Боль была такой сильной, что невозможно было повернуть голову. Что - то внутри нее расширялось и расширялось, голова становилась тяжелой, все время тошнило. Вдруг все пропало. И боль и тошнота. Но она не могла больше пошевелить ни рукой, ни ногой. Сознание было ясным, уже давно ее мозг не работал так четко. Будучи прекрасным диагностом, она понимала, что произошло, но ничего не могла сделать. Дома она была одна и никто в ближацшее время не придет. Дотянуться до телефона, который был рядом, не было сил.
Ждать? Чего? Если сознание сохранено, значит, по крайней мере, еще какое-то время она точно не умрет, но ожидание может длиьтся долго. Боже, она не знает, когда кто-нибудь переступит порог этого дома...
Очень хотелось пить, рот пересох, но язык словно прилип к гортани, она не могла даже облизать губы. Ей стало жаль себя. Ведь, наверное, если бы она была внимательна к себе, она могла бы заметить какие-то предвестники этого состояния. Она была беспечна и как все считала, что уж с ней то точно ничего не случится. В комнате темнело, мучила жажда. и постепенно сознание заволокло туманом. Она погрузилась то ли в сон, то ли в забытье.
Когда она снова открыла глаза, было уже светло. Тошнило, и снова кружилась голова. Как хорошо, подумала она, что лежу на боку и, значит, не захлебнусь, если наступит рвота. Время перестало существовать, она то погружалась в забытье, то неожиданно приходила в себя, и это доставляло ей ужасные мучения. Ей никто не поможет, она всю свою, не такую уж долгую жизнь рассчитывала только на себя. Ни мужа, ни детей она иметь не хотела, зачем ей лишние хлопоты. Мужчины у нее были и, можно сказать, в избытке, она ими не дорожила. Она красива, очень красива, удачлива, независима, обеспечена и наслаждалась жизнью и работой. А на работе ее ждут только через неделю, за это время она обязательно умрет от жажды.
В доме снова потемнело. Неожиданно раздался звонок в дверь. Кто это мог быть, хотя, все равно, что она могла сделать. Прошло немного времени, и она услышала как в замке что - то слегка поворачивается. Тихий шорох, какое то позвякивание и дверь открылась. Раздались тихие, вкрадчивые шаги и она замерла, если только в ее положении можно было это сделать, затаила дыхание и прикрыла глаза. Неясный свет фонарика обшарил комнату, на минуту задержавшись на ней. Человек осторожно подошел к кровати и остановился, разглядывая ее. Потом двумя пальцами в перчатках приподнял ее руку и отпустил. Рука упала на кровать как плеть. Постояв еще немного, человек деловито обошел комнаты, заглянул на кухню, в ванную и, убедившись, что никого больше нет, обшарил шкафы и сумочку, стоявшую в прихожей. Нежно звякнули ее украшения, лежавшие в ванной, она всегда оставляла их там, когда принимала душ. Так же тихо, как и вошел, человек вышел, прикрыв дверь, но она заметила, что замок не щелкнул. От пережитого волнения она опять потеряла сознание.
Было уже совсем темно, когда она снова открыла глаза. Через штору пробивался свет уличного фонаря, и ее наконец, вырвало. Могла ли она попросить помощи у этого человека, чего она так испугалась? Наверное, насилия и все равно неминуемой смерти. Дверь опять тихо скрипнула, и она почувствовала на своей щеке прикосновение теплого шершавого языка. Тим, дружочек, только ты можешь бескорыстно приласкать несчастную женщину, и она издала какой-то свистящий звук, слова не получились. Тим, нежно лизал ее руки. На лестнице раздался пронзительный голос хозяйки Тима, которая никак не могла его найти. Тим подал голос, но не отошел от нее. Дверь открылась и Татьяна, хозяйка Тима, грузно вошла в комнату. Она зажгла свет и вскрикнула от неожиданности.
"Оля, Олечка, что с тобой, что случилось?" Бросившись в ванную, она схватила полотенце и стала вытирать лицо Ольги, приговаривая "сейчас, сейчас, дорогая, все поправим". Мгновенно сообразив, что произошло, она вызвала скорую, принесла воду и с ложечки стала поить Ольгу. Слезы благодарности текли по фарфоровым щекам Ольги. Утолив жажду, она забылась в коротком обмороке. Тим продолжал облизывать ее руки, и она быстро пришла в себя. В комнату уже входили санитары с носилками, и врач уже что-то вводил ей в вену.
Утром Ольга с облегчением посмотрела вокруг и неожиданно для себя поблагодарила Бога, о котором никогда не вспоминала на протяжении всей своей жизни. Еще в детстве бабушка окрестила ее в каком-то старом монастыре, когда они ездили на экскурсию по Валдаю, но Ольга об этом и не вспоминала. Теперь ей уже не было так страшно и больно, и она могла думать. Лечили ее очень интенсивно, наверное, Татьяна рассказала о ней все, и то, что она врач, кандидат медицинских наук, и то что у нее своя клиника. Ольга была психотерапевтом. Здесь, в больнице у нее была отдельная палата и дежурила миловидная сестричка, которая старалась угадать любое желание Ольги.
Прошел примерно месяц, и Ольга уже могла шевелить рукой и поворачивать голову, но ни ходить, ни разговаривать она не могла. Из командировки приехал ее друг, Андрей, очень огорчился, что с ней произошло такое несчасье, и предложил забрать ее к ней домой, наняв сиделку, иди медсестру.
Врачи из ее клиники доставали какие-то необычные лекарства, но прошло уже несколько месяцев, а ее положение изменилось мало. Андрей переехал к ней, и та самая миловидная сестричка, постоянно дежурила у ее постели. Андрей вздыхал и грустил, Ольга видела, как ему было трудно видеть ее в таком положении. Работа, он тоже был врачом, хирургом, отнимала много времени и сил, и, приходя к ней он не мог отдохнуть, как это бывало раньше. Она все чаще и чаще видела его с бутылкой коньяка. Спал Андрей в гостиной, а сестричка приходила утром. Прошло уже почти полгода такой непонятной жизни, и Ольга находилась на грани отчаяния, ей совсем не хотелось провести так жизнь. Однажды, проснувшись ночью, она услышала в гостиной голоса, это был Андрей и сестричка, они болтали и, видимо, выпивали, так как сестричка повизгивала и дурашливо смеялась. Потом она услышала звук поцелуя и утробный стон сестрички. Через час все стихло, и Ольга с ужасом осознала, что произошло. Ей было противно, но она ничего не могла сделать, не могла даже сказать.
После этого вечера такие сцены происходили часто и, в конце концов, сестричка просто стала жить в квартире Ольги. За Ольгой ухаживали, кормили, лечили, но, относились как к мебели, ее даже не стеснялись. Ольга видела, как опускался Андрей. Он все чаще и чаще напивался и в таком состоянии мог повалить сестричку на пол даже в комнате Ольги, сестричка только хихикала и стонала, ночью она ходила голой, да и днем только в своем коротеньком, беленьком халатике, под которым никогда ничего не было, иногда только длинные черные чулки. Ольга заметила, что сестричка вообще любила обнажаться, часто и подолгу вертелась перед зеркалом, сбросив халатик, зеркало в спальне Ольги было в полстены.
Ольгу не мучила ревность, она никогда не относилась к Андрею серьезно, просто это был удобный роман. Но, ее возмущало беспардонное отношение, и было противно все это видеть. В конце декабря Андрей уехал в командировку на неделю, и Ольга вздохнула с облегчением, но напрасно, сестричке видимо, нравились такие игры, и она пригласила своих друзей. Вечером в квартиру Ольги ввалилась пара парней с большим количеством выпивки и началась вечеринка. Пили они до утра, а потом сестричка покорила обоих и все счастливо уснули. Вечеринки продолжались почти до Нового года, и на одну из них попал вернувшийся неожиданно Андрей. Сестричка встретила его нагишом в обнимку с парнем, и Андрей вспылил. Бросив ей одежду, он сказал, чтобы ее больше никогда не было в этом доме. После ухода этой компании, Андрей сидел на полу возле кровати Ольги , обхватив голову руками и плакал. Просил прощения, жаловался, что Ольга никогда его не любила, а он умирал от любви и ревности, и вся эта грязная история произошла только от отчаяния, оттого, что он не умел жить без нее. Ольга смотрела на него с грустью и жалостью.
Андрей пригласил к Ольге пожилую медсестру из китайского центра. Лучшие китайские врачи, работающие в России, занимались Ольгой, и к весне она уже говорила, сама ела и с помощью сестры добиралась до ванны и туалета. За это время Ольга очень многое передумала и пересмотрела в своей жизни. Она поняла, как хрупок человек, как мало ему отпущено природой и как бережно нужно относиться к тому, что дано. Древнее выражение "спешите делать добро" она воспринимала теперь буквально. Изменился и Андрей, Ольга больше никогда не видела в его руках бутылку коньяка, и больше ни одна сестричка не переступала порога квартиры Ольги. Андрей иногда отсутствовал, но Ольгу это не волновало, она была благодарна ему за то, что ничего не знала и не видела. Наконец, в июне Ольга смогла обходиться без сиделки, и без врачей. Выйдя впервые за год из дома, она вздохнула полной грудью и засмеялась. Господи, как хорошо!
На следующий день Ольга пошла в церковь и отстояла всю службу. Она радовалась солнцу, людям, детям, улыбалась бабушкам, ей хотелось обнять весь мир. Проходя по улице, она ловила свое отражение в витринах и смеялась, она снова себе нравилась. Через неделю Ольга прищла в свою клинику, которая уже давно стала не ее. Пока она болела, все, чем она владела, кроме банковского счета, перекочевало в чужие руки.
Ольга была так счастлива, что решила не подавать в суд, она все оставила и ушла. Теперь у нее другая жизнь, а бывшие друзья пусть живут, как умеют, она их простила.
Вечером пришел Андрей с огромным букетом орхидей, где только он их достал! Одуряюший запах заворожил ее и Ольга расслабилась. Андрей с трепетом поцеловал ее руку, но она засмеялась, вспомнив, как Тим год назад лизал ее руки и, должна была сознаться, что Тиму она была бы более рада. Ольга не знала, как сказать Андрею, что у нее не осталось никаких чувств к нему, ей было неловко быть неблагодарной, но что она могла сделать, если даже чувственная связь, которая между ними была, совсем пропала. Ольга решила ничего не говорить. Но Андрей был настойчив. Тогда Ольга предложила пойти куда-нибуль и Андрей согласился. Они отправились в старое кафе.
Ольга с непривычки устала и молчала, но когда к их столику подошли давние знакомые, она обрадовалась. Это были друзья еще по институту, она совсем забыла, что они каждый год встречались в этом кафе. Был здесь и Степан, ее первая большая любовь. Степан, после окончания института, уехал работать в Монголию, он умолял ее поехать с ним, но она не хотела, перед ней открывалась научная карьера. Ольга была горда и тщеславна, карьеру она предпочла любви. Сейчас она с интересом смотрела на Степана. За эти двенадцать лет он сильно изменился. Это был крупный, сильный, загорелый мужчина с внимательным, оценивающим взглядом, но вместе с тем и добрым. Ольге вдруг очень захотелось прижаться к нему и заплакать. Она засмеялась. Андрей посмотрел на нее с недоумением. А Ольга продолжала смеяться. Степан, как будто поняв ее, подошел и пригласил на танец. И Ольга, с упоением, утонула в его обьятиях. Один танец сменялся другим, а они не могли разомкнуть рук. Друзья шутили, все были посвящены в тайну их прошлых отношений, но, никто не знал, женат ли Степан.
А музыка играла и играла и ночь не кончалась. Они исчезли незаметно. Ольга ни о чем не спрашивала Степана, послушно следовала за ним в каком-то блаженном забытьи. Машина остановилась у загороднего дома. Степан взял Ольгу на руки и внес в дом. Ольга прижалась к его плечу и заплакала.
"Ну, теперь то, ты не откажешься выйти за меня замуж?" неожиданно спросил Степан. Всхлипывая и вытирая слезы, Ольга ответила согласием. Он усадил ее на диван и устроился рядом.
" Расскажи, что с тобой ?"
"Степочка, я люблю тебя" - всхлипнула Ольга, " я, дура была, дура". Она откинулась на подушку и уснула.
Солнце нещадно било в глаза, Ольга отвернулась к стене и вдруг села на постели. Она с недоумением смотрела вокруг, ничего не понимая. В открытое окно свешивалась ветка сирени, покачивалась занавеска и весело щебетала какая-то птичка. В дверь с подносом входил Степан, и запах крепкого кофе ударил в нос.
"Ну, проснулась, спящая царевна, с добрым утром ", Степан поставил кофе рядом с Ольгой и отошел на несколько шагов, разглядывая ее. Ольга смутилась, она никак не могла вспомнить, что было ночью. Выпив кофе, она спросила его, что произошло.
"Ничего" - спокойно сказал Степан, "кроме того, что ты, наконец, согласилась выйти за меня замуж. Забыла или уже передумала?"
Ольга бросилась в его объятия, смеясь и плача, шептала "не передумала. не передумала, не передумала ".
"Вот и хорошо" - сказал Степан, " завтра и обвенчаемся ".
"Степочка, я ничего о тебе не знаю, ты ничего не знаещь обо мне, у меня нет подвенечного платья, может быть, мы просто поживем вместе? А?" вздрогнув, она прижалась к нему всем телом, погружаясь в забытые, но такие родные запахи и ощущения. Как она жила без этого?
"Нет, дорогая",- он нежно поцеловал ее и ее обнаженные ноги оторвались от земли - "только законный брак и много детей, я не хочу снова услышать, что тебя зовет наука или что-то еще, у меня уже не останется времени ждать. Я не искал тебя, не заставлял, ты вернулась, сама вернулась, любовь моя".