Я расскажу вам историю, скорее выдуманную, чем правдивую. Может быть, я выдумала её, потому, что эта проблема, задевает меня за живое постоянно. Когда я сталкиваюсь с людьми; хорошими и плохими, злыми и завистливыми, пессимистами и оптимистами, я удивляюсь. Вот, ты подходишь к человеку, он осмотрел тебя критическим взглядом, и говорит с тобой согласно того, как ты одет.
Пока ты молчишь, он может изгаляться над тобой, считая себя выше, только потому, что в том, во что он одет, дороже твоего платья. Хамит, унижает, а то вообще, смотрит свысока, брезгливо. Что ты путаешься под ногами - букашка! Я предпочитаю обходить таких людей, не тратя на них, своё драгоценное время. Пусть упиваются своей гордыней, когда-нибудь, судьба их накажет! Двух таких красоток, я решила посадить за одним столом, и заставить их играть по моим правилам. Ведь я в данную минуту главнее, а они второстепенны! Почему? Да потому, что перо в моей руке, что захочу, то и напишу!
Вот эта история.
Банкет! А то где же ещё, можно разместить такую публику! На банкете, по случаю юбилея знаменитого гостя. Юбиляр, когда-то родившийся здесь, проживший своё детство, уехал, и стал знаменитым. Сейчас, решивший посетить родные места, могилкам родственников поклониться, и посмотреть, как изменилась с годами жизнь этого города.
Приём в его честь, был устроен грандиозный! Местная знать раскланивалась, почитая за честь, прикоснуться к высокому. Выполняя странную просьбу гостя, впустить на банкет всех желающих. Странная, согласитесь, просьба.
"Что здесь делать простолюдинам? О чём с ними можно говорить? Что они понимают в искусстве, например?",- брезгливо беседовали две разодетые дамы. Хотя, если разобраться, то до искусства этим дамам, как раз, очень далеко!
Нахватавшись громких названий, как например; Шнитке, Рерих, Бёль. Они и понятия не имели, что это такое. Дамы бравировали этим за столом. Чем звучнее фамилия, тем больше эффекта.
"Вы читали Сахарова?", - говорила одна. "Да", - многозначительно отвечала другая, хотя и понятия не имела, кто это такой. И так далее и тому подобное.
Сделаю маленькое отступление, иначе как я могу объяснить, присутствие этого человека за столом.
Это был просто одетый мужчина, преклонных лет. Просто одет, но очень аккуратный. Он мило улыбался, слушая умные разговоры вокруг. Его называли местным философом, и крутили пальцем у виска. Он работал на кладбище, где и познакомился с приезжей знаменитостью. Они долго сидели на мраморной плите, у памятника матери знаменитого гостя. Тут философ и получил приглашение на банкет. Дамы, презрительно поворачивались к нему спиной. Их выражения лиц, говорили о том, что этому невеже, нечего делать в приличной компании эрудированных гостей. На что, человек только улыбался.
Застолье продолжалось. Было выпито много вина, сказано много тостов и речей. Публика жаждала чего-нибудь эдакого. Одна из дам, решила поразвлечь публику, и сговорилась с подругой, они похихикали, и стали приставать к философу с вопросами.
"Как ваша жена относится к вашей профессии? Какой у вас годовой доход? Вероятно, в вашей профессии присутствует своеобразная романтика?", - спрашивала одна из дам. Соседи по застолью, реагировали соответственно своего воспитания. Кто тихо хохотал, кто смеялся. Улыбался и человек, ради которого и собрались все эти гости.
Дамы решили, что это зрелище ему по душе, и продолжали изощряться. Философ, спокойно отвечал на вопросы, смущённо улыбался, иногда отвечал невпопад. Он не мог знать всего, о чём его спрашивали, ведь он был искренен. Если не был знаком с творчеством Куинджи, так и говорил,- "Не знаю, не видел!". Не читал Шопенгауэра, говорил, - "Не имел счастья!".
Дамы, как назойливые мухи, кружили и кружили, не зная меры. Наконец, философу это порядком надоело. Сколько можно терпеть! Он взял вилку, постучал по бокалу, успокаивая публику, и обратился к даме, - "Вот вы всё знаете?". "Да! Я много читаю, много видела! А что?", - сказала дама. "Я думаю не всё!", - уверенно произнёс философ. "Вы можете разжечь примус? Прочистить его иголочкой? Подкачать? Приготовить жареную картошку?", - загибал пальцы философ.
"Нет! Зачем мне это нужно? У меня прислуга!", - возмущалась дама. "А если нет прислуги! Нет газа! Нет света! Нет дома! Нет семьи! Нет детей! Нет счастья! Нет удачи! Нет денег! Нет ничего! Есть только керосин, и куча картошки в углу! Нальёшь керосинчику, прочистишь примус, нажаришь картошечки. Она - картошечка, пропитается запахом керосина и старого сала! Как вам такая перспектива?", - выдохнул философ.
"А вот вам ещё! Когда в сторожке холодно, а на улице градусов тридцать мороза! Занесёшь с улицы, высушенные коровьи кизяки, бросишь в печку, Запах! Ни с чем не сравнить! А вот ещё! Представь, ты сидишь в сторожке, а все твои лежат тут, не далеко, в могилках, за стеной почти! Ты хочешь к ним, а смерть не приходит! Как вам перспектива?", - согнулся под бременем бед философ.
За столом, гробовая тишина! Дамы перепуганы! Все замерли!
"Я, наверное пойду! Извините меня! Я не ко двору!", - тихо говорит философ. Встаёт из-за стола, не притронувшись к еде. "Неужели так можно жить?", - говорит возмущённая дама своей подруге. В голосе, ни жалости, ни сострадания, одно неудобство. Как будто, она наступила на свежую коровью какашку.
Раннее утро! Кладбище! Гранитная плита! Сидят двое. Заезжий гость и местный философ. Они смеются!
- Слушай! Подари мне свой примус.
-Да нет у меня никакого примуса! Плитка у меня электрическая! Примус я отдал в прошлом году! Приезжал тут один человек, вроде тебя! Простой, из народа!
- Ладно, Бог с ним, с примусом, это я так! Вот тебе на память.
-Шопенгауэр! Вот за это спасибо! В местной библиотеке нет! А так хотелось прочитать!
-Ну пока! Будь здоров!
Они крепко пожали друг другу руки, и разошлись в разные стороны. Каждый в свою!
Не должен человек терять своё лицо! Ни при каких обстоятельствах, иначе его нельзя назвать человеком!!!
Ну вот, на сегодня и всё! Выдумала я эту историю, или было это на самом деле, не важно! Если кто-то в моём рассказе узнает себя, и станет немного лучше, я буду очень рада!