Бывает, когда тебя раздирает на части. Ты даже не знаешь, почему, с чего... Но ты будто в лаборатории по клонированию: еще мгновение, и тебя станет два экземпляра.

Вот было бы отлично! Значит, две меня. Одна, значит, здесь, другая пока что там... Удобно, ведь можно находиться в нескольких местах сразу.

Я иногда просто поражаюсь, почему у меня нет такого умения: ап! - и меня две.

Я шла по улице, размышляя, как бы и из института не вылететь и осуществить самую большую мечту своей жизни. Нет, не думаю, что меня бы выгнали, если бы я сообщила им, что... Однако я могла бы попасть совсем в другое заведение, откуда меня бы не с дипломом выпустили... скорее, с желтым билетом.

Потому что все равно никто и никогда не поверит.

Проходя, я глянула на свое отражение в зеркальной витрине. Опять челка революцию устроила... Но поправлять нет смысла - ветер. Кстати, вон та юбочка на манекене очень даже ничего... А, толку? Все равно денег нет на подобные глупости.

Но как же отпроситься в институте?

... - Это только раз в несколько лет бывает. Когда полнолуние как раз выпадет на тридцатое апреля. Будет совсем немного времени, - Катька сунула мне потрепанный лист бумаги. - Вот, гляди, все подробно описано. Куда, как и когда. Нужно только успеть.

Я покачала головой. О том, что Катькина бабка приколдовывала, говорили многие. Она, конечно, в основном отрицала данный факт, но ее зеленые глаза и темные волосы вполне могли засвидетельствовать обратное. Особенно в Средневековье. Особенно когда она красила губы красной помадой. Сегодня Катька впервые признала, что слухи об ее бабушке - правда.

- Я нашла это у нее в книгах, - Катька замялась. - Искала там кое-что, опять меня чуть не сглазили... Эта девчушка с параллели меня скоро доконает!

Я просто смотрела на нее, не комментируя. Открыла Америку, я и так знала, что Катька интересуется всей этой магией-хиромантией. Да я и сама грешна. Наверное, потому мне было так интересно с ее бабушкой, пока та была жива.

Мне вспомнилось, как однажды Катька тайком сняла с меня какую-то гадость, прицепившуюся на улице. Цыганка обругала, я даже подумать не могла, что от этого у меня будут такие головные боли. Тогда подруга отказалась объяснять, что произошло, лишь посоветовала, чтобы я была осторожнее.

Катька явно ждала моего ответа. Но я знала: можно и молчать, она сама расскажет, да еще таких подробностей добавит, что любо-дорого.

- Словом, это наверняка, бабушка бы не стала оставлять на самом видном месте, - в третий раз попробовала закинуть удочку Катька. - Посмотри. Мне показалось, что это я должна отдать тебе.

Я закатила глаза и соизволила глянуть на листок. Пожалуй, это была не бумага, возможно, пергамент - я в музее видела такое. Почерк красивый, убористый, с наклоном вправо... В левом верхнем углу - мое имя. Да, определенно, это было помечено для меня, потому что текст написан чернилами, а мое имя - шариковой ручкой.

- Здесь подробная инструкция. Я слышала о таком. Только раз в году можно к ним попасть. Если все сделать правильно, они появятся. И тогда уже нужно ковать железо, пока горячо. Так сказать, брать быка за рога и взлетать свечкой.

- И они выполнят мое любое желание?

Глаза Катьки загорелись, когда я, наконец, подала голос.

- Только самое заветное, главное - не ошибиться.

Я ухмыльнулась. В этом как раз и загвоздка. Не ошибиться. Но идея заинтересовала меня до чертиков.

- Это далеко от нас?

Катька энергично замотала головой:

- Три часа ехать. Немного не доезжая до Кривого Рога. У меня там тетка живет, она приютит нас, если что. А ночью отправимся на дело. Главное - полночь не пропустить. Второй такой возможности может и не быть.

Я почесала лоб, взъерошив челку.

- Договориться с родителями - не проблема. Но как быть в универе? Насколько я помню, тридцатое апреля попадает на среду. Я же не могу сказать в деканате, что еду в Энск ловить русалок?

- Тю, нас всего два дня не будет. Соври что-нибудь...

Я остановилась на переходе, ожидая, когда загорится зеленый свет. Что же придумать? Вот бы уметь раздваиваться.

Я вздохнула. Ничего не поделаешь, придется просто исчезнуть в неизвестном направлении. В конце концов, не так много у меня прогулов, чтобы за два дня меня выгнали. Я успокоилась, весело подмигнув вечно идущему куда-то зеленому человечку на светофоре. Интересно, а он придет когда-нибудь к своей цели?

... - Значит, все просто: мы должны попасть к речке в ночь с тридцатого апреля на первое мая ровно в полночь. Здесь указаны ориентиры, как найти бухточку, где все это будет происходить. Если все сделать правильно, то русалка вынырнет. Только нужно задобрить ее чем-то, - Катька рассматривала инструкцию с восторгом библиофила, которому попал в руки ранее неизвестный автограф Пушкина. - Здесь сказано, что это должно быть что-то, чего там, на дне, нет.

Я заглянула ей через плечо. На полях той строчки, где значилось о подарке для русалки, почерком Катькиной бабушки все той же шариковой ручкой было написано одно слово: розы.

- Кать, - я ткнула в пометку. - Похоже, нам подсказали, что лучше всего дарить. Вряд ли у них там растут под водой розы... А русалка, она же женщина...

- А все женщины обожают цветы! - Катька захлопала в ладоши. - Бабушка у меня была просто молодец.

Я ухмыльнулась. Да уж... Странно только, что она эту инструкцию оставила для меня, а не для Катьки, которая была ее родной кровью... Ну, да ладно. Кстати, о крови, розы лучше алые покупать...

Автобус медленно плелся по шоссе. Странно, мог бы и набрать скорость, но, видимо, водитель был из аккуратных, не лихачил. Я смотрела в окно на унылые в эту пору поля.

Что же загадать? О чем я мечтаю больше всего на свете? Что для меня самое важное? Учеба? Нет. Престижная работа и достаток в семье? Да, но этого я смогу достигнуть и сама. Любовь? Да, возможно, впрочем, это тоже то, что я имею и так, и вполне всем довольна. Тогда что?

"А была ли ты счастлива?" Кто это и когда меня спросил? Мне это приснилось несколько дней назад.

А что такое счастье? Ведь мы испытываем его каждую минуту, а можем прождать всю жизнь, пока оно придет. Как же сложно в самом-то деле... Конечно, в первую очередь я хочу быть счастливой. Но... Счастье слишком неопределенное желание. Как я узнаю, что оно сбылось? Ведь не в силах человека четко определить, что же такое счастье.

Но, черт возьми, что же загадать?

...Катькина тетка не задала никаких вопросов, только поглядела на нас как-то странно. Мы вышли из дому около одиннадцати, и, освещенные полной луной, побрели в направлении речки, остроумно названной Русалочьей топью. Хи, ни капли не подозрительное название...

Катька искала ориентиры, как выйти в нужное место, я же просто шла за ней, прижимая к себе букет роз. Ветер ерошил волосы, и они серебрились в неверном лунном свете. Я не могла бы сказать, что ощущаю. Все напоминало сон. Чарующий, нереальный, даже наши шаги заглушались, будто ватой, так всегда во сне бывает. И вокруг мелкими бликами разлеталось волшебство. Обычно такое чувство возникает в ночь на Ивана Купала, когда, замирая от страха, идешь на поиски цветка папоротника и мечтаешь только об одном: хоть бы леший не завел в самую чащу, откуда не выбраться... Только страха не было. Такое... предвкушение чего-то неизведанного и замечательного.

- Сюда.

Мы остановились на обрыве, и я не смогла сдержать возглас восторга. Луна в ясном небе в окружении звезд казалась елочной игрушкой. Огромная, она заняла чуть ли не полнеба. Все вокруг плыло в серебре света, деревья в пелерине молодой листвы словно танцевали вальс. А вода... вода светилась... Но не серебром - золотом, и светлячки над ней порхали зелеными гирляндами. Я была неприглашенной гостьей, украдкой подглядывающей за танцующими парами из-за тяжелой занавески, на этом празднике весны. Вода едва слышно звенела, будто там, на дне, играли сотни фарфоровых колокольчиков.

- Смотри, там тропинка, - Катька понизила голос, чтобы не разрушить волшебство ночи. Она чуть толкнула меня в спину, и я стала медленно спускаться вниз, к берегу.

Я остановилась посреди полянки, окруженной плакучими ивами, и замерла, глядя на лунную дорожку, бегущую по речной глади... Будто в жидкое золото неосторожно пролили серебро...

Внезапно поднялся ветер. Меня неудержимо тянуло вперед, к воде. Я не стала сопротивляться и, подойдя к самой воде, наконец, увидела ее.

Она глядела на меня из омута странными, чуть раскосыми глазами. Вот она двинулась вперед, выходя на мелководье...

Хвоста не было. Белокурые волосы, волнами падающие на обнаженную грудь, светились золотом, как и река. Странно, но они совсем не были мокрыми, будто вода их не касалась. Она улыбнулась, подходя ко мне вплотную. Внезапно я осознала, что стою по щиколотку в воде, а она на голову меня ниже. В ее удивительных зеленых глазах отражался танец светлячков...

Русалка протянула ко мне руки, а я не могла сказать ни слова, лишь отдала в легком трансе ей букет алых роз. Он странно смотрелся в маленьких ручках. Внезапно мне подумалось, что ромашки были бы куда лучше... Она зарылась личиком в букет, полной грудью вдохнув аромат цветов. Затем вновь поглядела на меня поверх нежных лепестков. Казалось, она смеется от восторга, и самой мне захотелось танцевать под луной, радуясь, что это милое создание счастливо, и это счастье подарила ей я...

Потом она развернулась, уходя на глубину так же медленно, как выходила... А я осталась стоять. В голове билась мысль: я ничего не попросила...

Свет вокруг медленно померк, я вдруг осознала, что луна клонится к горизонту. Сколько я так простояла в воде? Я повернулась спиной к реке и глянула вверх. Там, на обрыве, маячила темная фигура, отчетливо видимая в густеющей тьме. Дорожка, по которой я сюда спустилась, слегка фосфоресцировала. Так странно...

Внезапно позади меня раздался всплеск. Я резко обернулась и столкнулась со взглядом невообразимо зеленых глаз. Русалка медленно протянула мне букетик белых кувшинок...

- Ну что же ты молчишь? - Катька теребила меня всю дорогу домой. - Расскажи, наконец, что там было? Ты загадала желание? У тебя получилось?

- Она ни о чем меня не спрашивала, - выдавила я из себя, крутя в руках цветы. - Лишь дала вот это.

Катька слегка разочарованно вздохнула:

- Неужели не получилось... Как жаль...

Я покачала головой. Нет, получилось. Только я пока не знала, что именно.

Букетик стоит у меня на столе до сих пор. Он не вянет и источает тонкий аромат, хотя я точно знаю, что кувшинки не пахнут. А еще... по ночам они звенят. Будто в каждом цветочке спрятан маленький фарфоровый колокольчик.

Я села на стул и уткнулась носом в кувшинку. Вдохнула. Странное чувство затопило меня от пяток и до кончиков пальцев. Я придвинула к себе лист с начатым текстом, который мне давно казался бездарным, неумелым маранием бумаги. И внезапно поняла: знаю, что написать.

А еще я знала теперь, какой подарок сделала мне русалка в волшебную ночь праздника весны. Она подарила мне капельку таланта.