К весне двадцать третьего года мы подошли к важному усложнению системы отрядов. Только оно позволило нашим отрядам слиться в настоящий, крепкий и единый коллектив, в котором была рабочая и организационная дифференциация, демократия общего собрания, приказ и подчинение товарищу, но в котором не образовалось аристократии - командной касты.
Этим изобретением был сводный отряд.
Идя навстречу организационной нужде, мы пришли к сводному отряду.
Сводный отряд - это временный отряд, составляющийся не больше как на неделю, получающий короткое определённое задание.
На разную работу требовалось разное число колонистов: в некоторые сводные отряды нужно было послать двух человек, в другие - пять, восемь, двадцать. Работа сводных отрядов отличалась также и по времени.
Всё разнообразие типа работы и её длительности определило и разнообразие сводных отрядов. У нас появилась сетка сводных отрядов.
Сводный отряд был всегда только рабочим отрядом. Как только заканчивалась его работа, и ребята возвращались в колонию, сводного отряда больше не существовало.
Каждый колонист знал свой постоянный отряд, имеющий своего постоянного командира, определённое место в системе мастерских, место в спальне и место в столовой. Постоянный отряд - это первичный отряд колонистов, и его командир - обязательно член совета командиров. Бывало, что в сводном отряде - всего два колониста. Всё равно один из них назначался командиром сводного отряда - командир сводного отряда. Командир сводного отряда распоряжался на работе и отвечал за неё. Но как только оканчивался рабочий день, сводный отряд рассыпался.
Каждый сводный отряд составлялся на неделю, следовательно, и отдельный колонист на вторую неделю обычно получал участие в новом сводном, на новой работе, под командой нового командира сводного отряда. Командир сводного отряда назначался советом командиров тоже на неделю, а после этого переходил в новый сводный отряд обычно уже рядовым членом.
Совет командиров всегда старался проводить через нагрузку командира сводного отряда всех колонистов, кроме самых неудачных. Это было справедливо, потому что командование сводным отрядом было связано с большой ответственностью и заботами. Благодаря такой системе большинство колонистов участвовали не только в рабочей функции, но и в организаторской. Это было важно и было то, что нужно для воспитания.
Значение командира постоянного отряда становилось умеренным. Постоянные командиры почти никогда не назначали себя командирами сводных, полагая, что они и так имеют нагрузку. Командир постоянного отряда отправлялся на работу рядовым участником сводного отряда и во время работы подчинялся командиру сводного отряда, часто члену своего же постоянного отряда. Это создавало сложную цепь зависимостей в колонии, и в этой цепи уже не мог выделиться и стать над коллективом отдельный колонист.
Система сводных отрядов делала жизнь напряжённой и полной интереса, чередования рабочих и организационных функций, упражнений в командовании и в подчинении, коллективных и личных движений.
Главной тенденцией работы верхушки коллектива сделалось стремление перестать быть верхушкой, втянуть в себя всю массу.
В жизни коллектива не может быть допущена остановка. Свободный рабочий коллектив не способен стоять на месте. Формы бытия свободного человеческого коллектива - движение вперёд, остановка - форма смерти.
Отряд - это коллектив, у которого есть свои традиции, история, заслуги, слава.
Хорошее ядро коллектива размножается делением.
Коллектив обязательно должен расти и богатеть, впереди должен видеть лучший завтрашний день и стремиться к нему в радостном общем напряжении, в настойчивой весёлой мечте. В этом и заключается педагогическая диалектика.
В педагогическом явлении нет простых зависимостей, здесь менее всего возможна силлогистическая формула, дедуктивный короткий бросок.
Люди играют терминами в уверенности, что термины определяют реальность.
Область стиля и тона всегда игнорировалась педагогической "теорией", а между тем это - самый существенный, самый важный отдел коллективного воспитания. Стиль - самая нежная и скоропортящаяся штука. За ним нужно ухаживать, ежедневно следить, он требует заботы. Стиль создаётся медленно, потому что он - немыслим без накопления традиций, то есть положений и привычек, принимаемых уважением к опыту старших поколений, к авторитету коллектива, живущего во времени.
Многие детали в человеческой личности и в человеческом поведении можно сделать на прессах, штамповать в стандартном порядке, но для этого нужна особенно тонкая работа штампов, требующих осторожности и точности. Другие детали требовали индивидуальной обработки в руках мастера, человека с золотыми руками и острым глазом. Для многих деталей необходимы были приспособления, требующие изобретательности и полёта человеческого гения. А для всех деталей и для всей работы воспитателя нужна особая наука. Почему в технических вузах мы изучаем сопротивление металлов, а в педагогических не изучаем сопротивление личности, когда её начинают воспитывать? А ведь такое сопротивление имеет место.
С вершин "олимпийских" кабинетов не различают деталей и частей работы. Оттуда видно только море безликого детства, а в кабинете стоит модель абстрактного ребёнка, сделанная из идей, печатной бумаги, маниловской мечты.
"Олимпийцы" презирают технику. Благодаря их владычеству давно захирела в наших педвузах педагогически-техническая мысль, в особенности в деле воспитания. В нашей жизни нет более жалкого технического состояния, чем в области воспитания. И поэтому воспитательское дело есть кустарное дело, а из кустарных производств - самое отсталое. Поэтому до сих пор действительной остаётся жалоба Луки Лукича Хлопова из "Ревизора": "Нет хуже, как служить по учёной части, всякий мешается, всякий хочет показать, что он тоже - умный человек".
И это - не шутка, не гиперболический трюк, а правда. "Кому недоставало ума", чтобы решать любые воспитательные вопросы? Стоит человеку залезть за письменный стол, и он уже вещает, связывает и развязывает. Какой книжкой можно обуздать его? Зачем книжка, раз у него есть ребёнок? А в это время профессор педагогики, специалист по вопросам воспитания, пишет записку в ГПУ или НКВД: "Мой мальчик несколько раз меня обкрадывал, дома не ночует, обращаюсь к вам с горячей просьбой..."
Спрашивается: почему чекисты должны быть более высокими педагогическими техниками, чем профессора педагогики?
Ответственность - для меня технологический процесс.
Педагогическую технику можно вывести только из Опыта.
Основным методом перевоспитания правонарушителей я считал такой, который основан на игнорировании прошлого и тем более прошлых преступлений.
Всякая мера взыскания только тогда производит полезное действие, когда она выталкивает человека из общих рядов и поддерживается приговором общественного мнения. Кроме того, внешние меры слабее всего действуют в области организации мускульного усилия.
Дисциплина должна сопровождаться осознанием её необходимости, полезности, обязательности, её значения. Нужна самодисциплина, а также необходима самоорганизация.
Без чувства ответственности не может быть человека, будет "некомплект".
К человеческой личности нужно подходить с более точными измерителями, с большей ответственностью и с большей наукой, а не в порядке - кликушества.
Человек не может жить на свете, если у него нет впереди ничего радостного. Стимулом человеческой жизни является завтрашняя радость. В педагогической технике эта завтрашняя радость является одним из важнейших объектов работы. Сначала нужно организовать радость, вызвать её к жизни и поставить как реальность. Во-вторых, нужно претворять более простые виды радости в более сложные и человечески значительные.
Самое важное, что мы привыкли ценить в человеке, - это сила и красота. И то и другое определяется в человеке по типу его отношения к перспективе. Человек, определяющий своё поведение самой близкой перспективой, сегодняшним обедом, самый слабый человек. Если он удовлетворяется только собственной перспективой, хоть и далёкой, он может представляться сильным, но он не вызывает у нас ощущения красоты личности и её ценности. Чем шире - коллектив, перспективы которого являются для человека личными перспективами, тем человек - красивее и выше.
Воспитать человека - значит воспитать у него перспективные пути, по которым располагается его завтрашняя радость. Методику этой работы заключается в организации новых перспектив, в использовании уже имеющихся, в постепенной подстановке более ценных. Начинать можно и с хорошего обеда, и с похода в цирк, и с очистки пруда, но надо всегда возбуждать к жизни и постепенно расширять перспективы коллектива, доводить их до перспектив страны.
Зарплата - очень важное дело. На получаемой зарплате воспитанник вырабатывает умение координировать личные и общественные интересы, попадёт в море советского промфинплана, хозрасчёта и рентабельности, изучит всю систему советского заводского хозяйства и станет на позиции, общие со всяким другим рабочим. Наконец, приучится ценить заработок и уже не выйдет из детского дома в образе беспризорной проститутки, не умеющей жить, а обладающей только "идеалами".
Инициатива придёт, когда есть задача, ответственность за её выполнение, ответственность за потерянное время, когда есть требование коллектива.
Есть два пути в области организации перспективы, а, следовательно, и трудового усилия. Первый заключается в оборудовании личной перспективы, при помощи воздействия на материальные интересы личности. Вторым нашим институтом является система перспективных линий.
Дисциплина и бытовой порядок давно перестали быть только моей заботой. Они сделались традицией коллектива, в которой он разбирается уже лучше меня и который наблюдает не по случаю, не по поводу скандалов и истерик, а ежеминутно, в порядке требований коллективного инстинкта.
Нормальные дети или дети, приведённые в нормальное состояние, являются наиболее трудным объектом воспитания. У них - тоньше натуры, сложнее запросы, глубже культура, разнообразнее отношения. Они требуют от вас сложнейшей тактики.
Я всем рекомендую приглашать для клубной работы только дон-кихотов. Они умеют в каждой щепке увидеть будущее, они умеют из картона и красок создавать феерии, с ними ребята научатся выпускать стенгазеты длиной в сорок метров, в бумажной модели аэроплана различить бомбовоза и разведчика и до последней капли крови отстаивать преимущество металла перед деревом. Такие дон-кихоты сообщают клубной работе необходимую для неё страсть, горение талантов и рождение творцов.
Наибольшее уважение и наибольшая любовь со стороны ребят проявляются по отношению к людям с высокой квалификацией, с уверенными и чёткими знаниями, с умениями, искусством и золотыми руками, которые - не многословны и с отсутствием готовой фразы, с постоянной готовностью к работе. Вы можете быть с ними сухи, требовательны до придирчивости, вы можете не замечать их, если они торчат у вас под рукой, можете даже безразлично относиться к их симпатии, но если вы блещете работой, знанием, удачей, то они - на вашей стороне, и они не выдадут. Всё равно, в чём проявляются ваши способности, и всё равно, кто - вы: столяр, агроном, кузнец, учитель, машинист.
Эта ссылка https://disk.yandex.ru/d/d6QlI6yM8O3U_A приведёт вас в библиотеку для искателей ИСТИНЫ, которая находится в папке Познай СЕБЯ (Лекарство для Души).
Эти книги способствуют Прозрению тех, кто их читает.