Аннотация: Итак, начало 5 главы. Княжна спит со страшной силой, и снится ей... Много чего. А потом появляется Колдун, и они начинают разговаривать на весьма опасные темы. Обновлено от 2 июля
Обновлено 7 июля
Обновлено 14 июля
&
Глава 5
И снова я шла по лесу. Как, почему, зачем - не знаю. Вообще не имею ни малейшего понятия, однако твердо могу сказать, что лес мне надоел! Видно, я настолько надоела Колдуну, что он решил сбежать, пока я без сознания. Решение, с которым я пусть и не согласна, зато вполне могу понять. Только это не отменяет вопрос: что мне теперь делать?
Не иначе как для разнообразия у моих ног начиналась тонкая извилистая тропинка. Решив, что бояться после всего, что было - глупо, я смело пошла вперед. Надо сказать, приятная прогулка длилась недолго, и закончилась тогда, когда я набрела на небольшую полянку. Открывшаяся картина заставила меня в ужасе застыть на месте. Первое, что я увидела - стая огромных серебристых волков, которые по очереди, по кусочку отрывали куски плоти от мужеподобной женщины. Она не вырывалась и не кричала, только в глазах её была обреченность. Там же, только чуть в стороне, стоял лесник с топором, засевшим в груди. С хрустом выдернув его, мужчина медленно пошел ко мне:
- Руби, княжна, бей еще...
Я, наконец, заставила себя двигаться. Единственное, на что меня хватало - это пятиться, жадно хватая ртом воздух. Хотя больше всего на свете хотелось сесть, закрыть глаза и бессильно разрыдаться. Да, оба они были мерзавцами, но умерли они при моем участии, а лесник - тот и вовсе от моей руки... Ощущать себя убийцей, и понимать, что наказание заслужено было поистине ужасно.
Но потом, вдруг, откуда-то сверху голосом Колдуна полилась песня. Больше всего она напоминала колыбельную.
Я приду бестелесым образом,
Темной ночью к тебе приду,
Позову еле слышным голосом,
Темных снов отгоню череду.
Я приду безответным призраком,
У кровати твоей постою.
Я когда-то ведь был знаком
С Той, стоящею на краю.
Я приду к тебе, милая, нежная,
Мне запоры, поверь, по плечу.
Ты - река моя, ты - безбрежная,
Я сквозь стены к тебе прилечу.
Я приду к тебе, верь, моя милая,
В сладкой неге июльской тиши,
Я приду к тебе грозами, ливнями,
Ты окно закрывать не спеши!
Я приду к тебе, длинной дорогою,
Ты глаза побыстрей закрывай.
Ты не будешь такою строгою,
Коль найдем наш потерянный рай.
А пока бестелесым образом
Темной ночью к тебе приду,
Позову еле слышным голосом,
Темных снов отгоню череду...
Я закрыла глаза, не желая видеть окружающее. Колыбельная словно бы смывала с меня весь испытанный ранее ужас. Я шла вслед за голосом, ставшим для меня путеводным маяком.
Странный шум заставил меня открыть глаза; голос стих. Я застыла на песчаном берегу, едва сдерживая восторженный визг. Я впервые видела море! Оно было глубокого сине-зеленого цвета, и ленивыми волнами ласкало песок. Небо, всех оттенков голубого и черничного, освещал багровый закат, и казалось, что уставшее раскаленное солнце с наслаждением опускается в море, чтобы следующим утром выйти оттуда молодым, обновленным...
Задыхаясь от восторга, я пробежала по шелковистому песку. Вокруг не было никого и ничего, кроме меня, песка, неба и моря. Да почему бы и нет? Если это - единственные мгновения свободы в моей жизни, то почему я не могу использовать их так, как хочу?
Отбросив все сомнения, я скинула платье, и бросилась в море. Это было потрясающее ощущение! Полная свобода, полное одиночество, где я - одновременно и капля, среди сотен таких же, и центр мироздания. Я не задумывалась о том, где нахожусь: во сне или наяву. Это было бы слишком приземлено, такие мысли сразу бы вернули меня к действительности. А мне хотелось впитать эти упоительные мгновения, оставить их в закрытом уголке сердца, куда я могла бы возвращаться в будущем. Что-то, что будет только моим, куда посторонним не будет хода.
Море исцеляло и тело и душу. Оно дарило радость, покой, надежду. Раскинув руки, я медленно дрейфовала по водной глади. Солнце уже полностью скрылось, и небо понемногу темнело. Один раз мне показалось, что я вижу на берегу темную мужскую фигуру. Однако, приглядевшись, я поняла, что это просто игра теней. На мгновение мне даже стало жаль: так хотелось разделить свой восторг с кем-то. Но море не разрешало грустить в его присутствии, и вот я, уже совершенно освоившись, со счастливым визгом ныряю на небольшую глубину.
Вдоволь наплескавшись, я выбралась на берег, прихватив на память небольшую ракушку. На небе безраздельно властвовала полная луна - таинственная и загадочная - она весь мир вокруг делала таким же. Крупные южные звезды, похожие на виноградные гроздья, весело перемигивались друг с другом. Сам воздух, казалось, дышал волшебством. И в этот момент еще одна безумная мысль постучалась мне в голову. Не давая себе времени на раздумья, я не замедлила её осуществить. Сегодня мне так хотелось сказки, что я решила сама стать её частью. Вряд ли кто из живущих ныне женщин может с затаенной гордостью вспоминать, как лежала обнаженная на серебристом песке и загорала при свете луны. Теперь у меня будет и такое воспоминание. Это было волшебство только для меня, моя личная сказка, которая теперь навсегда останется со мной.
Едва я успела это подумать, как почувствовала в своей руке сильную мужскую ладонь.
- Пора просыпаться, княжна, - тихо сказал мне Колдун. Я встала, не забыв взять ракушку. Я не стыдилась своей наготы, потому что ведь это сон, а чего можно стыдиться в своих грезах? Я не испытывала сильного сожаления, что чудо кончается, потому что теперь он будет всегда со мной. И я очень хотела посмотреть в разноцветные глаза Короля, чтобы сказать ему самое искреннее, самое сердечное спасибо из всех, что я когда-либо произносила в своей жизни. Потому что он сделал мне самый лучший подарок, о каком только можно было мечтать...
А потом я пошла сквозь время и миры, с интересом разглядывая самые разные ветки Древа, мелькавшие передо мной. Мне не было страшно, потому что я чувствовала крепкую теплую руку Короля. Он ни за что не дал бы мне упасть или потеряться. Я наконец-то ему доверилась...
Наконец, путешествие мое закончилось, в глаза ударил свет, и все еще сонно жмурясь, я открыла глаза, чтобы встретиться с удивительно теплым взглядом Его Величества.
- Доброе утро, княжна, - произнес он.
- Доброе утро, - отзываюсь, призывая себя вспомнить о приличиях, кои ясно говорили о том, что так долго смотреть в глаза постороннему мужчине просто невместно!
Впрочем, о каких приличиях могла идти речь, если голова моя удобно устроилась на коленях мужчины, а ладонь он держал в своих руках? О ужас, какой позор... И вдвойне позор от того, что мне это нравится! Все, теперь я могу считать себя падшей женщиной. И вообще, уместно ли благодарить его за этот чудесный сон?
Когда я боролась за свою жизнь там, в лесу, все было просто и понятно: вокруг враги. А здесь? Чего он добивается? Каковы его цели? Ничего, совершенно ничего не понятно. Все зыбко, все странно, ни одного слова напрямую, сплошные домыслы...
- Как вы себя чувствуете? - поинтересовался Колдун, вторгаясь в сумбур моих мыслей. И, не отпуская, кстати сказать, руку. Вот и как мне с ним себя вести?
- Благодарю вас, прекрасно, - улыбнулась я, и поняла, что не вру. Ничего не болело и даже не ныло, во всем теле была потрясающая легкость, настраивающая на несколько игривый лад. - Вы просто волшебник, Ваше Величество.
- Колдун, - поправил он меня. - Кстати, как вам понравилось ваше маленькое путешествие? - со свойственной ему прямотой поинтересовался мужчина. - Закатное море в это время года весьма приятно.
- О... - я даже не сразу нашлась, что сказать. Умеет же этот человек вогнать в ступор одной фразой!
- Но поистине чудесны были вы, Ярослава, загорающая под лунным светом, - он улыбнулся, наслаждаясь произведенным эффектом и моим замешательством.
Мне же захотелось провалиться сквозь кровать и пол. Дух-Хранитель, как же стыдно! А ведь я искренне думала, что это мой сон, и я одна там! С другой стороны, именно сном это и было... и с какой радости я должна его стыдиться? Это было не наяву, а сновидения - вещь зыбкая и ненадежная. В общем, когда я отвечала Королю, на моем лице не было и следа того сумбура, что был в мыслях. К тому же, я не раз восхищалась манерой Колдуна вести беседу, так почему бы мне у него не поучится? В будущем очень даже может пригодиться... Так что, я была спокойна и безмятежна.
- Если мы забудем о том, что подглядывать все же нехорошо... Ваше Величество, примите мою самую горячую благодарность. Море было просто потрясающе! Но сколько же я проспала?
- Не беспокойтесь, княжна, всего лишь сутки, - он слегка изменил положение, устроившись поудобнее.
- И все это время вы... - я не смогла удержаться от того, чтобы не спросить, но, только произнеся вслух, поняла, насколько мой вопрос неуместен и компрометирующ.
- Что я? - с лукавой улыбкой спросил Колдун, прекрасно понимая причину моего замешательства. Я упорно отводила взгляд, стараясь не смотреть на мужчину. Получалось плохо. В моем положении самоконтроль вообще как-то плохо срабатывает.
- Вы... Лечили меня! - я попыталась выкрутиться из щекотливой ситуации, однако сделала это так по-детски и неизящно, что просто смешно. Вот и Колдуну весело. А мне что, прямым текстом спрашивать его о том, провели ли мы это время вместе в одной кровати? Нет, конечно же, ничего такого не было, но сам факт!
- Вы не то имели ввиду, - замечает он. Меня так и подмывает спросить: какого Короеда он издевается, если и так понимает о чем я? Однако я молчу, чувствуя себя летописным Дубом Лещевичем на допросе.
История эта в равной степени грустна и поучительна. Происходила она уже в наши дни, а потому коварные летописцы еще не успели ничего исказить. Жил в нашем княжестве юноша, как он сам считал, достоинств немыслимых. Был он не то, чтобы героем, уж точно не чета древним, однако, пару подвигов совершить все же умудрился. В первый раз он вывел из лесу заплутавшего батюшку со свитой. Все бы было хорошо, если бы не сам герой сперва завел их в непролазное болото, и только потом, ценой неимоверных умственных усилий, не сумел вывести. Я тогда во всем этом не участвовала, потому как находилась во вполне привычном для себя состоянии - то есть в плену. Второй подвиг юного героя тоже был впечатляющим. Он умудрился сорвать покушение на боярина Посвистова. Сделал Дуб это в своей неповторимой манере. В праздник Цветения герой несколько перебрал с наливкой, а потому очень напоминал перебравших нектара пчел. По-крайней мере, шел (точнее, нес себя) он так же криво, да и еще и жужжал весьма похоже. Вот это жужжание и повлияло на исход дела. Ибо той ночью к боярину подослали наемного убийцу. Причем, не кто-нибудь, а его драгоценная молодая жена, которая хотела стать единоличной хозяйкой всего боярского добра. Наемный убийца был самым дешевеньким и завалящим (ибо будущая вдова была скупа до неприличия), а потому страдал очень редкой в наших краях боязнью. Пчел. Родом он был откуда-то из Красной Пустыни, и вот там, еще в розовом детстве, его покусали тамошние пчелы, которые, надо сказать, не чета нашим. Ибо крупнее раза в четыре, а яд их хоть и не убивает, зато заставляет место укуса ужасно напухать и чесаться. Так вот, не знаю каким алкогольным ветром в голову героя надуло решение пожужжать, но желание он свое осуществил. Услышав его, несостоявшийся убийца впал просто в неконтролируемую истерику. После чего был препровожден даже не в пыточные застенки, а в дом скорби, ибо настолько повредился умом, что сам возомнил себя пчелой...
Но это так, факты жизнеописания. А вот сам Дуб после этого возомнил себя самым что ни есть настоящим героем. То есть начал вести жизнь на редкость праздную и разгульную. Вот и попал однажды не в самую хорошую компанию в одной корчме. А там наш Тайный Приказ всех и повязал. Ибо была то группа заговорщиков, обвиняемых в измене родине. Сведения секретные да тайные повадились негодяи продавать Восточным султанатам. Из-за них, кстати, меня тогда и похитили, так что жалости никакой я к ним не питаю. Так вот, с самим заговорщиками особых проблем не было, раскололись они быстро, уже при виде пыточных инструментов. А вот Дуб молчал. Как с ним наш штатный палач не бился - молчит и все. Правда, происходило это отнюдь не из героизма, а по причине простой и в чем-то грустной. Дело в том, что Дуб умер. Как показало вскрытие - перепил настолько, что сердце не выдержало. Такая вот печальная история...
История эта промелькнула в моей голове за считанные мгновения, а Король-Колдун тем временем ждал ответа.
- Вообще, вы правы. Я хотела поинтересоваться о другом. Неужели все это время я проспала на ваших коленях? Должно быть, это утомительно... - да! У меня получилось! Я смогла сказать это даже не смущаясь.
- Нет, - Колдун покачал головой. Голубой глаз его искрился весельем, карий оставался для меня загадкой. - Вам, по всей видимости, начал сниться какой-то кошмар. Вот тогда я и решил организовать вам небольшое путешествие.
- Очень мило с вашей стороны, - улыбнулась я. - Вот скажите честно, - не делая паузы, продолжила я. - Почему вы меня похитили? Деньги? Право, это смешно. Я не думаю, что вы настолько бедны. Возможность развязать войну? Но зачем? Ваши земли богаты и плодородны, у вас большие территории. К тому же, война вам совершенно невыгодна: против союзнической армии вы не выстоите. А моя жизнь, увы, не настолько ценна, чтобы я могла послужить вам живым щитом. Незаменимых нет. Тогда что?
- Я думал, что вы поинтересуетесь этим раньше, - неожиданно улыбнулся Колдун. - Однако, в прошлый раз, когда мы говорили об этом, вы вполне удовлетворились денежной причиной. Почему же теперь вы считаете, что это не так?
- Право, Ваше величество, я чувствую себя на экзамене, - в ответ улыбнулась я. - Может, потому, что я узнала вас лучше, и поняла, что подобные методы добычи денег для вас слишком... грубы? А может потому, что слишком много внимания уделяется моей скромной особе? В любом случае, сейчас отговорка деньгами меня не удовлетворяет. Мне интересна настоящая причина.
- Наследниц и дочек правящих особ вообще похищают постоянно. Кто этим не занимался? - начал Король. - Это и действенный способ добавить золота в казну, и возможность заключить некоторые соглашения на своих условиях, и даже своеобразное развлечение. В общем, это вполне нормально в нашем мире. Поверьте, за время своего правления я повидал немало самых разных благородных девиц в стенах своего замка. Да и золота, тут вы правы, поднакопил достаточно. В моем случае, княжна, причина проста до безобразия. Любопытство. Да-да, не удивляйтесь. Слава о вас, как о девице умной, рассудительной и весьма политически-активной давно вышла за пределы Княжества. Надо сказать, такой смеси я ни разу не видел. Если девица была умной - значит, она все время посвящала чтению, и совершенно не интересовалась окружающим миром. Если девица была рассудительной - она всех вокруг мучила своими поучениями о том, как жить правильно. Но большинство из них были в равной степени глупы, высокомерны и истеричны. И уж точно никто из них не интересовался политикой просто потому, что все они интересовались только одним - как бы выгодно выйти замуж. Вы не поверите, жертвой скольких домогательств я стал за это время!
Услышав последнюю фразу, я начала тихонько подхихикивать, красочно представив себе, как толпа девиц в неглиже активно ломится в спальню Короля.
- Поверьте, Ярослава, ничего смешного. Иногда мне всерьез приходилось опасаться за свою жизнь и достоинство, - Колдун уже и сам улыбался - искренне и открыто, так, как я никогда не видела. Я даже замерла, боясь спугнуть это мгновение.
Однако, Король, он и есть Король, и никогда не забудет о делах насущных. Улыбка его погасла, и он посмотрел на меня серьезно и строго, разрушив всю идиллию.
- А теперь, княжна, расскажите мне все в мельчайших деталях: что с вами произошло с момент похищения из моего дворца?
- Но вы же Колдун, - засопротивлялась я. - Что вам стоит прочесть мои воспоминания?
- Воспоминания - вещь обрывочная и ненадежная. Они перемешаны, хаотичны и не всегда понятны. Общую картину я понял, однако сознание человека - далеко не книга, и читать его невозможно. Так что, не пропуская ничего, рассказывайте, Ярослава.
Я вздохнула. Говорить отчаянно не хотелось. Море, оно словно бы действительно лечило душу. Однако, я понимала, что должна говорить. Потому что только так мы сможем понять кто наш противник. Да и, сказать по правде, мне было очень тяжело возвращаться к прошедшим событиям. Я словно загнала их в маленький, запертый на замок, чуланчик на задворках памяти, а теперь должна добровольно к ним вернуться. Я заставила себя подняться, и, поплотнее закутавшись в одеяло, начала говорить.
Большого труда стоило описывать произошедшее ровным и спокойным голосом, но у меня получилось. Даже несколько суховато вышло. Естественно, настроение мое испортилось, и больше всего на свете я хотела остаться в одиночестве. То, что случилось со мной за последние дни, глупо было прятать на дне памяти, я поняла это только сейчас, проговаривая, избавляясь от тяжелого груза. Теперь это стало опытом, довольно ценным, надо признать. И требовало тщательного осмысления. Нужно было понять: что во мне изменилось, что я о себе не знала, и как теперь со всем этим жить? Но все это было осуществимо только тогда, когда я окажусь в блаженном одиночестве.
А сейчас, пересиливая себя, я говорила, не глядя на Колдуна. Я не хотела его жалости, более того, боялась её. И он, словно бы понимая это, молчал, давая мне беспрепятственно выговориться. Наконец, я закончила рассказ, замолчала и только тогда решилась бросить взгляд на мужчину. И замерла, сраженная выражением его глаз. Там не было жалости, которой я так боялась. Скорее там было... восхищение? Да, именно восхищение и еще понимание. И я была благодарна ему за это. За то, что не пытался неуклюжими словами лезть мне в душу. За то, что сумел выразить поддержку без слов. За это восхищение, в конце-концов, ведь каждой женщине хочется, чтобы восхищались не только её внешностью (а какая она у меня сейчас и представить страшно), но и поступками... Мы посидели в тишине еще какое-то время. Каждый из нас полностью ушел в свои мысли. И у обоих они были не самые радостные.
- Ярослава, - наконец подал голос, напряженно размышляющий Король. - А когда точно появился Рейналд в момент вашего похищения?
- Уже в тот момент, когда мы исчезли, - припомнила я. - Но все происходило очень быстро. Однако Рейналд даже успел метнуть нож.
- А когда вы оказались на месте, похитительница казалась раненой? - задал другой вопрос мой собеседник.
- Нет, - подумав, ответила я. - Тогда я не придала этому значения, но сейчас точно скажу - нет. Она очень быстро меня спеленала. Хотя я и сопротивлялась. Но если подумать, то Рейналд вполне мог и промахнуться.
- На том месте его ножа мы не нашли, - заметил Колдун.
- Ну тогда нож просто мог застрять в смещающемся пространстве, и не успел долететь.
- Промахнулся, застрял... - пробормотал Король. - Но, княжна, вы меня поражаете. Откуда выводы о пространстве?
- Видите ли... - замялась я. Очень уж не хотелось мне выглядеть в его глазах глупой, рассуждая о вещах в которых мало смыслю. - Об этих перемещающих предметах я узнала только о вас, и невольно задумалась о принципе их действия, хотя и почти ничего не понимаю в магии. Однако, я видела перемещение своими глазами, и даже поучаствовала в нем, пусть и принудительно. И вот, совместив то, что узнала о вас, и то, что сама видела, я пришла к выводу, что такое перемещение возможно лишь в том случае, если один пласт пространства замещается на другой... - я опустила глаза, боясь, что меня сейчас высмеют за глупые предположения, не имеющие связи с действительностью.
- Примите мое восхищение, княжна, - наклонил голову Колдун. Я недоверчиво взглянула на него, но он был абсолютно серьезен.
- Бросьте, - улыбнулась я, хотя было очень приятно, чего уж греха таить. - Но вы ведь не просто так интересовались появлением Рейналда?
- Пока это лишь мои догадки, - ответил Колдун. И я поняла - больше не скажет ни слова, пока сам не разберется во всем. - Ярослава, поймите, еще очень рано делать выводы. Я послал отряды стражников - прочесать лес и проверить дом, который увидел в ваших воспоминаниях, но, боюсь, что там мы уже никого не найдем. Сами понимаете, оставлять следы - не в интересах нашего загадочного противника.
- Хорошо было бы иметь дело с глупым врагом, да? - грустно улыбнулась я.
- Княжна, смотрите не вещи проще. Умный враг говорит о том, что вы тоже не глупы, - ободряюще сказал Король.
- Кстати, но как вы смогли найти меня в том лесу? Мне сказали, что он закрыт от магического поиска! - вспомнила я.
- Льщу себе надеждой, что я все-таки не захудалый деревенский Колдун. Ведь главное - что нашел. А уж как - позвольте оставить профессиональный секрет при себе, - ловко ушел от ответа мужчина. Его право, он не обязан быть абсолютно откровенным со мной. - Я рад, что вы поправляетесь, Ярослава. Теперь вам нужно привести себя в порядок и позавтракать. На обеде я попросил бы вас присутствовать. Это важно. А теперь, княжна, вынужден откланяться - дела не ждут.
- Подождите...
Я посмотрела на него внимательнее, и только сейчас заметила на лице Короля признаки сильнейшей усталости. Да он же сутки не спал! Лечил меня... А я, увлекшись своими переживаниями, совсем не заметила, как ему тяжело! Ох уж это мальчишеское нежелание признаваться в собственных слабостях. А я? Тоже хороша! В самоупоении своими страданиями, даже не заметила, как плохо человеку, спасшему меня!
Король был бледен, усталые глаза с полопавшимися сосудами, неожиданно проявившиеся мелкие морщинки в уголках глаз, тревожная складка между бровями и упрямые - в уголках губ... Сидит, слегка ссутулившись, чего никогда не позволял себе раньше. И всеми силами пытается продемонстрировать, что совсем не устал. Должно быть он уйму сил, в том числе и магических, потратил сначала на мой постоянный поиск, а потом и на такое быстрое лечение! А я даже и не поблагодарила его толком... Только сейчас я начала понимать, какой силой обладает сидящий передо мной человек. Но ведь даже она - не безгранична. И сейчас он держится лишь на силе воли и гордости.
В моей душе переплелось столько чувств по отношению к нему, что я не выдержала, и совершила поступок, который посчитала бы крайне неприличным ранее. Я потянулась, и накрыла его руку, лежащую на кровати, своей. И попыталась вложить в этот жест все, что испытывала в тот момент: ободрение, искреннюю благодарность, сожаление, смущение, зарождающуюся нежность... Его глаза неуловимо потеплели. Даже карий, всегда такой холодный и загадочные словно бы осветился изнутри. На миг разгладилась морщинка между бровей. Он быстро повернул ладонь, сжал мою руку, поднес к губам и поцеловал. А потом быстро встал и вышел. Я осталась сидеть на кровати, прижав руку к груди, в которой отплясывало какой-то бешенный танец сердце...
Однако, я быстро встряхнулась. Сейчас у меня не было ни времени, ни желания копаться в себе. Я по натуре была не тем человеком, который подвержен приступам меланхолии и напряженного раздумья о смысле жизни, потому как искренне верила, что его нет - а значит, и печалиться тут не о чем.
И уж тем более я никогда не была подвержена внезапным влюбленностям. Исторические примеры, на которых я была воспитана, ясно говорили об опасности подобных чувств. Например, история о княжне Леле и её возлюбленном Михее - весьма жизненная и поучительная.
Много времени назад жила моя предшественница - княжна Леля. Девица в высшей степени мечтательная и романтичная. В деревьях она видела Змеев, в лягушках - заколдованных принцев (от постоянного целования оных она щеголяла вечными и неизбывными, как глупость, бородавками), а из тыкв пыталась выдалбливать кареты. Батюшка-князь особого внимания на пристрастия дочери не обращал - не буйно сходит с ума, и ладно. Хотя, он вообще был на редкость невозмутим - помнится, когда на княжество напали очередные враги, он даже не соизволил к ним выйти и собрать войско вообще. Враги, озадаченные и глубоко обиженные таким невниманием, сочли его тактической хитростью, и решили на всякий случай капитулировать. Кроме всего прочего, тогдашний князь был еще на редкость жизнерадостным, а потому даже не оставлял надежды выдать свою дочурку замуж за какого-нибудь глуховатого и подслеповатого принца, потому как приданное за Лелей было положено немалое. Но, несмотря на это, желающих пока так и не находилось.
О странных пристрастиях Лели не знал только ленивый, в народе о них сложили немало скабрезных частушек и потешных историек. Сама княжна об этом знать не знала, и вполне счастливо жила с собой в своем мире, полном тыкв и лягушек.
Но люди у нас не без выдумки, а любителей быстрого обогащения так и вовсе не счесть. Вот и нашелся такой в нашем княжестве - выпивоха, мот и жуткий бабник - Михей. Был он беден, как бродячий пес, однако смекалист, и за что-то активно любим женщинами.
Так вот, день, когда он однажды внезапно протрезвел, стал для него поистине судьбоносным. Ибо тогда Михей впервые узнал в какой стране живет, имена князя, княжны, а также о необычных увлечениях последней. Выпив, для лучшей работы мысли, Михей буквально сразу был озарен идеей, которая после второй кружки была признана им гениальной.
Итак, был обычный теплый летний денек. Княжна Леля по своему обыкновению, с тыквой подмышкой, отправилась на обильно поросший водорослями и покрытый тиной пруд, в коем в изобилии водились принцы-лягухи. Поскольку, княжна была натурой романтичной, такие мелочи, вроде определения пола лягушки, её совершенно не волновали. И все земноводные по умолчанию признавались ею мальчиками. Сами лягушки, кстати, уже узнавали странноватую княжну в лицо, и категорически отказывались выходить и квакать в её присутствии. При приближении княжны пруд настороженно замирал. Леля, однако, ничуть не расстраивалась. Она ставила на принцев сети. Ибо, по иронии судьбы, оказалась не только мечтательной, но еще весьма упорной и предприимчивой.
Картина рисовалась интригующая. Девица сидела на каменистом бережку и упоенно долбила тыкву, распевая при этом на редкость неблагозвучную песню. Лягушки молчали и прятались. Им вообще было очень страшно. Но еще они знали и о том, что без добычи княжна не уйдет, а потому, почти перед самым её уходом выбирали одну жертву, и выкидывали несчастного теоретического принца прямо в руки Лели. Та профилактически его обцеловывала, результат не получала, печалилась и уходила обратно в терем. До следующего дня. Тут надо заметить, что ни охрана, ни мамки-няньки княжну уже давно не сопровождали. Какой смысл, если все и так знали, где она находится? Да и вообще, кто на неё позарится?
Итак, Леля проводила свой привычный день, а в соседних кустах, тихо, но выразительно сквернословя, возился Михей, спьяну усевшийся на муравейник. Он вообще уже сожалел о своей идее и считал, что княжна таких мучений не стоит. Особенно, когда, воспользовавшись оказией, рассмотрел её одухотворенно-бородавчатое лицо. Но глоток самогона быстро примирил героя с жизнью, и Михей, тщательно высмотревший на этот раз отсутствие муравьев, принялся выжидать удобного момента. Оный выдался нескоро. Песенный репертуар у княжны оказался поистине неиссякаемый. Причем все распеваемые ею баллады были заунывны и протяжны, как вой замковых привидений. Да и тыква все никак не кончалась. Наконец, удовлетворившись выдолбленным нечто, что в равной степени походило на полурассыпавшийся песочный куличик и обгрызенную мышами тыкву, княжна потянула сеть, расставленную в пруде.
Оттуда ей в руке вылетел бледно-салатовый от страха молоденький лягух. Увидев радостно скалящееся лицо княжны, он потерял сознание и изобразил предсмертную агонию. Княжна сочла это добрым знаком, и приготовилась к поцелую. Михей же, уже давно придремавший в кустах, был разбужен жестоко. Дело в том, что его нос чем-то приглянулся пролетавшей по своим делам пчеле. Видно, из-за красноты она приняла его за какой-то диковинный цветок. А потом и разозлил её чем-то. Вероятно, отсутствием нектара. Так что, пчела выразила свое негодование жестоким и подлым укусом. Михей проснулся очень сквернословно.
Княжна, недоумевающее посмотрела на лягушонка:
- Что? - грозно поинтересовалась она.
- О, прекрасная княжна, - нашелся Михей, зажимая нос и отчаянно гундося. - Ты нашла меня, нашла своего принца!
- Ах, принц, - кокетливо захлопала глазками Леля. - Я вас сейчас поцелую! И вы вновь станете человеком.
Больше всего Михею сейчас хотелось стать кувшином медовухи, но он мужественно переборол свое желание.
- Да, моя прелестница! Я стану человеком, и женюсь на вас, моей спасительнице!
- Ах, - княжна затрепыхала ресницами еще активнее. Как она не могла понять, что голос исходит не из лягушки в её руках, а из кустов слева, я понять не могу по сей день. Видно, мечтательность как-то нехорошо бьет по мозгам.
- Только, - продолжал Михей. - Расколдовывать меня нужно особенным образом. Ты должна поцеловать меня, затем отпустить и закрыть глаза. Досчитай до двадцати, и я встану перед тобой добрым молодцем!
- Точно встанете, принц? - подозрительно осведомилась княжна. - Так давайте же заключим с вами устный договор о намерениях.
- Что? - подавился Михей, отхлебывающий в это время из фляжки. Как уже говорилось ранее, княжна была все-таки княжной, а потому воспитание тоже оставило тяжелый отпечаток на её образе мыслей. Девица могла быть глупа, как березовая чурка, однако своего никогда бы не упустила.
- Вы, принц, прямо здесь и сейчас поклянетесь своими бородавками, что по превращению моими усилиями вас в человека, немедленно берете меня за руку, идете и женитесь!
- А... э... конечно же, о моя прекрасная избавительница! - совладал с собой Михей. - Я сам не мог бы и мечтать о подобном, слишком уж вы прекрасны!
- Принц, - подозрительно ласково попросила Леля. - Клянитесь. Я жду. А то не поцелую.
- О нет! - драматично взвыл Михей. Клясться ему почему-то не хотелось. Видно, из мужской солидарности к бедному лягушонку, уже полузадохшемуся в нежных, натренированных тыквами, ручках княжны. - Прекрасная дева, не бросай меня на верную погибель в пучинах этого болота!
- Женишься? - надоело ждать Леле. Она показательно встряхнула лягуха. Тот слабым голосом квакнул, но дергаться не решился.
- Женюсь! - отрезал Михей.
- На мне? - дотошно уточнила княжна.
- На вас, о свет сердца моего, - томно вздохнул мужчина, вспоминая красотку, с которой провел последнюю ночь.
- Сразу после превращения? - гнула свою линию княжна.
- Да хоть прямо сейчас! - взвыл Михей, которому уже изрядно надоела вся эта возня. Он уже был готов жениться хоть на лягушке.
- Целую, - честно предупредила княжна. В точности выполнив указания Михея, она принялась считать до двадцати. Несчастный, обретший наконец свободу, лягух прополз немного, и замер, находясь в настоящем обмороке. Михей, выпрыгнувший из кустов, деликатно отпихнул его подальше, и предстал перед княжной во всем своем сомнительном великолепии многолетнего запоя, перешедшего уже в жизненную философию. Леля придирчиво осмотрела предложенное, и выдала суровый вердикт:
- Не похож.
- На кого? - изумился Михей.
- На принца - уперла руки в боки княжна.
- Так я ж лягушкой сколько времени был! - взвыл Михей, почувствовавший, что гениальный план дает сбой.
- Ладно, - смилостивилась княжна. - Пошли жениться.
- О, моя высокородная зано...зазноба! Не пристало ли нам сперва зайти к вашему батюшке, дабы испросить его, отцовского, дозволения и благословения на наш брак? - на самом деле героя интересовал лишь размер приданного, но он благоразумно решил об этом княжне не сообщать.
- Дело говоришь, - решила та.
В общем, князь и на этот раз повел себя весьма флегматично. Он сказал, что раз дождалась княжна своего принца, вот пусть за него замуж и идет, а приданое княжны получит лишь первый ребенок, родившийся у новобрачных. После свадебного пира, коий отыграли весьма скоро, Михей страстно замычал, и поволок княжну в спальню, ибо выпил столько, что за женщину ему сошел бы и сундук.
Прошло два месяца. Долгожданный наследник все никак не желал образовываться. До княжны медленно доходило, что возлюбленный её как бы и не совсем принц. Последними каплями стали две девицы, не самого скромного образа, коих притащил домой Михей. Громко хлопнув дверью (о головы незадачливых изменников), Леля вернулась к батюшке, и предалась печали. Пыталась даже повеситься от тоски, но потолочная балка не выдержала и переломилась пополам.
Итог, как ни странно, был в чем-то даже счастливым. Ибо через пару дней в терем заявился мокрый и подозрительно зеленоватый юноша, который сообщил, что является на самом деле заколдованным лягушачьим принцем. А поскольку там, на пруде, клялись именно его бородавками, то княжна, как честная женщина, обязана выйти за него замуж. Ибо в человеческом облике подданные его просто не понимают. Новую свадьбу делать не стали. Народ итак знал, что Леля расколдовала-таки принца, и выскочила за него замуж. А потому, пару благословили, и отправили в принцев пруд. Новобрачные поцеловались... и оба превратились в лягушек. Кстати, из княжны она получилась вполне себе миловидная, и принц даже по-настоящему в неё влюбился.
Мораль: ни к чему хорошему любовь не приводит.
Развеселив и успокоив себя забавной историей, я поняла, что оттягивать неизбежное больше невозможно, и подошла к блестящей серебряной пластине в мой рост. Оттуда на меня взглянуло размытое отражение призрака, не иначе. Длинная белая закрытая ночная рубашка наводила на размышления о саване. Исхудавшее лицо с заострившимися чертами, темные глаза, ставшие еще больше, вызывали жалость, и намекали на то, что с едой в загробном мире дела обстоят не лучшим образом. Растрепанные короткие волосы, похожие на очень сердитого ежа, заставляли думать, что призрак не просто призрак, а, скорее всего, моровая дева, ну, или в крайнем случае - чума ходячая. Я скептически скривилась. Красоты в отражении не прибавилось. Теперь выходило, что призрак мучается еще и несварением желудка. Привести себя в порядок категорически не представлялось возможным. Но надо же было с чего-то начинать?
Я решительно подошла к двери. Нет, выглядывать наружу я не собиралась. Не подобает княжне, чтобы её наблюдали в таком виде. Да и вообще, не хватало еще сердечных приступов у охраны...
- Господа, - погромче провозгласила я. - А служанки мне не полагается? - тоже, конечно, не лучший вариант, однако оборудовать комнату обычным шнуром, с колокольчиком, находящимся в комнате прислуги, почему-то никто не удосужился. Вообще, я заметила, что находимся мы явно не в замке. Окна в моей комнате не было (видно, во избежание еще какого-нибудь оригинального похищения), однако кладка стен, как и цвет камня, были иными, равно как и убранство помещения. Здесь все было выдержано, скорее, в стиле гаремов восточных степей (а я и там побывала). Много дорогих пушистых ковров и легких газовых тканей. Приятные глазу цвета: небесно-голубой и цвета морской волны, песка и влажной земли, утренней зари и крови. Даже кровать была с балдахином! Всегда о такой мечтала - здорово спасает от гнусных летающих насекомых, коих в наших широтах немерено. В комнате была даже ширма для переодевания и столик с разными притираниями. В общем, радость для любой девушки.
Интересно, внезапно подумалось мне, а это что - домик для тайных свиданий Короля-Колдуна? Тут же представилась какая-нибудь роскошная дворянка, сидящая на невысоком пуфике у столика, и умащающая кожу розовым маслом. А на кровати, полулежа, наблюдает за этим Король.
Ну что за мысли? Неподобающе. Однако, я прямо почувствовала, как внутри разлилась желчь. Княжна, княжна, что вам за дело до личной жизни Короля? Самоувещевания не помогли. Наоборот, стать красивой захотелось до такой степени, что желание переросло в навязчивую потребность. Ну ничего, на обед я спущусь настоящей Светлой княжной: сдержанной, абсолютно здоровой, сияющей и красивой. А своего я добиваться умею. И никакая дворянка здесь сидеть не будет - потому что в этой комнате я.
Новая служанка появилась, неся в руках большой поднос с едой, за что я сразу же испытала к ней искреннюю симпатию.
- Здравствуйте, Светлая княжна, - скромно поздоровалась она. - Я - Иса, ваша служанка.
И это были единственные слова за весь завтрак, что я от неё услышала, чему была рада. Девушка, не задавая лишних вопросов отщипнула по кусочку от всех блюд и отпила из чашки, видимо, ей заранее сказали о моих привычках.
Наевшись досыта, я почувствовала себя счастливой и умиротворенной, что в мои планы отнюдь не входило. Однако, взгляд на свое отражение заставил меня подскочить и начать бодрым голосом отдавать приказания.
- Итак, Иса, в первую очередь я хотела бы помыться, - море, конечно, было выше всяческих похвал, однако горячая лохань с травами и маслами - совсем другое дело.
- Горячая вода уже готова, княжна, - произнесла Иса, забирая поднос. Через несколько минут в комнату действительно внесли большую деревянную лохань, и слуги принялись таскать в неё воду.
Что и сказать - это было блаженство. Травы расслабляли и успокаивали, а масло делало кожу нежной и гладкой. Вслед за этим пришел черед платья - на этот раз оно было словно бы из моего сундука. Белая рубаха и красный сарафан в пол смотрелись на мне весьма неплохо. Вообще, у Короля какие-то нежные чувства к красному, он мне уже второе платье этого цвета предоставляет. Вот с волосами пришлось сложнее. Обычно, к такому наряду прилагалась толстая коса до пояса. Моих же хватило бы разве что на два витка и бант сверху. Однако, и тут мы нашли выход - голову украсили узким обручем с яхонтами, а сзади к нему привязали много разноцветных лент, как делали на моей родине. Так что, отсутствие косы хотя бы не так бросалось в глаза. И вообще, выглядела я очень по-княжески, если можно так выразиться.
В общем, рассказываются все эти приготовления быстро, а на деле мы управились аккурат к обеду. Зато и цели своей я достигла. Король-Колдун, не доверяя охране, лично явился ко мне в комнату, дабы препроводить на обед.
- Ярослава, - начал он, и по его виду я поняла: мои усилия не пропали втуне. Хотя, зачем мне это было нужно - объяснить я не могла. - Вы выглядите просто прекрасно.
- Ваше Величество, благодарю, - я не смогла сдержать улыбки. Колдун предложил мне руку, и вот так, вместе, мы спустились в обеденный зал. И вот там меня ждала не слишком-то приятная неожиданность.
- Его Величество, Король Южных земель и Светлая княжна Ярослава - наследница Княжеств! - звучно объявил церемониймейстер. А в зале стояла никто иная, как Ванхильда - Ледяная Королева. И взгляд, которым она смерила меня и Колдуна, мне очень и очень не понравился. Почему-то сразу захотелось повыдирать ей лишние волосы, как той, съеденной волками тетке.
- Её Величество Ванхильда, Королева Эльтхейма! - продолжил надрываться голосистый мужик.
Тут нужно сделать небольшое отступление, и сказать, что с Ванхильдой я была знакома и раньше, а слышала о ней и того больше. Начать хотя бы с того, что обладала она на редкость скверным характером, была жестка и жестока, являлась довольно сильной колдуньей и слыла одной из самых недоступных невест материка. Правила Ванхильда самым большим из северных королевств, однако, это не делало его богаче. Возможно, делу процветания страны мог бы помочь выгодный династический брак, однако королева была на диво самостоятельна в вопросах управлением государством и на диво холодна в делах сердечных. Собственно, поэтому её и прозвали Ледяной. Кажется, прозвище принадлежало какому-то менестрелю, но доподлинно это неизвестно. И сейчас Ледяная Королева буквально пожирала глазами мужчину, держащего меня за руку.
- Здравствуйте, Ваше Величество, - Колдун изобразил легкий наклон головы.
- Доброго вам дня, - изобразила я улыбку ядовитой степной кобры.
- Ваше Величество, Светлая княжна, безмерно счастлива вас видеть, - ответила нам Ванхильда. Хотя по её глазам можно было понять, что меня она рада была бы видеть лишь на погребальном костре. Я теснее прижалась к Королю, и по улыбке гостьи стало ясно, что перед сожжением она лично бы меня отравила.
Я поймала себя на мысли, что прикидываю, как Ванхильда бы смотрелась в той комнате, что занимаю сейчас я? Выходило, что очень даже плохо. Она ну совершенно не вписывалась в яркие, по-восточному сочные цвета комнаты. Северянка, у неё и красота была такой же - холодной, северной. Ярко-голубые глаза, похожие на льдинки, снежно-белые волосы. И платье было такое же - цвета северного моря.
- Ваше Величество, - обратилась я к Колдуну. - Что же вы не сказали, что за обедом у нас будет высокая гостья?
- У вас? - переспросила королева, не забывая, впрочем, светски улыбаться. Судя по тому, что улыбка все добрела и добрела, Ванхильда мысленно составляла для меня подробный список пыток.
- О, - небрежно взмахнула рукой я. - Я гощу здесь с дипломатическим визитом уже неделю.
- Какие же вопросы вы обсуждаете так долго, княжна? - равнодушно (или успешно делая вид) полюбопытствовала Ледяная королева.
- Ах, Ваше Величество, - многозначительно улыбнулась я. - Давайте позволим каждому иметь свои маленькие секреты? Например, посол Каменного Архипелага гостил у вас месяц...
- Конечно, - светский оскал королевы был холоден и ядовит. - Ох уж эти маленькие секреты - они придают пикантности жизни любой женщины...
- Не понимаю, о чем вы, - с невинным видом безмятежно соврала я. Желание вцепиться нахальной дамочке в волосы отдавалось зудом в кончиках пальцев.
Что-то со всеми этими приключениями я начала терять хватку дворцовых разговоров. Не спорю, быть ближе к природе иногда хорошо, но в моем случае - чревато. И дело даже не в чем-то личном, просто такой тон ведения светских бесед - обычен. Сотни недоговорок, десятки смыслов в каждом слове - поди угадай, что лишь предположения, а что - данные, донесенные разведкой. У королей не бывает друзей, возможно лишь временные союзники. Так что, сказки о верной дружбе королей с кем-либо так и останутся сказками. Уж очень сковывает само понятие дружбы или даже симпатии. Правящие особы настолько погрязли в вечных недомолвках, что они стали привычными, и теперь вести разговор получается только так - провоцируя, нанося упереждающие удары... В политике не так уж много женщин, но если они встречаются... Каждая из нас привыкла считать себя особенной и неповторимой, но когда две такие уникальные женщины встречаются в замкнутом пространстве - это похоже на 'вежливую' беседу двух змей в одной клетке. И, повторюсь, дело не в чем-то личном, а в самом факте существования еще одной неповторимой в непосредственной близости. Наличие рядом Колдуна, как переходящего трофея, делало наше взаимное существование еще более острым.
С другой стороны увлекаться тоже не стоит. Не следует забывать, с кем я веду беседу, а то как нашлет на меня королева проклятье - оставшиеся волосы выпадут.
- Дамы, - осторожно (чтобы ядом не заплевали), но непреклонно (кто тут хозяин, в конце-концов?) вклинился в нашу беседу Колдун. Мы, уже успевшие позабыть, в чьем доме находимся, изобразили живейшее внимание. - Не пора ли нам пройти за стол? Королева Ванхильда столь занята, что едва нашла время для дружеского визита.
Король не перестает меня поражать. Настолько явно указывать гостье, что её присутствие угодно лишь на некоторое время - верх наглости! Однако, как фигура значимая на политической карте мира, он себе может это позволить. Быть откровенным до неприличия - что еще может настолько сбить с толку собеседников, привыкших к кружеву лжи?
По традиции придворного этикета, Король сначала провел за стол меня (потому как и вошел со мной), а затем вернулся за Ванхильдой, провожая её и помогая сесть. По пути он как бы невзначай заметил, что с каждой их встречей женщина выглядит все лучше и лучше. Та заметно успокоилась и одарила меня полуперзрительной улыбкой 'не хочу с тобой связываться'. Я не осталась в долгу, вышло что-то похожее на 'да кто ж тебя спрашивает?'.
Когда мы расселись, картина получилась следующей: во главе стола, на правах хозяина, Король-Колдун. По его левую руку разместилась я, по правую - Ванхильда. Мы с ней друг напротив друга. От этого наше настроение не улучшилось. Видно, некое напряжение между нами все же угадывалось, потому как слуги и охрана вообще старались быть невидимыми и слиться со стенами.
- Дамы, - вновь обратился Колдун к нам обеим. - Я предлагаю выпить за приятную встречу.
- С удовольствием, - протянула Ванхильда.
- Такая встреча несомненно стоит того, чтобы за неё выпить, - откликнулась я.
Расторопный слуга мигом кинулся наполнять наши бокалы. Делал он это хитро, ибо этикет в данном случае сам себя загонял в тупик. Первым, по всем правилам и традициям, оделялся хозяин дома. Далее шли гости, причем вином обносили в строгом соответствии с их знатностью, родовитостью, постом, занимаемым при дворе, и просто личными симпатиями хозяина. У нас был приватный ужин, за столом сидело трое человек. Причем, по статусу все мы были равны, а двое из трапезничающих еще и женщины. И женщины, явно не питающие друг к другу больших симпатий. Если совсем уж строго следовать букве этикета, то Ванхильду следовало бы обносить вином первой, поскольку она - правящая королева, а я пока еще лишь наследница, и престол мне грозит в необозримом будущем. Колдун, однако, так поступать не рискнул, и, могу заверить, поступил весьма мудро.
Потому, несчастный виночерпий по-своему выбирался из затруднительной ситуации. Он поставил мой и королевы кубки рядом и поочередно наполнял их вином - немного в один, немного в другой. Получилось хоть и медленнее, зато мы с Ванхильдой остались довольны.
Но, не обошлось без странностей. Пока наполнялись наши кубки, Колдун повернулся, отдавая лакею какие-то распоряжения. Его вино стояло на самом краю стола, с левой стороны, и, оборачиваясь, он нечаянно или преднамеренно задел его локтем. С тонким звоном серебряный кубок упал на пол.
- Какая досадная неловкость, - скривила губки Ванхильда.
Я, случайно поймав взгляд Короля, уронила вилку, которую зачем-то подняла со стола. Слуга тут же кинулся приводить все в порядок. Я скромно опустила глаза, и увидела у себя на руках клочок бумаги. Там красовалась лаконичная надпись: 'Продолжай её злить'. Подошел другой лакей, принес новые кубок и вилку, и бумажка также таинственно исчезла с моих колен. Я кинула быстрый взгляд на Колдуна, давая понять, что прочитала. Интересно, это он таким необычным способом пытается от меня избавиться? Злить сильную колдунью! Ладно бы колдуна - тот бы сразу молнией ударил - не мучалась бы хоть! А Ванхильда... да у неё же по глазам видно, как именно она собирается меня расчленять. Правда, Король - тоже колдун. Но, надежды на то, что он успеет меня защитить - мало.
- Первый тост от хозяина дома, - взяв кубок за тонкую ножку, улыбнулась я. Колдун кивнул мне с ответной улыбкой. Ванхильда бросила недовольный взгляд, видно, собиралась сказать то же.
- Что же, сидя в окружении столь красивых и умных женщин хочется выпить только за то, чтобы красота и ум их всегда уравновешивали друг друга, достигая совершенства, - интересно, это он тост сказал, или так завуалировано оскорбил? И если да, то кого из нас? Мы с Ванхильдой встретились одинаково сомневающимися взглядами, и, похоже, одновременно решили, что сказанное нас не касалось. - Выпьем, дамы, - широко улыбнулся Колдун.
Я поднесла свой кубок ко рту, чуть помедлила, дождалась, пока пригубит Колдун и Ледяная королева, и выплеснула содержимое через плечо.
- Вино прокисло, - под удивленными взглядами ответила я. От пятна на полу шел резкий уксусный запах.
- Бывает, - иронически скривилась королева. - Однако юные девушки иногда бывают столь мнительны и эксцентричны... что это начинает выходить за рамки приличий, - какова! Позволять себе делать замечания по поводу приличий в чужом доме - это верх наглости.
- Да, я еще юна... - скромно опустила глазки я, и сделала значительную паузу, чтобы недосказанное 'в отличие от вас', успели додумать и понять все. - И потому, согласитесь, странно было бы мне осуждать нравы современной молодежи.
В это время нам принялись раскладывать легкие закуски. Согласно традиции, беседа должна быть не слишком оживленной, и касаться лишь общих тем. О серьезных, настоящих делах начинали говорить лишь за легким десертным вином.
Как водится, общение с королевой мы начали именно с пресловутых общих тем.
- Ваше Величество, ваше платье вам необычайно к лицу. Помниться, я видела нечто похожее пару лет назад на приеме по случаю помолвки правителя Приморского Королевства и первой дочери степного султана на одной из подружек невесты... - да, знаю, что грубо, но ведь и цель у меня вполне определенная, верно?
- Да вот что-то только о вашей помолвке ничего не слышно, - участливо оскалилась Ванхильда. - Сколько вам сейчас? Семнадцать? Насколько я слышала, в вашей стране это почти закат молодости.
- Ах, эти слухи, слухи! - весело отмахнулась я. - На редкость недостоверная вещь! То они умалчивают то, о чем должны были бы говорить все, то сообщают совершенно непроверенные вещи. По меркам Княжества - возраст у меня вполне подходящий для замужества, а помолвка по портретам состоялась еще год назад. Как, вы не слышали об этом? Право, новости на север доходят с большим опозданием, - фальшиво опечалилась я. - Однако, очень скоро у меня будет свадьба. Конечно, мы еще будем рассылать приглашения, но пока, неофициально, приглашаю вас. Вы просто непременно должны там быть! Планируются грандиозные торжества, как в Княжестве, так и в Западном Королевстве! Как знать, быть может, и вы там найдете себе пару по сердцу. Не короля, конечно, но бароны и графы тоже люди, верно? Особенно вдовствующие - у них должны быть неплохие имения! - я говорила откровенные гадости с невинной улыбкой восторженной и недалекой идиотки. И Ванхильда прекрасно понимала, что делаю я это специально, но придраться было не к чему: все произносилось с самым искренним участием и заботой о собеседнице. Она буквально вся перекосилась от благодарной улыбки, но развивать тему, либо расцарапывать мне лицо не стала.
Подозрительно. Либо королева проглотила шпильку, либо не нашлась, что ответить, либо уже наслала на меня с десяток убойных проклятий, и я прямо сейчас начну в муках корчиться и некрасиво умирать. Но Ванхильда предпочла ответить.
- Ах да, - она безуспешно попыталась нахмурить гладкий лоб. - Я слышала о чем-то подобном, но решила, что это досужие вымыслы. Право, принц Западного Королевства слывет настоящим красавцем, все ожидали, что он сделает блестящую партию... Но, видимо, политические интересы перевесили, - с фальшивым сочувствием произнесла королева. Я почувствовала, как перекашивает уже меня, однако, усилием воли сдержала недостойные порывы. Хотя руки так и чесались устроить эти самые порывы на платье Ледяной колдуньи.
- Ах, Ваше Величество! - всплеснула руками я. - Неужели вы все еще верите, что браки между особами нашего уровня должны заключаться по любви? Право, какая нелепость... Какие устаревшие взгляды! Две богатые, процветающие страны заключают между собой союз - и становятся вдвое богаче и сильнее. Ах, простите... Не хотела быть бестактной, - чуть виновато улыбнулась я, давая понять, что как раз именно хотела упомянуть о бедности Эльтхейма.
- К слову о женихе, - вкрадчиво начала королева, с трудом разжимая стиснутые зубы, и аккуратно откладывая нож в сторону. И вовремя, потому что я уже прикидывала, как мне аккуратнее падать на пол, если этот нож в меня все же полетит. Сейчас же я 'лишь' внутренне сжалась, понимая, что убивать меня будут скорее словесно, и изобразила на лице презрительно-снисходительную улыбку. - Как же он позволяет вам находиться с дипломатическими миссиями в замках неженатых правителей? Или же, как мы говорили ранее, маленькие секреты вносят в пока еще незамужнюю жизнь перчинку?
По мере того, как она говорила, моя улыбка становилась все шире, искреннее и плотояднее.
- Ах, Ваше Величество, право, у вас какие-то странные представления о замужестве. Быть может, оттого, что вы не знаете, о чем говорите? Государственные интересы решают все. В данном случае, моей стране и Южному Королевству необходимо было заключить ряд дипломатических соглашений, не имеющих ровно никакого отношения к моей личной жизни. Но если вам так это интересно (а я могу вас понять - в отсутствии своих отношений чужие всегда вызывают интерес), то могу сказать, что мой жених осведомлен о моем теперешнем местонахождении, и даже самолично прибудет за мной со дня на день, - несчастная Ванхильда во время моего монолога как-то еще больше побледнела, и теперь щеголяла красными пятнами на скулах.
Ну вот, разозлила я её, а дальше что? Прятаться под стол, под стол, потому что меня, кажется, сейчас будут изощренно убивать? Однако, королева на то и королева, что сумела совладать с собой, взяла себя в руки, несмотря на то, что ей, видимо, очень хотелось взять в них моё горло, и невозмутимо продолжила беседу.
- Однако, я заметила, княжна, что о сроках вы говорите весьма расплывчато: 'со дня на день, скоро'... Быть может, вы стремитесь принимать желаемое за действительное? - в ответ на эту её реплику я вся начала просто лучиться благостностью и любовью к ближнему.
- Ваше Величество, - я позволила себе чуть наклониться и понизить голос до интимного полушепота. - Вы знаете, у меня в столице есть одна бабка - волшебница, иначе не назовешь! Негодящих девок на раз замуж выдает. Не за принцев, конечно, но ведь в таком положении не до переборов, верно? Так как, может рассказать вам, как её найти?
- Знаете, княжна, - королева держала себя в руках из последних сил, хотя был момент, когда мне казалось, что она прямо через стол вцепиться мне ногтями в лицо. - У меня складывается ощущение, что ту очередь желающих выйти замуж возглавляли именно вы. Но, боюсь, неудачно.
- Ваше Величество, - благостность из меня уже просто выплескивалась, а любовь к ближнему грозила задушить всех окружающих. - Что ж вы даже подумать не хотите? Мы же с вами уже почти подруги! О вас же забочусь, исключительно! Кстати, не ешьте так много сладкого - вам столько нельзя. Вообще, если честно, вам бы кушать поменьше, глядишь, тогда бы и фигура проявилась...Исключительно по-дружески советую, - неумолимая доброжелательность выплеснулась-таки из меня, и нашла себе жертву. Королева приняла нежно зеленоватый оттенок, и с отвращением посмотрела на тарелку, где одиноко чах крошечный кусочек пирога.
За время нашего исключительно дружеского разговора, мы успели справиться и с легкими закусками, и с плотным обедом, во время которого вести беседы по традиции вообще было нежелательно. Судя по всему, все съеденное сейчас внепланово стало у Ванхильды колом в желудке.
- А что же вы сами столь невоздержанны в еде? - прошипела она, сверля меня злобным взглядом. Но я уже поняла, что в присутствии Колдуна, и более того, в его доме, она не посмеет мне что-либо сделать. Вот когда-нибудь потом... Отомстит так, что мало не покажется. А сейчас и понаглеть можно.
- Видите ли, я, конечно, удивлена, что вы не знаете общеизвестных фактов, однако в моей стране идеалом красоты является именно пышная женщина. Считается, что она наиболее добрая и плодородная. Так что, кушая, я лишь приближаюсь к идеалу, - моя улыбка перешла все допустимые пределы и теперь Ванхильда как-то странно на меня косилась.
- Весьма успешно, могу сказать, - заметила она.
- Стараюсь, - скромно пожала плечами я, и попыталась изобразить на лице улыбку Скрула Мучителя - покровителя всех сирых и убогих. Видно, получилось впечатляюще, потому как Ванхильда вдруг вспомнила о неотложных делах и резко засобиралась домой.
- Ваше Величество, - он изящно наклонила голову, и ядовито произнесла: - Спасибо вам за трапезу и приятную беседу.
- Вам тоже спасибо за то, что составили нам компанию, Ваше Величество, - не скрывая иронии, слегка поклонился Колдун.
- Светлая княжна - надеюсь, мы с вами больше никогда не увидимся, - Ванхильда посмотрела на меня спокойно и холодно.
- Я тоже питаю подобные надежды, Ваше Величество, - и снова улыбнулась. Ванхильда, не дожидаясь от меня еще какой-нибудь гадости, замаскированной под вежливое общение, исчезла.
- Браво, Ярослава, - Король позволил себе пару раз хлопнуть в ладони. - Вы были неподражаемы. А сейчас давайте мы с вами пройдем в более удобное для беседы место.
- Конечно, - кивнула я. Похвалы, чего уж греха таить, были весьма приятны.
Кабинет Его Величества оказался на втором этаже, причем в его же спальне. Когда мы вошли в помещение, я как раз прикидывала, что будет более соответствовать моему статусу и моей чести: выразить недовольство словесно, или же подождать, что будет дальше, и, в случае чего, приложиться ногой в самое ранимое место каждого мужчины. Пока я металась в раздумьях, Король подошел к стене, что-то понажимал, что-то попинал, подождал немного, и открыл вход в кабинет. Я, мигом забыв о моральных терзаниях, недоуменно взглянула на мужчину.
- Я подумал, что говорить о серьезных вещах в вашей спальне, хотя и стало традицией, однако разнообразие тоже не помешает, - улыбнулся он. - Или же вы предпочтете пойти к вам?
- Нет, что вы, - мило улыбнулась я почти через силу - во время обеда обмен фальшивыми улыбками был настолько частым, что мышцы лица ощутимо побаливали. - Очень интересная... тайная комната, - и свободно прошла в новооткрытый кабинет мимо Короля.
- Последняя линия обороны, - пояснил тот, входя следом. - На случай нападения.
- Кто может напасть на вас в вашем же доме? - нахмурилась я. Это делалось не в пример легче, чем улыбка. - Это же государственное преступление!
- Княжна, вам ли не знать, бывает всякое... - туманно отозвался он, проходя за массивный стол, и садясь в обитое багровым бархатом кресло. Мне досталось такое же - напротив. На стенах висело самое разнообразное оружие, однако предпочтение отдавалось стрелковому - луки и колчаны стрел, арбалеты и болты к ним - самых разных размеров и изготовленные из самых разных материалов.
Мне подумалось, что, пожалуй, в случае необходимости в стене откроются отверстия, через которые будет очень удобно отстреливать растерявшихся врагов, которые будут в это время искать тайный ход. К тому же, будь я на месте Короля, сделала бы еще и так, чтобы между стенами комнат и реальными стенами дома был зазор, достаточный для того, чтобы там свободно мог пройти человек с оружием. В таком случае судьба нападавших была бы весьма печальна и предсказуема.
- Прикидываете способы обороны, Ярослава? - вклинился в поток моих мыслей Колдун.
- Прикидываю, как взять этот дом штурмом, - улыбнулась я.
- Но вы ведь уже в нем, - как-то многозначительно сказал мужчина. Я сочла за лучшее перевести разговор на другую тему.
- Скажите, а почему мы не в вашем дворце?
- С тех пор, как там появились вы, я всерьез сомневаюсь в его безопасности. Вы обладаете просто поразительным свойством находить неприятности даже в местах, казалось бы, совершенно для этого непредназначенных, - обезоруживающе заявил Колдун.
- Неужели вы, Ваше Величество, хотите сказать, что это я приношу вам все неприятности? - неприятным голосом поинтересовалась я. Скандал бы, конечно, закатывать не стала - это участь дворовых девок, и в данном случае бьет скорее по моей чести и по моему воспитанию. Настоящий правитель должен всегда быть холоден и беспристрастен - так учили меня наставники, и у меня нет оснований им не верить. Так что, ругаться с Колдуном я бы, разумеется, не стала, но вот отказаться продолжать беседу, или просто закрыться в коконе ледяного, но вежливого молчания, вполне бы смогла. Мужчина, похоже, почувствовал это, но, кажется, не понял, за что я готовлюсь на него обидеться. Он-то ничего такого ввиду не имел.
- Я только хотел сказать, что неприятности у нас с вами общие, - спокойно и рассудительно начал он. - И я, в некотором роде, несу ответственность за вашу безопасность, пока вы находитесь здесь.
Меня так и подмывало сказать, что не видно как-то было ответственности в тот момент, когда я скиталась по лесу, однако, во-первых, это было бы несправедливо, а во-вторых, желание уязвить собеседника, уязвляет самого говорящего. Колдун, видимо, почувствовал мои противоречивые желания.
- Понимаете, Ярослава, после всего произошедшего, я вспомнил ваши слова о том, что некоторые мои люди могут быть не вполне... лояльны. Дабы обезопасить вас и не ввергать в искушение их, я решил, что лучше вам дожидаться своих освободителей в одном из моих частных домиков, - он произнес это с некоторой долей иронии.
- Так значит, их несколько? - переспросила я.
- Да, я имею несколько домов в городе. Разной степени секретности. И всего три, о которых знает лишь очень и очень ограниченный круг лиц. В каком из них находимся мы с вами в данный момент, знают лишь двое.
- Умно, Ваше Величество, умно, - восхищенно протянула я. - Выходит, что если на какой-то из этих домов и будет совершено нападение, то вы точно будете знать, есть ли в вашем окружении предатели?
- Абсолютно верно, княжна, - кивнул Король. - Мое 'второе я' осталось во дворце, так что для непосвященных - Король всегда на месте. Решает государственные дела и всячески радеет о благе своего народа.
- Так кому же именно вы не доверяете? - не то, чтобы я знала всех обитателей его замка поименно, однако, ожидала, что мне хотя бы пояснят, какие посты занимают попавшие в 'черный список'. Однако, ответ Колдуна был на диво лаконичен.
- Всем. Видите ли, Ярослава, все зависит от возможностей. У одних людей, для нанесения удара, их больше, у других - меньше. Допустим, я подозреваю в предательстве своих советников и министров - всех тех, на кого тень сомнения падает в первую очередь. Они все оказываются верны своей чести и присяге, но у каждого в шкафу есть скелеты - все это порождает еще больше сомнений, и уводит совершенно не в ту сторону. А неизвестные враги, не смогли добраться до меня через верхушку власти, и решили действовать через низы, на которые мы, как правило, не обращаем ровно никакого внимания. Но достаточно подговорить одну-единственную прачку, посулив ей достаточно золота, и на моей рубашке окажется яд. Он будет долго впитываться в кожу, смерть наступит не сразу, и будет на диво загадочной. Так что, княжна, вы поняли, о чем я. Если уж не доверять - так всем.
- Впечатляющий пример вы привели, - я зябко поежилась. Нарисованная им картинка стояла перед глазами, как живая.
- В том-то все и дело, что это не пример, Ярослава, - произнес Колдун задумчиво. - Такой случай был, еще в самом начале моего правления. Тогда еще оставалось много недовольных тем, что я взошел на трон... - он замолчал, видимо, предоставляя мне самой додумывать, что же стало с теми недовольными. Да и история его восхождения на трон тоже довольно странная, надо признать. Естественно, сама я её не застала - я все же гораздо моложе своего собеседника, однако политика предписывает знать о соседях своего государства все и даже чуточку больше. Понятное дело, что все не знал никто, разве что сам Колдун, но история все же слишком громкая, для того, чтобы полностью её замолчать.
Родители Короля, тоже колдуны не из последних, скончались внезапной и страшной смертью. Какой - неизвестно. Наследнику же их, теперешнему Королю было пятнадцать лет - возраст вполне достаточный для того, чтобы править и самостоятельно понимать все последствия, к которым приводят те или иные решения. Однако, тогдашний совет знати был категорически против восхождения Колдуна на трон. Аргументы были самые разные: начиная от его юности, кончая тем, что покойный Король не оставил своей письменной воли - кого он оставляет после себя. Глупости, конечно, преизрядные - у погибшей четы был только один ребенок, и кому же еще, как не ему, теперь было распоряжаться страной? Уж не знаю, как именно уговаривались несогласные, и уговаривались ли они вообще, однако, уже через неделю на трон взошел новый Король. А в столице прибавилось виселиц.
- Признаться, я ожидал, что вы, Ярослава, поймете меня вполне. У вас самой не вполне приятная обстановка в тереме, - Колдун произнес это спокойно, а я задумалась: как много из происходящего в моем доме становится достоянием разведки соседей? Выходило, что многое. И это отнюдь не радовало.
- Безусловно, я понимаю вас. И, вполне вероятно, на вашем месте поступила бы так же. Однако, Ваше Величество, я требую объяснить, участницей какого спектакля я стала по вашей милости сегодня за обедом? - я вспомнила беседы с Ванхильдой, и была жутко возмущена. Причем, если бы не услышала вполне удовлетворившего меня объяснения, еще одним покушением на жизнь Короля стало бы больше.
- О, Ярослава, - улыбнулся Колдун. - Вы были совершенно неподражаемы. Сколько чувства, сколько иронии, сколько гадостей! Даже Ванхильда, привыкшая к подобным беседам высшего света, была несколько озадачена вашим напором.
- Бросьте мне льстить, Ваше Величество. Меня интересует совершенно конкретный ответ на поставленный мной вопрос. Я надеюсь, что причина подобного моего поведения была достаточно весома, - я не поддержала шутливого тона Короля. Ему-то хорошо, а я вот, похоже, нажила себе врагиню среди Колдунов.
- Причина весьма весома, - перестал улыбаться собеседник. - Видите ли, фамильное мастерство Ванхильды - изготовление тех самых перемещающих предметов, попортивших вам, в прямом смысле этого слова, немало крови.
- О... - отреагировала я. Честно говоря, я затруднялась сказать что-то более определенное.
- Перед обедом мы поговорили с ней, она отрицала любую свою связь с заговорщиками. Однако, я сумел узнать, что довольно большая партия 'перемещалок' через подставных лиц ушла за границу. Отследить их, как вы понимаете, совершенно невозможно.
- И тогда, вам оставалось проверить: имеет ли действительно что-то против меня Ванхильда. Какой-то личный интерес? Так? - сумела уловить логику его действий я.
- Вы снова абсолютно правы, княжна, - Колдун уже не поражался моей догадливости - видно, надоело. - Конечно, Ванхильда - особа весьма поднаторевшая в придворной жизни, и вывести её на чистую воду не так-то просто. Однако, в моменты сильных душевных волнений - а злость как раз к таковым и относится - человек может выдать свои истинные намерения. Жестом ли, взглядом, неосторожным словом... Либо Ванхильда так хорошо держалась, либо она действительно ничего не знает о заговорщиках. И неприязнь к вам у неё возникла лишь после этого ужина.
- И вот теперь она примкнет к нашим врагам, - уныло заметила я.
- Сомневаюсь, княжна, - улыбнулся Король. - Во-первых, у неё нет никакого мотива. Ваши государства даже не соседи. Что толку, если вас убьют, и на троне будет кто-то другой? Ей это совершенно не выгодно. К тому же, у Ванхильды сейчас другие проблемы - начался падеж шерстистых туров, а это грозит стране голодом, - шерстистые туры были единственными животными, соглашавшимися приживаться в условиях постоянного лютого холода. Причем, как раз именно из-за того, что имели весьма густую и теплую шерсть, шедшую на продажу в другие страны, и были неприхотливы в плане еды. Таким образом, мясо этих животных составляло основной рацион северных королевств, и их падеж действительно грозил обернуться непоправимыми последствиями.
- Что же, выходит, что мы с вами снова в тупике? Ванхильда не при чем, есть ли предатели среди ваших людей - неизвестно. Я так полагаю, что в лесу, и в том доме, где меня держали, тоже никого не нашли. Заговорщики умны, и не оставляют следов. Что делать? - поинтересовалась я у Колдуна таким тоном, как-будто бы интересовалась урожайностью брюквы в этом году.
- Подождать, княжна. Что-то подсказывает мне, что скоро мы узнаем многое... - задумчиво протянул Колдун, и я поняла, что у него есть какой-то план. А вот какой - он не скажет мне даже под пытками.
- У вас есть план? - напрямую поинтересовалась я, ибо вызнавать все окольными путями не было ни сил, ни желания.
- У меня есть догадки, - хитро улыбнулся Король, и я поняла - не скажет. - Но, так как пока они ничем не подтверждены - озвучивать их не стоит.
- Все происходящие касается и меня тоже. Я имею право знать, не находите? - попробовала зайти я с другой стороны. Однако, давить на Колдуна прочувствованными речами о правах и долге было столь же бессмысленно, как сажать ёлку в снег. В том плане, что совершенно никому не нужно, и дерево все равно сдохнет...
- Пока мои догадки остаются таковыми, раскрывать я их вам не буду, - продолжил улыбаться мужчина. - Вы же у меня в гостях, Ярослава, а гостей не принято посвящать в проблемы хозяев.
- А если проблемы хозяев, случайно так, задевают гостей? - поинтересовалась я, не намереваясь сдаваться.
- Хороший хозяин непременно все решит сам, - легче было пробиться лбом сквозь каменную стену кабинета Колдуна, чем заставить последнего выдать хоть какую-то из бережно хранимых тайн. Не человек, а одна большая загадка, состоящая из десятков более мелких, честное слово...- Давайте договоримся с вами так, княжна: мы увидимся с вами за ужином, и я постараюсь дать ответы на некоторые ваши вопросы. Естественно, если сам буду их знать, - он обезоруживающе улыбнулся, и я почти готова была поверить в то, что он говорит правду. Однако, потом я быстро вспомнила кто он, кто я, и поняла, что мне безбожно врут. - Да, и оденьтесь к ужину попроще - нам предстоит небольшая прогулка. Впрочем, ваша служанка уже получила инструкции. А пока, прошу меня простить - срочные дела! - этот несносный человек сделал какое-то замысловатое движение кистью, после чего у меня резко закружилась голова, я на миг прикрыла глаза, а, открыв - оказалась в своей комнате.
Хорошенький способ избавляться от надоедливых посетителей, ничего не скажешь! Короедов Колдун! Видите ли, когда ему удобно, и когда надо поставить меня на место - я у него в плену, а когда неудобно отвечать на мои вопросы - в гостях!
Мне не нравилось подобное отношение, я не привыкла, когда все решают за меня, не считая необходимым даже поставить об этом в известность. И уж тем более верх всяческого неприличия - обрывать беседу подобным образом! Да, конечно, он - Колдун, ему можно и не такое, но кто сказал, что со мной? Побушевав еще немного на тему 'ненавижу недостаток сведений и тех, кто эти сведения скрывает', я пришла к выводу, что поразмышлять на некоторые темы вполне могу и сама.
Например, неожиданно остро встала тема пристального интереса Колдуна к поведению Рейналда в момент моего похищения. И ведь не зря! Колдун вообще не из тех, кто будет чем-то интересоваться просто так. Итак, буду опираться лишь на известные и достоверные факты. В двух случаях неудавшихся покушений на меня и одном - удавшемся похищении, Рейналд всякий раз оказывался рядом. Нет, он лично был за меня ответственен, охранял... но сейчас же не охраняет? В том эпизоде с квасом - тот стражник, который его пробовал, явно нервничал, теперь это даже не подвергается сомнению. И в расчете: жизнь одного охранника за жизнь целой княжны (а я ведь вполне могла выпить ту злосчастную кружку, если бы не разыгравшаяся подозрительность) тоже что-то есть. Тот охранник однозначно что-то видел, к этому выводу мы пришли вместе с Колдуном, и фактов, опровергающих это, нет. Но не сказал ни слова об увиденном. Почему? Потому что считал это незначительным, или потому что его убедили в этом? В рядах дворцовой стражи все строго: слово старшего по званию - закон. И если на мгновение предположить, что этот самый старший сказал, что ничему из ряда вон выходящему младший стражник не был свидетелем...
Да, я вступила на весьма зыбкую почву догадок и предположений. Безоговорочно верить им нельзя, отметать сразу тоже не стоит.
Вот и когда на меня с ножом бросалась Айя, если подумать, то куда легче служанку было просто впустить в мою комнату. Во дворце Колдуна магия - вещь привычная, однако не стоит все усложнять. Как говорил мой наставник: 'Сложные пути уводят от истины. Простые - не приближают к ней. Истина всегда где-то посередине, а раз никакой путь к ней не ведет, значит, её просто не существует. Поняли, Светлая княжна?'. Примерно на этом моменте мое сознание заходило в логический тупик, и я могла только делать вид, что все поняла. В общем, вместо того, чтобы доверять служанке сложный и очень дорогой магический предмет, не легче было бы просто открыть дверь, и впустить её в нужный момент? Опять сплошные вопросы, а они вгоняют меня в тоску, и удручают.
Да и когда меня похищали, Король не зря обратил внимание на поведение стражи в этот момент. Действительно наводит на подозрение. Факты, факты, факты! Их слишком мало, чтобы сложилась полная картина, а неполная меня, увы, не устраивает...
Но это все, в общем-то, ерунда. Слуги, стражники - лишь исполнители. Моя же смерть и обвинение в оной Колдуна нужны кому-то из сильных мира сего. Каюсь, я даже подумала бы на свою мачеху, если бы не знала, что у неё нет ни связей, ни возможностей для осуществления подобного заговора. Впрочем, жизнь бывает такой непредсказуемой! А люди - и подавно.
Вот, к примеру, история о скромной сиротке Даре и её злобной мачехе. Давным-давно, а когда конкретно - никто не знает, жила бедная сиротка, оставшаяся без матери - Дара. Было сиротке уже лет тридцать, она успела похоронить двух мужей, а третий сам от неё сбежал, видимо, не желая, чтобы деятельная супруга схоронила и его тоже. Итак, сиротка, вся в расстроенных чувствах и самой черной печали, вернулась жить к папе. Тот же чувствовал себя мужчиной хоть куда (хотя, по мнению Дары, ему впору было разве что на погребальный костер), а потому весьма скоропостижно женился на женщине хозяйственной и обстоятельной, тоже вдове, имевшей к тому времени двух дочек. За какой надобностью Даре, имевшей два дома от безвременно усопших мужей, жить в доме отца - не знал никто. Но не выгонять же дочь, коль пришла? Сама же Дара оказалась бабой весьма ушлой, и самостоятельно решила, что мачеха ей ни в коем разе не нужна. Мнением отца на эту тему вообще никто не интересовался.
Сама сиротка же, принялась весьма активно придумывать про новоявленных родственников самые разные небылицы. Ладно бы, она придумывала их тихо-мирно, и для себя, но нет! Каждая её новая небылица тотчас же становилась достоянием общественности. Общественность тихо зверела. Причем, гнев народа был направлен не на болтливую сиротку, а на её мачеху! Начиналось все с того, что мачеха зверски глумится и
избивает несчастную Дару. Представить сие было весьма сложно, потому как сиротка примерно раза в два превосходила мачеху в размерах. Сама же Дара, девица (уже смешно) скромная и работящая (в это верилось тем более с трудом, потому что по хозяйству вкалывали мачехины дочки), все эти издевательства безропотно терпит, и выполняет любые прихоти самодурствующей родственницы. То ей два рассыпанных и перемешанных мешка с просом и ячменем перебрать надо (это при том, что ни того, ни другого в деревне не росло!), то найти в лесу заблудившуюся корову (одна-единственная представительница славного семейства мясо-молочных невозбранно стояла в хлеву, пережевывая солому), то и вовсе сшить мачехе с дочками платья для королевского бала (и кто же позовет простых селянок на бал, да еще королевский?).
В общем, Дара развлекалась, как могла, а простодушные селяне ей верили. Мало того, скоро в деревне случился неурожай и повальный падеж скота. И снова понятно, кто оказался виноватым, ибо, по мнению Дары, мачеха оказалась еще и страшной колдуньей. То, что колдовской дар имели лишь представители некоторых древних королевских родов, а среди простого народа таковых явно не имелось, никого не волновало, потому как виновница всех бед была найдена!
Дара рассказывала красочные и ужасающие в своих подробностях небылицы о том, как мачеха в полнолуние зверски режет и замучивает мышей в подвале, а по ночам их призраки бродят по всей деревне.
В общем, долго ли коротко, а деревенским вскоре надоело терпеть гнусную колдунью у себя под боком, и несчастную мачеху торжественно утопили. Дарин отец тоже вскоре тихо скончался, но до этого уже никому не было дело. Двух дочек утопленницы выгнали из деревни. Естественно, столь громкое дело не могло не дойти и до столицы. Приехали несколько бояр из Следственного Приказа, однако несчастная сиротка до того их очаровала, что незаметно выскочила замуж за помощника боярина. Причем, сделала она это так тихо и быстро, что сначала в блаженном неведении оставался даже сам свежеиспеченный муж. Впрочем, у него довольно быстро открылись глаза, и он решил последовать примеру предыдущего своего собрата - попросту сбежать.
В общем, дальше Дара теряется в череде бесконечных замужеств. Известно лишь, что умирала она счастливой женщиной, овдовевшей двадцать четыре раза, и имевшей солидную коллекцию самых разнообразных домов, кои вполне успешно сдавала внаем, и жила с этих денег счастливой безбедной жизнью...
Вот и верь после этого в торжество добра над злом.
Оставшееся до ужина время я провела с несомненной пользой: успела немного вздремнуть, повышивать и даже попробовала снова продраться сквозь неисповедимые дебри трактата Виталуса Золотоносного об экономике. Когда за мной пришла Иса, я была бодра и полна желания вырвать из Колдуна ответы на все интересующие меня вопросы.
- Госпожа, ваше платье, - служанка принесла мне довольно просто скроенное льняное платье, закрытое и скромное, однако не стесняющее движений. Она помогла мне облачиться в него; с волосами делать ничего не стали - я с ними и так уже сделала все, что можно...
В назначенный час за мной явился Король, тоже одетый весьма скромно и непритязательно.
- Вы готовы совершить небольшую прогулку, Ярослава? - поинтересовался он у меня.
- О, вы решили показать мне столицу? - не скрывая иронии, ответила я вопросом на вопрос.
- Отнюдь, - улыбнулся он. - Просто дайте мне руку.
- Опять магия? - обреченно поинтересовалась я, не спеша протягивать Колдуну затребованное.
- Не доверяете мне? - выгнул он бровь.
- Недолюбливаю магию, - честно ответила я. - Я от неё пока что мало хорошего видела.
- И море вам не понравилось? - хитро поинтересовался Король. Это был удар ниже пояса.
- А вы снова хотите отвести меня к тому морю? - загорелась я.
- Вы сами все увидите, давайте руку, Ярослава, - как ребенка уговаривал меня Колдун. Я подумала, что ничего подобного больше никогда не увижу, потому что очень скоро за мной приедут, и я снова окажусь дома. Нет, с одной стороны, мне, конечно, очень хотелось отдохнуть от постоянных приключений с опасностью для жизни, но с другой... С другой стороны - кто сказал, что в тереме покушения на меня не продолжатся? Когда я вернусь - меня скоропостижно выдадут замуж, из моей жизни исчезнет колдовство, и единственное, что будут от меня ждать - это наследника - продолжения княжеского рода и династии правителей Западного королевства. Нет, ничего плохого в этом нет, но я как-то уже успела отвыкнуть от подобных мыслей...
- Что ж, я принимаю ваше приглашение, - улыбнулась я, и решительно протянула руку Колдуну.
Все снова произошло очень быстро: небольшое головокружение, заставляющее закрыть глаза. Когда я открыла их, то долго не могла вымолвить ни слова. Место и вправду было потрясающим. Более того, я довольно неплохо знала географию, но никогда и нигде не читала ни о чем подобном.
Первое, что поражало взор - это большое идеально круглое озеро с багровой водой. Небо было темно-синее, бархатное; звезды - такими крупными и нависали так низко, что казалось - их можно потрогать рукой. Несколько деревьев неизвестной мне породы, с бледно-серебристыми, как-будто седыми листьями, гордо возвышались за нами. Словами невозможно описать всю мрачную, поистине колдовскую красоту этого места. Слова - это как-будто круги на глади озера с багровой водой - вроде бы и отражают окружающее, однако так слабо и расплывчато, что почти ничего не видно.
- Потрясающе, - только и смога выдохнуть я.
- Вам нравится? - прозвучал голос Колдуна за моей спиной.
- Это волшебно, - согласно ответила я. - Но постойте, где находится это место? И почему мы без охраны?
- Видите ли, Ярослава, это довольно сложно объяснить, - привычно-туманно начал отвечать Король.
- Ваше Величество, - прервала его я. - Вам не кажется, что здесь вполне достаточно тумана над озером, чтобы напускать его еще и в ваши слова?
- Светлая княжна, как обычно, желает знать все четко и ясно? - с насмешкой поинтересовался мужчина.
- Именно, - с непроницаемым лицом заявила я, поворачиваясь к нему.
- В таком случае, серьезные разговоры не ведутся на пустой желудок.
- И что же, вы хотите сказать, что в лесу полно дичи, и вы, подобно охотникам древности, примитесь догонять и ловить её голыми руками? Я всякий раз думаю, что вам больше не удастся поразить меня, и всякий раз ошибаюсь, - не удержалась от шпильки я, представив довольно забавную картину.
- Зачем же такие жертвы, княжна? Я думаю, престиж государства, чей король гоняется по лесам в поисках дичи на ужин, будет безнадежно испорчен, - в тон мне ответил Колдун. - Мы поступим иначе.
В этот раз я даже не успела заметить, какое движение он произвел, да и было ли оно вообще. В нескольких шагах от озера оказались две довольно-таки больших корзины.
- Слуги должны были собрать все, что нам может понадобиться, - объяснил Колдун, первым подходя к ним. - Поможете, княжна?
- Разумеется, - улыбнулась я.
Странно, но мысли о том, что я, как изнеженная княжеская дочка, могу чопорно отказаться выполнять работу прислуги, даже не забредали в мою голову. Наоборот, это оказалось так интересно: расстелить большое толстое покрывало на землю, покрытую блестящей зеленой травой, сверху постелить небольшую скатерть для снеди, которую принялся выгружать Король из второй корзины. Так же, нам предлагались две подушечки, для того, чтобы удобнее было сидеть, и два пледа для меня и Колдуна, чтобы, не дай Древо, не замерзли.
Мы почти не говорили с мужчиной, занимаясь каждый своими делами, однако тишина не висела между нами разделяющей стеной, наоборот, это было как-то уютно и естественно. Надо сказать, весьма редкие для меня ощущения, потому я пыталась насладиться этим сполна.
Когда мы, наконец, устроились, и Колдун наполнил вином два серебряных кубка, я предложила тост:
- Ваше Величество, предлагаю выпить за прекрасный вечер, который был бы еще более чудесным, если бы вы все-таки ответили на некоторые мои вопросы, - не мог же он и в самом деле рассчитывать на то, что необычное место и необычный ужин произведут на меня столь большое впечатление, что заставят отказаться от четких намерений узнать, наконец-то побольше?
- Вас не так-то легко сбить с толку, Ярослава, - в тон моим мыслям заметил Король. - Что ж, давайте сначала выпьем, ну а потом побеседуем. За вас, княжна! - он отсалютовал мне кубком. От такого тоста я не могла отказаться при всем желании.
Мы пригубили вина.
- Итак, что же вы хотите знать, княжна? - поинтересовался Король, отрезая кусок от запеченного на вертеле окорока.
- Давайте начнем по порядку, - откликнулась я. - Для начала: что это за место?
- Видите ли, княжна, Древо дает почти неограниченные возможности для тех, кто умеет и может ими воспользоваться, - неторопливо начал Колдун, тщательно подбирая слова, видимо, чтобы объяснить мне достаточно ясно, и в то же время не сказать слишком многого. - Древо огромно, на его ветвях находится множество самых разнообразных и причудливых миров, но это отнюдь не значит, что места на его ветвях мало. По сути - Древо бесконечно. И тот, кто обладает достаточными знаниями, может воплотить здесь некоторые свои... фантазии, - он замолчал, пытаясь понять, уловила ли я суть его рассказа. Я пребывала в некотором замешательстве.
- Постойте, - произнесла я. - Неужели вы хотите сказать, что придумали этот мир? - такая правда буквально не укладывалась в моей голове. Какой же силой обладают колдуны, чтобы мочь то, что обычно является привилегией Духа-Хранителя?
- Не преувеличивайте мои возможности, княжна, - тихо засмеялся Король. - Создавать миры под силу лишь Духу-Хранителю. Я же просто придумал это конкретное место. За его пределами - ничего нет, если вы попытаетесь это проверить - вас просто завернет, и вы окажетесь снова у озера.
- Так вот почему вы не взяли охрану, - прозрела я. - Это кусочек ваших мыслей, мечтаний, фантазий, если хотите, а потому ничто здесь не может причинить вам вреда?
- Именно, - довольно подтвердил Король.
- Потрясающе, - второй раз за вечер произнесла я.
- Ваше Величество, - посерзьенела я. - У меня возник один вопрос, давно, правда все никак не подворачивалась оказия его задать. Я не сомневаюсь, что ваша разведка на уровне, как и все в вашем королевстве. Вы не можете не знать, что творится в моем тереме. Знаете, ведь так? Видите ли, мне хотелось бы знать, в какую обстановку я вернусь.
- А вы полагаете, что там может происходить что-то серьезное? - поинтересовался как бы невзначай Король.
- Скорее, не исключаю такой возможности, - осторожно подтвердила я.
- На самом деле, вы несколько преувеличиваете мои возможности, княжна, - начал Колдун. - О происходящем в вашем тереме я знаю не так уж и много. На следующий день после вашего похищения, за вами действительно отправился спасательный отряд, снабженный немалым количеством золота. Батюшка ваш повел себя действительно весьма спокойно, похоже, к вашим похищениям он привык. Мачеха ваша советовала ему не отсылать с отрядом золота, ссылаясь на плохой урожай и скудость казны. Однако, как вы понимаете, князь Всеволод её не послушал. Отряд беспрепятственно дошел до одной маленькой таверны на границе, где пару дней спустя к нему присоединился ваш нареченный - принц Альберт. Проследить их дальше не представилось возможным - похоже, в его распоряжении оказались какие-то амулеты, настроенные против слежки. Но, когда они войдут в ворота столицы, мы непременно об этом узнаем, - заверил меня Король. - И еще одно. Ходят слухи, что князь Всеволод тяжело болен.
- Не может быть, - вскинулась я. - Еще неделю назад ничего об этом не было известно! Батюшка всегда отличался завидным здоровьем.
- Мне тоже показалось это странным, но согласитесь, княжна, бывают такие болезни, которые не проявляют себя до поры до времени, - осторожно заметил мужчина.
- Возможно, - не стала спорить я. - Но кто управляет страной?
- Насколько мне известно, в отсутствии вас, как законной наследницы, князь каждый день принимает у себя представителя совета боярства, и дает указания лично ему.
- Это не страшно, - выдохнула я. - Хуже было бы, если бы мачеха начала заправлять Княжеством.
- Она хотела, - с усмешкой ответил Король. - Но князь Всеволод мужчина решительный и далеко не глупый.
- Да, - рассеяно сказала я, обдумывая услышанное. Выходило, что ничего хорошего дома меня не ждало, и рисковать своей жизнью там мне предстояло ничуть не меньше, чем здесь. Разозленная мачеха явно не в восторге оттого, что её не допустили к вожделенному правлению, а потому... Что может быть логичнее, чем убрать меня (мы еще посмотрим, кто кого!), и выдать свою старшую дочь, вторую по старшинству на наследование трона, за того же принца Альберта? По сути, ничего не изменится, но действующие лица - другие!
- Задумались, Ярослава? - понимающе спросил Колдун.
- Еще как, - ответила я. - Насколько я знаю характер своей мачехи - она настолько же упорна, насколько и честолюбива. Я стою ей поперек горла, выражаясь народным языком.
- Княжна, вы знаете, что любой вечер перестает быть чудесным, когда грустит молодая девица? - сменил тему Колдун.
- Я не богатырь, я не грущу, а думаю и строю стратегические планы, - улыбнувшись, отозвалась я. Но, в самом деле, зачем же перекладывать свои мрачные мысли и проблемы на плечи другого человека? Это прекрасный вечер, когда можно хоть ненадолго отвлечься от собственных неприятностей. - Вы знаете, а есть довольно забавная и поучительная история как раз про озеро.
- Буду рад послушать, - галантно ответил Колдун.
- В далекие времена, когда богатыри были побольше, и подвиги совершали действительно великие, а не как сейчас - любой желающий в герои податься норовит, и до того красочно свои деяния в корчме описывает, лишь бы наливали побольше, что просто дрожь берет, жил муж достоинств невообразимых, по причине их скрытности и собственной скромности. Звали его Увар. Как по батюшке - история того не сохранила. Победил однажды тот Увар Змея - до того большого, что аж с княжеский терем. Но потому как строили дома тогда гораздо ниже, то в величине этого Змея лично я сомневаюсь. Да и вообще, побеждал он его оригинально и весело, но об этом в другой раз. А сейчас Увар громко, весело и о-очень хмельно отмечал собственно свою победу. Медовуха лилась рекой, потому как тогдашний князь разрешил Увару три дня пировать за его, князя, счет. Откуда такая щедрость? А дело в том, что тот Змей похитил по недогляду, не юную княжескую дочь, а, уже далеко не первой свежести, тещу князя. А в пещере, разглядев, кого похитил, употребил несчастную по назначению, в пищу, то есть. Вот князь и радовался весьма, а от его радости и Увару перепало. Естественно, на дармовщину и помои - медовуха. А потому упился Увар до такого состояния, описать, прямо скажем, сложно. Следует лишь заметить, что, выходя по надобности, принял он растущее во дворе дерево за еще одного Змея, а потому, героически и в небывало короткие сроки, порубил его на дрова. Уж как корчмарь ему был благодарен - в сказке не описать, потому как когда выкорчевывали корни - нашли там зарытый сундучок с золотом. Увару с того ничего не перепало, однако наливал ему корчмарь с тех пор бесплатно. Так вот, выбравшись в очередной раз по надобности, свернул куда-то не туда. И вовсе не по пьяни, а по причине благородной геройской задумчивости! Шел он, шел, недоумевая, как это корчма успела убежать от него так далеко, и вышел внезапно к озеру. До того оно красивое было, что Увар аж икнул от восторга - уж больно самогон оно ему напомнило. В общем, смотрит Увар, и глазам своим не верит. И правильно делает, потому как смотрят они в разные стороны... Но, героическим усилием, собрал свои богатырские очи Увар в кучку, и видит диво натуральное. Посреди озера камень большой. А на камне том - девица, красы неписанной. Хотя как на мой взгляд, так в ночи все девицы серы. А уж при луне да с перепою - и вовсе карга красавицей покажется. А девица эта ему ласково так:
- Здрав будь, добрый молодец.
Увар подумал, покачнулся, едва не заснул стоя, однако ответ придумал:
- И т-теб-бе т-того же, ух... - что он хотел этим сказать, истории доподлинно не известно, не иначе как что-то мудрое, поскольку герои иного не произносят.
- Вижу, молодец, притомился ты? - развивает тему девица.
- Ага, - радостно ответил молодец, и навострился прямо по озеру к девице добираться. Но та его пыл остудила:
- Не торопись, богатырь. Заколдована я, колдунами злыми да могучими. Была принцессою, в стране соседней, да положил на меня глаз колдун тамошний. Так я ему его и повыбила... А в отместку за то, наложил он на меня проклятие... Молодец, слушаешь ли? - Увар, чисто по своему героическому складу ума и души, к столь длинным речам приспособлен не был, а потому в трезвом состоянии они вгоняли его в тоску, а в подвыпившем - в сонливость.
- А...хр... шо? - мутными глазами герой взглянул на девицу, похоже, искренне недоумевая, кто он, как тут оказался, и чего от него хочет эта странная баба. Та тоже поняла, что красивостями героя не разжалобить, скорее, он прямо здесь уснет, как конь, стоя.
- Я. Принцесса. Заколдованная, - стараясь говорить по возможности и коротко и по существу, начала девица. - Хочешь? - подошла она к самому животрепещущему вопросу.
- А... это... ик! Ага, - довольно согласился богатырь. Как можно было заметить, наш молодец был человеком сугубо практичным, жизнерадостным, и не любил утруждать себя долгими раздумьями, считая оные в корне вредными. - Шо делать?
- Только молодец с чистым сердцем и светлой душой... - завелась было снова девица, поглядела в пустые глаза того самого молодца, и вернулась к прежней манере речи. - Жениться. Сейчас. Быстро. Будет у тебя жена. Принцесса. И трон. Хочешь?
- Ага, - радостно отозвался Увар, достал из-за пояса баклажку, побултыхал её, сделал могучий глоток, выдохнул, уставился на девицу и задал гениальный по своей сути вопрос: - А шо делать надо?
- Жениться, - девица, похоже, с трудом удерживалась от того, чтобы не плюнуть на незадачливого возможного жениха, и не поискать себе другого. Однако, известное присловье: 'Лучше заяц в руках, чем медведь в лесу' было знакомо и ей. - Сейчас. На мне. Будет трон.
- А ты хто? - ошарашил её новым вопросом герой. Девица испытала острое желание побиться лбом о камень. Только то, в какую позу при этом придется изогнуться, остановило её.
- Принцесса. Заколдованная.
- Ааа...- понял Увар. - Пыйдем? - он глотнул еще для храбрости, и нетрезвым зигзагом повел девицу, прошедшую к нему по воде, аки посуху, жениться. Почему-то в корчму. На полдороге, девица, сообразившая, куда направил блудны ноженьки её будущий супруг, уперлась, и с совершенно не девичьей силой, потащила того в правильном направлении.
Утро начиналось для Увара плохо. После трехдневного запоя жутко болела голова, было сухо во рту и рябило перед глазом. Одним, потому как второй был весь заплывший. Жуткая рожа, склонившаяся над героем, так же не добавила последнему приятных впечатлений.
- Ух, ё..., - попытался отшатнуться он, забыл, что лежит, и со всей богатырской мощи треснулся затылком о лавку, на которой изволил почивать. Рожа расплылась в щербатой улыбке. Герою стало откровенно плохо, ибо он решил, что это какая-то недоубитая им нечисть пришла счеты сводить.
- Здравствуй, муженек, - пропела рожа и потянулась к Увару с поцелуем.
Закончилась эта поучительная история весьма трагично. Оказалось, что накануне вечером забрел Увар ни на какое не на волшебное озеро, а к большой луже перед свинарником. Там же возилась скотница, пытающаяся уже пятый год эту лужу убрать, что, понятно, затея с самого начала обреченная на провал. Ни разу не бывшая замужем, девица уже весьма преклонных лет, скотница, увидевшая в полено нетрезвого богатыря, поняла, что это единственный её шанс. Которым она, без промедления и воспользовалась. Поскольку брак их состоялся по всем правилам, скоропалительному Увару оставалось либо принять такое положение вещей, либо тихонько придушить новоявленную супругу. Богатырь выбрал третий путь. Он ударился в подвиги. Если раньше Увар был несколько ленив на них, и подвиг со Змеем и тещей значился первым в его списке, то теперь он взялся за них всерьез и со всем тщанием. Всего за несколько лет он умудрился настолько достать нечисть в трех королевствах, что однажды они, запуганные, не выдержали, собрались скопом, кого сколько осталось, и богатыря загрызли... Князь, помнится, потом еще долго печалился. У него помимо тещи еще и сестра жены сварливая была. Ну а девица, которая к тому времени была уже далеко не девицей? Когда она отмылась и приоделась, оказалось, что глядеть на неё можно не только после трехдневного запоя, но даже после второго жбана медовухи она кажется вполне миловидной. Так что, недолго пробыв во вдовицах, она быстренько выскочила замуж еще раз. Правда, не за богатыря, а за помощника бездетного купца, которому тот после смерти отписал все свое имущество. И прожили они безбедно до самой старости. Только умерли не в один день. Видно, второй муж хотя бы так попытался спастись от склочной супруги, а потому скончался первым.
Мораль: ночью с перепою - все девки красны, а наутро с похмелья - нет...
Когда я закончила, то впервые услышала, как смеется Колдун - искренне, тихо, слегка хрипловато.
- Ярослава, вы - удивительная рассказчица, - заметил он.
- Благодарю, - я опустила глаза. Похвала была приятна.
- Где же вы такое вычитали, княжна? - поинтересовался Колдун, пристально меня разглядывая.
- Народные побасенки, и мои собственные представления о том, как было на самом деле. Зная начало и конец нетрудно представить, что было в середине, ведь так? - я слегка смущенно улыбнулась.
- Смотрите, княжна, - вместо ответа кивнул он мне.
По всей поляне, зажигались светлячки. Самых разных размеров и цветов, они сначала плотным облаком закружились в воздухе. А потом, я просто не поверила своим глазам. Светлячки начали выстраиваться в фигуры из рассказанной мной истории. Вот контур Увара - он даже идет нетрезво, ноги его заплетаются. Вот - озеро, волшебное и таинственное, там, на камне сидит девица, и глаза её горят, словно звезды. Я сидела, затаив дыхание, наблюдая за тем, как все описанное мной становилось живым, и в это верилось... Под конец светлячки изобразили эту самую полянку, озеро, звезды, и нас, сидящих рядом друг с другом.
Все это было настолько волшебно, красочно и невообразимо, что даже после того, как представление закончилось, я сидела, не в силах отпустить момент потрясающего колдовства.
- Ярослава, - тихо позвал меня Король. Я обернулась, он оказался слишком близко. Наклонился еще ближе, и я почувствовала на своих губах легкое прикосновение, настолько мимолетное, словно улетающее мгновение, словно несбыточность чуда... Подскочив, я почти что отбежала к озеру. Оно было спокойно, и недвижимо, стойко храня свои секреты, где-то на багровой глубине. Я старалась поплотнее закутаться в плед, словно в кокон, который мог бы спасти меня от... себя? Колдуна? мира? Кто его знает, и я не хотела в этом разбираться. По крайней мере, сейчас.
А потому:
- Думаю, нам пора возвращаться, Ваше Величество, - я постаралась, чтобы голос мой был как можно более спокоен. И он действительно вышел в меру вежливым, в меру дружелюбным. Вообще, в меру. Словно бы ничего и не было.
- Как скажете, княжна, - поднялся мужчина. Когда я обернулась, на поляне уже ничего не было - ни покрывал, ни остатков ужина. Король был собран и деловит, протягивая мне руку - необходимый для колдовства жест, и ничего более. Так правильно.
Мы перенеслись точно в мою спальню.
- Доброй ночи, Светлая княжна, - сухо сказал Колдун, и вышел, не взглянув на меня ни разу.
Я без сил опустилась на кровать, во мне сейчас бушевало слишком много чувств. Да как он смеет? Зачем это все? И спокойная, стальная логика: я скоро уеду, вернусь к привычной жизни, и постараюсь забыть все, что здесь происходило. Эти впечатления будут вытеснены новыми, в тереме мне тоже не дадут скучать, там, пожалуй, за свою жизнь стоит опасаться еще больше, чем здесь.
Привычные мысли о собственном будущем помогли успокоиться и сконцентрировать внимание на себе. В самом деле, кто же еще позаботиться обо мне, как не я? Будущий муж? Смешно, мы еще даже не знаем друг друга, и если между нами будет хотя бы взаимное уважение - этого будет вполне достаточно. Не будет, что ж, можно прожить и с этим.
С такими мыслями, я, не раздеваясь, провалилась в какой-то вязкий, тревожный сон.
Чуть позже ночью начался штурм.