал взбираться ещё выше, и вскоре податливая мякоть лесной почвы перешла в скалистые уступы. Я поднимался всё выше и выше, и с каждым шагом ночь сползала на землю. Вскоре солнце опустилось за вершины гор, оставив алеть тонкие перья облаков далеко на горизонте. Я поднялся на вершину мира, и предо мной открылся потрясающий обзор. Мир сам падал в мои объятия. Я осязал абсолютно всё, и чувствовал себя самым сильным хищником по эту сторону горного хребта. Это было притягательное ощущение.
  Обратившись волком, я шумно втянул ноздрями запах. Он вёл меня немного вниз, по самому крутому склону. Человек бы сорвался в разверзшуюся под ногами пропасть уже после первых же шагов, но мои рефлексы позволяли заранее чувствовать, куда я должен поставить лапу, чтобы найти подходящую точку опоры. Запах вёл меня, манил и звал. Он обещал что-то совершенно неземное. Я чуть было не поддался желанию просто шагнуть в пропасть, чтобы скорее достичь желанной цели, но разумное начало во мне победило: я, всё же, был вампир, а не просто глупый волк.
  Моя цель была близка, когда прямо передо носом взметнулся столб земли. В то же самое мгновение камни под лапами взорвались, и земля начала плавиться от сильного жара. Воздух расколола струя белого пламени. Глаза, уже привыкшие к кромешной тьме, ослепли - их сетчатка просто оплавилась. Я немедленно регенерировал, принял свою обычную форму и поднял кверху безоружные руки. В мои намерения не входило сражаться с этим существом. Монстр вышел на ещё более сильное чудовище.
  - Я не знаю, кто выйдет победителем из нашей битвы, и думаю, что ты тоже не хочешь узнавать это, Повелитель Неба, - сказал я достаточно громко, чтобы меня услышали с противоположной стороны горного пика.
  Однако слова мои не возымели должного эффекта. Земля вновь взорвалась подо мной, и мне пришлось резко переместиться назад. Я сделал кувырок в воздухе, на мгновение зависнув над полем боя и оценивая обстановку. Мои длинные волосы загорелись, и я потушил их при помощи водной стихии - не зря же столько мучился на занятиях магов Ордена Синей Луны.
  Туда, где я стоял долю секунды назад, ударила змеящаяся синяя молния. Так и сгореть недолго. Я должен был как-то устранить причину этого конфликта.
  Тогда я сделал почти невозможное. Солнце к тому моменту полностью скрылось за краем земли, но я, напрягши все свои магические силы, вызвал последний луч света, упавший на моё лицо и осветивший меня.
  Тот, кто шёл против меня, словно бы притих. Больше не было неожиданных всплесков магической энергии, которые я почувствовал незадолго до нападения, что и предупредило меня. Казалось, по ту сторону хребта призадумались.
  - Кто ты? - прогрохотал мощный голос, от которого заболели мои барабанные перепонки. Даже кровь потекла из ушей. Я немедленно перестроил структуру тела так, чтобы эти вибрации больше не могли причинить мне вреда. Наверное, зря я обижался на магов: всё-таки, я узнал для себя немало полезного.
  - Я - ваш союзник. Ваш народ является злейшим врагом ангелов. Я пришёл с миром, хотя не мир я принёс, но меч.
  - Говори, - ответил тот же голос, подобный рокоту самой горы.
  - Мне нужна сила и информация. Мою возлюбленную похитили ангелы. Я должен спасти её, даже ценой своей жизни, и, быть может, души тоже.
  - Ты не боишься солнечного света. И ты умён.
  Я позволил себе слегка ухмыльнуться.
  - Мы можем перейти к переговорам в каком-то другом месте? Я доказал тебе, что я не нефилим.
  Голос задумчиво протянул:
  - Враг моего врага, говоришь? Я ещё не определился, что ты такое. Но ты можешь пройти со мной. Там, где нас будет много, твои способности тебе не помогут. Будь готов к смерти.
  Конечно, я согласился.
  
  
  Draco II
  
  Спускаясь по тёмному склону горы, я внимательно оглядывался по сторонам, чтобы не пропустить возможную засаду. Все мои инстинкты были напряжены, внимание сконцентрировалось исключительно на происходящем. Я запретил себе думать о мести, так как подобные мысли сильно отвлекали от окружающей действительности.
  Заметив, что мой провожатый, сливающийся с темнотой вокруг, исчез из поля зрения, я не растерялся, а пошёл дальше по запаху. В том, чтобы быть вампиром, есть свои неоспоримые преимущества.
  Дорога привела меня к огромной пещере, в которой тут и там - повсюду - светились огромные раскосые глаза самых разных цветов. Я мигнул, приспособившись к изменившемуся освещению, и увидел, что пещеру наполняли гигантские чешуйчатые монстры.
  Длинные лебединые шеи оканчивались массивными головами с изящными изгибами и острыми рогами, слегка изогнутыми в середине. Глаза занимали значительную часть их головы, располагаясь по бокам, как у зверей. Морды могли отдалённо напоминать как головы ящериц, так и волков. Их длинные тела с четырьмя лапами, размером с вековые дубы, оканчивались острыми, как бритва, когтями. Монстры нервно били себя хвостами по бокам. Эти существа казались одновременно тяжёлыми и грациозными, я недоумевал, как же они могут летать, пока один из них не потянулся, расправив тонкие мембранные крылья.
  Драконы.
  - Расскажи нам свою историю. Если мы увидим, что ты лжёшь, то растерзаем твоё тело, - сказал мой провожатый, пожалуй, самый крупный среди драконов.
  Другой дракон внимательно посмотрел на него - вероятно, это был их патриарх.
  Я рассказал им всё произошедшее с момента моего пробуждения, но только в общих чертах, кратко обрисовав картину нашего мира, наметив мазки наших с Иирис взаимоотношений, сказал, что мы были вынуждены бежать, так как нам угрожала страшная опасность. Многое, конечно же, я утаил, например - существование Альберта или мою учёбу у магов - но ведь только полный глупец откроет все свои карты первому встречному. И даже Иирис никогда не знала всего.
  Они внимательно слушали, слегка покачивая рогатыми головами, и, казалось, пытались оценить мои возможности.
  - Чего ты хочешь от нас? - пророкотал патриарх.
  Я медленно обвёл взглядом собравшуюся аудиторию - пусть они знают, что я не боюсь смерти. Я боялся только теней в моём сердце.
  - Мне нужно знание о том, как можно победить ангела.
  Драконы молчали и даже не смотрели друг на друга, но у меня возникло ощущение, что они усиленно переговариваются. Возможно, даже спорят. Со стороны они напоминали каменные изваяния; смотрели, не моргая. Казалось, драконы внезапно впали в летаргический сон. Эта ситуация раздражала.
  Наконец, один из них шевельнулся и посмотрел на меня в упор. Я почувствовал, что в мой разум бесцеремонно врываются, и немедленно выставил блок, как меня научили в башне. Теперь они все уставились на меня, и я почувствовал, как барьер вокруг моего разума прогибается и трещит. Тогда я прибёг к единственному, что мне оставалось - к пустоте, и очистил свои мысли. Тут же мой барьер был разорван в клочья, и я почувствовал в пустоте присутствие многих враждебных разумов.
  'Такое ощущение, что он - просто сосуд для какой-то сущности', - сказал один из них.
  'Нет, ты не поняла, это - пустота', - возразил другой.
  'Откуда он знает этот способ медитации?', - услышал я третий голос.
  Но всех их перекрыл громоподобный рёв:
  'Молчать! Ему нельзя доверять, он пытается что-то скрыть от нас! Он прекрасно чувствует каждый наш шаг, а потому мы должны проверить его'.
  Я понял, что всё это представление было разыграно перед единственным зрителем - мной. Они хотели показать, что я - никто.
  'Испытайте меня'.
  Шум в моей голове затих. И тогда я почувствовал, что все они ушли. Отпустив пустоту, я медленно опустился наземь, сел, скрестив ноги, и выжидающе посмотрел на матриарха.
  - Я решила, - сказала она, - что ты должен отправиться к нефилимам. Узнай об их планах и расскажи нам. Они где-то прячутся, боятся, что мы разорвём их. Мы ненавидим детей ангелов почти так же, как их предков. Они искажают замысел Создателя.
  Из этих слов я узнал больше, чем она намеревалась мне сказать. Надо будет использовать эту информацию.
  - Кроме того, - продолжила она, - возможно, ты узнаешь что-то новое для себя. Никто не знает ангелов лучше, чем их дети. Они живут где-то на противоположной стороне Аэтерры. Ищи.
  Не став прощаться, я просто принял форму летучей мыши, и улетел подальше от этого места. Драконы начинали действовать мне на нервы. Похоже, в этом мире даже понятия не имеют о слове 'честь'.
  
  
  Lunar delight
  Со стороны Иирис
  
  Так странно иметь на месте воспоминаний разверстый бездонный колодец. Ты идёшь куда-то, окунаясь в пустоту, и не имеешь ни прошлого, ни будущего. Пытаешься остаться самой собой, но не знаешь, кто ты. Порой мне начинает казаться, что моя личность стёрлась, и меня больше не существует в этом мире.
  Весь мой мир теперь - просторные коридоры Замка На Небесах. Я брожу по ним, глядя в стеклянный пол, и гадаю, как живут люди там, внизу. С такой высоты земля похожа на клетчатую материю. Тёмные квадраты, жёлтые квадраты, смарагдовые квадраты... Я почувствовала, что из моих глаз текут горькие слёзы. Почему я плачу?
  Подошёл Эталь, мой жених, и вытер слёзы. Прочертив борозду на своей шее, он открыл мне вену, по которой текла его жёлтая кровь, похожая на расплавленное золото. Я приникла и начала сладострастно пить этот божественный нектар - никогда в жизни я не пробовала ничего вкуснее. С каждым глотком моя тревога исчезала, и вот я уже забыла, что меня что-то волновало мгновение назад.
  Что я делала до того, как пришёл Эталь? Мне никогда не надоедало перебирать его длинные маховые перья, окунаться в шелковистые волосы, смотреть в эти чарующие глаза без зрачков. Я растворялась в нём без остатка. Он всё отдалял день нашей свадьбы, говоря, что я пока что не готова. Мой ангел говорил мне, что я полностью преображусь, когда выйду за него, стану обновлённой и возрождённой. Я с нетерпением ожидала этого момента.
  - У меня есть подарок для тебя, - сказал он своим льющимся, как ручей, голосом. - Примерь.
  Это было чудесное серебристо-белое платье, ниспадавшее до пола широкими складками. Длинные шелковистые рукава расширялись от локтя, опускаясь почти до пола, от кокетки, проходившей прямо под грудью, платье раздвигалось, струясь вертикальными волнами до пят. По бокам оно было расшито более тёмными серебряными узорами в виде лилий и распахнутых крыльев. Квадратный вырез на груди открывал всё самое необходимое. К платью прилагалась маленькая диадема, подобранная в тон. Она была украшена какими-то удивительно прозрачными бриллиантами, ошлифованными с таким мастерством, что я находила их формы идеальными. Я немедля надела это платье, а Эталь целомудренно отвернулся.
  - Тебе нравится? - спросила я у жениха немного взволнованным голосом.
  В его глазах появился восхищённый блеск, показавшийся мне немного хищным. Спустя мгновение я увидела, что он смотрит на меня с нежностью - наверное, мне лишь показалось.
  - Ты прекрасна, моя юная леди. Вскоре ты станешь моей и разделишь со мной тоскливую вечность, скрасив каждый её день. А теперь станцуй для меня. Пусть твоё платье, сделанное из света луны, покажет себя во всей красе.
  
  ххх
  
  От третьего лица
  
  Девушка, на которую смотрел ангел, медленно закружилась в танце, слегка прикрыв глаза. Её платье, развевавшееся за спиной, окрасилось багровым - свет Красной Луны очень коварен. Поначалу он кажется серебром, но потом выдаёт свою истинную сущность. Так, яд, брошенный в вино, сначала окрашивает его в зеленоватый цвет, но потом становится совершенно невидим. Но стоит лишь взболтать бокал, как поднявшийся со дна губительный осадок проявит себя.
  Ни один человек не смог бы двигаться с подобной грациозностью. И даже ни один зверь. Снежный барс показался бы неуклюжим в сравнении с танцующей девушкой. Она двигалась всё быстрее и быстрее, движения размылись и стали неуловимыми, и только чуткий глаз бессмертного смог бы различить её силуэт. Девушка превратилась в багровую вспышку, став лунным лучом, мелькающим то в одном конце зала, то в другом. Казалось, мрачный закат осенил стены замка.
  Внезапно всё прекратилось. Девушка опустилась подле ног ангела, обняв его за колени и, словно заворожённая, вглядываясь в его лицо. При этом глаза юной особы были пусты и безжизненны.
  Взяв со стола кубок с голубоватой жидкостью, ангел подал его невесте. Та лишь слегка пригубила напиток, и вновь воззрилась на лицо своего покровителя. Он угощал её тропическими фруктами, предлагал мясо экзотических существ, лежащее на золотом блюде на столике подле его дивана. Из его рук девушка ела всё. Она была совершенно загипнотизирована своим женихом.
  - Я люблю тебя, - сказал ангел, приподнимая её голову за подбородок.
  Губы ангела прикоснулись к нежным губам девушки, на мгновение в её глазах словно бы мелькнул испуг, но вот они снова утратили живость, и медленно прикрылись пушистыми ресницами. Девушка обняла ангела за шею, и их рты начали страстный танец.
  Со стороны казалось, что оба они припали к живительному источнику, из которого никак не могут напиться. Их объятия стали ещё крепче, а языки обвились друг о друга. Не прекращая целовать девушку, ангел посадил её к себе на колени. Соблазн томил их.
  В этот момент в комнату вошёл Альберт. Его глаза широко распахнулись, когда он услышал следующую фразу:
  - Я хочу детей от тебя. Думаю, нам нужно перенести свадьбу на эту неделю. Ты уже совершенно готова.
  
  
  Raven
  Со стороны Альберта.
  
  Ангел ухмыльнулся, краем глаза глядя на меня. Я практически уверен, что он не знает, кто я такой. Меня лишь недавно назначили почётным телохранителем Эмелина и его новой жены. Я всё ещё не освоился в замке, и в этот зал попал совершенно случайно. Но эта тварь целует Иирис! Мои кулаки непроизвольно сжались, хотя я и не мог дать волю гневу и всё испортить. Мало мне Элура, так теперь ещё и этот... пернатый.
  Иирис, судя по всему, была довольна. Она так жадно ухватилась за ангела, что я невольно начинал думать о цензуре. Случайно взглянув в её глаза, я увидел, что они пусты и безжизненны, как будто она находилась под действием какого-то наркотика.
  Резко развернувшись на каблуках, я ушёл, пообещав себе, что он ещё пожалеет о том, что сделал с нежной Иирис. Я мчался по коридорам, сам не зная, куда так тороплюсь. Сине-зелёная форма с жёстким высоким воротником-стойкой давила шею. Жажда усилилась ещё больше. Шпага, украшенная изумрудами, которая была положена мне, как телохранителю, била по ногам. Не люблю холодное оружие, а пистолет был спрятан в надёжном месте.
  Я немедленно должен сообщить Элуру о том, что происходит в этом демоническом месте. Я не хотел помогать ему, надеясь спасти Иирис сам, но больше мне ничего не оставалось делать: только этот чистокровный способен справиться с самим дьяволом.
  Взлетев по узкой винтовой лестнице, я попал в просторную комнату, где на жёрдочках сидели сотни воронов. Инстинкт привёл меня в нужное место. Выбрав одну из чёрных птиц, показавшуюся мне самой смышлёной, я привязал к её лапке заранее заготовленное письмо с подробным отчётом о плане замка, его обитателях и возможном местоположении, куда торопливо прибавил несколько слов о состоянии Иирис и подготовке к свадьбе. Нашептав птице, кого она должна была найти, я отпустил её в небеса. Вместе с ней улетела моя единственная надежда.
  После полуденного сна, во время которого я старался забиться в какой-нибудь тёмный угол, чтобы солнечные лучи не доставали меня, я услышал, что в замке поднялся переполох. Решив узнать, в чём дело, я спустился вниз.
  Посреди просторного атриума на изысканном столе, украшенном резьбой в виде ангелов, лежал пришпиленный стрелой ворон. Тот самый, которого я отправил. Когда я вошёл, все взгляды обратились ко мне. Голова раскололась от сильной боли. Я упал навзничь, ловя ртом ускользающий воздух.
  Сквозь туман в глазах я разглядел Эмелина, неодобрительно качавшего головой. Его силуэт закрыла от меня какая-то тень. Это был тот темноволосый, что приставал к Иирис. Его рука опустилась на мою голову.
  - Это был он. Я сомневаюсь, что он - нефилим. Это подделка. Эмелин, слепой дурак! Нужно проверить его.
  Он легко поднял моё безжизненное тело и бросил его под прямые солнечные лучи. Я лежал, щурясь от яркого света, и понимал, что всё пропало.
  
  
  Other Side
  
  Океан, как ни странно, граничил с безжизненной пустыней. Всего два материка, а какие разные. Сверху открывался захватывающий вид на бескрайнее море песка. Яростный самум раздувал белые песчаные барханы, запутывая следы. В этом жарком однообразном месте можно было ориентироваться только по солнцу. Почему нефилимы выбрали пустыню, где солнце светит наиболее убийственно для них? С другой стороны, их очень сложно найти. Где бы они ни скрывались, враг не сумеет внезапно атаковать убежище. Пока ничего, кроме клочковатых оазисов, не навевало на мысль об укрытии.
  Приняв свой обычный облик, я мягко опустился среди песков и прислушался. Ветер попробовал было бросить мне в лицо горсть праха и пыли, но я создал защитный кокон из холодного воздуха вокруг себя. Я был одет соответствующим образом: мягкая шерстяная куртка с глубоким капюшоном и просторные штаны цвета песка, ботинки на толстой подошве, пропускающие воздух, но не песок. На глаза я натянул солнцезащитные очки. Хоть солнце и не способно сжечь меня, но оно может привести к моей медленной гибели от чрезмерного жара, а я всё ещё нужен Иирис. Как ты там, мой несгораемый светоч?
  Я брёл по пустыне, пытаясь ориентироваться по запаху. Здесь, среди жары, все запахи усиливались. Я видел мёртвого варана, вокруг которого собрались на пиршество его сородичи. Где-то высоко реяли грифы. Анчар распространял жгучее облако ядовитых испарений - пустыня легко могла убить неподготовленного путника. Дважды на меня пытались напасть змеи. Одной удалось даже прокусить штаны, и она тут же упала замертво, отравившись моей кровью - всё-таки, это я стою на вершине пищевой цепочки.
  До вечера я бродил среди песков, и маги, наверное, уже давно потеряли меня. В конце концов, сев на песок, я погрузился в глубокую медитацию. Мир вокруг меня умер.
  Очнувшись, я обнаружил, что над моей головой распустились звёзды. Подле меня сидело существо с горящими красными глазами и внимательно озирало окрестности. Заметив, что я очнулся, оно выпрямилось, отряхнулось и сказало:
  - Ты долго выискивал нас среди пустыни. Мы слышали твои шаги над головой. Днём мы погружены в сон, почти такой же сильный, как твоя медитация. Этот сон подобен смерти. В нём мы искупаем наше бессмертие. Ты искал нас, дитя, бродящее под солнцем. Зачем?
  Я позволил себе усмехнуться: всё идёт по моему плану.
  - Я отнюдь не дитя, м!е более десяти тысяч лет.
  Нефилим зашипел.
  - Так ты не наш. Ты не потомок ангелов. Но от тебя пахнет кровью. Кто же ты?
  - Я предпочту не говорить, пока не получу нужную мне информацию. Ты будешь говорить здесь - или проводишь в ваше укрытие?
  Он повернулся ко мне спиной и заскользил в ночи, что-то бормоча под нос. Они все такие сумасшедшие - или только этот образчик кровососа?
  - Меня мучает жажда, да, жажда, - внезапно сказал он. - Я пытался напасть на тебя, пока ты не видел, но ослепительное сияние, исходившее от тебя, обожгло мои руки. Ты спутался с магами. Мы не жалуем их.
  Я промолчал. Иногда молчание - лучший способ получить больше информации, чем могут дать детальные расспросы. И он не подвёл мои ожидания.
  - Мы думали, это дичь ходит над нашими головами, и скрежетали зубами, лёжа в гробах. Дичь недоступна для нас, когда огненное око смотрит с небес. Солнце - это очи Создателя, проклявшего нас. Он наблюдает за своими детьми, чтобы мы не обижали их. Однако ночью глаза его устало закрываются, и мы выходим на охоту, чтобы терзать плоть людей. Их много, а нас мало. Мы не способны иметь потомство, и, если нас убивают серебром или светом, мы не возрождаемся. Маги Красной Луны придумали воду, которая прожигает нашу плоть. Они отлавливают нас, ставят свои дьявольские опыты и загоняют до смерти, мучают древних нефилимов. Поэтому нас мало. Мы не любим их.
  Я всё ещё молчал. Тогда он разозлился и начал шипеть.
  - Но маги Синей Луны всё равно хуже! Те, кому ты продался! Они пытают нас, выведывая слабые стороны наших отцов, а потом приковывают на верхней площадке одной из своих башен, и оставляют до утра. Солнце собирает свою жатву, и даже горсти пепла не остаётся от ушедшего. Мы ненавидим их!
  - Ты ещё долго собираешься жаловаться? - спросил я нефилима: я чувствовал, что он лжёт мне. - Что же вы тогда не уйдёте к своим отцам?
  Боковым зрением я видел, что зрачки его расширились от ужаса. Он что-то пробормотал себе под нос, абсолютно нечленораздельно, и ускорил шаг.
  Как я и предполагал, под песком оказались червоточины подземных ходов, прорытые сильными когтями нефилимов. Тоннели были достаточно высоки, соединяясь в просторные подземные залы. Каменная кладка защищала их от обрушения. Повсюду виднелись маленькие люки, через которые, в случае крайней необходимости, можно было заполнить ходы песком. Обстановка выглядела очень простой - повсюду стояли дубовые гробы, и больше ничего. Никаких украшений. Никаких личных вещей.
  Они сидели на полу - мужчины и женщины. Видимо, это и есть древние нефилимы. Они имели болезненно красивые черты лица, отдалённо напоминая виденного мной ангела. У некоторых болтались крылья - но не оперённые, а голые, перепончатые, как у летучих мышей.
  Их одежда тоже отличалась простотой. Грубо тканые платья, лёгкая крестьянская одежда без вышивки, никаких изысков. Волосы были подстрижены очень коротко - шевелюра самого длинноволосого едва доставала до середины шеи. Многие брили череп наголо.
  Женщина с длинными перепончатыми крыльями, выглядевшая как хрупкий подросток с его искусственной и угловатой красотой, заговорила со мной. Её глаза, однако, были глазами древней старухи.
  - Ходящий под солнцем нефилим. Мы слышали о тебе. Ты - чужак. Многие хотели встретиться с тобой и предупредить, чтобы ты держался подальше и от ангелов с их прихвостнями, и от драконов с их последователями. Исходящая от тебя аура Света пугает нас. Ты пахнешь кровью, но в сердце твоём сияют звёзды. Они обжигают. Зачем ты искал нас?
  Я улыбнулся ей. Какой бы древней она ни казалась, всё равно я намного старше, и от моих улыбок таяли и не такие девушки. Как я и ожидал, она слегка успокоилась.
  - Скажи, как тебя зовут, я представлюсь вслед за тобой.
  Она оценивающе посмотрела на меня.
  - Меня зовут Феллина, дитя. Мне четыре тысячи лет. Я - самая старшая из тех, кто остался.
  Я выпрямился и пристально посмотрел на неё. Она несколько сжалась, обнажив свои когти.
  - Чадо, ты ошибаешься. Мне более десяти тысяч лет. Меня зовут Аэсолли Элур. Запомни это имя.
  Нефилимы зашипели, как рассерженные кошки. Феллина была потрясена.
  - Так... так много. Ты точно не сын ангела! Откуда ты взялся?
  - У меня есть встречный вопрос. Как убить ангела?
  Наступила гробовая тишина. В этой тишине одиноким было биение моего собственного сердца.
  - У него бьётся сердце! - завопил один из них.
  - Давайте съедим его!
  Ожидая нечто подобное, я приготовился к драке. Давно пора немного размяться.
  Первый нефилим прыгнул на меня со спины, и я просто перебросил его через плечо, попутно сломав ему руку. Второй попытался скогтить мои ноги, и получил кулаком в глаз. Подпрыгнув в воздух, я мгновенно оценил обстановку, перегруппировался и мягко опустился на ноги, присев на одно колено. Мои рефлексы обострились. Нефилимы двигались очень медленно, делая долю движения на один-два удара моего сердца. Мощным апперкотом в челюсть я поверг мальчишку со светлыми волосами и горящими алыми глазами, попытавшегося вцепиться мне в горло. Девчонка ненамного старше него пнула в то место, где терцию секунды назад находилось моё лицо - я ловко перехватил её ногу, перекувырнул в воздухе и бросил об стену. Она упала смятой грудой костей и больше не шевелилась. Такой удар не мог убить её, скорее всего, она просто потратила много сил. Этот нефилим будет лежать здесь и медленно регенерировать.
  Кто-то впился клыками в мою шею. Прежде, чем он начал пить мою кровь, резким ударом назад я пробил его грудную клетку, сломал позвоночник, стиснув его в кулаке. Нефилим обмяк, глаза его потускнели.
  Как ни странно, в горячке боя я успел заметить, что самые древние вампиры не вмешиваются в нашу схватку. Казалось, они оценивают мои силы. Я бы поступил точно так же - очко в их пользу.
  Тут одновременно пять нефилимов взмыли в воздух, и я решил, что с меня хватит. Обняв пустоту и сотворив меч из Света, я очертил им полукруг. Нефилимы отпрянули, закрывая опалённые глаза. Послышались дикие вопли на одной протяжной ноте. Даже древние испуганно шарахнулись от меня.
  - Убери! Убери! - закричала Феллина. - Мы не будем больше нападать, только убери это!
  Несколько томительных мгновений я выжидал, затем отпустил пустоту и погасил сияющий клинок. Послышался общий сдавленный вздох. Кто-то откровенно рыдал, видимо, предчувствуя свой конец. Рядом со мной осталось лежать тело убитого мной нефилима. Возможно, он оживёт дня через два. Я решил не рисковать, наживая персонального врага, а просто призвал стихию огня и сжёг его дотла. Они следили за мной со всё возрастающим страхом.
  - Не думала, что мы сами же пустим в наше убежище мага Света, - дрожащим голосом сказала Феллина. - Оставь нас, пожалуйста. Мы больше никогда не приблизимся к тебе.
  Зловеще глядя ей в глаза, я неторопливо покачал головой.
  - Твоё племя так легко от меня не отделается. Вы первыми нарушили перемирие, и это не останется безнаказанным. Вы будете повиноваться мне.
  Что-то в моих глазах подсказало ей, что я не шучу. Она покорно опустилась предо мной на колени, сложив руки на груди. Остальные последовали её примеру. Кто-то всё ещё продолжал рыдать. В пылу сражения я и не заметил, какие толпы набежали посмотреть на этот бой. И все они были покорны.
  - Вы пойдёте за мной, когда я призову вас. Вы не предадите меня. И, самое главное: вы будете сражаться со мной против ангелов.
  Уходя от них во тьму, я услышал странный звук. Он напомнил мне крик смертельно раненного волка.
  
  
  Pain and Sorrow
  
  С тех самых пор, как я почувствовал в себе Свет, магия Синей Луны покорилась мне. Заклинания давались легко, и мне казалось, что я добрался до самых высот волшебства. И это на самом деле было так: заклятья, на которые у других уходили долгие годы упорных тренировок, получались у меня с первого же раза. Я начал ощущать магические потоки, струящиеся по миру. Свет танцевал во мне, и я чувствовал мир во всей его целостности. Кто-то мог сказать, что я достиг гармонии, но вот это как раз было не так: разлом во мне увеличивался с каждым прожитым мгновением. Я стал бояться собственных снов - в них тьма поглощала мою душу. Вот так я обрёл свой персональный ад.
  Я постоянно слышал какие-то шепотки, шорохи, тени двигались, пока я не смотрел на них, но мир приобретал знакомые черты, стоило лишь мне обернуться. Что-то происходило во мне. Ни секунды я не пребывал в состоянии спокойствия.
  'Он не может обуздать свою жажду...'
  Маги, встречавшиеся в коридорах башни, испуганно шарахались от меня.
  'Какая страшная аура...'
  Схватившись за голову, я высунулся из окна. Мои глаза покраснели, всё почему-то плыло и двоилось. Пошатнувшись, я вывалился из окна. Падение было долгим, ведь я находился высоко над землёй. Ещё в середине полёта я потерял сознание.
  'Мы разорвём тебя в клочья....'
  Я лежал на спине и смотрел в разверзшиеся кровавые небеса. Сверху на меня воззрились миллионы чудовищ. Их когти тянулись ко мне, их клыки рвали мою плоть. И почему-то было очень тихо.
  'Тьма моего сердца поглотила меня...'
  Картинка расплылась и мигнула.
  'Границы стёрты... Твоя душа покидает тело...'
  Кто это так страшно кричит? Отпустите меня, отпустите... Чья-то рука порвала кожу, проникла сквозь грудную клетку и схватилась за сердце. Это я сам. Как же больно... И этот ультразвук терзает самое моё естество...
  'Мы поглотим тебя...'
  Иирис... я не смог...
  
  
  От третьего лица
  
  Объединёнными силами удалось поставить барьер вокруг нефилима. От его крика лопнули все стёкла башни. Если бы маги вовремя не использовали защитные чары, их барабанные перепонки тоже просто порвало бы в клочья.
  Двадцать магов тщетно пытались удержать нефилима от того, чтобы он не разорвал на части сам себя, но он с лёгкостью пробил все барьеры и раскидал людей. И лишь когда Архимаг привёл всех, вплоть до неофитов, удалось усмирить безумца. Однако он продолжал кричать так громко, что стены башен зашатались, и целители не могли ему помочь. Никто не был в силах спасти его.
  - Мы отдадим его драконам.
  Провесили транспортировочный портал, и отправили несчастного в горы. К этому моменту он полностью лишился сил, и лишь негромко стонал. Несколько самых чувствительных магов, успевших привязаться к харизматичному нефилиму, даже разрыдались.
  - Если бы он только захотел меня слушать... - прошептал Архимаг. - Но теперь уже слишком поздно.
  
  
  Shadow World
  
  Вокруг меня вились призраки. Их белёсые прозрачные тела проникали сквозь меня. У них были огромные чёрные глаза и молочно-белая чешуя. Я смутно понимал, что они пытаются разогнать тьму вокруг меня. Зачем? Я всё равно уже мёртв. Хуже, чем мёртв. Я проиграл.
  Почему всё закончилось так? Теперь она одна, и красная нить, обвившаяся вокруг её мизинца, порвалась. Я выбыл из круга перерождений.
  В этом мире я знал, что сражался напрасно. Я не смог бы одолеть эту грозную силу, пришедшую от самого Создателя. Это просто невозможно. Никому не под силу одолеть их.
  Сквозь неподвижное небытие до меня доносились слова какой-то мантры. Я не мог разобрать ни слова - звуки, как и цвета, пропали для меня.
  В этом мире теней я сам был не более чем тёмный силуэт - бесформенный и тоскливый. Я знал, что спустя какое-то время меня развеет на части, я растворюсь без надежды на возрождение. Конец всему. Я испытывал какое-то чувство, похожее на счастье, но только с точки зрения тёмной стороны. Моя боль прекратится, и страдания растворятся вместе со мной.
  Я начинал забывать, кто я есть.
  Закрыв глаза, я приготовился исчезнуть.
  Но...
  Твой час ещё не настал. Вернись. Ангелов невозможно убить, но их можно изгнать в ад. Найди Огненный Меч, это - единственное оружие против таких, как они. Только ты можешь спасти свою возлюбленную. Не оставляй её в одиночестве в кромешном мраке. Будь сильным. Пробудись к жизни!..
  Резкая боль вспыхнула в моих лёгких. Закашлявшись, я распахнул глаза. Не помню ничего, что было после падения. Но в ушах продолжает звучать чей-то бестелесный голос... Теперь я знаю точно: мне нужен Огненный Меч.
  - Верни свою невесту, нефилим. Только это сможет исцелить тебя. Мы временно изгнали Тьму из твоего сердца, но эта первостихия не из тех, что отступаются от цели. Ты обречён, если не спасёшь эту деву.
  Теперь я знал, что нужно сделать.
  
  
  Prisoner
  От третьего лица.
  
  Сквозь узкие бойницы просачивались тонкие полоски света, оставляя на стене клетчатые следы. Сильные порывы ветра продували темницу насквозь, поэтому внутри постоянно сохранялся ледяной холод. В то же самое время пол представлял собой огромную жаровню, пылающие угли которой каждый час ворошили и переворачивали. Чад, поднимающийся от этого гигантского кострища, раздувался ветром по всему помещению.
  Альберт висел, подвешенный за ноги. Длинные цепи, вмурованные в потолок, обвивали всё его тело, руки были сцеплены за спиной перекрученными оковами. Кровь приливала к голове, и он мог впасть в беспамятство, если бы не сильный жар, идущий снизу, и адский холод, приходящий сверху. Кроме того, дым разъедал глаза, хотя слёзы уже кончились. Во рту вампира пересохло, он хотел уже не столько крови, сколько обычной воды. Его трясло крупной дрожью, от долгого висения в неудобном положении всё тело затекло и ныло. Он не знал, что с ним сделают за шпионаж, а потому ожидание чего-то страшного занимало все мысли.
  А ещё он очень боялся за Иирис. Если собственную смерть он мог принять, то судьба Иирис очень беспокоила его. Совершенно очевидно, что Элур не знает о том, что ей грозит. Хорошо, если бы девочка сама выбрала свою судьбу, но ведь она одурманена, он собственными глазами видел это. А сам Альберт бесполезно висит здесь, не в силах помочь, предупредить, спасти...
  Если бы Элур увидел его сейчас, он сказал бы, что Альберт хуже новорождённого слепого щенка. Обида и сильная боль во всём теле не давали вампиру забыться. Даже солнце, источник надежды, было против него, направляя свет так, чтобы слепить и жечь открытые участки кожи. Хуже не придумаешь.
  Он не знал, сколько времени прошло с момента его пленения, хотя солнце вставало уже несколько раз. Очень давно Альберт не ел и не спал, наверное, скоро он умрёт от голода. Или сойдёт с ума - тоже не слишком-то приятная перспектива. Надо найти какой-то способ предупредить Элура.
  Прошло много часов. Ничего не менялось, лишь его безмолвный тюремщик всё так же приходил ворошить уголья, добавляя новые поленья взамен прогоревших. Его присутствие напоминало Альберту о том, как сильно он ненавидит ангелов. Каждый раз, как этот невзрачный по сравнению со всеми остальными ангел приходил, чтобы усиливать его мучения, вампир желал, чтобы огонь каким-то образом перекинулся на крылья его мучителя и спалил их дотла. Тогда-то и он познает всю прелесть несвободы.
  Прошло, наверное, с полчаса с тех пор, как ангел приходил последний раз. Неожиданно дверь распахнулась - в узилище снова кто-то вошёл. К сожалению, Альберт не мог видеть вошедшего, так как был повёрнут лицом к стене, противоположной двери, что тоже являлось частью кары.
  - Кто ты? - спросил чей-то медлительный голос.
  Альберт попробовал извернуться, но у него ничего не получилось. Цепи пили его силы, обращая затрачиваемую энергию против него же.
  Ввысь взметнулись языки пламени. Кто-то подошёл к нему и, взяв за лицо, развернул.
  - Ты не похож на тех, кто населяет этот замок. Мне разрешается ходить везде, и я решила, что с этой башни откроется хороший обзор. Быть может, я смогу бежать. Отчего-то мне здесь не нравится, хотя мой жених и живёт в этом замке. Он так говорит, но я его не люблю. Он сказал, это из-за того, что на меня были наложены злые чары. Ты знаешь, кто я?
  Говоривший подошёл вплотную к Альберту, и тот застыл. Его распахнутые от шока глаза были исполнены ужаса.
  Это оказалась Иирис. На ней оказалось надето платье из красно-чёрного шёлка, с такими огромными разрезами, что её одеяние открывало больше, чем скрывало. Длинные рукава ниспадали до пола, а спина была открыта почти вся. Девушка сама напоминала струю пламени, и глаза её отливали красным.
  - Твоё лицо... Оно кажется мне смутно знакомым. - Она схватилась за голову. - Нет, не могу вспомнить, болит голова.
  - Поцелуй меня, - просипел Альберт. В его глазах полыхал огонь страсти. Он видел, как пламя отодвигалось от Иирис, чтобы не жечь её белоснежную кожу. Вот она, сила почти чистокровной. - Я обречён на смерть. Пусть это будет моим последним желанием.
  Как ни странно, Иирис послушалась. Она приблизила лицо к губам Альберта, и осторожно поцеловала. Через мгновение в глазах девушки словно мелькнула какая-то тень, и она отступила от него.
  - Я думала, это будет весело. На самом деле, я сделала это в протест моему жениху. Он держит меня здесь, не давая уйти. Но теперь, когда я поцеловала тебя, что-то внутри меня запротивилось этому. Я делаю нечто неправильное. Но ты не должен так висеть здесь. Я уже пробовала сбежать отсюда, и у меня не получилось. Но тебя я, думаю, смогу выпустить.
  Её глаза сверкнули, и оковы рассыпались на части, серебристо зазвенев. Альберт, не могущий пошевелить даже пальцем, упал на пол, больно ударившись. Огонь, однако, по воле Иирис, не опалил его.
  Прямо под ним засияло золото портала. Проваливаясь в эту светящуюся дыру, он услышал последние слова Иирис:
  - Скоро вечер, а значит, я опять забуду всё, что произошло за день. Мы с тобой больше не встретимся, а если и встретимся - я тебя не узнаю. Скоро моя свадьба, и я стану наполовину ангелом. Сердце моё очерствеет, и я забуду, что видела тебя когда-то. Прощай же. Пусть тебе повезёт больше, чем мне!
  Альберт покатился по зелёной траве. Он увидел, что Иирис прислонила руку к порталу с той стороны. Её ладонь не могла преодолеть невидимую преграду. Девушка грустно улыбнулась, и на миг в её глаза вернулась жизнь.
  И тут портал погас.
  
  Rescue
  
  Всё ещё слабый после неожиданного спасения, я распрощался с драконами, которые теперь относились ко мне покровительственно, создал портал и отправился в наш мир. Ненавижу быть в долгу, поэтому когда-нибудь я спасу драконов. Непременно.
  Когда я вышел из золотистого кольца, снаружи бушевала буря. Небо, скрытое кромешной мглой, было затянуто чёрными тучами, из которых тут и там вырывались золотистые стрелы молний. Гремело так, что мир вокруг сотрясался. Тяжёлые дождевые нити прочертили всё пространство между небом и землёй. Моя одежда мгновенно промокла насквозь, волосы слиплись. Ветер рвал податливую ткань, бросая в глаза водяную россыпь. Усилием воли я отодвинул дождь от себя, высушил потоками стихии Воздуха одежду и волосы, а затем, зафиксировав купол безмолвия вокруг себя, медленно побрёл сквозь грохочущий ад.
  Найти кого-либо по запаху было невозможно. Тогда я очистил сознание, и начал поиски по принципу радара, сканируя пространство вокруг. Вода - отличный проводник, поэтому мне не составило труда найти одинокую фигуру, бредущую через дождь. Скользнув в её сознание, я понял, что это просто заплутавший бродяга - он не представлял для меня интереса.
  Похоже, на много миль вокруг здесь никого больше нет. А мои возможности тоже не безграничны.
  Пройдя вдоль реки, размывшей берега и вышедшей из русла, я направился в известную мне сторону. Вот он, ливневой сток.
  Досадно, но всё оказалось затоплено. Я надеюсь, вампиры сменили укрытие, но где же их искать?
  Направившись в сторону цитадели Гильдии Охотников, я вновь просканировал местность. В здании, как и ожидалось, обнаружились охотники... и этот знакомый разум!
  Моего старого друга пытали.
  Я побежал по направлению к мрачному готическому зданию, в застенках которого мучился мой боевой товарищ. Требовалось успеть: он был уже на пределе. Полностью сосредоточившись на скорости, я перестал контролировать дождь, и сплошная стена дождя вновь обрушилась на мои плечи. Раздражённо смахивая воду, стекавшую по ресницам, я бежал что есть сил.
  Как я и ожидал, в это здание нельзя было провесить портал: хитрые лисы не оставили второго входа в их логово. Ну, что ж, тогда и травить я их буду, как диких лис. Всё же, я охотник рангом намного выше.
  Ворвавшись в здание через огромное окно-розу, я небрежно стряхнул с кожи застрявшие осколки и побежал в сторону подвалов, не обращая внимания на вой сирены и крики привратника. Ловушки на вампиров, расположенные по всему периметру здания, разом сработали, но ведь я вошёл не через дверь, сразу перескочив их все. Лёгкая задачка.
  Разогнавшись так, что всё вокруг превратилось в смазанные я пятна, с разгона выбил дверь в комнату пыток. Клянусь, они не ожидали ничего подобного, ощущая себя в полной безопасности в этой крепости. В общем, их погубила любовь к украшательству.
  Врезавшись в палача, я вырвал ему кадык. Резко развернувшись, пнул ногой попытавшегося было встать допросчика, удачно попав в глаз каблуком. Затем быстрым ударом сломал ему челюсть, вогнал нос прямо в мозг и встретил удар третьего человека, одного из охотников.
  Рефлексы этого пожирателя трупов оказались на высоте: он играючи увернулся от моего апперкота, тут же нанеся удар в висок. Каскад ударов посыпался на меня с разных сторон. Я мог умереть от такого натиска, если бы был человеком.
  Моё тело вошло в иной режим. Я знал, что глаза мои засияли красным светом, ногти на руках удлинились и превратились в чёрные когти. Я сильнее выдвинул глазные зубы и зарычал. Охотник, видимо, привыкший к более лёгкой добыче, слегка оторопел. Этого оказалось достаточно для того, чтобы я вцепился ему в горло, жадно высасывая кровь до капли.
  В комнату ворвались охотники, пришедшие на шум. Это начинает раздражать. Создав меч из Света, я мощной атакой смёл их всех к противоположной стене, где они и нагромоздились бесформенной кучей. Мне не было дела до того, скольких из них я убил, а скольких просто покалечил, нужно было бежать прочь, пока они не решили использовать на мне свои секретные техники. Думаю, даже чистокровному не хотелось бы столкнуться с более опытными охотниками.
  Обернувшись, я встретил немигающий взгляд знакомых пристальных синих глаз. Он оказался крепче, чем я думал.
  Порвав оковы на его руках и ногах, как тонкие шерстяные нити, я без особых усилий перекинул старого друга через плечо.
  - Надо бежать. Скоро их будет больше. Когда мы выберемся из здания, я открою портал, - сказал я на бегу.
  Хотя его нещадно трясло, он всё же ответил:
  - Я рад, что ты пришёл. Я всегда надеялся на тебя.
  В этом был весь он, вечный оптимист Алан Розенкрейцер.
  
  
  Der Geist
  
  - Так ты говоришь, за тобой охотились?
  Прихлёбывая зелёный чай, он покачал чашку в руках и посмотрел на меня. За те двести лет, что я отсутствовал, Алан совсем не изменился. Из всех охотников он, пожалуй, самый сносный. И именно он перенял большинство черт, присущих охотникам на вампиров, питающихся кровью убитых представителей моей расы, чтобы получить их способности. Амрита, эликсир бессмертия.
  - Да. Им не нравилась моя политика в отношении вампиров. Естественно, они посчитали, что я примкну к вам. Кроме того, я помогал Иирис защищать тебя. Да и сама вампирочка... прости, Аэсолли, твоя невеста, так вот, она была одной из ярых противниц проводимых охотниками реформ. Иирис подвергалась страшной опасности, оставаясь рядом с тобой. Цени это.
  Я почувствовал лёгкий укол досады. И это он поучает меня! К моему глубокому смущению, к досаде примешался лёгкий стыд.
  Ночью мы сидели на постоялом дворе, сняв отдельную комнату. Наверное, нас приняли за любителей сомнительных удовольствий, но уж лучше это, чем обоснованные подозрения в вампиризме. Стоило хозяйке таверны увидеть Розенкрейцера, как она сразу признала в нём охотника и без вопросов дала нам комнату. Где мы и сидели, планируя, что делать дальше.
  - Я намерен спасти Иирис. Для этого я готов даже душу дьяволу продать. Ты со мной?
  Розенкрейцер укоризненно посмотрел на меня, как это умел делать лишь он один.
  - Я никогда не брошу друга в беде! - Клянусь, я заметил, что на его глаза навернулись патетические слёзы. Нет, он невыносим.
  Внезапно став серьёзным, Алан пристально посмотрел мне в глаза.
  - У охотников новое оружие. Не знаю, откуда оно взялось, но это оружие обладает поистине сокрушительной силой - им можно стереть в порошок чистокровного. Одним ударом оно выкашивает целую армию низших вампиров. Это оружие хранится под защитой особых заклинаний, и это наш единственный шанс противостоять Гильдии - пока они не достали Огненный Меч.
  Огненный Меч... Огненный Меч...
  Я слышал, как гулкое эхо бродит в моей голове. В мыслях было совершенно пусто.
  - Что это с тобой? - обеспокоенно спросил Алан, глядя куда-то на стол.
  Я увидел, что мои руки с удлинившимися ногтями судорожно вцепились в столешницу, отломив от неё порядочный кусок. Разжав пальцы, я дождался, пока древесина с глухим стуком, отдавшимся в моей голове, упадёт на пол. Решение моей дилеммы, чуть не убившей меня в Аэтерре, лежало совсем на поверхности. Судьба определённо испытывала меня. Он всё время был здесь, прямо перед моим носом.
  - Проклятье! - выругался я. - Столько времени потеряно зря! Быть может, с ней уже случилось непоправимое! Алан, - схватил я его за воротник, - мне жизненно необходим этот меч!
  - П-перестань меня т-трясти! А-э-сол-ли Э-лур!
  Наконец, я пришёл в себя. Отпустив Алана, я дождался, пока он усядется поудобнее, и продолжил:
  - Я привлеку на свою сторону вампиров и нефилимов - не перебивай меня, это те же вампиры, просто в другом мире! - и мы нападём на Гильдию. Я уже понял, что они не являются неуязвимыми. Если бы рядом с нами было больше чистокровных...
  В этот момент я понял, что Розенкрейцер меня не слушает, а смотрит куда-то в окно. Обернувшись, я увидел, что посреди клокочущей бури неподвижно стоит какой-то призрак. Вокруг него метались тени. Мелькнула вспышка молнии, и в этих тёмных силуэтах я узнал охотников. Они вились вокруг неподвижной белой фигуры, окружённой светящимся ореолом.
  - Алан, мы уходим, - бросил я и скользнул к двери, даже не оглядываясь на бывшего ректора.
  Слетев вниз по лестнице, я выбежал под дождь, пустотой в голове вытесняя капли вокруг меня. Вода, намочившая тетиву лука, делает смертоносное оружие бесполезным.
  Создав меч из Света, я использовал дождь, чтобы сплести из его чёрных нитей смерч. Маленький смерч затанцевал перед охотниками, и они бросились врассыпную. Смерч наращивал свою силу, черпая её из струй дождя. Кто-то закричал, а потом захлебнулся своим же воплем. Смерч напугал их, но это явно ненадолго - кажется, я потерял большую часть сил в борьбе с болезнью.
  Вступив в рукопашную, я утробно зарычал. Мои глаза горели багрянцем, я наносил удар за ударом, но врагов не становилось меньше. Тогда я торопливо обратил двоих из них в низших вампиров, испив их крови, и дал безмолвный приказ уничтожить остальных. Поняв, что их противники получили превосходство, охотники отступили, а новообращённые в своём безумии погнались за ними. Я откинул назад волосы и судорожно вздохнул: каждая последующая схватка даётся мне всё тяжелее.
  Я приблизился к фигуре в белом. Как я и думал, это оказался не призрак, а девушка с молочно-белой кожей и длинными белоснежными волосами до пят - кудрявыми и пышными. Её прозрачные серебристо-серые глаза посверкивали в темноте. Стройный стан облепляло мокрое белое платье, открывающее потрясающий вид на пышные формы. Она хороша, определённо, но самой шикарной фигуре я предпочту хрупкое тело Иирис. Бесполезно искушать меня подобным образом.
  Стряхнув с себя чары соблазнения, я сурово посмотрел на девушку:
  - Не стоит и пытаться очаровать меня. Твоя магия бессильна против наследника Элуров. Ты не привлекаешь меня, чистокровная.
  Она насупилась, глаза её гневно сверкнули. Девушка хотела уже что-то сказать, но подбежал запыхавшийся Розенкрейцер. Вовремя, как и всегда.
  - Ах, Элур, стоило оставить тебя на минутку, как ты опять ввязался в драку! Какой ты беспокойный!
  Я молча посмотрел на него, и он закрыл рот, вперив взгляд в землю.
  - Я счастлива служить вам, мой повелитель! - Девушка плюхнулась передо мной на колени, разбрызгав грязь. Я брезгливо поморщился. - О, простите, я не хотела запятнать вас!
  Чувствуя, что начинаю беситься, я процедил сквозь зубы:
  - Встань и перестань валять дурака. Всех твоих сил недостаточно, чтобы запятнать меня - мои руки и так по локоть в крови. Кто ты такая?
  Она сделала кокетливый реверанс. Я услышал отчётливый смешок, когда она склонила голову.
  - Меня зовут Карейса эль Дагонис. Я одна осталась в живых из чистокровных, исключая вас, мой повелитель.
  - Ты знаешь, где скрываются вампиры? - спросил я без обиняков.
  Она усмехнулась. Я и без телепатии мог прочитать её мысли: она думала о своей исключительной ценности для меня, обоснованной тем, что у неё есть информация, крайне необходимая лично мне.
  - Да, я могу отвести вас в нашу тихую обитель.
  Её манерность определённо начинала приводить меня в бешенство.
  - Долго мы будем стоять под дождём? Веди нас.
  Ещё мгновение она стояла рядом с нами - и вот, пропала. Обратившись в волка, я принюхался к следу, который оставила моя новая знакомая, и определил направление.
  Превратившись вновь в вампира, я обратился к Алану:
  - Возьми меня за край плаща. Сейчас будем перемещаться.
  Переместившись вслед за Карейсой, мы оказались в какой-то огромной пещере. С потолка свисали сталактиты, а из пола навстречу им вздымались сталагмиты. Интересно, где мы очутились?
  Пещера ярко освещалась нещадно чадившими факелами. Воняло просмолёнными тряпками. Всё совсем так, как и в моё время. Вдоль стен сидели, стояли или лежали вампиры. Сейчас они были похожи на обычных беженцев, а не на высших существ - грозу ночи. Мы явно проигрываем охотникам, и это печально.
  - Где ваш боевой дух? - Мой голос, усиленный эхом, прогремел под сводами пещеры, и все повернулись ко мне. - Вы унижены, оскорблены, брошены, как жалкие котята. Пришло время подняться с колен и отомстить! Я, ваш предводитель, поведу вас! Мы низвергнем охотников, и пусть они познают, что такое пучины отчаяния и пламя адской бездны!
  Как ни странно, я смог их воодушевить - послышался приветственный рёв.
  - Он к нам пришёл, к первым! Он предложил нам союз! - закричали вампиры из числа тех, кто прятались в ливневом стоке. Они явно стремились опередить аристократов.
  Подошла Карейса, намеренно встав позади меня. По крайней мере, не придётся драться с ней за власть. Лидер должен быть один.
  Послышались шепотки.
  - Чистокровные объединились...
  - Они возродят династию королей?
  - Интересно, как быстро появится наследник?
  Я нахмурился. Чувствуя ауру удовольствия, исходящую от Карейсы, я понял, что эти слухи играют ей на руку, и немедленно пресёк их на корню:
  - Моя невеста похищена враждебными существами из иного мира. Мы спасём её.
  Карейса зашипела, как гадюка, но ничего не сказала: она понимает, что я могу низвергнуть её одним взмахом руки.
  Шепотки притихли. Чей-то осторожный голос из толпы спросил:
  - А как вы планируете сделать это?
  Я усмехнулся. Действие начиналось.
  - Мы призовём наших союзников из иного мира и уничтожим Гильдию Охотников. У них есть то, что нужно мне. Собирайте свои силы в кулак - мы отомстим за наше падение.
  
  
  
  Access denied
  
  Было бы нецелесообразно тащить с собой всех вампиров. Их временное прибежище казалось относительно безопасным, и потому я решил взять с собой только Розенкрейцера и Карейсу. Можно сказать, Карейса сама навязала своё присутствие, усердно делая вид, что я ей глубоко небезразличен. Мне надоело то, что она строит оскорблённую невинность каждый раз, как я упоминаю Иирис. Однажды я не выдержал и прямым текстом сказал ей, что Карейса не стоит и пальца Иирис, хотя бы как невесты наследника королевской фамилии. На что получил вполне ожидаемый ответ, что я - невоздержанный хулиган. Абсолютно индифферентно.
  Сейчас, похоже, девушка вознамерилась показать мне, что она изнывает от палящего солнца пустыни. Я убеждал её надеть точно такой же костюм, какой надел сам, но она отказалась, сказав, что так будет выглядеть недостаточно утончённой. Теперь она тащилась за мной по пескам в испачканном, грязном платье, когда-то бывшим ослепительно белым. Длинные волосы спутались, кожа на лице обгорела, так как её высочество не соизволило надеть шляпку. Отталкивающее впечатление.
  В пользу Карейсы говорило только то, что она не стонала и не жаловалась на жизнь. Она шла, стиснув зубы и с ненавистью глядя на солнце, найдя 'истинного' виновника всех её бед. Иногда я думаю, что интеллект чистокровных имеет весьма специфическое направление, распространяясь только на интриги.
  Розенкрейцер, одевшийся надлежащим образом, только посмеивался в кулак. Ничто не в состоянии поколебать его несокрушимый оптимизм, и это меня бесит.
  Теперь я знал, где расположен вход в тоннели нефилимов, и привёл свою команду именно туда. Быстро войдя внутрь, чтобы вниз не свалилось ещё больше песка, а солнце не направило свои губительные лучи на наших потенциальных союзников, мы спустились по покатым ступеням в один из боковых тоннелей. Вокруг царил кромешный мрак, и Розенкрейцер сразу же схватился за мою руку, чтобы не потеряться. Я увидел, как глаза Карейсы засветились ярко-алым. Сейчас я и сам выглядел примерно так же.
  - Я знаю, что ты стоишь за моей спиной, Феллина. Выходи!
  Юркая тень скользнула перед моими глазами и замерла, ехидно ухмыляясь и скалясь.
  - А мы тебя и не признали. Что-то изменилось с момента нашей последней встречи, - пропела она.
  Вокруг, вне поля моего зрения, послышался злорадный смех.
  Женщина-нефилим медленно обошла меня по кругу, изредка прикасаясь к краям одежды.
  - Так и быть, - сказала она грозно. - Мы тебя не тронем, но взамен ты уйдёшь и навсегда забудешь сюда дорогу.
  Сказать, что я был сильно удивлён, значит, ничего не сказать. Карейса покачала головой, её когти удлинились. Алан медленно попятился, попутно обшаривая обшлаг рукава. Я догадывался, что он припрятал несколько клинков в складках одежды - инстинкты охотника.
  Плюхнувшись на пол, я сел в позу лотоса и вызывающе посмотрел на Феллину. Карейса оторопела, попыталась что-то сказать, но я просто отмахнулся от неё. Алан, уже не таясь, молниеносно выхватил из рукавов два серебряных стилета.
  Я скорее почувствовал, чем увидел, что нефилимы подкрадываются всё ближе и ближе.
  Пришло время.
  Призвав пустоту, я разом собрал в кулак все свои силы. Вокруг меня взметнулись щупальца Тьмы. Послышался чудовищный рёв. Мои волосы взметнулись вверх, когти и зубы удлинились, глаза горели сатанинским пламенем. Кто-то взвыл на низкой частоте, и я понял, что они испугались.
  Тогда я сделал следующий шаг. Представив, как в моей голове одна за одной загораются звёзды, я материализовал в тоннеле образ ночного неба. Звёзды и галактики медленно вращались в космической пустоте, пришедшей из моего сердца. Тогда я зажёг звёзды Светом, пришедшим из моей Тьмы. Пещера озарилась ярким сиянием миллионов крошечных солнц. Я прикрыл глаза, наслаждаясь воплями погибающих нефилимов. Первой сгорела Феллина, старая ведьма. Карейса содрогнулась. Алан судорожно стиснул моё плечо:
  - Аэсолли, прекрати, успокойся, хватит. Уже хватит, перестань, ну пожалуйста!
  В его голосе было столько отчаяния, что я невольно прислушался.
  Отпустив пустоту, я позволил Тьме рассеяться. Звёздное небо исчезло, оставив в моей душе лёгкую грусть. Карейса, угадав мои чувства, смотрела на меня с ужасом.
  - Они умирали, пока ты наслаждался их болью и отчаянием?
  Почти угадала.
  - Нет, - сказал я негромко, - в этот момент я наслаждался прекрасным.
  Она попятилась от меня, судорожно вцепившись в стену тоннеля. Отлично, одной проблемой меньше.
  Медленно, чтобы не упасть от сильного энергетического истощения, я поднялся на ноги и свирепо оглядел оставшихся в живых. Они отшатывались под моим опаляющим взглядом. Я нарочно заговорил шёпотом, с удовлетворением слыша, как они замирают и не шевелятся.
  - Вы пойдёте за мной. Вы встанете в строй и будете сражаться против своих прародителей, когда я призову вас.
  Я подумал, что нужно сохранить этот козырь до главной битвы. Иначе есть шанс, что никто не доживёт до встречи с ангелами.
  
  
  Acedia
  
  Сидя с потухшими тёмными глазами, она покорно принимала, что её прекрасные волосы убирают в сложную вязь, расчёсывают, красят отдельные пряди как лепестки огня. Сверкающее, как звёздная ночь, чёрное подвенечное платье ждало, пока она протянет руки, чтобы облачиться в него, закружившись по комнате в трепетном танце, предвкушении самого долгожданного дня в жизни практически любой девушки. Но тёмная змея с рубиновыми глазами крепко обвила сердце, погрузив его в пучины уныния, не давая отпустить себя, сбросить путы в долгожданном становлении в статусе жены и ангельского создания.
  Лежащая на зеркальном столике будуара чёрная диадема, увенчанная шестью блестящими тёмно-серыми бриллиантами, была изготовлена специально на заказ для юной девы, по нарисованному ей же эскизу. Девушка протяжно вздохнула, будто бы лёгкая птичка ударилась о золочёные прутья клетки. Модистка из числа ангелов злобно посмотрела на неё, больно поцарапав кожу на голове очередной шпилькой.
  'Я забыла что-то первостепенно важное. Но что же? Отчего мне так холодно? Ведь в комнате горит камин'.
  Служанка резким рывком подняла Иирис на ноги, сдёрнув с неё платье, обнажая ослепительно белое, стройное тело. Иирис попробовала стыдливо прикрыть наготу, но её уже облачали в платье. Диадема довершила последний штрих, и девушку закрутили из стороны в сторону, чтобы рассмотреть результат работы. Затем подвели к зеркалу.
  Оттуда на Иирис печально смотрела бледная исхудалая девочка с огромными глазами, выглядящая гораздо младше своего возраста. Болезненный цвет кожи ещё больше оттеняло тёмное облачение, подчёркивающее, однако, все достоинства фигуры.
  По щекам отражения текли кровавые слёзы. Девушка приложила руку к щеке, но ничего не ощутила. Странно.
  Отворились массивные двери, покрытые прихотливой резьбой, и слепящий свет скрыл от неё происходящее. Сделав шаг в эту всепоглощающую белизну, девушка уже знала, что обречена.
  
  
  Battle Field
  
  Яростный вой сотен мощных глоток разрывал пространство под небесами мира Земли. Вампиры и нефилимы под предводительством пламенного Аэсолли напали на вражескую цитадель. Лавина охотников набросилась на ненавистных им существ, пылая праведным гневом. Потери с обеих сторон были ужасающими. Не успев обзавестись бронёй против антивампирского оружия, сторонники Аэсолли сгорали от солнечных клинков, освящённой воды, а также серебряных пуль и колов, обращаясь в бесполезный прах, который разносил ветер. Попадая в глаза, эта субстанция вызывала острую резь, приводила к слепоте, а залетая в рты - обращалась смертельным ядом. Так воинство тёмной стороны мстило людям даже после смерти.
  Сам вампирский вождь мелькал на поле боя, казалось, в каждой точке пространства, ведя в атаку свои бесчисленные рати, вдохновляя собственным примером всех, кто поначалу страшился вступать в контакт с охотниками. Опустошив сознание и призвав разрушительную мощь тьмы, он прожигал жертв огненным каскадом, пронзал длинными молниями или световым мечом. Аэсолли, чей окровавленный плащ безжизненно обвис, то и дело останавливался, чтобы выпить очередную умирающую жертву. Его мерцающие рубиновые глаза повергали в ужас не только павших охотников, но и погибающих вампиров, ибо их обладатель нёс лишь смерть, но не надежду. Казалось, в упоении боем он забыл об основной цели похода, просто отдавшись на волю бога войны - хотя нет, он сам и был этим воинствующим божеством, безжалостно требующим всё большего количества жертв. И его жажду крови не могло удовлетворить ничто.
  Оказавшись в окружении, он, пугая врагов демонической полуулыбкой, вместо того, чтобы обратиться и высвободиться, набросился на непрерывно стреляющих охотников, воздвигая близь себя горы трупов, источающих смрадный аромат подземного царства. Накинувшись на одного из противников, он вонзил в его сердце длинные чёрные когти, сардонически ухмыльнулся, закатился гомерическим смехом, и небрежно отшвырнул бесполезное тело, не заметив, как два охотника накинули на него серебряную сеть. Поначалу он даже не обратил на неё внимания, небрежно прорвав несколько ячеек, чтобы они не мешали двигаться рукам, а потом сеть затянулась, поймав его в свои оковы, замкнула контур, спеленала, как младенца, и Аэсолли пойманной рыбёшкой затрепыхался на днище своей ловушки.
  И вот тогда извлечённый из ножен Огненный Меч воссиял в несущих справедливость руках самого умелого воина охотников. Пламенное сердце Аэсолли последний раз вбросило в кровь адреналин, после чего разорвалось от губительного прикосновения смертоносного оружия. Глаза вампира королевских кровей вспыхнули странной смесью из радости и обречённости, он беззвучно прошептал нечто неразборчивое, после чего их рубиновый свет медленно погас, и предводитель детей ночи уже более не шевелился.
  Увидя смерть своего неформального короля, вампиры с удвоенной яростью накинулись на охотничье воинство, в то время как нефилимы посчитали свой долг выполненным, и поспешно ретировались с поля боя. Карейса, видя гибель своего несостоявшегося возлюбленного, возглавила войско, поведя их за собой. В её глазах стояли слёзы. 'Иирис' - вот что уловил острый вампирский слух. Нет, никогда бы это создание не смогло открыть своё сердце более достойной. А теперь он ушёл навсегда, в юдоль скорби, этот огненный прародитель вампирского рода, прекраснейший из достойнейших.
  И тут она замерла, осенённая внезапным озарением. Она может разменять свою жизнь на его!
  Вспоров свою сонную артерию, она приоткрыла бледные губы павшего аристократа, и её жизнь капля за каплей вытекла из тела вампирессы. Упав рядом со своим возлюбленным, она смотрела, как очищается небосвод, восходят звёзды её последней ночи, когда ощутила, что угол обзора немного изменился, и мир вокруг поплыл.
  Очнулась она в траве неподалёку от поля битвы, поняв, что её повелитель, которому она пожертвовала свою жизнь, каким-то невероятным чудом умудрился отсрочить её гибель. Тем не менее, Карейса прекрасно понимала, что, если сейчас она не выпьет чьей-нибудь крови, то опять окажется на краю серого мира. С новыми силами бросившись в бой, она осознала, что вампирское войско изрядно поредело, и требует немедленного пополнения. Тогда, отбросив сострадание и страх, она принялась обращать обезумевших от страха охотников, чтобы восполнить потери. Заодно и восполнила запас сил.
  Карейса улыбалась. Ещё никогда в жизни она не ощущала такого торжества.
  
  
  He comes
  
  Я осознал, что мои опасения вновь подтвердились. Видимо, судьба хочет, чтобы я вновь и вновь сталкивался с жестокой реальностью своих кошмаров. Люди превращаются в низших вампиров, чтобы стать подножным кормом или пушечным мясом. Подобного нельзя было допускать, тем не менее, этот факт воплотился в жизнь. Теперь остаётся лишь пожинать плоды.
  Ещё сильнее, чем был прежде своего падения в ледяную тьму забвения, я ринулся в битву, не щадя ни охотников, ни новорождённых вампиров. Те, кто были моими соратниками, шла за мной, мои враги украдкой пытались прикончить столь неудобного им вампирского полубога.
  Полярность ситуации поменялась, когда трое верещащих приспешников охотничьей стаи коварно напали на Розенкрейцера.
  - Алан! - воззвал я к нему.
  Обратившись сотней чёрных клочков мрака, я ринулся спасать своего неуёмного друга, вознамерившегося в разгар битвы подкрасться к хранилищу Огненного Меча. Там он и попался.
  Безымянный новый предводитель охотников, заслонившись телом Алана, приставил к его горлу это сияющее орудие возмездие, идеальную смерть, облачённую в самую прекрасную оболочку, которую я когда-либо видел. Текучий огонь в тонкой ледяной оболочке, сверкающем кружеве света и воздуха, переливающиеся пламенные узоры, рисующие сами знаки вечности, длинный тонкий клинок, готовый пронзить каждого, кто покусится на носителя этого феникса, бессмертной птицы, воплощённой в форме орудия возмездия. Перья, составлявшие гарду, сверкали и переливались, стремясь преодолеть земное притяжение, меняли свою конфигурацию, плотно обегая кисть руки, направляющую кончик лезвия точно в яремную вену Розенкрейцера.
  - Только подойди - и твой друг распрощается с кровью, которая переносит по его никчёмному телу одни лишь дурные мысли.
  Всё летит к дьяволу под хвост. Ну почему он решил попасться именно сейчас - тогда, когда на нашей стороне был и численный перевес, и опыт ведения битв, и даже истина, чего не встречалось на моём веку ни разу в жизни.
  И тогда я медленно и мучительно... остался на месте, не предприняв вообще ничего. Меч, лишь он один занимает все мои мысли, превратившись в мучительную манию, и лишь он один может стать тем ключом, который откроет створы темницы, где обретается моя ненаглядная.
  Сдавшись, я потерял уважение к себе. Вот так появляются чёрные сосущие пустоты в душах всех живых существ. И потому следующие слова поставили крест на моём существовании:
  - Мы отступаем.
  
  
  Explosion
  
  Громкое раскатистое эхо прогремело на том месте, где, высоко над землёй, разверзлась зияющая пучина портала. Прямиком на головы охотникам обрушилось грязное и растрёпанное нечто, выигравшее мне несколько секунд для того, чтобы отомстить. Каждый из тех, кто посмел прикоснуться к Алану, был выпит дотла, архиохотник получил шанс позорно сбежать перед своей армией, а Огненный Меч перешёл к своему истинному владельцу, тут же признав меня своим хозяином. Обернувшись к неожиданно упавшему на землю метеориту, я обнаружил, что это опять Альберт, от которого, по всей видимости, мне не отделаться до тех пор, пока я на нём не женюсь. Мысль была настолько хороша, что я немедля озвучил её.
  - Ну что, преследователь, кажется, ты добился своего. Готов ли ты быть со мной в горе и радости, болезни и здравии, пока твой кретинизм не разлучит нас?
  Сплёвывая выбитые от падения с большой высоты зубы, он небрежно процедил, что естественно, получилось шепеляво:
  - Вот ты и выдал свою подлую натуру. Я думал, ты без ума от Иирис, а на самом деле не могу дождаться подходящего случая, чтобы вылить яд своих запретных чувств на меня.
  И я тут же легко и непринуждённо отбрил его.
  - Знаешь, будь ты хоть чуточку мужеподобнее, я бы, может, ещё и подумал. Но, пойми, мне нравятся сильные, волевые личности, а ты под это определение не подходишь. Так что, прости, но нам с тобой не по пути.
  Мы ещё не закончили препираться, как между нами неожиданно вклинилась Карейса. Её явление перед народом надо было лицезреть воочию. Медленно проплывая сквозь грозу, в сопровождении вспышек, разрывающихся то здесь, то там молний, она приближалась к нам, с развевающимися полупрозрачными волосами, в длинном белом, хотя и грязноватом платье, похожем на погребальный саван. Существо из иного мира, пленяющее своей чарующей красотой.
  С лёгкостью вынырнув из её чар, я с интересом смотрел, как меняется выражение лица Альберта, уже готового было вцепиться мне в горло. Весь спектр эмоций - с плавным переходом от ненависти от откровенному восхищению.
  А вот и кульминация. Неинтересно. Кажется, наш герой-любовник нашёл, наконец-то, кто займёт его мысли столь же полно, сколь Иирис занимает мои.
  Кстати, об Иирис.
  Разняв воркующих голубков, я прервал оцепенение Альберта и принялся дотошно допрашивать его.
  Чем больше он говорил, тем меньше мне нравилось сказанное. В какой-то момент я поймал себя на том, что из моих рук медленно стекают струйки крови, оставленные до боли сжатыми когтями на пальцах.
  - Я думаю, - сказал я, - что немедленно направлюсь туда, хотя бы и без Огненного Меча.
  Но Меч был со мной. Его упругая вечная мощь с радостью подчинилась воле нового хозяина.
  Это могло означать только одно: я ещё не до конца потерял человечность.
  
  
  Angel's Wedding
  
  Девушку, идущую под венец с Эталем, ненавидели уже заранее. Эта блистающая красотой и свежестью юного возраста нефилимка могла принести ему много столь же очаровательных детей, которые создадут правящую династию, и тогда никто не сможет преодолеть их мощь, силу и влияние. Поэтому юная вампиресса, облачённая в изысканное чёрное платье, расшитое звёздами и галактиками, чьи плечи прикрывала тёмная пелеринка, сделанная из пуха и перьев ангелов, чувствовала, как королевская диадема давит на её хорошенькую головку. Снизу проплывали поля, и крестьяне задирали головы кверху, гадая, что же происходит в этом исполинском замке.
  Под звуки горнов и ангельских труб Иирис ловила на себя ревнивые взоры исполненные зависти, видела глаза, горящие ненавистью. Тёмный шлейф струился за ней, и два огромных чёрных кота тащили его, зажав острыми иглами зубов.
  - Вы пришли, отречённые от солнца, отрёкшиеся от света, дабы править тёмным миром. Вы пришли, чтобы закрепить небесный брак двух чад, двух творений Создателя, от которого мы отвернулись, чтобы постичь пути собственные. Возьмитесь за руки, и воспойте осанну Люксо, нашему первопришедшему. Во имя Истины! - воззвал жрец, облачённый в багровые одеяния; голову его покрывал глухой капюшон, расшитый чёрными кольцами.
  Эталь поцеловал Иирис, и в этот самый момент за её спиной распростёрлись два длинных чёрных крыла. Музыка небесных сфер ещё не отзвучала, как юная вампиресса преобразилась - стала ещё более статной, выше, её глаза изменили цвет на голубой, а волосы заблестели серебром. Но отчего-то из глаз её полились слёзы.
  Внезапно открывшийся портал вклинивается между новобрачными. Аэсолли неотрывно смотрит на Иирис, и вся кровь его сердца в этот момент взывает к мести и избавлению.
  - Сражайся, если ты не трус! - кричит Аэсолли, выхватывая из ножен Огненный Меч. Сделав выпад, он атакует ангела.
  Тот, сама неторопливость и сосредоточенность, легко парирует атаку.
  Начинается неторопливый обмен ударами, соперники оценивают друг друга, пытаются нащупать бреши в обороне.
  И словно сорванные лепестки розы, они начинают кружиться по залу подобно смерчу, мгновенно переходя от нападения к контратаке. Долю мгновения Аэсолли смотрел прямо в глаза своей наречённой, ставшей чужой женой, но она не узнала его. Улучив мгновение, Эталь пронзил пылающее сердце Аэсолли, ввергнув того в пучины отчаяния. Всё было кончено. Серебряный росчерк меча подписал смертельный приговор.
  
  
  Catalepse
  
  Белый-белый лист бумаги. Белоснежный снег за окном. Середина осени, мимо уличных фонарей пролетают мягкие снежные хлопья. Почти тёплые. За окном так уютно, что хочется уйти в лес, лечь под берёзой и умереть. Нежно уснуть. Стать такой же снежинкой - лёгкой, невесомой, кружевной, неживой и такой быстро тающей.
  В моём сердце идёт снег. Он медленно оседает там, внутри. Тусклое, серо-белое небесное мерцание не в силах осветить мою душу, там сумрак, тень, смерть. Моя любовь еле тлеет. Я хочу уберечь этот тихий огонёк от алчных пальцев Вечности, я не хочу, чтобы моё чувство было таким кратковременным. Поэтому я сделаю всё, чтобы сохранить эту искру.
  Я несу в руке фонарь. В нём мечется и пляшет огонёк свечи, бросая причудливые тени на всё вокруг. Это - горение моей любви, это - тени в моей душе. Что сильнее - свет или тьма? Они сплелись в своём бесконечном танце, они пытаются утянуть меня на дно, за собой. Но снег всё идёт. И печаль всё не проходит.
  Неужели так всё и закончится, не успев начаться? Ведь не может быть такого, что любовь умирает. Она же вечна... Ничто не в силах победить её.
  Я медленно бреду по серой брусчатке мостовой. Снег всё также медленно и беззвучно падает. Природа вокруг меня безвидна и пуста. Безлика и пустынна. Чёрные тени с расплывчато-дымчатым абрисом куда-то скользят. Прочь от меня. В неизвестное. Они уходят, чтобы навсегда исчезнуть, чтобы больше не возвращаться.
  Фонарь, который я несу, такой красивый. У него восемь стеклянных граней. Каждая грань - витраж, и окно в иной мир. Розово-голубые, палево-красные, изумрудно-солнечные тона так и сияют, так и сверкают, отсвечивая на мир вокруг, делая его белоснежное и пустое безмолвие наполненным до краёв прекрасными сновидениями. Я снюсь миру, я всего лишь мимолётная грёза этого времени и этого пространства, и после меня им померещатся ещё многие сновидения. Просто я - тот, кто несёт фонарь. Из его стеклянной глубины на мир смотрят мириады духов. Они - то, что творит меня, без них я также пуст и безвиден, как и мир вокруг. Духи танцуют вокруг огонька свечи, извиваются и корчатся, блестят и летают.
  Свеча большая и длинная, она слеплена из серебристого воска Вечности, казалось бы, что в силах потушить её? Но сама Вечность протягивает мне свою ладонь, исписанную призрачными голубыми рунами, шепча, что всё не вечно. Вечность, ветреный феникс, как же ты относительна. Зачем ты говоришь мне это?
  Я прохожу ещё несколько шагов, прежде чем мне попадается это дерево. Оно большое, раскидистое, глубоко вросшее в землю толстыми кореньями, а своей кроной подпирающее небо. Кроны не видно, ведь небо затянуто хмурой серой марью, и идёт снег. Я прикрываю глаза, но серо-белый мир просвечивает сквозь веки, отпечатываясь на сетчатке. На ресницы приземляется снежинка, я моргаю, и она тает, алым проливаясь в глаз. Я смотрю в зеркало своей души - теперь кажется, что я умываюсь кровавыми слезами.
  Дерево стоит. Оно молчаливо, как и всё вокруг. Его тишина начинает давить на мой разум. Внутри я знаю, что дерево гудит и вибрирует, как натянутая струна. У него есть своя гармония, его настройки совпадают с параметрами мира, и они резонируют в такт. Но эти конвульсии просто выводят из себя. Зачем двигаться, если ты стоишь на месте? Дерево разевает на меня глубокую пасть своего дупла. Теперь я ясно вижу, что внутри натянуты толстые металлические струны. Я кончиком пальца давлю на одну из них, и вдалеке гремят раскаты грома. Проклятое дерево!
  Ставлю ногу на узловатый корень. Он течёт и извивается, как прихотливая змея, и возвышается над землёй на целый метр. Приподнимаю фонарь повыше, и его чёрная резьба оказывается на уровне моих глаз. Только тогда я замечаю, что под его навершием, изогнутым, как крыша буддийского храма, притаились драконы, единороги и прочие химеры. Они ухмыляются и скалятся, словно бы говоря мне: 'И ты грядёшь, и ты уйдёшь, и всё в душе твоей есть мрак, тень и скрежет зубовный'. На витражах изображена какая-то мифология, но что мне до неё? Взяв фонарь в зубы, я лезу по дереву. Его кора такая шершавая и рельефная, что ползти по ней не составляет никакого труда. Высоко наверху, вне моей досягаемости, древо раскинуло руки-ветви, стремясь охватить весь Омниверс.
  Опять эти границы. Я медленно качаю головой, протестуя подлому гамбиту мироздания, и вновь понимаю, что эндшпиль остался не за мной. Тогда я решаю сбросить с доски все фигуры. Капризный ребёнок.
  Белый Король одиноко падает на коричневатые кочки пожухлой травы. Снежная пудра медленно пролетает мимо него, опускаясь наземь и тая. Также медленно тянутся дни, мгновения... Я понимаю, что договор на моё бессмертие был нарушен обеими сторонами. И спускаюсь вниз.
  Белый Король беззвучно плачет. По его нежным, почти персиковым, щекам текут прозрачные чёрные слёзы, оставляя угольные дорожки на гладкой поверхности его костяного тела. Кто он такой без Королевы и без друзей? Чёрный Король сидит на Коне, и смеётся над ним. Его Королева лежит с проломленной головой. А Королю хорошо, теперь он свободен. Абсолютной Тьме не нужны жалкие подачки Света. Медленно, медленно он скачет в белоснежную мглу, скрываясь за этой серебристой пеленой. Он растаял через десять шагов - на самом деле, кому, как не мне, знать это.
  Я подхожу к Белому Королю и обнимаю его.
  - Прости, милый, но ведь Чёрный Король прав. Зачем тебе внешний враг, когда твои химеры едят тебя изнутри?
  Король тает в моих объятиях, как мокрый снег, стекая к ногам прозрачной лужицей и тут же испаряясь. Шутки мироздания. Шути, пока ещё можешь шутить. И шш-шу, шу-у, шших-шиих.
  Палая листва под моими ногами шуршит. Я пинаю её своими прорванными ботинками. Кристаллики льда приятно хрустят. Если бы я был здесь завтра, то увидел бы дивный райский сад, но теперь здесь только развалины.
  Мой фонарь освещает зияющий в земле провал, и я мгновенно отскакиваю в сторону - не хочу заразиться очередной безумной идеей. Я обхожу провал по длинному радиусу, и выхожу прямо на набережную.
  Небо потонуло в воде. Лёгкие озёрные волны облизывают щербатые губы берега. Они оттачивают своё мастерство, ограняя песчинки, наполненные Вечностью, и осколки чьих-то мечтаний.
  Медленно перетекаю в положение сидя. Моё безвольное тело обнимает себя руками за колени. Я начинаю раскачиваться в такт музыке волн. Волны поют песню: одинокая чайка заблудилась в небесах, запуталась в мокрых сетях облаков, и камнем рухнула на землю. Мёртвая, как и всё мироздание. Все мы сделаны изо льда, стекла и камня. Только звёзды были сотворены из перьев и чешуи. Но и те - сгорели.
  Вместо снега с небес сыпется чёрный прах. Мгновенно запорошило всё вокруг. Я начинаю задыхаться, и поднимаю фонарь повыше. Духи внутри беснуются, отпугивая небесных демонов. Мои демоны никогда не позволят другим демонам занять своё место.
  Отряхиваю штаны и смотрю в небо. Вновь, как ни в чём не бывало, идёт снег. Иногда мне кажется, что эти фокусы сведут меня с ума. Что оно вытворяет...
  В лесу ещё тише и спокойнее. Здесь можно не бояться демонов, тут обитает концентрированная пустота. Демоны боятся такой пустоты. Я ложусь под дуб, лениво наблюдая, как вызревает жёлудь, и обращаю свой взор к небесам. В мои глаза падает снег, он тает прямо на роговице, это очень неприятно, но я терплю. Мёртвым должно быть всё равно, и я тоже обрету равнодушие. Фонарь в левой руке постепенно тускнеет. Духи засыпают. Свеча, напротив, разгорается всё сильнее, но света она не даёт. Горение в себе. Может, ты всё же поделишься со мной, или я для вас уже всего лишь мёртвая материя?
  Этот фонарь не принадлежит мне. Когда-то придётся отдать его. И он останется, а я уйду.
  Я лежу, раскинув руки в траве. Небо провисает надо мной, как дуга. Если я захочу, я смогу языком достать до его поверхности. Хрустальные сферы нынче не звенят. Резко выбросив руку вверх, я успеваю пробить дыру в небе, до того, как оно резко возвышается. Сквозь дыру в небе видны осколки звёзд. Кто-то разбил их, думая, что вещи умирают на счастье. Но ведь это же не так. Когда разбивается чашка, сущность её, отрываясь призрачной плёнкой, провисает и калечится, а потом медленно истаивает. Так идеи отходят в мир иной.
  Звёзды больше не хотят превращаться в драконов. Почему-то теперь я понимаю их равнодушие. Они устали от жизни, поняв, что из этой карусели всё равно не выбраться. Теперь они медленно умирают, прогорают, как моя свеча. Та звезда, что послужила мне скорлупой, давно уже отжила своё, превратилась в пепел, в прах, который мироздание угодливо и насмешливо швырнуло мне на голову несколько тысяч лет назад.
  Рывком поднимаюсь на ноги, сильно злюсь на себя. Фонарь исчез во время моего сна наяву. Кто я теперь, без него? Снег усиливается, на моей голове образуется снежная тонзура. Мои длинные серебряные волосы перестали источать тепло. Теперь я мёрзну.
  Я отправляюсь на поиски фонаря. Проходит время. Я ровно киваю ему в ответ на его приветствие. Мне придётся забыть о своих разногласиях с ним, и попросить помощи. Время неопределённо кивает на пространство. Пространство мрачно всучивает мне фонарь. Его опять унёс ворон.
  Нечего делать. Я бреду по пустынной мостовой, протягивая руки навстречу прохожим. Они стараются не замечать меня. Никто не смеет смотреть мне в глаза. По обыкновению, люди боятся той пустоты и одиночества, которыми наполнены до краёв. Их глаза крепко зажмурены, клетки сердец плотно закрыты. Сквозь прутья медленно вливается чернильно-чёрная тягучая мгла.
  Сделав несколько шагов, я останавливаюсь. Жаль. Когда-то моё движение на месте прервётся навсегда.
  И лишь тихий далёкий огонёк пытается развеять мрак, навалившийся на меня. Теперь я понимаю, что оказался в сердцевине своей чёрной дыры. Огонёк медленно приближается. Оказывается, это девушка с тёмными волосами и ореховыми глазами, облачённая в белый саван, несёт в ладонях маленькую свечку.
  - Кто ты? - спрашиваю я, но она начинает тихо плакать и убегает.
  Резким рывком вынырнув из забытья, я понял, что отключился в эпицентре битвы. Кругом мелькали огненные шары, взрывались змеи молний, часть зала оледенела, другая полыхала. По всей видимости, здесь собралась вся моя армия, прибыли не только дезертиры-нефилимы, но и драконье племя.
  Резким рывком поднимаюсь на ноги, нахожу Меч, и тут вижу, что Альберт отчаянно жестикулирует мне, показывая на Эталя. В ярости, я разгоняюсь до третьей космической скорости, но он успевает выхватить свой клинок. И тут Альберт совершает неожиданный для меня поступок. Он бросается на ангела сзади и кусает его. Этого времени мне хватает для того, чтобы насадить Эталя на свой клинок.
  Глаза его тускнеют.
  - Слишком много лет я грешил и страдал, слишком много миллиардов лет, - говорит он, осыпаясь дождём радужных осколков.
  Иирис, подбежавшая к нам, вновь выглядит как моя прежняя милая девочка. Её глаза стали карими, а волосы обрели ореховый оттенок. И тут она закричала от страха и стыда, ибо её прекрасное платье начало таять на глазах, обращаясь клубами тьмы. Я немедля прикрыл её своим плащом, никто не имеет права видеть мою наречённую обнажённой, кроме меня. Альберт заметно помрачнел, но тут увидел лукавую улыбку Карейсы, и словно заново расцвёл.
  Тень моя, вытянув длинные когти, выросла до потолка, став непроницаемо густой и чёрной. Кажется, глаза загорелись демоническим пламенем, а взявшийся невесть откуда порыв ветра взметнул волосы.
  Отвешивая шутовские поклоны, ангелы уходили в зияющие меж мирами дыры, и их отрывистые смешки долго ещё витали в стенах залы.
  Я поцеловал мою сладкую Иирис, и Альберт даже не взглянул в мою сторону. Эти двое, рука об руку, куда-то уходили сквозь новый портал. Бросив на Иирис прощальный взгляд, Альберт кивнул мне, и портал скрыл от моих глаз его слегка иронический взгляд.
  Послышался странный шум - то ли вздох, то ли шорох. Обернувшись, я увидел, что вампиры и нефилимы встали предо мной на колени и даже гордые драконы склонили свои головы.
  Не думал, что день, когда мы с возлюбленной взойдём на престол, будет таким сумбурным. Всё-таки, день коронации и свадьбу совмещать нельзя. Я ведь сегодня чуть не умер, не говоря уже о том, что даже не выспался.
  
  
  Epilogue
  
  - Всё же этот мир мне больше по душе, чем тот. Одна Луна меня вполне устраивает, - сказала Карейса, наматывая прядь волос Альберта на палец.
  Альберт, словно большой довольный кот, возлежал у неё на коленях, сыто жмурясь. Его одержимость Иирис прошла бесследно, и пришёл черёд ровного и спокойного чувства.
  - В этом мире последние вампиры - мы, - промурлыкала Карейса, и жадно приникла к шее возлюбленного.
  - И в наших интересах не создавать новых, - ответил он.
  - Конечно, милый, - кротко согласилась вампиресса. В уголках её глаз плясали задорные искорки.
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"