Администрация предупреждает: фотоаппараты, кинокамеры, магнитофоны и другая аппаратура изымается без предупреждения.
(Объявление в заводской проходной)
Явка всех желающих обязательна.
(Из внутрицехового объявления)
Любят у нас слово "зона". Тут вам и безобидные "зональные соревнования", и милитаристские "зоны поражения", и пахнущие канцелярским клеем "зоны отдыха" в "зеленых зонах". В этом же ряду стоят две глыбины, два нерукотворных памятника человеческой цивилизации: "Промзона" и просто "Зона". О "Просто Зоне", сиречь исправительной колонии, уже говорено-переговорено, а вот о "Промзоне" в последние годы как-то забыли. Хотя кто сможет сосчитать, сколько политиков, артистов, художников и бизнесменов своим нынешним успехам обязаны тому, что их в свое время вынудили уйти с завода или из НИИ.
Главной, бросающейся в глаза, отличительной особенностью, можно даже сказать, символом Промзоны является забор. Добротное бетонное сооружение украшенное поверху колючей проволокой на изоляторах. Я вобще считаю, что строительство первого забора - точка отсчета истории homo sapiens. Но это так, к слову пришлось.
Можно еще подпустить газетной мистики и высказаться в том роде, что-де заводской забор проходит не по земле, а по душам людей. Впрочем, какая же это мистика? Самая настоящая заборная правда.
Точно так же, как милиционера, кондуктора и педагога выдают глаза, - человека потоптавшего Промзону узнаешь сразу. По манере поведения, по особенностям мышления, по байкам, наконец. Кстати, о байках...
ТВОРЦЫ
Рассказывала Лена К., работавшая мастером на Кировском заводе в г. Ленинграде:
Я своим рабочим говорю, почему вы не ходите ни в музеи, ни в филармонию, ни на лекции? Ведь куда ни придешь, кругом одни женщины. А они мне отвечают: "Это ваше женское дело изучать, а мы, мужики, творим".
СОЛИДАРНОСТЬ
Рассказывал итээровец из Тольятти:
-Ты ведь знаешь, что "жигуль" один к одному "фиат"? Когда только начали выпускать наших "итальяшек", почти всех мастеров и специалистов возили на заводы "Фиат" для обучения. Драка за место в группе была страшенная. Вот идем мы по пролетам ихнего завода, тихо матерясь от зависти. Громко нельзя, потому что с группой ходит кагэбешник, которому наша зависть - готовый материал об антисоветских высказываниях. Нагулялись, насмотрелись, остановились в уголочке перекурить впечатления. Стоим, болтаем. Вдруг замечаем, кто-то вдоль конвейера побежал, и работяги начинают бросать инструмент и в сторону отходить. Конвейер лязгнул и замер. Посылаем толмача, узнать, что случилось. Тот вернулся и выдал такое, что наш гэбэшник побледнел: "Они говорят - вы бастуете, и мы бастуем!"
ИЗВИНИ, ДРУГ
На Подольском заводе швейных машин мне рассказали такую историю:
-Самыми первыми ЭВМ в нашем отделе были армянские машины "НАИРИ". Как-то сгорела у нас одна плата. Отбили телеграмму на завод-изготовитель с просьбой срочно выслать замену. На удивление быстро, через месяц, приходит из Еревана посылка. А в ней пустая плата, кулек с радиодеталями и записка: "Извини, друг, не успел запаять".
ЭКОНОМИЯ ДОЛЖНА БЫТЬ ЭКОНОМНОЙ
Рассказывал Володя Н.:
- В 80-ом году я шоферил на грузовике. Собирает нас начальник колонны и говорит, что пришла установка на экономию топлива. Надо, так надо. Остаемся на вторую смену, собираем приспособу, подключаем к спидометру, врубаем дрель и начинаем километраж накручивать - топливо экономить. На другой день начальник проверяет результаты и начинает орать: "Вы что, кони, два месяца без бензина ездите?" Нет, так нет. Остаемся на вторую смену, ставим приспособу на реверс и в срочном порядке расходуем горючее. На пару недель запас все же оставили.
ТЫЛ - ФРОНТУ
Рассказывал полковник К-швили:
Американцы разработали калькулятор для артрасчетов. Размером с две пачки сигарет. Нашим тоже загорелось. Объявили конкурс. Победили почему-то армяне. Наверное, комиссию соблазнило, что их калькулятор можно сбросить со второго этажа или засунуть на три метра под воду. По клавишам хоть сапогом лупи. Правда, размером он побольше. Носится не в кармане, а на спине сержанта. Зато аккумуляторы весят пять килограммов. Если ты заблудился, и автомат в болоте утопил, ими можно отбиться от превосходящих сил противника.
ТРИ, ДВА, ОДИН... ОГОНЬ
ЦУП видели? Ну, Центр Управления Полетами, по телевизору? Это, так сказать, верхушка пирамиды разного рода диспетчерских залов. В ее основании находится множество подобных помещений, из которых управляют работой всяческих заводских цехов по градам и весям нашей необъятной некогда родины.
В начале 80-х, еще студентом алма-атинского политеха, я сподобился поучаствовать в монтаже диспетчерской в цехе сухих электрофильтров на Балхашском медьзаводе. До сих пор не понимаю: на хрена седло корове? Нам, студентам-лаборантам поручили установить мнемосхему, отражающую светящимися лампочками работу оборудования.
Диспетчерская вышла на загляденье: фальшпол, под которым змеятся невидимые миру кабели; звукопоглощающие плиты на стенах и потолке; нержавеющий полумесяц пульта, утыканный кнопками, тумблерами и средствами связи; напротив - щиты с измерительными, контролирующими, самопишущими приборами и нашей роскошной мнемосхемой, сияющей разноцветными колпачками ламп. НТП во всей красе! Сдача в эксплуатацию проходила по первому разряду. Высокое заводское начальство с любовной вальяжностью тупо разглядывает релейно-контакторную и КИПовскую аппаратуру. Наконец, начальник цеха, жуткий флегматик предпенсионного возраста, вяло машет полной ручкой электрику, такому же тормозу:
- Семен, включай.
Эдак буднично, без должной торжественности и гордой дрожи в голосе. Семен шаркает к РП и дергает рубильник...
Взрыв, треск, дым, пламя!
Все панели занялись разом! Ошалевшая комиссия приросла к полу. Куда бежать? Единственная дверь между электрощитами, за которыми идет битва между токами короткого замыкания. Я сунулся к огнетушителям: пенные! Вы не пробовали тушить установки под напряжением пеной? И не пробуйте. А те, кто пробовал, уже не расскажут.
Минут десять бушевал электрический джин. Обуглилась свежая красочка, перекорежило плексигласовую пластину на нашей мнемосхеме, диспетчерская наполнилась смрадом горелой изоляции... Неожиданно прозвучал буднично-вялый голос начальника цеха:
- Семен, больше не включай.
ИЗБРАННЫЕ МЕСТА ИЗ СЛОВАРИКА ПРОМЗОНЫ
ПЛАН - процессуально-нравственная категория, несущая в себе черты самодовлеющей самодостаточности; является периодическим критерием итогов жизнедеятельности обитателей Промзоны; мерило, ярило, свет в окошке и в конце туннеля единовременно. "ПЛАН - закон. Выполнить - долг, перевыполнить - честь".
ИТР - инженерно-технический работник - один из характернейших и непременнейших представителей флоры и фауны Промзоны. "Брось в конце смены палку у проходной: четырех итээров зашибешь". Также известен под именем прораб, маркшейдер, конструктор, интеллигент технический, мастер (не путать с "мастер - в смысле умелец") и т.п. Итээровец чаще всего хваткое, пронырливое, лживое, грубое, забитое, наглое, умное и низкооплачиваемое существо. От т.н. "работяг" отличается еще и тем, что обычно моет руки после посещения туалета, а не до.
РАБОТЯГА - он же "пролетарий", он же "гегемон", он же "человек труда". Ранее проходил под кличкой "представитель передового рабочего класса". Имеет такие же ничтожно маленькие права, как итээровец, но значительно меньше обязанностей. В основном отвечает только за чалочные приспособления, которые не должен терять. "Нам нечего терять, кроме своих цепей".
АБК - административно-бытовой корпус (в просторечии "белый дом" вне зависимости от цвета стен). Вполне уместный на фронтоне АБК лозунг "Оставь надежду всяк, сюда входящий" обычно заменяет нейтральное "Слава труду!". Особый интерес представляют обитатели административной части АБК. Именно им человечество обязано изобретением ПЛАНА и второй поправке к закону причинно-следственных связей в пространственно-временном континиуме. "День приезда, день отъезда - один день." Питаются исключительно приказами, инструкциями и циркулярными письмами (не путать с циркулярными пилами). Испражняются тем же. Надо отметить поразительный физиологический аспект: быстрее растут не те, кто лучше питается, а те, кто лучше испражняется. Размножаются неизвестным науке способом, но черезвычайно эффективно.
ОТ (отэ), ПЧ (пэча), РГТИ (эргтэи), ОГС, ОГМ, ОГЭ и пр., имя которым легион - демоны Промзоны. Различаются по месту обитания (цеховые, заводские, городские, региональные, федеральные и т.д.) и по возможностям осложнить жизнь, попить кровь, потрепать нервы и вымотать душу. В отличии от простых демонов, которых вызвать довольно-таки сложно, демоны Промзоны появляются сами и внезапно. Перед исчезновением вручают жертвам "акты", "предписания" и "красные полосы" (ср. с "черной меткой" у пиратов). Служителей демонов Промзоны еще называют инспекторами. К счастью, инспекторов очень легко отличить от куриц, т.к. ищут они не зерно, а наоборот.
НИИ - научно-исследовательский институт. Культовое учреждение при Промзоне. Так и говорят: "Мы на науку молимся". При этом, разумеется, никто не ждет от молитв реальной отдачи. НИИ очень странные образования: есть профильные, но нет анфасных; есть головные, но нет телесных. Как всякие культовые учреждения обожают тайны, поэтому готовы закопать или утопить в бумажном ворохе любую идею. Отличительная особенность НИИ - скрытность. Бывший Всесоюзный Научно-Исследовательский Институт Химических Удобрений и Ядов скрывал даже свою аббревиатуру. Главный девиз НИИ: "Отрицательный результат внедрения - тоже результат".
ЗАЩИТА ОТ ДУРАКА
монолог инженера-конструктора
- Не было случая, чтобы через некоторое время, после пуска какого-нибудь нового оборудования, к нам в КБ не прибежали и не попросили ввести дополнительные блокировки. "Защиту от дурака", так называемую. Я, помнится, поначалу все отбрыкивался. Орал, что "лучшая защита от дурака - обучение", законы Мэрфи цитировал: "Создайте систему, которой сможет пользоваться даже дурак, и только дурак захочет ею воспользоваться".
А в принципе, это интересная задача для разработчика: изобрести эффективную "защиту от дурака". Я как-то даже в словаре покопался, чтобы определиться с терминологией. И что ты думаешь? Существительное "дурак" объясняют прилагательным "глупый", а там, в свою очередь, отсылают к другому прилагательному "неумный". Тебе это ничего не напоминает? Лемовские "Звездные дневники Йона Тихого", поиск смысла слова "сепулька".
Ведь ежу понятно: дурак и глупец - это два совершенно разных человека. От глупца, согласен, можно защититься обучением. Но дурак! Дурака образованием не остановить. Дурак по природе своей активен, инициативен и любопытен. При этом, у него совершенно атрофированы сдерживающие центры. Он не способен соразмерять цель и средства и, к тому же, начисто лишен дара предвидения последствий своих действий.
Дурак - субъект, не поддающийся внешнему изучению, классический "черный ящик", детерминированный только по входу.
Чтобы от подобного типа сделать защиту, разработчик сам должен стать дураком. Ну и какая это будет защита? Дурацкая!
Одним словом, создание надежной "защиты от дурака" невозможно ни теоретически, ни практически. Вот так!
И знаешь, когда я все это понял, то сразу перестал собачиться с производственниками. Надо вам дополнительную блокировку? Пожалуйста! Все равно это ничего не изменит.
НЕВЕСТА СТИРАЛЬНОЙ МАШИНЫ
Рассказывал Вася Л.:
- Я в 70-е годы работал в А. на заводе стиральных машин. Выпускали всемирно известные баки с мотором, а из отходов шлепали атомные подводные лодки: технология та же, только размер поболе. Завод и так жутко секретный, а уж о начале четвертой очереди, то есть о подготовке к спуску на воду новой бандуры, знали всего трое: директор, главный инженер и начальник цеха. Спуск - праздник особенный. Поэтому, когда дело близилось к тому, мы начинали вечерами накручивать гетеродины своих приемников: ловили Би-би-си. У тех привычка была поздравлять "А-ский завод стиральных машин с началом на будущей неделе четвертой очереди". Как узнавали, пес их ведает, - это дело особистов. У нас свой интерес. Стапели, по которым бак с ядерным реактором в воду съезжал, по традиции мазали смальцем, щедро мазали, так, что куски смальца плавали потом по всей акватории. А директор давал неофициальный приказ: выловленный смалец обменивать по весу на чистый спирт...
На спуск приходили как на демонстрацию. Только вместо портретов и лозунгов - сачки, багры и крючья. Умельцы по шестнадцать килограмм добывали, представляешь! Конечно, пытались кладовщиков напарить: кто из дому смалец притащит, кто железку в кусок запихнет - да у них глаз-алмаз: наш смалец от домашнего мигом отличали. И то, военная приемка! Были такие, что смалец заныкивали и приносили через месяц. Кусок грязный, в махре - но - приказ директора никто не отменял, поэтому спирт наливали, правда, уже не ректификат, а технический. А нам хоть денатурат, лишь бы горело!
Среди женского персонала тоже шум поднимался, но по другой причине.
После того как о лист брони, навешанный на борт для защиты свежей красочки, расколотят флакон шампанского, первой на мостик поднимается Невеста Подводной Лодки. Ее выбирали заранее, и каждой профком тут же вручал ордер на однокомнатную квартиру. Ну, как же, будущая мать-одиночка! Однажды случилась запарка: одной вот-вот замуж, другая сама по себе на шестом месяце - и выпала честь торчать на рубке в белом платье Вальке-крановщице. Девка здоровенная! А подводники - известно: метр с кепкой на коньках. "Ничего, - говорит профкомщик, - Получай, Валя, ключи от однокомнатной квартиры и шей подвенечное платье. ВМФ не подведет!"
На спуске мы чуть животы не надорвали. Морячки маленькие, черные, пьяные как таракашки, облепили Валюху со всех сторон и на заводское начальство ноль внимания. Капитан их только ногой не отпихивал. А сам с Вальки глаз не сводит: "Такая большая и вся моя!" Пузырь по быстрому расколошматили, выпили, "ура" покричали и полезли внутрь на первую брачную ночь. Валюха и весь детсад за ней. Мы стоим, ждем. Как только невеста на свет божий законной женой появится - все, можно смалец собирать. Тут распахивается люк и выбирается, громко матерясь, так и не вкусившая супружеских ласк Валентина. На голове у нее вместо фаты капитанская фуражка, а белое платье залито красным вином. И мы постепенно узнаем, что матросики, трамтарарам, и так на рогах, внизу еще поддали, поблевали и легли спать в полном составе, согласно боевого расписания. Видя такой конфуз родного ВМФ и жалея зазря отданную квартиру из директорского фонда, профкомщик, кстати, сам бывший подводник, идет, покачиваясь, по сходням к оскорбленной в лучших чувствах невесте и под наш радостный гогот утаскивает ее вниз.
Ну, профсоюзы - известная школа, и квартир у нас просто так никому не давали.
ДЖЕЗКАЗГАН
Сколько городов-садов возникло в СССР, а до этого и в российской империи, вокруг заводов и не сосчитать. Город Джезказган своим появлением обязан великому геологу Сатпаеву отцу ДГМК (Джезказганского Горно-Металлургического Комбината). Медь ДГМК "четыре девятки после запятой" - один из двух всемирных эталонов меди. Второй эталон балхашского происхождения. Тоже, в общем-то, Казахстан, но там еще до 17-го года англичане руку приложили. И так хорошо приложили, что треть БГМК по сию пору в их строениях и технологиях обретается. Вот Джезказган - это уже целиком наше чудо, социалистическое.
То, что чудо - это вы мне поверьте. Много вы знали городов под советской властью, в которых при населении больше ста тысяч человек не было бы ни одного лозунга "СЛАВА КПСС!"? И даже на здании обкома под красным флагом ничего кроме "Слава труду" и милиционера.
Еще о лозунгах, чтобы не забыть. С городского пляжа очень хорошо смотрелся на холме белый дом заводского профилактория с аршинными буквами "ЗДОРОВЬЕ ЧЕЛОВЕКА - НАРОДНОЕ БОГАТСТВО" на фоне пяти громадных вечно дымящих труб. Да и сам пруд нечто уникальное. С одной стороны из него берут воду в горводопровод и даже ловят раков, которые, как известно, водятся исключительно в чистейшей Н2О. А отплыви метров на двести и тебя мазнет по лицу квелая рыбина с разъеденными сточными водами ДГМК внутренностями. Смотришь на ее белые, извините, кишки и вспоминаешь Стругацких с их потрошеным карасем. Вот такой прудик: с одного конца водопровод и раки, а с другого - оборотный цикл флагмана советской металлургии с неизбежной при производстве меди серной кислотой и прочей промышленной мерзостью.
Этой серной кислоты на медьзаводе в избытке: и по трубам течет, и на землю стекает. Увидел я однажды струю в полруки толщиной, тащу технолога: "У вас там кислота льет! Стена в пять кирпичей, так на три кирпича уже проело!" Технолог спокойно отмахнулся: "Это капает. Если хочешь, пойдем, покажу, где льет". Пардон, это в Балхаше было. На ДГМК серная кислота (H2SO4) все больше в отходящих конвертерных газах в пыли ихней. Порошок, пахнущий тухлыми яйцами, с SO2 и SO3. "Инвайт" - просто добавь воды!
В первый раз я в него в джинсах вляпался. Только утром следующего дня я понял странные ухмылки заводчан: от джинсов кроме молнии и заклепок ничего не осталось. С виду-то все нормально, а начал одеваться, и нога вышла наружу в районе кармана. А еще говорят рабочие штаны. Впрочем, конвертерные газы и очищенные от пыли тоже не подарок: вдохнешь и бегом к автомату газводы - спазм снимать. Автоматов этих в конверторном и в цехах сухих и мокрых электрофильтров как инженеров. Здоровье человека...
По какому-то капризу природы ветры в степном городе Джезказгане дуют с постоянством пассатов или муссонов, да еще в зависимости от времени суток меняют свое направление. Около четырех дня, когда рабочий люд со смены и на смену едет, ветры гонят рыжеватое облако из труб аккурат вдоль дороги на завод. Катишь в автобусе и гадаешь: накроет или не накроет? Что такое сто метров для стихии. Накрывало, признаться, редко. Зато стадион "Зенит", не по капризу, а по чьей-то дурости, сооруженный на окраине города, регулярно попадал в зону поражения. Поэтому все культурные и спортивные мероприятия проводили на "Зените" до 12-ти и после 18-ти часов. Когда в первый и в последний раз Джезказган посетил популярный в Союзе певец Лев Лещенко, ему осторожно намекнули на такую особенность культурной жизни города, прямо сказать постеснялись. Певец заартачился, хочу днем! Жарко, говорят, к тому же стадион оборудован прожекторами. Нет, уперся! Концерт объявили на 15:00. Народ, хоть и знал, каков он дым отечества, решил, видимо, что ради такого дела печи потушат, и билеты раскупил. Вышел любимец публики на помост посреди желтого поля там и сям оживленного клочками недовытоптанного зеленого газона и едва завел свою "Соловьиную рощу", как стадион накрыло. Так джезказганские металлурги и не узнали с чего славный птах песнь начинает. Лещенко газировочки хлебнул, концерты отменил и в Джезказган больше ни ногой. Никто особо и не расстроился. Будь ты хоть Лучано Паваротти, а дышать из-за тебя серной кислотой дураков нету... Черт, и эта история, кажется, в Балхаше произошла. Перепуталось все за годы. Да и заводы похожи. Отсюда и путаница с городами. Зато следующая байка точно про Джезказган.
Лет десять проходит со дня пуска медьзавода и вдруг телеграмма: "Вы должны Н-скому обогатительному комбинату 10 (десять) килограммов золота". Директора ДГМК едва не хватила кондрашка. Чтобы вы поняли, причем тут золото, сделаю небольшой технологический экскурс.
Джезказганскую эталонную медь получают методом электролиза. В ванны с медным купоросом и серной (опять!) кислотой погружают, так называемые, анодные листы. Это почти чистая медь - не 4 девятки, но все-таки - полученная в огневой печи после дразнения и разлитая на карусельной машине в изложницы. (Хорошо звучит?) Туда же, в ванны суют титановые листы-катоды. Подают ток и медь, и только медь на 99.9999%, оседает на титан. Ее очень легко отрывают, грузят на тележки с веселым названием катафалка и все - на упаковку. Кстати, однажды немцам отгрузили на 80кг больше. Так эти капиталисты излишек вернули, да еще неустойку слупили за нарушение условий контракта. Но это все еще не золото. А золото (платина и т.п.), которое обязательно в анодной меди присутствует, выпадает в осадок на дно электролизной ванны, в шлам. Бедную золотоносную породу специально везут с Кавказа и подмешивают к медной руде. Золото проходит с медью все переделы и отделяется только в конце. Поэтому шлам выбирают особо проверенные люди под охраной десятка милиционеров. Взвешивают до сотых долей грамма и отправляют в Н-ск в спецвагонах. Дело настолько надежное, что медьзаводу доводят план по драгметаллам. И вдруг такая недостача: 10 килограмм!
Причина-то совсем простая: чтобы план выполнить, после выемки шлама и взвешивания лаборатория брала стограммовую пробу на предмет количественного анализа. Электролизных ванн на ДГМК до черта, забастовок и частично оплачиваемых отпусков нет, вот за десять лет и напробовались. В Н-ске это знают и не возникают. Но приехала московская комиссия, подняла бумаги: "Где десять кило золота?!" Пробы, объясняют. "Все понятно, не дураки. А золото где?" Большой шум был. На уровне республиканской партхозверхушки комиссии рот затыкали. Заткнули, конечно.
Еще об одной стороне джезказганской жизни нельзя не рассказать: о влиянии Космоса. Сегодня только ленивый не покажет на карте город Ленинск и космодром Байконур, а в 1982 году об их непосредственной близости к Джезказгану я узнал, увидев, как руководитель практики, распаковывая душной июльской ночью сумку, достал свитер. Свитер, когда днем под сорок, а ночью, похоже, за? "Вот запустят что-нибудь с Байконура, узнаешь, студент". Накаркал, запустили. Но до этого мне посчастливилось увидеть, как ловят шпионов и собирать грибы в степи.
Однажды вечером в нашей гостинице ненадолго погас свет. Потом свет погас в соседнем доме, затем - в другом. "Шпионскую радиостанцию ловят, - пояснил шеф. - С центрального поста отключают дом за домом, и ждут когда прервется передача". Будто шпион не смотрит в окно или у него нет батареек! Хотя, может, мне просто лапшу повесили. Грибы в степи собирать гораздо интереснее. Для этого надо: во-первых, госмашину, потому что степной гриб стоит примерно литр бензина; во-вторых, бинокль. Заезжаешь на какую-нибудь кочку и рассматриваешь степь в бинокль в поисках гриба. Увидел, прыгай в машину, подъезжай и клади добычу в корзину. Дальше алгоритм повторяется. Ближе к вечеру мы наткнулись на кусок оплавленного металла, явно ракетного происхождения. Сбоку из куска торчала тонкая, метровая, серебристого цвета трубка. Шеф с криком: "Я ж о такой всю жизнь мечтал!" - попытался ее отломить. Не тут-то было. Мы и кувалдой пробовали, и втроем наваливались - торчит. Плюнули и бросили. Высокие технологии, черт бы их побрал.
Заночевали в степи. Костер, анекдоты, звезды сумасшедшие.
Вдруг замечаем яркую точку, которая прет вертикально вверх. "Ну, вот, - удовлетворенно говорит шеф. - Запустили. Теперь ты узнаешь для чего в июле свитер". К утру резко похолодало. Выпал иней. Это после сорока градусов! "Дня два меньше десяти будет. Потом дождь или пыльная буря - в зависимости от того, какого размера дуру запулили, и все придет в норму". Так и случилось. Пару дней померз в безрукавочке, завидуя аборигенам в плащах; переждал дождь, совершенно осенний; а потом матушка-земля залатала наскоро озоновую дыру, пробитую ее беспокойными детьми, и опять днем жарило солнце под сорок, а ночью, казалось и за выскакивало.
РАСХИТИТЕЛИ
Вынесет все...
Н.А.Некрасов
Природа не дура. Заботясь о сохранении всяких там кенгурей, она оснастила их сумками для переноски младенцев. В итоге динозавры вымерли, а сумчатые процветают и радостно прыгают под палящим австралийским солнцем.
Обратившись к хомо сапиенсам, мы видим то же пристрастие к потаенным убежищам от суровых будней. "Живет как у Христа за пазухой", - завидовали чужому благополучию адепты одной из популярных религий. Аналогичные высказывания можно услышать и от последователей иных вероучений. Увы, насильственное введение государственного атеизма, национализации и коллективизации лишило народные массы божественной пазухи. Вот когда пригодился кенгуриный опыт выживания в экстремальных условиях. Не мудрствуя лукаво, лозунг "Землю крестьянам" дополнили фразой "Все вокруг колхозное - все вокруг мое". А лозунг "Фабрики - рабочим" частенько воспринимали как "На заводе я не гость, украду, хотя бы, гвоздь". Разумеется, государство, как орган подавления, не могло смириться с такой вольной трактовкой своих основополагающих принципов. Все промпредприятия окружили бетонными заборами с колючей проволокой на изоляторах, установили вертушки и вывели особую породу советских людей - вохровцев...
Что-то меня не в ту сторону заносит, я ведь хотел просто рассказать несколько забавных историй про то, как облапошивают эту самую вохру. Причем я сразу решил ограничиться мелкими грызунами на ниве расхищения социалистической собственности - младшими итээровцами и работягами, для которых что-нибудь скоммуниздить есть предмет жизненной необходимости или пример удальства и молодечества. Социальные корни их несунства - социалистические. Это когда в магазинах шаром покати, а в родном заводе гниет и ржавеет без надобности. Умение проскользнуть проходную, что бы там не твердили социологи, составляло и составляет весомую часть рабочей гордости. Даже самые высокоморальные пролетарии не без удовольствия слушают байки о лихих несунах, ибо я не знаю ни одного, кто бы ни подвергался моральному и физическому унижению от вохры и иже с ними. Конечно, среди этих сличающих, осматривающих, ощупывающих и обнюхивающих представителей рода человеческого немало хороших людей, но, как ни крути, а профессия вторая натура, если не первая. К счастью, постоянная бдительность притупляет интеллект, чем, возможно, объясняется огромное количество анекдотов об охранниках, сравнимое с количеством историй об общепризнанных гигантах мысли хохлах и чукчах.
Работая на разных заводах и мотаясь по командировкам, я подметил интересную деталь: ревнивое отношение к степени тупости вохры на других предприятиях. Повсюду меня с жаром убеждали, что самые дубиноголовые стражи работают у них. В доказательство приводили множество правдивых историй, зачастую одних и тех же. Что ж, всякий кулик свое болото... надо ведь хоть чем-то гордится. Кстати немало я услышал и от самих охранников. Действительно, почему бы и не коллекционировать: слава - она и в Африке слава.
Один из постулатов психологии звучит примерно следующим образом: из каждой безвыходной ситуации есть минимум три выхода. Подставьте вместо "безвыходной ситуации" "охраняемую территорию" и вы поймете, что не так страшен черт, как его малюют.
Первая и главная задача несуна: обзавестись знакомыми в охране и затвердить как моральный кодекс строителей коммунизма график их дежурств.
Второе: уметь задействовать фактор отвлечения. Один мой знакомый использовал для этого темные очки. В момент прохождения вертушки он срывал очки с лица и отводил в сторону. Мол, сличайте, сличайте. Взор вахтера с лягушачьим автоматизмом следовал за рукой с очками, и выпускал из виду вторую руку с неприметной брезентовой кошелкой, лямки которой врезались в ладонь до кости под тяжестью содержимого. Само собой, этот трюк срабатывает не всегда. В охране одного из флагманов среднего машиностроения, а проще говоря, миноборонпрома, служил почти гений вертушки. Любые ухищрения были бессильны против этого хитромудрого змеелиса с бульдожьей хваткой. Потенциальных несунов он вычислял еще на подходе и горе расхитителям.
Однажды, слишком поздно заметив опасность, другой мой знакомый в испуге попятился и, распихивая локтями народ, бросился прочь из проходной. Не тут-то было! С прытью недостойной пожилого человека вохровец ринулся в погоню. Схваченный за руку работяга сделал круглые глаза, вывернул пустые карманы и сообщил, что буквально секунду назад вспомнил об оставленном в бытовке пропуске, за коим он и побежал. Разочарованный цербер поплелся на пост. Эх, знал бы он, что пока он тут носился по газонам, мимо его куда менее наблюдательного коллеги прошли пять человек под завязку набитых народным добром. Дружная была бригада. Все, как один, рационализаторы.
Правило третье: не знаешь, как спрятать - неси открыто. И коню можно заговорить зубы, хотя эта скотина ни бельмеса по-русски не понимает, а различает только тембр и интонацию голоса. На заводах электронной промышленности любят рассказывать о типе, решившем спереть несколько микросхем для домашнего удовлетворения своей радиолюбительской страсти. Это в переводных книжках советуют: "Зайдите в ближайший магазин, торгующий радиодеталями..." У нас же можно было сажать каждого пятого владельца паяльника. Потому что, если сразу всех, то мест в колониях не хватит. Радиолюбители, как известно, люди слегка шандарахнутые током. Вот и наш герой ничего лучшего придумать не смог, как зажать похищаемые чипы в потном кулачке и в таком виде предстать пред недреманным оком бабули с кольтом на бедре.
-Что в кулаке? А ну, покажь!
Бедняга пискнул в ответ первое, пришедшее в голову, слово и в полном отчаянии добавил:
-Это можно выносить!
Бабуля засомневалась: вроде приличный человек, в очках. И позвонила начальнику караула:
-Тут один осциллографы выносит. Штук пятнадцать.
-Сколько? - удивились в трубке.
-Раз, два... шестнадцать!
-Ну, если шестнадцать, тогда пропусти, - развеселился начкар.
-Иди, - разрешила бабуля страдальцу от электроники.
"И больше не греши... так глупо", - добавлю я от себя. Уж, коли надумал "двигать в наглянку", то и действуй соответственно.
Кабель, например, можно слямзить под видом геодезических замеров, что не раз и проделывалось. Высшим классом считалось попросить при этом вохровца придержать створку ворот или помочь расправить на кабеле петлю.
Полутораметровый отрезок полудюймовой стальной трубы некто догадался выдать за медицинскую шину для фиксации сломанной лопатки. Так и протиснулся с вздетыми на трубу руками мимо растерявшегося стража.
Старый анекдот о воруемых ведрах (или тачках) натолкнул другого деятеля на мысль как вывезти за проходную грузовик голубиного помета, собранного на чердаке административного корпуса родного цеха.
-Что? Куда?
-Мусор. На свалку.
И нет вопросов. Вы бы посмотрели, какая у него с того мусора картошка растет! Не удивляйтесь. Вполне могли конфисковать. На "почтовых ящиках" (предприятиях оборонпрома) даже гуано шло под грифом "для служебного пользования".
Правило четвертое: под самой лампой всегда темнее. Согласно этому, лучший способ припрятать до конца смены тайком вывезенное - сдать в камеру хранения при караульном помещении. Я порой просто поражался наивности гардеробщиц: в трех шагах при обнаружении подобных предметов вяжут в лучших традициях незабвенного Феликса, а им дважды-два сложить лень.
Правило пятое: не расслабляйся за воротами. Недаром травмы по дороге на работу или домой считаются производственными. Сколько человек погорело на том, что поторопились переложить удачно стыренные вещицы в более удобное место чуть ли не у самых дверей проходной или на автобусной остановке.
Правило шестое: не можешь воровать - не воруй. Правда, сначала надо попробовать. Соверши ходку, прислушайся к своим ощущениям и не ломай себя, если не лежит душа к несунству.
Моя тетя больше тридцати лет проработала в ОТК на крупном инструментальном заводе. Возможностей вагон и маленькая тележка. Но все что она выносила - это головную боль и грязь на подошвах. Однажды подруга попросила ее стащить для мужа колумбик. Кто не знает - вещь это маленькая и в хозяйстве, особенно домашнему мастеру, полезная, в связи с чем, в магазинах ее днем с огнем было не найти. Месяц уламывала подруга тетю. Наконец, тетя, мучаясь и краснея, спрятала инструментик на дне своей сумки. На подкашивающихся ногах преодолела проходную, но пока добралась до дома о колумбике... забыла. Неделю носила она его в сумочке туда-сюда. Казалось бы, как можно? Дело в том, что советским женщинам торговля предлагала в те славные годы сумочки единственного, универсального фасона: театрально-хозяйственные. То есть, с ними можно и в филармонию на Рихтера, и на базар за ведром картошки.
Случайно обнаружив вечером злосчастный колумбик, тетя не спала всю ночь, а утром, пунцовая от стыда и укоров совести, вернула инструмент в цех. Во, воспитание! Я горжусь своей тетей!
А потому предлагаю седьмое и последнее правило несуна: можешь не воровать - не воруй.
Я далек от морализаторства, но честно жить лучше, хотя и хуже живется.
ЦЕНА НОГИ
Сибирский город Курган знаменит хирургом Илизаровым кудесником-костоделом и заводом броневиков. Общего между ними то, что в 70-е - 80-е годы официальная Москва (военная и медицинская) не признавала их существования, по разным, правда, причинам.
Волею судеб мой сокурсник попал в Курган отбывать трудовую повинность молодого специалиста. Шел 1987-ой год. Социалистический метод хозяйствования был уже при последнем издыхании, но все еще держал за горло нашу самую экономную экономику.
Столкнувшись с суровой действительностью, бывший студент ошалел. Его рассказы о заводских буднях несомненно потрясли бы мое воображение, когда бы я сам не провел год за забором другого "почтового ящика". Однако одна его история проняла даже мое начинавшее черстветь сердце.
Кроме разнообразных боевых машин пехоты на курганском машиностроительном изготавливали причиндалы для турбин электростанций. Состояние перманентного аврала вообще характерно для встречно-плановой экономики. Поэтому ничего удивительного в том, что очередное турбинное колесико весом на 10 тон с гаком однажды просто поставили около стены цеха и безо всяких упоров. Удивительно другое. Потеряв устойчивость, эта махина опрокинулась на проходившего мимо рабочего, но не раздавила его всмятку, а "только" раздробила ногу. Наверное, каска спасла.
Пока инженеры по технике безопасности и прочие начальники жрали валидол пополам с водкой, измышляя способы прикрыть свои задницы, мужики рванули в клинику Илизарова. Слухи о его чудодейственных аппаратах по восстановлению конечностей ходили фантастические. Пробившись в приемную, бригада упала на колени: "Спасите, доктор!"
А у доктора свои заморочки. Непризнание московских костоправных светил отнюдь не мешало им регулярно засылать в его клинику спецпациентов, в том числе иностранцев, и, разумеется, спускать план по сращиванию и наращиванию костей. И если бы Илизаров во всем придерживался их установок, то размозженной ногой он смог бы заняться году этак в 2000-ом. Но!..
О, это великое "НО"! Планируя количество койко-мест и человеко-костей, медвласть предержащие забывали о такой малости, как обеспечить клинику расходным материалом. А знаменитые на весь мир илизаровские аппараты они вообще имели в виду: "Их комплектующие по другому ведомству. Обращайтесь к чертовой бабушке".
Поэтому, выслушав бессвязный - то есть, перемежающийся матом - вопль о помощи, Илизаров задал очень странный вопрос: "У вас на заводе есть гайки на М3?..или на М4?" - добавил он нерешительно. С трудом осмыслив вопрос, мужики уточнили: "Из нержавейки?" (то есть, из нержавеющей стали) "Да, нет! Обыкновенные. Можно даже самодельные. Понимаете, их отпускают нам строго по фондам, поэтому постоянно не хватает. Вот если бы вы смогли принести хотя бы триста штук...Я бы вашего товарища... так сказать, неофициально..."
Черти что творилось! Триста гаек за ногу! Ну, приволокли две рукавицы этих самых, на М3. И потом подкидывали до полного и окончательного разгрома социализма. Сам пострадавший и приносил.
ХОЧЕШЬ СОКУ, СЕВЕРНЫЙ ОЛЕНЬ?
В истории всепартийной борьбы с всенародным пьянством и самогоноварением есть страничка, посвященная Нытвенскому металлургическому заводу. Своеобразие города Нытвы откроется любому при первом взгляде на телефонную книгу. Наибольшее количество домашних телефонов принадлежит там людям со странной фамилией Бесфамильных.
Нытвенцы весьма гордятся своими Бесфамильными, по праву считая, что в их жилах течет "голубая кровь". Еще во времена Анны Иоановны, а может и того ранее, на берегу речушки Нытвы был сооружен женский монастырь с акушерским уклоном. Из года в год всех подзалетевших фрейлин отправляли из обеих столиц на тройках с бубенцами донашивать и рожать именно туда, в Пермскую губернию. Опраставшись, мамаши уезжали шуршать шелками по дворцовым паркетам, а незаконнорожденные младенчики оставались при монастыре. Осторожные монашки и придумали им такую фамилию - Бесфамильных.
Пышностью и многолюдием царский двор в дореволюционной России мог дать сто очков форы любой хиреющей западноевропейской монархии, так что Нытва тоже город немаленький.
Наверное, присутствие определенного набора ген и хромосом и обусловило любовь нытвенского заводского руководства к крупным и малопригодным в практическом смысле прожектам. Одному из них и посвящается эта байка.
Если лучшими друзьями советских слонов были слоны болгарские, то лучшими друзьями советских северных оленей, по логике, должны быть олени финские. В самом деле, лучше уж брататься с финнами, чем с натообразными норвежцами, которые к тому же повинны в насаждении на всей территории России монархического строя.
Кроме уикэндных алкашей Финляндия поставляла в Советский Союз множество товаров народного потребления и промышленного оборудования. Многим памятны экскаваторы с противотуманными фарами, стереомагнитолами и термосами, но не будем отвлекаться.
85-ый год в истории нашей страны знаменит тем, что товарищи Лигачев и Горбачев, и примкнувший к ним академик Углов задумали искоренить пьянство на Руси. Сказано, сделано. Какие после известного постановления партии и правительства воздвигали около винно-водочных магазинов железобетонные надолбы и как баррикадировали витрины мешками с песком - тема отдельного романа.
Вместо водки, вин и коньяков трудоспособному населению нашей необъятной Родины предложили пить соки. Но тут возник вопрос, а как быть с теми, кто живет и работает за Полярным кругом? Как напоить жаждущих в условиях вечной мерзлоты? Сокопригодных овощей и фруктов в достаточном количестве там нет. Забрасывать трехлитровые банки с безалкогольными напитками по воздуху - самолетов не напасешься. А железнодорожным транспортом эту проблему не решить. Почему? Объясняю популярно: пока грузовой состав будет трюхать по тундре, сок превратиться в лед, и как всякая замерзшая жидкость увеличится в объеме. Что при этом случится с бутылками, банками и цистернами - задачка для первоклашек.
Тут с Нытвенского металлургического завода раздается радостный крик: "А мы знаем! А мы знаем! Надо перевозить соки в цистернах-термосах! Мы у финнов такие видели!"
"Чай не лаптем щи хлебаем, - оскорбились руководители НМЗ за свой научно-технический потенциал. - Сами сделаем не хуже!"
Что ж, дело важное - дело нужное. Средства на разработку и изготовление отечественных цистерн-термосов отпустили и стали ждать результатов.
Перво-наперво, заводское начальство слетало в загранкомандировку, на предмет обмена опытом и с целью технического шпионажа. По итогам поездки собрали расширенное совещание. Оказалось, что финны делают десятитонные термоса, которые ставят по три штуки на стандартную ж/д платформу. Но это же Финляндия! У нас другой масштаб! Решили изготавливать двадцатитонные, что кроме всего прочего даст стопроцентную загрузку подвижного состава.
Засучив рукава, разрезали одну из специально закупленных финских цистерн на мелкие кусочки, и часть размеров умножили на коэффициент "2". Все гениальное - просто! Были, скажем, болты на 10мм диаметром - ставим на 20-ть; была стенка из трехмиллиметровой обычной стали - закладываем шестимиллиметровую нержавейку. А?! Утритесь, чухонцы! Посторонись, капитализм - лыжню социализму!
Народная мудрость гласит: "Чем дальше в лес - тем больше дров." Когда уже был готов технический проект, какой-то умник из КБ подсчитал, что габариты стандартной ж/д платформы не позволяют установить на нее три двадцатитонных термоса...Не беда, будем возить по два. Все равно переплюнем запад на тридцать процентов!
В кратчайшие сроки клепают опытный образец и отправляют на Крайний Север для промышленных испытаний. УРА! За первые пять суток наша доморощенная цистерна дала меньшее, по сравнению с финской, падение температуры содержимого! "А за десять суток?" - летит из Москвы телеграмма. Увы, испытания пришлось временно прервать по техническим причинам.
Глубокой полярной ночью на станции Тундра-Товарная страждущие злоумышленники проковыряли цистерну гвоздиком в тщетных поисках спиртного, нарушив тем самым герметичность и термостатичность. Мужиков понять можно: в магазинах, спасибо Мише, спиртного, окромя "Шанели N-5", ничего, а суки-железнодорожники специально на цистернах правды не пишут. Читаешь "НЕФТЬ" и даже грязные подтеки на боках емкости радужно отливают, а проковыряешь дырочку - и на вечную мерзлоту потечет вожделенный С2Н5ОН.
Для борьбы с излишне любопытными и недоверчивыми алкашами предложили замаскировать термоса под обычный контейнер, правда, пришлось пожертвовать второй цистерной, но лучше меньше, да лучше. Конструктора засели за кульманы, главный инженер полетел в министерство продлевать тему и пробивать финансирование. Но уже не за горами был 1989-ый год, и у московских столоначальников на повестке дня стояли вопросы поважнее каких-то там термосов. Трещал по швам Союз нерушимый, качались люстры и кресла в министерских кабинетах. Кого теперь заботила борьба с пьянством, когда началась битва за собственное выживание...
Единственный опытный образец двадцатитонной цистерны-термоса остался ржаветь под низким нытвенским небом, сиротливо чернея заплатками. В общем, получилось как в старом фильме: "Хочешь конфетку?.. А нету..."
БОЛЬШОЕ СПасибо
В одном городе организовали на металлургическом заводе совместное предприятие с немецкой фирмой, выпускающей товары народного потребления. Все в лучших традициях - вроде как пригласил медведь бюргера репу сажать - сырье, производственные площади и рабочие руки наши, а товар и технология ихние.
Немцы выбрали парочку пустующих цехов и для начала затеяли там ремонт, причем, не доверяя нашей химической промышленности краску, лаки и прочее привезли из Германии. После короткого инструктажа работяги приступили к наведению марафета. Как известно, человеческие руки не всегда из плеч растут. На второй, примерно, день, у одного чудика опрокинулось ведро с импортной красочкой. Понурил он свою буйную головушку и поплелся на поклон к кладовщице. "Мне, - говорит, - краски малехо не хватило. Еще надо". "Сколько?" - спокойно спрашивает та. "Ну, с полведра..." "Пожалуйста". Парень, ожидавший привычной ругани, растерялся, но быстро почуял "халяву". "А ведро можно?" "Если нужно, пожалуйста". Тут началось! Краска у фрицев великолепная: ею можно и крышу покрыть, и пол, и мебель какую угодно - везде хороша! Некоторые даже заборы свои во все цвета радуги разрисовали.
Так в делах и заботах незаметно пролетел месяц. Мужики, довольно посмеиваясь над тупыми фирмачами, выстраиваются у окошка кассы за первой эспэшной зряплатой. А им листочки: "Вы должны фирме..." - и глаза на лоб от цифр.
Оказывается, у немцев на каждую работу был рассчитан расход материалов, абсолютно не учитывающий потребности "домашних мастеров". В общем, развалилось СП. Не пожелали наши люди на заморских крохоборов горбатиться.
ВСЕ ОБ АСУ
Трудно рассказывать производственные байки. Куда проще описывать, как один нажравшийся литератор (или политик) остроумно ответил другому нажравшемуся актеру (или политику). Там сразу все понятно. А тут приходится постоянно, учитывая интересы читателей с чисто гуманитарным образованием, объяснять значение спецтерминов и аббревиатур.
Например, АСУ - это Автоматизированная (-ые) Система (-ы) Управления. А "Все об АСУ" - название справочника, над которым не одно поколение инженеров (и даже один неплохой писатель) поржали всласть.
Неисповедимы пути АСУ в ТП. Ну вот, опять! Такая славная фразочка, но если Вы не знаете, что ТП - это Технологический (-ие) Процесс (-ы) и смутно представляете, с чем это ТП едят, то весь смак теряется. Ладно. Читайте с техническим словарем или принимайте на слух.
Однажды, морозным декабрьским утром начальник отдела АСУ ТП некоего НИИ собрал своих подчиненных, и трагическим голосом сообщил им, что под угрозой срыва большая госбюджетная тема по автоматизации колпаковых печей на Нытвенском металлургическом заводе (НМЗ). 8 лет упорного труда, 2 с кровью выцарапанные пролонгации, а до завершения работ, как до Китая не тем местом. Придавленный к линолеуму комплексом Сизифа, шеф обвел глазами притихших инженеров: "Какие будут предложения?" Вопрос повис в глухом пространстве.
Только не подумайте, что наш отдел 8 лет бил баклуши.
Во-первых, кроме Нытвы у нас были и другие темы. А во-вторых, Нытва - это эпопея, героическая летопись творческих мук. Хорошо жилось предкам: кибернетика - лженаука, а всех средств автоматизации - аварийная лампочка Ильича. Чертов прогресс здорово подкузьмил.
Когда только заключили договор по НМЗ, лучшими и современнейшими отечественными САУ были КТС "ЛИУС" разработки Харьковского СКБ (уж вы мне поверьте). Наш начальник, всегда стремившийся быть на острие научно-технической мысли, особенно, если эта мысль его собственная, засадил конструкторов за проектирование АСУ на основе "ЛИУСа". Работа закипела. Вал калек, чертежей и сопроводительной документации радовал глаз. В кратчайший срок состряпали техзадание и наваляли техпроект. Одновременно на НМЗ ускоренными темпами оборудовали помещение для установки "ЛИУСов", набирали и посылали на курсы в Харьков персонал. В главк шли радужные отчеты о заочном освоении новой техники.
Наконец, пришла пора закупать, монтировать и запускать "ЛИУСы" в работу. Тут выясняется, что за это время их сняли с производства, как морально устаревшие, и перешли на выпуск никому не нужных микропроцессорных контроллеров. И даже в нашем отделе кое-кто начинает предлагать похерить "ЛИУС", и вместо него воткнуть чебоксарский "РЕМИКОНТ". А куда прикажете девать многотомный проект, прекрасно обученный персонал и деньги, отпущенные на закупку оборудования?
Начальник летит в Харьков. "Извините, старья не держим. Пошукайте в Черновцах, там тоже "ЛИУСы" клепали".
О, радость! В Черновцах на складе пылятся три великолепных "ЛИУСа". Немножко недособранных и недоотлаженных, но... "Пойдемте, я вам кое-что покажу. Видите фасад нашего административного корпуса? Смотреть стыдно! Не держится на нем штукатурка, что мы только не пробовали. А, между прочим, мимо нашего завода скоро пронесут в Москву олимпийский огонь... Вот если бы вы нам помогли выбить в Краматорске хотя бы один вагон гофрированного алюминия для отделки фасада..."
В Краматорске шефа встретили с распростертыми объятиями. "Хоть два вагона. Только брака. Сами выберите, что понравится, но... Мы слышали, в Нытве полно нержавейки. (Жуткий дефицит. Фондируемый металл. Стратегическое сырье. Распределялась по Советскому Союзу только централизованно и чуть ли не килограммами.) Давайте, вы нам вагон отходов нержавеющей стали, а мы вам с превеликим удовольствием два вагона бракованного гофрированного алюминия".
В Нытве предложенный бартер прошел на ура - им ведь тоже в министерстве за внедрение АСУ ТП ответ держать. Поэтому очень скоро в Краматорске довольно перебирали нержавеющие отходы; в Черновцах гордо ждали несунов олимпийского факела, ослепляя центральную улицу блеском бракованного дюраля; а в Нытве в срочном порядке расключали кабели на клеммниках морально устаревших КТС "ЛИУС".
Увы, хэппиэнды случаются только в кино, да и то, не в советских фильмах. "ЛИУС" не пошел. Иначе говоря, промышленной наладке не поддался. Он чего-то там внутри себя самого автоматизировал, и даже выдавал бодрые тестовые распечатки, но упорно не желал заниматься тем, для чего был предназначен. А именно, управлять режимами работы колпаковых электропечей. Пять лет борьбы с тупым железом результата не дали. Обученный персонал, ехидно ухмыляясь, говорил: "Вы нам сперва сдайте систему в эксплуатацию, вот тогда и мы будем...ться".
И так продолжалось до того декабрьского утра, когда начальник объявил нам, что выполнение госбюджетной темы под угрозой срыва. А значит, отдел не выполнит план по НИР и 13-ой зарплаты нам не видать как своих ушей. "Но, - продолжал шеф тихим бесцветным голосом, - это еще полбеды. Наш договор в институтской тематике. А невыполнение плана головным институтом - это невыполнение плана главком-министерством-страной..." Блин-оладушек! Какие-то занюханные нытвенские печи останутся без современной АСУ, и рухнет стройная система встречно-плановой экономики Союза Советских Социалистичесих Республик! И, самое паршивое - каюк 13-ой зарплате.
Погрузившись в созерцание мрачной перспективы, ожидающей мою страну и меня, я несколько отвлекся и даже, кажется, задремал.
Проснулся я через неделю и обнаружил себя на полке плацкартного вагона поезда "Н-ск - Пермь". Рядом похрапывали мои сослуживцы и товарищи по оружию: спецкоманда автоматизаторов. Внизу, загромождая проход, стояли обыкновенные детские санки с принайтовленным к ним РЕМИКОНТом Р-100. Ни свет, ни заря мы выгрузились на станции Верещагино, бывшей Вознесенской. Говорят, известный по учебникам литературы для средней школы художник три дня пил в местной ресторации - до того ему не хотелось ехать в Индию черепа рисовать. В память о той грандиозной пьянке благодарные вознесенцы, протрезвев, попросили переименовать их станцию в Верещагино.
Кстати, смена вывески никак не сказалась на своеобразном отношении местных жителей к изобразительному искусству. Именно в Верещагино я приобрел роскошно изданные воспоминания знаменитого мексиканского художника-муралиста Давидо Альфаро Сикейроса. Я обнаружил томик на стенде военной литературы. А куда еще поставить книгу озаглавленную "Меня называли лихим полковником"? Но вернемся к нашим АСУ.
Наверное, в истории нашего отдела впервые была организованна подобная аварийная бригада, ведь специфика научно-исследовательского института предполагает длительное неторопливое движение к отрицательным результатам. Однако сейчас вопрос стоял так: сделай или пиши заявление на расчет. И надо отдать должное шефу, с задачей он справился великолепно.
В нормальных условиях доставка в Нытву РЕМИКОНТа, его установка, монтаж, наладка, программирование, составление инструкций, технических отчетов, протоколов наладки и метрологических испытаний, уже не говоря об отсутствующем проекте и протоколах согласования замены "ЛИУСа" на РЕМИКОНТ - отняли бы два месяца по самым скромным подсчетам. Нам же на все про все было отпущено десять дней.