Дверь возникла впереди почти внезапно. Черный, зловещий прямоугольник, для Инны тем не менее представший символом спасения. Чего-то вроде бы не хватало. Наверху - узкая щель, непонятно зачем: заглянуть или просунуть что-нибудь в нее было бы попросту неудобно. Чуть ниже - ржавые трещины номера: "0195". На миг Инна зацепилась мыслью за номер, будто сейчас ей было не всё равно, что он обозначает. Значит ли, например, заглавный нолик, что здесь можно найти как минимум тысячу дверей? Она тут же отбросила бесполезные мысли, взгляд опустился ниже: замок со щелочкой для ключа...
Ах, да: на двери не хватало ручки.
Инна не стала заморачиваться и на этом. Толкнула сначала легко - без результата. Тогда попробовала посильнее, но дверь даже не думала поддаваться. "Какая же ты дрянь!" - мысленно обратилась к ней. Та никак не откликнулась. Инна одернула себя: плохому танцору известно что мешает, сама виновата, надо было прижать ее чем-то, когда вошла - так нет, понеслась себе вперед, как дитя малое... Ладно, рано еще отчаиваться. Открыла сумочку на поясе, остановила взгляд на зеркальце - которое тут же отодвинула в сторону, даже не увидев свое отражение; впрочем, она и не разглядела бы его в здешнем полумраке. Затем, взявшись за незатейливое наглухо запаянное кольцо, Инна вытащила ключи.
Ключей было десятка полтора. Самый маленький не превосходил половины большого пальца, самый большой едва помещался в ладони. Она уже прикидывала: так, этот какой-то плоский, точно не отсюда... а этот может и похож, но великоват, не пройдет в скважину... Отобрала несколько штук и поспешно склонилась к замку. Первый ключ не подошел. Инна усмехнулась про себя: никогда в жизни не отличалась везением, скорее наоборот - глупо было ожидать, что на этот раз все обернется иначе. Второй тоже не годился. Так что же, подумала, - самый последний, по законам жанра? Эти "законы жанра" вновь побудили ее улыбнуться и даже чуть приободриться. Ну, прогулялась немножко по таинственным подземельям... Зато теперь будет о чём рассказать - это ж подумать только! Ну, ладно. Погуляли - и хватит. Девочка хочет домой. Дом, милый дом...
Четвертый ключ задвигался в замке. Инна едва не пискнула от радости, но всё же сдержалась - что-то подсказывало ей: не стоит без крайней нужды нарушать тишину этого жутковатого места. Поворачивала ключ медленно, будто наслаждалась каждым пройденным градусом. Когда позади остались все триста шестьдесят, замок щелкнул. На всякий случай она продолжила крутить - может быть, одного оборота мало? Ключ прошел еще полкруга, клацнул снова и замер.
Инна взялась обеими руками за кольцо, заменившее ей недостающую дверную ручку, и потянула к себе. Безрезультатно. Попыталась еще - с таким же успехом, то есть его отсутствием. Ну, ладно, подумала, может, дверь все-таки открывается наружу? Она толкнула раз, другой - глухо. Чертово подземелье упорно не хотело выпускать ее из своей утробы. Так, постой-ка: а может, дополнительные пол-оборота были лишними? Инна попробовала крутануть ключ назад и столкнулась с новой неожиданностью: он застрял. Теперь он не двигался ни в одну, ни в другую сторону.
Инна выругалась вслух матерным словом. Почему-то сразу полегчало; она немного расслабилась, но тут же вновь собралась.
- Ах ты, дрянь, сейчас я тебя!.. - произнесла вполголоса, сильнее сжала кольцо и подергала туда-сюда. Но дверь не сдавала позиций. Ну всё, подумала, вот теперь я разозлилась по-настоящему! Инна стиснула кольцо как могла и со всей силы рванула на себя... еще раз... после третьего она чуть было не грохнулась на спину - едва сумела сохранить равновесие. Потом поглядела на плоды своих трудов: в связке болталось фигуристое колечко, отломавшееся от злосчастного ключа. Остальная часть ключа - круглый металлический стержень - по-прежнему торчала из замка.
Инна схватилась за стержень и, уже без всякой надежды, потрясла его в скважине. Замечательно, подумала она. Просто замечательно! Но что же теперь?
Она сложила пальцы в кулак и стукнула по двери:
- Эй, есть кто-нибудь там?
"Там-там-там..." - откликнулось эхо где-то позади. И всё - больше ни единого звука. Нет, так дело не пойдет! Инна забарабанила по металлу:
Никто, очевидно, не слышал - а если и слышал, то не думал отзываться.
- Дрянь! Сволочь! - кричала она, обращаясь непонятно к кому - скорее всего, к двери. "Я тебе покажу, проклятая! - добавляла про себя. - Я вам всем покажу! Вы у меня больше не посмеете!.." Дура, дура, и зачем надо было вообще сюда соваться, любопытной Варваре нос оторвали, ну какого чёрта, спрашивается - чтоб вы там сами все сквозь землю провалились! - эх, десять тысяч, дура, дура...
Пальцы отозвались болью, и Инна прекратила бесполезное занятие. Медленно опустилась на пол, обхватила руками колени и замерла. Время будто остановилось. Впрочем, остановилось оно гораздо раньше, когда у нее стали часы. Сколько она уже здесь - полчаса? час? больше? Может быть, просто посидеть возле двери, пока ночь не закончится, а там они придут, выпустят ее, и...
Но кто придет? Куда придет? Нет, никто сюда не придет - поняла Инна вдруг. Даже и не подумает. Они будут ждать, пока она сама не явится к ним, а тогда... Но сюда - нет. Никто и никогда. Скорее всего, они даже понятия не имеют, что она сидит вот здесь, перед этой дверью с дурацким номером сто девяносто пять, боже, какое противное число, ненавижу его, они даже этого не знают, им не нужно это знать, им ничего не нужно, и она им не нужна - только деньги, игра на деньги, азарт, вот и всё, и она тоже такая, потому что риск - но зато десять тысяч, подумаешь, какой пустяк, всего одну ночь в заброшенном доме, и ведь никакой мистики не существует, мы живем в реальном мире, и всё такое прочее, и идите все на фиг, на фиг, на фиг...
Инна опомнилась, когда поняла, что на глаза наворачиваются слезы. Ну нет, одернула себя, неужели я сдалась так быстро? Хорошо, эта дверь не открывается - но ведь могут быть и другие! Могут или нет? Если есть один выход, почему не быть и другому? И потом, эта связка ключей - ведь она не просто так? Или?.. Ну, ладно. Инна встала, стряхнула пыль со спины и решительно отвернулась от двери. Сумрачный коридор поигрывал мерцающими огоньками тусклых лампочек на потолке, будто спрашивая: "А вам слабо?" "А мне по барабану", - мысленно ответила она коридору и зашагала вперед.
Перед развилкой Инна остановилась. Левый ход, несомненно, выглядел более привлекательным. В общем-то, он не отличался от того, из которого она сюда вышла - такие же монотонные темно-зеленые стены и неяркие светильники на потолке. В правом огоньки вспыхивали заметно реже; к тому же, посреди туннеля неспешно тёк мутный ручей, прямо как в городской канализации. Правда, Инна никогда не бывала в канализации, но по голливудским боевикам составила о ней представление, не вызывавшее у нее никакого энтузиазма. Вот только...
Только в левом коридоре скрывалось "оно".
Инна толком и не знала, что именно подразумевает под этим многозначительным словом. В сущности, она "его" даже не видела. Просто где-то там, впереди, широкий и сравнительно светлый путь выходил к большому бассейну. И когда Инна попыталась обойти его, что-то в воде вдруг забулькало и заурчало. Она остановилась, повернула голову - но уже в следующий миг бульканье стало угрожающим, а поверхность воды начала вздыматься, готовая явить миру лик омерзительной твари. Конечно, если рассудить здраво, никаких доказательств омерзительности предполагаемой твари пока еще не было. Но Инна предпочла их не дожидаться и, как последняя трусиха, побежала прочь, после чего и оказалась перед проклятой дверью "0195".
Нет, не хочу туда, подумала она. Что ни говорите - а не хочу. Вздохнув, Инна свернула направо. В "канализации" было тихо - слышался только застенчивый шелест ручейка, неторопливо несущего воду неведомо откуда и неведомо куда. Нет, пожалуй, это все-таки была не канализация, потому что воздух оказался на удивление чистым, да и водяной поток совсем не напоминал скопище отходов жизнедеятельности. Тогда что же это? Инна не стала ломать голову - она продолжала идти вперед, придерживаясь правой стены.
Скоро ход свернул влево под прямым углом. Следующему этапу пути конца не было видно - он терялся вдали в полумраке подземелья. Почему я не посмотрела в щель? - вдруг подумала Инна. Там, на двери, на самом верху, была щель - а я в нее даже не заглянула. Почему, ну почему я такая дурочка? Эх-х... С другой стороны, развивала она мысль, как бы я в нее заглянула? Да просто не дотянулась бы! Вообще-то Инна не жаловалась на свой рост - наоборот, всегда считала, что он как нельзя лучше соответствует принятым стандартам красоты. Но тут уж был повод пожалеть, что она не оказалась хоть чуточку повыше стандартов. Только опять же, с третьей стороны: ну, выглянула бы она, ну, даже разглядела что-нибудь... А потом? Можно подумать, это как-то помогло бы ей открыть дверь? Да никак не помогло бы. Так что и фиг с ней, со щелью.
Но назойливая мысль, возникнув один раз, никак не отцеплялась, хотя Инна твердо решила, что возвращаться не станет. Тогда она решила использовать старый испытанный метод: в голове сам собой возник мотивчик, и она запела про себя:
"Почему же, почему же, почему же
Не смогла я открыть эту дверь?
Почему же, почему же, почему же
Я забыла заглянуть в эту щель?
В эту чёртову, дурацкую щель!"
Последнюю строчку для пущего эффекта Инна повторила трижды. Эта простая песенка развеселила и приободрила ее. Туннель уже не казался таким мрачным, а ее положение - таким безнадежным. В конце концов, безвыходных положений не бывает - это всем прекрасно известно. Лишь бы только ее не надули с десятью тысячами, а всё остальное уж как-нибудь. Закончив куплет, Инна решилась и на третий раз запела вслух. Подземелье поспешило ответить ей эхом, причем двухголосым: один голос доносился спереди, другой откликался сзади. Она испугалась, замерла на полуслове, но тут же одернула себя: ну что за глупости - бояться какого-то эха? Чепуха все это! Сейчас мы покажем здешним монстрам кузькину мать! Продолжила немного тише, но всё же достаточно решительно:
- ...В эту чёртову, дурацкую щель! - выдала Инна завершающую строчку почти в полный голос. И в этот миг во всём коридоре погас свет.
Она только начала было повторять: "в э..." - тут же оборвала и несколько секунд вслушивалась в отзвуки собственного голоса. Скоро они стихли, только вода продолжала мерно шелестеть. Инна стояла неподвижно. "Ну вот ты и доигралась, девочка!" - сказала сама себе. Вот уж точно - всё в лучших традициях жанра. Сейчас сюда приплывет бульбулятор из левого коридора, выползет из воды и сожрет ее. Бульбулятор, повторила она. Буль-буль-оглы. Вот чёрт! Хотелось смеяться, но Инна заткнула рот рукой. Вот так всегда, всё не вовремя. Ей страшно, но она смеется, ведь она смеется не потому, что не боится, а именно потому, что страшно, и поэтому выходит смешно, но так еще страшнее... Чушь какая! О, господи... Инна медленно присела, скользя спиной по стене. Майка, наверное, уже вся в грязи - ее любимая маечка с эмблемой SETI, вот ведь нехорошо-то как. Опять о глупостях каких-то думаю: о майке, еще о чем-то, в то время как чудовища уже... Да это тоже глупости - не бывает никаких чудовищ. Вот если маньяки, бандиты всякие, тогда...
Спереди донесся шорох. Инна застыла, как была, на корточках. Тотчас же почувствовала боль в ступнях: поза вышла не самой удачной. Проклятье, вот проклятье! Что это там? Крыса? Нет, ненавижу крыс!!! Или... нет... Господи, ради всего святого, пускай это будет всего лишь крыса. Самая обычная крыса...
Шорох приблизился. Инна осторожно повернулась на носках, вглядываясь туда, откуда доносился звук. Бесполезно - вытяни она сейчас руку перед собой, пальцы разглядеть не смогла бы. Чуть отклонилась назад, чтобы сесть поудобнее. Вдруг поняла, что сейчас упадет; в горле зародился крик, и она едва успела подавить его. Правой рукой ухватилась за стену, чтобы удержать равновесие. Ладонь соскальзывала, Инна зацепилась ногтями; в следующий миг безымянный палец пронзила острая боль. Девушка снова сумела не закричать. Ну вот, подумала отстраненно, еще и ноготь сломала - просто замечательно! Теперь Инна сидела прямо на холодном мокром полу - да, джинсы тоже испорчены, как и майка, как и кроссовки, наверное... И чёрт с ними! Сердце ухало в груди. Она вдруг осознала, что секунду назад была на грани обморока. От этой мысли сделалось дурно; в желудке ощущалась предательская слабость. Сколько времени прошло с тех пор, как она последний раз поела? Пять часов? больше? Не экзистенционально... До источника шороха, судя по звуку, осталось всего несколько метров.
Лучше бы уж поскорее, подумала Инна. Нет - лучше, конечно, вообще не надо, но если суждено этому случиться, то поскорее. А может - самой, вперед заре навстречу? Нет... Песенки петь, дурацкие чёртовы песенки - это да. А так - нет. Пускай уж оно...
Вдруг стало тихо. Инна напрягла слух - но не было ничего, кроме уже привычного шелеста воды. Вот ведь дрянь! Притаилась, наверное. Готовится напасть? Небось, эта погань видит в темноте, вот и думает, как бы ей сподручнее накинуться на жертву. А жертва, понятное дело, я. Нет, это невыносимо! То был хотя бы шорох, а теперь вообще ничего - как прикажете такое понимать? Передумала она или все-таки... А проверить самой слабо, а?! Эх ты, малолетка дура-дурой...
"Малолетка" не замедлила прицепиться к Инне, и она тут же принялась бездумно напевать песенку про себя, без конца повторяя одну и ту же строчку. В этом не было никакого смысла, но глупые слова по крайней мере заслоняли собой страх. Голова кружилась; журчание потока, раньше почти неслышное, превратилось в давящий шум. Хоть бы скорее, снова повторила Инна. Хоть бы скорее...
Свет появился не менее внезапно, чем пропал, и она уже не смогла удержаться от крика - который, впрочем, больше походил на мышиный писк. Потом посмотрела вперед - и вскрикнула еще раз. Здоровая, не меньше ее сумочки, крыса сидела в трех шагах от Инны. Кажется, зверюгу тоже испугала неожиданная перемена освещения. Она не шевелилась и глядела на девушку изучающе, даже как бы оценивающе. Некоторое время противницы рассматривали друг друга. Затем крыса осмелела и подобралась ближе.
- Пошла вон, - выговорила Инна. Вот, подумала тут же, даже сказать по-человечески не могу, как-то выходит вымученно и неубедительно... Наверное, крыса тоже уловила неуверенность в голосе, потому что и не думала уходить. Вместо этого она пошевелила усами и, как показалось Инне, даже улыбнулась.
Если крысы улыбаются - значит, это кому-нибудь нужно, промелькнула странная мысль, но веселее от нее не стало.
- Вон! - повторила Инна настойчивее.
Зверюга оставалась на месте. Наверное, собралась дождаться, когда девушка окончательно примирится с судьбой.
Да что же это такое, подумала Инна. Чтобы надо мной вот так запросто издевалась эта гадина, какая-то ничтожная, в сущности, крыса? Ну нет уж! Она вскочила на ноги - и сразу зашаталась, едва не потеряла равновесие и не упала обратно на пол.
- Убирайся, дрянь, кому говорю! - выкрикнула тем не менее уже смелее.
Крыса только нахально пошевелила мордой. Но теперь раздражение вконец вытеснило страх, и вот Инна решилась. Ну всё, мерзопакостница, ты у меня получишь! Ты у меня узнаешь! Она прыгнула вперед, чуть присела, отцепила от пояса коричневую сумочку, схватила за ремешок... В дальнейших действиях не оказалось нужды: какой бы наглой ни прикидывалась хищница, собственная жизнь была ей дорога. Стремглав проскочив у девушки между ног, крыса принялась улепетывать по коридору прочь. Слава тебе господи, выдохнула Инна. Потом подумала, что сталось бы с ее сумочкой, достигни удар цели, и неожиданно для себя рассмеялась.
На душе заметно полегчало, однако задерживаться на месте не стоило. Инна медленно двинулась вперед. Безымянный палец напомнил о себе ноющей болью, и она взглянула на ноготь. Тот оказался сорван почти полностью, мясистая ткань на кончике пальца набухла и покраснела. Стоило Инне это увидеть - и разболелось будто еще сильнее. И как теперь с таким показаться на людях? Небось, пару месяцев будет отрастать... Придется на время прикрывать накладным, что делать? Ладно, эти проблемы в принципе разрешимы. Выбраться бы сначала отсюда...
Бесконечный туннель все-таки заканчивался. Пока еще сложно было понять, что там впереди - но явно больше, чем просто поворот. Скоро Инна увидела всё сама. Если считать подземелье канализацией, то это помещение было похоже на коллектор: круглый зал, соединяющий пять коридоров. Четыре остальных выглядели копиями того, из которого вышла Инна. Где-то мерно капала вода, отсчитывая время: кап-п... кап-п... кап-п... Кажется, китайцы - или кто там еще? - сажали под такие мерно падающие капли пленников, чтобы те медленно сходили с ума в полном одиночестве... Инна поежилась. Потом заметила, что громкой капели вторит другая, потише и с каким-то сбитым ритмом: кап-кап... кап-кап... кап-кап-кап... кап-кап...
Посреди зала обнаружился колодец - в него стекалась вода со всех пяти направлений. Тихий поток даже туда опускался медленно, бесшумно, будто нехотя. На потолке полукругом расположились светильники - заметно поярче лампочек в коридоре, хотя и такие же невзрачные с виду. Инна устремила взгляд в центр. Там, прямо над колодцем, висело что-то черное, бесформенное. И оно вроде бы шевелилось... бр-р-р! Она присмотрелась получше: нет, наверное, показалось. Но подходить ближе и заглядывать в колодец, как она собиралась вначале, ей совсем расхотелось.
Так, и куда же дальше? - думала Инна. Все коридоры на вид совершенно одинаковые, но как на самом деле? Можно ли по одному только внешнему виду судить о том, куда они ведут? Не знаю, как вообще, но в этом месте, пожалуй, нельзя. Что же делать? Хотя, вот, было такое правило левой руки... Сработает ли оно здесь? И, кстати, в самом начале я свернула не влево, а вправо, так что... Ну, допустим, вместо левой руки может быть правая, не всё ли равно? Но даст ли это хоть что-нибудь?
Пожалуй, наличие какой-нибудь, пускай даже сомнительной системы всё же лучше, чем полное отсутствие таковой, решила Инна. Она выбрала ближайший к себе правый туннель и, не желая дольше задерживаться в зале, тут же свернула в него. Новый ход был освещен чуть получше старого, и это не могло не радовать. Больше отличий Инна не заметила - те же скользкие зеленые стены, мокрый пол и плавно текущая вода посредине. Но если предыдущий отрезок пути был прямым и очень длинным, то новый оказался совсем коротеньким - с самого начала было видно, как впереди коридор сворачивает влево. Хм, как бы не получилось, что он просто-напросто примкнет к залу этаким полукольцом... Впрочем, не проверишь - не узнаешь.
"Вот - новый поворот, и мотор ревет! Что он нам несет?" - напевала Инна мысленно. Петь вслух больше не решалась, но даже так было веселее. Страсть к музыке жила у нее в душе с ранних детских лет, когда мама часто наигрывала что-нибудь на пианино, а она, дочка, тогда еще неумелыми пальчиками пыталась повторять за ней. Позже играла уже сама - сперва на том же пианино, потом на "Ямахе", деньги на которую раздобыла с таким трудом... Инна знала на память множество мелодий, но ей нравилось фантазировать, играть "на вольную тему" - в таких случаях обычно запиралась в комнате одна, остерегаясь, как бы кто-то невзначай не потревожил ее музу. Она и говорила про свои фантазии не иначе как: "ко мне прилетела муза". Но, похоже, та оказалась не слишком благосклонной к своей служительнице, не то уж как-нибудь постаралась бы устроить Инну если не композитором, то по крайней мере пианисткой. Увы, жизнь складывалась совсем по-другому... Наверное, очень они с этой музой не сошлись характерами. Не будь так, не пришлось бы сейчас лазить по жуткой дыре...
Поворот был уже рядом. Не спеша Инна зашла за угол и посмотрела вперед. То, что она увидела, оказалось по меньшей мере неожиданным. По привычке она прикрыла рот рукой и постаралась вглядеться получше, прежде чем подойти и рассмотреть вплотную.
В нескольких метрах от Инны на полу лежал человек.
Поза его была неправильной, неестественной. Возможно, он спал - хотя и странно, чтобы кто-то рискнул заснуть в таком месте, да еще и на влажном полу. Но вот ноги... они свешивались прямо в воду. Инна осторожно подошла ближе. Она по-прежнему держалась правой стороны коридора, а незнакомец устроился на левой, но перебраться к нему ничего не стоило. На нём была темная рубашка и такого же цвета брюки - и то и другое слегка примятое, но, в общем, еще вполне приличного вида. Сам он выглядел довольно молодо... Если наберусь храбрости его разбудить - сначала постараюсь хоть немножко привести себя в порядок, решила Инна. Хоть здесь и "тёмно подземелье", но предстать перед парнем в ее нынешнем виде... Как бы там ни складывалась жизнь, но самоуважение она не утратила. Инна еще приблизилась. Да, молодой парень, и весьма симпатичный, кажется... Вот если бы он вывел меня отсюда, получилось бы просто прекрасно, я тогда ему может даже... Она перевела взгляд на правую руку, в которой незнакомец что-то держал. Что-то? Это выглядело очень похоже на...
Инна вскрикнула и с запозданием автоматически поднесла ладонь ко рту. Теперь причина малоудобного положения парня стала очевидной: он был мертв. Об этом недвусмысленно свидетельствовало темное пятно у него на лбу.
Инна решилась и все-таки перепрыгнула на левую сторону. Сердце бешено колотилось. Он мертв, да - но почему? Его убили? Кто, зачем? Или... или он сам?! Вот ведь как все сходится: пистолет в руке - и дырка во лбу... Но, опять же, зачем? Что-то увидел и испугался? Уж наверное это была не просто крыса...
Голова кружилась. Инна снова взглянула на рану. Черная кровь уже запеклась; глаза были широко открыты и отрешенно смотрели перед собой. Прямо как святой, подумала она - и тут же заметила, что кожа его уже приобретает бледный трупный оттенок. Инна почувствовала, что ее мутит. Нет, не хочу! - крикнула мысленно. Не хочу и не буду! Вот еще чего не хватало! Но организм, кажется, считал иначе. Полная отвращения к происходящему и к самой себе, она повернулась к воде и исторгла в нее всё, что не успело перевариться в желудке. Поток медленно уносил противного вида кашицу; Инна сплюнула несколько раз, чуть подождала, зачерпнула воды и умылась. Потом склонила голову; на глаза наворачивались слезы, и девушка не пыталась их остановить. Эх, дура ты, дуреха набитая! Ну зачем сюда потащилась? Что, всю жизнь мечтала увидеть труп с простреленной башкой? Мало было на такое по телеку смотреть? На вот, смотри теперь, сколько влезет! Смотри-смотри, скоро сама на его месте будешь! Ну, что еще? Мало тебе, искательница приключений на свою голову хреновая?!
Инна снова обратила взгляд на парня. Тот и правда был красавчик, даже сейчас, когда отошел в мир иной. Черты лица правильные, чересчур строгие даже, но именно такие ей и нравились. Волосы черные - темнее, чем у нее, короткие, гладко уложенные; местами они всё же непослушно закручивались в кудри - совсем как у живого... Если бы случилось чудо и парень сейчас встал - она пошла бы за ним куда угодно. К выходу... да что там - к выходу! Конечно, если бы он знал, где выход... но все равно: куда угодно, хоть на край света! Ну и что, что она видит его первый раз в жизни? Если бы он встал, она бы с ним... Инна вдруг ощутила пробуждающееся желание и содрогнулась. Что за гадость, ведь это же труп! Но если бы он все-таки встал...
И тут что-то дотронулось до ее плеча.
Инна дернулась, будто от удара, хотя это было лишь легкое прикосновение. Затем осознала, что сейчас завалится в воду. Вот дурочка! Она беспомощно взмахнула руками, уже понимая, что не удержится. В следующий миг неизвестный сжал ее предплечье. Убийца! это убийца! - пронеслось в голове. Перед глазами мерцала фигура, явно человеческая, но всё сейчас виделось нечетким и расплывчатым. Инна согнула правую руку, намереваясь разжать захват незнакомца; сразу же поняла: если сделает это, то загремит в воду вне всякого сомнения. Она сдалась и покорилась судьбе. Ну и ладно: только бы пришелец не оказался маньяком, а там уж как-нибудь можно будет договориться. Теперь ее держали уже две руки; чувство равновесия возвращалось. Обретя его окончательно, Инна уселась на каменный пол, и человек отпустил ее.
- Прошу прощения, - голос звучал пискляво, хотя его обладатель несомненно был мужчиной. - И в мыслях не было тебя напугать.
Страх прошел в один миг, и теперь Инна наконец разглядела пришельца. Он был уже не молод, но и не стар. Прямые, почти рыжие волосы немного не доставали до плеч; лицо вызывало в памяти образ Жерара Депардье. Правда, дальше лица сходство с французским актером не распространялось. Роста он был невысокого, сам щупленький и сгорбленный так, будто тащил на спине непосильную ношу. На нём был светлый, далеко не новый пиджак без единой пуговицы и еще более истрепанные, совсем выцветшие брюки. Впечатление маньяка-убийцы незнакомец явно не производил - Инна постепенно успокаивалась.
- Но у вас это получилось, - сказала она и добавила: - Спасибо.
- За что?
- За то, что не дали мне упасть.
- А, это пустяки, моя девочка. Само собой.
Такое обращение ее покоробило. Одно дело, если бы так назвал ее старик, которому она могла сойти за внучку - но этот мужчина, пускай и не первой свежести, несомненно, был еще способен... Инна скривилась и оборвала мысль, не став ее додумывать.
- Я не ваша девочка, - сказала она.
- А, я здесь совершенно ни при чём. Но в общем, глобальном смысле, согласись... Всё-таки, твой юный возраст... Все дороги впереди, знаешь ли... это так замечательно... - говорил он устало, через силу, будто ему мешал невидимый груз на спине.
- Вы не знаете, что с ним? - спросила она, указывая на труп.
- Разве ты сама не видишь? Он мертв.
Она крякнула. Почувствовала, что раздражается: этот тип либо принимал ее за идиотку, либо строил идиота из себя.
- Это-то я вижу. Но отчего он мертв?
- А, это очень просто. Смотри, - человечек склонился над покойником. Повернулся к Инне спиной, и она увидела на пиджаке четкий отпечаток чьей-то ступни. Бог ты мой! Она тут же попробовала представить, с какой силой кто-то должен был припечатать бедолагу ногой, чтобы оставить подобный след, и вдруг подумала: ничему больше не удивляться! ничему не раздражаться! Мне нужен выход, это - главное. Остальное уж как-нибудь...
Пришелец тем временем продолжал:
- Если мы посмотрим, что он сжимает в правой ладони, то увидим пистолет. Я бы даже сказал, что это пистолет Макарова, калибра 7,62. Логично будет предположить, что он поднял руку, поднес ее вот сюда, - рассказчик указал на лоб, - спустил курок, и...
- Всё ясно. Об этом я догадалась и без вашей помощи, - подчеркнуто спокойно сказала Инна.
- Почему же в таком случае ты задаешь мне эти вопросы?
- Уже нипочему. Скажи, ты не знаешь, где выход? - она наконец решилась перейти на "ты", а еще подумала, что не стоит тянуть кота за хвост. Конечно, она благодарна своему неожиданному спасителю, но вовсе не намерена развлекать его светской беседой. Для бесед пускай поищет кого-нибудь другого.
- Выход? Какой же выход ты имеешь в виду?
- Выход из этой чёртовой подземной дыры, конечно же! - теперь Инна уже не старалась сдерживаться.
- А, да, - задумчиво сказал он и поднял голову, будто пытался пробиться взглядом сквозь свод тоннеля и увидеть звезды. - Выход! Какое это, однако, интересное слово! Ведь, если разобраться, все мы ищем выход. Вот только думаем ли мы, зачем он нам нужен? Вот хотя бы ты, моя юная девочка. Думала ли ты, например, что такое жизнь?
Она вспомнила и усмехнулась:
- Жизнь - это фонтан.
- Фонтан? - склонный к рассуждениям незнакомец оказался озадачен.
- Ну, у тебя, может быть, и не фонтан, - весело сказала Инна. - Это анекдот такой.
- А, разумеется. Это аллегория, да, я понимаю. Круговорот воды, круговорот вещей... Основа сущего... Вот взять хотя бы этот поток воды. Задумывалась ли ты о том, куда он течет?
- Не думала, и не хочу думать, - предельно искренне сказала Инна.
- А зря, между прочим! Знаешь ли, иногда вдруг начинаешь задумываться о совершенно, казалось бы, тривиальных вещах - и тебе открываются такие неожиданные перспективы! Вот этот труп. Он лежит здесь, и он абсолютно бесполезен, - человечек ткнул парня тупым носком черного ботинка. - Но на самом деле... Ты же видишь: его ноги касаются воды! Это ли не знаменательно, моя девочка?
- Прекрати называть меня "моя девочка", - сказала она, оставив пассаж о знаменательности без внимания.
- Тебе не нравится? Хорошо, впредь я буду называть тебя по имени. Знаешь, Инночка, иногда я могу забыться, но если тебе что-то не понравится...
Она вздрогнула, когда он произнес ее имя вслух. Выходит, он ее знает. Значит, один из них? Это все входит в план, в какой-то жуткий сценарий? Попробуй тут разберись...
- Так ты можешь отвести меня к выходу?
- К выходу? Не знаю. Это слишком сложный вопрос, его невозможно решить вот так сразу, в одночасье. А пока я предложил бы тебе пройти со мной в мое скромное обиталище. Я ведь, в сущности, так одинок... К тому же, я угостил бы тебя чем-нибудь. Ты, конечно, голодна?
Инна и вправду проголодалась, но сейчас не хотела даже думать о еде.
- Нет, кажется... Но я пойду с тобой. Если только ненадолго... - сейчас она согласилась бы почти на всё, лишь бы не пришлось снова топать в одиночку неведомо куда, однако признаваться в этом не собиралась.
Итак, ей предстояло вроде как идти в гости... но в гости в таком виде! О, господи! Нет, по большому счету, Инну не очень-то волновало, какое впечатление она произведет на спутника. И всё-таки она бы чувствовала себя заметно увереннее, если бы привела себя в порядок. Здесь, в полутемном туннеле, ещё можно было закрыть глаза на такие вещи, но в жилье - ни в коем случае.
- Извини, ты не мог бы чуточку подождать? Мне нужно...
- А, конечно! Конечно-конечно! - человечек даже не дал ей закончить. - Но постарайся не слишком долго. А то, знаешь ли, всякое бывает...
Инна старательно пропустила мимо ушей последние слова, отвернулась и вытащила косметичку. Освещение было не ахти какое, но всё же лучше, чем ничего. Несколько минут она наводила красоту; вдруг представила себе, как это должно выглядеть со стороны: трогательная забота о внешности в глубоких подземных катакомбах. Она рассмеялась, но и не подумала прекратить занятие. Наконец нашла результат удовлетворительным: лицо уже не напоминало образ мученицы, а прическа - взрыв на макаронной фабрике. Одежда тоже приобрела более приличный вид. Инна обернулась:
- Всё, я готова.
Новый знакомец окинул ее взглядом с головы до ног:
- А, да. Поверь мне, так значительно лучше.
Говорит так, будто это он уговорил ее сделать "значительно лучше"! Она тихонько фыркнула, но промолчала. Теперь они направились обратно к коллектору, оставив позади таинственный труп. Инна наконец догадалась спросить:
- А как тебя зовут? А то я до сих пор и не знаю...
- Ну... ты вполне можешь называть меня Этап.
- Этап? - удивленно повторила она. - А, это тоже аллегория, да?
- Нет, ну почему же? Если, например, твое имя означает "бурный поток", то что - я обязательно должен усматривать здесь аллегорию?
- Хм, - только и выдала она. "Бурный поток" оказался для Инны откровением. Надо обязательно запомнить - хоть какая-то польза от этого знакомства.
- Как мне следует истолковывать твое "хм"?
- Да никак. Просто...
- Если тебе не нравится мое имя, то мы можем перевернуть его и прочитать задом наперед. Тогда получится Патэ.
- Ну и что?
- Ничего. Тебе больше нравится Патэ?
- Мне это как-то не экзистенционально, - сказала Инна.
- Экзистенциально, - поправил человечек, и она подумала: какой же он всё-таки зануда! - Ну, я рад. Просто, знаешь ли, иногда встречаются люди... Так как ты будешь меня называть?
- Пускай уж будет Этап.
- А, превосходно. Я крайне рад, что мы достигли взаимопонимания в этом сложном вопросе.
Они уже прошли через зал, и Инна запомнила, что из него они свернули во второй коридор справа. Она решила отслеживать весь путь, каким бы сложным он ни показался. Всегда должна быть точка отсчета, думала Инна. Если есть точка отсчета, то можно отталкиваться от нее и выстраивать цельную картину. Моей точкой отсчета будет дверь с номером "0195".
А тут как раз появилась другая дверь - тоже черная и тоже с номером: "0044". Инна уловила здесь намек на то, что дверей и правда может быть за тысячу - малоприятное предположение, надо сказать. Ручка была на месте, и никакой щели наверху или где-либо еще заметно не было - кроме, естественно, щели для ключа.
- Давай сюда, - сказал Этап.
- Что? - Инна замерла в недоумении.
- Что-что... - передразнил он. - Ключи, конечно же.
- Откуда ты знаешь?
- Инна! - назидательно проговорил Этап. - Ты хоть и юная, но уже большая, вполне взрослая девочка, и как будто неглупая...
- Нет, наверное, я всё-таки глупая, - возразила она. Как будто это было само собой разумеющимся, что у нее должна быть при себе связка ключей, и что один из них подойдет именно к этой двери. - И вообще, лучше бы ты прекратил разговаривать со мной таким тоном!
- А, прошу прощения! Я совсем не хотел... Ну, так? - он протянул руку.
Инна покорно вытащила из сумочки связку и вложила в его ладонь. На мгновение Этап задержал взгляд на бесхозном колечке - словно хотел что-то сказать по этому поводу, но в последний момент передумал. Несколько секунд он перебирал ключи пальцами; было похоже, что он делает это не для того, чтобы выбрать нужный - ему нравился сам процесс; нравилось, как ключи тихонько позванивают, будто колокольчики. Наконец, снова поднимая воображаемую тяжесть, вставил ключ в замок и повернул его там. Инна приготовилась услышать душераздирающий скрип, но дверь распахнулась беззвучно.
- Добро пожаловать в мое скромное жилище! - торжественно произнес Этап, возвращая Инне ключи. - Особенных удобств не обещаю, но чем могу...
Он прошел вперед, совершенно по-видимому забыв о существовании хороших манер. Первым, на что обратила внимание Инна, был резкий, очень знакомый, какой-то звериный запах... Ну да, конечно. Долго гадать не пришлось, потому что источник запаха стоял в углу небольшой комнаты. Это была клетка из тонкой, густо переплетенной проволоки, достававшая почти до потолка. В клетке обитали кошки - не меньше двух десятков. Самые разные: рыжие, черные, белые, полосатые и серо-буро-малиновые. Здоровенный белый кот с роскошной шерстью, дрыхнувший на дощатой полке под потолком, вымахал едва ли не с половину Инны - не говоря уж о том, что живот у него был явно потолще. В то же время на полу под боком у мамы-кошки спал крохотный рыжий котенок - таких у Инны на ладони могло поместиться сразу двое. Так значит, Этап большой любитель кошачьих? Да, но зачем же держать их в клетке? Это просто жестоко!
Посреди комнаты располагался деревянный потрескавшийся стол. Скатерти не было - кое-какая посуда стояла прямо так; на углу стола приткнулся самовар, от которого вниз тянулся провод. Электрический самовар... почему-то он сразу успокоил Инну - как знак того, что диковинный обитатель подземелья не оторван от цивилизации. На душе стало легче.
Первым делом хозяин наполнил и тут же включил самовар, а заодно и микроволновку, стоявшую на полке слева. Увидев ее, Инна тихонько хмыкнула.
- Я вот перекушу с удовольствием, - сказал Этап. - Ты, может быть, тоже? Или всё-таки...
- Нет, спасибо, - ответила Инна. - Ты зачем животных мучаешь?
- Мучаю? Ну ничего себе! А что ж мне с ними, церемониться прикажешь? Они ведь так все разбегутся! Ты об этом подумала, Инночка?
- У хорошего хозяина не разбегутся, - она хотела было попросить котенка на руки, но раздумала: условия в клетке были не очень-то гигиеничными, и ей только не хватало для полного счастья подцепить какую-нибудь заразу.
- Ну, знаешь ли, - сказал Этап. Посмотрел на жилище кошек: - Вообще-то их тоже покормить пора бы.
Он встал, подошел к правой стене и что-то там нашарил. Тут же в клетку посыпалась широкая струя кошачьего корма. Кто посноровистее, уже подставляли под нее рты и ловили пищу на лету. Даже здоровяк на верхотуре, спавший, казалось бы, беспробудным сном - и тот сразу зашевелился.
- Ешьте-ешьте, бездельники! - с легким злорадством сказал Этап. - Спасу на вас нет. И мороки сколько! Эх-х-х... утоплю я вас когда-нибудь! Вот так всех сгребу в охапку и утоплю.
- Э, э! - вскричала Инна. - Ты что?!
- Шучу я, - сказал хозяин миролюбиво. - Разве ж можно, сама подумай, такие доходы... Ну что - есть не хочешь, но чай хотя бы будешь?
- Буду.
Скоро самовар вскипел. Этап наполнил две чашки - Инне досталась зеленая с замысловатыми абстрактными узорами. Перед собой он поставил тарелку, извлеченную из микроволновой печи. На ней лежало нечто, с виду напоминающее курятину:
- А я вот мясца поем. Не хочешь всё-таки? Брезгуешь?
- Не хочу. А что это? Курица?
- А, кошатина, само собой, - Инна едва не поперхнулась. - Заметь: натуральная, без обмана. Это тебе на базаре кошку под видом кролика продадут. А у меня всё честно: кошка - значит, кошка.
- Так ты их для этого держишь? Изверг!
- Да ну, брось, в самом деле! Бизнес как бизнес. Каждый, знаешь ли, выплывает, как может.
- Всё равно это отвратительно, - сказала она.
- Ну и зря, между прочим. В своем роде деликатес, понимать надо! Эх, ты, несчастная... - окончание фразы потерялось в увлеченном чавканье.
- Чай у тебя хотя бы нормальный? - спросила Инна, боязливо поставив чашку на стол.
- Чай как чай. "Дилмах", между прочим. Тебе этикетку показать?
- Не надо, - напиток и правда был хорош, а вот хозяин жилища с каждой минутой всё больше вызывал у нее антипатию. Только бы он знал, как добраться до выхода, а там уже можно будет преспокойно от него отделаться и забыть...
- Никому нельзя доверять, - вдруг выдал Этап.
- Это ты мне? - она подняла голову.
- А, нет, ни боже мой! Ты что, подумала... нет, конечно же нет! Это, если угодно, в своем роде дружеский совет. Никому, абсолютно никому! Ты вот представь себе, Инночка: один мой знакомый недавно идет так себе среди бела дня, никого не трогает... И вдруг какие-то бандюги хватают и выкалывают ему глаза. Вот просто так. А? И что ты тут скажешь?
- Ужасно, - сказала Инна. Она ни минуты не сомневалась, что эту байку Этап сочинил специально для нее. Может быть, прямо сейчас.
- Вот так вот... - он тяжело вздохнул. - И так везде! Кошмар, безобразие! Да что я говорю... Вот ты же сюда отправилась - и что? Они тебе говорили про подземные коридоры, двери и ключи, про зверинец, про пропасти... Говорили, а? Да ничего они тебе не говорили! До утра просидеть в домике, только и всего! Десять тысяч, ха-ха-ха! Нет, это невыносимо. Невыносимо... - Этап вдруг схватился за голову и едва не плюхнулся лицом в тарелку.
- А что ты об этом знаешь? - спросила Инна. - Что за пропасти?
Он только махнул рукой: отстань, мол. Она молча пожала плечами: не хочешь говорить, ну и не надо, я не напрашиваюсь, не любопытная. Мысленно ухватилась за "десять тысяч": вот какова моя цель! Десять тысяч - а для этого выбраться отсюда; а для этого, в свою очередь... да, тут уже было сложнее.
- Или, вот, крокодилы, - сказал Этап, приподнимаясь со стола.
Инна едва не уронила чашку.
- Что - крокодилы?
- Летают... - произнес он мечтательно.
Она прыснула со смеху. Что-то проснулось в ее памяти, связанное с летающими крокодилами, но она так и не смогла сообразить, что именно.
- Нету у крокодилов никаких крылышков, - оборвал ее Этап. - Сама знаешь.
- Знаю, - согласилась она. - И то, что летать они не могут, тоже знаю.
- Ну так а я что говорю?
Это напоминало какой-то тонкий издевательский прикол.
- Так значит, всё-таки не летают?
- Ну а то? Или у юной Инночки есть на этот счет какие-то сомнения?
- Да мне, в общем, как-то...
- Не экзистенционально, - закончил Этап.
- Экзистенциально, - ехидно поправила она, хотя сама привыкла намеренно искажать это словечко.
- Вопрос не в том, летают или не летают, - сказал он. - Но почему?! Вот что интересно! Причем обрати внимание: не "почему крокодилы не летают?", и не "почему крокодилы могли бы летать?" Нет, я смотрю на вещи шире, глобальнее: почему крокодилы могут летать или не летать? Почему, наконец, вообще крокодилы? Задумывалась ли ты когда-нибудь над этим? А ведь если ты однажды задумаешься... А... - вдруг оборвал он фразу, безнадежно махнул рукой и снова завалился на стол.
Инна допила чай и отодвинула от себя чашку. Этап и не думал шевелиться, как будто заснул или вообще потерял сознание. На спине по-прежнему отчетливо был виден отпечаток ноги. Она спросила громко:
- Этап, а ты что, здесь и живешь?
Он поднял голову и издал нечто нечленораздельное. Инна вздохнула:
- Хозяин, здорово же ты гостей принимаешь!
- А, извини. Извини ради бога. Если я что-то сделал не так, то готов немедленно искупить свою вину.
- Да я всего лишь спросила...
- А я, между прочим, все слышал! - вскричал Этап. - Да, живу я здесь, ну так и что? Почему бы и нет, а? Как ты думаешь?
- Не знаю. В таком месте...
- А, ну так... И чем же тебе место не угодило? Живут же люди, в конце концов? Ну и я живу. Нормально вполне, между прочим. Или тебе не нравится?
- Да мне-то что... И что, много людей здесь живет?
- Вот еще! Много, не много... Разве это важно? Сама подумай: разве это важно? Что, по-твоему, важнее: количество или качество?
- Ну и в чём в таком случае ваше качество? - спросила Инна. Она чувствовала, что нить разговора постоянно от нее ускользает, как ни крути.
- Э-э! - Этап погрозил пальчиком. - Ишь, чего! Качество! Моя юная девочка... Виноват, прошу прощения! Юная Инночка, я хотел сказать... Качество - оно, знаешь ли, не просто так. Оно доступно не всякому... О! О, о-о! - он как будто входил в экстаз. - Да-а... Так я хотел сказать... Ну, вот... А... Опять сорвалось. Ну что ж ты будешь делать? - он взялся наливать себе чай и, перестаравшись, слегка перелил через край. - Вот так вот и живем, - закончил усталым тоном.
Если поначалу Инна думала, что этот человечек притворяется, то теперь уже почти уверилась в том, что он такой чудной и есть, и добиться от него чего-то путного будет затруднительно. Она испытывала к нему неприязнь, но к этому чувству примешивалась и небольшая доля жалости, причину которой девушка не смогла бы толком объяснить. То ли дело было в странном следе на спине, то ли в чём-то еще. Именно из-за жалости Инна не позволяла себе говорить с ним слишком резко. Но, может быть, стоило не отвлекаться на посторонние темы, а наконец перейти к сути?
- Ну, кто о чём, а я все о своем, - сказала она. - Этап, так ты всё-таки знаешь, где отсюда выход?
- Выход, - повторил он как попугай. - Выход! - произнес еще раз торжественно, воздев правую руку к небу.
- Да, выход! - Инна слегка повысила голос.
- А, да. Да-да. Но скажи мне пожалуйста, Инна: уверена ли ты, что готова? Это, знаешь ли, не так просто, и не всякий... Так как: можешь ли ты быть точно уверена, что... А?
"Ничему не удивляться" - вспомнила она и сказала:
- Да, я абсолютно уверена.
- Превосходно, - Этап встал из-за стола, и Инна обрадовалась. - Это, знаешь ли, просто превосходно. Когда человек наконец понимает, что он действительно готов, что он на самом деле уверен - разве что-то может быть прекраснее? Что ж... - он сунул правую руку за шиворот и начал там усиленно чесать. Через полминуты прекратил - всё это время Инна терпеливо ждала - и лишь тогда продолжил: - Пожалуй, я должен показать тебе одну вещь.
- Что за вещь?
- А, ты поймешь! Как только увидишь - и сразу... Ну, вот что, - Этап отошел к дальней стене, и лишь теперь Инна заметила, что часть этой стены немного выступает вперед - похоже, там была дверь. - Сейчас я принесу эту вещь сюда, и ты сама сможешь оценить. А пока подожди здесь. Минута-другая, не более. Ну как?
Наверное, нужно было соглашаться. Конечно, Инне не хотелось оставаться в комнате одной, но если какой-то неведомый ритуал гласил, что, прежде чем узнать о выходе, она должна взглянуть на некую вещь - то что оставалось делать?
- Хорошо. Только ты побыстрее!
- А, разумеется. Инночка, подумай сама: ну разве я посмел бы тебя задерживать? Сейчас-сейчас! Я уже почти здесь!
Этап отодвинул дверь; Инна только попыталась заглянуть за нее, но он с несвойственной ему прытью уже проскочил вперед и закрыл ее за собой. Девушка осталась одна. Она встала из-за стола, на котором собралась кучка грязной посуды. Может быть, прибраться здесь немного, пока хозяин вышел? Она окинула взглядом комнату и поняла, что в ней нет умывальника. Вот безобразие! Интересно, Этап что - моет посуду прямо в канаве в коридоре? И вообще, где он берет воду, хотя бы для чая - в той же канаве? Нет, об этом лучше не думать...
Инна перевела взгляд на клетку. Там всё было тихо и спокойно - кошки, коты и котята, насытившись как следует, большей частью завалились спать. Только одна парочка вела увлекательную игру, но и они не очень шумели. Бедные животные! Что вам еще нужно: только поесть и поспать, и вы даже не подозреваете, что в один прекрасный день ваш обожаемый хозяин откроет клетку, извлечет наружу самого жирного, полоснет воттакенным мясниковским ножом... Претендент на "самую жирность" снова дрых на верхней полке, почти по-человечески похрапывая. Картинка тут же возникла перед Инной во всех красках: вот Этап в традиционном поварском колпаке подходит к клетке... злорадно потирает руки... открывает дверцу... заискивающе гладит белого здоровяка, почесывает его роскошную шерстку... вдруг схватывает его за хвост и рывком тянет наружу! Кот брыкается, визжит, почти как маленький ребеночек, но ничего не может поделать. Всё это происходило под веселую мелодию "собачьего вальса". Инна даже вздрогнула, настолько живой получилась сцена. Но что-то всё же было не так. Ну да: в ее сценарии Этап открывал в клетке дверцу, но где же дверца на самом деле?
Инна осмотрела кошачье обиталище со всех сторон - в особенности с той, где в ее воображении хозяин просовывал в него руку. Однако проволочное плетение выглядело сплошным и нигде не прерывалось. Правда, сбоку был рычаг, который включал подачу корма. Если его нажать, откидывалась часть задней стенки, но туда уж точно никак нельзя было протиснуть руку. Но как-то же, чёрт возьми, он их достает! Некоторое время Инна ломала голову над этим вопросом, так и эдак оглядывая клетку. Ответ упорно не находился. Так продолжалось до тех пор, пока она вдруг не поняла: прошло уже, наверное, минут пять, а хозяин всё не возвращается.
"Ну разве я посмел бы тебя задерживать? Я уже почти здесь!" - мысленно передразнила она его. Да что же это такое, в конце концов? Похоже, у Этапа слова совершенно расходятся с делом. Впрочем, она могла бы догадаться об этом раньше. И еще, он сказал: никому нельзя доверять. Никому, значит? Замечательно, так почему бы не начать с него самого?
Инна тяжело вздохнула. Что ж, буду ждать, подумала невесело. Что еще делать? Она оставила клетку и подошла к другой стене, где стояла полка с микроволновкой. На полке обнаружилась еще кое-какая кухонная утварь, сваленная в кучу как придется. Заняться всё равно было нечем, и Инна принялась раскладывать вещи, пытаясь привести их хоть в какую-то систему. Типично мужская черта, думала она - совершенно не заботиться о порядке в своем жилище. И чего я делаю для этого отвратительного типа то, что следовало бы хоть иногда делать ему самому? Она отбросила вопрос как риторический и подняла взгляд чуть выше, где над полкой что-то висело.
Там оказалась небольшая деревянная дощечка, поцепленная на гвоздик. Посередине дощечки был нос. Обычный человеческий нос - всё как положено: две ноздри, и, кажется, даже волоски из них торчали... В нижнем правом углу светились серебристые буквы, стилизованные под рукописный шрифт: "M.S."
Вот этот нос, думала Инна. Нос-нос, на голове ты рос, да без головы остался. Но как же это? Неужели кто-то взял, чиркнул кому-то другому таким вот ножищем, оттяпал нос - специально для того, чтобы прилепить его на дощечку и хвастаться: вот, мол, какой у меня трофей! Может быть, сам Этап и оттяпал? Или нет - не он, а загадочный Некто, который наступил ему на спину. Но зачем? А еще он что-то рассказывал про знакомого, которому выкололи глаза...
Это было дико, глупо и бессмысленно. Впрочем, не более бессмысленно, чем всё подземелье как таковое. Вокруг стояла полная тишина, даже коты совсем замолкли. О, господи, да что же это?! Инна вдруг решилась, быстрым движением сняла дощечку со стены и поднесла к глазам. А может, он и не настоящий, подумала она. Вот и волоски какие-то ненатуральные... Или это так кажется? Мне ведь хочется, чтобы он оказался ненастоящим, вот я и думаю... Но всё равно: зачем?! Еще и инициалы: "M.S." Она вернула нос на место, села на стул и отвернулась. Где же этот негодяй? Ни слуху ни духу. Может, ему самому там сейчас что-то отрезают? Какая чушь...
Происходящее казалось настолько странным, что Инна почти не боялась. Она встала и подошла к деревянной двери, за которой исчез Этап. Сейчас хотя бы выгляну, куда она ведет... Идти никуда не буду, нет, лучше не стоит - мало ли что? Только выгляну... Ухватилась за темный выступ на привычном зеленом фоне и потянула на себя. Неожиданно дверь издала такой ужасающий визг, какой мог бы извлечь из скрипки человек, впервые взявший в руки этот инструмент. Инна отпрянула и отпустила дверь - та тотчас захлопнулась. Она сделала глубокий вдох и выдох. Нет уж! - подумала, меня так просто не запугаешь! Инна всегда старалась доводить начатое до конца и сейчас не собиралась отступать от этого принципа. Она подошла вплотную и снова потянула - на этот раз медленно, осторожно. Как только щель стала достаточно широкой, чтобы можно было просунуть голову, Инна заглянула в нее.
Увидела она не так уж и много. За дверью был короткий слабоосвещенный коридор, оканчивающийся ступенями. Ступени уходили вниз, но куда именно, разобрать отсюда не удавалось. Вот чёрт! Чтобы узнать больше, нужно было не просто заглянуть, а зайти за дверь. Стоит ли рисковать? Подумав об этом, Инна ощутила, как желание увидеть, что находится внизу, становится всё более жгучим, уже физически непереборимым. И...
"Любопытной Варваре нос оторвали".
Она отпустила дверь и отскочила назад, как ужаленная. Потом замерла, будто ее огрели по голове тяжеленным молотом. Вот же он, этот нос, на стене!.. Дрожащей рукой нащупала спинку стула; стала опускаться и поняла, что сейчас сядет на пол - стул был развернут не той стороной. Принялась его поворачивать, и тот угрожающе заскрипел - ножки терлись о пол. Инна оставила в покое стул, махнула рукой и почувствовала, что ее шатает. Сердце отбивало в груди жесткий ритм. Бежать, скорее бежать отсюда! Дыхание стало частым и прерывистым, как будто она уже сейчас куда-то бежала. Вприпрыжку Инна обогнула стол, мимоходом сшибла на пол чашку Этапа. Выругалась в сердцах: мать-перемать, какая же я неуклюжая! Поднимать чашку не стала и остановилась перед входной дверью. Взялась за железную ручку, повертела: ничего. О, господи! Каким же ключом он ее открывал? Вытащила из сумочки связку, взглянула бегло: нет, не помню! Вот дурёха набитая, и куда ты смотрела, когда он отпирал дверь? Ну что ж, придется, как обычно, методом научного тыка...
Инна механически перебирала ключи, а мысли текли сами собой в другом направлении. Ну что, девочка, несчастная юная Инночка, наигралась? Могла бы сейчас дома сладенько дрыхнуть в своей постельке! Нет - понесло... Так ведь не для себя же старалась! Десять тысяч проклятые, чтоб им... Ей-то что, она до сих пор без них обходилась и дальше обошлась бы, не для себя ведь! Ну, что ж теперь... Ключи один за другим откладывались в сторону - ни один пока не подошел. Зато монотонные действия постепенно успокаивали Инну. Куда она, в сущности, пытается бежать? Назад в мокрое подземелье, где лежит труп безвестного юноши? А еще там бродят крысы и бульбуляторы всякие... А здесь что? Ну, нос висит на стене. Так мало ли что... У одного ее знакомого на стене целая коллекция черепов, и среди них один человеческий, между прочим - так что с того? Правда, насчет черепа она прекрасно знает, что его вырыли из брошенной могилы, а не сняли с только что убитого - а вот этот нос, откуда он? А если не с убитого, а прямо с живого?!
Инну прошиб холодный пот. Она вдруг поняла, что пробует ключи уже по второму разу. Проклятье, ну неужели она его пропустила? Вот уж точно - дура-дурой... Или не пропустила? Нет, такого не может быть. Ну разве, в самом деле, бывает так, чтобы снаружи дверь открывалась одним ключом, а изнутри - совсем другим? Или все-таки бывает?
От лихорадочных действий Инна совсем взмокла. Она остановилась, вытерла пот со лба. В комнате по-прежнему стояла зловещая тишина. Что делать-то теперь, что делать? Куда идти, куда бежать? Минут пятнадцать, наверное, уже прошло - а Этапа всё нет. Проклятый человечишка, под Депардье косящий - с его ли сложением?.. Дьявольщина. Инна сидела на полу под дверью, ключи лежали у нее на животе. Бесполезно, всё бесполезно. В этом месте всё неправильно. Так не должно быть: мы живем в реальном мире, а тут приходят какие-то коротышки и мучают кошек в клетке, у которой нет дверцы, а в свободное время отрезают носы всем любопытным Варварам... или вАрварам. Один фиг. Ну и ладно. Его зовут Этап, а всякий этап рано или поздно должен быть пройден. И этот тоже будет пройден. Раз гора не идет к Магомету - значит, Магомет сам прогуляется к горе, разомнет свои ножки... Инна поднялась и подошла к двери у противоположной стены. Всё, надоело! Иду на вы!
За дверь Инна прошла решительно и коридорчик проскочила почти бегОм. По лестнице спускалась уже медленнее: гранитные ступени были неровные и очень высокие - достигали ей едва ли не до колена. Однако лестница не могла быть рассчитана на великана - Инна едва не цеплялась головой за потолок. Разобраться с этим противоречием она так и не успела, потому что спуск быстро закончился. Внизу оказалась квадратная площадка, через которую проходил коридор - настолько узкий, что двое в нём не разминулись бы. Слабый свет едва достигал пола. Что ж, по крайней мере, здесь сухо... Инна, верная своей системе, выбрала правый ход, набрала в грудь воздуха и шагнула навстречу неизвестности.
Но и тут ее путь был не очень долгим. Пройдя поворот налево, Инна обнаружила, что стало гораздо просторнее и светлее. Правда, впереди коридор оканчивался тупиком... зато по бокам его выстроились двери. Целых шесть дверей, по три с каждой стороны. Без номеров, тут же поспешила заметить Инна. И вообще - равны, как на подбор. В какую же идти?
Когда первая дверь оказалась запертой, девушка подошла к вопросу методически. Тут же проверила остальные, одну за другой - никакая не открывалась. Ну что ж, подумала, и снова на арене любимица публики - наша многострадальная связка ключей. Бояться как будто было нечего, и Инна решила не спешить, чтобы снова не оконфузиться. Теперь она действовала медленно и размеренно - с чувством, с толком, с расстановкой. Взяла за отправную точку колечко от сломанного ключа и, зажав его пальцами, перебрасывала проверенные ключи на другую сторону ладони. Ни один упорно не желал подходить. Если сначала Инна переживала, сможет ли из шести возможных путей выбрать единственно правильный, то теперь молила бога, чтобы такой единственный вообще нашелся. Первую дверь вскоре пришлось признать непреодолимой, а за ней и вторую...
И всё-таки на этот раз "законы жанра" сработали. Инна вздохнула с облегчением, когда последняя шестая дверь распахнулась перед ней. Слава тебе, господи! Впереди было на удивление светло - от такого яркого освещения она уже успела отвыкнуть. Первым бросилось в глаза зеркало от пола до самого потолка. Вмурованное в стену, оно отражало в себе одновременно радостную, усталую и слегка недоуменную улыбку Инны. Она подошла ближе и придирчиво оглядела свое отражение. Да-а-а... С джинсами, пожалуй, еще можно будет что-то сделать, а вот майка... очень повезет, если удастся ее отстирать. Кроссовки... ну, для утренних пробежек, допустим, сгодятся. Инна перевела взгляд на лицо. Весь глянец, который она недавно пыталась навести, уже расплылся. А может, никакого глянца и не было - она, конечно, старалась как могла, но в том туннеле не много чего увидишь. Фигня, однако... Окажись на месте паршивца Этапа кто-нибудь посимпатичнее, ей было бы не очень-то приятно. Ну что - стоит потратить немножко времени, чтобы навести красоту, или лучше не тянуть и двигаться дальше?
Сзади что-то громко щелкнуло. Инна поняла, что произошло, раньше, чем увидела: дверь захлопнулась. Ну, в конце концов, она же вроде не собирается возвращаться? Только теперь девушка прошлась глазами по всему помещению. Комната оказалась квадратной - даже, пожалуй, кубической. Слева была голая стена, против обыкновения выкрашенная в белый цвет - возможно, еще и поэтому здесь так светло. Справа? Такая же голая стена...
Проклятье!
В комнате не было других дверей - вообще ничего, кроме зеркала, которое так предательски отвлекло Инну. Ну что ж... куча времени потрачена зря, но всё-таки можно вернуться к лестнице, ведь там был еще путь налево. Она посмотрела на дверь - и вдруг громко расхохоталась. Вот это уже воистину замечательно! Сегодня у нее действительно сногсшибательное везение. Тут даже и говорить не о чем. Ха-ха-ха! Ха-ха-ха!..
На этой двери не было не только ручки, но еще и замочной скважины. Кажется, ее вообще не предполагалось открывать изнутри.
Я попала в ловушку, констатировала Инна. Теперь у нее было сколько угодно времени, чтобы наводить красоту, да только не осталось ни малейшего желания. Кого интересует ее красота, если со всей этой красотой она будет сидеть взаперти, где никто ее не увидит? Саму Инну, во всяком случае, уже не интересовала.
- О, горе мне, горе! - пробормотала вполголоса. Палец с сорванным ногтем распух и разболелся сильнее. До сих пор Инна почти не замечала этой боли, но стоило один раз вспомнить о ней, и ощущение стало навязчивым. Она вытащила из сумочки носовой платок, обмотала им палец, вскрикнув пару раз... Не то чтобы стало намного легче, но по крайней мере теперь она нечаянно не зацепится ранкой за что-нибудь - и то ладно.
Инна опустилась на пол, села по-турецки... надо бы для полного счастья в позу лотоса - невесело усмехнулась про себя. Завтра не пойду в институт, подумала равнодушно. Или надо говорить "сегодня"? Попробуй тут пойми, если часы давным-давно остановились. Наверное, теперь уже сегодня. Если, когда она зашла за ту чёртову дверь, было как минимум пол-одиннадцатого, то сейчас уж точно за полночь. В любом случае - фигушки еще куда-то идти, после таких-то путешествий. С другой стороны, обидно: завтра как раз дискретка - может быть, единственный предмет, который Инна посещала с удовольствием. Вот еще та странность: казалось бы, никогда ее не привлекала математика ни в каком виде, а тут - на тебе! И что в этой дискретке такого особенного, чем она ее приворожила? Наверное, "особенное" было всё-таки в преподавателе. Нет, никаких амурных чувств Инна к нему не питала - да он и по возрасту ей едва ли не в отцы годился, о чём тут говорить? Но был в нём какой-то шарм, что-то захватывающее в его манере вести лекцию, да и говорить вообще... Пожалуй, это действовало не только на нее, но в большей или меньшей степени на всех студентов - ну, кроме всяких отморозков, которых Инна вообще предпочитала не замечать. Да, бывает иногда что-то хорошее в жизни - причём, что особенно приятно, именно там, где его меньше всего ожидаешь...
Нет, подумала она, но надо же смотреть на вещи реально! Сейчас я, конечно, еще бодренькая, вроде и спать даже не хочу... Но это сейчас. А приду домой - небось, сразу завалюсь, как убитая, и хоть из пушки над ухом стреляй. Какой там к чёрту институт, да ну его на фиг! Еще не освоив до конца свою будущую профессию, Инна уже успела ее возненавидеть. Возможность посвятить себя любимому занятию - музыке - ей явно не светила. Максимум, на что она могла сегодня рассчитывать - скромная страничка в Интернете и небольшой круг виртуальных единомышленников и сомнительных поклонников. Такая слава казалась Инне неправильной, какой-то ненастоящей, и совсем не привлекала, поэтому ее музыкальные способности до сих пор оставались чем-то вроде семейной тайны. Вот если бы эти десять тысяч... Да, их хватило бы, чтобы подмазать где следует, дать на лапу нужным людям, засветиться в элитных тусовках, сделать себе какое-никакое имя - в общем, обеспечить старт... Правда, так называемая "элита" шоу-бизнеса по большей части не вызывала у нее ничего кроме отвращения, но она бы уж как-нибудь сумела держать свои чувства при себе. А так - заманчиво, ох как заманчиво! Но Инна решила твердо: она не возьмет себе с этих денег ни цента.
Ну вот, подумала с грустью, я уже делю шкуру неубитого медведя. Ты, юная Инночка, сначала еще получи эти десять тысяч! Да что там - выберись хотя бы отсюда... тьфу ты чёрт, прицепилось же ко мне это придуманное Этапом обращение! Юная Инночка шла под землей, труп увидала перед собой... как там дальше? Инна у трупа взяла пистолет - больше в туннеле жителей нет. Вот присочинится же иногда такое! Почему я, кстати, в самом деле не взяла тот пистолет? Хотя - зачем он мне, я и стрелять-то не умею... Ладно, проехали. Разогналась, понимаешь: идти мне завтра в институт или не идти? Ты из тупика сначала выйди, да?!
Инна вскочила и принялась мерить комнату шагами. Она терпеть не могла долго сидеть на одном месте, а тем более - когда при этом нечем заняться. Попалась, значит, так элементарно попалась, по дурости своей, как мышь в мышеловку! Только мышь ловят на сыр - а ее поймали на зеркало. Да будь оно проклято, это зеркало! Инна подошла к нему поближе, состроила зловещую гримасу и погрозила бессловесному предмету кулаком - отражение ответило ей такой же угрозой.
- Ах ты дря-а-ань! - выкрикнула агрессивно; конечно, зеркало само по себе было ничуть не виновато, но ей страшно хотелось сорвать на чём-нибудь накопившуюся злобу. Инна отвела руку назад и замахнулась для удара. Ой! - остановилась в последний момент: мало тебе сломанного ногтя, что ли? Еще и руку искровавить хочешь, ты, дурочка, идиотка несчастная? Она всё-таки ударила - несильно, лишь едва толкнула - это был не более чем жест отчаяния. И тут же отскочила, пораженная случившимся.
Зеркало вздрогнуло, на миг изогнулось, пустив волны по изображению Инниного двойника, и застучало противным металлическим лязгом несмазанного механизма. Затем, чуть продвинувшись вперед, отделилось от стены и с таким же лязгом отъехало влево.
- Я фигею... - пробормотала Инна. Подумала: надо было чаще играть в компьютерные игрушки. В эти, как их... эр-пэ-гэшки, вот.
За зеркалом обнаружилась зловеще-мрачная, грязная каменная стена. В стене были три трубы - одна у самого пола, другая на уровне головы и третья как раз между ними. Трубы призывно глядели на Инну черными дырами - их ширины хватало, чтобы внутри смог проползти человек. Проползти как змея, как червяк какой-нибудь!
Всю жизнь мечтала лазить по трубам, подумала Инна. Вот ни о чём другом так не мечтала, как об этом. Конечно же, там темно, грязно, и вонища стоит... А главное - даже непонятно, куда они ведут, трубы эти. Может быть, там вообще тупик. А может, там крысиное гнездо... Нет, что-то я путаю: гнездо - осиное, а у крыс как-то по-другому называется. Ну, неважно. А может, там дальше вода течет, или вообще кислота какая-нибудь. Вот залезу - а тут она и потечет, и тогда тебя, девочка, только и поминай, как звали... Ну, как? Не правда ли, замечательная перспектива?
Инна кивнула сама себе: конечно, еще и какая замечательная! Наугад выбрала среднюю трубу: выглядели все три совершенно одинаково, но в эту по крайней мере было легче забраться. Вдохнула на полную грудь: кто знает, вдруг это последняя в жизни возможность надышаться по-человечески? На прощание оглядела комнату, втайне надеясь, что желанный выход как по волшебству возникнет в ней из ниоткуда. Нет - чем-чем, а волшебством тут явно не пахло. Мошенничеством - это может быть, и подлостью, без сомнения, тоже. Ну что ж - с богом! Инна хлопнула в ладоши, ухватилась за край трубы, сунула в нее руки, потом голову... О, проклятье, бог ты мой! В нос ударил затхлый дух, наполненный животными испражнениями и другими неведомыми, но ничуть не более приятными запахами. Она поспешила закрыть нос. Чёрт, вот об этом уж точно никто не предупреждал, а то она бы как-нибудь позаботилась захватить с собой противогаз. И что же делать? Инна колебалась еще с полминуты, потом подумала: если она не собирается ждать у моря погоды - а она не собирается, - то это только вопрос времени. Всё равно придется лезть, неизбежное не оттянешь. Она подтянулась и протиснулась в трубу целиком; сначала пыталась придерживать нос, но так было неудобно ползти. Решила: буду дышать ртом: может, это и вреднее, зато вонь чувствуется меньше. Какое счастье, что в животе ничего нет, кроме разве что чая!
Почти сразу наступила полная тьма. Главное - не пугаться, думала Инна. Не пугаться, что бы ни случилось. Для поддержания бодрости духа она тихонько запела:
"И рабочему - труба!
И колхознику - труба!
Ну а Инночке-красавице
Тем более - труба!"
К сожалению, долго поднимать настроение таким образом не удалось - уже после второго повтора Инна запыхалась. Она тут же прекратила петь, хотя мысленно всё еще продолжала - так бывало всегда: стоило какому-нибудь мотивчику привязаться к ней, и отделаться от него было уже нелегко. Впрочем, сейчас она и не стремилась отделаться - наоборот, эта бессмысленная песенка хоть немного отвлекала ее от окружающей мерзости и зловония. Инна вытягивала перед собой руки, прижимала к стенкам трубы и тянулась вслед за ними сама, отталкиваясь ногами. Чёрт, долго еще? Она поняла, что начинается поворот, только ощутив, как изгибается ее тело. Ну что ж - поворот так поворот, лишь бы не тупик. Руки снова продвинулись вперед, и пальцы нащупали целый слой жидкой грязи. О, господи! Думала ли она, что будет когда-нибудь ползать по дерьму - причём почти добровольно? Инна сплюнула; тут же выругала себя: ей же сейчас по собственному плевку придется ползти! Что, мало вокруг чужого дерьма, так еще и от себя добавить решила?
Дико скривившись от отвращения, она все же прижала руки к стенкам, оттолкнулась... Вдруг почувствовала, что застревает. О чёрт, только не здесь, не среди говна! Голова кружилась от недостатка кислорода, и к горлу подступила тошнота. Нет! Нет, нет! - мысленно закричала Инна. Только не это опять! Она закрыла рот, хотела по привычке прижать его рукой... ой, это явно была не самая лучшая идея. Подумала: жаль, что я когда-то бросила заниматься йогой, терпения не хватило, как всегда... В следующий миг недавно выпитый чай уже выходил наружу вместе с противной слизью. Она вырвала раз, закашлялась, сплюнула - и тут же опорожнила желудок снова. Да что ж такое, в конце концов, там уже давно не должно было ничего остаться! Ну, теперь он точно пуст, в этом сомневаться не приходилось.
Инна снова кашляла. Голова совсем пошла крУгом, в ушах возник какой-то шум и постепенно нарастал. Сейчас отрублюсь, подумала отстраненно. И, что главное, никто не имеет ни малейшего понятия, где меня искать. Вот тут и подохну - прямо на куче дерьма. И тем самым еще увеличу эту кучу. Поспешно одернула себя: да что ж это за мысли такие?! Ты что же, девочка - взаправду помирать собралась? У тебя ведь жизнь только начинается, двадцать один год всего, все дороги, блин, впереди, это же так, блин, замечательно! Ну и подыхай, дура, прямо здесь - какая геройская смерть! Ах-ах, вы ж подумайте!
Инна зажмурилась, сжала веки до боли. Вообще-то и так не было видно ни зги - это несомненный плюс: проще ползти по говну, когда его не видишь. Ну что, задала самой себе вопрос: сможешь себя превозмочь? В ушах стояло предательское гудение, напоминая о том, что она в любой момент может завалиться в обморок. Ну, была ни была, терять как будто нечего. Инна размотала поврежденный палец, резко схватила его левой рукой и сжала со всей силы. Болевой удар мгновенно отозвался в голове, врезал в мозг бешеным криком: а-а-а!!! Она не сдерживалась - выкрикнула вслух; из глаз уже текли слезы. Боже, кто б мог подумать, что это будет так больно?! А-а-а-а!.. Но шоковая терапия дала нужный результат: шум стих, и в голове сразу прояснилось. Не теряя времени, Инна набрала в грудь воздуха, не обращая уже никакого внимания на его "дивный" запах, выдохнула стремительно - и так же стремительно рванулась вперед. Грудь прошла по чему-то мокрому и скользкому - она прекрасно знала, по чему. Но теперь, кажется, пора было вовсе забыть о существовании такого слова - брезгливость. Пользуясь неожиданным приливом сил, Инна быстро продвигалась по трубе.
Ура! В нескольких метрах замаячил "свет в конце туннеля" - серый овал на черном фоне снизу. Впрочем, это, похоже, был не совсем конец, а промежуточный выход - за ним труба продолжалась дальше. Ну и пусть себе, подумала Инна - какое мне дело до продолжения, если вот он, выход, уже почти передо мной! Конечно, это не был выход вообще, о таком счастье она не смела и мечтать - но даже выход из вонючей трубы, разве это не счастье? Она в несколько рывков добралась до спасительной дыры, высунула в нее голову, вдохнула - спертый воздух подземелья показался ей райским ароматом. Пол, с виду твердый, возможно даже металлический, был в паре метров внизу. Как бы не сломать себе что-нибудь... Да ну, подумала, после героического броска сквозь трубу мне, кажется, уже нечего бояться.
Инна внутренне собралась. Проползла немного вперед, пока не почувствовала, что может спустить в дыру ноги. Потом начала медленно двигаться назад, постепенно высовываясь наружу. Неожиданно оказалось, что бедра застряли и никак не хотят протискиваться. Инна нервно задергалась на месте. Ну нет уж! Только не теперь! Уж как хотите, а я отсюда выберусь. Если надо - даже джинсы сниму, вы не думайте. Но выберусь! В этот миг самое широкое место ее тела всё-таки прошло сквозь отверстие. Через две секунды Инна уже висела на руках; затем примерилась и спрыгнула.
Приземление получилось удачным. Звук падения тут же разнесся во все стороны и вернулся назад многократным эхом - кажется, это был единственный звук, нарушивший тишину помещения. В следующую секунду она чуть не упала - за время похода организм заметно ослабел. Ну что ж - присяду на пол и передохнУ немного, вот так... Пол действительно был металлическим и холодным - но всё лучше, чем покрытая дерьмом поверхность трубы.
С одеждой надо было что-то делать. Инна осторожно, чтобы не испачкать лицо, стянула с себя безнадежно замурзанную майку - осталась в одном только лифчике, некогда белом. Выбросить маечку не решилась - свернула ее аккуратно, грязной стороной внутрь, и сунула за пояс. Джинсы тоже были не в лучшем виде, но их снимать не хотелось - хотя бы потому, что тут было холодно. Вот теперь очень к месту пришлась бы канава с водой, но похоже, как назло... Ладно, подумала, сейчас осмотрюсь и разберусь, что к чему. Лишь бы только здесь никого не было, а то если меня увидят в таком состоянии... Инна попробовала представить, что сказала бы мама, увидев ее в таком состоянии. Нет, решила тут же, мама никогда не узнает подробностей этого странного путешествия.
Она подняла глаза вверх - и взгляд натолкнулся на крест. Массивный, добротно сработанный деревянный крест висел в полуметре над полом - он был подвешен за металлические скобы на тяжелых цепях, уходивших под потолок на высоту не меньше трех этажей. Там же на потолке была закреплена большая круглая лампа - единственный, но достаточно мощный источник света в этом месте.
На кресте был распят человек.
Инна вскрикнула. Зал не замедлил ответить ей несколькими отголосками, и она тут же выругала себя за столь нервную реакцию. Потом снова наступила тишина, как в межзвездном вакууме. Инна отвела руки назад, оперлась на пол и обратила взгляд на жертву. Распятый был мужчиной лет сорока, может быть даже тридцати пяти. Весь его облик говорил о солидности и респектабельности: круглая шляпа на голове, аккуратный черный пиджак, темно-красный галстук с запонкой, брюки с почти идеальными "стрелками", лакированные туфли... И это - в таком месте! Из ладоней торчали здоровенные гвозди; в дополнение к ним, руки были крепко привязаны к кресту бечевой - наверное, для пущей гарантии. Безвольно повисшая голова склонилась набок, изо рта тонкой струйкой сочилась кровь - только теперь Инна заметила на полу маленькую темную лужицу. Кажется, трагедия случилась не так уж давно.