Девушка проснулась в тот день рано. Ей надо было ехать в другой город навещать бабушку. Посмотрев на себя в зеркало, она увидела, что из уха торчит спица. Спицу воткнула мама, которая была сумасшедшей и хотела убить дочь. Девушка удивилась, что не умерла, вынула спицу, заткнув потекшую горячую струйку ватой. Когда она счищала налет с языка, то подумала, что небо сегодня такое же белесое и напоминает плесень.
Оставив маме на завтрак творожок с изюмом, на обед и на ужин пюре с котлетой и компот, попрятав ножи и вилки, отключив газ, девушка ушла. Она переживала за мать и прятала все, чтобы та не поранилась. Мать, лишенная рассудка женщина, вела полуживотное или даже растительное существование.
Это началось с той поры, когда её бросил муж. Дочери тогда было лет тринадцать. Муж давно подумывал, как высвободиться из семейных уз, не потеряв благородства, долго собирал сведения и наконец вывалил все в морду своей ненаглядной: девчонка не от него, он тайно делал анализ ДНК, что ты мне изменяешь и вообще, посмотри, на кого ты похожа, лахудра, катись к своему... к её папаше, вот. Итак, справедливость восторжествовала, муж ушел, сохранив достоинство, женился вновь, осчастливил другую и у него теперь сыночек, точно его, плоть от плоти, кровь от крови, он проверял. Изменница получила по заслугам!
Дочь действительно была не от него, вот и подтвердились страшные опасения матери. В первую неделю замужества её изнасиловали, она забеременела именно от насильника, боялась правды и никому не говорила ничего.
Дочь насильника выросла клушей. Обычно у девочек, которых бросили папы, развивается комплекс неполноценности. Так вот, девочка к двадцати шести годам стала вполне клушей: булки на бедрах, помадой-тенями пользоваться не умеем, кулинарный техникум за плечами и приданое в виде сбрендившей мамаши. Девушка в общем любила мать, но иногда что есть силы хотела ударить её, чтоб изрядной встряской освободить материнскую голову от слабоумного тумана. И ещё девушка хотела, чтобы сегодняшнее склизское небо вдруг заиюлилось синим атласом.
На вокзале девушка увидела двух девочек. У одной лицо было разбито вдрызг - не лицо, а месиво из крови и плоти, глаза, наверное, вытекли, так как другая девочка вела её за руку, предупреждала: не запнись, не оступись. У девочки-поводыря была сломана нога, не понятно, как она вообще передвигалась: колено у неё прогибалось назад, и как ей было не больно. Девочки эти с некоторого времени все забыли, даже имена свои, но придумали новые: безглазую звали Миеная, а со сломанной ногой - Зименая. Они подошли к девушке и спросили:
- Не подскажете, когда электричка?
- В 8.30.
- Но ведь раньше она приходила в 7.30!
- Электричка на 7.30 давно отменена...
- О нас опять забыли! - воскликнула Миеная.
- Что же делать? - загрустила Зименая.
Тихо разговаривая, девочки пошли к переходному мосту и там вскорабкались на перила. Миеная принялась танцевать. Танец, дерганый, неритмичный, раздражал Зименаю, она огрызалась на подругу. А наблюдавшей с перрона девушке, танец понравился. Слепая легко поднимала ногу, вставала на цыпочки, ветер волновал её платье, и нарисованные на нем глаза открывались и закрывались.
Девушка тоже хотела бы так, но напомним: она была клуша, просто толстая клуша.
Девочки чего-то ждали, но так и не дождавшись, прыгнули с моста на рельсы. "Интересно, а почему они не умерли?" - подумала девушка.
Девочки шли и разговаривали:
- Купим мороженое и - домой? - предложила Зименая.
- Давай лучше яблок, я ведь на диете.
- Опять что ли?
- Но ведь у меня день рождения, нужно быть красивой...
- А...ну тогда ладно... давай яблок.
Они крикнули лоточника, купили у него яблок и прямо на ходу стали их есть. Девушка испугалась за них и крикнула:
- Девочки, уйдите с рельс, вас же поезд собьет!
- Не беспокойтесь за нас.
Тут подъехала электричка. Девушка залезла в вагон, и как только села на скамейку, сразу все про себя забыла, даже как её зовут и куда она едет.
Вернее, что-то она помнила, но ей казалось, что это не пронеё. Она думала, почему мама и бабушка живут в разных городах. Ведь можно жить вместе, ей так удобнее было бы ухаживать за инсультной бабушкой и психозной мамой. Жила бы в двойном смраде, слушала бы двойной вой: одна воет - волчица в лунном наваждении, другая подвывает; стирала бы на всех сразу. Но дело было в том, что мать и бабушка не переносят друг друга. У матери застарелая ненависть, не заглушаемая даже провалами памяти, а бабушка, когда слышит имя дочери, прямо визжит от ярости, бессильная хлопнуть по морде этой твари, этой идиотке, этой... я прямо не знаю.
Девушка не ведала, что все её проблемы из-за этого.
Она увлеклась хитросплетениями семейных уз и проехала нужную станцию; очухалась только когда поезд подъезжал к конечной.
Вышла в каком-то городке, расписания поездов не обнаружила, хотела зайти в магазины. Вскоре поняла, что город только строится: везде зияли свежие ямы, пахло землей, дома - пустые коробки с дырами вместо окон. Естественно, никаких магазинов. В ямах роются какие-то нищие. Чего им там надо? Девушка расстроилась: день прошел зря.
Тут её окликнул импозантный мужчина в чёрном (серебрится лишь зажим для галстука) и пригласил быть гостьей на дне рождения. Девушка подумала: "А почему бы и нет?" Ведь все праздники она отмечала вдвоем с мамой, которая вообще ничего не соображала, сидела, пускала слюни, возила пальцем по глазури торта. Короче она пошла с мужчиной. Это оказался день рождения той самой девочки с вокзала, Миенаи.
Миеная одна сидела за столом, сразу видно, что именинница - все остальные занимались приготовлениями. Миеная смыла кровь с лица, прикрыла безглазые дыры повязкой. Платье, правда, то же самое - с рисунком из глаз. Сейчас глаза моргали и переглядывались, взволнованные торжеством. Зименая туго перебинтовала ногу, приложив деревяшку, так, чтобы колено не гнулось назад. Кто-то спросил девочек, вызвали ли они родителей. Миеная сказала, что вызвали, просто те ещё не достигли нужной стадии сна.
Миеная и Зименая заплакали. Они, несмотря на бесчуственность и беспамятство, все ещё любили своих мам и пап... и зачем они тогда прыгали. А этот день рождения расшевелит старые раны.
К девушке подошел человек с торчащим из спины ножом и представился как её папа-насильник. Он рассказал, что наблюдал за девушкой с недавнего времени и очень хотел с ней встретиться (наконец-то). Просто он долго плавал в пруду (туда его бросили собутыльники, воткнув нож в спину). Ну в общем, он выбрался... и сейчас рад встрече. Девушка тоже была рада и рассказала ему про маму и бабушку, пригласив знакомиться. (Может это излечит маму.)