- Спокойной ночи, малыш - прошептала мама, стоя над головой ребенка, и нагнувшись, поцеловала его в щечку.
- Нуу - недовольным голосом протянул Максим - Я уже взрослый, через месяц мне будет целых тринадцать лет.
Сказав это сонным голосом, заставил тут же исчезнуть серьёзность с лица матери, и разразится веселым, и тихим смехом.
- Конечно, конечно - начала извиняющим тоном, говорить Ольга.- Я именно это и имела в виду.
-Хорошо - пробормотал себе под нос малыш Максим.
Мама простояла над ребенком еще с минуту, любуясь его черными волосами, что уже
закрывали ему уши и добирались до глаз, прямым, милым носиком и тонкими, чуть разжатыми губами, через которые, он еле слышно посапывал.
Тихонько, что бы, не разбудить Максима, Ольга развернулась и пошла по мягкому ковру к двери. У самого порога, её заставил остановиться, все тот же сонный голос ребенка:
-Мама, дай мне Ауксилима, пожалуйста.
Она развернулась, и свет ночника, в виде пингвина, осветил её насмешливое лицо, на котором читалось: "А кто еще минуту назад, утверждал, что он большой мальчик?", но тут, же снисходительно улыбнулась и подошла к комоду, что стоял у стены.
На его крышке были расставлены различные безделушки и рамочками с фотографиями, на которых запечатлели различные моменты жизни их семьи. Привалившись левым боком, у средней рамки, где был изображен Максим, в своем комбинезоне, больше похож на воздушный шарик, только с ручками и ножками, стоял у снежной бабы и махал в фотокамеру; сидел медвежонок Ауксим.
Мягкий серый мех покрывал все тело игрушки, пара глаз, словно две капли смолы, излучали живой свет ночника, над его пушистой головой. Ольга с осторожностью, что бы, ничего не зацепить и не наделать лишнего шума, взяла игрушку в руки и поднесла её к сыну, положила рядом и, поцеловав его еще раз, удалилась к себе в комнату. Максим зажал в объятьях Ауксима, словно, боялся, что его у него его кто-то отберет, тут же сомкнул глаза и уснул.
Около полуночи он проснулся, от неприятного ощущения, будто за ним, кто-то наблюдает. Оглядевшись вокруг, в сумерках комнаты увидел, что напротив по-прежнему стоял шкаф, где хранились вещи, игрушки и детские книги Максима, по левую сторону стол, на котором аккуратно были разложены тетради и учебники, комод освещаемый светильником, так же стоял там, где он его видел в последний раз. Здесь помимо мальчика и его медведя ни кого больше не было, но решив, окончательно убедится, он медленно вылез из-под одеяла, спустил ноги на теплый ковер, и, встав на колени, заглянул под кровать. Кроме пугающей темноты и запаха пыли, ничего и никого больше там не было. Когда стало понятно, что они одни, он опять лег в кровать и закрыл глаза.
Только Максим уснул, как в темном углу справа от шкафа, проснулись два красных огонька. Сначала маленькие точки, не больше горошины, становились все больше и больше, словно их владелец, шел через длинный коридор, до тех пор, пока они не превратились в обезумевшие от злости и жесткости глаза чудовища из кошмарных снов.
Продолговатая, в конце изогнутая челюсть вылезла из тени. Тонкие, бесчисленные зубы торчали в разные стороны, в ужасном оскале. Пар валил из-за рта, будто у человека, идущего домой зимним, морозным днем, на пол капала густая, прозрачная жидкость. Когда ужасное лицо появилось в кругу света, что отбрасывал ночник, существо остановилось, и начало принюхиваться, смакуя ароматом своей беспечной жертвы, так наслаждаясь запахом простояв немного, продолжило выход из коридора. Две первые костлявые лапы вышли на островок света; когти, что могли с легкостью разрезать метал, оставляли длинные царапины на ковре. Тело с ввалившимся животом и выпирающими ребрами, украшал на спине огромный горб, а в конце словно змея, виляя по полу, полз, за своим хозяином: хвост.
Похрамывая, чудище добралось до кровати. Высота не позволяла, сразу вгрызться в шею мальчика, и почувствовать теплую, божественно вкусную кровь; поэтому, оно бесшумно положило обе лапы на одеяло, и, приподнявшись, сразу выросло огромной тенью над телом Максима.
Налитые кровью глаза искали место, куда можно было бы нанести свой смертельный укус. Когда неожиданно наткнулось на взгляд серого медведя, два красных огонька отражались глубоко в глазах плюшевой игрушки, что привело в замешательство незваного гостя, на секунду заставив позабыть о своей жертве. Этого было достаточно, что бы невидимой силы лавина сжатого воздуха обуяла монстра, отбросив назад к стене. Оглушенное ударом, оно встало, встряхнулось, вновь уже быстрее начало приближаться к кровати. Только чудовище подошло в плотную, как спину пронзила ужасная боль. Игрушечный самолет Миг-25 и Миг-15, кружили над головой чудовища, поддерживаемые невидимой силой, пикировали для атаки, ударялись об тело и вновь взлетали. Атаки эти отвлекали от мальчика до тех пор, пока новая волна воздуха, заставила взмыть в воздух болтающие тело и бросить к темному проходу, через который оно явилось в комнату. Поднявшись на ноги, чудовище с беспокойством перевело взгляд с потолка, где по-прежнему, словно орлы кружились два летающих самолетов, готовые атаковать в любую минуту, на кровать, у которой стоял на двух ногах плюшевый медведь. Встав на лапы, и не желая опять попасть под удары игрушечных воздушных сил, и тем, более быть откинутым сжатым воздухом к стене, оно застыло в нерешительности.
Тем временем плюшевый защитник, развел руки в сторону, как люди, когда хотят обняться, медленно поднимался над землей, пока не поравнялся с лицом противника, и начал медленно плыть к нему. Монстер так же приготовился к атаке, как кошка, оно прижало две передние лапы к полу, и пригнуло. На полпути к своей жертве, прямо из-за плеча мишки вылетел Миг-15, и врезался в ужасное лицо, раздробив несколько зубов, в его злобной ухмылке. Тварь упала на пол, и с невероятной скоростью помчалось навстречу к потолку, после полетело назад к полу. Подняться на этот раз было куда трудней, так как, второй самолет врезался в ногу прежде, чем оно встало. Прижав к телу переломанную ногу, существо медленно начало отступать к тому место в стене, откуда явилось. Погружаясь в тени, словно в трясину, чудовище начало исчезать, пока полные страдания глаза вновь не уменьшились, до размера горошины и пропали вовсе.
Медвежонок посадил игрушечные самолеты на свое место в шкафу, а сам лег у рук мальчика Максима. С восходом солнца, все следы ночной битвы, испарились тонкими струйками пара, не оставив и намека на сражения.