Якшин Николай Васильевич : другие произведения.

Из книги "Веки светлеют"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

Из книги 'ВЕКИ СВЕТЛЕЮТ'


* * *

Лук на полу.
Мышка в углу.
Синяя ваза на подоконнике белом.
Это душа расстаётся с телом —
Так, на часок,
Нить серебристую, как паучок,
Из себя выпуская.
Вот ведь какая
В мире привязанность есть серебристая,
Чистая.

Надо-то ей на кончике ножика соли,
Света — с напёрсток — звезды
И на донышке воли.
Вот погуляет чуток —
И скорее обратно,
Чтобы свернуться в клубок
Под диафрагмой.

Утром — молчок,
Будто нигде не бывала.
А расспросить — и что бы она рассказала?
А подыграть — и что бы такое пропела?..
Лук на полу,
Мышка в углу,
Синяя ваза на подоконнике белом.


* * *

Негромко истина живёт.
Молчит, вина набравши в рот,
А то по улице тишком
От сих до сих идет пешком.

К речистым в гости забредя,
Она не выкажет себя,
Не взгорячится, не вскричит,
А улыбнется и — смолчит.

Её как будто бы и нет.
Но чей тогда светлеет след
То на асфальте, то в строке,
То в придорожном васильке?

Она, она — горчит в меду,
Она, она — сластит беду,
Она — в дыхании твоём.
Везде она. Ей всюду дом.


Дуплет

1

Хриплый вечер отмечен отвесным дождём.
Что-то нужно уже, но давай подождём.
И куда-то сейчас, но болит голова,
Потому что больные бормочет слова.

Было время менять и винить наглазок,
Стало время ронять часовой поясок,
И простое крутить на мизинце кольцо,
И за чёлку падучую прятать лицо.

До патрона дожечь стосвечовую нить,
Чтобы некому не за что было винить,
И вздохнуть напослед, и забыться легко,
Безымянно в речное ступив молоко.

2

Срок всему, а читай: всё имеет предел.
Вот и волос, как список друзей, поредел.
Две пластинки пилить граммофонной иглой,
Белизну отмерять перетёртой золой.

И тропинка была, да уже не сыскать,
А и вспомнить кого, так ему не икать,
А и нужен кому, так не нужен никто.
Это жизнь, уходя, надевает пальто.

Так вставай, провожай, да попомни добром —
Это был ей не самый нерадостный дом.
Это было уже, это будет теперь —
Провожай, да оставь неприкрытою дверь.


* * *

Позвольте, кроме естества,
Не знать иного божества.

Позвольте противоречивым,
Неправым быть, и некрасивым,
Не заготовленным вчера,
Как с лета веники для бани,
Как загодя готовы к балу
И серпантин, и мишура.

И я позволю ненарядной
Быть, не утешной, не усладной,
Не нравиться что было сил,
Но дайте срок, и без надлома
Вручу ключи от части дома,
Куда б не каждого впустил.


* * *

Вышли снег и пьяница куда-то
И никак не могут добрести
То ли до конечной, то ль до даты,
То ли до развилки на пути.

Замечали добрые дехкане,
Многое познавши на веку,
Как пьянеет снег в его дыханьи
И бледнеет пьяница в снегу.

Из окошка матушка Тереза,
Поправляя белые виски,
Подавала новые протезы,
Но не видел пьяница ни зги.

Осенил его крестом воздушным,
Прошептав умильно: 'Будь здоров!' —
Лекарь, и учитель, и послушник,
Сам босой, Порфирий Иванов.

Все народы, нации и веры
Пьяницу жалели горячо,
И хотел ему сам Питер Первый
Епанчу накинуть на плечо.

Юлиус, судить привыкший круто,
Звал к себе и бровью отмякал,
Предлагал и место вместо Брута —
И на что он этим намекал?

И Лаура старого Петрарку
Бросила и волоклась как бред:
'Без сонетов мил ты, без подарков!..'
Долго шла, да потеряла след.

Били его в бок автомобили,
Он вставал, да по сугробам — вкось.
Что ж тебя на улице забыли?
Что же испытать тебе пришлось?

Может, хватит вечно быть героем
В рамочке дорожных новостей?
Заходи — я форточку закрою
Да чайку налью погорячей.

Пьяница хихикнул: мол, зачем нам?
Шёл как шёл, со снегом обнявшись,
Бормоча тепло и задушевно:
'Ты, браток, не падай, ты держись'.


* * *

Что ты кровушкой колотишься,
Рвёшься горлом из груди?
В лепестках небесных лотоса
Червоточину найди.

Всё равно она отыщется,
Хоть не хочется искать.
Вот и утро в окна тычется...
Да не велено впускать.


* * *

На дне начищенной кастрюли,
Но с оборотной стороны,
Такие гении уснули! —
Сквозь темноту едва видны.

Но узнаю фламандской охры
Чуть подгоревший свет ночной:
Адама там вихры — и ВОХРа
За провинившейся спиной.

А дева Ева — уж не дева,
Уже она вполне жена,
И пусть глядит ещё налево,
Дорога с мужем ей одна.

И изгоняющий пинками
(Не Самому ж Ему — в тычки!) —
Зачинщиком в бессмертной драме
Писанья твёрдыя руки.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"