Путешествие в страну Немофену, или Он, Она и другие
Бред в трех действиях
Предисловие автора
Для начала считаю необходимым предупредить читателей и - если таковые появятся - зрителей, что это произведение - плод моего воображения, не более. Здесь все просто так, кроме любви. Любите друг друга всегда, везде, в любую погоду и будьте счастливы! Если люди будут чаще и больше заниматься делами сердечными и уделять больше внимания друг другу, не останется у них времени ни на войны, ни на прочее зло.
Темная комната. Слева от зрителя - диван, справа, у окна - стол, заваленный бумагами. Единственный источник освещения - настольная лампа, опущенная вниз. Вдалеке звучит "Лунная соната".
Он сидит на диване, Она стоит над Ним, глядя его по волосам.
Она (без выражения). И любовь, и печаль, и боль, и счастье - все приходящее, проходящее. Все забудется, сбудется, перемелется, перетрется - мука будет...
Он (так же). Не мука? - му?ка. Му?ка - тебя не видеть, му?ка - тебя видеть. А мука? что? Пыль...
Она. И быль... ты помнишь?
Он. Помню.
Она. Что помнишь?
Он. Тебя. Ничего больше.
Она. А больше ничего и нет, и не было. Никогда. Всегда.
Он. Какие странные слова...
Она. Какие страшные слова... (Поет, словно в бреду).
Страшные эти слова,
Ах, болит голова...
Белый храм,
Черный храм...
Все - мука,
Все - хлам...
Вот - моя рука...
А что там?
Он. Какой сладкий голос... И пальцы нежные... тонкие... (Целует ее руки.) Красавица, нежнейшая, не уходи!
Она. Нет. Прощай.
Уходит, медленно, пятясь, растворяется в дверном проеме.
Он. Ушла. (Оживая.) А почему так мало света? (Распахивает окно - в комнате свет.) А вот и Солнце! (Нагло и весело.) Ну, красный шар, заходи, будешь гостем в моем опустелом доме, да не гляди глазенками своими! И не хами! Ну, заходи.
Сквозь окно входит Солнце и садится на столе.
Солнце (твердо, с любопытством). Звал?
Он (как во сне). Звал.
Солнце. Зачем?
Он. Зачем...
Солнце. Не знаешь?
Он. Не знаю.
Солнце. Кто с дочерью Луны - самой Любовью - водит шашни, тот друг Солнцу: уж слишком хороша и любезна, весела и беззаботна Любовь.
Он. Любовь мне не знакома.
Солнце (не слыша и не слушая). А Гордость и Гордыня - две сестры - Мегеры сущности. (Резко и с вызовом.) Ты - им брат родной!
Он (прозревая, резко). Не понимаю.
Солнце. Сейчас поймешь. Луна была подругой мне, пока не возгордилась и дочек трех не родила от Неба, нашего всеобщего отца: Любовь, Гордыню, Гордость. Они между собой переругались, Любовь была забросана камнями. Я примирить их взялось, да не удалось. Луна, решив, что дочек я решилось обидеть, рассердилась на меня. С тех пор мы в соре.
Он. А причем здесь я?
Солнце. Любовь узнать ты должен будешь и Гордость с нею примирить, а про Гордыню позабыть: она лишь зло нести умеет, больше не пригодна ни к чему. (Помолчав, с плохо скрытым любопытством.) Что за девушка была тут у тебя?
Он. Не знаю. Мне незнакомо имя, она приходит, когда желает, в мой дом, и говорит мне что-то, что - не знаю, не могу понять.
Солнце. Я знаю, кто она. И помогу тебе ее найти наяву, а не в бреду. Но сначала договоримся...
Он (горячо, падая на колени). Я все отдам: богатства, душу, жизнь, смерть - бери, что хочешь Солнце!
Солнце (отмахиваясь). Да успокойся ты. Я ведь не Дьявол, мне души не надо, а золото... (Усмехается.) А жизнь и смерть никто отнять не в праве у тебя. Условие мое такое: ты должен сам за ней пойти и способ найти, чтобы ее расколдовать... на ней проклятие лежит, уж чье, не знаю, но расколдовать ее возможно.
Он (цинично, с насмешкой). Заклятие? Расколдовать? Я не верю в сказки!
Солнце. Спокойно, друг мой, спокойно. Берегите нервы: они вам пригодятся. Это не сказка. Это - реальность. Немного не та, к которой ты привык, но реальность. Она с тобой встречалась ранее, в прошлой жизни. Ты был ее мужем, тебя убили в первую брачную ночь. Найди ее - и вспомнишь сам.
Он (насмешливо). Бред...
Солнце. Бред... А что не бред? Не бред ли писать стихи? Рассуждать о бессмысленности жизни? С Солнцем говорить? Вся жизнь - чей-то бред. А посему - в путь, в путь.
Он. Но куда же я пойду?
Солнце. Иди прямо, и не сворачивай: найдешь ее, главное - узнай, а то ничего не выйдет.
Он. Я что, пойду пешком? В такую даль? Уволь.
Солнце (начиная сердиться). Молчать, когда с тобой светило говорит, а то погасну к чертям, и будет... плохо и темно. Ты выгляни в окно.
Он выглядывает в окно.
Он. Ах!
Солнце (хвастливо). Красавец, правда? Мой лучший конь. Тебе даю во временное пользование. Смотри, если попортишь - сожгу, спалю и пепла не оставлю. Я такое, я могу. Ты посмотри, какой скакун! Какая грива! Полюбуйся!
Он (теряя чувство реальности). Да, конь хорош. Но я...
Солнце (продолжает хвастаться). С таким конем и без умений можно ездить. Ты просто сядь - он сам поскачет. И довезет, и поговорить с кем в дороге будет.
Он (удивляясь все больше и больше). Так он еще и говорит?! А как же мне его называть прикажешь?
Солнце. Пусть будет Росинант. Хорошее, по-моему, имя.
Он. А не намек ли это имя на то, что этот конь - не конь, а кляча старая?
Солнце. Ты образован и начитан, но это не значит, что у моего коня какие-то недостатки имеются в наличии.
Он. Извини. Но погоди еще немного. Мне страшно. Не могу собраться с духом. И недоделанных дел еще полно. Быть может, отложить мой путь далекий?
Солнце. Ни в коем случае! Ты знаешь, чья дочь эта девушка? Самой любви и самого Огня она дитя. Гордыня же задумала Любовь истребить, поэтому девушку она уже ищет, и если ты ее не найдешь и не полюбишь, она погибнет, а мать ее - Любовь - зачахнет с горя и умрет, тогда и мне конец, и миру, и тебе. Ведь без Любви как земле вертеться?
Он. Да, черт меня возьми! Я же не герой американского фильма, чтобы спасать мир! Я - обычный человек. И почему, если вам, светилам и духам разным, вздумалось поссориться друг с другом, я должен это расхлебывать? Причем тут я? (Ложиться на диван.) Никуда я не пойду. И не проси. И коня своего убери из-под моего окна. Мне лень. Я не хочу. Уйди.
Солнце (наклоняясь над ним). Да вы его послушайте! Он не пойдет! Скажи честно, сын Казановы и дон Жуана, сколько женщин - рыжих, черных, белых, красивых, ласковых, глупых и умных - на этом вот диване перебывало? Сколько ртов знал этот рот красивый? И сколько глаз глядели в эти вот глаза, в которые и я гляжу?
Он. Много. Дальше что?
Солнце. Да ничего особенного, кроме того, что ты - их не любил. Ты водишь дружбу со злой Гордыней, хотя единственный всех троих детей Луны друг людям - Гордость. Гордыня зла, корыстна, суесловна, коварна. Она тебя погубит не за грош. Ты умрешь в этой комнате старым, никому не нужным идиотом, если не сделаешь того, что я тебе говорю.
Он. Ну, хорошо, меня ты убедило. Но не пойму я одного: тебе-то выгода какая в моем походе? Светило ты себе на небе и свети, не мути мне мозг несчастный мой!
Солнце. Скажи, она тебе нравится?
Он. Ну, да.
Солнце. Она красива?
Он. Как богиня?
Солнце. И сладок рот ее?
Он. Ни разу не посмел я ртом своим ее коснуться рта.
Солнце. А хочешь?
Он. Конечно!
Солнце. Ну, так на коня и - вперед.
Он (вскакивая). Скачу, лечу! (Убегает.)
Солнце выходит в окно.
Занавес.
Действие второе
Поляна, окруженная деревьями. По поляне прогуливаются влюбленные пары, раскланиваясь друг с другом. Музыкант настраивает гитару.
Постепенно пары расходятся. Поляна какое-то время пуста. Справа на Росинанте въезжает Он. Спешивается, садится на траву.
Он. Устал, как пес. А ты как чувствуешь себя, мой друг?
Росинант. Сена бы...
Он. Три дня в пути. Подумать только! Помчался, как мальчишка, как Керубино Бомарше, за призраком девчоночки смазливой... Ищу везде; как дикий зверь я на земле ночую; ем, что придется. И даже некого спросить, где она. Я жил себе спокойно, горе не посещало меня, в моем жилище скромном красавиц рой вился хороводом. Мне мало лет, я красив, умен, но вот Она... Пришла и руки положила руки на виски и прошептала что-то. И я теперь в забытом Богом месте, Ее ищу, а на след даже не напал. Да где же может быть Она, не знаешь?
Росинант. Сена бы...
Он. Я о Ней, а ты о сене. Стоп! Сена? Есть такая река в крае чудном - в Париже! И где же быть моей нежнейшей, как не в стране любви и страсти - во Франции? О, да!
Росинант. Послушай, что тебе скажу. Она не там, не здесь, Она нигде. Она же заколдована. Помысли сам: Она - мечта твоя, твоя иллюзия, твой сон. И где Ее искать, подумай, должен ты?
Он (не понимая). Не знаю. Где?
Росинант. Экий ты дурень, как я посмотрю. В стране мечты, где никто не жил, и жить не будет, но существует; где лишь то, что несбыточно возможно, а что логично - отрицается, в стране Немофене. О, Немофена! Чу?дная и чудна?я страна!
Он. Тогда скорей, быстрей, не стой, как пень гнилой! Ее найти нам надо срочно!
На поляне появляется Рысь.
Росинант. Не нам, а тебе. К тому же, вдруг это - она.
Он. Где? Вот этот грязный зверь?
Рысь (жалобно). Мяу.
Росинант. Да, все может быть в этой стране: дева рысью, рысь - птицей, птица - человеком. Гляди, как ласково ее глаза на тебя устремлены! Она мяукает, рыси настоящие только лишь рычат. Подумай сам, она заколдована, а значит, облик может принят ею быть любой.
Он. Но так грязно животное это, что мне противно на него смотреть: хрома, грязна и кисти на ушах! А посмотри, какая глупая у нее морда!
Рысь (возмущенно). Мяу!
Росинант. Вглядись и вслушайся в нее!
Он (вглядываясь в Рысь прозревая). Глаза мудро-печальные, взгляд, завораживающий и манящий в даль, голос, льющийся как ручей по камням... (Окончательно прозрев.) Она! (Тянется к Рыси и обнимает ее за шею, она кладет лапу Ему на спину.) Прекрасная, нежнейшая! Кто так посмел глумиться над тобою? Кто посягнул на эту красоту, на эту мудрость? Какая сила злая тебя так изуродовала и превратила в... рысь?!
На поляну выходит Любовь, одетая крестьянкой.
Любовь. Чем рыси тебе не угодили так? Я знаю, не такой хотел ты видеть мечту свою, звезду свою, но иногда то, что мы желаем, принимает вид вовсе не такой, какой угодно видеть нам. Но если сквозь черты уродливые сумеем разглядеть мечту свою, и горе и печаль уйдет в небытие, и со своею сбывшейся мечтой останемся мы вдвоем.
Он. Кто ты, достойная женщина в бедных одеждах, и откуда знаком тебе я?
Любовь. Я - хозяйка Рыси этой ласковой. Тебя я знаю с твоего рожденья. Когда родился ты, я над колыбелью шептала молитвы вместо матери твоей умершей. Я приходила к тебе во сне, но ты не слышал и не узнавал меня. Сейчас меня ты тоже не узнаёшь и не узнаешь, покуда Рысь не станет девой снова. А как ее расколдовать не знаю я.
Он. И Солнце, что послало меня в путь за ней, не знает тоже.
Любовь. Возьми ты Рысь с собой и в путь отправляйся дальше - ответ найдется сам. А сердце пусть подскажет, где искать. Пока же отдохни, усталый путник, еще не знающий Любви, но вкус уже изведавший ее! (Обмахивает Его алой розой, Он засыпает, Любовь растворяется в воздухе.)
Росинант (шепотом). Три дня не спал - тебя искал. Пусть отдохнет.
Рысь (согласно). Мяу.
Росинант. Затея Солнца удалась. Оно право было, что Он пойдет за тобой и найдет. Но... сомненья меня терзают: что если встретит он какую-нибудь красотку страстную с глазами, словно звезды и нежной кожей, с кудрями темными до пят и телом ароматным? Тогда конец всему: Гордыня будет вновь торжествовать, Любовь зачахнет, мир погрязнет в горе и несчастьях.
Росинант умолкает, Рысь сворачивается клубком возле Него. Какое-то время все бездействует, потом на поляну входит Музыкант.
Музыкант. Вот так номер! Конь с рысью рядом, оба спокойны! Ха-ха! Однако! А это кто спит так блажено? Он по одежде - человек, по телу - тоже, но, боюсь, что это черт сам: у кого еще в друзьях могут быть рысь и лошадь сразу? А деньги есть, мне интересно, у него? По виду - небогат, но кто его знает... (шарит по карманам Его).
Росинант. Ну, ты, внебрачный правнук Лажи и Бездарности, что лезешь куда не просят? А ну-ка слюни подбери и руки от моего хозяина убери! А то как дам копытом да по темечку!
Музыкант (испугано отпрыгивая). О, боги! Лошадь даром речи наделена!
Росинант. Сам ты лошадь, конь я.
Он (просыпаясь). Что расшумелся ты, Росинант? (Замечает Музыканта.) О, музыка! Дай лютню, я попробую.
Музыкант (в сторону). С нечистым лучше мне не спорить. (Ему.) Прошу. (Протягивает лютню, Он начинает играть.)
Он. Она расстроена.
Музыкант. Да быть не может!
Он. Скажи, ты где учился музыке?
Музыкант. Я сам аккорд каждый подбирал любовно. Их три всего...
Он (отдавая лютню). Понятно. Вон иди. Хотел я тебя я пригласить играть на свадьбе, но ты не в ладах с Аполлоном и его подругами...
Музыкант (обиженно). Ну, коли вы посмели прогнать меня, я не останусь в долгу: я отомщу за оскорбленное достоинство творческой личности. (Уходит, гордо задрав нос.)
Он. Ну вот, обидели человека. (К Рыси.) Но мне как тебя расколдовать? Каким словом снять заклятие? (Гладя ее.) А ведь я даже не знаю, как зовут тебя...
Росинант. Быть может, узнав ее имя, ты сможешь освободить ее от рысьей шкуры?
Он. Все может быть. Но как узнать?
Росинант. Та женщина почтенная...
Он. Конечно! Она ее хозяйка, она и знать должна. (За сценой - шум, хохот, визг, музыка и пение.) А это что?
На поляну выходят фантазии-на-тоненьких-ногах, влюбленные пары, скоморохи, крестьяне и крестьянки.
Росинант. Я вижу, сюда идут! У них какой-то праздник! Смотри, цветы, пенье, ленты, хмельное пиво пенится прибоем... А как красивы девушек уборы! (К веселящимся.) Скажите, что у вас за праздник?
Один из толпы. Они не знают, что у нас за праздник! Приезжие вы, сразу видно. А между тем, здесь, в Немофене, праздник каждый день и час. Присоединяйтесь к нам! На всех тут хватит эля, пива, вина, песен, музыки и танцев! (Ему протягивают кружку и увлекают в хоровод, Росинант начинает кружиться на месте вместе с Рысью.) Вот и прекрасно! Люблю, когда всем весело!
Фантазии-на-тоненьких-ногах (хором).
Как хорошо!
Как славно здесь,
Где можно всем
Петь и веселиться,
Пива враз напиться,
Весело резвиться!
Все (подхватывая).
Ура веселью!
Ура пьянке!
Ура пива банке!
Влюбленные пары.
Любви ура!
Небу хвала!
Все (хором).
Ура! Ура! Ура!
Музыка, танцы, смех.
Крестьянка (танцуя с крестьянином). Ты так хорош любимый мой! Аж дрожь по телу! (Целуются.) Ты самый красивый, милый, мой дружочек! Тебя я люблю больше матери и отца.
Крестьянин. Ты прекраснее розы. (Танцуя, уносятся на задний план.)
Толпа, смеясь и танцуя, уходит, вместе с ней - Он, Росинант, Рысь. Некоторое время поляна пуста, потом с разных сторон, крадучись выходят Гордыня и Музыкант. Гордыня - в образе знатной дамы.
Музыкант. Тсс!
Гордыня. Тсс!
Музыкант. Нет никого. Мы можем говорить спокойно. Итак, нечистый тот смертельно оскорбил меня, я отомстить хочу.
Гордыня. Я шнаю, кто он. Он исет дощь Любви и Огня, племянницу мою. Она ше мною в рыщь преврасена. Похить ее, и щешть твоя будет отомсена. Я помогу тебе. Вот план мой. Шлусай. (Шепчет Музыканту на ухо, он согласно кивает.)
С довольными лицами расходятся. Занавес.
Действие третье
Трактир. Все пьют и веселятся. На первом плане - Он, Рысь у Него на коленях спит. За другими столами - влюбленные пары, крестьяне и крестьянки, фантазии-на-тоненьких-ногах. Пение, смех, гомон.
Он. Как жаль, что коней не пускают сюда! Мне не хватает Росинанта... (Пьет.) Однако веселая страна. Каждый день праздник. Остался я бы здесь с превеликим удовольствием. Но нужно подумать о проблемах насущных. (Рыси.) Как имя тебе?
Одна из фантазий-на-тоненьких-ногах подходит к Нему и садится рядом.
Фантазия. О чем задумался ты, человече? Что так туманит взор твой в праздник? И не могу ли я, хоть и корява, некрасива, тебе помочь решить твои проблемы? Я вечность коротаю уж давно. Спроси, что хочешь, и если знаю, то отвечу.
Он. Вот эта рысь, не рысь, а дева. Ее заколдовал кто-то жестокий и злой, и юная краса ее облачена в шкуру рысью. Я думаю, доколь ей кошкой дикой бегать? И как ее расколдовать? Мой конь сказал мне, что, быть может, коли по имени ее назвать, она вернется в облик прежний. Но имя неизвестно мне ее, а как еще ее спасти неведомо мне. Что скажешь ты?
Фантазия. Сказать мне нечего. Но расскажу, что вот вторую уж неделю в этом вот трактире, на верхнем этаже снимает комнату младая ведьма. Она знакома с древними богами, и говорят, что Солнце - ей отец родной. Ты посети ее, она тебе поможет, чем сможет.
Он. Благодарю тебя за добрые слова. (Оглядывается по сторонам и видит вошедшую Кокотку.) Кто это там стоит у входа? Какие руки! Губы! Глаза! Походка, волосы! Все-все в ней совершенно! Ее ты знаешь?
Фантазия. Она - сестра Музыканта, местная девка, с которой молодые и старые мужчины находят наслаждения свойства телесного. Глупа, как пень, продажна и жадна. Любит деньги и украшения, тебе не сладить с ней: ты не богат.
Он (самонадеянно). Еще ни одна мне женщина не отказала, кого хотел, тех звал в постель свою. И ни одна мне не сказала "нет".
Кокотка (подходя). Я слышала, вы, сударь, говорили, что всех женщин, каких хотели только, заключали в объятия. Но я не такая, чужестранец. Со мной так просто вам не совладать! Сначала - в церковь, потом - в постель.
Фантазия. Не слушай, друг, ее: она врунья, к тому же, кто даст ей больше денег, с тем и пойдет, хоть в церковь, хоть в кусты. Ты лучше выпей - отличное вино!
Кокотка. Молчи, урод тонконогий. Тебе за всю жизнь не довелось узнать женской ласки: ведь даже мужчина или женщина ты, неизвестно никому. (Ему.) Какая чудная кошка! Ах нет, это рысь. Вы подарите мне ее, и ваша я навек.
Он (в сторону). Как быть? Когда говорил я о женщинах, не приврал нигде и не приукрасил ничего. И коли эта мне откажет, любовником хорошим считать себя не в праве буду я. (Кокотке.) Бери.
Рысь (проснувшись, укоризненно). Мяу!
Фантазия. Что делаешь ты, глупец, дурак, сумасшедший! Ты сам мне только что говорил,
что нет прекрасней девы в мире, чем та, что в виде рыси свернулась на твоих коленях! Теперь ее ты отдаешь за то, чтоб ночку провести с грязной шлюхой?!
Кокотка дает Фантазии пощечину. Завязывается потасовка. Среди столов пробираются Музыканты и Гордыня, находят Рысь и уносят ее.
Он. Куда? Нежнейшая моя! Ты где? О, Любовь, я видел тебя, я знаю, в этой ты стране живешь! Помоги! (Рысь вырывается из рук Музыканта, бежит к Нему, за ней - Гордыня, пытаясь ее поймать.) А! Вот чьи это все затеи! Старуха Гордыня собственной персоной! Тебя узнал я сразу, без труда: ты хорошо знакома мне была, но о таком коварстве подозревать не мог я даже! Так вот, с минуты этой, ты не подруга мне! Тебя я презираю глубоко! А этот музыкантишка, что знает три аккорда лишь и этим знанием гордится, свое получит тоже.
Любовь (входя). Что здесь? Я мимо шла. И слышу - драка, шум. Вхожу и вас всех вижу. Что ты, сестра, забыла здесь? Уж сколько говорить тебе: оставь в покое дочь мою.
Гордыня. Да сли бы вы вше к щерту! (Уходит, за ней Музыкант.)
Рысь. Мяу!
Огонь (вырываясь из очага). Я слышу дочери здесь голос! Дочка, что сделали с тобой?
Хотя, подумать если, рыси не так уж плохи. И все-таки?
Любовь. Огонь, ты, как всегда не заметил того, что происходит. Вот уж век не первый Гордыней наша дочь превращена в рысь. И в виде таком останется, пока не расколдует ее тот, кто искренне любит.
Он. Любит?
Любовь. Да.
Он. Не знаю даже, что ответить. Не знал вкуса я любовных чувств с рожденья. И честно говоря, я до сих пор не понимаю, отчего так горячо мое желание спасти ее. Быть может, я...
Любовь. Ее ты любишь. Лишь признайся в этом сам себе.
Со второго этажа спускается Ведьма.
Ведьма. Не требуй, родственница, этого от него: кто долго дружен был с Гордыней, не может сразу вдруг в любви признаться. (Собравшимся.) Я вас прошу всех, господа и дамы, покинуть этот зал сейчас. Свершится чудо здесь должно: перерожденье человека, но лишних присутствие свидетелей может помешать.
Все, кроме Него и Рыси, расходятся.
Он. Ну, что же делать нам, нежнейшая моя мечта? Я сам запутался в чувствах противоречивых. Я не привык любить и быть любимым. Что думать мне? Что чувствовать я должен? (Рысь лижет Его в нос.)
Голос Неба (сверху). Решайся. Впервые вкуси любви поцелуй
Он. Откуда голос этот?
Небо (сверху). Послушай, человек! Решайся уже на что-нибудь! Я ждать устало.
Он. Так это все ради тебя?
Небо. Вовсе нет. Любовь - для каждого, а не для всех. У каждого любимая своя. А коли любишь, умей помочь своей любовью.
Он (прозревая). Так значит, вот он ответ на все вопросы. Любовь - для меня, для Нее, для каждого живущего на свете! А что еще имеем мы? Жизнь, смерть, дружбу... и любовь!
Небо (сверху, счастливо смеясь). Четыре слагаемых бытия. Назвал их сам ты. Так получай же то, чего лишен был добровольно.
Он (Рыси). Любимая моя! И сердце, и дыхание мое - лишь для тебя отныне!
Рысь превращается в Нее.
Она. Любимый мой! Заклятье снято! Меня ты любишь, я - тебя.