Рассекать простор на почтовых по российским трактам безусловно приятнее, чем топать пешком, это Александр понял сразу. Вот только скорость передвижения по России оставляла желать лучшего и дело не только в традиционно плохих дорогах. Попадется по дороге большая станция, значит будут лошади и ее сразу же после замены проезжают не задерживаясь, а вот если маленькая, то там можно поневоле задержаться на несколько дней. Реалии дорожной жизни оказались весьма и очень сильно отличными от тех, что описывали в своих произведениях писатели-классики. Что с них взять, это люди творческие и они 'так видят'. Если в Польше и в Малороссии эти дорожные проблемы были еще не видны, то в центральной России просто настоящая беда настала.
-Где лошади сволочь драная? Сгною! -ревет грозный начальственный бас, бог весть что за 'енерала' занесла судьба на небольшую ямскую станцию в этот утренний час.
-Ваше высокопревосходительство, помилуйте... -пытается что-то сказать в оправдание сгорбившийся станционный смотритель.
Как же помилуют тебя, дожидайся... раздается смачная пощечина, от подобного звука - "хрясь" зубы невольно сжимаются. Теперь Сашка понял, почему у этих станционных смотрителей такой затравленный взгляд и вечно вжатая в плечи голова. Только по одному этому признаку в любой толпе с первого взгляда их можно отличить.
-Чтоб через час были! -раздается грозное повеление и 'енерал' важно удаляется во внутренние помещения станции, попить чайку и отдохнуть с дорожки.
-Тут правит не тот у кого есть бумага, а тот у кого длинней дага-дага... -так и сорвалось у наблюдавшего сцену на крыльце Александра.
-Да за тобой братец записывать надо, так афоризмами и сыпешь, -невесело улыбнулся штабс-капитан.
Действительно бумага у него есть и не одна, но вот бить морды смотрителям ни малейшего желания нет, поэтому и сидят они тут уже второй день в ожидании положенных по закону лошадей. А вот всякие 'левые' путешественники без надлежащей подорожной, но с длинной 'даго-дагой' спокойно проезжают дальше.
-Что за господин хоть приехал? -спросил Гришка, тоже вскоре подошедший на шум, он опоздал немного и начала не видел.
-Адъютант какой-то непонятно у кого, гвардеец судя по мундиру и манерам, я его не знаю. -ответил ему Денисов.
Смотритель тихонько ругаясь поплелся на задний двор, Сашка последовал за ним. Его глодало любопытство, откуда все же берут этих самых дефицитных лошадей. Ранее когда ему объясняли, как работает вся эта почтовая система, нашему современнику казалось, что на каждом яме обязательно имеется специальный загончик, а там пасется табун голов в полста. Подъехали скажем проезжающие, им отдают лошадей из этого резерва, а уставших животных выпускают на травку погулять и восстановить силы, все же живое существо, а не бездушная стальная машина - без отдыха никак. Однако, ни на одной станции ничего подобного Александр не заметил, в лучшем случае на крупных имелась маленькая конюшня, а на мелких и того не было в помине.
-Вот жизня наша собачья! -процедил чиновник-смотритель, попутно осторожно ощупывая припухшую щеку, кажется все зубы в этот раз уцелели, -Вас служивых бьют тока на учении, а тута кажинный божий день по физии лупят! Этот еще ласковой, иной и не спросит, а сразу в морду даст. Мать их... а я ведь тоже дворянин и царев слуга...
Александр не ответил ничего, только плечами пожал, извечный вопрос: 'Кому на Руси жить хорошо?', поди разберись, по последним данным выходит, что всем разом, но никому конкретно.
-Егорка!!! Давай поди сюды малой! -заорал чиновник, обращая к неведомому Егору и откуда-то из-за кривых поленниц выскочил на зов рыжий мальчишка-подросток в старом заношенном до дыр и неоднократно перешитом солдатском мундире с чужого плеча.
-Беги сынок в деревню приведи старосту и мужиков, кому очередь седни выпала! -последовало конкретное распоряжение, и Сашка не успел подивиться: приемный сын он этому мужику может, на отца совсем парнишка совершенно не похож.
-Племянник, это мой. Покойной сестрицы сынок, за своего теперь держу. -пояснил смотритель, увидев отразившееся на лице солдата недоумение, -Родители померли горячкой, а парня хотели в кантонисты забрить по сиротству, я вот не дал. Больно уж их там муштруют в солдатской то школе при полку, почитай едва половина доживает до выпуску, а там опосля почитай пожизненно лямку тянуть.
-Так ты же вроде дворянин? -Александр не сразу поверил услышанному.
-То личное дворянство братец, горбом своим и старанием выслужил, а вот родня моя - нет, они все в мещанах числятся, а муж у сестры, царствие ему небесное - обер-офицерским сыном был. Мне до потомственного еще по табели о рангах как до луны раком. Хоть зад тут всем заподряд не лижи, а не подымешся ни в жисть.
Тем временем постепенно подошли вызванные из деревни крестьяне, оказывается есть в Российской империи и такая специфическая повинность, впрочем каких только нет. Стоят и молчат, глаза в землю уперли, только и мнут к руках свои неуклюжие бесформенные шапки.
-Давайте лошадей! -хмуро пробубнил смотритель, ни к кому конкретно не обращаясь, и явно не ожидая получить сразу требуемое.
-Ваша милость!!! Пожалейте, в поле ведь оне, и на рынок нынче поехали по приказу их милости управляющего! -загалдели и застонали на десять голосов мужички, но и тут никого не жалеют.
-Мне что? Староста вели подать батоги! -в своих требованиях смотритель отступать был не намерен.
Пришлось долго лупить по серым сгорбленным спинам в армяках, староста и его помощник даже взмокли от проявленного усердия, прежде чем наконец набрали необходимое количество 'добровольцев'. Сперва экзекуции не выдержал один, за ним еще трое крестьян, остальные продолжали упорствовать.
-Врут мерзавцы! Кони у них есть! -уверенно заявил смотритель Сашке и действительно вскоре из деревни привели требуемую смену. Как раз примерно в один час все действие и уложилось и вызов мужиков, и палочная расправа, и привод лошадей - адъютант установил вполне реальный срок, а значит не в первый раз так поступает.
-Чего ради страдаете, если лошади есть? -не удержался и спросил унтер-офицер одного из тех мужиков, что сумели выдержать палочные удары, а били их здорово, почти как солдат шпицрутенами. Единственное отличие, что тех таскают взад-вперед через строй, а эти покорно стояли на месте, наклоившись и подставив спину под палки.
-Сплошной раззор нам служивый с энтих казенных прогонов, почитай даром возим! -ответил крестьянин, оказывается виновата экономика... -Лучше уж батожье терпеть, оно грят 'божье', чай не кнут, али арапник господский. Кожу не сымат, до кости не просекат.
-Вот эдак и живем, сперва меня мордуют, а затем я мужиков тиранствую! -философски заметил смотритель, когда они с Сашкой входили в изрядно закопченное временем и самоварами помещение станции. Хотел было унтер прогуляться вечерком в ближайший лес за первыми летними ягодами, но хлынувший потоком прохладный по-осеннему дождь мигом загнал его под крышу. Ночь Александр провел неспокойно, терзался сомнениями, а правильно вообще они поступают? Судя по всему в богом спасаемой российской империи путь наверх только один - дать своевременно 'в морду', тому кто ниже и только так и не иначе. Знания, опыт, таланты, везение - это все вещи полезные, но отнюдь не необходимые, на первом месте всегда тупая и грубая сила. По всем признакам штабс-капитан Денисов Иван Федорович сам по себе подняться не сможет никогда, да и Сашка тоже не поможет. За то тот наглый адъютант точно со временем станет генералом. Хоть не беги в самом деле прочь из страны, раз до бункера у Сосновки добраться не судьба. Вот только что делается за пределами России, Александр представлял очень смутно, если там как раз расцвет 'дикого капитализма', то можно запросто угодить из огня в полымя... Прелести последнего Сашка уже испытал на своей шкуре вначале 90-х и повторения этого "рая" что-то не хотелось.
Утром станционный порадовал егерей, добыл таки он лошадок и для штабс-капитана. Опять пошла суматоха сборов, правда на сей раз короткая, поскоьку вещи уже давно упакованы. Только закончили, как сразу выяснилось, что капитанского денщика, нижнего чина Зайца нет - исчез боец бесследно. Кинулись его искать, осмотрели все имеющиеся помещения вплоть до погреба и убедились, что денщик отсутствует, как сквозь землю солдатик провалился и никто из обитателей станции его не видел.
-Может сбег, али в лес отлучился, али в деревню до девок? -предположил было Григорий, задумчиво почесывая макушку.
-Нет этот никогда не сбежит! Скорее я от него убегу. -уверенно отвел эту версию штабс-капитан и поиски продолжились.
-Гриша до деревни почти верста, а в лес нашего Зайца можно загнать только под угрозой оружия. -добавил свое мнение Сашка, -Здесь он на почтовой станции где-то ныкается!
Что тут делать, пришлось начать розыски снова, пока они втроем носились по двору, за ними хвостиком следовала стайка детишек станционного смотрителя, их почти полдюжины, самой младшей девочке всего по виду годика два-три. Дети, скорее всего, воспринимали происшествие как забавную игру и жаждали в ней поучаствовать.
-Где это лодырь, куда он делся? В сортире утонуть не мог часом? -задался вопросом под конец штабс-капитан.
-Ваш благородие, ежели найдем ирода, вот те крест тама и утоплю! -свирепо прорычал в ответ Гришка.
Тут унтер-офицер наконец заметил, что кто-то упорно дергает его за штанину сзади, обернулся, а это младшая дочка смотрителя старается изо всех сил. Кроха что-то пыталась сказать, но разобрать было нельзя, слишком уж сильно ребенок коверкал слова, сплошное, 'лям-ням-лям' у нее выходило. Штабс-капитан внимательно выслушал девочку, даже наклонился специально, что бы ни пропустить ни одного слова.
-Ничего не понимаю! А ну Григорий расспроси ее, кажется малышка что-то знает? Ты у нас с детьми возится мастер.
-Иди милая на ручки сюды. -Гриша подхватил и нежно поднял ребенка на уровень груди и прислушался к детскому лепету, -Так, почто говоришь, где дяденька? Сашка подержи дите я счас!
В момент солдат аккуратно и бережно передал свою ношу Александру, и выдернув из плетеного забора увесистую палку кинулся на чердак, по лестнице он не влез, а скорее взлетел. Оттуда вскоре раздались крики и вопли и вот уже кубарем скатывается вниз знакомая неуклюжая фигура, нашлась все-таки, к великому сожалению всех драгоценная пропажа.
-Как мы его не заметили? Смотрели ведь и там! -недоумевали одновременно Александр и Денисов. Гриша объяснил, что 'энтот черт' улегся между разложенных кулей с овсом, и накрылся сверху мешковиной, со стороны выглядело в точности, как будто еще два мешка лежат. Девочке тут же на радостях выдали гривенник на леденцы - царская награда по местным меркам, надо бы ей лучше большой кусок сахара дать, но весь свой запас они давно извели дорогой. Денщику тоже досталось, Григорий щедро отвесил пару весьма чувствительных тычков под ребра, и правильно - сколько его кричали-звали, зачем столько спать, что ему ночи не хватает? Григорий просто рвал и метал, он часы считает до встречи с родными и близкими, восемь долгих лет в разлуке, а тут полдня потеряли на поиски Зайца...
Опять в они пути, опять дорога и опять сплошная полоса невезения, снова застряли едва проехав верст полтораста. Сашка недоумевал, как только местные вообще передвигаются, но ему объяснили, что более-менее состоятельные помещики имеют для таких случаев собственный 'выезд' и услугами станций обычно не пользуются, разве что в качестве гостиницы. Для того что бы раз в году съездить в Москву иной барин зачастую специально содержит десять-двенадцать дорогих, сильных и выносливых лошадей, которые более никакой работой не заняты. Еще один замечательный пример 'рачительного' управления в рабовладельческой стране, позднее Сашке рассказали и о других таких местных 'достижениях' народного хозяйства. Колхозники-разгильдяи времен застоя СССР нервно курят в сторонке, им до настоящих российских помещиков им далеко, как до Луны.
С утра на станцию пожаловали деревенские бабы в надежде продать чего-нибудь из нехитрой снеди проезжающим и выручить копейку другую. Сашка и опомнится не успел, как его приятель уже трется возле одной пухленькой и весьма еще привлекательной женщины, незаметно пощупывая ее за задницу, просторный сарафан этому занятию нисколько не мешает. Поглядел унтер-офицер на подвиги подчиненного и ему тоже захотелось кое-чего. И все из-за этой Ривы, до нее как-то на баб особо не тянуло, а вот после началось какое-то сплошное безумие, нет точно испортила его эта маленькая горячая ведьмочка. А Гришка орел однако, свою толстуху уже уволок куда-то подальше в кусты, 'ягодку малинку поискать' отправились.
Сашка поманил издали одну приглянувшуюся молоденькую бабенку, завязался у них немой диалог знаками, пошли сюда мол сюда поговорим, дело к тебе есть. Та сперва засмущалась, завертелась, даже полные алые губки краем платочка прикрыла, но вскоре эта 'Гюльчатай' передумала, увидела, что подруги отвлеклись и вот уже рядышком, на расстоянии вытянутой руки.
Унтер, как только она оказалась вблизи, тут же втянул любопытную в старый каретный сарайчик, захлопнул дверь на щеколду и там между поломанными телегами, экипажами и сваленной в кучи старой упряжью все и произошло. Ароматы конечно стояли в этом 'райском уголке любви' отнюдь не амбре, но солдату выбирать не приходится. Они даже почти не разговаривали, короткий поцелуй в губы, затем еще один в ухо, и далее Александр действовал быстро и решительно, желание его просто убивало, и на долгие уговоры и любовные игры времени не было. Рывком развернул удивленную молодку спиной к себе, и надавив рукой под лопатки согнул ее в поясе, чтобы уложить затем вниз лицом на телегу, прямо на соломенную подстилку. Пришлось и легонько стукнуть ей сзади под сгиб ноги, чтоб на коленки опустилась.
-Погодь ундер почто эдак... -не успела бабенка и рот открыть, а сарафан и рубашка уже у нее на спине, белые ягодицы вызывающе блестят в полумраке сарая, словно приглашают 'возьми меня' унтер.
Он не стал долго любоваться открывшимися перспективами, а надо сказать, что посмотреть было на что. Сразу приступил к делу, молодая крестьянка даже ойкнуть не успела от неожиданности и удивления, а 'насос' уже заработал в нарастающем темпе: раз-раз-раз, ритмичный хлюпающий звук только усилил сходство с этим механизмом. Проходит некоторое время и вскоре в такт движениям Сашки раздалось знакомое бабье "ох-ох-ох", еще одно последнее усилие, приглушенные взвизги, стоны - прямо в солому, судорожные толчки задом и все - можно заканчивать, приехали...
Александр спокойно уселся рядом на повозку, разглядывая лежащую на животе задницей вверх, колени на земле, разомлевшую бабу, они отработали - теперь можно немного и поговорить за жизнь к примеру, накопившееся за много дней напряжение снято полностью. Между тем молодая женщина быстро пришла в себя, стыдливо одернула вниз подол своего просторного одеяния, развернулась и удобно пристроилась рядом с солдатом.
-Экий ты прыткий служивый, не хотела ить я с тобой, а согрешила! Батюшка будет на исповеди пытать, что скажу? -опять засмущалась бабенка, но о содеянном вроде сильно не сожалела, вероятно ее удивил или напугал несколько необычный сам способ сношения.
-Рубля на свечки, грехи замолить хватит? -сразу же, без долгих предисловий, перевел в практическую плоскость разговор Сашка, с местными расценками его ознакомили накануне. Такая сумма обычно была верхним пределом, как правило стандартной ценой за 'любовь' был двугривенный, а иногда и просто несколько копеек, но Сашка старался в таких случаях не обижать своих 'наемниц'.
-Рупь с полтиной! Поял ты меня молодец не по-нашему, ровно кобель какой! Добавь за экий срам! -она попыталась изобразить 'благородное возмущение', наивная попытка, какая разница в самом деле сверху-снизу-спереди-сзади, все едино, все кончается в одном месте.
Придется унтер-офицеру раскошелится и в этот раз. В самом деле Александр в последнее время предпочитал со своими случайными подружками исключительно вариант 'мужчина сзади', что временами служило поводом для недоразумений, это не праздная причуда. Причин было две, первая чисто психологического свойства, если лицом к лицу, то слишком уж много ненужных воспоминаний потом остается, так ту сумасшедшую еврейку он до сих пор забыть не может. А вот когда вместо глаз видны только ягодицы партнерши, процесс приобретает черты исключительно физиологического действия - 'сунул, вынул и пошел', словно зарядку сделал. Вторая причина, тоже отчасти психология, но другого плана, в последнее время девки и бабы стали жаловаться, что после секса с Сашкой у них 'женское место' болит, что это такое он не знал, может быть матка, это надо будет уточнить у специалистов. Появилось в его поведении во время соития нечто 'животное', чего раньше не замечалось совсем, в какой-то момент он терял голову и начинал 'долбить' любовницу как безумный до отказа, невзирая на писк, визг, плачь и протесты женщины. Оказаться в роли известного героя Баркова у Александра не было ни малейшего желания. Поэтому пришлось принять меры предосторожности, как бы в самом деле не убить случайно очередную женщину, то что в ХХ веке легкая травма - здесь вполне может послужить причиной гибели. По крайней мере историй, что кто-то кого-то 'залюбил насмерть' ходило немало и проверять на себя правда это или преувеличение Сашка не хотел.
Александр честно отсчитал молодке положенное вознаграждение серебром, нравственность нравственностью, но что бы там местные моралисты не сочиняли насчет народа-богоносца, а бабе надо обязательно выплатить оброк и подати. Иначе неизбежно придется продавать за бесценок перекупщикам все, что собрано тяжелым трудом в поле и на подворье, а затем сидеть зимой вместе с детьми и мужем голодом. Вот и поднимают подол, раз-другой и глядишь - семь или десять рублей для барина, 'отца родного' и для казны собрала добытчица, и еще совсем немножко осталось для себя. Молоденькие девки, те обычно такими вещами не занимаются, кто их с ребенком потом возьмет, если залетят, а вот молодые и замужние бабенки сплошь и рядом, как в народной пословице '... не лужа, хватит и мужу'. Генетическая экспертиза в 19-м веке еще неизвестна, и если даже очередной ребенок в крестьянской семье уродится 'не в мать, не в отца, а в проезжего молодца', то все равно будет считаться 'законным' в отличие от такого же, но рожденного вне брака. Опять сплошная экономика, самого препоганого свойства, и так по все дороге, только Валдай исключение, но там девицы этим древним ремеслом владеют уже вполне профессионально.
-Прибавь ищо гривенник, свому водки штоф возьму. Не то поди унюхат, ен у меня знашь ревнивой! -попросила еще женщина, уважил Сашку и такую небольшую просьбу.
На этом они и расстались, солдат и простая деревенская баба, чтобы больше никогда не встретится вновь. Спустя много лет Александр будет слушать на каком-то торжественном собрании длинную и запутанную речь очередного радетеля о народном благе: этот словоблуд почти час доказывал тезис, что чем крестьяне беднее, тем дескать нравственность и мораль у них выше, а потому народ надо умышленно держать в 'черном теле'. Конечно из питерского или московского салона этим как бы 'экономистам' виднее, но очень уж захотелось тогда дать тому ученому от души в морду...
Александр тогда даже пожалел, что остальных баб не "попробовал", дальше до самого Питера с этим делом было хуже - более-менее привлекательные попадались редко.
Пока ехали дважды попадали в дорожно-транспортные происшествия, хорошо хоть скорости в начале 19-го века по меркам современников Сашки совсем смешные и поэтому обошлось без жертв. Что удивительно, так люди себя при этих происшествиях вели себя точь в точь как в веке XXI. В первый раз немного поругались с "обидчиками", но потом разъехались мирно без драки. Но вот во второй не обошлось без рукопашной схватки, хоть вроде и не бог весть какая беда - сцепились экипажи колесами, на узкой дороге такое не редкость. С высоких дрожек как пуля из ствола ружья соскочил какой-то Собакевич, из разряда "ты ндраву моему не перечь!" весь до глаз заросший бакенбардами по последней моде и пошла жаркая баталия. Этот тип, ничего не говоря, первым делом врезал в ухо ямщику, а затем накинулся и на сидевшего с краю штабс-капитана, Сашка в последний момент едва успел блокировать удар. Вежливые у нас господа помещики, нечего сказать - вальсы Шуберта и французская булка так и прут из всех щелей, пришлось ответить на хамство в том же духе. Дуэли, перчатки и секунданты, это красиво и благородно, но исключительно для светских раутов, собраний и салонов, а здесь в дорожной грязи важнее - у кого кулак крепче и удар сильнее. Читателя, воспитанного исключительно советским кинематографом Автор отсылает к воспоминаниям нашего классика, уж как Александр Сергеевич сокрушался тогда, что подобно английским аристократам не владеет благородным искусством бокса. Точно так же когда-то и Пушкину самым простонародным образом "морду начистили" в придорожном трактире, когда тезка нашего Сашки не рассчитал своих сил и получил жестокий урок.
Втроем они без особых затруднений слегка поколотили "быкующего" барина, Гришка ухитрился украсить на память великолепным фингалом его "благородную" физиономию, и затем зашвырнули хама в глубокую придорожную канаву - пусть там полежит немного, отдохнет и одумается. "Вражеский" кучер, и денщик Денисова благоразумно соблюдали нейтралитет и участия в схватке не принимали, "свой" водитель кобылы тоже не стал лезть в разборки господ и военных. Покончив с диким барином, расцепили повозки, труд для шестерых взрослых мужчин невелик, и тронулись дальше в путь. Из кювета им вслед неслись матерная брань и угрозы, тот мужик орал во всю ивановскую, что он дескать уездный предводитель там чего-то, и не потерпит такого страшного оскорбления...
-Б...ть!!! Да я у самого губернатора... Всех запорю мерзавцы!!! Всех в Сибирь отправлю на рудники!!! -неслось из грязной вонючей ямы, насмешливое эхо глумливо дублировало, -"Ять, ять, ять...!"
Выбраться оттуда самостоятельно хулиган не смог, а его кучер на помощь хозяину не шел, робко жался в стороне, дожидался когда "супротивники" уедут прочь. Пришлось предводителю сидеть в грязи, пока его обидчики не отъехали шагов на пятьсот и только тогда его вытащили на свет божий. Ругань тотчас прекратилась, барин сразу нашел себе новое занятие - принялся избивать своего робкого кучера.
-Предводитель уездного дворянства, надо полагать, да-с... одичали господа немного вдали от столиц и цивилизации. -ответил штабс-капитан на немой вопрос Сашки.
-Иван Федорович, его команчи за нами в погоню не кинутся? -забеспокоился Александр, слишком уж часто незначительные происшествия в этом мире приводят к серьезным последствиям, -Может нам стоит оружие зарядить?
-Достань из футляра пистолеты, остальное оружие трогать не будем. -после некоторого размышления распорядился Денисов, -Военных команд в подчинении у него не имеется, "предводитель" - это выборная должность в системе самоуправления уезда. Разве вот дворовых своих он за нами послать соизволит вслед.
-Отобъемси ваш благородие! -заверил командира Гришка, -Чай не в первый раз! Вы ваш благородие пальто сымите, али шинелку форменну оденьте - ени вас за шпакского принимают поди, вот энто и борзые.
И в самом деле штабс-капитан с утра мало того, что пальто гражданское накинул поверх мундира, сражаясь с насморком, так еще и кивер укрыл чехлом от дорожной пыли. Со стороны боевой офицер стал сильно похож на "шпака", так тогда презрительно называли тех несчастных из числа привилегированных сословий, кому военной или полу-военной формы не досталось. Вот и ввел Иван Федорович во искушение очередного буйного дурака, жаждущего продемонстрировать всем окружающим свой эксклюзивный "ндрав", таких в России хватает.
Уездные дикари-команчи по всей видимости догнать путешественников не сумели, или не смогли, что совсем не удивительно, если принимать во внимание состояние дорог в крае. Но на российские пути сообщения жаловаться грех, Александр давно уже принял точку зрения местных, что "дорога" такая же стихия, как скажем океан и как-то поправить положение невозможно. Едешь себе, едешь вроде бы ничего... стоп - впереди "топь", приходится вылезать и обходить "нехорошее место" пешком по полям, иначе лошадям не вытащить по грязи повозку вместе с пассажирами, один раз пришлось даже разгрузить отчасти багаж. Обычно посреди рукотворной трясины уже застрял и скучает кто-нибудь в ожидании помощи, ямщики быстро между собой договариваются, цепляют дополнительных лошадей пристяжными и вот один экипаж совместными усилиями вытащили на сухое место, затем второй. Единственное отличие от бездорожья века ХХ - люди обычно не толкают транспортные средства и не помогают четвероногим "двигателям". Иное дело в походе и на войне - нижним чинам иной раз приходилось "вытягивать" пушки и обозные фуры, но там совсем другие реалии.
Глава 46. Столица империи.
После той памятной драки с уездным предводителем команчей дальше пошло удивительно гладко, даже лошади как ни странно находились на станциях и больше суток нигде не задержались. Более-менее приличный тракт начался только на подъезде к Петербургу - верст за тридцать, пожалуй теперь местами дорогу можно было даже назвать гордым термином "шоссе", в том значении, которое было принято за этим словом в начале 19-го века. Движение стало заметно оживленнее, чувствуется приближение большого города. Скакали, кто на взмыленных ямских тройках, кто сидя в перекладных тележках, важные фельдъегеря и курьеры иной по виду и важности генералу не уступит, придерживая на груди толстые сумки с депешами и мотаясь на ухабах усталой спиной. Проплывали мимо, точно линейные корабли, скрипя ременными рессорами - "аглицкая" сталь еще не всем по карману, запряженные шестериками, вместительные дормезы со знатными барами, с женами и любовницами, их детьми, гувернерами, моськами и дворней. Иная такая повозка - полный аналог передвижного дома на колесах, где все свое припасено, вплоть до трехведерного самовара, притороченного сзади вместе с сундуками и чемоданами. Последние в начале 19-го века сильно отличаются от своих потомков - имеют форму скорее цилиндра и служат для хранения верхней одежды. Отсюда и "чемоданы" первой мировой войны, так прозвали по аналогии снаряды тяжелой артиллерии. Гремели окованные железом неуклюжие пригородные дилижансы - пришельцы с "запада", явно лишние на разбитых российских трактах, с глазевшими сквозь маленькие запыленные амбразуры-окошечки вечно жующими пироги пассажирами. Потряхивали налитыми жиром загривками полупьяные купчики, звучным чмоканьем понукая сытых лошадок, запряженных в обильно подмазанные дегтем, густо окрашенные в желтый цвет одноколки. Шли в туго перепоясанных суконных армяках бородатые лапотные крестьяне с топорами или другими инструментами, потребными в плотницком, печном, штукатурном, бондарном делах. Кто на заработки, кто с заработка, последние уже, как правило навеселе, но "в дым" пьяных не было. Низко кланялись всем встречным бедно одетые старики и старухи - богомольцы и паломники, начавшие дальний путь по святым местам. Тут же паслись и многочисленные сборщики "на церковь" как настоящие, так и мнимые. Гнусаво пели псалмы и вполголоса переругивались вереницы слепцов и профессиональных нищих с поводырями. Бодро шагали коробейники-прибауточники с целой лавкой-коробом на сутулой, натруженной спине. А вот и до боли знакомое - бредет этап: конвойные солдаты подгоняют посаженных на прут колодников, звенят цепи, видны бритые, бескровные, посиневшие от долгого острожного сидения лица. Шли, скрипя колесами, казенные и торговые обозы с кладью скрытой под серыми рогожами. Попадались навстречу иногда небольшие воинские команды, но движения крупных частей в окрестностях Петербурга Александр не заметил, не то служивых как в СА гоняли по другим, проселочным дорогам, не то просто так уж в тот день сложилось.
Остался позади очередной полосатый верстовой столб, еще езды час долгий путь закончится. Но злодейка-судьба не может не приготовить хоть мелкую пакость напоследок. Громкий щелчок, словно выстрел из пистолета, лошади испуганно заржали и сами по себе остановились не дожидаясь понуканий, а сидевший на облучке рядом с ямщиком денщик Заяц поспешно соскочил и бросился бежать прочь, еле догнали и вернули потом. Трофейному экипажу, добытому на одном из разоренных фольварков Восточной Пруссии и проделавшему вместе с 13-м егерским полком длинный путь, пришел конец. Передние колеса сложились наподобие буквы V вершиной вверх - лопнула ось, отъездились...
-Как уж так угораздило сломатся, железная же она? -недоумевал штабс-капитан рассматривая обломки, действительно редкость, обычно не выдерживают нагрузки деревянные оси.
-Бывает Иван Федорович, может раковина в литье попалась? -предположил Сашка и ошибся.
-Кованная должна быть, из чугуна такие изделия не выделывают.
-Значит металл 'устал', есть такое понятие в моем веке, -поспешил исправить первоначальное предположение Сашка, -Только не спрашивайте, что это значит - не знаю.
-Эвон чухон порожний на телеге едет, пойду остановлю! -Григорий получив санкцию начальника в виде кивка, бегом кинулся ловить 'попутку'.
-Как он их от наших крестьян отличает? -изумился Сашка, одеты практически одинаково и по лицу поди пойми, в российской провинции такие не редкость.
-На голову смотри! У вас в двадцатом веке это называется 'шапка-ушанка', судя по твоим рассказам. -не преминул пояснить штабс-капитан и в самом деле, уроженцы Финляндии носили в ту пору такой специфический головной убор круглый год.
Чухонец охотно согласился подвезти, благо сам ехал в том же направлении, но запросил за свои транспортные услуги совершенно сказочную плату. Такого баснословного гонорара хватило вероятно бы на проезд до Парижа и обратно.
-Господи, неужели пока мы добирались наш бумажный рубль так низко упал? -огорчился Денисов, заранее прикидывая в уме возможные потери, ведь командировочные и прогонные выдали ассигнациями, -Эдак скоро за него даже меди не предложат!
-Позвольте Иван Федорович поговорить нам с эти нацменом самим, обождите минут десять в сторонке! -зло ответил Сашка, он быстрее чем начальник сообразил в чем дело. Рубль конечно "просел", инфляция - зло неизбежное, но не настолько, чтоб за него давали теперь в морду.
Справились они даже быстрее, чем первоначально предполагал Александр, после проведенной короткой, но интенсивной разъяснительной работы с жадным финном все стало на свои места. Курс российской государственной денежной единицы был восстановлен на прежнем уровне. Оказалось, что один вовремя и умело нанесенный удар по почкам очень способствует укреплению пошатнувшегося было рубля.
-Тебе Гриша надо в министры финансов податься, тогда глядишь Россия и заживет! -не мог сдержать иронии Сашка и в самом деле, курс ассигнаций прямо на глазах вырос на два порядка, таким достижением не мог похвастаться ни один известный отечественный экономист. Сперанский, финансовый гений того времени в подметки не годится простому малограмотному нижнему чину.
-Почто не дал ищо вдарить чухну? Ен бы нас даром довез! -кипятился Григорий, еще бы, до родного дома ему оставалось верст пятнадцать от силы.
Вот и долгожданный Санкт-Петербург, столица российской империи, прорубленой когда-то Петром Великим "окно в Европу". Или 'Питербурх' - как обычно говорят в народе, короткое и звонкое слово 'Питер' еще не прижилось. Иногда Александр путался и у него наряду с Питером был и Петроград - вот это неофициальное название иногда понимали, иногда нет, на кого уж как попадешь.
Обосновались они в самом 'логове зверя', во владениях военного министра Аракчеева, в переносном смысле конечно. Это кусочек земли ограниченный по периметру улицами Кирочной, Литейной и Преображенской. Тут почти все большие строения принадлежали военному ведомству, так или иначе все было связано с артиллерией: от арсенала и Литейного двора до церкви Святого Сергия - традиционного покровителя российских пушкарей. Показали Сашке и дом 'самого' инспектора российской артиллерии - маленький особняк на углу Кирочной и Литейной улиц, скромненько так и со вкусом, ничего лишнего и никакой помпезной роскоши. Дальше по Кирочной тут и там, до самой Преображенской, выросли каменные и деревянные постройки, в которых расквартировались различные команды и хозяйственные заведения относительно недавно рожденного ведомства. А в окрестных улицах и переулках, занимая квартиры сообразно служебным местам и окладам, расселись большие и малые чины аракчеевских департаментов - сначала артиллерийского, позднее после войны 1812 года добавится еще и поселенческий.
Штабс-капитана Денисова поселили в одной из казенных квартир, предназначенных для командированных в столицу чинов, нанять "вольное" жилье в городе, как ранее он собирался, было строго воспрещено. Скорее всего это было вызвано тем, что могущественный ставленник царя в очередной раз нарушил закон, вызвав в столицу ссыльного офицера, и совершенно не желал его 'светить' лишний раз перед гражданскими властями города. Все приезжие были обязаны регистрироваться и уведомлять о своем прибытии полицию, а вот 'аракчеевцы' могли этим правилом и пренебречь. Александра с Гришкой разместили в казарме писарей и топографов, достаточно уютной и комфортабельной, по сравнению с обычным солдатским жильем, что бы там не говорили про прижимистость графа, но на 'своих' он особо не экономил. Вместо нар здесь были обычные кровати и даже с совершенно забытым Сашкой постельным бельем. Кормили на новом месте тоже сносно, всегда можно было и подзакусить и выпить чаю в трактире или кухмистерской. Все хорошо прекрасная маркиза, все хорошо как никогда... вот только делать пока совершенно нечего, оказывается, что комиссия, ведающая различными перспективными военными проектами только еще создается. Штабс-капитан Денисов сразу нашел себе занятие, точнее ему нашли, загрузив по уши 'бумажной' работой, да еще он ожидал и приезд жены с детьми со дня на день, но Сашка и Григорий пока были свободны как птицы. Питерец тут же отпросился и убежал к родным, а Александр не придумал ничего лучшего, как прогуляться по столице российской империи и ознакомится с ее достопримечательностями. Трудно сказать с чем такое совпадение связано, но почти каждый "выход в город" для унтер-офицера заканчивался различными неприятностями, не взлюбил его Петербург определенно, лучше бы было сюда и не приезжать.
Интересно было ему, недавнему провинциалу, наблюдать многое и в столичной уличной жизни начала 19-го века. То промелькнет аристократический выезд, сверкнув зеркальным лаком каретного кузова, раззолоченным гербом на дверце и холеными рожами лакеев на запятках. То проедет эскадрон кавалергардов в ослепительной белоснежной форме, на отчищенных до атласного блеска крупных рыжих конях. То, громко выхваляя на ломаном языке свой товар, пройдет черномазый итальянец с лотком гипсовых фигурок или шарманщик огласит дворы заунывной мелодией. "Все так же рыдает шарманка, в России она иностранка", а вото ее владелец больше смахивает на обычного цыгана. Туда-сюда и унтер-офицер в толпе детей рассматривает пестро одетую обезьянку, сидящую на плече шарманщика. Замезло несчастное "обезъянко", да тут не Италия, хоть и лето стоит в разгаре, а что не очень уж и жарко. Однажды он медленно прошел по Фонтанке от Семеновского моста до Невы, вглядываясь в скупой рисунок чугунных перил набережной, в разнообразные фасады многоэтажных домов. Подивился наш современник скромности Летнего дворца Петра, осененного вековыми липами, садовый доми не дать не взять, и наконец вышел к Неве, где надолго замер перед величавой красотой решетки, увенчанной гранитными вазами. После обеда он вниз по отправился по Шпалерной, мимо длинного ряда крашенных суриком казенных сараев военного ведомства и казарм, мимо пустого, с запыленными стеклами Таврического дворца к великолепному Смольному собору. В третий раз не поленился, ведь общественного транспорта здесь еще нет, и добрался через весь город до самого Екатерингофа, осмотрел все затейливые беседки и мостики, поглазел на игравших в кегли немцев-мастеровых и едва нашел дорогу обратно. На "бестолковые шатания" были потрачены всего два-три дня, сущая мелочь, но надо ведь думать и о будущем, когда еще судьба сюда в следующий раз закинет?
Глава 47. Пока без названия.
Местные дожди - это какое-то стихийное бедствие, без всякого преувеличения, в средней полосе такие эпические потопы большая редкость, здесь так и говорят горожане "снова казнь египетская на нашу голову". Когда он миновал Почтамтский мост и Фонарный переулок, вдруг разверзлись "хляби небесные" и ударил ливень, за шиворот мундира вода потекла ручьями, сыро и неприятно однако. Александру тут же и расхотелось далее изучать город и неудержимо потянуло как-то сразу назад, в уютную казарму военных топографов, где сейчас пыхтит, как маневровый паровоз двухведерный "артельный" самовар и запекается до состояния сухариков на печке нарезанный на мелкие кубики ржаной хлеб, распостраняя по всему помещению просто убойно-восхитительный дух. Но куда деваться, пришлось срочно забежать под какую-то арку в одном из питерких "дворов-колодцев" и там пережидать непогоду. Намокнешь и потом придется приводить в порядок мундир, а это еще то развлечение, особенно с учетом примитивной бытовой техники начала 19-го века, где сковородка с углями служит вместо утюга. За сводчатым проездом внутри двора виднелась площадка перед каретным сараем, рядом - хлипкий "в одну жердочку" навес с мешками, на которых безмятежно дремал весьма побитый жизнью бомж-оборванец, завернувшись с головой в старую дерюгу, привычному человеку и питерская сырость нипочем. Вот из глубины двора выскочила босоногая молодая баба с ведром, покрытая от дождя лишь задранной на голову верхней юбкой. Ловко огибая раскисшие от воды кучки навоза она перебежала к водосточной трубе у стены дома, поставила под нее свою кадушку и, тут же, по-спринтерски рванула прочь.
Солдатский кивер представляет собой образец совершенно дебильного головного убора, рожденного нездоровым воображением свихнувшегося на почве бантиков, кантиков и прочих выпушек униформоложца-мазохиста. Его и в "сухую" погоду носить нижнему чину неудобно, а в дождь и совсем начинается "китайская пытка": кап, кап... и прямо на темя попадает, вода постепенно просачивается через неплотную ткань верха и причиняет массу неприятностей. Нашить сверху кожу для гидроизоляции, как сделано в "офицерском" варианте, привыкшая всю дорогу экономнить на спичках "казна" конечно же не захотела, для "серой скотинки" сойдет и так.
Сняв с головы "трубу", Сашка энергично встряхнул ее и брызги полетели веером во все стороны, надевать обратно "эту хрень" не хотелось но и держать в руках крайне неудобно. Едва он напялил на себя столь ненавистный ему элемент обмундирования, как в подворотню заскочила бедно одетая девочка лет девяти-десяти с беленьким узелком на локте. Став в полутьме напротив унтер-офицера, она замерла, мельком взглянув на него с явным выраженным испугом во всех чертах бледного круглого личика. Потом оглянуляделась по сторонам, как бы прикидывая, куда дальше рвануть, а не убежишь - двор "глухой", здесь только один вход и выход, как раз через арку.
Зная, что нижние чины многим детям, особенно в крестьянско-мешанской среде, кажутся страшными, особенно такие относительно высокие, как он, Сашка, чтобы не пугать лишний раз девочку, стал смотреть во улицу. Там ничего не происходило, лишь дождь исправно поддерживал должный уровень воды в огромных лужах. Российская императорская армия никогда любовью даже у чисто русского населения не пользовалась, поскольку то и дело ее солдат привлекали в качестве карателей для различного рода "подавлений", да и в полиции служили точно такие же нижние чины из рекрутов по набору. "За пожарный скорый суд нас "поротями" зовут!" - опять из какого-то советского мультфильма, но по сути верно, в чем Александр имел возможность неоднократно убедится на собственном опыте. Им еще повезло, у них в губернии начальство все же было не столь "отмороженное" как у соседей, где по слухам, за отказ выйти на барщину, одну деревеньку вместе с жителями просто "раскатали" прямой наводкой из пушек.
И все же, что этого ребенка так напугало? При первом взгляде он рассмотрел только испуганное ожидание на ее лице, и линялый голубой платочек, охвативший щеки, потертый салопчик, крытый бумажной синей тканью, потрескавшиеся и залатанные туфли простой кожи. Обычная бедная одежонка вроде бы, но и нищенкой не назовешь, попрошаек в Питере было немного, тех полиция регулярно отлавливала и высылала прочь, чтоб столичным глаза аристократам, а равно заезжим иностранцам не мозолили. В российской империи ведь "процветание", если официально, об этом каждый день в газетах пишут.
Однако же пребывать и далее в роли пугала Сашке надоело, может еще час или два придется тут торчать. Ни леденцов, ни сахара у него с собой нет, обычно установлению добрых отношений с маленькими жителями села эти "сладкие" предметы очень даже способствуют. В одном из карманов завалялось только несколько свинцовых шариков калибром 12мм. Откуда "дровишки" и зачем? На войне у него всегда с собой были специальные "ложные" патроны - штук десять, более и не надо, они были снаряженны стандартной круглой пулей. Если бы вдруг да возникла реальная угроза попасть в плен, то он намеревался выбросить, или иным образом уничтожить настоящие заряды - и "длинные" и "с Минье", которыми вел стрельбу из винтовки, заменив их подделками. Со временем нужда в таком трюке отпала, поляки-мятежники солдат российской армии в плен не брали, бумага и порох куда утилизировались, а шарики-пули так и остались невостребованными.
Два шарика в руках один в воздухе, затем уже два в полете, один в руках... жонглер из унтер-офицера не бог весть какой, но все же пока получается. Единственная зрительница в полном восторге, видимо такими зрелищами даже в столице дети не избалованы, а ведь вроде бы и цирк у них в Питере есть? Была она так испуганна, да еще как мокрая мышка, а теперь - улыбается, в лукавых глазках даже огонек зажегся, и когда Александр все "сплоховал" уронил, не сумев в очередной раз поймать пальцами, одну пулю - девочка кинулась ее подбирать.
-Ой дяденька солдат, совсем укатилась, в щелку меж камнями упала и теперя не достать.
-Брось, не пачкайся в грязи. У меня еще найдутся. -остановил ее Сашка.
-Ой и в самом деле не достать вашу пульку... жалко.
-А чего ты так испугалась, если не секрет, я вроде на полицейского не похож, у них совсем другая форма? -попытался "разговорить" девчонку Сашка, все равно еще долго тут сидеть, так хоть поболтать теперь хоть будет с кем.
-Я вас, дяденька солдат, нисколько не боюсь, -зазвенел в ответ звонкий как колокольчик голосок. -Старик за мной гнался, барин эдакий с крестиком как у тебя, тока у него не беленький был, а с зеленой каемочкой.
Александр выглянул на улицу, высынувшись из под прикрытия арки, там никого не было, проливной дождь всех пешеходов загнал в различные укрытия.
-Никого нет, если и был твой "крестик с каймой" то потопом его смыло, -пошутил он.
dd> -Нет, они до дождя от самой Невы не отставали. Сзади близко идут, гостинцы разные сулят, говорят всяко-разно. А на канале, как от дождя в подворотню впервой забежала, они за мной, стали за руки ловить, куда-то вести силком хотели!
-Что хоть барин говорил, что тебе сулил? -чисто из спортивного интереса спросил Сашка, хотя и так было понятно.
Рассказывали ему как-то сослуживцы про одного такого помещика, что "специализировался" чуть ли не на пятилетних, мужики его по сговору прибили, троих отправили за такое преступление на пожизненую каторгу.
-Он это... я не поняла дяденька солдат, а еще за коленки меня хватал, юбки вот мне задирал.
-Ладно, ладно не бойся, нет тут нигде твоего барина с крестиком.
Не зови черта, он обязательно придет - старая восточная мудрость, не успел Александр и рта закрыть, как пожалуйста к ним заявился и "барин с крестиком", собственной персоной.
Это был на редкость подозрительного вида субъект, ни дать ни взять из коллекции Чезаре Ломброзо "Преступные типы". Александру вообще местная "элитка" на "морду лица" не нравилась, принятая в 1800-х манера отпускать роскошные баки уродовала даже вполне себе приятных на вид людей, а уж тех, про кого в народе говорят "бог шельму метит" и подавно превращала в монстров. Одет был, этот, судя по хамским манерам - чиновник согласно тогдашней моде: в черном плаще и высокой шляпе, с полей которой, когда он нагнулся, входя под арку, потоком хлынула вода. И еше у этого "крестика" была с собой внушительных размеров трость, ну как же - для солидности такие игрушки носят, ну или для того что бы треснуть по спине зазевавшегося извозчика. Вошедший разом повернулся к Сашке спиной, всматриваясь в девочку, и через минуту, по-паучьи растопырив волосатые, как у орангутанга руки, двинулся к ней. Времени "любитель" решил зря не тратить, долго гонялся за "дичью", загнал и теперь можно приступитьк самому приятному.
dd> -Вот куда схоронилась моя цыпочка! -заворковал он, пытася "облапить" девчонку, -Зачем бежала от доброго дедушки? Разве что плохое тебе делал?
Александр скорей угадал, чем увидел через плечо "старичка", как барин взял одной рукой девочку за подбородок, а второй похоже тискает за грудь, чего он там только нашел - плоская же еще "девица" совсем, не выросло там у нее еще ничего. Но вот та резко рванулась в сторону, и Сашка рассмотрел помертвевшее от страха лицо ребенка, общаться с "добрым старичком" ей явно не хотелось.
dd> -А ну, оставь ее в покое! -потребовал он, но "барин с крестиком" легкомысленно пропустил слова унтер-офицера мимо ушей, видимо возня с девчонкой занимала его больше.
Пришлось Александру вмешаться, он не без труда оторвал "доброго старичка" от его жертвы и развернул лицом к себе, к стене спиной приткнул. Проделал он это аккуратно без грубости, можно сказать "нежно", хоть руки и "чесались", было сильное желание проучить этого "любителя цыпочек".
-Ты уже и по-русски не понимаешь? -осведомился унтер-офицер у этого так называемого "барина". В том, что случай свел его с каким-то мелким чиновником-паразитом, да еще с явно криминальными наклонностями, сомнений не было. Другой и не будет отлавливать чужих детей по подворотням для собственного развлечения. Знатному и богатому любителю "клубнички" такие блюда подают в постель "горячими".
-Никак мне грозить вздумал, кислая шерсть? А!? Совсем охренел унтер? -"барин" грозно рыкнул на Александра, старась произвести впечатление своим "ндравом", здесь так любят делать по любому поводу.
- Да знаешь ли, кто я таков?! Ты, вошь казенна!? -видя, что унтер-офицер молчит продолжил на него орать "барин", пытаясь развить наметившийся было успех.
dd> Распахнув плащ, господин чиновник гордо продемонстрировал толстый живот, над которым в петлице фрака одиноко болтался какой-то иностранный орденок или даже значок.
-Орден почетного легиона никак? -спокойно отметил Сашка, он собственно и сам чуть такую же "цацку" не получил, опоздал лишь на почаса к церемонии награждения, -У нас не Франция вроде, туда бы ты приятель ехал и там выеживался.
-Б..ть, да я... Да я у самого министра иностранных... -начал "бухтеть" барин, набычился весь, его мутные глазки, совсем как у борова, налились кровью. Еще немного таких усилий - и лопнет от натуги как пузырь, как распираемый воздухом презерватив. Надеялся он запугать "грозным видом и барским гневом" нижнего чина, но неожиданно заткнулся, когда понял, что не получится.
-Мне все равно... -спокойным тоном, глядя в глаза "почетному легионеру" произнес Сашка, и этого хватило с лихвой. Примерно таким же приемом он то и дело осаживал в уездном городе N разных наглых купчиков - те тоже были с "ндравом", часто действовало даже сильнее, чем хороший удар "в рыло".
Далее как будто все улеглось, "барин с крестиком" отошел от них в дальний угол двора под другой навес, девочка напротив прижалась поближе Александру, видя в нем естественного защитника от столь любвеобильного "барина". Так они и стояли до самого конца, пока ливень не прекратился. Он на всякий случай проводил "девицу" до родительского дома, предосторожность оказалась совсем не лишней. Так чиновник, пытался увязатся за ними следом - якобы туда же надо, пришлось еще раз Сашке ему "внушить" на этот раз "вручную", одного тумака для воспитания приличных манер на первый раз вполне хватило. Скандалить и призывать на помощь себе полицейских обиженный "барин" не рискнул, да и не было их поблизости. Какой-то приблудный герой-дворник попытался было по мере сил "пособить их милости" в расчете заработать немного себе на водку. Да вот только действовал работник метлы и лопаты совсем вяло и ограничился лишь угрозами и "теплыми словами" в адрес унтер-офицера и его маленькой спутницы. Можно было бы и этого "ругателя" за компанию вздрючить, но Сашка твердо решил, что на сегодня приключений уже хватит, брань на вороту не виснет в конце концов.
Унтер-офицеру за последний год не приходилось чувствовать в своей ладони детские или девичьи пальцы, и доверчивое их прикосновение наполнило сердце умилением и радостью. Он взглянул в лицо своей спутницы - на нем сияло счастливое, торжествующее выражение. Хоть кому-то он сегодня помог, хоть вроде особо и стрался, просто так вышло.
Пока шли, а оказалось почти по пути для Александра, то и познакомились. Девочку звали Анютой, ее родители - питерские обыватели и мещане, заняты одновременно и мелочной торговлей и каким-то ремеслом, в большом городе такое сочетание встречается часто. Иной мещанин и лавочку какую-нибудь небольшую содержит, и тут же и сапоги чинить и выделывает, обычное явление.
-Батюшка у меня такой умелец, хоть часики какие немецкие, хоть механику хитру - все починит! -не удержалась и похвасталась новая знакомая.
Хотел было Сашка угостить ее мороженным, но как на зло ни одного ларька по дороге они встретили, не было такого лакомства и у разносчиков коробейников. Всякий "шурум-бурум" - пожалуйста, а вот такого простого продукта, каким он обычно угошал в 21 веке свою племянницу - нет. Пришлось заменить отсутствующее мороженое обычными "петушками" на палочке, на вкус - то же самое, что и во времена сашкиного детства, разве, что там больше отдавало жженым сахаром, а здесь - медом и какой-то травой.
"В гости" к Анюте, унтер-офицер напрашиватся не решился, хоть девочка и тянула его настойчиво за собой, уверяя, что "батюшка будет рад", очень даже возможно, но в другой раз. На прощанье Александр вынул свой новый "рабочий" блокнот, заведенный им сразу же после войны и сделал кое-какие пометки. Мастер, "доводящий до ума" различные мелкие механизмы, вроде часов и музыкальных шкатулок, мог оказатся весьма полезен при практической реализации различных "прожектов". Начали они с винтовки, и кто знает, может получится Аракчеева раскачать и еще на что-нибудь. Анюта даже сообщила, что ее отец "русифицирует" импортные шкатулки, меняя "программу" - как раз одну такую она и отнесла только что клиенту. А значит - изготовить относительно миниатюрное электромагнитное реле, ему вполне по силам.
заодно Сашка прикинул, где бы ему поискать подобных специалистов, например тех, что заняты на починке или изготваливают разные пособия для учебных заведений, в частности электростатические машины. Судя по воспоминаниям штабс-капитана Денисова такие "игрушки" уже появились в товарных количествах. Может ему стоит посетить с деловым визитом российскую Академию Наук, если туда нижнего чина пустят конечно. Не все же там до единого сплошь академики, должны же быть еще и техники и ремесленники, из числа тех, кто снабжает ученых мужей различными инструментами и приборами для исследований, вроде его старого знакомого Бауэра. Но эти "великолепные замыслы" так и остались не реализованными, вскоре им с Григорием пришлось покинуть Санкт-Петербург.
Глава 48. Шпион - выйди вон.
Почему до Сашки после этого инцидента не добралась столичная полиция, ведь "вычислили" бы они его на раз - форма выдает с головой, в таких вещах аборигены хорошо разбираются. Нет у них, у егерей на кокардах номера полка, еще не ввели, не было у Александра при себе и патронной сумки с "шифром", но среди "гвардейского" Петербурга он все равно выглядит "белой вороной". Таких нижних чинов в Санкт-Петербуге раз-два и обчелся, как правило это прикомандированные для различных нужд, и как правило - у Аракчеева. Такое впечатление, что стражи порядка, проведя предварительное расследование и выяснив, где обитает "буйный" унтер-офицер не захотели лишний раз связыватся с могущественным временщиком.
Отправившись неа следующий день в центр города, Александр в очередной раз совершил ошибку, что поделать - несмотря на 8-м лет прожитых в этом времени он так и остался человеком ХХ века. Передвигаться по столичным улицам, для нижнего чина днем удовольствие еще то. Слишком уж много попадается на пути различных офицеров и чиновников, куда ни глянь - сплошные мундиры и черт не разберет, генерал это идет навстречу, высокопоставленный чиновник, или просто министерский курьер. Человек без мундира в ту пору - не человек, а недоразумение, по крайней мере в России.
Первое же, что пришло в голову - а почему бы ему не напялить на себя "гражданку" вместо формы? Кто больно приглядыватся будет к разным "чуйкам и зипунам", их сотни на улицах мельтешат, а если взять в руки какой-нибудь инструмент так и совсем сойдешь за мастерового. Тряпки можно одолжить на время у родственников Гриши, наверняка у них что-то найдется на его рост. Идея казалась стоящей, но соседи-топографы Александра отговорили, и в самом деле после стольких лет в строю выправку никаким сюртуком или поддевкой не скроешь, хоть женское платье не одевай, а для полиции такой "ряженный" по умолчанию - 100% дезертир. Получалось, что только в "родном" мундире Сашке и можно передвигатся днем по столице, в противном случае задержат чуть ли не сразу, даже сто метров от "владений" Аракчеева не отойдешь.
Надо бы ему вылезти в очередной "поход" или рано утром, когда 'благородия' и 'превосходительства' еще спят сладким сном, или поздно вечером, когда при плохом уличном освещении можно легко проскочить мимо любого генерала. Но он пошел днем, и чуть сразу и не "спалился", неприятности словно сами его ожидали за каждым углом, за каждым поворотом.
В одном месте ему дорогу преградила парочка - полковник, судя по мундиру гвардеец и штатский, видимо чиновник военного ведомства. Эти двое оживленно спорили и казалось были всецело поглощены этим занятием. Александр рассчитывал незаметно проскользнуть мимо, но едва лишь он отошел шагов на пять, как сзади за спиной раздался могучий "командный" рык...
-Унтер! А ну поди сюда, бегом, кому говорю сукин сын!
-Что такое! Почто шапку не снял? -набросился на Сашку субъект, судя по погонам - целый полковник гвардии, "шишка" немалая. Хоть это и не полковой командир и не шеф гвардейского полка, но по чину почти равен генералу, и "армейцев" надо полагать представитель столичной военной элиты "на дух" не переносит. Дело дрянь... глаза у этого "кадра" прямо горят, физиономия красная, сразу можно понять, что нижнему чину такая встреча ничего хорошего не сулит.
-Виноват ваше превосходительство... контужен я в последнюю кампанию... голова плохо соображает! -моментально нашелся унтер-офицер и сняв головной убор, замер ожидая реакции, пронесет или не пронесет на этот раз нелегкая? Остается только надеяться, что ответы Александра вполне удовлетворили разгневанное 'грозное начальство', ведь думать нижнему чину по уставу не положено и следовательно голова отнюдь не самый важный орган у солдата.
Он ошибся, машинально отдал честь на ходу, так как это было принято в советской армии, взял 'под козырек', а по требованию устава следовало "ломать шапку", снять головной убор. Сашка тут же исправил ошибку, но бдительное начальство заметило и устроило разнос. Ранее, когда 13-егерский сидел в провинции 'фрунтом' особо их не напрягали, 'по уставу' солдаты фактически обращались только со своими полковыми офицерами, все остальные проходили по разряду 'рваная гарниза', их считали полицией и соответственно умышленно не замечали. Строевая подготовка конечно у них была, но примерно в том же объеме, что и в той "прошлой жизни" и особенно не напрягала. Никаких фокусов и трюков с привязыванием досок к ногам для "спрямления", выгибанием груди колесом и стаканов с водой на кивере 13-й егерский полк не знал, нижних чинов обучали только тому, что действительно могло потребоваться на поле боя. На войне же солдат, как правило, всегда с оружием и поэтому церемония отдачи чести почти такая же, как в СА ХХ века. Вот и не привился у нашего современника соответствующий нужный навык, да тут еще и периодически "всплывал" старый со времен срочной службы. В своем полку уже давным-давно привыкли к "ненормальному" и когда он иногда ошибался, то офицеры его просто поправляли. Для справки надо сказать, что Александр совсем немного опередил время, с 1801-го года армия начала получать вместо недолговечных войлочных шляп-треуголок "новинку" - кивера и сразу возникла проблема, нижние чины постоянно роняли головные уборы и зачастую дорогостоящий предмет экипировки безвозвратно погибал под колесами проезжающего рядом экипажа или под копытами лошади. Последовало разумное распоряжение использовать ремешок, но как в таком случае быстро снять кивер? 'Ломать шапку' как положено уже не получается, вот тогда и ввели тот самый жест, что первоначально продемонстрировал офицеру Сашка. Только вот до этого события еще как минимум пять лет...
-Кто такой? Какого полку? -осведомился 'обиженный' военачальник уже более спокойным тоном.
-13-егерский полковника ХХХХХ, ваше превосходительство! Нижний чин, унтер-офицер Александр Р-в. -бодро и четко, как и следовало отвечать при встрече с "чужим" офицером, отрапортовал Сашка.
-Поглядите сударь на это чучело гороховое! Это что, солдат по-вашему милостивый государь? -патетически воскликнул полковник, обращаясь скорее не к унтер-офицеру, а к своему прежнему собеседнику. Впрочем Александру тоже досталось, каждое свое слово из этой фразы гвардеец сопровождал весьма болезненным тычком рукой в грудь нижнего чина. Особенно неприятно было, когда затянутый в лайковую перчатку увесистый кулак штаб-офицера натыкался на медную пуговицу, на солдатском мундире их много, слишком много... можно было бы и убрать половину.
-Полегче господин полковник, вы не на плацу у себя все же пребывать изволите! -неожиданно осадил гвардейца штатский. Нет, Александр ошибся, это скорее был не какой-нибудь мелкий коллежский секретарь, а судя по одежде и манере держатся, чиновник и при том не самого низкого ранга, если уж с штаб-офицером не считает нужным обращатся "по чину". И что совсем удивительно, незнакомое "их превосходительство" в самом деле вняло призыву и заметно "сбавило обороты".
-Так вот сударь мой, из-за этой дрянной сволочи мы войну и проиграли! -выдал гвардеец безапелляционным тоном, не терпящим возражений. Сашка конечно в другой обстановке сумел бы аргументировано опровергнуть сказанное, но тут пока следовало держать язык за зубами. Как раз для сохранности тех самых весьма важных для солдата частей тела. "Дантисты" в гвардейских полках редкостью в ту пору не были. Одно случайно вылетевшее лишнее слово и считай - одним зубом меньше.
-Бог с вами, да не кричите так громко, на нас уже люди оборачиваются. -продолжил "чиновник", где-то это человека Александр уже видел ранее, но вспомнить пока не смог. Умное волевое лицо, пристальный взгляд, седые виски - видимо обладатель этих внешних признаков уже много чего перенес в этой жизни.
-Простите, не сдержался! Но сами смотрите ваше высокопревосходительство... нет выправки, мундир паршивый, никуда ведь не годится такой воин? То ли дело наши гвардейцы, подобраны молодец к молодцу.
-Нижний чин, как нижний чин... -задумчиво произнес "чиновник", как бы оценивая Александра, -Видывал я солдат и похуже. Что до мундира, то сукно может и не совсем уставное, зато добротное, а ведь некоторые полки у нас в рванье до сих пор ходят.
Действительно, так оно и было, 13-егерский полк в свое время сучайно "раздобыл" подходящую ткань, из нее и кое-как пошили форму взамен изношенной в походе. Другим повезло меньше, мундиры кое-как состряпанные из разноцветных кусков, или даже "трофейные" слегка перекрашенные, вплоть до самого 1812 года в армии у нижних чинов встречались частенько.
-И не настолько уж плох унтер-офицер, коли его знака военного ордена, недавно введенного удостоили, -продолжил "чиновник", и тут же практически без перерыва засыпал Александра вопросами, -За что награда пожалована? Когда вы в полк поступили? Почем до сих пор обер-офицерское звание вам не присвоено?
Сашка попытался было ответить, но не успел и рта открыть, его опередил полковник.
-Да это же нижний чин из рекрутов по набору, куда ему до обер-офицера! У них в 13-м других и сроду не было, видно же, видно что морда хамская, простонародная...
-Почему?
-Известная история, полковой командир в 13-ом поступает строго по уставу. Присвоение первого чина следует только после 4-х лет выслуги в строю. И службу надо тянуть без поблажек наравне с рядовыми нижними чинами! Это кто же к ним пойдет? Благородному человеку никак не вместно якшаться столько времени со всяким быдлом.
-Занятно, а вот Суворов, Александр Васильевич долго служил рядовым... а нынешним дворянам выходит в тягость? -не без сарказма осведомился "чиновник", -А у вас в полку как поступают?
-Как, как... -неожиданно замялся его собеседник, словно его уличили в чем-то нехорошем, -Как у людей... по-обычаю. Унтер-офицера присваивают в первый же месяц. Через год - обер-офицера, ежели не совсем тупой недоросль попадется и будет принят полковым обществом.
-Мда... чудны дела господни... Похоже, что у нас дисциплина существует только для нижних чинов, а не для господ офицеров. Так все мы отвлеклись, ты за что Георгия получил унтер?
С крестом и в самом деле занятная история вышла, первоначально Александра представили к другой награде - знаку святой Анны. Но пока бумаги ходили где-то там по канцеляриям, "Анна" вдруг трансформировалась в недавно введенный георгиевский крест для нижних чинов. Скорее всего это было связано с тем, что начиная с 1800 года усиленно "подчищали" в армии все, что хоть немного напоминало о прежнем императоре: мундиры, знамена, ордена и медали. Неизвестному ретивому чиновнику в приступе усердия вдруг показалось, кто "Анна" подозрительно смахивает на мальтийский крест, и вот результат - "аня" превратилась в "егорку". Александр возражать против такой замены не стал, впрочем, его мнение никого и не интересовало.
-За взятие люнета, -и Сашка кратко изложил как было дело, похоже, что история "чиновнику" была уже известна, может быть он ознакомился с документами и сводками в архиве.
-Что люнет, они там как крысы, ночью и тишком подкрались, пропозли! А сей нижний чин и по роже видно - писарек, больно красиво говорит по-книжному, поди за пролитие чернил, а не крови крестик себе схлопотал! -взъелся гвардеец, хоть его и не спрашивали, -Мы полдня под картечью в поле стояли, а у них поди половина полка разбежалась без боя!
-Стоять то вы стояли... да вот не выстояли ничего существенного, не случись у французов несчастья с зарядными ящиками, так всю бы гвардию и положили там попусту. Может надо было как-то по другому действовать?
Обладатель эполет обжег Сашку ненавидящем взглядом, точно личного врага, но промолчал, снова за него высказался "чиновник" не утративший в пылу жаркого спора ни единого процента своего "олимпийского" спокойствия.
-Давай доложи унтер, как дело было, много ли у вас в последнюю кампанию беглых? И много ли вы вообще потеряли людей?
-Три нижних чина пропали без вести, а дезертиров - ни одного, -Сашка постарался произносить слова отчетливо, не торопясь, точно ответ на экзамене, -По остальным потерям... извините ваше высокопревосходительство, не могу назвать точные цифры, ибо запрещено, хоть и знаю, я помогал составлять ведомость.
-Врет чернильная душа! Ей богу сукин сын, выгораживает своих вестимо! -чуть не в голос заорал полковник-гвардеец, слова Александра видимо задели за живое. И в самом деле на фоне разбегавшихся, после неудачного сражения под Фридландом, рот и эскадронов такая ничтожная убыль казалась нереальной.
-Да нет господин полковник, так и есть... Просматривал намедни реляции и донесения с той кампании, надо было отчет составить. беглых солдат у них почитай что, и нет вовсе и боевые потери на удивление невелики. Сие сразу в глаза бросается, так только в 13-м так, да еще в одном полку. -устало взохднул обладатель седых висков, и тихо прибавил, - Иди солдат...
-Тот самый егерский полк, про который анекдоты и басни сказывают. -доносилось сзади. Полковник-гвардеец похоже опять оседлал своего излюбленного "обличительного" конька, -Их полковой командир совсем из ума уже выжил, и людей таких же себе подобрать сподобился. Гренады ручные какие-то, ружья нарезные... Совсем уж анекдот, так к примеру старик утверждает, что единственный де, его солдат-охотник со штуцером выбил чуть ли не сотню французский офицеров и надобно непременно завести таких же стрелков в каждом батальоне и даже в ротах. Даже ваш любимый, а ныне покойный, Александр Васильевич таких нелепых басен не рассказывал!
-Однако, в военном ведомстве многие считают, что он - из последних наших 'суворовцев', оставшихся в строю, наряду с Каменским и Багратионом. Остатний меч Екатерины, как выразился поэт Державин в своей оде? -осторожно заметил "чиновник", имея ввиду конечно не унтера Сашку, а его полкового командира. Похоже, что не все здесь разделяют столь модные в последнее время 'ура-идиотические' взгляды поклонников 'фрунта' и это обнадеживает, отметил про себя унтер-офицер, поспешно удалясь прочь от спорщиков, с него на сегодня хватит с лихвой.
dd> -Полно вам сударь, один такой ржавый меч уже закопали намедни под 300 пудовым камешком! -последнее, что услышал Александр, далее расстояние уже не позволяло ничего разобрать.
dd>
Пока Сашка изворачивался отвечая на вопросы и его пытались 'взыскивать' за этой сценой внимательно наблюдал с расстояния нескольких шагов еще один человек в мундире полковника гвардии - правда это был "от кавалерии". И когда спорщики унтер-офицера наконец отпустили, соглядатай потихоньку двинулся вслед за ним, стараясь не привлекать ничьего внимания.
Александр не спешил, рассматривая достопримечательности, коих надо сказать на его пути было немного. Но гораздо интереснее был сам Петербург, его проспекты и обитатели, в крупных городах ему не доводилось бывать. Провинция другое дело, но там - по сути большая деревня, свиньи, козы и коровы пасутся иногда даже перед резиденцией градоначальника, а улицы ничем не лучше проселка, такая же грязь. Сашка так увлекся, что совершенно не заметил, что за ним ведется слежка, полковник между тем жестом подозвал к себе проходившего мимо солдата-преображенца. Тот послушно подбежал к офицеру, и получив указания стремглав кинулся прочь выполнять. Но ничего подозрительного за своей спиной унтер-офицер не замечал, как и его невольный спутник, историк Степаныч когда-то, он был покорен зрелищем: весь Петербург начала 19-го века лежал перед ним, один только медленный темп городской жизни чего стоил. Тут люди не бегают сломя голову как в ХХ веке, а солидно передвигаются... у Сашки вообще тогда сложилось впечатление что здесь царят одни пешеходы, транспортных средств было очень мало.
-Постой пехота! Погодь, куды бежишь! -неожиданно обратился к нему возникший впереди великан-гвардеец, ослепив на мгновенье начищенными до зеркального блеска пуговицами мундира, -Табачка, брат не найдетси?
Сашка пролез в карман за кисетом, поделится в таких случаях для солдат - святая традиция, на 'пехоту' он не обиделся, ведь так оно и есть. Странно только, что нижний чин - преображенец, если судить по форме и вензелям, похоже сам себя к инфантерии не относил? Ах да, конечно это же гвардия - это 'королевские' войска.
Пока Сашка отмерял и отсыпал табак, а дылда-гвардеец мусолил в руке мятую бумажку, сзади к унтер-офицеру подошел еще один преображенец, стараясь не шуметь, но "вбитая" за долгие годы службы привычка к "фрунту" и тяжелые солдатские сапоги - плохая подмога в таком деликатном деле. Александру сразу, с первого взгляда 'простота' на физиономии просителя показалась неестественной, наигранной, словно маску служивый на себя натянул, поэтому врасплох его не застали, он отреагировал вовремя и ударил первым.
Раз - и предварительно растертая пальцами мелкая табачная крошка полетела назад через плечо, прямо в лицо и в глаза одному из нападавших, два - короткий удар лбом в солнечное сплетение 'вологодскому' впереди, тот намеревался схватить унтера 'за грудки' но не успел, теперь судорожно пытается вздохнуть. Второй, ослепленный табачной крошкой, противник своих намерений не оставил и обхватывает Сашку руками сзади, что, поймал? Пустое - освобождаться от таких примитивных захватов Александра научили давным-давно, еще в школе. Вывернувшись из "дружеских" объятий и вырубив 'хватателя' отработанным приемом, он не утерпел, не удержался и от души врезав дополнительно первому, полностью рассчитавшись за потерянный табак. Унтер-офицер для этой ненужной расправы задержался лишь на несколько столь драгоценных секунд, и это все решило. Только к голливудских фильмах самого низкого пошиба киногерой с легкостью раскидывает целую толпу врагов, в жизни такое явление наблюдается крайне редко. Александр мог справится в рукопашной схватке с одним сильным, но неподготовленным противником, при некотой удаче с двумя, если они действовали вразнобой и не слаженно, как и получилось в этом случае, но трое в такой ситуации для него уже однозначно - приговор. Он по призванию - стрелок, даже на войне старался всегда по возможности избегать подобных столкновений, особенно когда в ход шло холодное оружие.
-Доржи супростата!!! Уйдет!!! -на унтера из проулка вывалилась огромная толпа бугаев в мундирах преображенского полка, чуть ли не целая полурота набежала вполном составе на шум драки против одного. Минут пять от силы Александр еще продержался, исключительно за счет приемов самбо и приобретенного в многочисленных драках богатого практического опыта, а затем его тривиально скрутили, насовав от души по ребрам пудовыми кулачищами для "порядку" и для "острастки", надо полагать, но сильно все же не били. Возможность вовремя убежать он упустил по глупости... так вот, плохой из него "Джеки Чан" вышел.
-Ваш превосходительство! Словили ево нехристя! -радостно гаркнул усатый фельдфебель преображенцев, едва завидев высунувшегося из-за угла дома полковника, того самого, что следил за Сашкой от самого момента столкновения с генералом и его спутником.
-Тащите живей сюда! -распорядился офицер и даже направление указал рукой, куда следует, но это проще сказать, чем сделать. Пока они дрались вокруг собралась немалая группа любопытных и народ все прибывал и прибывал. Тот, кто вероятно рассчитывал 'изъять' унтер-офицера без свидетелей, просчитался, незаметно не получилось. Теперь надо продираться вместе с задержанным через постоянно уплотняющуюся людскую массу.
-Батюшки, это почто солдатики правосланыя смертным боем бьются, нешто бунт? -недоумевает какая-то рябая на лицо толстая тетка в облезлом дворянско-купеческом салопе непонятного цвета и фасона.
-Шпиена вишь салдаты гвардейские пымали! Подсыла хранцузского значится от самого Бонопартия! -вылез с предположением местный 'знаток' в ливрее. Всем известно, лакеи и швейцары - люди сведущие в политике, поскольку дочитывают обрывки газет за господами и подслушивают их разговоры.
-Шпиен! Шпиен! -загалдела, зашумела и закудахтала толпа - видно, что такая версия многим обывателям пришлась по вкусу, в воздухе замелькали сжатые кулаки, зонтики и трости, -В Фонтанку ево и утопить антихриста, утопить!
Александр благоразумно помалкивал, раз уж попался по глупости, то лучше пока не выеживатся, вдруг еще и в самом деле линчуют, хоть вроде и не должны - столица все же. Обошлось на этот раз без принудительного купания в Неве, разве что один мужик, судя по бороде и фартуку - дворник, сумел его больно достать, ткнув древком метлы в бок по уже сломанным ребрам. До гауптвахты Преображенского полка, что находится совсем рядом, пленника волокли по улицам больше получаса, гвардейцам сильно мешали продвигаться многочисленные зеваки, прямо первомайская демонстрация собралась.
-Разойтись, кому сказано! -орал во все глотку фельдфебель и размахивал руками как ветряная мельница крыльями, пытаясь проложить путь своим подчиненным, но какое там, народ лез словно мухи на мед, откуда только люди набежали, ведь еще совсем недавно улица напоминала выжженную солнцем аравийскую пустыню.
На преображенской "губе" Сашку продержали еще примерно часа два в офицерской одноместной камере, предварительно вытурив оттуда первого "сидельца", а затем начался настоящий цирк, правда не очень то было приятно выступать в роли единственного коверного клоуна. Но это будет не скоро, а пока он более-менее неплохо устроился, в шкафчике возле кровати словно специально кто-то оставил початую бутылку рома, а на столике у окна - медную чарку и пару граненых стаканов вдобавок, жаль закуски совершенно не было, ни единой крошки.
-Однако неплохо же "наказывают" тут офицеров, или это вообще не гауптвахта, а дом отдыха? -думал он дегустируя крепкий алкоголь, много пить не стал, не то время, но чарку все же принял для "расслабления", огонь пробежал приятной волной по жилам и почти никакого опъянения, это ведь не дешевая копеечная сивуха. Нашлась и пища для ума, от прежнего обитателя камеры осталась какая-то книга без обложки, делать все равно нечего, можно и почитать. В тот момент Сашка был полностью уверен, что все происшедшее с ним проходит по разряду "недоразумение". Он столько лет прожил в провинции на глазах у множества людей, все видели его "странности" но никто ничего не говорил, а тут "замели" буквально с порога. Даже тот придурок-мажор из бригады Ермолова в шпионаже нижнего чина не додумался обвинить в своих доносах, так что особо опасатся вроде бы нечего. Посидит он тут до вечера, а там может и все прояснится, разберутся и отпустят, вроде бы даже "стандартные" 300 палок по уставу ему "отвесить" не могут без санкции полкового командира, или лица его заменяющего.
Книжонка дрянь, да еще и английском языке, который Александр не очень то и понимал, ведь ему читать приходилось в основном технические тексты. Но не то "инглиш" того времени примитивнее современного, не то память у него необычайно обострилась - оказалось, что и художественный текст ему вполне доступен, хоть и не весь. Что-то ему это рыцарский роман напоминает... очень похоже на "Айвенго", почти тот самый сюжет лишь часть героев отсутствует напрочь, так еврейка Реббека есть, а вторая девка даже и не упомянута, или автор забыл назвать ее по имени, и еще куча нестыковок впридачу. Может это какой-то ранний, неизвестный в наше время вариант от Вальтера Скотта ему попался?
-Встать! Смирно! -рявкул начальственный бас и тут же в унисон хлопнула дверь узилища, на сцене появились новые лица.
Александр вскочил с койки, где до этого момента возлежал, как ужаленный осой и вытянулся во "фрунт". Только этого еще не хватало, не иначе пришли навестить необычного заключенного офицеры Преображенского полка. Подполковник - еще полбеды, в гвардии не бог весть какая птица, у них полковники чуть не ротами командуют, а вот генерал-майор с ним, это уже хреново, нет даже скорее архихреново, это как бы сам командир полка ли пожаловал, шефом у них состоит аж сам император. Черт... он и ром спрятать обратно в тумбочку не успел, они внезапно нагрянули, за шумом не услышал шагов.
-Вольно! -это уже генерал скомандовал, до этого глотку похоже рвал подполковник, -Почто пьян? Где взял?
Александр только пожал плечами, собственно почему ему нельзя выпить немного рома, раз уж есть в наличии? Он же не в карауле находится в данное время, а скорее в увольнении и следовательно может употреблять горячительные напитки. Запах может быть и есть, а так все в порядке, он вполне вменяем. В подобных случаях в российской императорской армии положено бодро рапортовать: "Водку пил ваше (далее согласно чину офицера) но не пьян!". Однако Сашка промолчал, справедливо полагая, что и так видно, да и не дали ему ответить.
-Господин подполковник, соизвольте объяснить мне, почто тут появилось спиртное? Не арестованный же унтер-офицер же с собой приволок? Я специально своего внучатого племянника сюда засадил, дабы отучить от пагубного зелья, а тут оказывается водку пьянствуют?
Теперь настал черед оправдыватся уже подполковника, ничего вразумительного он сказать не смог, пробурчал только, что возможно бутылку принесли к "проштрафившемуся" посетители, не обыскивать же всех, тем более "губа" у них неофициальная, как бы ее и нет.
-Этого унтера выпроводим прочь и снова моего сукиного сына сюда! А то обрадовался похоже свободе, я ему покажу, как медному всаднику ведра на голову одевать.
-Ладно, а это что за клоун? Шпион? Ты что нижний чин, изменил государю императору? Отвечай! -продолжил генерал, на этот раз вопросы были заданы непосредственно унтер-офицеру, пришлось отвечать по существу.
-Так точно, ваше высокопревосходительство! Предал, только сам не знаю как. -вырвалось у Сашки почти как у Гашека вышло, почти классика. Но ничего, прокатило - гости, или точнее - "хозяева" Преображенского полка только засмеялись. Ответ понравился, грубую шутку нижнего чина оценили по достоинству. Все же тупых "держиморд" на должностях командиров гвардейских полков, как и надеялся Сашка, было немного. Обычно таких офицеров "сплавляли" с повышением в армию, а в особо тяжких случаях и сразу в отставку. В противном случае разговор бы сразу начался с "отеческого благославления", иначе говоря - с рукоприкладства, а так пусть строго но все же пока еще расспрашивают. Не то что бы все тут в гвардии "мягкие и пушистые", но прежде чем бить "не пойми кого" все же разберутся, сперва головой поработают, а потом уж руками.
-Гляньте подполковник, смелый однако мерзавец попался. Документы, бумаги у тебя есть?
Унтер-офицер полез рукой за ворот мундира, у него этой макулатуры целый конверт с собой имеется, штабс-капитан Денисов велел носить постоянно с собой, здесь все-таки столица, а не Мухосранск, где тебя каждая собака знает, здесь вера только казенным бумажкам с печатями. Теперь уже и косить под "дурака" особого смысла не было, оружейный мастер, пусть даже состоящий за штатом, человек более-менее образованный и сведующий, хотя бы в рамках своей специальности. Кроме того, несмотря на то, что прожил он в начале 19-го столетия несколько лет, все никак не удавалось освоить в полном объеме ни "простонародную речь", ни тем более "благородную". Если и пытался Сашка говорить как все нижние чины, то сразу же внимательный собеседник его "ловил" на разных несоответствиях, актером от природы он был плохим. В итоге помучавшись немного на раннем этапе Александр плюнул на все эти тонкости и впоследствии общался с местными аборигенами и письменно и устно, почти как привык ранее, лишь иногда вставляя пару-тройку архаичных терминов, когда был не уверен, что "новые" слова народ правильно понимает. По крайней мере такой подход избавлял от весьма обременительной необходимости постоянно врать, и подделываться под "тупого мужичка".
-Ума не приложу, зачем графу Аракчееву потребовалось гнать сюда людей "для опытов" аж из Польши, поближе он никого найти не смог? -с недоумением отметил подполковник, разглядывая выданное Александру командировочное предписание.
-Неисповедимыми пути господни... -генерал прищурился разглядывая Сашку, вспоминая - где то они уже встречались, или просто фамилия уже знакомая, и наконец его "осенило" -А ведь я тебя знаю, ты в Тильзите непотребный дом ручной бомбой взорвал, мне потом немцы всю плешь проели этим вашим разбоем!
-Никак нет ваше высокопревосходительство у меня выписка из приказа есть, подтверждающая, что я в то время находился под арестом, -бодро отбился от обвинений Сашка и чуть тише, втайне надеясь, что его не расслышат добавил потом, -...за пьяное буйство.
На "разборках" по поводу того прискорбного случая в борделе Александр не участвовал, вызывали в комендатуру других солдат, но кое-что ему сослуживцы потом рассказали. Вроде комендантом Тильзита тогда был генерал-майор Козловский, Михаил Тимофеевич. Скорее всего это он и есть собственной персоной, а значит можно и не боятся особо, судя по отзывам нижних чинов этот высокопоставленный военначальник - "не злой". За тильзитский погром так никого и не наказали тогда, расследование происшествия быстро зашло в тупик, на том все и закончилось.
-Хороших однако в 13-ом егерском полку унтер-офицеров завели, даже не хочу знать каковы там рядовые, а ведь меня чуть не назначили вашим шефом, едва отбоярился от такой монаршей милости. Так... да ты братец награжден - тут вот указано, почто присвоенный знак военного ордена не носишь на мундире, неужто потерял?
-Носил ваше высокопревосходительство, но снял сегодня, из-за него привязался ко мне один штаб-офицер, совсем не по делу... а потом ваши ребята налетели. Я не успел нацепить орден обратно. Вот он, смотрите, -Александр достал из кармана и своего "Егория", похоже, что пока его ответы полностью удовлетворили "строгое начальство".
На время его оставили в покое, между тем у генерала возникли кое-какие вопросы, к подполковнику, выполнявшему функции не то начальника штаба полка, не то полкового адъютанта.
-Нехорошая история, а с какого простите времени наши преображенцы вдруг да стали исполнять обязанности сыщиков? - обратился генерал к своему спутнику, -Мы что теперь не то полиция, не то Тайная канцелярия?
-Не могу знать, я только что прибыл из Москвы, из командировки по части новой оружейной комиссии и ваш вопрос, ваше высокопревосходительство, уместнее задать офицеру, дежурившему сегодня по полку. С дежурного и спрос в таких случаях.
-Чтоб больше такого самоуправства без моего ведома не было! -коротко распорядился генерал, и тут же снова спросил своего заместителя, -А с эти чертом, что изволите теперь делать, он такой же шпион как я папа римский. Сие явление обычное - мужик как мужик, нахватался поди где-то "господских манер", был бы не в чине унтер-офицера, так и за денщика сошел.
-Выгнать его в шею, мы все равно за него не отвечаем. -последовал великолепный ответ подполковника вселивший в Сашку надежду на скорое освобождение. И в самом деле все складывается пока очень даже хорошо, осталось только откозырять на прошание и вперед к свободе строевым шагом ...арш!
-Постой что сие такое, книга? Грамотный поди, что хоть там написанно, понял немного, али нет?
-Хрень какая-то ваше высокопревосходительство, вроде как ранний Айвенго, первая редакция, -и Александр, считавший себя уже освобожденным, кратко изложил и сюжет и прочие подробности. Дружелюбный тон генерала как-то совсем усыпил у него бдительность и на мгновение он совершенно забыл где находится и с кем в данный момент разговаривает, -До Стивенсона, а тем более до Марка Твена эта писанина не дотягивает, слишком простенько. Детская литература.
Подполковник молча поднял со стола потрепанный томик, пролистал немного и распахнув примерно на середине продемонстрировал книгу генерал-майору, у того от увиденного даже лицо несколько вытянулось, так его это поразило.
-А ведь это действительно шпион иностранной державы, ваше высопревосходительство! Ошибки быть не может. Много ли найдется в армейской пехоте унтер-офицеров из рекрутов по набору способных сие прочесть и понять? Да и у нас в полку только один ваш родственник английским языком владеет!
-Врет он все шельма, что я нижних чинов не знаю, придумал сказку поди! -отмахнулся было генерал сперва по привычке, но тут же одумался, -А ведь содержание передал правильно. Запамятовал, у меня есть другой экземпляр, в переводе... Попался ты братец, хотели мы тебя выпустить, а теперь уж сиди в темнице до победного конца.
На прощанье, когда "гости" уходили, уже будучи за спиной генерала подполковник показал Александру кулак, как бы намекая: "Был бы ты мой солдат, я бы тебе задал на орехи, мерзавец!"
Где он в это раз пролетел? Раньше и не такое случалось брякнуть, остерегался только про политику и ничего, никто за решетку его не кидал. Скорее все произошло следующее: Сашка так и не адаптировался к окружающей среде, скоре сама среда - коллектив его принял "как есть". На "нернормального" унтер-офицера просто перестали обращать внимание, тем более, что "странности" никого особо не тревожили. Особого отдела в то время еще нет, есть правда военная полиция, но ее никто в глаза не видел, лишь однажды какую-то бумагу они прислали в канцелярию полка. Пока он был среди "своих", то мог особенно не беспокоится, из "замкнутого на себя" коллектива наружу почти ничего не выходило. Даже если кто-то из уездных обывателей донес на "крамольные речи" или неадекватное поведение унтер-офицера, то все равно "бумага" двинулась бы "по команде", через командира полка, а их "старик" таким вещам никогда хода не давал, предпочитая не выносить сор из избы. На войне у Александра начались первые серьезные неприятности, как столкнулся с "чужими", но и там до него ни у кого руки не дошли, у потенциальных "обидчиков" были заботы и поважнее, чем разбиратся с каким-то "неправильным" нижним чином. В итоге он окончательно потерял бдительность, абсолютно "нюх утратил" и в Питере, где чиновник на чиновнике сидит и чиновником же погоняет его быстро "приняли" и трех дней по городу не погулял. Одно только пока в плюс - он относительно не пострадал, ребро сломано правда, но уже заживает и боль "отпустила" еще когда его тащили по улице, а от ссадин на лице вскоре не останется и следа.
Офицеры ушли оставив Сашку в покое, тому только и осталось, что сидеть и дожидаться решения своей участи и ждать пришлось недолго. Вскоре за окном послышалось ржание лошадей и выкрики команд, едва он выглянув, так сразу же и понял, что прибыл конвой для доставки арестованного в крепость.
-Ну ни чего себе, вот так почетный караул! -невольно вырвалось у Александра, когда понял как его собираются охранять при транспортировке, во дворе гауптвахты вместе с черным казенным экипажем унтер-офицера ждал целый взвод драгун с палашами наголо.
-Иди давай изменщик, неча тут разговаривать! -весьма невежливо подтолкнули его в спину сопровождавшие важного "арестанта" солдаты в мундирах преображенского полка.
Недолгая поездка в крепость, в какую именно, он так тогда и не понял, доставила ему очень мало удовольствия. Посудите сами, полбеды если слева у занавешенного окна сидит драгун в блестящей каске с длинным палашом наголо - явная глупость в тесном пространстве экипажа невозможно действовать таким оружием, но видно так 'положено'. А вот справа... справа, ой... к Александру подсадили молоденького безусого корнетика в игрушечном драгунском мундирчике, наверное, только из училища "господина офицера" выпустили, точно цыпленка из инкубатора. Парнишка балуется с двуствольным пистолетом, всячески вертит и крутит эту "дуру" в руке - видимо безумно горд, что ему поручили такую важную и почетную миссию по сопровождению опасного государственного преступника. Всю дорогу пришлось гадать, что случится раньше: корнет себе что-нибудь отстрелит, или продырявит одного из своих попутчиков - или Сашку, или драгуна - а может быть и двоих сразу, это уж как получится. Они изо всех сил пытались отодвинуться подальше от столь опасного и непредсказуемого соседа с его страшной 'пушкой'.
-Ваше благородие! Осторожнее ради бога, ведь курки у вас взведены! -первым не выдержал и нарушил тишину Сашка, но лучше бы он этого не делал, может быть обошлось, а так...
-Что?! Молча-а-ать!!! -завопил фальцетом, срывая голос и выкатив глаза корнет, напуганный такой дерзостью арестанта, пальцы у него непроизвольно разжались и громоздкий пистолет вывалился из трясущейся руки прямо на пол под ноги... 'ба-бах'... кувалдой врезало по ушам дуплетом и все кругом моментально затянуло вонючим сизым пороховым дымом.
-Господи... богородица спаси мя и помилуй! -пробормотал откашливаясь и крестясь свободной рукой солдат опасливо съежившийся слева от Сашки.
-Все живы, нет? -первым из троицы пришел в себя Александр и толкнул в бок локтем корнета, тот никак не отреагировал, неужели убит - а вроде крови на одежде не видно?
Между тем после выстрела повозка остановилась, и стало слышно, что снаружи испуганно ржут лошади и бегают, суетятся-ругаются спешившиеся конвойные драгуны. Может быть там, снаружи кого-нибудь пулей из пистолета случайно зацепило?
-Что у вас случилось корнет, что это еще за канонада! -распахнулась дверь и внутрь экипажа заглянул уже знакомый Сашке гвардейский полковник, а вместе с ним проник и долгожданный, живительный свежий воздух.
-Их благородие стрелять изволили, и вроде теперь в полной отключке пребывают, но живой. -сообщил Александр, поскольку один его конвоир утратил дар речи, а второй и вовсе временно самоустранился, вот и пришлось отвечать за них. Офицер смерил его тяжелым взглядом, но ничего не сказал, а драгун только торопливо закивал головой в знак подтверждения сказанного.
Дверь с оглушительным треском захлопнулась и снаружи раздалось приглушенная тонкой стенкой брань:
-Твою мать...! Ничего нашим идиотам поручить нельзя, чуть кучера у меня не застрелили! -раздалось снаружи, кажется, эту фразу произнес все тот же полковник.
Двенадцать шагов в длину, пять в ширину, зато потолок высоко до него метра четыре не меньше - рукой не достать, крохотное зарешеченное окошко, вероятно бывшая амбразура, нары и маленький столик в углу с потрескавшейся глиняной кружкой, да еще вместительная вонючая жестяная посудина с крышкой у входа. Жить тут будет весьма скучно и неприятно, а зимой еще и холодно, это Сашка понял сразу, прямо с порога. Он так до сих пор и не узнал толком в чем его обвиняют, на гауптвахте докричатся до кого-нибудь было решительно невозможно, временами такой гвалт стоял за дверью камеры. Как потом ему потом объяснили, это офицеры-преображенцы и бог знает как проникшие на территорию полка гражданские зеваки рвались посмотреть на пойманного 'шпиена', а выставленная полковником временная охрана их не допускала, кажется там у них даже до настоящей драки дошло. Но здесь в крепости совсем тихо, словно в могиле, слышно даже как сверчок где-то за стеной шуршит. Он встал с топчана, подошел к двери и пару раз неуверенно стукнул кулаком по старому, отполированному временем и бесчисленными прикосновениями рук дереву.
-Чаво тебе? -раздалось оттуда, судя по недовольному сонному голосу, страж случайно задремал на посту и был разбужен Александром.
-Слышь брат, сделай милость, скажи за что меня тут держат? -пожалуй очень актуальный вопрос, его первым Сашка и задал.
-Не велено! -глухо раздалось в ответ из-за двери, но ни глазок, ни окошечко не открылись.
-Чего не велено? -не понял унтер-офицер, -Ты скажи толком!
-Говорить с тобой чортом эдаким не велено, вишь камера секретна! -ответил ему невидимый за дверью солдат.
-Ну так разговариваем же! -в свою очередь удивился Сашка.
-Малехо поди можно... -после некоторого раздумья ответил охранник и замолчал, первый диалог закончен.
Сашка присел на вытертые задницами и спинами других узников нары, что делать теперь дальше - придется соображать самому. Жаль, но спичек с собой нет, раскладывал бы он сейчас как Штирлиц в том фильме ежиков. Удивительное дело, но они его толком не обыскали после поимки, гвардейцы лишь охлопали по карманам, проверяя, нет ли с собой ножа, да отобрали кошелек с кисетом, заглянуть за голенище сапога никто не догадался. Не забрали записную книжку и карандаш, остались при Александре и все его документы, предусмотрительно захваченные с собой перед прогулкой. Основных версий столь странного задержания и последующего ареста было всего три, первым номером - обвинение в шпионаже, возможно в столице народ психует после блестящей 'победы под Фридландом' и хватают всех без разбору по малейшему подозрению. Другой вариант - столь сурово теперь карают за неправильное воинское приветствие, и третий - гвардия получила новую привилегию бить всех остальных нижних чинов подряд по желанию, а сопротивление последних приравнено к бунту и жестоко подавляется. Все три предположения выглядели, по мнению Александра, достаточно бредово, но все же со 'шпиеном' - предпочтительнее, недаром стражник случайно обмолвился, что дыра, куда его засунули почитается местными 'секретной'. Одно только непонятно, какие военные тайны должен разведывать потенциальный шпион, Сашка всего лишь пообщался с нижними чинами аракчеевского департамента и теперь знает почти все секреты российской артиллерии, местные военные доверчивы как дети - надо полагать, что адъютанты главнокомандующего так же легко и непринужденно выложат и все планы своего босса собеседнику за бокалом шампанского. Собственно в Пруссии на войне, там так и было, обо всех 'секретных' и тайных намерениях командования заинтересованные лица всегда знали заранее, смотришь бывало - маркитанты сворачивают свои походные лавочки и уезжают, верный признак того, что скоро тронутся в путь в том же направлении и войска.
Долго предаваться размышлениям, заниматься самосовершенствованием и постигать дао, Александру не дали, не прошло и часа, как вот он уже стоит спиной к стене во внутреннем дворике цитадели. Все бы ничего, но в тридцати шагах напротив шеренга солдат в блестящих касках и незнакомых красно-зеленых мундирах замерла по стойке 'смирно', и гнида-полковник сбоку довольно руки потирает, да еще лыбится гад... так бы и удавил эту скотину, его же аксельбантом.
-Заряж-а-ай! -громом среди ясного неба раздается команда и стены старой крепости вторят, -"Ай, ай, ай!"
Александр замер, не поверив в реальность происходящего, пытаясь понять, что случилось: видно что эти красно-зеленые лезут в патронные сумки, что-то оттуда достают..., вот разглядел - свернутые из бумаги серые цилиндрики. Похоже карьера унтер-офицера Сашки, уроженца ХХ века подошла здесь в начале 19-го столетия к логическому концу, сейчас его расстреляют и на этом все закончится, понять бы еще за что? Как долго же они возятся, видимо стараются делать точно по уставу на 12 или 11 темпов, а у них полку практиковали только ускоренное 'боевое' заряжание, уставное никогда не использовали. Осталось ему по всему дышать воздухом 19-го века меньше минуты, перед глазами как бы ускоренно успевает промелькнуть вся жизнь, нет не вся, только последние восемь лет, остальные как бы "за кадром". Чертовски обидно, и ведь ничего сделать не успел толком из задуманного, сначала какие-то девки, затем война-стрельба, рукам и ногам работа на изнурение, опять девки и все... Может хоть напоследок этого гада, полковника прибить - нож за голенищем сапога так и просится в руки, жгет через ткань форменных брюк кожу кожу. Нет, все бессмысленно, один черт конец, отсюда не убежишь, это не кино и компьютерная игра, это жизнь...
Так что они там делают, ах да - "скуси патрон, сыпь на полку", Сашка обычно свои гильзы рвал ногтями, уж очень вкус у пороха неприятный. Минуточку, а почему патроны у них короче обычных, или только показалось? В глубине сознания затлел уголек надежды, и постепенно из него стало разгораться могучее пламя, да это же холостые! Правда, еще был вариант, что используют уменьшенный заряд, но Александр о таком приеме никогда не слышал. Нет точно холостые патроны, они даже пулю толком не прибивают шомполом, так заткнули пыж кое-как и все.
-Цель-с-с-ся! -чеканно скомандовал полковник, с наслаждением растягивая короткое слово чтоб продлить удовольствие, и на Александра уставились немигающим взором все три десятка ружейных стволов.
А вдруг в одном из них кроме бумажного пыжа еще и свинцовый шарик находится, за всеми не усмотришь... А вдруг один из солдат не заметил, и вместо холостого патрона по ошибке взял из сумки другой бумажный цилиндрик, чуть длиннее и тяжелее? Нечего гадать, нечего строить прогнозы, скоро узнаем... прямо сейчас.
-Пли-и-и!!! -торжественно произнес "главный гад" и махнул носовым платочком, словно окончательный приговор вынес, грохот залпа ударил так, что показалось, будто рушатся крепостные стены.
Дым от ружейных выстрелов рассеялся на редкость быстро, помог налетевший свежий ветер, вероятно рядом с крепостью, совсем близко река или может быть даже море, судя по специфическому 'сырому' запаху и привкусу соли. Минут пять ровным счетом ничего не происходило, солдаты сами по себе, без команды снова взяли ружья 'на плечо', а полковник зло и внимательно сверлил взором Сашку. Надо сказать взгляд у него неприятный, дорого бы дал Александр, за возможность в свою очередь увидеть этого типа сквозь прицел винтовки.
-Тертый калач к нам в руки ныне угодить соизволил, другому намедни после эдакой потехи нижнее белье менять пришлось! -наконец выдал заключение руководитель импровизированной расстрельной команды, причем Александру показалось, что полковник сперва произнес "другой", то есть в женском роде, но быстро поправил оговорку.
-Так видно же, что холостыми заряжают ваше высокоблагородие, -слетело с побелевших губ унтер-офицера, пожалуй не стоило этого говорить, но слово не воробей, вылетит - не воротишь.
-Волоките сего господина ко мне в кабинет. -последовало короткое распоряжение, и из-за спин солдат появились безоружные тюремные охранники, собственно те же нижние чины, только в другой форме.
-Сколько можно дурака валять? Коли попался, так отвечай как положено! Имя, фамилия, воинское звание! -полковник даже вспотел от усердия, пришлось ему расстегнуть ворот шитого серебром мундира, -Я вашего брата за свою службу государю переловил почитай не одну сотню!
Александр хотел было повторить, но вспомнил, что у него с собой есть командировочное предписание, достал и отдал этому 'фоме неверующему' пусть сам читает и делает выводы.
-Шутить изволите любезный? -деланно обиделся тот, но документ все же внимательно просмотрел, -Да я таких цидулек наделаю хоть пуд, коли нужда объявится!
Сашка снова, в четвертый раз повторил, что он простой нижний чин, унтер-офицер 13-го егерского полка и далее... Странно, что это полковник там скрипит пером такое, никакой новой информации он ему не сообщил, а с момента начала допроса тот уже успел целый лист стандартного размера исписать и принялся за второй.