Аннотация: О том, что на всякого нехорошего человека обязательно найдётся управа.
Чёрный "Мерседес" влез на тротуар, перегородив его почти полностью. По всей ширине дороги стыла глубокая серая лужа, и обойти её не было ни малейшей возможности - второй берег лужи упирался в бетонное ограждение вокруг многолетней застывшей стройки.
Служащая мэрии Петрова осторожно протиснулась между машиной и стеной дома, высоко задрав полы пальто, чтобы не испачкать. Завтра специальным распоряжением мэра на этой улице будут работать эвакуаторы, и хозяину машины придётся побегать по стоянкам и заплатить немалую сумму, чтобы вернуть её. Зато будет помнить, что парковаться надо по правилам.
Пальто не пострадало, но в мыслях Петрова уже составила претензию к владельцу машины с требованием оплатить счет из химчистки. Почему она должна платить за то, что сделал другой?
По дороге домой забежала в магазин. Очередь, обычно двигавшаяся быстро, застопорилась, когда перед Петровой осталось всего три человека, - кассирша отказывалась принимать у стоящей впереди бабульки горсть мелочи.
- Вы её на паперти собирали, что ли? Давайте нормальные деньги или идите менять!
- Так других нет...
- Вот и идите!
Очередь волновалась, но ждала, пока кассирша с бабкой не определятся.
- По закону обязаны принять, - не выдержал наконец смуглый мужчина с полной тележкой.
- А вы не лезьте! - отбрехалась кассирша. - Не с вами разговаривают.
- Менеджера зовите, - не поддался тот. - Будете писать официальный отказ от приёма денег, для Роскомнадзора. И жалобную книгу пусть принесёт.
Волшебное слово помогло - кассирша со звоном сгребла мелочь и швырнула на прилавок чек. Продукты после этого она пробивала так, словно каждый творожный сырок плюнул ей в лицо.
- Понаехали, - яростно шепнула она, когда мужчина с тележкой, собрав свои покупки, направился к выходу.
Выбранный Петровой салат она крутила перед сканером почти минуту, а затем кинула на столик возле движущейся ленты.
- Штрих-код не читается.
- И что же?
- Ничего. Можете новый взять.
Тайная покупательница Петрова промолчала. Она запомнила всё: и отказ брать мелочь, и хамство, и то, что кассирша не предложила поменять товар, который не распознал сканер. Завтра отчёт об этом будет лежать у владельца торговой сети, и кассиршу уволят. Петрова понимала, что не от хорошей жизни та пошла работать на кассу супермаркета, но это её личные проблемы. Устроится в другой магазин и будет помнить, что покупателей надо уважать.
В подъезде опять было темно. Управляющая компания не спешила выполнять свои обязанности, поэтому лампочки обычно вкручивали жильцы первого этажа, но сейчас, видимо, ещё не успели.
Муж открыл дверь, забрал сумки. Из-за соседской двери раздавались привычные звуки скандала. Петрова переоделась, помыла руки, разобрала принесённые продукты - на ужин она собиралась пожарить курицу. Позвонила сыну - тот сидел у приятеля, пообещал вернуться до девяти. Соседи продолжали ругаться. Стены между квартирами были тонкими, отчётливо слышалось каждое слово: мат мужа, истерические вопли жены и непрерывный, заглушающий всё рёв ребёнка. Сотрудница опеки Петрова вспомнила, сколько раз эти скандалы доводили её до головной боли, сколько раз другая соседка пыталась призвать дебоширов к порядку, но в ответ слышала только брань и пожелания не лезть не в своё дело. Что ж, это достаточное основание для проверки. Пусть выяснят, почему плачет ребёнок, оценят нездоровую атмосферу в семье. Возможно, перспектива лишиться родительских прав заставит соседей взяться за ум.
На кухню зашёл муж, посмотрел на суровое лицо Петровой, на радио, безуспешно пытающееся заглушить крики. Вздохнул и вышел из квартиры. Петрова слышала, как он звонит в дверь соседям, как ругань звучит уже в коридоре. Потом муж что-то рявкнул, и соседи притихли.
- Что ты им сказал? - спросила она, выключая - наконец-то! - радио.
- Что дам в табло, если не замолчат, - буркнул муж и уточнил: - Обоим.
- А если бы он на тебя набросился? Он же неадекватный.
- Вот и дал бы.
Петрова только вздохнула. Она-то хорошо представляла, к чему приводят такие методы. Сейчас сосед присмирел, а завтра в отместку исцарапает им машину. Или измажет чем-нибудь дверь. Обиженные люди могут так нагадить - пожалеешь, что связался. И всё ради одного спокойного вечера, потому что надолго таких угроз никогда не хватает, и скоро скандалы станут ещё громче.
На следующий день "Мерседес" всё ещё стоял на тротуаре, но в картине появилась новая деталь: на капоте была аккуратно расстелена газета, а сверху лежал кирпич. Петрова боком пробралась между автомобилем и стеной, зашла в офис.
- Видела? - поделилась она с соседкой по кабинету. - Ни пройти, ни проехать.
- Совсем обнаглели, - поддержала та, поглядывая в окно. - Я ему уже намёк оставила, пусть только появится.
Стало понятно, откуда взялся кирпич. Петрова повесила пальто в шкаф, включила компьютер. Соседка барабанила по клавиатуре, продолжая следить за улицей.
Внезапно она вскочила и с воинственным "Ага!" выбежала из комнаты. Петрова подошла к окну. Возле "Мерседеса" стоял пухлый юноша в костюме и разглядывал кирпич. Долго стоять ему не пришлось: соседка Петровой налетела на него, тыча пальцем то в автомобиль, то в стену рядом. Юноша попытался было возмутиться, но быстро сдулся и, сев за руль, отъехал на другую сторону дороги. Вылезая, он наступил начищенным ботинком в лужу, и лицо его сделалось совсем унылым.
Соседка вернулась, гордая победой.
- Ещё возражать пытался, ты подумай. Парковаться, мол, негде, места нет. А я ему сказала: думать надо было раньше, когда машину покупал, нет места - ходи пешком!
"Вот дура, - думала Петрова, вбивая данные в базу. - А если бы он ей самой этим кирпичом дал? Сейчас же столько неадеквата..."
Вечером сын попросил полторы тысячи рублей - в школе собирали на текущие расходы.
- Мы же в декабре сдавали, - не поняла Петрова.
- Евгеньсанна сказала, тогда было за канцтовары, а теперь за хозяйственные и за новый принтер.
- Да сколько же можно-то? Одни поборы. У отца возьми, у меня сейчас нет.
Известный блогер Петрова была возмущена. Сегодня вечером десятки тысяч её подписчиков узнают, как с родителей тянут деньги на то, что должна обеспечивать сама школа. "Куда идёт государственное финансирование?" - спросят они. И когда этот вопрос дойдёт до Министерства образования, школьной администрации придётся держать ответ...