Аннотация: Ангел и демон. Ночь и день. Огонь и вода. Он и она. Противоположности притягиваются, не так ли? Ты с ним встречаешься? - Нет, я с ним просто счастлива... (с) Посвящается Ивану
День выдался очень теплым и солнечным, поэтому все лавочки на небольшой площади были сплошь заняты мамашами с колясками, старичками со старушками и влюбленными подростками. Только одна из лавочек пустовала, за исключением полулежавшего на ней парня лет двадцати-двадцати пяти на вид. Его одежда находилась в страшном беспорядке, а черные как ночь волосы до плеч выбились из хвоста. Видно было, что он только что проснулся. С видимым трудом, заняв сидячее положение, он дотронулся рукой до кулона у себя на шее, потом до тяжелого перстня на левой руке, а потом со стоном схватился руками за голову.
***
Интересно, что же вчера было? Проспать всю ночь на лавочке около собственного дома, а вместе с тем все утро и добрую половину дня, н-да, дал он вчера, конечно, маху. Черт, ничего не помнит. Ну, это не страшно, вспомнит позже. Знает ведь себя. Максимум к вечеру память уже услужливо подбросит все подробности вчерашнего дня. Слава богу, кулон с перстнем на месте. Значит, все хорошо. Остальное не так уж и важно. А сейчас надо домой. В душ хочется, живот уже яростно требует нормальной человеческой еды, да и старики его, наверное, волнуются. Слова не скажут, конечно, а волноваться за непутевого сыночка будут, ведь вчера он, небось, даже не предупредил их.
Не без усилия Артем заставил себя встать на ноги и, стараясь держаться максимально ровно и прямо, преодолел метры до своего дома. Старушки неодобрительными взглядами проводили его почти до самой двери, и, только войдя в прохладный полутемный подъезд, он позволил себе чуточку поморщиться. Голова болела просто невыносимо, что, впрочем, неудивительно, после таких-то возлияний.
Войдя в квартиру, Артем обнаружил своих родителей, уже полностью собравшихся на дачу.
- О, мать, смотри-ка, а вот и наш блудный сын вернулся, - с доброй усмешкой заметил отец и уже хотел похлопать его по спине, но, завидя лицо сыночка, вовремя передумал и ограничился простым рукопожатием.
- Пойди в душ, потом поешь. Котлеты найдешь на кухне в холодильнике. А мы поехали, вернемся как обычно.
Этот озабоченный мамин тон всегда выводил его из равновесия. Слова худого не скажет, но по интонациям он еще с детства хорошо умел разбирать эмоции и настроения людей.
- Мам, пап, простите меня, что я у вас такой. Я исправлюсь, вот увидите, я вам обещаю.
Родители, услышав такое заявление, только переглянулись и, пожелав ему хорошо выспаться, уехали на дачу. Да и что они могли сказать, если эту фразу он говорит им почти каждый день? Конечно, ничего.
Бросив рубашку и брюки прямо на полу посреди ванной, парень с облегчением залез под холодные струи воды. Как же хорошо! Воистину, тот человек, который выдумал такую штуку, как холодный душ, был просто гением, или, что тоже не исключено, просто вел образ жизни похожий на его, где холодный душ бывал просто необходим.
Немного придя в себя, Артем сменил ледяную воду на более теплую, и тут-то память короткими яркими вспышками начала возвращать его во вчерашний вечер.
Вот они с Максом идут в клуб, чисто чтобы немного посидеть в баре. Джек Дэниэлс и девочки, девочки, девочки. Потом Макс исчез с одной из этих бесчисленных вертихвосток, а он от скуки втянул в себя одну дорожку. Всего одну, чтобы немного развеселиться. После кокаина пришел черед травки, которой его захотел угостить очередной из знакомых, которых у него повсюду было хоть отбавляй, а тем более в таких местах. И он не стал отказываться, а зачем собственно? Потом темнота. Дальше он танцует с одной из девчонок, следующий кадр - она расстегивает на нем рубашку в какой-то незнакомой комнате. Вот же, а он даже имени ее вспомнить не может. А как он потом оказался уже на лавочке у своего дома и почему не смог дойти до квартиры тоже непонятно.
Эх, давал ведь себе слово, давал, и старикам своим тоже, а что толку то. Ничего так и не меняется. Алкоголь всегда отключал ему тормоза, а секс после кокаина являлся для него самой вершиной наслаждения, когда испытываешь настоящий " kick" как говорил один его друг. Весьма емкое, кстати, определение, хотя это вообще сложно описать. Последние несколько лет жизнь его являлась непрерывной чередой, состоящей из баров, клубов, покера, спиртного, и секса на одну ночь. Только на одну, не больше. Кроме своих стариков и друзей ему никто не был нужен, и любящая девушка рядом в том числе. Только на одну ночь. Да, многие из них бегали за ним, выкидывали нереальные номера, но еще ни одной их низ не удалось тронуть его сердце, только получить в распоряжение на недолгий срок его тело. Но это никогда не будет считаться равнозначным, по крайней мере, для него. После же появления в его жизни наркотиков особо ничего не изменилось, разве что коньяк или пиво заменялись теперь дорожкой кокаина или таблеткой, да денег в его карманах стало на порядок больше, после того, как в семнадцать лет он выяснил, что, продавая "товар" или как его еще называли "план", можно сделать на этом неплохой процент в собственный кошелек. Вот, в общем-то, и все. А родители все терпят, молчат. Золотые, повезло ему с ними.
Выключив воду, Артем накинул халат, достал из кармана джинсов пачку своих любимых Dunhill и отправился на кухню пить кофе. Он любил такие часы, когда ему случалось бывать одному дома, пить кофе и курить прямо на кухне, включив на полную громкость любимую музыку. И весь день, казалось, был к его услугам. Да, он любил такое время, и мечтать любил, и сантименты всякие тоже, и сердце у него было. Просто никому кроме него не обязательно было об этом знать. Репутация, черт ее забери. Создается, как известно, годами, а рушится за минуты, что ему было совсем ни к чему. Слишком уж он долго ее строил. А еще, иногда, в такие моменты, он писал. Писал собственную книгу. О жизни, обо всем, что ему было интересно, тронуло его или дало пищу для размышлений. Но в последнее время, почему-то, писать становилось все труднее, и как Артем ни старался, ответа на вопрос "почему так" он найти не мог.
Быстро заварив кофе, он пристроил на коленях ноутбук, закурил и черкнул пару строк Максу о вчерашнем. Может быть, тот сможет добавить какие-нибудь подробности, хотя что-то подсказывало, что это весьма маловероятно. Тот и сам был далеко не ангелом. Просмотрев новости и узнав, что в мире, в общем-то, не произошло ничего важного, он залпом проглотил кофе с парой бутербродов, затушил в пепельнице окурок и совершенно обессиленный рухнул в постель.
***
Проснулся он только к утру следующего дня в превосходном настроении. Уже по давно сложившейся традиции начал свое утро с сигареты и, глядя в окно, принялся строить планы на день. Поняв, что сегодня никаких вечеринок и клубов ему точно не хочется, а вот просто пройтись до парка с музыкой в наушниках вполне соответствует его настроению, Артем уже собрался, было, одеваться, когда желудок предательски заурчал, напоминая нерадивому хозяину, что за последние сутки он не видел ничего кроме виски, кофе и пары несчастных бутербродов. Наконец, наскоро позавтракав своей чудо-яичницей, он уже с наслаждением шагал по двору, вдыхая запах раннего летнего утра. Да, все же кулинар из него отменный. Он всегда гордился своим умением состряпать за короткий срок нечто умопомрачительно вкусное. Вот и сейчас, когда маминых котлет е хочется, а поесть необходимо, опять пригодилось.
Усевшись на памятной с позавчерашнего уже дня лавочке, он прикрыл ладонью глаза и подставил лицо лучам солнца. Необычно для него, да уж. Видел бы кто из знакомых сейчас такую картину, наверное, не поверил бы своим глазам. Внезапно его размышления были прерваны раздавшимся откуда-то сбоку ехидно-любопытным голосом:
- Что, опять проснуться никак не можешь?
Недовольный тем, что его отвлекли, Артем повернул голову и увидел стоявшую рядом со скамейкой девчонку. Ничего интересного, полная противоположность его типажу. Типичная анекдотичная блондинка с голубыми глазами и в совершенно кошмарного цвета кофте. Наверняка, обычная маменькина дочка.
- Что, прости? - спросил он ее со своей фирменной усмешкой. Обычно действовало по принципу "почувствуй себя униженным - отстань".
- Да нет, ничего. Думала, что опять ничего не соображаешь, но сегодня взгляд у тебя куда более осмысленный. Я видела тебя здесь вчера днем. Ты всегда спишь на лавочках или только в исключительные дни?
- Нет, не всегда. Только когда очень хочется, - пробурчал Артем, чувствуя себя крайне неловко, что его отчитывает за его состояние какая-то незнакомая девчонка, и в то же время, злясь на нее, потому что у нее вообще хватило наглости заявить ему это.
- Да ладно, расслабься. Я не буду учить тебя жизни. Не знаю даже что на меня нашло, обычно я так не поступаю.
- Хах, что, мама запрещает маленькой девочке разговаривать с незнакомыми дядями? - ехидно поинтересовался он, от всей души желая, чтобы она смутилась.
- Нет, что ты. Просто маленькая девочка считает их слишком глупыми, чтобы разговаривать. Особенно таких, которые спят на лавочках, будучи не в состоянии дойти до собственного дома, а потом, когда им говорят об этом, пытаются всячески защитить свое раздутое эго, вместо того, чтобы признать свою неправоту, - прищурилась она.
Артем отвернулся, чувствуя себя предельно глупо, и в душе уже начал проклинать и это дурацкое утро, когда ему взбрело в голову погулять; и решение усесться на эту чертову лавочку; и эту девицу, которая не только не реагировала на его подколы, но и сама ох как метко попадала своим острым язычком. Наверное, сейчас он предельно глупо выглядит. Он представил, как вся ситуация смотрится со стороны и от нелепости происходящего на его губах появилась широкая ухмылка. Парень лет двадцати пяти, с черными волосами до плеч, в черной же наполовину расстегнутой рубашке и кожаном пиджаке, напоминающем всем своим видом о немецких металл группах, с огромными наушниками на шее. Картину довершали туннели, пирсинг в брови и тяжелый кулон с нефритом на шее, вместе с перстнем на левой руке под стать кулону. Ну, ведь колоритно же выглядит? И что же? Этот самый парень сидит и не может найтись, что ответить блондинистому существу в розовой (!) кофте. Господи, он что, встал сегодня не с той ноги?
Вынырнув из своих мыслей, Артем обнаружил, что девчонка ушла, оставив после себя только цветочный аромат своих духов и напрочь испортив ему всю атмосферу утра. Странная какая-то, и слишком уж много воображает о себе. Он не любил в женщинах три вещи: глупость, назойливость и когда они мнили о себе невесть что, на самом деле, не представляя из себя ничего. Обычно, все девушки, которые вешались на него, сочетали в себе максимум два пункта из этого списка, иначе он попросту не обращал на них внимания, а те, с которыми спал максимум один. Эта же, с позволения сказать особа, была воплощением всех трех "условий". Кроме того, она носила розовое, и была блондинкой, самой настоящей канонической блондинкой. И теперь он злился на себя за свое поведение.
Ощутив, что никаких прогулок ему уже не хочется, парень достал телефон и отправил смску Максу. Он чувствовал, что ему чертовски необходим стакан его любимого пива. А лучше и все два.
Минуты через три мобильник пискнул, возвещая о том, что ему пришло сообщение. "Жду тебя через час в Теме. Это бар на Чистых Прудах. От метро, думаю, и сам найдешь, не маленький. Тебе там понравится, старик, уверяю тебя. Посидим, выпьем чего-нибудь, а заодно и расскажешь, что там у тебя. Макс." Да уж, хорошо, что у него есть такой друг. Что ж, посмотрим, что там за бар, но горе Максу, если ему, Артему, там не понравится, потому что сейчас он был совсем не в настроении.
Протолкавшись в душном метро почти час, вместо пятнадцати минут; отстояв огромную очередь за билетами в компании со старичком, вслух рассуждавшим о невообразимом виде молодежи, и о том, что вот в их время все было по-другому и, пережив поездку по кольцевой линии в час пик, выйдя из дверей метрополитена на станции Чистые Пруды, настроение Артема окончательно испарилось, но он чувствовал себя героем. Ведь все же он смог сдержаться и не объяснить даме, 5 станций подряд толкавшей его своим баулом, куда ей следует пройти. Глянув на карту в КПК, он бодрым шагом двинулся вперед и уже через десять минут входил в двери бара.
Внутри бар оказался довольно уютным. В центре зала у стены находилась барная стойка, а за спиной бармена высились ряды вообразимого и невообразимого алкоголя. Всяческие ингредиенты для коктейлей, несколько бочонков с пивом, элитные коньяки и вина. Зоркий глаз Артема углядел еще от самых зверей свой любимый Джек Дэниелс, что только добавило заведению плюсиков в его глазах. Справа тянулись столики, за которыми виднелась лестница, а около нее дверь в другой зал. Меблировка была деревянная, но на деревенский кабак место не походило, как было в некоторых других барах с подобной обстановкой. Обстановка здесь удивительным образом сочетала в себе домашний уют, но чувствовалась что по ночам здесь кипят страсти. Несмотря на утренний час, в баре вовсю кипела жизнь. Из-под потолка звучала ненавязчивая музыка, за столиками сидели самые разные люди: гламурные девочки со своими ручными мальчиками, которые давно уже встали у них на одну планку с комнатными собачками, парочка парней, сильно смахивающих на шифрующихся геев. В углу компания из пацанов лет восемнадцати распивала пиво, громко смеясь и пытаясь привлечь внимание тех самых вышеупомянутых девочек, делала вид неимоверной взрослости. Все как и в обычном баре или клубе, например, той же "Точке" или "Икре", хотя, по сути, они все одинаковые.
Макс уже ждал его в самом конце стойки. Подходя к нему, Артем заметил написанный краской прямо на стене лозунг заведения "Всегда, со всеми, и везде!" (ему фраза показалась довольно двусмысленной), а за ним вся стена была обклеена фотографиями посетителей.
- Доброе утро, дружище. Ну, как тебе местечко? Меня сюда недавно одна из моих завела. Девчонка исчезла, а бар запомнил, - приветствовал его друг, одновременно крепко пожимая руку.
- Утро добрым не бывает. Рад тебя видеть. Что же до бара, ну, ничего особенного. Как все, хотя довольно уютный, и ассортимент, смотрю, широкий, - ответил Артем, чувствуя, что настроение понемногу начинает ползти вверх. Так всегда случалось, когда он встречался с Максом. Его лучший друг, которого он знает еще со школьной скамьи, и удивительный человек, вроде ничего особенного, а вот как познакомишься, так и черт забудешь потом. Иногда в шутку он говорил, что Макс похож на элитный коньяк. Дорогой, ценный и с годами становится только лучше.
- Да это сейчас тебе так кажется, погоди, побываешь тут ночью, увидишь, что тут творится. Там, в следующем зале есть танцпол, на котором такие страсти кипят, такие девочки, ммм... Закачаешься, а когда еще они и на барной стойке танцевать начинают..., - Макс мечтательно прикрыл глаза. - А ты что это с утра пораньше и уже не в настроении? Неужели все еще вспоминаешь позавчерашний вечерок?
- Хм, смотрю сие заведение и правда тебе неплохо знакомо. Стоит, пожалуй, самому оценить все как полагается как-нибудь. Может быть, даже и сегодня ночью. А что ты там про тот вечер то говоришь?
- А ты, что же, ничего не помнишь сам? - удивленно спросил у него друг.
- А что я должен помнить? - немного напрягся Артем.
Макс как-то странно посмотрел у него и подозвал бармена.
- Нам, пожалуйста, кружку "Старого Мельника", самую большую какая у вас есть, а моему другу виски Джек Дэниелс. И даже, пожалуй, двойную порцию.
- Эй, да что с тобой, я хотел всего лишь пива! Конечно, неимоверно пафосно начинать утро сразу с виски, но я сегодня такого не планировал, - возмущенно набросился на друга Артем.
- Погоди, друг, если ты ничего не помнишь, то я тебе сейчас расскажу, но лучше тебе запивать это Дэниелсом, а не пивом. Ты позавчера сам себя превзошел.
Бармен принес заказ, никак, его, однако, не прокомментировав, хотя, признаться честно, Артем ждал от того если не комментария, который, конечно, не позволяли ему работа, то, хотя бы красноречивого взгляда в их сторону. Видимо, работая в баре, не удивляешься личностям, пьющим виски на завтрак.
- Ну, давай, повествуй. Дэниелс уже при мне, - обреченно произнес Артем, раскуривая сигарету.