Похоже, меня развели! - эта мысль закралась в голову первой после того, как я поцеловал закрытую дверь офиса. А ведь фирма выглядела весьма солидно: первый заказанный мною чип сварила исключительно удачно и сравнительно недорого. По крайней мере, на родном Сименсе, где уже четверть века я имею удовольствие трудиться, даже себестоимость такого заказа обошлась бы как минимум вдвое дороже. Да и мотаться за мелочами в Берлин не хотелось, когда на месте командировки - в Шеффилде, меня очень удачно умничка Элизабет на аналогичного производителя навела.
Хотя, если уж по совести, то ведь из-за её весьма достойного бюста мне и не хотелось покидать гостеприимную Англию. Вернее, уютное бунгало гёрлфрендши на окраине города, в которое уже второй месяц возвращался после работы как к себе домой. Постоянно удивляюсь, что нашла во мне эта сочная особа, к тому же на 16 лет младше, так зацепившая меня в пятничном пабе, куда я забрел вкус любимого шерри освежить. Втюрился, казалось, по полной, ибо не отказывал впоследствии любимой женщине ни в одной её просьбе. Благо, что помешана она была не на лучших друзьях девушек - брюликах да рубинах с топазами, а всего лишь на дешёвых искусственных(гидротермальных) их копиях. Девушка надыбала аукционный индийский сайт, где умудрялась ежедневно скупать эту бижутерию в серебре по цене лимонада. Как честному и в очередной раз не занятому мужчине, мне за это удовольствие надлежало платить. Руку и сердце я доверившейся женщине уже предложить успел, но, в надежде не положительный ответ, даже к месту службы вернуться настраивался опять окольцованным. Седина в бороду - бес в ребро!
Да и на столь серьёзную закупку проклятой партии чипов, когда мне для работы требовался только один, решился только чтобы образовавшуюся брешь в бюджете подправить. Ведь 0.1% от принесенной компании прибыли полагался инициатору, доведшему сделку до финала. Несколько просранных тысяч легко отбивались объемом контракта, ведь за 25 лет сименсовского стажа уже пара таких удачных ходов за мной числилась. Так что мне в фирме доверяли не только как рукасто-головастому инженеру-наладчику, но и как удачливому бизнесмену, пекущемуся о прибыли компании и о своей лично. Недаром же моргридж за дом умудрился погасить досрочно. И нынче по принципу Хорошая жена, хороший дом - что ещё надо человеку что бы встретить старость?, настраивался на завершающий мазок перед выходом на пенсию.
Что развод вышел по полной, я усёк в момент поцелуя закрытой двери этого самого бунгало, у которого сиротливо жались мои командировочные чемоданы. Постоянно сидевший у окна напротив инвалид, с которым я наконец-то познакомился, с плохо скрываемым злорадством выдал, что моя суженая сняла жилплощадь за пару дней до моего появления тут, а реальные хозяева должны вот-вот с затянувшегося холидея вернуться. А ведь даже когда я проверял на готовом к сдаче аппарате каждый чип и убеждался, что это всё фуфло, надежда на случайное совпадение теплилась.
Для окончательной ясности на мой смартфон пришло от любимой пространственное сообщение, которое расставило все на свои места. Удивило как трогательное внимание, так и то, что изложено оно оказалось на литературном русском языке. Хотя подруга ранее в знании его уличенной не оказывалась, так как обходились мы в общении моим бытовым английским, от языкового багажа Шекспира весьма далёким. Суть же текста выражалась коротко: Беги дружок, беги!.
Хотя, следовавшие затем, скорее инструкции, чем пояснения, не только четко описывали куда бежать и каким способом, но и совсем не походили на популярный пешеходный маршрут. Они не только выводили меня из-под, казалось бы, неизбежного уничтожающего удара всемогущей и проколов не прощающей фирмы-кормилицы, но и не позволяли хоть на старости лет вырваться из толщи офисного планктона, в чьем болотце я мирно гнил. И начать пусть опасную, но свою игру по-крупному. ОЧЕНЬ КРУПНОМУ! Но какая же это своя, если меня к ней так виртуозно вынудили?
По-любому, уровень открывался на порядок более высокий, а стало быть и более опасный. Так даже интересней - пропадать, так с музыкой. Причем мною же и выбранной, а как её заказать четко описывалось в инструкции полученного от проекта Лиза сообщения. Своего нагибателя я окрестил таким именем, ибо даже представить не сумел ту группу товарищей, способных так грамотно совместить медовую ловушку с классическим лохотроном. Тут чувствовалась рука как минимум государственного (только чьего?) уровня. Но какой смысл таким спецам пачкаться ради навара в несколько миллионов? Тем более, что из сообщения следовало, что я получаю и своеобразный откат, а также массу прочих плюшек, первой из которых явилась переданная через инвалида доверенность на хоть и старый, но крепенький мэрсовский бусик, на котором Элизабет всегда давала мне кататься. На нем мне и следовало посредством парома драпать с острова - светиться в аэропорту не следовало. Я прихватил за компанию нелегально для себя сварганенный в гараже из сэкономленных деталей разборный прототип изделия.
Плыть надлежало не во Францию, а в Норвегию - этот маршрут проверят последним. Потом, перевалив Скандинавию и опять воспользовавшись паромами, затеряться в родной Латвии - как это сделать инструкция прилагалась, а запас сэкономленного времени и средств образовывался изрядный. Он состоял не только из срочно отоваренного на оптовом складе в три сотни планшетников и ноутов закрываемого собственного счета, но и из заочной реализации коттеджа под Берлином, который проект Лиза любезно предлагал ему сбыть и даже давал достойную цену. Всего на круг выходило более полумиллиона, причем весомыми паундами!
Инстинкт самосохранения сработал, и уже через четыре дня, загнав бусик в сарай на затерявшемся в курляндском лесу опустевшем хуторке недавно почившего двоюродного дяди, я распаковывал барахло, удивляясь тому, что купленные для Элизабет брынзулетки также покоились на дне чемоданов вместе с пошитыми в местном ателье реконструкторскими одеяниями и бракованными чипами.
Расставаться и с тем, и с другим, и с третьим СМС рекомендовало не торопиться.
К последним и вовсе прилагалась отдельная инструкция, ибо сии гаджеты оказывались неизвестными досель на планете Земля многофункциональными комплексами, внешне загримированными под карты памяти к компу. На самом деле чип являлся просто печатной машинкой для общения с уникальным и сверх-портативным прибором, обладающим, ко всему прочему, практически неисчерпаемым запасом неведомой досель энергии. Это меня не развели, а облагодетельствовали бесценным техническим творением, дарующим фантастические возможности.
Больше всего радовало то, что в гондурасские шпионы не вербуют, ибо нет на нашей планете ещё столь научно-технически развитой державы. И рыцарство в плаще при кинжале мне не светит, а служить высшим силам не в падлу. Пока же дурацких вопросов задавать не стану - смысла нет, если враньё услышать не желаешь. А если сочтёт Лиза нужным - скинет и по этой теме комменты. Пока благодарить должен за то, что по первоочередным действиям и мат.части инструкции получаю исчерпывающие. Кстати, есть смысл в них серьёзно углубиться, а то чем владею - представление имею весьма поверхностное.
Удивление, граничащее с изумлением, вызвал тот факт, что направлен родным Сименсом я изначально был в Эдинбургский университет пособлять осваивать ОЧЕНЬ многомиллионный грант по выращиванию стволовых клеток. А те меня уже Шефилдскому университету перепродали, дабы огромный томограф (наверное, на слона) им соорудил. Но умудрился я не только более чем странное задание заказчиков выполнить, но ещё попутно в гараже у Лизы, сам того не ведая, на коленке пространственно-временной генератор сотворил. Теперь только осознал, что все это получилось благодаря ненавязчивым советам моей Лизы и ею же поставленным чипам, незаметно делающим произведения уникальными и неповторимыми.
Дядю на хуторе застать в живых не успел. После недавних похорон стараниями крохоборов с соседних хозяйств и крыс природных наш фамильный домик обнесли так, что на кухне только лавровый лист с перцем нетронутыми остались. Нашел ещё подвешенные под крышей сушеные грибы да проросшую картошку-морковку в погребе. Их добрые люди брать поленились - у всех своей хватало. Ею-то с дороги и поснедал, благо, в хлеву сохранился мешок соли, для скота запасенный. Там же у дяди устроен был известный мне схрон, который крысы не обнаружили. А зря - ещё с войны там в идеальном состоянии хранилась Мосинка, и с её помощью(а иногда и с моей) раз в год Ункулс Мартин браконьерил в обитавшем неподалёку оленьем стаде одного быка. Поскольку делал он все по уму и исключительно родне мясо раздавал, на торговле чужим не замазавшись, так и дожил до смерти, с законом не конфликтуя.
Мне же для пропитания достаточно оказалось взять на мушку косулю-рогача, которая под картошечку с грибочками в тушеном виде даже без хлеба пошла отлично. Немалый остаток козлятины, побывав в коптильне, минимум неделю беззаботной жизни гарантировал. Этого срока достало для грамотного освоения как бы мною же созданной машины времени, работавшей на волновых принципах. В некоторых периодах сигнал оказывался максимальным - примерно четыре раза за век. Порой совсем пропадал, и, разумеется, постепенно затухал во времени и пространстве. Так что не то что на динозавров поохотиться не получалось, но даже до Восточной(Крымской) войны аппарат не дотягивал. Жаль. Очень хотелось с красномундирными десантниками из эскадры Непира поквитаться - они у моего предка корову увели. В мертвой зоне оказывалась и Великая Отечественная, так что с мудрым советом в нужный момент Вождю всех народов так же выходил облом. Всплыви я до войны - ехал бы в лучшем случае на длительную экскурсию в Кемеровскую область, а появись после победы - на кой разорённой стране ещё один нахлебник-3,14здобол?
Ближайший ретроспективный волновой апогей выпадал на перестройку, по окраинам переросшую в перестрелку, а в последствие с окраин добравшуюся до Украин. Так что к очередному всенародно избранному и СоросНобелями купленному, спешить с поучениями так же желания не имелось. Но и без этого занятие нашлось - родня ещё была жива.
К ней-то я и нырнул в перестроечный 1988 год. Как же обрадовался мне любимый мой дядюшка, у которого я, будучи школьником, все каникулы пропадал. Правда, ТОТ ещё живой и довольно крепенький Мартин принял меня за моего отца. Сходу заявил, что сбрив бороду, помолодел я лет на 10, и то, что зубы, наконец, красивые вставил - так же молодец. Ошибся он незначительно - биологически на тот момент мне все равно чуть за 60 получалось, а мой бородатый батя на восьмой десяток в ту пору перевалил. Правда, про зубы не стал я уточнять, во что металлокерамика за бугром обошлась. Ну а то, что я не соседа копия всегда было очевидно.
Неожиданно появившийся ночью бусик-иномарка весьма родню удивил, ибо подъехал так тихо, что даже пес не проснулся. Но статус мой (а, вернее, папы) в глазах дяди взлетел до небес - никто не ожидал от моего предка проявления коммерческой жилки, а тут такая демонстрация того, что жизнь удалась! Презент же вовсе добил - даже дубовый советский видик стоил как пол машины, а я импортный пожаловал, который на дисках (и этого ретро также коробку). Правда, попросил разрешить товар на чердаке складировать до поры, да ниву на время дать покататься - мерс пока на советских дорогах смотрелся слишком нагло, да и номера были не те.
Вот на этом советском джипе и поехал я на следующее утро в неподалёку расположенную Лиепаю за хлебушком, хотя попутно у меня ещё есть адреса, по которым найду голоса. С первых же школьных каникул на все лето вливался я в компанию детей моряков. С тремя пацанами-мушкетёрами, играя то в индейцев, то в партизан, крепко сдружился. Потом вся троица пошла по стопам отцов, закончив в Ленинграде училище. Побывав на северах и в Тихом, до каплеев дослужив, вернулись все под отчий кров - жильё больше нигде не светило и командование шло навстречу, если офицер соглашался предков уплотнить, впихнув к ним в малогабаритку ещё и жену со спиногрызом.
Разыскав одного и представившись как папа Саши, пригласил я через него всю компанию в кабак для приватной беседы. Ребята знали, что батя друга в своё время тоже погоны потаскал, да и возраст уважить требовалось, к тому же у всех имелся интерес к жизни старого товарища, особенно в это непростое время. Да и предупредил сразу, что раз мне свезло, то и простава поляны моя.
Коммерсы в Союзе начинали с пищёвки, и для проникновения в ресторан, в отличие от совка, кроме денег ничего более не требовалось. Имеющаяся у меня валюта являлась ЛУЧШИМИ деньгами. Старый капитан в доме 18 века впечатлил моряков и интерьером, и кухней. Но особенно ценами, которые им казались запредельно высокими, а мне до смешного низкими, так что удивить широтой размаха компанию получилось всего лишь за 10 паундов. Откушав водочки с хорошей закусью, я от лица Саши (и в этом был искренен) сделал впавшим в меланхолическую безнадёгу друзьям предложение, от которого они отказаться не могли - службу за достойное вознаграждение и уважение, причем Родине не изменяя.
Последнее время семьи моряков питались исключительно жареной салакой. Жалованье военнослужащим выдавать забывали, а выросшие как грибы пункты приема цветмета предлагали бакс за кило меди. Вот и кинулись все дербанить родные кораблики - на чужие ведь не пустят. Октябрину - красу и гордость Балтфлота, ободрали за пару месяцев. Шкурки от любви- резиновая изоляция медных проводов с крейсера валялась не только по всему городу, но и по окружным лесам. А местный комбинат передельной металлургии Сарканайс металлургс отказался брать Октябрьскую Революцию в переплавку, ибо на 10 лет вперед обеспечен оказался сырьем. Пришлось, рискуя жизнями матросов, ржавое корыто в Питер буксировать и там резать.
Предложенный мной план был и сложен, и прост одновременно. В другие времена показался бы сумасшедшим, но в перестройку чудеса случались и похлеще. А тут всего-то дооснастить списанную субмарину, выплачивая тыловикам за новые провода тот же бакс, но еще в шкурке, и чуток поплавать на ней, с немцами воюя. Даже молчи-молчи никто уже не боялся, ибо и он провода шкурил. На зло врагам, на радость маме (и жене).
Для приобретения базы я предложил ребятам попробовать бартернуть мой мэрс . Попытка не пытка - все равно на таком красивом мне пока ездить не по чину. А вот для прочего бартера срочно требовалось действительно в бизнес нырять. Красные директора мечтали о персоналках, а Польша была завалена этими произведениями желтой сборки. Хранящуюся на чердаке у дяди партию ноутов пока решил придержать для себя, для оборотки хватало и дипломата с паундовым кэшем.
И ещё в тот же день успел встретиться с тем, за кого себя выдавал - с родным отцом, а за компанию и самим собой, только на четверть века моложе.
Дабы повествование обрело ясность, начать требуется издалека - с жизнеописания отца. Ибо повторная легализация в 20-м веке стала возможной для меня только по его документам и исключительно благодаря огромному с ним внешнему сходству. Родиться ему довелось в голодном 1919-ом, после краткосрочного отпуска с гражданки деда. Образование ограничилось четырьмя классами школы сельской молодежи, а затем начался дармовой труд на колхоз: пошлют то молоко возить, то ветеринару помогать скот кастрировать. Чуть сытнее жизнь пошла, когда удалось уйти с отцом-плотником на стройку Молотовска. Но долго махать топором и тут не вышло - во время добычи значка Ворошиловского стрелка открылся талант. Оказался снайпером-самородком, и забрал его ОСАВИАХИМ к себе инструктором, других учить стрелять. А как война началась - сразу назначили сержантом в формируемый в городе отдельный лыжный батальон.
Есть моменты, которые всякий солдат помнит до смерти: первый бой, первую бомбежку, первого убитого. Так и тут врезался в память их разбитый эшелон под Торжком, суматошная встречная атака в болотистом лесу и первый застреленный немец, к которому удалось подойти и рассмотреть мертвые глаза. Это случилось, когда выходили из окружения. На 36 выживших больше командиров не нашлось, и пришлось сержанту их возглавить, пробивая в снегу тропу. А для борьбы с такими деморализованными группами немцы применяли снайперов-кукушек - для ликвидации командиров. Потеряв лидера, отряд обычно распадался и сдавался в плен. Спас отца от смерти шедший следом неизвестный пожилой солдат, видно раньше заметивший шевеление в еловых лапах. Он не только толкнул единственного командира, но и сам упал на него, получив уготованную не для него пулю. И точный ответный выстрел отец произвел уже под прикрытием мертвеца, спасшего ценой своей жизни, по сути, весь отряд.
Когда вышли к своим, то дали отцу кубари.
Через год, в 42-м, на Волховском получилось вернуть долг жизни, успев накрыть собой зеленного летёху, только прибывшего после училища, и схлопотать предназначенный тому осколок. Выжить, правда, удалось, но годным после плохого ранения признали только к нестроевой, так что пришлось осваивать интендантскую службу.
Фронтовые продсклады немцы старались разбомбить даже сильнее, чем маршевые колонны. Но более страшным врагом являлся бес, нашептывающий дурное в ухо и сидящий у каждого на левом плече. Ибо в те поры ведомство Берии расстреливало даже за ящик пропавшей тушенки, и правильно делало. А раз позорной смерти избежал - значит чист.
После войны сразу же женился на молоденькой курляндской хуторянке, у родителя которой на постой встал. Вскоре перевели старлея в Ригу, где очень кстати брат тестя проживал, вот у него-то и прописались. Это позволило дяде Мартину избегнуть иного подселения в его немаленькую квартиру почти в центре. Но уже в 47-м отправили отца в Кронштадт на краткосрочные офицерские курсы повышения квалификации. Так для мамы началась кочевая жизнь по съемным квартирам и общагам. Попутно явившейся прекрасной школой всего многообразия великого и могучего, съезжала она со съемной комнатушки с огромным багажом питерского диалекта даже без намёка на пресловутый прибалтийский акцент.
В процессе последующих перемещений по гарнизонам в небольшом городке под Ригой появился на свет и я. Правда, долго на Родине не пробыл, ибо годовалым последовал вместе с семьёй в Германию. Фуражируя по округам, отец и маму, знавшую немецкий, и меня (почти незаметного) брал в кабину, так что, слушая торговые споры с бауэрами, вместе с родным ко мне приклеился и язык Гетте, также без акцента.
Когда Хрущёв разгонял армию, то возвращаться нам было куда. Отец, благодаря фронтовой выслуге с 41-го, смогу получить полную пенсию. Но и работу в родной армии ему предложили уже не военнослужащим, а служащим СА. Помог и огромный опыт, и помнившие честного интенданта фронтовые товарищи, да и других желающих на смешную зарплату немного набежало. Отцу же из-за пенсии более сотни в месяц получать не полагалось, а не служить он не мог.
Меня определили в расположенную неподалеку школу: она оказалась с углубленным изучением немодного в ту пору немецкого языка. Но меня этот факт не расстроил, ведь дядя Мартин и дедушка ещё и латышскому исподволь обучили без всякой зубрёжки. Кстати, дядя перебрался на жительство в пахнущую морем и хвоей Курляндию, то есть на дедушкин хутор, не уступавший достоинствами юрмальским дачам. Голодно было в Риге. Только мне как первоклашке выдавали в школе одуряюще благоухающую саечку белого хлеба. Всей квартирой завладело наше семейство, пополнившееся ещё и дедом с бабкой, не грузя власть разрешением жилищного вопроса.
Может по этой причине, а может ещё по какой, но на батю наложили еще и общественную нагрузку. Зам. начальника хоз. отдела штаба ПрибВО на долгие годы стал ещё и председателем Квартирной комиссии. Хлопотать о себе потребности не имелось, да и к взяткам с прочим воровством даже в совсем голодные военные годы не приучился. Все же фронтовики были из другого теста - они осознали то, что есть и более весомые ценности.
Неподалёку от дома располагалась станция юных техников, поэтому хорошо успевающему школьнику-лингвисту было дозволено её посетить для расширения кругозора. Но, только вступив в просторную радиомастерскую, настолько интересно защекотал ноздри запах разогретого припоя, что последующие 10 лет я накрепко закрепился за верстаком так, как и за партой. Плюя на то, что формально готовлюсь к гуманитарной стезе, детекторный приёмник спаял ещё на первом году параллельного своего образования. К окончанию школы, не смотря даже на мой берлинский говор, золотая медаль мне не светила, как и престижные языковые ВУЗы. Да не очень-то и хотелось - в Риге имелся очень высоко котирующийся за рубежом институт инженеров ГВФ с радиотехническим факультетом, который весьма успешно потом и одолел. После него оказался призван лейтенантские свои погоны отрабатывать. Но, к счастью, не в Афган, а инженерить с паяльником в Куйбышевский летный УЦ ДОСААФ. Так как толковый рукастый мужик нужен оказался многим, то и в качестве ответной приятности за быстро проскочившую службу попутно заимел шоферские права, пяток прыжков с парашютом, допуск на пилотирование Як-15 с 34 часами налёта и даже законную красавицу жену из поволжских немок, на родном языке не говорившую совсем. И, разумеется, третью звездочку к дембелю, с завлекалочками остаться ещё послужить.
Начинать семейную жизнь как родители - с общаг и коммуналок, когда у последних хорошая квартира полупустой стоит, было неразумно, да и труд на гражданке оплачивался лучше, так что молодая ячейка общества обосновалась в Риге. Странно, но жёнушка, трудоустроившись, попутно занялась ещё и изучением немецкого, а так как я с мамой ей в этом помогли, то вполне вскоре она прилично зашпрехала. Сам же устроился в конструкторское на радиозавод ВЭФ, и помимо оклада регулярно стал пополнять семейный бюджет ещё и премиями за рацухи. Так что народившуюся дочку было на что растить.
Но с началом перестройки завод залихорадило, ибо даже из Карабаха поступали комплектующие, а там разгорелась война. Стали выпускать за рубеж этнических иностранцев, и женушка, вспомнив тут свои корни, записалась на репатриацию, а я, потянувшись за семьёй, также на немецщине оказался. Разумеется, пока там осваивался и тыркался повсюду, бойкая женушка нашла обеспеченного местного (правда, курда), и наши пути разошлись. Вскоре и мне удалось себя показать в медицинском отделении Сименса и опять преуспеть благодаря паяльнику и мозгам. Но семью уже не вернул, как не старался.
Впрочем, акклиматизировавшись, жизнь и быт наладил весьма достойные. Про уютный коттедж в пригороде уже упоминал, про машину и прочую технику даже говорить нечего. Но что важно для общественного статуса - мог позволить себе весьма недешёвое хобби - занятия в аэроклубе. Где, подтвердив свой летный сертификат, продолжил осваивать знакомый Як-15, правда румынской сборки и с чешским мотором.
Разрешая себе периодически бойфрендить, к сердцу, а, соответственно, и к регистрации отношений, не подпускал более ни одной фрау. Так что вспыхнувшую к Элизабет страсть объяснить могу только тем, что все в ней было более чем совершенно по моей шкале ценностей. Короче, Аня Семенович нервно курила за углом.
Ну, а далее уже все изложено. И вновь в прошлом оказался я в тот момент, когда тогдашняя моя законная супруга резко засобиралась в Фатерлянд, а я должен был проследовать за ней как член семьи истинной арийки. Но, зная, чем это все закончится, повторно на те же грабли себе молодому наступить не позволил - лети, любимая, но без второй половинки. Раз ей суждено отломиться, то лучше уж пережить потерю с достоинством. А куда следует эмигрировать я уже успел определиться.
В отличие от практически незаметно и даже как-то обыденно произошедшего процесса раздвоения личности, встреча с собой молодым даже у меня - подготовленного старого, вызвала изрядный всплеск эмоций. Что же тогда говорить о материалисте и атеисте, верящем исключительно в чудеса техники? Только демонстрация картинок из будущего с ноутбука с соответствующими пояснениями, наложившаяся на знание собеседником хотя бы бэйсика, позволила мне убедить молодого себя в реальности машины времени. И уже в двух лицах мы (или всё же я?), с соответствующей моральной подготовкой объяснили родителям, что стоящий перед ними рядом с любимым чадом почти их ровесник - тот же их родной сын. Но тут вместо компа их родительские сердца убедила моя искренность, хотя это совершенно ненаучно.
После такого стресса в последующей нашей беседе не требовалось больше слова подбирать или увиливать от ответов. Удивительно спокойно восприняли старики известие, что батю старые раны уже через полгода загонят под землю, а оставшаяся одна мама от тоски переживет его только на год. Нынче в моих планах было потаскать ранее не знавших отдыха родителей по СПА-курортам будущего - финансы позволяли. Да и никто их теперь не бросит, может удастся вниманием жизнь продлить. А если и нет - то хоть остаток жизни счастливыми проживут.
Вскоре разговор перешёл на главную русскую тему - Что делать и кто виноват. Решили не разбираться - некогда, да и бесполезно. Перестройка уже основательно расшатала страну, и её развал через цветные революции, путчи и расстрел Белого дома нашими скромными силами было не остановить. Открыл в компе аналитическую статью по переписи будущего 1989 года и последующим фактам. Пока за пределами России живет 25 миллионов русских, через четверть века останется 14. Только 6 миллионов из них вернутся на не очень-то гостеприимную историческую родину (хотя в ту же Германию подадутся 3 миллиона русскоязычных немцев). Остальные при жестком моральном прессинге примерно поровну либо ассимилируются, превратившись в этнический компост, либо пройдут по статье естественная (и неестественная в Чечне и Таджикистане) убыль. А ведь это население Болгарии или Норвегии.
Мой план - бежать только семьёй и близким кругом в иновременье был отвергнут. Спасти надлежало народ по максимуму - это здесь русские лишними станут, но ведь где-то в них огромная нужда. Да и до этой власти добраться не так уж нереально, не так и высоко царь как кажется. К тому же и наверху не все ещё скурвились - ведь пытались же в 1991-м году путчисты страну от развала уберечь. А Дима Язов и был тот молоденький лейтенант с Волховского, которого в 1942-м батя собой прикрыл - такое спасенные не забывают. Только вот как Министру обороны, да в придачу кандидату в члены Политбюро ЦК тайную весточку от ничего ранее для себя не просившего отставного подпола передать?
Впрочем, существует же теория шести рукопожатий. А когда я разъяснил её суть, то батя полез за своим потрепанным блокнотом и пробурчал, что старые кони умеют и покороче пути изыскивать. Но обзванивать всех, кому он ключи от квартир вручал, необязательно с домашнего телефона. В генеральском номере юрмальского санатория МО Рижское взморье, куда я, слегка подмазав, переселил предков уже на следующий день, телефонный аппарат стоял не хуже. А попутное с процессом общения с соратниками принятие процедур им явно не навредит. Самому же с собой можно пока в бизнесе капитал приумножить.
Уже год как разрешены с СССР были СП с иностранцами, и одно такое советско-швейцарское, учреждённое неизвестно как столкнувшимися мелким парт.функционером и эмигрантом первой волны, я в Риге неплохо знал. Также ведал, что ни начального капитала, ни предпринимательского опыта у обоих не имелось, и строилась компания мучительно и методом тыка. А когда пришли два мужика (стар и мал) с кейсом, полным конвертов, и разжевали как их употребить, пообещав за хлопоты и крышу аж 10%, вязавшая досель исключительно веники фирма, резко взвинтив свой деловой имидж, а также умеренно заработав, попросила новых идей и участия.
Березовский начинал подминать ВАЗ капиталом нафарцованым на пододеяльниках, а потом с гешефта покупал президента. У нас цель была иной, к тому же не столь долгосрочной - в олигархи не рвались. Но методы использовать можно было те же - торговать на ставшие в стране конвертируемой валютой автомобили. До ЗАЗа с Тавриями загребущие ручонки комерсов ещё не дотянулись, но уж дюже поганое корыто собиралось у криворуких - пачкаться желания не было. Ведь нам те же ВАЗы можно было через реэкспорт попробовать толкать. По ЕС уже сгребали семилетний автохлам те, кто побойче, но до Англии сов.дельцы ещё не добрались, потому цены на сэконд хэнд там оставались смешными. Затраты на смену руля с права на лево и автоповозку, вмещавшую дюжину возвращающихся на родину девяток и Нив, также не кусались, и 500% рентабельность в месяц гарантировалась. В бизнесе самое слабое звено - сбыт, но в стране тотального дефицита этот вопрос не стоял, и миллионерами мы с малым сделались за упомянутые ранее 30 дней. Большую часть кэша тут же отвезли мушкетёрам в Лиепаю - на возрождение подводного флота. Даже успев увидеть реальную отдачу, ребята нашли ещё не совсем убитую лодку и кем и чем ее можно реанимировать.
Армейская среда кастова, флотская же в этом превосходит её на порядки. Все знают всех, и заработанное за жизнь клеймо, независимо от того, грязное оно или чистое, весьма трудно изменить. Когда же три чистых кап-лея начали вербовку на службу за правое дело, то волонтеров нашлось в избытке. Не выпытывая деталей - погоны всех давно приучили к тому, что говорят им ровно столько, сколько можно. Претенденты, независимо от чинов и званий, пожелали собственноручно принять участие в восстановлении корабля. И делали это весьма умело - белоручки во флот служить не идут.
Даже поверить пришлось в факт того, что на самом первом субботнике в апреле 1919-го, 13 коммунистов и двое сочувствовавших от чистого сердца паровозы ремонтировали. Жаль только, что Ленин за более халявный труд, чем наличествовал, так сильно ухватился, превратив его в обязаловку. Даже популистское таскание бревна не обмануло народ - только сделало его ещё циничней.
Дабы Великий почин не затух как его предшественник, для коммунаров стали появляться поощрительные плюшки. Детям трудящихся дозволили приходить с отцами в док и смотреть в тамошней Лен.комнате видики. Причем не с выцветшего Рубина или Горизонта, а неизвестной никому, почти двухметровой секретной панели. Да и о Пиратах Карибского моря и подобного демонстрируемого репертуара не слыхал никто, даже из владельцев расплодившихся видеосалонов, жутко завидовавших и за любые деньги мечтавших хоть одним глазком глянуть на ЭТО. Детям после сеанса на выходе вручали банан, за всю жизнь пару раз всего ими пробованный. Разумеется, при работе на стылом железе для всех введено было обязательное трехразовое котловое довольствие, а после отработанной смены для жен несли кормильцы-коммунары продуктовые наборы, дабы хоть ножками Буша или куском говядины Средиземноморскую диету из салаки разнообразить. И все знали, что ТУТ отдельного буфета для партийно-хозяйственного актива и черного хода для прочих блатных нет.
Хоть оба мы сидели за столом при погонах, правда, отличавшихся существенно, но Язов изначально предложил общаться так же, как в 42-м - по именам, и первым показал, что не забыл как зовут его спасителя. Хотя такую честь заслужил не я, а отец, но это была именно его идея нам ролями поменяться, ибо сам он ни комп бы не включил, ни пояснил бы все столь же толково, как это может сделать только очевидец событий. Ведь обличием, как и именами с фамилией мы не отличались - оба Сан Санычи Брусникины.
Для пущей убедительности батя извлек из шкафа свою пропахшую канифолью парадку, в которой демобелизовался, и заставил меня надеть шевиотовые галифе темно-синего цвета и зелёный френч с воротником-стоечкой. Правда, хромачи по ноге приобрели уже в Военторге. Он сам этот мундир не надевал - для похорон хранил, и только периодически добавлял к чешуе иконостаса регулярно получаемые юбилейные медали, а разок даже орден. Да погоны сменил с майорских на подполковничьи - когда уже будучи в запасе, его сам генерал армии Хетагуров в очередное звание произвел. Выезжать на все учения отцу требовалось в полевой гимнастерке, и как-то командующий округом заметил, что не дело так долго путному офицеру в майорах пребывать. Впрочем, на окладе и пенсии очередная звездочка никак не отразилась.
За встречу с маршалом мне пропустить пришлось по стопочке, но время было дорого у нас обоих, поэтому сходу довелось навязать жесткий деловой стиль общения. Заявив, что располагаю секретной информацией государственной важности, я извлек из кейса ноут и включил его, и, с кликом на папку Катастрофы в 1988, повернул экран к собеседнику. До схода с рельс цистерн с гептилом под Ярославлем оставалась ещё неделя, но порядком изношенная железка в том году радовала целым букетом происшествий - в июне рванет состав с гексогеном в Арзамасе, а в октябре в Свердловске. В декабре же произойдёт Спитакское землетрясение.
Но ещё более мощное потрясение маршал получил от информации о грядущем развале СССР и то, что в историю он войдет как путчист. Видно было как кипит разум возмущенный, но выдержки не сорваться у фронтовика хватило. Вместо этого пошли вопросы: Что это за аппарат?, да стандартные на Руси: Кто виноват? и Что делать?. Пришлось лепить горбатого (не генсека) про гениального сына-изобретателя, нашедшего неизвестный минерал, на основе которого он создал машину времени. В будущее с её помощью можно только заглянуть, а вот в прошлое даже переместиться кое-куда. Убедиться в правоте полученной информации нетрудно - ждать осталось недолго, хотя лучше все же не ждать, а дать просраться путейцам: в Армении начать думать, куда именно расселять лишившихся крова, и службу ГО на уши ставить.
Расстались мы временно - переночевать поместили меня тут же, в комнате отдыха маршала, предварительно комп спрятав в сейф. Поутру вежливый порученец занес мне вначале пришедший впору новенький комплект очевидно своей запасной формы с полковничьими погонами, мотивируя тем, что, взятая на чистку моя (а, вернее, батина) ещё не просохла, а затем принёс весьма калорийный завтрак. Проинформировал, что Дмитрий Тимофеевич продолжит общение со мной часа через полтора и приносит извинения за причиняемое неволей неудобство: пределов релакс-рума покидать мне не дозволялось. Но я знал, на что шел, и претензий не имел, понимая, что так лучше для всех, и для меня в первую очередь - целее буду, да и куда мне идти?
Пролонгация общения проводилась уже в расширенном составе - к Язову присоединились ещё два путчиста - А.Э.Пуго и Крючков. И уже для расширенного состава мне по новой пришлось про путч кино показывать, а потом искать инфу на возникшие вопросы.
Ответы слушателей не радовали: Александра Яковлева из ЦК сковырнуть было нереально. Даже его однокашник по Колумбийскому университету - генерал КГБ Калугин оставался недосягаем, хотя и так уже догадки имелись, что и он продался буржуинам. Но, судя по содеянному ими, этих агентов хозяева ценили. Награждены впоследствии были не только высшими бундесовскими орденами, но и ещё четырёх членов НАТО - Польши, Эстонии, Латвии и Литвы.
Уже в июне Яковлев посетит Ригу и даст отмашку на поддержку перестройки, разрешив создавать националистические организации. Вскоре, творческие работники на своем съезде открыто объявят курс на сепаратизм и запустят программу ЦРУ Атмода(желательно с кровью, но, разумеется, не своей). И это в городе, который на две третьих населён впоследствии прессуемыми русскими! Да и творцы собрались хоть и крикливые, но заштатные. Паулс сборищем побрезговал, а единственного читаемого рижского писателя Валентина Пикуля и вовсе не пригласили. Ведь он намедни свою литературную премию в Рижский госпиталь передал - на излечение воинов-афганцев, а следующую - жертвам Спитака.
Прямой как штык Август Эдуардович Пуго в Москве оказался случайно - в командировке. До 4 октября 1988 года он ещё пребывал в должности Первого секретаря ЦК Компартии Латвии, а уж потом его главой МВД СССР сделали. На погибель! Новостью для честного человека, жившего только на не слишком-то огромную зарплату, стали последующие перекрашивания своего секретаря по идеологии Толи Горбунова. Что только доказывало, что рыба протухла с головы и насквозь. Сменивший его в Риге Ян Вагрис оказался пустышкой, как и пред. Верховного Совета Александр Дризул - классические безынициативные сов-парт.карьеристы, ожидавшие из Москвы ЦУ и вкусняшек. Но что выросло, то выросло: других во власть пускать боялись, а те, что поактивней и проросли на чужом огороде.
Обратную дорогу в Ригу я провел в одном купе с Пуго - по его инициативе. И так не склонный к проявлению эмоций мужик хоть и находился в легкой прострации, но, осознав грядущие перспективы, мучительно искал выход из того угла, в который его старались загнать явно не обстоятельства. Нынче он руководил уделом империи, определённым некими силами как самое слабое звено в цепи, именуемой СССР. Его пребывание у этого локального кормила власти мешало демократическим силам осуществлению уже составленных планов, следовательно, подлежал он устранению. Оно не означало обязательное убийство - это бы вызвало ответную реакцию, да и слишком явно смахивало на терроризм. А вот от перевода в Москву на вышестоящую должность ещё никто не отказывался, забывая простую истину, что лучше быть первым в деревне, чем последним в Риме. Да и Рига совсем не деревня, а сердце древней Ливонии.
Чтобы уберечься от карьерного взлёта ему я посоветовал стать не таким идеальным аппаратчиком, заслуживающим повышения. Но и до свержения докатиться нельзя - искусство баланса всегда являлось основным в наборе требований к функционеру. Нынче обладание таковым становилось актуальным как никогда.
Отпадала острая необходимость ориентации на верх властной вертикали, выражавшейся в маскировке под серого служаку. Вновь наступала эпоха агитаторов и горланов-главарей, требующих соответствующих взглядов и имиджа. Нужны были Че Гевары (или хотя бы их хоть какие-то копии). И на формирование оного уже нынче следует внимание обратить, не дожидаясь пока Ельцин на троллейбусе прокатится. Не так и трудно оказаться поближе к народу - главное не отрываться от него. Перестать облачаться в костюмы и плащи серого цвета, надеть популярную с первой мировой среди латышских крестьян фуражку с лаковым козырьком за 8 рублей и состричь венчик вокруг лысенки (как у боженьки). Но это только я выдал самый краткий курс обруталивания власти - дальше пусть спецов-имиджмейкеров подключает. Главное - человек понял, наконец, что если невозможно остановить движение, то надо его возглавить.
Несколько и моё облачение изменилось. Батин ретро френч я вез домой уже в чемодане, так с одобрения (и соответствующего оформления М О) и не сняв современный полковничий китель. Да и отпущен был только в обмен на себя же молодого, по общепринятой версии, сынка. Сравнительно молодого офицера вызвали из запаса и ввели в штат на должность одного из порученцев министра. Для постоянного, но незаметного общения с машиной времени под боком требовался её создатель. Чтобы не слишком отличаться от сонма прочей обслуги высотки, старлея через звание произвели сразу в майоры. Шепнув, что эта честь как бы компенсация за неполученную из-за режима секретности Нобелевскую премию. Присовокупив ещё и Красное Знамя, но трудовое.
Ещё мне пришлось ответ держать за хипеж в Лиепае. Виданное ли дело, вместо того, чтобы выведенные за штат моряки слонялись по базе с единственной мыслью стащить да продать, они принялись ручки пачкать, да ржавчину со списанной лодки сдирать. Ко всему прочему, коммуну организовали, и хоть пайкой приличной семьи обеспечили на столько, что жены раздумали с утюгами и чайниками на недалёкий Варшавский рынок мотаться. Оказывается, Крючкова информировали регулярно, но криминала в действиях пока не обнаруживалось, а сходить с ума каждый волен на собственное усмотрение. Все же лучше, чем на старости лет на шести сотках пытаться агрономией овладеть.
Теперь же все становилось на свои места, да и самим путчистам иметь заштатный потаенный транспорт с верными экипажами на всякий случай, в силу открывшихся обстоятельств показалось не лишним - вдруг на Кубу бежать приспичит. А чтобы сие явление спрятать, решили выставить его как почин снизу в поддержку перестройки, слегка расширив формат коммунистического субботника до постоянно действующей ком. бригады. Или отряда коммунаров, как в Гражданскую. Хотя в народе эрозия идеалов социализма уже достигла недопустимых пределов, вранье в газетах о все новых починах не прекращалось. Но репортажи со счастливых безалкогольных свадеб уже читателям приелись - чумазые работяги в тельниках смотрелись колоритней.
Формально, в такие отряды можно было сливать становившихся в МО лишних военнослужащих, дозволяя им в иррегулярных войсках догнивать и спиваться, без угрозы обученных убивать полуголодных бездельников для правящей верхушки. Существующий для таких формирований на Западе термин национальная гвардия в стране интернационалистов не подходил. И за неимением иного, на заседании ЦК утвердили общее название явления - Народный фронт, как более широкое и доказывающее, что народ и армия едины. Ибо в нашей коммуне и штатские работяги с плавзавода присутствовали - у общего котла в обед тут всех ТРУДЯЩИХСЯ хавкой отоваривали.
Легализованным фронтовикам специальную форму шить не кинулись - флотские продолжали в бушлатах и тельниках ходить, а штатские работяги в ватниках и комбезах. Даже значков, типа комсомольских, не наштамповали - детство в ж... ни у кого не играло, а вот учет и контроль поставили строгий, хоть и без членских взносов. Но с членскими билетами, а правильнее будет сказать - книжками, на манер потребкооперации, дабы с перебором соблазнов не искушались. Комерсы-спонсоры получали отмазы по налогам, потому на котловой приварок деньги находились постоянно, какой бы не была закупочная цена продуктов у населения.
Что странно, посыпались просьбы призывников, несмотря на лишний год во флоте и изначальное предупреждение, что служба выйдет нелёгкой. Но мотивировал волонтеров факт того, что они не останутся голодными, потребляя макароны именно по-флотски: с присутствием мяса, а не по-скотски, с тараканами. Да ещё гарантированное отсутствие дедовщины, поскольку круглосуточно экипаж под приглядом офицеров находится.
Для подготовки молодого пополнения на кошт Народного фронта передал Балтфлот учебную лодку С-189 -как и наша, она была из самого массового проекта 613. Ее настраивались списать в этом году, ибо родилась она в далёком 1954, но совсем недавно прошла заводскую капиталку. За что мы, разумеется, сказали большое мерси - ведь и матросиков учить требовалось. Накормить сытно уж как-нибудь сподобимся, как ни странно, но действительно немало в стране небедного народа нашлось, кто не жался для флотских, и кому за державу обидно стало.
Дабы не отрываться от народа, политическое руководство страны также расщедрилось для вновь формируемой силовой структуры на то, чем и так были забиты склады флота - оружие. Но только коллективное! Торпеды и снаряды брать разрешалось сколько душа пожелает, и хоть ежедневно на стрельбы в море выходить. Для пущего эффекта даже дозволили на корму лодки-старушки установить совсем неиспользованную 57-мм спаренную артустановку, которая там и была до 1957 года. Но вот из личного оружия даже офицерам-иррегулярам от казны ничего не полагалось. Правда, и в правах граждан их не ущемили. Получившим добро разрешительной системы дозволялось приобретать за наличный расчет оружие для охоты - СКС (даже с не снятым штыком), СВД с кавалерийской Мосинкой, и для самозащиты - Наган. Что и было проделано незамедлительно: буквально все моряки моментально охотой увлеклись и безопасностью озаботились.
Следует заметить, что по старому русскому укладу спонтанно снизу рождаемые традиции наиболее живучи. Так, после известного фильма под Новый год посещаемость бань резко возросла, а после гибели флота у Цусимы всем миром собирать принялись на новые корабли. Нынче аналогичный почин прокатился по стране, тем более что средств требовалось гораздо меньше, ибо цель стояла скромная - не дать флоту погибнуть. Ведь он не только железные коробки с пушками и ракетами, но, и, прежде всего, традиции и люди их хранящие. А для поддержания штанов таких фанатичных жрецов не так уж и много-то требовалось. Набралось вскоре в жертвенной кубышке бабло для переоформления списываемых подлодок в иррегулярные морские силы НФ и на остальных флотах СССР.
Больше всего на перевод поступило рапортов от моряков Балтики, ибо помимо Лиепайской, не меньшая база ВМФ была в Палдиски. Ещё целый ряд помельче ждали репатриации, ибо там живя, невозможно было не почувствовать, что в воздухе пахнет грозой, а власть своих защитников сливает. В коллекционировании предутилизационного ржавья всех же превзошел флот Черноморский: турков за серьёзного противника никто не считал, а райский климат компенсировал морякам устаревшее вооружение - никто там не вякал и никуда не просился. Если что - рапорт на списание, а на ЮБК не худо и на пенсии бычков на удочку ловить.
Но для расквартирования в перенаселенных южных бухтах для иррегуляров места не нашлось - пусть те в иных местах свой фанатизм демонстрируют. Как раз на Камчатке целую базу под закрытие наметили. Так пусть балтийцы забирают в Балаклаве старье и отправляются на нем в Петропавловск-Камчатский-54, где основное занятие в году - кидание снега. Но зато бухта Бечевинская глубока и широка, да и сопки вокруг не хуже смотрятся, чем Ай-Петри. Что самое интересное, на все четыре предлагаемые для перегона через два океана лодки сразу же нашлись экипажи. Жены и дети моряков упаковали в контейнеры нажитое и, вслед за главами семейств уже на поездах, покинули становящиеся негостеприимными Эстонию, Латвию и Литву.
Глава 2.
Ввиду практического цейтнота и невозможности посвящения в планы клуба самоубийц непроверенных лиц, экскурсии в прошлое ограничились разовой их пешей прогулкой: вышеперечисленная троица, плюс также повесившийся после путча маршал Ахромеев и ещё дюжина проверенных ветеранов из генеральных инспекторов. Я же трудился за Хорона. Маршрут был проложен по ночным улочкам дореволюционной купеческой Москвы. Не грязное жужело, а чистый, белый снег аппетитно хрустел под ногами, будто шинкуемая капуста, карманный же фонарик в руке являлся почти в центре Первопристольной единственным источником света после полной Луны, да и сам морозный, сладкий от незагаженности воздух, пьянил не хуже наливочки. Больших доказательств моих возможностей никто не затребовал.
На исторические изыскания времени не оставалось совсем - потом успеем поахать. Этот хроно-тур требовался только для некоторого омоложения нашей компании. Донесенная мной информация без предварительной подготовки всех чуть до инфаркта не довела, но к счастью, положительный побочный медицинский эффект также был достигнут при переходе. Хоть резкий переизбыток здоровья вызывал еще и шок, а организм тут же вырубался как минимум на полдня для релаксации, одна загодя принятая чашка кофе или глоток алкоголя сосуды расширяли, и сонливость убирали. Кофе же с бальзамом или коньяком максимально совмещали приятное с полезным, потому пришлось запастись карманной фляжечкой с лекарством. Когда термоса не оказывалось поблизости - выручал хоть спирт, хоть самогон. Преисполненным ответственности экскурсантам озвучил версию возлияний - для достоверного испытания возможностей аппаратуры и подтверждения ответа на мой запрос на экране гаджета.
Чип, больше напоминавший копеечную монетку, просто прилипал к носителю клавиатуры и экрана, без проблем совмещался хоть с компом, хоть с планшетом, хоть с мобилой, давая возможность перемещать как органику, без нанесения ей вреда, так и неодушевленные предметы.Подобные опыты проводились и Теслой. Он как штатовский эсминец перекидывал, да и немало где ещё разного нахулиганил, вплоть до Тунгусского метеорита. Но его бедой являлось крайне примитивное исполнение транслейтера команд. Поспешил гений родиться, его поколение оказалось ещё не зараженным тягой тюканья по клаве. Да и озадачивался он больше в направлениях, отличных от наших, потому и цели иные им ставились. Его в пространстве, а у нас - во времени, и, как ни странно, наш вариант оказался осуществим с меньшими затратами. По крайней мере, сливания плоти с металлом не происходило, да и крыша ни у кого не ехала, а как раз напротив - даже легкий маразм исцелялся, про прочие мелочи и не упоминая.
Клава, дисплей и дополнительные мозги предоставляли более гибкие возможности управления процессом, чем дубовые, имевшиеся в распоряжении у Николы. Потому-то у меня не случалось накладок при перемещении - даже если место оказывалось уже занято, просто следовало слегка сместиться и поегозить - хоть во времени, хоть в пространстве. Даже почти в День сурка при желании получалось поиграть, ведь отклонения в секунды не замечались. Для почти одномоментного посещения нескольких мест всего-то требовалось чуток по клаве постучать. Помимо Тесловского классического кокона, которым он окутывал боевой корабль, не менее эффективной оказалась и радуга, через которую возможно было стройными рядами хоть дивизиям маршировать. Парад на Красной площади всего-то пару часов занимает, а там аккурат сборная дивизия с техникой и проходит.
Но намного больше возможностей предоставлял чип в совсем иной сфере. Тесла называл этот феномен 'изъятие энергии из эфира'. Примером тому явился его знаменитый электромобиль, в котором электричество всасывала из пространства загадочная коробочка. У нас эта коробочка имела вид планшета и потому настраивалась много точнее. Хотя так же, как и у великого серба являлась неисчерпаемой и в мощи ограничений не знавшей - хоть на ледокол вместо ядерного реактора устанавливай. Впрочем, более подошел бы дизель - электроход с навечно заглушенным дизелем, но вот электродвигатель-то практически неубиваемый. Тут сразу прославленная Обь вспомнилась - её как раз из-за нерентабельности ремонта двигателя на северах под общагу приспосабливать надумали. Не допустим издевательств над легендой! Прославленное полярное судно достойно лучшей доли.
Про подлодки и говорить нечего. Не ленись только чистить, подтачивать и заменять при нужде угольные щетки, медные коллекторы и весящие сотни тонн аккумуляторные батареи с монстрами-дизелями. А занимаемые этим добром отсеки хоть как экзотические подводные кинозалы или танцплощадки используй. И тут мирный атом нервно курит за углом и проблемами последующей утилизации не грузит.
Но тут следовало товарища Сталина вспомнить - КАДРЫ РЕШАЮТ ВСЁ! Управлять такими лодками могут только компьютерно-грамотные люди, ибо стоимость им доверяемого чипа даже приблизительной оценке не подлежит. Бесценен он! В хорошем смысле этого слова. Потому-то и решила райская группа генеральных инспекторов из клуба самоубийц созвать перспективных капитанов-подводников для подтягивания оных хотя бы до уровня чайников, а дальше на них будут посмотреть. Учителем в компьютерный класс назначили опять меня, хорошо хоть в молодой моей ипостаси - также продукте раздвоения, позволительного при игре со временем. НО! Для всех этот майор являлся моим сыном, в то время как наш ОБЩИЙ папа надёжно хавался на спрятанном в лесу курляндском хуторке.
Причем мои родители гостили в родовом нашем имении у ещё совсем молоденького и совсем неженатого маминого отца в дореволюционном и довоенном 1914 году. С легендой о желающих отдохнуть на природе пожилой четы горожан, разумеется, с компенсацией расходов за постой, щедро посулив целковый в день за комнату на двоих и стол. Сельский туризм так ещё не назывался, но уже существовал, и пейзане всегда были рады дополнительному доходу - продукты на пансионе получалось реализовывать не по грошовой закупочной цене, удерживаемой местными еврейскими перекупщиками.
Им-то и попросил я родителей нанести конкурентный удар, и, вспомнив фуражирское ремесло, заготовить мясца для фронтовиков Лиепаи. Для расчетов имелись в наличии сокровища из гидротермальных рубинов и изумрудов. Навестивший на Рождество отчий дом дедов младший брат Мартин, уже год служил посыльным в магазине у немца-ювелира в Риге за 3 рубля в месяц, и от стекляшек предложенный товар отличить сумел. Вот и прихватил он, возвращаясь на службу, горсть драгоценностей для хозяина, с нашим предложением тому 10% от реализации.
Не дожидаясь привоза кэша и боясь потерять выгодных клиентов, молодой и ранний мой дед предложил в кредит своей уже пожилой дочке на мясо клячу, которой и так скоро надлежало умирать, аж за 20 рублей. Так что сказки про дореволюционную корову по 3 рубля сильно преувеличены. Хорошую и удойную дешевле 60 рублей было не купить. Но столько же зарабатывал в месяц токарь в Питере или мелкий служилый ранга подпоручика. Так что семга по 80 копеек за кило, свиная шейка по 30 были тогда на столе пролетария, либо летёхи или учительницы почаще, чем ныне.
Старый мерин был приобретен с парой кабанчиков в придачу, но с условием, что тут же скот и забьют, а мясо на салями переработают. Зимой на селе делать нечего, и от заработка никто не отказался, поэтому на пару дней обратили просторную сельскую кухню в колбасный цех, а затем, окутав двор аппетитным ароматом дыма, исходящего из коптильни, забили тем самым тяжёлый дух смерти.
На свежину как раз и привез Мартин в гости своего хозяина-ювелира. Не мог солидный делец как мы, столь значительные суммы пацану доверить. Изрядно потаскавший кобуру, батя тут же заметил, что правый карман сюртука у партнёра оттянут, но оно и понятно - бизнес стремный.
С ценой сговорились споро: чувствовалось, что батя крепко продешевил, хотя не расстроился и ещё выложил для сбыта горсть драгоценностей. На вырученные ассигнации предложил тестю продолжить мясной бизнес пока стоят холода. Санитарные врачи с пожарниками и всякими прочими рэкетирами, созданными кошмарить коммерса, ещё не существовали, а подкопчённые колбасные палки вышли изумительные. И батя знал, куда их деть. Открыть малое предприятие в остзейском городе не немцу выходило сложнее и дороже, но на собственной частной земле и латышам хозяйствовать не мешали. Завелись уже по Курляндии в приложении к немецким черным и местные - серые бароны.
Нанимаемая в межсезонье по соседним хуторам раб.сила не запрашивала лишнего со своего. Бабы хотели столоваться за хозяйским столом, получать 8 рублей в месяц, да относить свежего ливера детишкам по фунту в день. Мужики же хотели получать помесячно 15 целковых, да стопку самогона вечером (иначе от крови крыша шифером зашуршит). Впрочем, и на лесоповале больше заработать не выходило, а так, за оставшиеся до тепла четыре месяца, приличную сумму получалось найти - на ту же корову. Дед на организации процесса смог заработать сумму, достаточную для серьёзной реновации дома. Вначале он хотел было бизнес расширить, спрофилировав хутор по сути в бойню. Вразумить его удалось - не хотелось пропитывать отчую землю большой кровью до безвозвратного состояния, а уже пролитая со снегом сойдёт.
Оставалось пока время этим же бизнесом в Восточной Пруссии заняться, но тут мне самому все в свои руки пришлось брать. Хоть в том краю также немало выращивалось свинок да коровок, но себестоимость мяса изначально получалась несколько выше курляндской. Немцы постоянно ориентированы оказывались не на экспорт этих скоропортящихся продуктов, а на импорт. Поэтому чтобы не вызывать подозрений не под бучера требовалось косить, а под перекупщика - на манер жида. Мелкие гешефтмахеры всюду вхожи, но в то же время не замечаются. За оставшийся до войны срок следовало тут рекогносцировку провести основательно, хотя и прикрытие могло коммерческую пользу с доходом принести.
Тем более, здесь для легализации начального капитала сложных схем мудрить не требовалось: остзейцы частенько перебирались в Фатерлянд, и кэш для открытия своего дела у них водился. Он имелся и у меня, причем оригинальные кайзеровские марки - в интернете их продавали совсем недорого. В среднем, в вилке 10 баксов-евро за банкноту не было разницы, то ли это одна марка 1914 года, тысяча марок 1910, или веймарские 50 миллионов 1923 года выпуска. Последние, как и первые, мне не требовались, но оригинальных тысячных и сотенных скупил побольше, даже не пачкаясь на их незаконный принтовый фальшак. Бережливая немецкая ментальность век не позволяла растапливать буржуйки хоть и бывшими, но деньгами и в самые суровые времена. Потому-то сохранилось их много, а значит, получались недорого. Чего о монетах из драгметаллов сказать было нельзя. Пока кругляшок в 20 марок весил 7,168 грамма золота и почти не уступал 7, 3224-граммовому паунду. За 20 франков давали 16 марок, а за 10 долларов выкладывали 41 марку и 90 пфенингов.
Для открытия Пункта передержки скота удалось дешево взять в аренду на год мелкую фермочку на противоположном от Тапиау берегу реки, но у ж/д станции. Куда и озадачил свозить пятерых скупщиков (угадали из какого ведомства?) бычков да свинок, желательно с юга Пруссии - из Мазурии. Моей же последующей задачей являлась ежемесячная переправка и сдача на Гвардейский мясокомбинат скупленного в частном секторе скота, а потом распределение паек среди фронтовиков. Также я занимался передачей в клуб самоубийц собранной развед. информации - там планировалась операция сразу в двух временных измерениях под названием Тевтобургские легионы. Причем очень качественно и детально, ибо лучше всего умеют старые генералы готовиться к прошлым войнам, а тут же их ждала даже позапрошлая, с аналогиями из Римской истории. И в той империи смута Гражданских войн завершилась только после того, как из Германии вернулись закалённые в боях легионы и порядок навели. Но самой страшной при этом оказалась загадка потери императором Августом в Тевтобургском лесу аж трех лучших легионов из имеющихся 28. Их испугались даже самые горячие головы как того лесника, который придёт и покажет кто в лесу хозяин.
Можно было бы и вывод войск из Афгана притянуть к такой аналогии за уши, ведь только армейцев побывало за речкой более полумиллиона. Но отдававшие не свои долги (интернациональные) на неправедной войне с разгромной концовкой не пропитались коммунистическим духом. Напротив - стали от крови упертыми циниками, и на кумачовые лозунги больше не велись. Им проще теперь в ОПГ подаваться стало, чем в строители светлого будущего - бандиты хоть не врали, и за привычную работу обеспечивали светлым настоящим. Впрочем, скурвились до уровня бандюков далеко не все, но вот с непонимающими их даже женами развелись трое из четырёх. И мучительно эти моральные подранки искали выход из лживого совка. Соглашаясь хоть податься вновь воевать, лишь бы вернуться в понятную и простую черно-белую атмосферу друг - враг, жизнь - смерть. Пусть с законами военного времени и расстрелами за мародерство, но и с правильными понятиями, а также страхом от сволочи схлопотать пулю в спину.
Тут слушок по ветеранам прокатился, что на Балтике кому-то удалось честную службу организовать, пусть грошовую и с отстойным вооружением, но без подлянки и бл..ва. Вот и ломанулись в военкоматы претенденты на сверхсрок в иррегулярные ВС. А там уже имелось указание встречать желающих обходительно, но ничего пока не обещать и к следующей проверке приготовить. Ведь если у кого в душе надлом случился, то разобраться потребно, зарастет ли он со временем или загниет. Для начала военкомат гарантировал с приходом тепла призвать воинов запаса на трехмесячные сборы, где мужики, не теряя своих рабочих мест, могли продемонстрировать свои воинские навыки, таланты и наклонности, а также вновь обрести боевое слаживание. Афганский опыт, разумеется, бесценен, но в формируемых частях требовались вежливые люди, а это больше чем хорошие бойцы. Пусть не прошедшим отбора возможность возврата без ущерба сохраняется.
Правда, для работы со столь сложным контингентом и офицерский состав потребовался особо талантливый. Но если предупредить командира, что тому с отобранными им же потом в бой идти, такая мотивация даже крепко спящие способности разбудит. А донести до глубин сознания, что халявной службы не ожидается, подавшему рапорты на перевод ком. составу получилось. Отсев вышел значительный, но в выстоявших сомневаться не требовалось.
Дабы на фоне показательного и системного развала армии добровольцы ещё больше сходили за призванных на сборы партизан (а оформлено было именно так), разрешено им было сохранять неуставные прически. Обмундировали всех в завалявшиеся на складах гимнастерки 60-х годов, а вооружили привезенными с украинских складов Мобрезерва Максимами, Дегтярями и Светками (СВТ-40). Там годных аккурат на дивизию и нашлось. Предлагали даже в Закарпатье сохранившиеся Арисаки. Ну и техники с резерва дозволили брать (и готовить к бою) сколько пожелают. Правда, и на запчасти там же не поскупились, а остальное от ручек зависит.
Форпост ПрибВО - Калининградская область всегда была напичкана войсками, только одна славная Московско-Минская дивизия чего стоила! Потому-то спрятать лист в лесу труда не составило - полигонов, на которых раскинулись партизанские палаточные городки, было в избытке. Ещё больше неразберихи добавило то, что на землях армейцев поселили флотских, ведь формально пока приписали всех сборников в Балтийске, у Белгородской бригады морской пехоты. Но завалили добром, собранным отовсюду - все равно никто не собирался дожидаться инспекторских комиссий. Раз самые верхи не боялись на глазах у всей страны под пресс ракеты пускать, то уж какой спрос с прапорщика - зав. моб.склада за отпущенные лишние палатки, полевые кухни или хлебопекарни. А уж что туда положить, даже в стране с пустыми магазинными полками, все равно нашлось. Причем о некоторых ингредиентах ранее никто и не слыхал: одна баночка маслин на котел уже придавала борщу весьма пикантный вкус, а если туда ещё и мясо неворованное положить согласно нормативам!!! Шрапнель и щи, хоть х... полощи. Это и было порождение коррупции снизу - прапорщикам Коваленко семьи кормить тоже надо, и, желательно, вкусно.
Хотя наши методы порой от заветов Писания откланялись, но тут-то хоть во имя Великой идеи (как всегда). Визитируя Восточную Пруссию нельзя было не навестить Пиллау. От Кёнига туда вдоль курортной косы таскал по узкоколейке паровозик почти игрушечные вагончики, отвозя отдыхающих на известный по всей Германской империи курорт Нойзохер, который с одной стороны омывает белесое море, а с другой кутает реликтовый сосновый лес. Из-за восьми остановок 47-километровый путь до города-порта вышел довольно долгим, но весьма познавательным: места на косе поражали своей красотой. Не менее восхитил и удивил пришвартованный на Русской дамбе стилизованный под старину парусник Der Blumentopf -Цветочный горшок, хорошо хоть, что не ночной. Видно и век назад богатенькие путешественники-реконструкторы водились. Экзотика всегда была в цене, а в ту пору парус ещё не сдавался. Десятки крестьянских верфей вовсю строгали да сколачивали по всему Балтийскому побережью выжимателей ветров на любой вкус, даже самый извращенный.
Красота чаще губит, чем спасает, - на этот счет философ ошибался. В этот раз на само совершенство у меня сработал неправильный рефлекс. Взойдя в вечерних сумерках по неохраняемому (видимо, из-за зимы) трапу на борт и окутавшись коконом, я переправился в 20-й век. В одной из кают крепко спал благоухающий сивухой пожилой мужик с классической шкиперской бородкой. По всей видимости, в его обязанность входила охрана судна, но куда же оно может деться, будучи вмороженным в лед?
Это через век зимы мягкие пошли, а там должно быть изрядно народ поутру удивлялся, когда на месте стоянки подёрнутую тонким ледком полынью обнаружил. Бывалый моряк служил на фрегате боцманатом, и по совместительству являлся философом(родина Канта, как никак). Потому ничему не удивился, и на предложение продолжить службу там же и в прежней должности согласился сразу, только пообещал пока борт не покидать. А то его захиревший после завершения Кёнигсбергского канала Пиллау превратился в секретную базу ВМФ Балтийск. Могут быть эксцессы. Но здесь же квартировала и упомянутая выше бригада морской пехоты, а также её командир - полковник Отраковский. Он сразу верно воспринял дар общественности, хоть и был поднят с постели. На вновь полученное, хоть и экзотическое , но вооруженное судно(на пушечной палубе стояли не массо-габаритные копии) тут же был отправлен дежурный наряд, а древний немец - боцман-философ, полулегально поставлен на все виды довольствия и прежде всего котлового.
Комбриг оказался из верных ленинцев, и за него поручилось несколько заслуживающих доверия адмиралов из клуба. Потому он и в тайну оказался посвящен также много раньше равных ему по должности и званию соседей. И в той истории по велению сердца и преданности долгу посылал он своих бойцов охранять от вандалов-националистов памятники в Риге, Лиепае и Таллине. За что недолго при продавшейся российской власти и послужил потом, да и от Прибалтийских клик, в отличие от Ельцина, орденов не получил.
Новенький, хотя под древний парусник весьма для киносъемок подходил. А ведь как вождь завещал - это важнейшее из искусств, лучше всего годящееся и для пропаганды, которым пренебрегать никак нельзя. К штыку приравняли перо и путчисты, сочтя борьбу за души и умы даже важней борьбы за тела и территории. Пуго уже озадачил Валентина Пикуля написанием авантюрного сценария, так что осталось начать да кончить, а лучше морпеха морского разбойника сыграть никто бы не смог. Ведь и само слово 'корсар' происходило от обитателей Корси, позднее трансформировавшуюся в Курляндию, а потом и в Курземе. Изначально название дано было викингами: недаром же в датских церквях первой шла молитва о спасении от набегов морского люда с берегов восточной Балтики. Хотя сами же этому ремеслу некогда и обучили на свою голову.
Десяток лет не отдает уже лидерство по кассовым сборам боевичок Пираты 20-го века, а ведь представляется шанс замутить аналогичное, но в исторических окрасках, да ещё с узнаваемыми актёрами. Всесоюзному любовнику - Ивару Калныньшу даже герцога уже играть доводилось. И ещё немало талантов на Рижской киностудии можно подобрать: ту же Вию Артмане, к примеру. Но изначально следует ориентироваться на интернациональный коллектив . Именно таким было население во времена Герцогства. Стива Сигала есть смысл звать: он за свой первый фильм 'Над законом' с бюджетом всего в 7 лимонов собрал 30! Используя нарезку из пока никому не известных Пиратов Карибского моря, да халявно доставшийся реквизит, нам и бюджет, и сроки может даже вдвое ужать получится.
Так что мозговой вирус, заражающий курляндцев ощущением избранности (за признанное историей трудолюбие и героизм) подоспеет вовремя. Его главное отличие от уже заготовленного этнократо-русофобского, заключается в интернациональности. Они не придуманные Антантой латыши из Санитарного пояса, ведь куршу язык латгала понятен не более, чем русскому польский, хотя тут всегда умели столковаться с представителями любой нации. Богатели сообща - коралловые бусы всем невестам доставались!
Сам герцог и его элита, являясь этническими немцами, входили на федеративной основе в государство белорусов, литвинов и поляков, и приглашали к себе все народы. В еврейских местечках выделывали шкуры да портняжили-сапожничали зазванные вологодские канатные мастера и их женки. Чуть ли не главный доход казне своим вервием да парусиной приносили, голландцы учили местных строить корабли, шведы из болотной руды, накопанной у озера Усмас и арендованных норвежских рудников, пушки и якоря лили, да знатные клинки с пистолями ковали. Даже далеких португалов нанимали, тем в южных колониях жилось-служилось полегче, чем сынам севера.
Согласно принятому клубом решению 'Если нельзя остановить движение, то следует его возглавить', первому секретарю ЦК КПЛ т. Пуго предписывалось зародить сепаратистское самосознание в славных Курляндских и Семигальских землях, дабы жители этого коридора к морю оказались привиты от уже для них заготовленных более страшных идеологических бацилл.
Еще проще операция по смене власти прошла в Калининграде-Кенигсберге. Основные воинские силы из города кайзер были выдвинули к границе, на встречу армии Самсонова. Переход на учения нового вида войск Приб ВО прошёл без единого выстрела, как в пределах города, так и области РСФСР, составлявшей только треть Восточной Пруссии (прочую землю древних балтов Сталин после войны полякам и литовцам раздарил). Немецкие части, избежав битвы при Танненберге, оказались зажаты в Мазовецких болотах между советскими войсками. Гигдендургу так слава и не досталась, как и катастрофа Самсонову. Никто не застрелился!
Сэкономить Российской Империи на этот раз выпало не только солдатские жизни, но и две трети золотого запаса, что уже настраивались бриттам за так и не поставленные вооружения отправлять. Только на складах Приднестровья столько снарядов нашлось, что можно хоть всю Великую войну их жечь, а таких жирных заначек Советский Союз по своим просторам понатыкал столько, что потеря контроля над ними немалую кровь сулила. Так уж лучше сплавить все это добро в заботливые дружественные руки, пребывая в уверенности, что не рванет оно в неразумных баганушках тех, кто решил, что никогда мы не будем братьями.
Да и заработать СССР на оказавшемся вдруг излишним вооружении смог изрядно. Как раз в тот момент, когда Штаты сумели наконец саудитов уломать цены на нефть задемпинговать. В нынешнем варианте США даже уступили первенство в торговле оружием своему вечному конкуренту в трудный для последнего момент. Продать что-нибудь ненужное вынудили заговорщики свое политическое руководство, а ведь последние уже собирались танки да ракеты за даром под нож пустить.
Для сопоставления следует добавить, что царский червонец тянул по весу на сотню баксов. За столько же продавалась в оружейном магазине запада со всеми его оптовыми и розничными накрутками нераздолбанная Мосинка (а СКС, хоть югославский, 120-170 долларов). В сотню же выходила и себестоимость одного артиллерийского снаряда. Но вот на масло и колбасу сменять пушки со снарядами получается далеко не всегда, а тут как раз такой случай неожиданно представился.
У Российской Империи в 1913 год уродился рекордный урожай, который почти даром во Францию сплавить не дали. Так что даже зерно СССР перестал из Канады да США импортировать, а говядинка с бараниной на колбаску отлично монгольско-бурятская пошла. Продуктовый дефицит никак спевшемуся с Вашингтонским обкомом генсеку организовать не получилось, а уж за ажурные трусики только дауны майданят. Как ни старался Горби раскачать лодку, но нагнать волну социальной напряженки ему не удалось.
Но все это случилось не сразу, а после рисковой и напряженной работы снявших розовые очки профессионалов из клуба самоубийц, до того свято веривших, что предатели в стране Советов к верхушке власти пробраться не смогут. Коллегиальные решения гарантируют отсутствие ошибок, а мелкое сито ГБ и партконтроля - от случайных людей.
Но излагать следует по порядку. Ведь даже для такого на живую нитку сметанного разрулежа очень много посуетиться пришлось. Ибо Крючков, видевший ужас городских боёв в Будапеште, изначально исключил вариант силового подавления охваченной мороком толпы своих же сограждан. Нетрудно было догадаться, что как раз на такой сценарий и был весь расчет у демократической оппозиции. Настроенной, однако, самой случайно не стать сакральной жертвой. Клуб постановил, что перестройке потребовался более радикальный и западом признанный лидер. Как раз таковой и нашелся в городке Кавендиш, штат Вермонт.
Уже само ГБ, на этот раз не дубово, инициировало процесс подготовки к выборам президента СССР, после того, как на референдуме народ проголосовал за сохранение Союза. Альтернативой безграмотному и глупому, но хитрому болтуну Горби, на роль национального лидера неожиданно запретендовал лауреат Нобелевской премии, прошедший всю войну и пострадавший за правду, действительно непродающийся патриот Родины Александр Солженицын. Ведь ещё за год до того, как в комсомолке опубликовали манифест 'Как нам обустроить Россию', с текстом ещё ненаписанной статьи ознакомились самоубийцы. И нашли, что если уж выбирать, то Союз Славянских Советских Республик, с отвергшим коммунистическую идею пассионарием во главе. Это было зло меньшее, чем проплаченный Вашингтоном сговор безнравственных мелких партийных бонз, рвущихся к власти и разрывающих попутно великую Державу на враждующие друг с другом клочки.
Для убеждения абсолютно нечестолюбивого человека, волею судеб получившего всемирную известность, но при этом совсем не забронзовевшего, его пришлось посвятить в тайну клуба самоубийц. Для экономии времени на убеждение этой совершенно неакцентированной личности показали часовой нарезанный ролик из будущей кинохроники, где показан Беловежский сговор, расстрел танками парламента, пьяное дирижерство ЕБН-а оркестром Бундесвера. И ещё много разного и малопривлекательного, страну не только позорящего, но и губящего её народ. Поставленный перед выбором - если ни я, то на царство последняя мразь вскарабкается, патриот согласился на этот галерный труд. Ну а уже спаянная команда клубмэнов обязалась помочь разобраться с тем гадюшником, в который превратилась сов-парт-элита уже существующая, особенно ею пестуемая будущая - Березовские, Чубайсы, Гайдары и ко, насквозь пропитанная геростратовыми комплексами.
Также клуб пополнился изрядной плеядой иностранных членов, которых в той истории ждала неминуемая смерть, если им заранее мер к спасению не предпринять. Прежде всего кино из будущего, а, вернее, показали последние мгновенья жизни Каддафи и Садату. Согласившись на комментарии при условии, что хитрые, но неумные срочно вернут набранные у СССР долги. Всего Россия простила потом братьям меньшим более 140 миллиардов долларов, взятых у неё в кредит, в основном по причине неплатежеспособности оных. Но забитые нефтедолларами Ливия так и не вернула почти пять миллиардов, а Ирак более двадцати, просто из муслимской хитро-вредности. После сеанса сразу же нашлись у болезных заначки для расплаты за старое, и ещё осталось на билет для переноса с необходимым в их понимании минимумом в начало века. Новая безбедная жизнь частного лица лучше мучительной смерти лидера от рук неблагодарного быдла.
Почти 32 миллиарда задолжала СССР Куба. Но у Фиделя кэша не водилось, да и коллектора с ним изображать не хотелось. Хотя предупредили, что халява кончилась, и очень скоро сам Горби прилетит это сказать. Но тут же мы предложили и компенсационные варианты, даже подпольное гангстерское СП среди прочего перечислив. Вот за него-то команданте и ухватился, видно бурную молодость припомнив, хотя схема всего лишь обходила торговое эмбарго, а не отсылала на грабёж банков. Экспортный товар отменного качества имелся - знаменитый кубинский ром, а максимальную цену за него получалось взять в эпоху Сухого закона в США. Его там ввели аккурат в 1914 году сразу в 12 штатах. Зачем такой жирный кус итальянской мафии дарить, когда у коммунистов опыт нелегальной работы на порядок весомей? Создать сеть распространителей дефицитного товара в государстве, расположенном менее, чем в паре сот километров от твоих границ, имея совершеннейшие средства доставки оказалось плевым делом.
Под девайс-техникой подразумевались, разумеется, потусторонние чипы в компьютерном оформлении и пара современных подводных лодок, для начала века также ассоциировавшихся с Наутилусом Жюля Верна, причем действительно навороченных почти чудесным образом. Ибо чип, помимо того, что сразу же скачал и взял на хранение всю информацию, что была в Интернете, как только я вошел в сеть, являлся также сверх-батареей, не способной разрядиться. Возможно, он её сам вырабатывал как мини-реактор, а, возможно, впитывал из эфира, как уверял всех Тесла. Когда проехал на электромобиле без аккумулятора, но с загадочной коробочкой, обладающей аналогичными нашим чипам свойствами.
То есть такой источник энергии позволял также подводному судну избавиться от дизелей и обходиться исключительно электромоторами, не перегружая субмарину сотней тонн свинцовых батарей. Весь сэкономленный тоннаж высвобождался под танки для спиртного и приносил на каждой ходке не менее лимона баксов прибыли.
Учитывая тот факт, что и на острове мирно ржавели корпуса лодок, обслуживать которые денег не нашлось, оставалось только из будущих девайсоходов выкинуть все лишнее, кроме неубиваемых электромоторов. Загрузили готовый скрытный транспорт цистернами с ромом, и стали через портал отправлять их в САСШ 1914 года.
Наша сторона предоставляла Острову Свободы пару экипажей с капитанами, обученными владеть компами с чипом, но, кроме входящей в издержки оплаты опасного труда подводников, ни на какие прибыли не претендовала. Пусть Куба на них закупает у себя под боком в 1914 году дешёвое американское зерно и кормит им своих коров, тогда кубинские дети без молока не останутся. Предыдущая схема, в которой штатовский фураж везли через океан, в Союзе его мололи, и, с добавлением травяной муки через тот же океан комбикорм отправляли на остров, делала кубинское молочко ДЛЯ СССР золотым.
Не менее важной проблемой для Острова Свободы являлись и энергоресурсы: не подарил ему Господь ни нефти, ни газа. Хотя сравнительно рядом, также в коммунистической Венесуэле, её было хоть залейся, да обстановка там была предкризисная, и вкладываться в добычу являлось рискованным шагом. Проще оказывалось наладить импорт углеводородного сырья из того же 1914 года. На Карибах оно в избытке имелось на о. Тринидад, хотя он являлся английской колонией. Но надо ли учить борбодас как бороться за независимость? Тем более во время Мировой войны, когда заокеанской Метрополии станет явно не до восставшего народа. Жаль, что товарищ Че погиб так рано и так глупо - столь харизматичный лидер очень бы пришелся кстати на этом острове в качестве национального лидера. А прихваченная им батарея Геоцинтов отбилась бы от любой британской карательной экспедиции.
Все эти бредовые фантазии престарелый бородач воспринимал на удивление спокойно и без скепсиса, видно в его мозгу рождались мысли и более сумасшедшие. Да вот беда - королевство мелковато досталось, разгуляться негде. Доверия к нам добавляло ещё и то, что у него на фоне пальм, моря и берегового песка, фильм про Курляндских пиратов Карибского моря доснимали. Чуть не половина местных мулатов в массовке босоногих оборванцев, то есть самих себя играя, по местным меркам неплохо заработала. А когда сборы за бэст сотню лимонов баксов перевалили, то всю выручку партнёрам по киноцеху отдали - им денюжка нужней.
Правда, в ответ отдарок не ром с сигарами запросив, а то, что хорошо тут делать научились - лекарства. Как раз на Аляске, в вечной мерзлоте раскопали умершую от испанки индианку. Купив в научных целях у коллег этот древний вирус, на превосходно развитой фармакологической базе, созданной за годы социализма, наделать сыворотку. Доз этак двести-триста, а лучше пятьсот. МИЛЛИОНОВ! Иначе сие ОРЗ через пяток лет после выстрела в Сараево, в одной России унесет жизней втрое больше, чем за всю войну на фронте убито было и от ран умерло.
Наша киноиндустрия одним фильмом не завершилась, ибо, дорабатывая будущие бэсты, одновременно достигалось множество целей. И рентабельность, превышавшая наркоторговлю, оказывалась даже не ведущей. Очень вкусивший кинославы Стивен Сигал удачно в морпехский коллектив вписался, и сработавшуюся команду распускать выглядело глупо. Братишки так же много чему от бойца-единоборца наблатыкались, повально в личное время перед отбоем медитировать кинулись и даже задумались о переходе в Дзен-Буддизм. Преследования религиозных течений, а, правильнее сказать, безверие, доведенное до состояния веры, более не велись, но замполит все равно настоятельно советовал пока с этим не торопиться. Хотя и сам медитировал, и на гвоздях, перемешанных с бутылочным боем, спал наравне со всеми после того, как еле приволакивал ноги со съёмок средь Балтийских дюн крупного плана драчек Трои. На этот раз Стивен играл Ахилла, но и на роли Атрея, Одиссея и всех прочих, легко оказалось подобрать колоритные фигуры среди сверхсрочников. Срочный состав бригады тоже не посрамил македонцев, спартанцев, троянцев и прочих древних вояк. Рубки-съёмки велись в обстановке максимально приближенной к боевой, и частенько камеру забрызгивало натуральной юшкой, а не краской из бутафорского цеха. Так что натурализм зашкаливал, что только поднимало последующие сборы и престиж ранее малоизвестной Рижской киностудии, которой посчастливилось попасть под могучее крыло славного ПрибВО,так же, как под Мосфильм попал кавалерийский полк. Но после последующей компьютерной доработки с жабами, чтоб Бред Пит себя ненароком не узнал, и квадрокоптеров над съёмочной площадкой, которых пока не имелось ни в Голливуде, ни в Болливуде.
Разумеется, работалось несколько жестковато, но ребяткам никто манной каши с детскими утренниками не обещал, а за ростбиф с кровью ей же и платят. Но до 200-х ещё не докатились, а случающиеся нетяжелые 300-е даже рады были возможности поваляться в санбате, напевая 'Ахилл, батяня, батяня, Ахилл'. При этом, честно заработанные боевые им и там продолжали тикать, так что всё было без обид. Особенно, если материальная заинтересованность идёт в обнимку, например, с цитатой Конфуция. Ну а если кто из дотошных зрителей узнавал на экране приёмы Джиткундо или Годзо-рю, то молчал в тряпочку. Живых свидетелей тех лет предъявить он не мог, и его слово встречалось с гениальным художественным виденьем почти гуру-режиссера, с распространённой в Прибалтике фамилией Петерсен. Что уж тут поделать, ну очень эти миллиардные сборы на благое дело требовались.
Как требовалась и главная могучая сила искусства. Талантливо сварганенный фильм про вымышленного Стивена-Курляндца пробудил у реальных нынешних обитателей этого края чувство национального самосознания, отличное от лифляндцев, и более придуманным племенем латышей называться не желающих. Пусть те сами свои легенды создают, а к истории славных куршей примазываться незачем. Короче, даёшь национально-культурную автономию! В смутные времена перестройки к гласу народа прислушаться старались со всех сторон, прикидывая, как это с пользой можно применить. Вот и ныне националисты только обрадовались свежерожденному сепаратистскому движению в надежде, что оно вольётся в раздуваемое общелатвийское. Субстанция же совпартэлиты твердо знала, что она не утонет априори.
И пока ещё Латвийская ССР бескровно отделила от себя левобережье Даугавы - древнюю Семигалию и Курляндию, со столицей, вернувшей старое название Митаве. Став лидером нации, ново-старое образование возглавил, кунгс (сокращенно от конунгс) Пуго, добровольно ушедший на понижение. Ибо всю Латвию без большой крови удержать уже не получалось.
Также следовало позаботиться о тех, кого приручили. Почти уже десятилетие терзала Польшу солидарность и генерал Ярузельский, ощущая себя между молотом и наковальней. Чего только не предпринимал, дабы уберечь любимую им страну от обретения чехословатского или венгерского опыта. Уже и сам он военное положение то вводил, то выводил, и реформы, по типу горбачевских, вводить пытался, но одолеть поляка, ставшего Папой Римским, было ему нереально - позиции сдавались одна за другой, и перспективы виделись нерадостные.
По этой то причине предложение от советских коллег-военных из клуба показались ему единственным выходом для себя и ведомого им Войска Польского, без порушенья чести. Более того, предоставлялся шанс превзойти заслуженной славой даже генерала Домбровского, вернув Речи незалежность. Правда, пока не всей, ибо в 1914 году Царство Польское входило в состав Российской Империи, и что будет, если воевать и с московитами, когда германцы наседают - уже проходили. Но ведь и под Австрией с Германией немало поляков проживало, а более миллиона воевать пошли за интересы не славян, а немцев. Вот с ними-то и могла разобраться польская народная армия, или, по крайней мере, вернуть Краков с обширной округой, земли до Одера и Поморье, немцами переиначенное в Померанию.
Из военно-партийной верхушки государств-участников Варшавского договора предупреждения о грядущем получили все бетонные сталинисты. Прежде всего, об этом узнал Чаушеску, ибо СССР тогда поступил подло, когда в угоду США убежища ему не предоставил и обрек на смерть. В 1914 году, 10 октября, в королевстве произойдет правительственный кризис, и очень удобно будет этому набравшему огромный опыт и без того талантливому и беспринципному политикану появиться в этот момент в слабой стране. Конечно, во главе пары тысяч танков и броневиков, не говоря о приличном количестве артиллерии и прочей военной мелочевки, ведь времени для подготовки было достаточно. Так что когда бездетный Кароль I скончается в возрасте 75 лет, то, вслед за племянником Леопольдом и его сынок Фердинанд не пожелает уютного замка Пелишор ради трона покидать.
Для провозглашения Румынской Народной Республики и сохранения собственной жизни гению Карпат вполне хватит проверенного и лично преданного штата Секуритате. С гарантиями, что впредь не зазвездится, ибо, поимев редчайшую возможность увидеть собственный расстрел, пережитое потрясение мозги вправило.
С болгарским лидером договориться так же труда не составило. Старому партийцу шок от кинокадров взрыва мавзолея их вождя и учителя оказался даже более сильным, чем известие о собственном суде и заточении. Неблагодарный народ не передал в НАТО 1,5 тысячи танков, 2 тысячи бронемашин и т.д. и т.п., а также нехилую собственную оборонку, и даже ракеты для Градов клепающую, Тодор Живков успел надежных людей подобрать.
В этот раз вернёт себе Болгария земли просранные царем-немцем по Константинопольскому Договору. Не быть братушкам в двух мировых войнах битыми. А потом пусть уж многоопытный Димитр Благоев со своими тесняками продолжает на базе полученной информации идею социалистической Балканской конфедерации в Славянский Союз преобразовывать. А вот с социалистической можно и подождать, каждый ведь в это слово свой смысл вкладывает (как и методы достижения). Мне же самым симпатичным казался шведский вариант: без революций и с премьером, ездящим на службу на велосипеде, а также со здравствующим королём.
На десерт клуб самоубийц вступил в контакт с самым преданным (во всех смыслах этого слова) своим союзником - руководством ГДР. Эрих Хонеккер и так был далеко не в восторге от политики Горбачева, но что в это смутное время он мог сделать, имея пусть самую боеготовную и верную, но весьма немногочисленную армию? Когда же и ему предъявили кинокадры грядущего своего судилища и гнобления всего того, на что он жизнь положил, дальнейшей агитации не потребовалось. Что весьма оказалось кстати, ибо Фольксармии первой следовало вступить в бой, и, посредством переворота в Берлине, вывести Германию из войны. Ну а советская армия с гоп-компанией проследят, чтобы война империалистическая не превратилась в серию цветных революций и гражданских войн. Смена монархических режимов на псевдо-демократические возможна и без обильных кровопролитий во благо заморских и заокеанских банкиров.
Реально в Национальной Народной Армии ГДР на момент перехода положиться было возможно только на офицерский и унтер-офицерский корпус, на 90% состоявший из рабочего класса и крестьян, а также ещё незначительного числа нижних чинов, сохраняющих верность присяге. Всего порядка пятидесяти тысяч бойцов. Но к ним следовало приплюсовать и как явных сотрудников МГБ, так и его секретных сотрудников и осведомителей, коим жизнь в Бундесе гарантировала как минимум вечный страх того, что порванные списки в мешках Штази когда-нибудь восстановят. Вместе с членами семей порядка полторы сотни тысяч человек (почти 1% населения ГДР) приступили к тайной подготовке ухода из этого мира. Отцы семейств принялись обучать своих рабоче-крестьянских фрау-эмансипе с киндерами сборке-разборке АК-47 и управлению БТРом.
Технической стороне вопроса внимания уделили не меньше, чем военной, и это доказывал тот факт, что с ранее купленным у СССР производством ракет морского базирования затягивать более не стали, как и со строительством корпусных коробок для нового завода. Напротив, сопутствующие предприятия весьма нехилой оборонки также подверглись подготовке к скрытой эвакуации в прошлое.