Тайна третьей невесты
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
1.
Серая громада замка вырастала перед нами с мрачной неотвратимостью. От нее веяло унынием: казалось, и без того тусклое осеннее солнце совсем померкло, едва вдали завиднелись старинные башни, тени стали длиннее, а воздух -- холоднее. Наша карета будто бы въехала не на широкую аллею, над которой смыкали кроны столетние деревья (должно быть, здесь очень красиво весной, когда всё в цвету, а летом -- восхитительно прохладно), а на старое-престарое кладбище, если не прямиком в древний склеп. Голые ветви тянулись к небу, словно скрюченные пальцы оживших мертвецов, угрожающе гудели под порывами ветра, царапали крышу и борта кареты -- кое-где деревья наклонились совсем низко и будто старались схватить нас, не пропустить вперед...
Но, конечно же, виной всему было мое воображение. Я прекрасно понимала, что на дворе белый (вернее, серый) день, ветер и холод имеют вовсе не потустороннее происхождение -- поздней осенью в этих краях почти всегда стоит такая погода... Ну а мрачная громадина впереди -- не заброшенные развалины, где нас с кузинами бросят на съедение каким-нибудь чудовищам, а старый королевский замок, куда мы приглашены, как и десятки других девиц, на смотрины.
-- Подумать только, почти полгода в таком унылом месте... - словно прочла мои мысли Делла, старшая кузина.
-- Не переживай так, - сказала ей младшая, Лисса, - вдруг тебя отправят домой намного раньше?
Я подумала, что не стала бы переживать по этому поводу. В конце концов, знатных девушек на выданье в королевстве пруд пруди, а король один. И к тому же...
-- Неужели вы думаете, что он действительно выберет одну из нас?
-- Из нас -- точно не выберет, - тут же ответила Лисса, самая злоязыкая из нас троих. - Родом не вышли.
-- Тесса, мы прекрасно понимаем, что это просто обычай, - примирительным тоном добавила Делла. - Наверняка у него уже есть невеста, просто объявят об этом после положенных испытаний. Обычай есть обычай, даже король вынужден его соблюдать. Однако...
-- Однако не забывай, - очень похоже скопировала Лисса свою матушку, - что на время этих самых испытаний в замок съедется множество молодых дворян, а потому не упусти свой шанс!
-- Да кто позволит нам хоть словом перемолвиться с этими молодыми дворянами, - пробормотала я и поплотнее закуталась в плащ.
Воображение воображением, но я не чураюсь фактов, а потому постаралась побольше разузнать о том, как проходят испытания. К сожалению, о самом процессе выбора лучших из лучших, достойных стать королевой, говорилось очень мало и крайне смутно. Однако о том, как содержат претенденток на руку короля, сказано было достаточно, и я говорила об этом кузинам!
-- Неужели ты считаешь, что теперь всё по-прежнему настолько же строго, как было в стародавние времена? - вспомнила об этом Делла.
"Если сейчас не строго, тогда что было прежде?" - подумала я, а вслух ответила:
-- Что толку гадать? Увидим...
Замок был уже совсем близко. Вскоре конские копыта застучали звонче, карета затряслась на камнях -- мы въехали на просторный двор, а потом остановились.
Здесь было пусто. То ли мы явились одними из первых, то ли, наоборот, припоздали, но никакой суеты не наблюдалось. На наших глазах отбыла одна карета -- я не успела рассмотреть гербы на дверцах, - и только.
-- Знаешь... - тихо прошептала Лисса, когда слуга помог ей выбраться из кареты. - Больше всего это похоже на тюрьму...
-- Надеюсь, спать мы будем не на соломе? - фыркнула Делла, но уверенности в ее голосе поубавилось.
Пока мы ежились на ветру и озирались по сторонам, молчаливые слуги в ливреях цветов королевского дома забрали наш багаж -- его было совсем немного, привезти с собой дозволялось только самое необходимое. Распорядитель с не запоминающимся лицом, похожим на лики статуй по бокам ворот, истершиеся от времени, дождя и ветров до полной неузнаваемости, пригласил нас пройти внутрь, и мы последовали за ним, невольно стараясь держаться поближе друг к другу.
Оглянувшись, я увидела, как наша карета исчезает за углом. Должно быть, лошадям дадут отдохнуть, а потом отправят в обратный путь. Кормить и чистить их придется на ближайшем постоялом дворе, до которого наши сопровождающие доберутся разве что к вечеру... Что поделать: его величество готов содержать кандидаток в невесты, но не их прислугу и тем более животных!
-- Ваши бумаги, сударыни, - негромкий голос распорядителя отвлек меня от размышлений о том, каково будет обходиться без помощи привычных горничных и прочих слуг.
Может быть, у нас будет всего одна служанка, и даже одеваться придется самим? Мы с Лиссой справимся, это точно, и Делла тоже, но будет крайне недовольна!
-- Прошу, - старшая кузина первой протянула ему конверт с печатью. Мы последовали ее примеру.
Распорядитель внимательно изучил печати, затем содержимое конвертов... Время от времени он взглядывал на нас, словно сличал присланное описание с тем, что видел перед собой. А может, еще и с теми сведениями, что получил раньше.
"Какая же у него должна быть память! - невольно поразилась я. Запомнить всех прибывающих девиц и их имена, а потом держать в голове, кто это, откуда, где их разместили, какие у них причуды и капризы... Впрочем, может быть, он записывает?"
Я оказалась права: распорядитель открыл пухлую книжищу примерно на середине, тщательно вписал в нее наши имена (и, по-моему, особые приметы), затем проставил на сопроводительных письмах номера и подшил их в отдельную папку.
"Мы явно приехали не первыми", - подумала я, а распорядитель дернул за шнур, и на пороге явилась средних лет женщина в опрятном коричневом платье и накрахмаленном переднике цвета топленого молока.
-- Прошу за мной, сударыни, - негромко произнесла она, едва обозначив поклон.
Я ей посочувствовала: кланяться каждой прибывшей -- спина переломится. Неужели она в одиночку занимается гостьями? Нет, быть такого не может...
-- Каков грубиян, - шипела по пути Делла. - Даже не предложил дамам присесть!
-- Ты не насиделась в карете? - кротко спросила Лисса и взглянула на меня в поисках поддержки, но я ничего не сказала: слишком интересно было смотреть по сторонам.
Чувствовалось, что в этом замке давно никто не живет (разве что останавливается на ночь по дороге в столицу), и только слуги поддерживают его в порядке. Они старались на славу: ни следов запустения, ни паутины по углам я не заметила, однако воздух был затхлым и сырым -- если долго держать ставни закрытыми, такую громадину не проветришь и не протопишь за день-другой. Хотя ведь о смотринах стало известно почти полгода назад, так почему замок не начали готовить заранее? Кто разберет... Говорят, король знает счет деньгам, так зачем же он станет швырять их в буквальном слове на ветер -- на дрова, которые уйдут дымом через печные трубы? Надеюсь, хотя бы в комнатах натоплено, а в коридоры выходить не обязательно...
Прислуги, вопреки моим опасениям, здесь оказалось достаточно: по лестницам и коридорам сновали горничные в таких же коричневых платьях с фартуками, как у нашей провожатой, а еще в темно-серых -- это, наверно, были уборщицы (я видела, как одна тащила бадью с грязной водой).
-- Вот ваши покои, сударыни, - сказала женщина, и обнаружившаяся у входа служанка помоложе услужливо распахнула дверь. - Это -- Ина, ваша горничная. Она объяснит вам всё, а мне пора -- прибыла следующая гостья.
В самом деле, можно было расслышать едва различимый серебряный перезвон.
-- Добро пожаловать, сударыни, - произнесла Ина, и мы повернулись к ней. - Прошу, проходите. Ваш багаж уже доставлен, и...
-- Мой сундук открыт! - возмущенно воскликнула Делла.
-- Мой тоже, - увидела Лисса. - И вещи... Вещи лежат не так! Как прикажете это понимать?
-- Таков порядок, сударыни, - невозмутимо ответила Ина. Она чем-то напоминала мне змейку: худая, гибкая, с маленькой головкой на длинной шее, гладко причесанными темными волосами, блестящими внимательными глазами. - В приглашении сказано, что гостьям его величества не нужно брать с собой ничего сверх необходимого, но у знатных девушек свои понятия о необходимом, не правда ли? Если вы заметите, что каких-либо вещей недостает, то взгляните -- на крышке сундука изнутри должна быть записка с перечнем изъятого и печатью господина распорядителя. Всё это вернут вам при отбытии. Прошу, проверьте!
-- Интересное дело! - проворчала Делла. Очевидно, не досчиталась каких-то нарядов (а ведь в приглашении действительно говорилось о том, что это не потребуется, равно как и драгоценности). - Что у вас, девочки?
-- У меня... так, мелочи, - ответила Лисса, явно не желая вслух оглашать список этих мелочей. Мне с моего места виден был только листок с довольно длинным перечнем, а вот прочитать убористый почерк я не могла -- в комнате оказалось темновато.
-- У меня тоже, - кивнула я, даже не пытаясь перерывать сундук.
В бумажке на его крышке значилось несколько позиций: я тоже рискнула захватить немного симпатичных вещиц. Что ж, без этого я вполне могу обойтись. Самое главное не тронули, и на том спасибо!
-- С вашего позволения, сударыни, - произнесла Ина, удовлетворившись нашей реакцией, - я сниму с вас мерки и через некоторое время принесу вам одежду. Возможно, придется подогнать по фигуре, но я сделаю это как только возможно быстро! Отдохните пока с дороги. Вы, должно быть голодны? Тогда я немедленно пришлю вам горячее питье и завтрак!
-- Время уже к обеду, - проворчала Лисса, но смирилась.
-- Да, будьте так любезны, - высокомерно произнесла Делла. - А также извольте объяснить, как вызвать вас, если вы понадобитесь?
-- Вот шнур звонка, сударыня, - показала Ина. - Однако не сердитесь, если я задержусь: я обслуживаю еще шестерых благородных девиц, поэтому могу не сразу отозваться. Прошу, проявите терпение...
-- Чувствую, нам придется очень сильно развить в себе эту добродетель, - пробормотала Делла, когда Ина испарилась. - Вот так покои для королевских невест! Интересно, что здесь располагалось прежде? Казарма?
-- Скажи спасибо, что здесь тепло, - ответила неунывающая Лисса, а я внимательнее осмотрелась по сторонам.
Узкое окошко в торце комнаты сейчас было закрыто, но светильники горели достаточно ярко, и я смогла рассмотреть обстановку. В нашем обиталище оказалось шесть кроватей -- довольно узких, безо всяких балдахинов и перин, они были застланы не самым тонким льняным бельем и грубыми шерстяными одеялами, совсем новыми, насколько я могла судить.
-- Это мало похоже на королевский дворец! - посетовала Лисса, сев на кровать и обнаружив, что та жестка, как доска, из которых сколочена.
-- Ты ведь еще не королева, - не удержалась я, - и даже не королевская невеста. Представь, сколько бы пришлось потратить его величеству, чтобы каждую претендентку, даже захудалую, устроить со всеми удобствами!
-- Так-то оно так, - рассудительно ответила Делла, - но как же обходятся с самыми знатными? Неужели тоже селят в тесную спальню на несколько человек и заставляют обходиться одной горничной на полдюжины девиц?
-- Ты полагаешь, принцессы и иностранки подчиняются общим правилам?
-- Сомневаюсь... - пробормотала она. - Хотя всего можно ожидать!
-- И вообще, если бы мы привезли с собой побольше вещей, тут стало бы намного уютнее, - добавила Лисса, а я не стала спорить и говорить, что лишнее всё равно бы изъяли.
Младшей кузине только волю дай -- она захватит весь свой немаленький гардероб, а потом скажет, что он безнадежно вышел из моды за время пути, и ей срочно нужно пошить новые наряды! Я сама люблю красивую одежду, но можно ведь и потерпеть, верно? Тем более, ради такого дела...
Мы сняли теплые плащи и дорожные шляпки -- здесь и впрямь было достаточно тепло.
-- Интересно, а как насчет ванны? - снова озвучила мои мысли Делла. - После такой ужасной дороги нет ничего лучше...
-- Разумеется, сударыня, - ответила неслышно вошедшая с ворохом одежды Ина. - Скоро все будет готово, а потом займемся примеркой.
-- Что, нам придется надеть вот это? - с непередаваемым выражением произнесла Тесса, приподняв рукав платья. - Но... почему?!
-- Все девушки должны быть одеты одинаково, таков обычай, сударыня, - пояснила служанка. - Не беспокойтесь, платья чистые... а некоторые вовсе не ношеные.
-- Это утешает, конечно, - пробормотала Делла. - Но фасон! Этот фасон вышел из моды... о, я даже не знаю!..
-- Лет четыреста назад, если не больше, - сказала Лисса, знаток истории моды. - Может, даже все пятьсот. Он ужасен. Просто ужасен. В этом я буду похожа на... на..
-- Свою прапрабабушку с портрета? - подсказала я.
-- Хуже!
-- Вспомни, как мы нашли в сундуках старинные платья, наряжались и представляли, будто попали в далекое прошлое, - предложила я. - Было очень весело!
-- Вот именно потому, что я помню, как нелепо и смешно выглядела в той кошмарной одежде, я и не хочу надевать вот это! - фыркнула она и тут же сникла. - Но придется... К слову, Ина, почему платья разных цветов?
-- Потому что, сударыня, это единственное послабление в правилах, - ответила служанка, раскладывая одежду на пустых кроватях. - Фасон должен быть один, но, согласитесь, вам и госпоже Делле, с вашими темными волосами, пойдет винно-красный, но вашу кузину он уничтожит!
-- Да, действительно, - согласилась Лисса, взглянув на меня. - Хоть на этом спасибо. У нее и так нет ни единого шанса, но в зеленом она хотя бы будет выглядеть более-менее приятно...
-- Можно подумать, ты первая в списке его величества! - огрызнулась я, но не могла не признать, что Ина права: с рыжими волосами не очень-то смотрится красное.
Вернее, можно подобрать оттенок, но для этого нужно потрудиться. Вряд ли служанкам в этом замке до таких мелочей! А этот темный, травянисто-зеленый тон мне и в самом деле пойдет, изумрудный был бы хуже. И на том спасибо!
Опущу, пожалуй, подробности нашего купания. Это было быстро (Делла вновь осталась недовольна -- она любила понежиться в горячей воде, но увы ей!), неуютно и даже, пожалуй, немного унизительно. Две крепкие служанки в сером, словно сомневаясь в нашей способности выкупаться самостоятельно, в мгновение ока отдраили каждую из нас жесткой мочалкой, как следует вымыли нам волосы, окатили напоследок из бадьи и растерли полотенцами (тоже очень жесткими, кожа после них так и горела).
А вот после так называемой ванны я оценила удобство старомодных одеяний: ни многослойных пышных юбок, ни корсетов в них не предполагалось, не нужно было тратить время на бесчисленные шнуровки, крючки и пуговицы... В таком простом наряде, под которым было всего лишь белье да тонкое нижнее платье, я чувствовала себя почти раздетой. Так и тянуло закутаться в плащ, и вовсе не от холода!
Однако я не могла не оценить идею: обычай обычаем, но ведь не помешает взглянуть на кандидатку в невесты без прикрас. Я имею в виду: без косметики, шиньонов, средств для укладки прически, а еще без всех тех ухищрений, что позволяют сделать талию тоньше, а грудь -- больше и выше.
Нам с кузинами еще повезло: все мы были самого обычного сложения, не страдали ни чрезмерной полнотой, ни худобой, но я знавала женщин, утягивавших стан настолько, что едва могли дышать, не говоря уж о том, чтобы сделать хотя бы глоток воды!
-- Спасибо, обувь оставили, - буркнула Лисса, когда Ина закончила подгонять платья по нашим фигурам и испарилась, сообщив, что ужин уже скоро.
-- Не думаю, чтобы тебе понравилось ковылять в туфлях по моде многовековой давности, - усмехнулась Делла, рассматривая себя в карманное зеркальце. - Тем более, таких, которые до тебя уже кто-то носил!
-- Если не ошибаюсь, тогда дамы предпочитали обувь на очень высокой платформе, - вставила я, - чтобы не замарать подол нечистотами, которые текли по улицам, потому что канализацию еще не изобрели.
-- Тесса... - старшая кузина посмотрела на меня с укоризной. - Ну зачем же говорить о подобном перед ужином!
-- Вы первые начали, - пожала я плечами.
Немодное платье мало меня волновало: раз надо так одеться, значит, надо. Отсылая меня сюда, отец от моего имени согласился со всеми здешними порядками установлениями, а значит, я не имею права отступать от них. С другой стороны, его величество гарантировал всем девушкам защиту и неприкосновенность, и, увидев, как всё устроено в этой части замка, я усомнилась в том, что мы сможем увидеть каких-то мужчин (и я не имею в виду слуг), иначе как на смотринах. Правда, когда я сказала об этом, кузины подняли меня на смех.
-- Не говори глупостей, - заявила Делла. - Вот увидишь, когда все съедутся, а испытание начнется, станет намного веселее!
-- Бр-р-р, как бы до того момента не сойти с ума от скуки! - содрогнулась Тисса. - Это что же, нам придется сидеть взаперти?
-- Ина сказала, что гулять по коридорам можно, - напомнила я. - И общаться с другими девушками -- тоже.
-- С ума можно сойти, до чего интересное занятие...
-- Но это действительно интересно, - осадила сестру Делла. - Мы даже не знаем, кто живет с нами по соседству! Но кто бы это ни был, нужно вести себя прилично и достойно.
-- По одежде теперь не угадаешь, принцесса это или совсем захудалая дворянка, - добавила я. - Придется присматриваться к манерам, к обхождению... И это может быть полезно. Иногда такие случайные знакомства приводят к самым неожиданным последствиям. Вдруг у знатной девушки есть брат, и вы сможете увидеться? А потом...
-- Довольно фантазий, - попросила Делла. - Ты права, Тесса, но не забывай -- и у стен есть уши. У этих -- особенно, а потому не болтай понапрасну.
Я умолкла, потому что осознала -- и впрямь наговорила лишнего. В том, что кто-то непременно станет подслушивать, я даже не сомневалась: иначе зачем селить нас вместе? Уж точно не из-за недостатка места! Наверняка надеялись на то, что девушки станут изливать друг другу свои чаяния и помыслы, но не всякая пойдет на это с новыми знакомыми (и еще угадай, в какой момент и где именно они заговорят о подобном), а вот с родственницами и подругами -- вполне вероятно... Впрочем, подумала я, если бы мы с кузинами на дух друг друга не переносили, то вряд ли стали бы выбалтывать друг другу сокровенные тайны! Хотя я и так не стану делиться с Деллой и Тессой своими фантазиями. К чему мне их насмешки? Еще и разболтают своей матушке, а та -- моим родителям, и поди докажи, что это просто выдумки, а не что-то более серьезное...
Ужин прошел в молчании. Ина принесла нам подносы и оставила в одиночестве.
Кормили здесь сытно и довольно вкусно, но без изысков, почти как дома.
-- Будто никуда не уезжали, - проронила Делла.
-- Не скажи, - фыркнула Лисса, налив себе воды из кувшина, - у нас... то есть у вас, Тесса, намного уютнее. И за столом прислуживают!
-- Если к каждой гостье приставить троих слуг, придется построить еще один замок, - вздохнула я, сделав вид, будто не услышала намека на положение кузин.
Их матушка, старшая сестра моего отца, рано овдовела и вынуждена была вернуться под родительский кров с обеими дочерьми: финансовые дела ее пошатнулись со смертью супруга (а вернее, до нее, поскольку он наделал долгов). На счастье, они поладили с моей матушкой, а дедушке и отцу не было особого дела до дамских отношений -- лишь бы их не впутывали и не тратили денег сверх меры.
Сама я оказалась средней из троих девочек, и мы с кузинами, можно сказать, дружили, но... Я и рада была бы забыть о том, что тетя с дочерьми живут у нас на положении бедных родственниц, да вот только дедушка не давал этого сделать. Ему очень не нравился зять, но бабушка убедила его, что он станет хорошей партией для дочери. Увы, дедушка оказался прав и теперь не уставал напоминать об этом: казалось, это доставляет ему какое-то особенное удовольствие! Не сомневаюсь, будь жива бабушка, он выговаривал бы ей за то, что посмела настоять на своем, но увы, она скончалась более десяти лет назад, а потому жертвой его стала дочь.
Внучкам доставалось меньше -- даже дедушка с его старомодным воспитанием понимал, что они не виноваты в поступках родителей и тем более его собственной супруги, - однако он всегда подчеркивал различие между мной и кузинами. Я была ребенком наследника, послушно женившемуся по выбору родителей (и весьма удачно), а они -- детьми заблудшей дочери... Даже в малолетстве мы ощущали разницу в отношении, и если бы еще матери наши враждовали, не представляю, во что вылилось бы сосуществование под одной крышей! Но, повторюсь, они нашли общий язык, и это спасало нас, хотя и не избавляло от некоторой неловкости.
Наверно, будь у меня иной нрав, я приспособилась бы командовать кузинами, и они стали бы моей свитой, но сперва я была слишком мала (и старалась подружиться с ними, как велел отец), а затем поздно стало что-либо менять. Да и не хотелось, признаюсь. Пускай мы не стали закадычными подругами, других у меня не нашлось: в нашей глуши девочек моего возраста почти не было, а те немногие, чье положение было сравнимо с нашим, жили слишком далеко, чтобы наносить визиты хотя бы раз в месяц. Какая же это дружба -- на таком расстоянии?
Ну а с братьями тем более не сложилось близких отношений: будь они старше, может, снизошли бы до меня, но увы -- они были несколькими годами младше и совершенно не желали общаться с девочками. Их манили совсем иные забавы (признаюсь, в некоторых я сама с удовольствием приняла бы участие), и на нас с кузинами они обращали внимание, только если натыкались на бегу или если хотелось пошалить и подсунуть нам лягушку или большого жука. Сейчас, конечно, они были уже взрослыми юношами и перестали безобразничать, но мы все равно существовали словно в разных мирах...
-- Вы закончили, сударыня? - спросила Ина у меня над ухом, и я кивнула. Надо же так глубоко задуматься! - Позвольте вашу тарелку...
Она ушла, а мы переглянулись.
-- Что ж... - протянула Делла. - Давайте умываться и ложиться спать. Если я верно запомнила правила, разбудят нас очень рано, неважно, с дороги мы или нет.
Я кивнула: Ина сообщила нам распорядок дня, и начинался этот день ни свет ни заря. (Даже дедушка, когда в очередной раз решал проверить, не чересчур ли мы изнежены, приказывал будить нас не в такую рань!) Затем следовал завтрак, время на личные дела, обед, отдых, прогулка (где именно, Ина не сказала, но я полагала, что во внутреннем дворе), ужин, сон. Как по мне, в сутках оставалось слишком много свободных часов, но, возможно, затем что-то изменится?
Так и вышло: Ина добавила, что со временем добавятся занятия с учителями танцев и этикета -- для тех, кому это необходимо (вероятно, имелись и такие претендентки), - и еще кое-что, но пока не прибыли все заявленные девушки, ничего не изменится, а сколько их ждать... Может быть, день-другой, а может, и неделю: дороги развезло, и кто-то мог попросту застрять в пути.
Кузины, позевывая, улеглись, я задула светильники и тоже нырнула под одеяло. Сон, однако, не шел: сложно уснуть, когда не можешь перестать так и сяк вертеть мысли о том, что же будет дальше...
Дома я обычно садилась у окна, а летом выходила на двор, но здесь... Окно не откроешь -- в темноте я не совладаю с незнакомыми ставнями, вдобавок кузины проснутся и вполне резонно возмутятся тому, что я выстудила комнату. Во двор меня не выпустят. Но ведь по коридору ходить не запрещено, так сказала Ина?
С этой мыслью я встала и потихоньку оделась, порадовавшись: с таким платьем это было совсем просто! Волосы я на ночь заплела в косу, а теперь просто обернула ее вокруг головы, закрепив парой шпилек, - вполне пристойная прическа.
И, накинув на плечи шарф, я выскользнула за дверь...
2.
В коридоре было тихо и пустынно. Светильники на стенах горели неярко, но все же давали достаточно света для того, чтобы разглядеть окружающее. А здесь было на что посмотреть!
В стенных нишах прятались старинные доспехи и бюсты неизвестных полководцев (чтобы прочитать надписи на табличках, мне потребовалась бы свеча или способность узнавать буквы на ощупь, как делал один старый полуслепой слуга у нас дома), кое-где висели картины. Вот их-то, в особенности портреты, я разглядывала с особенным интересом, насколько позволяло освещение. Должно быть, это были не самые важные члены королевской фамилии, раз их изображения оставили в старом замке... А может, просто портреты вышли неудачными, и в новой картинной галерее висят совсем другие полотна?
Впрочем, какая разница!
Я медленно пошла вдоль стены. От времени (и, наверно, от сырости и холода) картины потемнели настолько, что сложно было рассмотреть одеяния изображенных людей. Только бледные надменные лица одно за другим выплывали из мрака...
Признаюсь, мне сделалось не по себе, до того сурово и холодно глядели на меня с высоты королевские предки и прочие вельможи. Огни светильников трепетали на сквозняке, и тени шевелились, словно живые. Так и казалось, что вот-вот кто-нибудь пошевелится и шагнет с картины мне навстречу, а на картине останется лишь будто вырезанный ножницами силуэт, а может, и вовсе ничего, и можно будет рассмотреть, что пряталось за его спиной...
Отполированные доспехи поблескивали, и порой мне чудилось, будто это светятся глаза за глухим забралом. Только отвернешься -- а железный рыцарь протянет руку, возьмет за плечо и спросит глухим лязгающим голосом, что это я позабыла в этом коридоре в такую пору?
Шарф соскользнул, сквозняк коснулся моей шеи, и я невольно поежилась. И замерла: впереди послышались шаги. Кто-то шел мне навстречу, медленно, очень медленно, и... Мне померещилось, или шаги эти сопровождал звук, похожий на металлический шелест кольчуги... или даже скрежет лат?
Деваться мне было некуда, если только побежать назад -- я отошла довольно далеко от нашей комнаты, - или попытаться спрятаться за ближайшей незапертой дверью. Всегда можно сказать, что я просто заплутала в незнакомом месте! А что уж я делала ночью в коридоре -- второй вопрос...
Еще я могла укрыться в нише позади доспехов (вот только наверняка зацепила бы их и уронила, подняв шум на весь замок), но... Ничего не сделала. Эти приближающиеся шаги -- тяжелые, мерные -- словно заворожили меня и пригвоздили к месту. Я не могла даже шелохнуться, целиком обратившись в слух и следя: вот незнакомец уже за поворотом, вот его тень легла на пол, вот она движется вперед, касается меня, и если я подниму взгляд, то увижу, кто ее отбрасывает...
Я собралась с духом -- ну кого я могу здесь встретить? Может быть, ночного сторожа или того же распорядителя, который желает лично удостовериться, всё ли в порядке во вверенных ему владениях! Да хоть бы и самого короля -- вдруг он, как в легендах, бродит по замку ночами и заглядывает в лица будущих невест в поисках нареченной? Всем ведь известно, что именно во сне проявляется истинная суть человека, днем сокрытая броней этикета и вуалью приличий!
Но это был не король и даже не распорядитель. Передо мной стоял оживший доспех, почти такой же, возле которого я стояла и который опасалась опрокинуть неловким движением при попытке спрятаться в нише.
Все слышанные мною страшные сказки вмиг ожили: это чудовище, неупокоенный дух бродит по старому замку! А король собирает здесь девушек не только и не столько ради того, чтобы выбрать невесту, нет... Он хочет принести жертву этому духу. Быть может, не одну. Сколько девиц не вернется домой? Родителям скажут, что их взяли в жены знатные люди, заплатят откупного, и те останутся довольны, а если попытаются увидеть дочь, что ж... Им объяснят, почему не нужно этого делать. И если я не вернусь в нашу спальню, невозмутимая Ина скажет Делле и Лиссе, что я нарушила какое-то правило -- ну надо же, угораздило сделать это сразу по приезду! - и меня ни свет ни заря отправили домой. Они удивятся конечно, но вряд ли сильно огорчатся...
-- Что с тобой, девушка? - спросил вдруг доспех и сделал еще шаг вперед.
Теперь на виду оказался блестящий нагрудник. Я рассмотрела выгравированный на нем герб и поспешила склониться в придворном поклоне. Даже если это дух, то нужно выказать уважение верноподданной тому, кто носит изображение вздыбленного грифона с мечом в лапе, - ведь это королевский герб! Быть может, мне встретился кто-то из давно почивших предков нынешнего правителя? Ох, лучше бы я осталась в комнате...
-- Ты что-то потеряла? - он был совсем рядом со мной.
-- Нет, господин, - выдавила я, не поднимая головы. Если не смотреть, то не так страшно...
Когда я была маленькой, то знала наверняка -- если зажмуриться, то тебя не найдет никакое чудовище. Жаль, сейчас уже поздно было прибегать к этой уловке -- незнакомец меня увидел.
-- Тогда выпрямись, чтобы я мог видеть твое лицо, а не затылок, - приказал он. Голос был сиплый, словно в горле у незнакомца пересохло, и властный.
Я не посмела ослушаться и встала прямо, по-прежнему глядя в пол. На желтовато-серых в отблесках светильника камнях расплывались черные пятна. Капало сверху, медленно, неотвратимо -- и взяться этой капели было неоткуда, кроме как из жил незнакомца.
"Его убили в этом коридоре, - подумала я, - и с тех пор он бродит и бродит... ищет убийцу. Да, наверняка так и есть... Но вряд ли его убила девушка, значит, мне ничего не грозит!"
С этой мыслью я все-таки рискнула посмотреть на неизвестного. Не в лицо, нет: он оказался очень высок, и взгляд мой упирался ему в грудь.
Все-таки на нем был не полный доспех, нет... Кольчуга до середины бедра, нагрудник, наручи и еще уйма железа, названия которому я не знала. Братья наверняка сразу поняли бы, чьей работы доспех перед ними, в каком веке он сработан, каким мастером -- они в этом разбираются, дедушка научил. Хотя как может пригодиться это знание в наши времена, если ты не намерен всю жизнь заниматься описанием судеб давно почивших людей, в том числе знаменитых воинов? Я не знала ответа, а спросить у дедушки побоялась...
-- Что же ты стоишь? - спросил он с затаенной насмешкой. - Я тебя не держу, беги скорее к своему милому!
-- О чем вы... - тут до меня дошло, о чем он говорит, и кровь бросилась мне в лицо. - Да как вы смеете!..
"Еще всякий призрак станет отпускать непристойные шуточки!"- могла бы я добавить, но вовремя прикусила язык. Он ведь может рассердиться, а что тогда со мной станет, неведомо...
-- Куда же ты спешишь в такой час, нарядившись, словно на бал?
-- На бал? - невольно переспросила я, взглянув на себя.
В таком-то платье? Оно, как верно сказала Лисса, вышло из моды триста с лишним лет назад!
"Но ведь призрак не вчера появился... то есть умер... неважно! - встряхнула я головой. - Может, для него это платье -- самый что ни на есть писк моды? Ох, неужели нас в самом деле готовят в жертвы, потому и одевают одинаково, чтобы злой дух не удивился, увидев нынешние наряды?"
-- Я тебя не помню, девушка, - сказал он вдруг. - Ты одета, как знатная дама, а ведешь себя, словно виноватая служанка, укравшая платье у госпожи, чтобы покрасоваться на деревенском празднике. Я угадал? Вижу, у тебя не хватило смелости взять еще и украшения: за платье госпожа, быть может, и простит... если сама не отдала тебе старое, а вот за драгоценности -- прикажет запороть на конюшне!
Я лишилась дара речи.
-- Но это не мое дело, - добавил он. - Беги, пока тебя не хватились. Я ничего не видел.
С этими словами он повернулся и пошел прочь. С каждым его шагом -- он сильно хромал -- меня отпускало напряжение. Казалось, до того он удерживал меня взглядом, словно прочными путами, а теперь отпустил. И это я еще не смотрела ему в лицо! Наверно, взгляни я ему в глаза, вовсе не опомнилась бы, а теперь у меня был шанс спастись, раз уж он не тронул меня и оставил в покое, сочтя недостойной своего внимания. Даже обидно как-то...
"Кап!" - еще одна темная клякса расплылась на каменном полу.
-- Вы ранены, сударь? - едва слышно выговорила я.
-- Что? - он остановился и обернулся. - Я не слышу, что ты лепечешь, девушка. Говори громче! Если хочешь попросить поженить тебя с милым, сделай одолжение, подожди хотя бы до завтра, мне не до того...
-- Я спросила -- вы ранены? - повторила я громче. И кто меня за язык тянул? - Кровь... вот... на полу.
-- Вижу... - он поднял правую руку, закованную в кольчужную перчатку, коснулся левого плеча. - В самом деле... Надо же, не заметил.
-- Может быть, позвать кого-то на помощь?
-- Нет, - после паузы ответил он. - Иди своей дорогой. Ты не видела меня, а я не встречал тебя, понятно тебе, девушка?
-- Да, сударь, как скажете... - пробормотала я. - Только след остается. Кто-нибудь еще заметит...
-- Так подотри, - приказал он таким тоном, словно даже не сомневался в моем повиновении. - А с этим... Найдется у тебя платок? Нужно чем-то зажать рану.
Платок у меня был, вышитый, из тонкой ткани, но до того маленький, что его хватило бы разве только порезанный палец обмотать. Впрочем...
В старых легендах (тех, из которых матушка не вымарала кое-какие строки) говорилось, что знатные дамы, бывало, перевязывали раны возлюбленных своими нижними юбками. На мой взгляд, это могло скорее навредить раненым, чем помочь, вдобавок, как я уже упоминала, к этому платью вороха нижних юбок не полагалось. Всё, что у меня было -- это шарф, его-то я и предложила пустить в ход. Ну... как предложила -- показала жестом.
-- Подойдет, - кивнул мужчина.
Я осмелилась взглянуть чуть выше, потом еще... Волосы у него были не очень длинные, едва по плечи -- сейчас они неопрятными, непонятного цвета сосульками свисали на худое, какое-то изможденное, серое лицо с темными провалами глаз. В неверном коридорном свете он выглядел, словно оживший покойник, каковым наверняка и являлся! А я имела глупость с ним заговорить...
-- Ну же, девушка, - требовательно произнес он. - Взялась помогать -- так не стой столбом!
Рана была у него на плече, почти под самым наплечником, и мне, право, не хотелось представлять, с какой силой был нанесен удар, вспоровший кольчугу и прочную кожу чехла под нею (право, не помню, как он правильно называется) и доставший до тела. Я подумала, что если зажать рану чистым платком, а потом потуже перетянуть шарфом, то, может быть, кровь остановится. Ну или хотя бы какое-то время не будет капать на пол! Ох нет, всё равно будет -- её уже изрядно натекло на рукав и в перчатку... но с этим я ничего поделать не могла.
Ну а самым удивительным было то, что на ощупь призрак казался человеком из плоти и крови! Я ощущала под пальцами металл и кожу, чувствовала даже дыхание, горячее и прерывистое -- признаюсь, я была не слишком осторожна при перевязке, потому что мне хотелось покончить с нею как можно скорее.
-- Вот так, сударь, - сказала я зачем-то.
-- Благодарю, девушка, - кивнул он и ушел прочь, не оглядываясь.
Я смотрела вслед, пока тяжелые шаги не стихли за поворотом, и только тогда догадалась взглянуть на себя. Конечно же, я испачкалась в крови -- на платье спереди красовалось пятно! Будь ткань винно-красной, как у кузин, это не было бы так заметно, но...
-- Как же быть? - прошептала я вслух и по дурной привычке принялась грызть ноготь. Остановил меня только неприятный солоноватый привкус, и тогда только я поняла, что испачкала не только платье, но и руки... Но руки можно вымыть, а с пятном я ничего сделать не сумею!
Вдобавок призрак приказал подтереть следы крови на полу, но... Чем?
Я потерла пятно подошвой туфли -- оно размазалось и немного потускнело. Может, его никто и не заметит, а за день затопчут так, что и воспоминания не останется... Вот только с теми пятнами, которые успели подсохнуть, такой фокус не выходил. Я скорее стерла бы подметки до дыр, чем уничтожила следы крови, впитавшейся в камень...
"Быть может, она пролилась века назад и с тех пор никто не может ее отмыть?" - подумала я, кое-как размазав еще одно пятно и отыскав следующее. Почему-то мне даже в голову не пришло ослушаться приказа этого странного человека с королевским гербом на груди.
И замерла, увидев, как засохшая кровь исчезает с каменной плиты, будто кто-то невидимый, но могущественный стирает ее, словно пыль с каминной полки. Миг -- и пол сделался девственно чист.
Я сделала несколько шагов дальше, туда, где точно видела пятна. Их не было.
У меня отлегло от сердца: наверно, я выполнила приказ призрака! Хотя бы постаралась, а поскольку с рассветом все следы потусторонних существ исчезают, то исчезли и пятна... И с платья пятно пропало, какое счастье!
Ох, надеюсь, призрак не станет сердиться и тем более искать меня: ведь он легко узнает меня среди прочих! Не думаю, что среди будущих невест короля много рыжих... Да цвет моих волос не столь важен: он ведь видел меня, говорил со мной и прикасался ко мне (то есть наоборот), на меня попала его кровь, а значит, он легко отыщет меня, если пожелает!
"Рассвет уже близко!" - ужаснулась я и опрометью бросилась в свою комнату. Еще перепутала дверь и вломилась к незнакомым девушкам! Хорошо, они крепко спали и не проснулись, когда я ворвалась в комнату, только одна недовольно пробормотала что-то во сне.
Вернувшись к себе, я потихоньку разделась и нырнула в постель. Никак не удавалось согреться, словно призрак был где-то поблизости, и от него веяло потусторонним холодом...
"Что за глупости! - рассердилась я на себя и накрыла голову подушкой. - Не был он холодным! А может... может, он и не призрак вовсе? Но кто тогда? Кто-то развлекается и пугает девушек? Может быть, но откуда ему было знать, что я именно в это время окажусь в том коридоре? Или действительно за каждым нашим шагом следят и докладывают... тому же распорядителю? А он записывает в свою книжищу: такая-то ночью не спала и бродила по замку, сякая-то отказалась ужинать и капризничала..."
Под подушкой стало нечем дышать, и я высунулась наружу. Ноги немного согрелись, и на том спасибо.
"Ну хорошо, - продолжила я размышлять. Сна все равно не было ни в одном глазу. - Если я встретила ряженого, а кровь была... пускай свиная, то куда она подевалась? Или это вовсе не кровь, а особая краска? Или... я же читала про исчезающие чернила, так может, это они и есть? Но с рук они тоже исчезли!"
Гадать не было смысла, но чем еще заняться, когда не спится, а до подъема осталось всего ничего?
Мне не давал покоя королевский герб. Вообще-то, носить его абы кому не положено... Но, может, ряженому просто дали старинный доспех, некогда принадлежавший члену королевской фамилии? Неужели не нашлось другого? Может, и не нашлось -- очень уж этот человек был высок! Я припомнила другие доспехи в нишах: те тоже были рассчитаны на крупных людей, но этому, пожалуй, оказались бы маловаты.
Но почему тогда не отправить бродить по замку кого-то другого? Или только одного-единственного мужчину сочли безопасным для девушек? Хотя какая уж тут безопасность! Если бы у меня были слабые нервы, как у тетушки, я могла упасть в обморок и разбить голову... Или перепугаться до такой степени, чтобы заболеть нервной горячкой, а от нее, бывает, умирают. И, можно подумать, если бы я завизжала на весь замок, вышло бы лучше...
Мне не давал покоя герб. Он так врезался мне в память, что стоило закрыть глаза, как перед внутренним взором появлялся металлический нагрудник, и на нем -- вздыбившийся грифон, перечеркнутый глубокой свежей царапиной.
Допустим, по какой-то причине некому человеку дали именно королевские доспехи, а убрать с них герб -- значит испортить дорогую старинную вещь. Но почему его хотя бы не прикрыли какой-нибудь накладкой? Неужели при дворе не нашлось умельца, способного сделать это, не повредив нагрудник?
Не повредив... но как же царапина? Вот что еще странно: нагрудник не походил на доспехи в нишах, тщательно начищенные и отполированные. Он выглядел так, будто... Будто его использовали по назначению, и не так уж редко. Эта царапина поперек герба... А если напрячься, то можно припомнить -- там была еще и глубокая, частично заполированная выщербина повыше, как будто кто-то рубанул наотмашь по плечу, и клинок скользнул по наплечнику вниз, и много других, поменьше, не таких заметных... Это были не парадные доспехи.
"Но что в этом странного? - спросила я себя. - Нашли где-то в оружейной амуницию королевского прапрадедушки, вот и все! Не в парадные же латы наряжать этого... как бы его назвать? Неважно! А герб оставили нарочно -- чтобы посильнее напугать тех, кто его увидит. Со мной ведь получилось, верно? Может быть, король издал указ, которым дал позволение притворяться... ну хотя бы почившим предком. Да, вот так уже лучше... Такое вполне вероятно..."
Закончить мысль я не смогла -- уснула. Всегда со мной так: если на уме есть хотя бы глупая детская загадка, я буду мучиться, пока не отгадаю ее. А уж подобное!..
Во сне я никак не могла отделаться от грифона -- оперение его, клюв и когти сияли нестерпимым блеском, меч в поднятой лапе -- тоже, а уж на щит больно было даже взглянуть.
Щит? Но это ведь вовсе не...
-- Доброе утро, сударыни! - голос Ины заставил меня пробудиться.
Впрочем, не только он: горничная распахнула ставни, впустив холодный осенний ветер и солнечный свет -- тучи разошлись, и в наше окошко можно было разглядеть кусочек блекло-синего, словно полинявшего от бесконечных дождей неба.
-- Закройте, будьте любезны! - сердито попросила Делла, с головой спрятавшись под одеялом. - Вы что, хотите, чтобы мы простудились насмерть?
-- Свежий воздух полезен для здоровья, так говорят лекари его величества, - невозмутимо ответила Ина.
-- А он что, чем-то болеет? - неподдельно изумилась Лисса. - Его величество ведь совсем молод!
-- Что за ерунду ты опять мелешь! - воскликнула Делла. - Сама подумай: при дворе непременно должны быть лекари, ведь там столько вельмож!
-- Вы совершенно правы, сударыня, - сдержанно улыбнулась Ина. - А помимо лекарей, при его величестве состоят дегустаторы -- они пробуют поданные к столу кушанья, ведь в них может оказаться яд, а также чародеи, способные прозревать злые намерения в людях.
-- Я думала, это сказки, - прошептала я, - или что чародеи давным-давно вымерли вместе с грифонами и единорогами...
-- Вовсе нет, сударыня, - повернулась ко мне горничная. - Конечно же, таких людей очень мало, и большинство из них служат высокопоставленным персонам. К слову, перед последним испытанием все участницы должны будут предстать перед чародеями, а те определят, не таит ли какая-нибудь из девушек преступных замыслов, не использует ли колдовские амулеты, снадобья и всевозможные злые зелья, чтобы показаться лучше, чем она есть на самом деле, или даже приворожить его величество. Впрочем, рано еще говорить об этом.
-- Словно в прошлое угодили, - пробормотала Делла и решительно села на постели, скинув одеяло. - Бр-р-р! Чародеи, амулеты... А что, Ина, уличенную в зловредном колдовстве затравят собаками или разорвут лошадьми? Право, не помню, как принято было поступать с ведьмами.
-- Ну зачем же такая жестокость, сударыня, - улыбнулась та. - Ее просто предадут позору и отправят восвояси... если, конечно, родители согласятся принять ее под свой кров. В противном случае участь ее незавидна. А теперь прошу умываться, сударыни! Мне нужно разбудить остальных.
Стоило ей выйти за дверь, Лисса спрыгнула с кровати, босиком подбежала к окну и закрыла ставни.
-- Очень умно, - процедила Делла, - теперь не видать ни зги!
-- Зато не дует, - ответила та. - Одевайся скорее, и я снова открою.
Одевшись, умывшись и причесавшись, мы чинно уселись на кровать, накинув на плечи одеяла, и принялись ждать завтрака.
-- Говорят, от холодной воды улучшается цвет лица, - попыталась я подбодрить кузин.
-- Если так пойдет и дальше, то все мы будем румяными, - согласилась Делла, - только недолго.
-- Почему? - спросила Лисса.
-- Потому что от сильной простуды можно умереть.
-- Всё равно не поняла, при чем тут цвет лица.
-- От простуды бывает жар, а от жара -- румянец, глупая ты девчонка!
-- Будто я не догадалась, - фыркнула она.
-- А раз догадалась, зачем спрашиваешь?!
-- Скучно сидеть просто так, а ты до того забавно сердишься... - захихикала Лисса, и Делла потянулась схватить ее за ухо, но не успела.
-- Вижу, вы в хорошем настроении, сударыни, - сказала Ина, показавшись на пороге, - чего, к сожалению, я не могу сказать о многих других девушках. Прошу следовать за мной. Пока вы спали, приехали последние гостьи, поэтому завтрак сегодня подадут в общую трапезную.
"Хотя бы взглянем на остальных!" - подумала я.
Трапезная оказалась просторным залом, в котором в два ряда стояли простые деревянные столы и скамьи. Горничные рассаживали своих подопечных в им одним ведомом порядке. Я присмотрелась: вроде бы не по росту, не по старшинству, вряд ли по родовитости -- все мы сейчас были на одно лицо, - и даже не по цвету платьев! К слову, в зеленом оказалось еще несколько девушек -- были среди них и рыжие, и блондинки, и даже темноволосые (видимо, горничные решили, что и этим красное не пойдет) и я обрадовалась, словно обрела потерянных сестер. Нужно будет постараться узнать их поближе, если получится...
-- Посмотри направо, - прошипела Делла. - Вон та блондинка... узнаешь?
-- Нет, - честно ответила я. - Никогда ее не видела.
-- Это почти наверняка принцесса Карадин, - уверенно сказала Лисса. - Точно-точно, у ее бабушки точно такие же брови и тяжелые веки. А у отца -- горбинка на носу. Ну же, Тесса, неужели ты не узнала?
-- Да нет же!
Признаюсь, я всегда поражалась способности кузин запоминать особенности ушей, носов и подбородков знатных персон, которых они видели разве что в детстве и издали, когда мы были на празднике в столице и смотрели на королевскую процессию с балкона. Ну, может быть, еще на портретах в замках тех из знакомых родителей и дедушки, кто имел какое-то отношение к цвету дворянства. Я имею в виду, всяких четвероюродных племянников жён кузенов сводных братьев этих самых вельмож. Почему-то именно такие люди обожают бахвалиться эфемерной связью с высшим светом и наводняют свои жилища плохими копиями портретов дальних родственников.
По-моему, ничего особенного в этой блондинке не было: красивая, надменная (это впечатление усиливали тяжелые веки, о которых толковала Лисса), холеная, она держалась с королевским достоинством, но кругом хватало других девушек, которые вели себя точно так же. Правда, я не стала на них указывать: если кузины примутся вспоминать, где уже видели такие черты лица, я взвою, как волк на луну!
Наверно, я не права, и мне тоже следовало высматривать возможных фавориток этих испытаний, чтобы постараться познакомиться с ними и, возможно, в дальнейшем войти в их свиту, оказаться при дворе... Но я полагала, что у принцессы Карадин наверняка уже есть наперсницы, которые прибыли с нею вместе и вряд ли позволят посторонним приблизиться к своей госпоже. А ссориться с кем бы то ни было я не люблю, тем более, по такому глупому поводу. Пускай кузины пытаются завести с нею дружбу, если им так хочется, а я поищу ровню себе...
Три громких удара заставили всех вздрогнуть и прекратить перешептываться. Оказалось, во главе столов (как глупо звучит!) появился распорядитель. Вид он имел крайне бледный (должно быть, всю ночь принимал запоздавших гостий), однако держался с большим достоинством. Немудрено -- ему выпала такая честь и ответственность!
-- Сударыни, - заговорил он, когда в зале воцарилась тишина. - Теперь, когда все вы в сборе, позвольте поприветствовать вас от имени его величества Дар-Аррона Второго и пожелать, чтобы пребывание ваше в замке Старой Птицы оказалось приятным и плодотворным.
-- Насчет приятности я бы поспорила... - едва слышно прошептала Делла.
"Откуда такое название?" - удивилась я. Этот замок обычно назвали Старым королевским, но...
Я поняла, что отвлеклась, и вновь обратилась в слух.
-- На ближайшие дни, а может, и месяцы это место станет вашим домом, - продолжал распорядитель. - Вы будете жить бок о бок и заботиться друг о друге и о своем жилище до тех самых пор, пока его величество не сделает свой выбор.
Подавленная тишина была ему ответом. Думаю, большинство из нас как-то не так представляли себе королевские смотрины.
"А ведь наверняка чьи-то старшие родственницы принимали участие в предыдущем Королевском испытании, - подумала я и посмотрела на соседок по столу уже с большим интересом. - Неужели они ни слова не сказали о том, как оно проходит? Может, им запретили говорить, взяли клятву? А то и заколдовали..."
-- Все вы, уверен, задаетесь вопросом, что же такое -- Королевское испытание, - произнес он, подтвердив мою догадку. - Хочу сообщить вам: оно началось в тот самый момент, когда вы переступили порог замка и вверили себя нашим заботам. У Испытания множество этапов, и не все они будут легкими. Какие-то покажутся вам странными и бессмысленными, какие-то -- невероятно простыми, а иные -- жестокими и опасными...
В зале послышался ропот.
-- Да, его величество обещал вашим родителям обеспечить вашу защиту и неприкосновенность! - чуть возвысил голос распорядитель. - Я ведь не сказал, что опасности подвергнетесь вы сами, сударыни. К слову, умение слушать и слышать -- тоже важная часть Испытания, не забывайте об этом. А теперь к делу...
Он откашлялся и продолжил:
-- Как я уже сказал: замок Старой Птицы отныне ваш дом, сударыни, а потому вам придется как следует заботиться о нем. Слуг недостаточно, а потому каждая из вас в свою пору должна будет побывать на кухне и на скотном дворе, в птичнике, в прачечной и на чердаке... Каждое утро вы станете тянуть жребий, который определит, чем вы станете заниматься в ближайшие дни и в какой компании.
Все подавленно молчали. Я не удержалась и покосилась на принцессу Карадин: она сохраняла полнейшее спокойствие, будто ее ничуть не пугала вероятность очутиться на кухне, словно последней служанке!
-- Конечно же, вас не оставят без помощи, - добавил распорядитель, - но окажут ее лишь тогда, когда вы попросите. Знайте, однако, что одна такая просьба простительна, две -- повод задуматься, ну а третья откроет вам двери замка -- вы отправитесь домой. Впрочем, те из вас, кто не желает продолжать Испытание, могут уехать немедленно. Итак?..
Я услышала шелест и повернула голову: смуглая шатенка слева от меня встала первой -- ноздри ее раздувались от возмущения, глаза метали молнии. Ее примеру последовало еще несколько девушек.
-- Проводите, - кивнул распорядитель, и одна из горничных пригласила их следовать за ней.
Я взглянула направо: принцесса Карадин даже не шелохнулась. Может быть, она знает что-то, чего не знают другие? Иначе почему настолько невозмутима? Нужно присмотреться к ней, вот что...
-- Ну а теперь, сударыни, когда вы лишились первых семи соперниц, тех, кто не сумел не то что пройти Королевское испытание, а даже и по-настоящему приступить к нему, - сказал распорядитель, - приступим к завтраку. Жребий вы будете тянуть после него. И помните: в любую минуту вы можете отказаться от дела, которое будет вам поручено... и отправиться домой. Приятного аппетита!
3.
Завтрак прошел в подавленном молчании. Я переглядывалась с кузинами и девушками напротив, но ни одна из нас не решилась нарушить тишину. До тех самых пор, пока не пришла пора тянуть жребий.
-- Скажите, сударь, - произнесла брюнетка в зеленом, прочитав свое предписание согласно вытянутому номеру, - должна ли я отправляться на грязную работу в этом наряде?
-- Разумеется, нет, - был ответ. - Вам предоставят простую одежду... И уж конечно, вы должны будете привести себя в порядок, прежде чем явиться к столу. Поэтому не мешкайте: всё, что вы не успеете сделать сегодня, вам придется заканчивать завтра, но завтра появятся новые обязанности. И те, кто не совладает с таким грузом дел...
-- Отправятся по домам, - заключила брюнетка. - Что ж, приступим! Эна? Где там эта... рабочая одежда?
Я подумала, что эта девушка, хоть и держит себя очень властно, вряд ли может похвастаться такой же родовитостью, как принцесса. Не те манеры, это сразу заметно: она слишком напориста и резка, явно привыкла командовать и подтверждать своё право отдавать распоряжения, а не принимать повиновение, как должное. Скорее всего, она из семьи военного, выслужившегося из низов. Или к примеру, дочь богатого негоцианта, не так давно купившего титул. Участие в Королевском испытании -- шанс, которого такие люди не могут упустить!