Jill K. : другие произведения.

Злая-презлая сказка (1 часть полностью)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Да, вот так бывает в жизни, что из-за попытки соблазнения парня подруги, на тебя начинает охотиться опасный и непредсказуемый демон, а судьба порой делает такие кульбиты, что только диву даешься...

  Злая-презлая сказка
  
  Была осень. Яркие красно-желтые листья расцвечивали уныло-коричневые каркасы деревьев, поражая своей недолговечностью и хрупкой красотой. Порывы ветра сбрасывали их вниз, играли, превращая в разноцветный дождь.
  Я медленно шел по пустому парку. Мне было 24 года, я недавно окончил Университет и теперь работал журналистом во второсортной газетенке с небольшим тиражом. Конечно, это было совсем не то, чего я хотел, но выбирать пока не приходилось.
  Я осторожно присел на скамейку, слегка влажную после недавнего дождя, и принялся обдумывать "скелет" будущей статьи. Внезапно мое внимание привлекла черная тетрадь, аккуратно скрученная, и вставленная между брусьев скамьи.
  "Какие-нибудь конспекты", - раздраженно подумал я - "Нет бы выбросить, урна же совсем рядом!" Я небрежно вытащил тетрадь, и собирался было выбросить её, но не удержался и раскрыл первую страницу. Это был дневник. Текст с первых же строчек заинтересовал меня. Было что-то такое в стиле повествования, в манере изложения, что не позволило мне посмеяться над этими записями. Вот дневник молодой девушки по имени Алиса, выложенный без каких-либо правок и цензуры.
  
  Дневник Алисы
  
  " Никогда не любила, да и что уж тут говорить, не умела, писать дневники. Что же подвигло меня начать сейчас, когда времена школьных влюбленностей и переживаний давно позади?
  Страх.
  Я никогда ничего не боялась. Точнее, я привыкла так думать. Даже смерть меня не страшила, не то из-за недостатка ума и осторожности, так присущей молодости, не то из-за некой её эфемерности. Да и в самом деле, как можно бояться смерти, когда тебе 20 лет, ты абсолютно здорова и вполне довольна жизнью? Впрочем, у жизни было свое мнение на это счет.
  
  Итак, думаю, стоит как-то систематизировать свое повествование (хотя кто его будет читать кроме меня?), и рассказать, как все началось.
  
  Меня зовут Алиса. Двадцатилетняя стройная брюнетка с теплыми ореховыми глазами. Не кукольная красавица, но однозначно яркая. Учусь на заочном отделении, работаю в престижном офисе, живу в собственной двухкомнатной квартире, доставшейся мне в наследство от бабушки.
  Фу... Звучит, как анкета на сайте знакомств. Никогда не была фанаткой всех этих глупостей. Мои знакомые говорили, что я очень серьезный и ответственный человек. Я же считала себя весьма ветреной и легкомысленной особой. Иначе, почему тогда я позволила себе непростительно серьезно увлечься молодым человеком моей лучшей подруги Светы?
  
  С Никитой мы познакомились на Дне Рождения Светы. Остроумный, красивый, блистательный - настоящая душа компании. Внезапно я поймала себя на мысли, что не понимаю, как он мог влюбиться в такую посредственность, как Света. Веселье, непринужденная атмосфера и спиртное хорошо подогрели меня, реплики становились все более провоцирующими, а взгляды - откровенными. Никита, впрочем, тоже не оставался в долгу. Света бросала на нас обеспокоенные взгляды, но предпочитала не вмешиваться.
  Вскоре, когда празднование достигло своего апогея, и до нас никому не было дела, Никита подмигнул мне, и вышел из комнаты. Заинтригованная, распаленная его словами и шампанским, я последовала за ним. Он перехватил меня на выходе, взял за руку, и потянул в соседнюю комнату. Страстный поцелуй не дал мне опомниться, закружил в вихре эмоций, и я не стала сопротивляться. Не знаю, сколько это длилось: мгновение, минуту, вечность, но я даже не заметила, как Света, разъяренной фурией влетела в комнату. Её возмущенный вопль, заставил меня открыть глаза и сосредоточиться на реальности. Злое лицо подруги, удивленное - Никиты, все пронеслось перед моими глазами, когда я, подхватив сумку, нашкодившей кошкой убегала из квартиры Светы.
  Отбежав на порядочное расстояние, я не выдержала и рассмеялась. Умом я понимала, что единственная уместная эмоция сейчас - стыд, ведь я предала свою лучшую подругу! Но стыд все не приходил, а веселье и не думало прекращаться. Яростное, покрасневшее лицо Светы, с маленькими мутными глазками и тонкими злыми губами, встало перед глазами, и я зашлась в новом приступе смеха. Не прекращая подхихикивать, в весьма приподнятом настроении, я вернулась домой и легла спать.
  
  Утро принесло с собой жесточайшее похмелье, и запоздалое чувство стыда. Как я могла??? Как он мог??? Однако, вспомнив обжигающий поцелуй, я не могла не признать, что Никита был однозначно хорош. Может быть, он даже стоил потерянной дружбы со Светой.
  Приведя себя в порядок, я раздумывала, чем бы сегодня заняться. Уборки квартира пока не требовала, холодильник забит продуктами под завязку, а стиркой я занималась каких-то пару дней назад. Так и не найдя себе забот по дому, я решила немного прогуляться, благо, погода стояла просто замечательная. Внимательно проинспектировав небо на предмет нежелательных дождевых туч, я осталась вполне довольна праздничным, кристально-голубым полотном, и ярким солнышком.
  Однако внезапное головокружение заставило меня резко пересмотреть свои планы. С трудом добравшись до кровати, я осторожно легла, и дала себе очередной зарок не злоупотреблять со спиртным.
  
   Сон накрыл меня неожиданно, я будто бы провалилась в бездонный черный колодец. Но вот чернота начала постепенно рассеиваться, и я увидела Свету. Иронично хмыкнув: "Однако, подсознание беспокоится о ней куда больше, чем мне казалось", я ждала, что будет дальше.
  
  Света была в каком-то темном, пыльном помещении. Тусклый свет маленького окошка не рассеивал тьму, а, казалось наоборот, делал её еще гуще. Именно по этому окошку я и смогла определить, что подруга (теперь уже вероятно бывшая), поднялась на чердак своего загородного дома. Мне всегда было интересно, что же находилось там, но Светка вопила, что там пыль, грязь, всякое тряпье, и нечего мне там делать.
  Сейчас же обстановка чердака была более чем странная. Светящейся краской на полу была начертана октограмма, испещренная непонятными символами и рунами. Бывшая подруга, одетая в длинную белую рубашку, больше смахивающую на саван, осторожно обходила октограмму по кругу, и зажигала стоящие в углах свечи. Комната озарилась каким-то нервным злым сиянием, странные тени метались по лицу Светки, когда она отошла, чтобы полюбоваться своей работой.
  Несмотря на зловещую обстановку, и непонятные действия подруги, мне вновь стало очень весело. Конечно, кто-то может сказать, что в такой ситуации надо не веселиться, а бояться, но я твердо знала, что это всего лишь сон, и даже находила его весьма интересным.
  Тем временем, Светлана подошла к невысокой кафедре, находившейся слева от октограммы, открыла большую, очень древнюю на вид книгу, и, удовлетворенно ухмыльнувшись, принялась выкрикивать резкие отрывистые фразы на неизвестном мне языке.
  Действие набирало обороты, и мне становилось все интереснее. Голос Светы внезапно стал более торжественным. Она выудила откуда-то небольшой, тускло поблескивающий кинжал, и, размахнувшись, ударила им себя по запястью. Я едва удержалась от изумленного вскрика, когда она собрала капающую кровь в ладонь и выплеснула её точно в центр октограммы. Прозвучали последние слова, резкие, щелкающие, больше похожие на приказание, и Света замолкла, напряженно всматриваясь в начерченную на полу фигуру. Порыв ветра, похожий на песчаную бурю, прошелся по комнате, заставив тени заметаться в своем прихотливом танце. Свечи не затухали только чудом, тени становились все яростнее, а внутри октограммы вспыхнуло черное пламя.
  Мне отчаянно захотелось проснуться. Но откуда-то я знала, что это невозможно.
  В центре фигуры, там, где горело пламя, буквально из ниоткуда возник поразительно красивый мужчина. Черные волосы, длиной до плеч, черные, невероятно порочные глаза, и идеально выглаженный дорогой черный костюм. Он был совершенен. Резкий запах помешал мне сосредоточиться, но я не смогла его определить. Да и откуда мне тогда было знать, как пахнет сера?..
  Мужчина обаятельно улыбнулся, и это улыбка была похожа на то черное пламя. В ней хотелось раствориться. Света смотрела на него широко раскрытыми глазами, и молчала. Незнакомец улыбнулся снова, как мне показалось, слегка презрительно, носком туфли что-то подправил в рисунке октограммы, свободно вышел оттуда, щелкнул пальцами, и непринужденно сел в появившееся перед ним шикарное кресло.
  Светка издала придушенный хрип.
  - Вы что-то сказали, Призывающая? - глубоким, вкрадчивым, бархатистым голосом сказал мужчина. Он был безукоризненно вежлив, но в этой вежливости чувствовалась скорее тщательно замаскированная скука. Света тем временем попыталась взять себя в руки, и срывающимся голосом провозгласила:
  - Силой Истинного имени Призывающей, силой Темного Круга, приказываю тебе повиноваться! - мужчина позволил себе негромкий смешок.
  - Смею поинтересоваться, юная леди, кого вы пытались призвать?
  - Силой Ис... - что-то явно шло не по плану, и Света теперь отчаянно трусила.
  - Я задал вопрос, невежливо оставлять его без внимания, - его голос был обманчиво мягок, но в нем отчетливо слышалась угроза.
  - Демона. Низшего... - почти прошептала Света.
  - Ваш непрофессионализм ввергает меня в уныние. Позвольте поинтересоваться, кто была ваша Наставница?
  - Я... я сама...Нашла книгу... тут... на чердаке... читала...
  - О, Светоносный, - он осуждающе покачал головой, - И чего же вы, юная самоучка, хотели просить?
  - Приказывать! - громко сказала Света.
  - Ведьмочка, - мужчина слегка повысил голос, добавив туда угрозы, - Приказывать ты могла бы низшему. Перед тобой же сидит сам Падший. И ты смеешь говорить о приказах? - Светка захрипела в ужасе, - Так о какой же услуге вы хотели меня попросить? - он снова стал безукоризненно вежливым, - Деньги? Власть? Красота? Бессмертие? - Падший встал, и с каждым словом приближался к насмерть перепуганной Светке. Его голос стал еще глубже, он обволакивал и гипнотизировал. В его глазах был настоящий пожар.
  - Я прошу отмщения, - казалось, что ненависть помогла Светке собраться с силами.
  - Смею вас предупредить, что мои услуги в любом случае не бывают бесплатными.
  - Сколько? - хрипло спросила Света.
  - Я не ошибся: вы говорите о деньгах? - Падший красиво запрокинул голову и рассмеялся. Его смех был похож на шелест пламени, - Вы глупее, чем я ожидал.
  - Тогда что?
  - За вызов низшего вы бы заплатили годом-другим жизни. Мне же нужна... душа вашего нерожденного ребенка. - Светка рефлекторно прижала руки к животу:
  - Но...
  - Вы хотите отказаться от моих услуг? В таком случае, как говорят в вашем мире, платите неустойку. Души ВСЕХ ваших будущих детей.
  - Я... согласна с вашими условиями, милорд, - лицо Светки окаменело, руки механически продолжали поглаживать свой живот.
  - Замечательно, - Падший тонко улыбнулся, - Какой мести и кому вы хотите?
  - Страданий для смертного по имени Никита Ермаков, и самой мучительной и долгой смерти для этой... - Светка задохнулась от ненависти, и только теперь я почувствовала что-то похожее на страх, - Самой долгой и мучительной смерти, какую только может придумать ваше воображение для Алисы Расковой.
  - Удивляюсь я вам, смертным... - Падший задумчиво прикоснулся к подбородку. - Вы отчаянно боитесь Ада, чертей, смерти, но, не задумываясь, обрекаете на них других ваших соплеменников. Я всегда знал, что, сотворив вас, Он совершил огромную ошибку. Впрочем, за вами весьма любопытно наблюдать, а порой, чего уж греха таить, и поучиться у вас кое-чему...
  - Это все конечно интересно, но, может, оставим лирику? - тон подруги стал резким.
  - Оставим, - Падший наклонил голову, словно изучая забавную зверушку. - О чем вы еще хотели поговорить?
  - Договор.
  - Ах да, вы об этом, - он театральным жестом взмахнул руками, и в них появился лист бумаги формата А4, - Типовой договор. Подписывать...хм... да у вас еще чернила на руке не высохли... - он совершил неуловимое движение, и тут же изящно слизнул что-то с пальца. По тому, как вздрогнула Света, я поняла, что это была кровь из её запястья.
  - Я согласна, - она подцепила пальцем капельку крови, и оставила отпечаток внизу договора.
  - Что ж, Игра начинается! - все с той же таинственной ухмылкой Падший исчез, оставив после погасшие свечи, и резкий запах.
  - Готовься, Алиса, - я вздрогнула, когда раздался шипящий голос Светы раздался в абсолютной тишине. Её глаза отсвечивали алым, когда она смотрела точно на то место, где я сейчас находилась. - Ты заплатишь мне за все!
  
  Я отчаянно дернулась, и поняла, что, наконец, проснулась. Вот это да... На улице уже было очень темно, часы показывали полночь. Я проспала двенадцать часов? Это, конечно, было странно, но не настолько, чтобы я испугалась. Подумаешь, просто немного переборщила со спиртным, с кем не бывает? Впредь, осторожнее буду. Убеждая себя таким образом, я пыталась встать с кровати. Двенадцать часов неподвижности не прошли даром, и тело ужасно затекло. Наконец, с большим трудом, я доковыляла до выключателя, раздался щелчок, и комната озарилась приглушенным рассеянным светом. Взгляд привлекло какое-то движение. События сна еще были слишком свежи, и стояли перед глазами, а потому я не удержалась от негромкого вскрика. Из зеркала на меня уставилось Нечто. Широко раскрытые глаза с темными кругами, расширенные зрачки, привиденческая бледность.
  - Больше никогда не буду пить, - пробормотала я своему отражению, пытаясь улыбнуться. Демоническая рожа в ответ изобразила некое подобие кривой ухмылки. - Черт побери, если после шампанского бывают такие сны, то что бы тогда я увидела после той же водки? Недаром многим пьянчужкам черти мерещатся... - бормоча себе под нос, я осторожно пошла на кухню, собираясь глотнуть холодного сока.
  Там тоже висело небольшое зеркало. Как и любая нормальная девушка, я не могла пройти мимо отражающей поверхности, не бросив туда взгляд.
  - Так-то лучше,- удовлетворенно произнесла я. Бледность сменялась моим нормальным золотистым цветом, зрачки сузились, и, если бы не тяжесть в голове, то общее состояние организма можно было бы назвать весьма бодрым. Я уже отводила взгляд, когда краем глаза уловила какое-то шевеление. Резко повернувшись, я неверяще смотрела на свое отражение. На меня смотрела только встрепанная девушка, хотя я была готова поклясться, что видела неясную черную тень.
  - Привидится же... - я, криво усмехнувшись, вскрыла бутылку минералки и сделала большой глоток. Сон постепенно выветривался, я перестала вздрагивать от малейшего шороха, и решила посидеть немного в Интернете, благо ноутбук лежал на обеденном столе. Открыв браузер, я на минутку задумалась, какую информацию хотела бы найти. Линейка загрузки тем временем исчезла, и на экране появились большие буквы: "Игра начнется через 24 часа" По хребту будто бы прошла ледяная волна, и вся кожа мгновенно покрылась мурашками.
  - Нет. Не может быть, это всего лишь сон. Просто кошмар, хоть и необычайно яркий... - я не заметила, как начала говорить вслух. Внезапно от порыва сквозняка громко хлопнула форточка, а за спиной послышался негромкий смешок. Подпрыгнув на месте, я обвела диким взглядом кухню. За спиной надежной морозной глыбой стоял холодильник. Вряд ли он позволил бы себе подобные вспышки неуместного веселья.
  - Все, Алиска, пора тебе к психиатру, - звук собственного голоса немного успокаивал расшалившиеся нервы, - Это же надо, холодильник у неё хихикать начал... - упрямые мысли все кружились вокруг злополучного кошмара. А если Светка и вправду была беременна? А если я каким-то образом и вправду видела этот жуткий ритуал, октограмму и пугающе-притягательного Падшего?
  Нет, нет, нет! Этого просто не могло быть, потому что такого не бывает! Не бывает кровавых ритуалов, от которых появляются странные мужчины, предлагающие заключить контракт! Черт, черт, черт! Как же проверить всю эту паранормальщину? Мне просто необходимо убедиться в том, что это был обычный кошмар...
  Беременность Светки! Как же я сразу не догадалась? Надо попытаться мыслить логически. На тот момент я все еще была её лучшей подругой, значит, о таком важном событии я бы узнала первой, или...? А что если она сама узнала об этом только в свой День Рождения? Что если она просто не успела никому рассказать об этом? Стоп. Почему никому? Никита. Он был бой-френдом Светки на тот момент, соответственно и отцом предполагаемого ребенка. Я заметалась по квартире в поисках телефона. Мне нужно было срочно проверить свою догадку. Телефон нашелся в ванной, почему-то в корзине для грязного белья. Я мельком взглянула на экран - 7 пропущенных вызовов от Никиты. Интересное совпадение. Впрочем, из-за этого кошмара я становлюсь слишком впечатлительной. Ник долго не брал трубку.
  - Ну давай, ну хватит дрыхнуть... Бери трубку! - я приплясывала на месте от нетерпения. Кончики пальцев слегка подрагивали.
  - Алло, - в мембране раздался хриплый от сна мужской голос.
  - Ник! - заорала я, - Это правда, что Светка беременна от тебя?
  - Алис... - голос неуверенно замялся. - Я... я не знаю кто в действительности отец ребенка...
  - Значит, это правда, - прошептала я, сползая по стенке.
  - Алис? Что происходит? Я звонил тебе семь раз! Ты где? - я, не глядя, нажала отбой. Все это уже было не важно.
  Значит, я действительно видела во сне то, что происходила через чертову пропасть километров от меня? Значит, Падший, собирающийся забрать душу нерожденного ребенка - реальность? Этого не может быть! Не может быть со мной. Моя лучшая подруга желала для меня мучительной смерти. Я нервно хихикнула.
  Так. Отставить истерику. Разум все еще силился найти рациональное объяснение происходящему. А что если это просто совпадение? Может быть, я просто подозревала, что Светка могла быть беременной, а моё подсознание повернула все это таким странным образом? Не бывает в мире такой чертовщины! Не со мной!
  Что за раздражающий звук? Из кухни доносилось какое-то странно знакомое щелканье. Холод вдоль хребта стал отчетливее. Это был стук клавиш ноутбука. Что делать? Показалось? Звук не прекращался. Сидеть на месте становилось все страшнее, а опасность все же лучше встречать лицом к лицу. Я встала и решительным шагом направилась на кухню. Стук прекратился. Я осторожно заглянула туда, но не увидела ничего необычного. Только нос рефлекторного сморщился от резкого, неприятного запаха. Запаха из моего сна.
  
  Журналист
  
  Я был так поглощен чтением, что очнулся только после того, как мои пальцы отказались переворачивать следующую страницу. Мда, как оказалось, поздняя осень все же не самое благоприятное время для долгих посиделок на улице. Я просто весь закоченел. Было немного досадно, что пришлось прерваться на самом интересном месте, но нужно было позаботиться о собственном организме. Домой идти не хотелось. Мне нужно было тщательно осмыслить прочитанное. Возможно ли подобное в реальности? Господи, да если хотя бы какая-то часть из описанных событий происходила на самом деле - это же настоящая сенсация!
  "Граждане, берегитесь! Они среди нас!" Слова были до ужаса пафосные и заезженные, и я, не удержавшись, фыркнул от смеха.
  Но до чего же снова хочется вернуться к чтению. Тетрадь была довольно толстая, а я прочитал только первые листки.
  За всеми этими раздумьями, я не заметил, как дошел до своей любимой кофейни. А что, вполне неплохая мысль! Отогреться горячим кофе, продолжить чтение, поразмыслить над прочитанным - все это весьма воодушевило меня.
  Зайдя вовнутрь, я занял свой любимый столик у окна и продолжил раздумья. Было ли это правдой? А может быть мне попалась тетрадь с наброском какого-нибудь ужастика? Молодые люди подобного возраста часто пытаются сочинять какие-то свои "вещи", что уж греха таить, у меня самого была подобная папка в компьютере. Но зачем тогда кто-то оставил эту тетрадь в таком виде, в парке? Да и уж больно реалистично все было описано. Как раз так, как пишут дневники.
  Покачав головой, и, так и не придя к однозначному выводу, я глотнул обжигающего напитка, и решил продолжить чтение.
  
  Дневник Алисы
  
  Последнее, что я увидела, прежде чем провалиться в темноту - большие буквы, горящие на экране моего ноутбука: "23 часа. Готовься, Лисенок".
  
  В себя я пришла нескоро. За окном радостно светило солнце, часы на шкафу показывали десять утра. Настроение отчего-то было приподнятым.
  - Вот и кошмары не снились! - радостно провозгласила я, чувствуя, как кожа покрывается огромными мурашками. Я вспомнила все, что было вчера. Захотелось нырнуть под одеяло, и не высовываться оттуда ни под каким предлогом. Стоп. Одеяло? Разобранная постель? Я же потеряла сознание на пороге кухни! Как я могла в бессознательном состоянии добраться до своей постели и расправить её? Несмотря на то, что всю жизнь я была атеисткой, рука сама собой метнулась вверх, собираясь совершить крестное знамение.
  Тьфу, что это я? Я недовольно отдернула руку. Наверняка всему есть рациональное объяснение. Возможно, я так сильно ударилась головой, что просто не помню, как добралась до постели и легла спать. Да, скорее всего так и было, а все остальное - плод моего расшалившегося воображения. При свете солнца все мои вчерашние страхи казались пустыми и ненастоящими. Желудок требовательно урчал, требуя пищи не умственной, но духовной. Наскоро умывшись, и приведя себя в относительно вменяемое состояние, я направилась прямиком на кухню, собираясь заняться тотальным опустошением холодильника. И споткнулась на пороге. Экран ноутбука, который я ожидала увидеть "спящим", горел, высвечивая новую надпись: "13 часов до начала охоты на Лис"
  Я почувствовала, как подкашиваются колени. Едва ли не руками, я заставила себя отвернуться от зловещих букв. Не время раскисать! Нельзя поддаваться панике и страху. В конце-концов, еще осталось целых 13 часов. Слабое, честно говоря, утешение. Во-первых, надо все-таки покушать, иначе голодный обморок мне обеспечен. Обходя компьютер по широкой дуге, словно он мог наброситься на меня и искусать до смерти, я вытащила из холодильника позавчерашнее жаркое, и, прямо из сковородки, принялась его есть. Оставаться дома не хотелось. Я пыталась не смотреть на экран, но перед глазами так и горели эти проклятые цифры: "13 часов". Я опомнилась только тогда, когда вилка заскребла по пустому дну.
  Машинально поставив сковородку на место, я опрометью бросилась вон из кухни. Нацепив на себя первые попавшиеся вещи, я схватила мобильник, сумочку и, выскочив из квартиры, облегченно вздохнула. Теперь, когда колоссальное напряжение потихоньку отпускало мои скованные страхом мышцы, я смогла думать логически. Если мне осталось 13 часов, то что же тогда произойдет с Никитой? Формулируя свое желание, Светка назвала его имя первым, значит...
  Господи, как же я буду рада, если все мои страхи окажутся просто вымыслом! Если с Ником все будет в порядке, то я лично поеду в психушку и лягу на добровольное лечение. Лишь бы не было никакой чертовщины.
  Я поймала такси, и решила поехать к Никите. Как я объясню свой визит? Да какая, черт возьми, разница! Лишь бы это была просто игра моего воображения.
  Мелодия звонка прозвучала траурным маршем.
  
  Журналист
  
  От напряженного чтения меня отвлек вопрос официантки. Что за навязчивая особа! Оказывается, она хотела узнать, буду ли я еще что-нибудь. Невнимательно посмотрев в пустую кружку, я попросил повторить. Мне нетерпелось продолжить чтение. Я чувствовал, как эта история затягивает меня все больше и больше. Тем временем вернулась официантка, принеся заказанный кофе. Небрежно поблагодарив её, я перевернул страницу, и, собирался было приступить к чтению, как вдруг почувствовал чей-то пристальный взгляд. Среди движущейся массы прохожих, высокий, элегантно одетый мужчина смотрел на меня пронзительными черными глазами. Что-то было в нем смутно знакомое, но я никак не мог понять что. На глаза набежали слезы, мне пришлось сморгнуть, а когда я вновь посмотрел туда, где стоял странный мужчина, то увидел просто непрерывный поток прохожих. Странный наблюдатель исчез.
  Равнодушно пожав плечами, я вернулся к дневнику. Эта история затягивала меня все больше и больше.
  
  Дневник Алисы
  
  Уже тогда я поняла, что что-то произошло. Что-то ужасное. Дверь не открывали довольно долго. Я уже собиралась уходить, когда послышались шаркающие шаги. Хриплый голос спросил:
  - Кто?
  - Ник?
  - Алиса... - щелкнул замок, и я едва удержалась от крика ужаса. Хотя, все эмоции ясно отразились на моем лице.
  - Не нравлюсь, - невесело усмехнулся... усмехнулось то, что было когда-то веселым красивым парнем. Сгорбленный, постаревший на двадцать лет, с выцветшими глазами, и лицом, покрытым ужасными струпьями - это просто не мог быть тот Никита, которого я знала!
  - Что произошло? - онемевшие губы еле двигались.
  - Заходи, - отстранившись, он запнулся и едва не упал. Страшное лицо исказилось от боли. Я осторожно зашла в квартиру. Все эмоции куда-то исчезли. Вокруг меня был вакуум. Медленно прошаркав мимо, Никита почти упал на диван, и не смог сдержать короткого стона боли. Мое тело было словно бы заморожено.
  - Никита, как...
  - Садись, - он взглядом указал на кресло напротив дивана. Было видно, что малейшие движения приносят ему ужасную боль, - Это началось через пару часов после твоего звонка. Признаться, я был весьма им удивлен, но, решив, что позвоню тебе утром, а если надо, то и приеду, я пошел спать. Сначала мне снилась Света. Она была бледной, глазища красные, и смех. Это был ужасный смех. Она говорила взахлеб, проглатывая слова, яростно: "Готовься. Это будет незабываемо. Вы с этой сучкой Алисой думали, будто можете надо мной посмеяться? А я, такая дура, ничего не замечу? Гады, какие же вы все гады... Ну ничего, тебя ожидает веселое пробуждение! А уж эту стерву... О, для неё у меня приготовлен особый подарок! " Я подумал, что это просто последствие твоего звонка, выбившего меня из колеи. Ну и подсказал ей, куда пойти. Но я же думал, что это всего лишь сон! А потом появился он. Выплыл из темноты, и этак насмешливо говорит: "А вы, молодой человек, мало того, что легкомысленный, так еще и невежливый". И улыбается, гад. Я ему, мол, сгинь глюк поганый! А он мерзко так: "Придется наказать вас за вашу невежливость. Впрочем, именно за этим я и пришел" И исчез. Ну и провалился я в черноту такую жуткую, вязкую. Чувствую, что не могу пошевелить ничем: ни рукой, ни ногой. Страшно стало, до жути просто. Проснулся от дикой боли. Все болело. И чесалось. Я сначала не понял что к чему, только потом сообразил, что что-то не так. Разодрал руку до крови, а чесалась же не только рука. Включил свет, увидел зеркало, и заорал, - лицо его странно исказилось. Рана на щеке лопнула, и оттуда потекла розоватая сукровица, смешанная с гноем. - Вот ты сидишь тут молодая, красивая. Смотришь на меня с брезгливостью. А чем ты лучше?! - закричал он неожиданно. На шее вздулись жилы, и раскрылось еще несколько ран. - Это же ты меня соблазняла, сука! А теперь я обязан отдуваться! - он потянул ко мне изуродованные руки.
  Подскочив с кресла, я опрометью вылетела из его квартиры, и, только когда услышала стук захлопнувшейся двери, смогла перевести дух. В глубине квартиры послышался жуткий стон, в котором было мало чего человеческого.
  Сверху до меня донесся мягкий звук неторопливых шагов. Да, конечно в этом не было ничего необычного, но мои нервы, уже порядком взвинченные, не могли выдержать этой пытки. Почему-то показалось, что оттуда, сверху, сейчас спуститься именно он - Падший. Перед глазами встало изуродованное лицо Никиты. Онемев от ужаса, я кубарем скатилась с лестницы, и пробежала еще два квартала, прежде чем смогла остановиться, перевести дыхание, и обдумать свои дальнейшие действия.
  Что делать дальше? Я осознавала, что боюсь оттого, что не знаю опасности, с которой пришлось столкнуться. В том, что это не бред, я уже не сомневалась. Быстрый взгляд на бесстрастные часы показал, что осталось уже только 12 часов. Информация, черт побери, информация... Чтобы планировать дальнейшие действия, чтобы пытаться хоть как-то бороться - мне нужна информация. Листья деревьев зашелестели от налетевшего ветра, и в этом звуке мне послышалось насмешливое: "Бороться?" Да что же это?! Не смотря по сторонам, я вылетела прямиком на дорогу. В себя меня привел только бешенный визг тормозов, и грозный мат водителя легковушки, под чьи колеса я едва не попала.
  - До ближайшего Интернет-кафе довезете? - отчаянно выкрикнула я. - Плачу вдвое!
  - С ума сошла девка, - опешил водитель - кряжистый мужичок, лет сорока пяти. - Ради этого под колеса бросаться?
  - Отвезите, пожалуйста! - я едва не рыдала, - У меня очень, очень мало времени...
  - Ладно-ладно, не плачь только. Тут недалеко, - покачивая головой, водитель забрался на водительское сидение. - Что у тебя стряслось-то?
  - Если бы я сама знала, - горько усмехнулась я. - Чертовщина какая-то просто...
  - Чертовщина? Ну, это еще и не такая беда. Вот у меня недавно было - ужас просто! Тарелки по дому летали, пол скрипел, будто ходил там кто, голоса да шепотки разные... До сих пор мороз по коже идет, как вспомню. Ну вот, подсказали мне добрые люди адресок одной ведьмы. Знатная, скажу я тебе, колдунья. Пришла, пошептала что-то, водичкой побрызгала, враз все ушло! С тех пор спим спокойно.
  - Отвезите меня к ней, а? Пожалуйста! - желание поговорить с этой ведьмой возникло спонтанно, но, может быть, она сможет мне хоть что-то посоветовать?
  - Отчего ж не отвезти, отвезу. Она тут недалеко живет.
  - Ой, спасибо вам большое! - благодарила я через 10 минут, вылезая из машины. - Вот, возьмите, - я сунула мужчине несколько смятых купюр, но он недоуменно посмотрел на меня:
  - Да ты что, девочка? У тебя же беда какая-то случилась, а я на чужом горе не наживаюсь! Оставь себе.
  - Спасибо, - я с трудом сдержала слезы.
  - Ну, бывай. Береги себя, - абсолютно чужой голос раздался уже из машины. - Осталось одиннадцать часов, сорок пять минут. - Лишь слегка вздрогнув (какой уж тут страх - я итак набоялась на всю оставшуюся жизнь, какой бы короткой она ни была), я поднялась по лестнице обшарпанной старой девятиэтажки, и нашла нужную квартиру. Звонок был вполне себе в антураже ведьмы - уханье совы. Дверь мне открыла молодая черноволосая женщина, одетая в дорогое черное платье. Увидев меня, она слегка вздрогнула. Мне немедленно захотелось взглянуть в зеркало - вдруг со мной началось такое же, как и с Никитой?
  - Это для людей невидимо, - она покачала головой.
  - Вы... вы о чем?
  - А ты не догадываешься? Сомневаюсь. Вон, лицо такое, будто бы за тобой орава призраков гналась. Ладно, не стой на пороге. Заходи, - квартира была небольшой, двухкомнатной. В воздухе витал пряный запах каких-то трав, мебель была старая, еще советская. Колдунья привела меня в комнату, которая, видимо, служила кабинетом. Полумрак, из-за плотных бархатных штор, разбавлялся только нервным подмигиванием свеч. В комнате стоял большой стол, на котором расположились карты, хрустальный шар, какие-то книги, прочие магические штучки. Напротив стола стоял большой черный кожаный диван. Вопреки моим ожиданиям, хозяйка села не за стол, а именно на диван, приглашающе похлопав по нему рукой. Я осторожно села рядом.
  - Ну, давай, рассказывай, как докатилась до... такого, - глубоко вздохнув, как перед прыжком в воду, я начала свое повествование.
  - Да, попала же ты в историю, - изумленно сказала ведьма после того, как я закончила. - Я-то думала сначала, что ты за Инициацией пришла. А потом разглядела на тебе Его метку.
  - Инициацией?
  - Ну да, в тебе отчетливо чувствуется Сила. Видимо, был в твоем роду кто-то из колдунов. Инициация помогла бы раскрыть твои способности.
  - "Бы"?
  - На тебе метка Падшего. Это значит, что ты - его добыча. Никто из нас, тех, кто имеет отношение к потустороннему миру, не имеет права тебе помогать.
  - А что значит "Инициация"?
  - Тебе был бы дан Демон-Хранитель. Ты стала бы настоящей ведьмой.
  - Опять это "бы". Что значит эта самая метка? Почему её нельзя снять?
  - Потому что ты - его законная добыча! Ты - оплаченный заказ. Никто из нас не посмеет перейти дорогу одному из сильнейших демонов.
  - И... вообще никак... ничего нельзя поделать?.. Сложить лапки, и умереть, да?! - в моем голосе отчетливо слышались истерические нотки.
  - Нет тебе помощи ни в моем доме, ни от одного из нас. Мы дорожим тем, что имеем. Ты можешь побарахтаться, и сделать его Игру более интересной. Впрочем, это всего лишь будет небольшая отсрочка.
  - Понятно, - растерянная, опустошенная, я привстала, собираясь уходить.
  - Стой, - неожиданно властный голос остановил меня, - Не забывай о времени, - голос ведьмы неожиданно стал шелестящим и вкрадчивым, точно как Его голос. - Мне нравится твое упорство. Эта Игра будет интересной, - колдунья охнула, и широко раскрытыми глазами посмотрела на меня:
  - Будь осторожна, девочка...
  - Вы сами не верите в то, что говорите.
  - Я могу... намекнуть... Не имею права давать ответы, но ты сама можешь наткнуться... Ищи в противоположном направлении! Он - Зло. Придя ко мне, ты пришла за информацией не туда. Ищи там, где сведения должны быть. Все. Уходи.
  
  Выйдя на улицу, я медленно побрела в неизвестном направлении. Я была не просто шокирована, на меня напало какое-то странное оцепенение. Мозг лихорадочно анализировал слова ведьмы. Она дала мне намек, подсказку... Не выход, но хотя бы просто надежду на действие. "Он - Зло" Значит, надо искать там, где Добро. Демоны - Ангелы, Ад - Рай... Церковь? Но... что мне там могут посоветовать? Молиться да жертвовать на Церковь? Нет, не пойдет... "Там, где сведения должны быть" Где есть много информации? Интернет? Отметаем сразу. Если не считать того, что Интернет в принципе - зло, то информация, найденная там - ширпотреб, фэнтази.
  Библиотека? Уже горячее. Там могут сохраняться какие-то старые трактаты по демонологии, ну кроме знаменитого "Молота ведьм" Нет, библиотека - это еще не конечный вариант... Перед глазами встало лицо старинной подруги, и её слова: "Когда я сидела в церковной библиотеке..." Вот оно! Бинго! Где еще, как не в церковной библиотеке можно найти книги по демонологии?
  Слишком погруженная в свои мысли, я даже не заметила, как врезалась в какого-то мужчину.
  - Извините, - пробормотала я, робко поднимая глаза. И застыла, увидев печально знакомые черные порочные глаза.
  - Ты догадливая, - прошептал голос, похожий на шелест пламени. От ужаса я не могла вымолвить ни слова. Очнулась я только от повторного вопроса:
  - Девушка, что с вами?
  - Где Он? - прошептала я
  - Кто? - я посмотрела на собеседника. Обычный парень. Обычные карие глаза. И голос у него, как голос. Господи, да что со мной? Неужели мне привиделось, и я правда схожу с ума?
  - Простите, я должна идти, - я вывернулась из его рук, и побежала.
  - Одиннадцать часов, - прошелестело мне вслед пламя.
  
  
  
  Журналист
  
  За чтением я абсолютно не заметил, как быстро наступил вечер. Официантка, порядком раздраженная моим поведением, предельно вежливо объяснила, что кофейня уже закрывается, и не соизволит ли господин выметаться отсюда? Черт побери, придется идти домой. А ведь так интересно узнать, что же будет дальше. Я чувствовал, что этот дневник не просто захватил меня, я словно бы проживал вместе с героиней все описанное ей. Мне не хотелось ни есть, ни спать - смыслом моей жизни стало дочитать и узнать чем же все закончится.
  
  Дневник Алисы
  
  До церкви я решила добираться на автобусе, благо останавливался он как раз напротив. Почему-то мне показалось, что в многолюдном месте со мной не случится ничего плохого. Забравшись в автобус, я перевела дух, и устроилась в одиночном кресле. Страх, царапающий сердце маленькими коготками, понемногу уходил. Я позволила себе слегка расслабиться. Думать ни о чем не хотелось. Бояться тоже надоело.
  На остановке в салон зашел мужчина, и сел передо мной. Я мельком скользнула по нему взглядом, и тут же вновь уставилась на его затылок, пораженная и испуганная. Черные, густые волосы до плеч. И тонкий, едва уловимый запах серы. Расширенными глазами я смотрела на пассажиров автобуса и везде видела одинаковые черные затылки. Запах серы стал удушающим. Не выдержав напряжения, я зажмурилась.
  - Девушка, вам плохо? - раздался рядом участливый голос.
  - О... Что? - оцепенев, словно мышь перед коршуном, я даже не пыталась вслушаться в вопрос.
  - Вы такая бледная. Вам плохо? - рискнув отрыть один глаз, я увидела склонившуюся надо мной дородную женщину-кондуктора. От неё сильно пахло приторными цветочными духами.
  - Нет... - я прокашлялась. - Все в порядке, благодарю, - удивленная, я вновь осмотрела автобус, но все было как обычно. Женские затылки, мужские, пара детских... Даже у мужчины передо мной волосы оказались не черными, а сочного каштанового цвета. Я истерически хихикнула.
  - Может, вам стоит выйти - проветриться? - кондуктор упорно не отходила от меня.
  - Спасибо, со мной все нормально, - немного резко ответила я. Поджав губы, недовольная женщина удалилась. А с меня мигом спала вся расслабленность. Мышцы подобрались, словно я готовилась выпрыгнуть в форточку, при малейших признаках опасности, а глаза вновь принялись осматривать автобус.
  "Ну, нет" - пыталась успокоить я себя. - "Это уже не чертовщина, а просто паранойя. Этак я и от столбов шарахаться начну. Это всего лишь усталость и перенапряжение. В крайнем случае, у меня еще осталось десять с половиной часов. На жизнь"
  - Извините, - раздался приятный мягкий баритон рядом. Я испуганно подпрыгнула. И только потом догадалась посмотреть на говорящего. Это оказался тот парень, что сидел передо мной. Как я уже говорила, у него были каштанового цвета волосы до плеч, и удивительно теплые, какие-то сияющие карие глаза. Видимо, его здорово встревожил мой напуганный вид. - Вы говорили вслух. С вами что-то случилось?
  - А... - ну вот, докатилась: разговариваю сама с собой. - Нет-нет...
  - По вашему виду этого не скажешь, - проницательный какой. А как еще может выглядеть человек, у которого последние два дня - сплошная чертовщина?
  - Не ваше это дело, - вздохнула я, стараясь не говорить слишком грубо. Все же он беспокоился обо мне.
  - Ну почему же. Я слышал ваши слова. Что значит: "десять часов на жизнь"?
  - Ну, зачем вам нужны чужие проблемы? - почти простонала я.
  - Потому что это - моя будущая жизнь. Чужие проблемы, в смысле, - сумасшедший? Если брать в расчет и меня - не многовато ли психов для одного автобуса? А лицо-то доброе такое, просветленное. Спокойное.
  - Вы - Ангел-Хранитель? - неудачная попытка пошутить.
  - Нет, я простой смертный, - какая теплая у него улыбка. Открытая, увидев такую, невозможно не улыбнуться в ответ. - Я студент духовной семинарии.
  - Э... Аааа... Ага... - стыдно, что он обо мне подумает? Что эта сумасшедшая девица не знает элементарных вещей?
  - Из нас готовят будущих церковных служащих, - улыбнулся он, увидев мое замешательство. Господи, неужели хоть теперь повезло? Хоть он и студент, но должен же знать, что делать в таких, как у меня ситуациях? - Так может, расскажете, что у вас случилось?
  - А... А я вас не задерживаю? Вы же, наверное, по делам куда-то ехали?
  - Я ехал в Церковь. Думаю, и вы туда же.
  - Как вы догадались?
  - Когда человеку плохо, когда он стоит на распутье, и не знает куда свернуть - он всегда приходит к Богу, - в его глазах появилась легкая грусть, но даже она была какой-то светлой.
  - Да, вы правы, я еду в Церковь. Но немного по другому вопросу...
  - У меня есть предложение: до Церкви осталась всего одна остановка, давайте встанем здесь, а по пути вы расскажете мне о вашей проблеме. Договорились? - и опять эта замечательная улыбка. Да, такому человеку невозможно не доверять.
  - Хорошо, давайте, - сдалась я. Автобус как раз остановился, двери с шипением раскрылись. Мой новый знакомый спустился первый, я же немного замешкалась, так как пояс джинсов зацепился за торчащий гвоздь. Наконец, я кое-как выбралась, и начала спускаться к, терпеливо дожидающемуся меня, семинаристу. Он галантно протянул мне руку, и я с благодарностью за неё ухватилась. Когда до земли оставалась всего одна ступенька, автобус внезапно резко сорвался с места, не удержав равновесия, я ударилась головой о раскрытую дверь, и буквально выпала на асфальт. По виску стекало что-то теплое. Ушибленная коленка саднила.
  - Как ты? - семинарист присел рядом со мной, и начал обеспокоено осматривать. Я не могла ничего сказать. Я понимала, что это могло быть простым совпадением, но, скорее всего, это был такой "дружественный намек" на то, что не стоит общаться с малознакомым человеком, и, уж тем более, идти в Церковь. - Очень больно?
  - Нет, - я глубоко вздохнула, порылась в сумке, вытащила салфетку, и приложила её к ссадине, чуть выше виска. - Раны на лице всегда сильно кровоточат. Ничего, это пройдет. Кстати, меня зовут Алиса, - я чуть смущенно улыбнулась, и протянула руку.
  - Алексей, - он принял протянутую руку, и легко её пожал, - Можешь идти?
  - Да, все в порядке, - колено еще слегка болело, но скоро об этой боли можно будет забыть. Через десять часов будет гораздо хуже. Не разжимая рук, он помог мне подняться. Мы медленно пошли в сторону блестящих, торжественных куполов.
  - Так как, расскажешь мне? - я посмотрела в теплые карие глаза, и начала говорить. Я говорила, не останавливаясь, словно бы выплескивая все то отчаяние и страх, что во мне накопились.
  - Черт побери, до сих пор не верю, что это происходит со мной, - после рассказа я почувствовала какое-то опустошение, смешанное с умиротворением.
  - Глядя на то, как активно ты его призываешь, я не удивлен, что он пришел, - серьезно сказал Алексей.
  - Но... Это же просто выражение... Идиома...
  - Не бывает просто слов. Каждое из них - особенно.
  - Я поняла, - у меня не было никакого желания спорить. - Так что же мне делать?
  - Верить. Там, где Истинная Вера, нет места сомнениям и страху.
  - Легко тебе говорить! - обиженно вскинулась я, - Это же не у тебя остались какие-то жалкие десять часов до ада!
  - Я пытаюсь помочь.
  - Мне нужна несколько иная помощь, - резко сказала я. - Ох, прости меня. Я не имела права так с тобой говорить. Прости... - я покаянно опустила голову.
  - Я все понимаю, - он улыбнулся, и подцепил меня за подбородок - Не расстраивайся. Я помогу. Сейчас мы пойдем в Церковную библиотеку и постараемся что-нибудь найти.
  - Спасибо тебе, - тихо прошептала я, сквозь подступившие слезы. Никому в жизни я не была еще так благодарна.
  - Алиса, скажи, почему ты не веришь?
  - Не знаю, - я неуверенно пожала плечами. - Родители были атеистами, я тоже как-то никогда не задумывалась о... религии...
  - Зря, - тихо сказал он. - Будь все иначе, ты бы сейчас была в безопасности.
  - Что теперь уж говорить... Я увязла в этом деле по уши. И, увы, не смогу внезапно начать истово креститься и верить. Это будет враньем.
  - Ты молодец. Честная. Мы найдем способ тебе помочь - этому-то ты веришь?
  - Стараюсь, - я жалко улыбнулась.
  - Хотя бы надежды не теряй. Сомнения - это проигрыш.
  - Хорошо. А как ты пришел к вере?
  - Я с самого детства ходил в Церковь. Для меня просто не могло быть иначе. Церковь для меня всегда казалась чем-то особенным... Только потом, много позже, я понял - Бог должен быть здесь, - длинные музыкальные пальцы коснулись левой половины груди, - А Церковь - всего лишь дом, для того, чтобы сконцентрироваться и быть ближе к Нему.
  - Поэтому ты такой... спокойный?
  - Потому что я верю.
  - Ой, а мы уже пришли, - во время беседы я смотрела в лицо своего собеседника, и совсем не заметила, как мы подошли к величественному сооружению. Лицо Алексея стало каким-то торжественным, когда он осенял себя крестным знамением. Он улыбнулся, будто пришел домой, и прошептал несколько слов, - Ой, Лёоооош...
  - Что такое?
  - А ведь в Церковь же нельзя... вот так... - я показала на свою одежду. Увы, назвать её христианской и целомудренно не получалось никак. Джинсы обтягивали, как вторая кожа, а майка была скроена по типу: "три шва, пять разрезов".
  - Да, непотребство страшное, - он строго осмотрел меня с ног до головы, и, не выдержав, проказливо улыбнулся, - Но тебе ужасно идет.
  - А меня точно пустят так?
  - Ну, ты же со мной, - он вздохнул с несчастным видом.
  - Жалеешь, что связался? - не преминула уколоть его я.
  - И в кого ты такая колючая? Прямо не лиса, а ежик какой-то, - он смотрел на меня с пониманием, как смотрят родители на сердитого ребенка.
  - А может я не ежик, а дикобраз? Сейчас как выстрелю колючкой! - я надулась и засопела. Странно, но с Лешей я абсолютно забыла о том, что мне грозит смертельная опасность, что время утекало песком сквозь пальцы. Покой, он исходил от него теплыми волнами, и становилось совершенно непонятно: как раньше я могла чего-то бояться?
  - Сейчас мы зайдем, там сбоку будут лежать платки - покроешь голову. Старайся ничего не говорить, если что-то нужно - обращайся ко мне шепотом. Договорились? - он внезапно стал очень серьезным.
  - Я ж не варвар какой, все понимаю.
  - Не обижайся. Просто для меня это и вправду важно, - я молча кивнула. Церковь возвышалась над нами торжественная и строгая. Золотые купола ярко блестели на солнце. Вокруг было очень много голубей, которые совершенно не боялись людей, и свободно клевали что-то с земли. Само здание Церкви стояло на высоком фундаменте, ко входу же вела высокая лестница. Когда нам оставалось пройти всего несколько ступеней, в резком порыве ветра мне послышалось предостерегающее: "Зря". Что-то темное метнулось мне под ноги, и, если бы не Лёша, вовремя поймавший мою руку, то катиться бы мне с этих ступеней до самого конца. Скорее всего, моего. Рука немилосердно ныла, но я была безумно благодарна Алексею за его мгновенную реакцию.
  - Спасибо, - выдохнула я. - Ты опять меня спасаешь...
  - Брось, все же обошлось! Ты сейчас похожа на очень удивленного совенка, - он рассмеялся, подхватывая меня под мышки, и ставя на порядком дрожащие ноги.
  - Давай зайдем поскорее! - взмолилась я. - А то мне тут как-то неуютно.
  
  Внутри Церковь была небольшая. Запах ладана, потрескивание свеч, едва слышный шепот молящихся людей - сейчас их было немного, все это создавало атмосферу доверия, и в то же время обособленности. Будто бы все они были действительно братьями и сестрами. Лёша едва заметно улыбнулся, когда увидел, с каким интересом я осматриваюсь по сторонам.
  - Пошли, - шепнул он, и потянул меня куда-то вбок. Там обнаружилась маленькая неприметная дверца, за которой находилась лестница в подвал.
  - Библиотека в подвале? - удивилась я. - Там же сыро?
  - Нет, в нашей библиотеке очень сухо и тепло. Наша Церковь небольшая, поэтому приходится экономить место, - в полумраке лестницы разговаривать как-то расхотелось, и спускались мы в полном молчании. Библиотека оказалась небольшим светлым помещением, с длинными рядами книжных полок, уходящих вдаль, и несколькими массивными столами. За ними стояли не стулья, как в обычных библиотеках, а такие же добротные длинные лавки.
  - Лёша, опять пришел! - нас приветствовал старый библиотекарь, расплывшийся в довольной улыбке. - Да не один, а с барышней какой красивой!
  - Здравствуйте, - пробормотала я, внезапно застеснявшись, и спряталась за Лёшей.
  - Дядь Миш, не смущайте мою спутницу, - улыбнулся Алексей. - Мне за дальний столик пойдем - кое-что интересное посмотреть надо.
  - Идите - идите, - дядя Миша махнул рукой, и сел в свое большое и такое же старое, как он, кресло. Дальний столик оказался расположен очень удачно - в самом конце библиотеки, так, что библиотекарь не сможет увидеть, какие книги мы будем просматривать.
  - Я готова! Что будем делать? - я с интересом смотрела на старые корешки книг, представляя, как буду их листать.
  - Я буду искать нужную информацию. А ты - спать.
  - Зачем? - мягко говоря, я была очень удивлена.
  - Почему-то мне кажется, что этой ночью тебе будет не до сна. Да и сейчас у тебя видок так себе.
  - Ну уж нет! - вскинулась я, обиженная его словами. - Это касается меня, значит, и искать будем вместе! - он только пожал плечами, и принялся бродить среди полок, высматривая нужные книги. Я хвостиком ходила следом. Когда мы, наконец, вернулись за стол, я почувствовала, что и вправду похожа на удивленного совенка - мало того, что книг оказалось много, так они все, как на подбор, были большими и толстыми.
  - Вот, - широким жестом обвел поле деятельности Лёша. - Бери, что нравится, - стесняясь признаться в том, что не нравилось ничего, я схватила первый попавшийся талмуд, и попыталась вникнуть в написанное. Сделать это оказалось не так-то просто. Мелкие, выцветшие от времени буковки кружились перед глазами, ускользая от моего сознания.
  
  - Алиса, - подпрыгнув от легкого прикосновения, и звука своего имени, я больно ударилась об стол.
  - Ну вот, опять! - держась рукой за пострадавший лоб, посетовала я. - Ой, я что, уснула? - мне стало ужасно стыдно. Только сейчас я заметила, что была укрыта Лёшиной курткой.
  - Да, когда ты грациозно сплолзала под стол, я едва успел тебя поймать, и уложить на лавку.
  - Прости, - я виновато опустила глаза.
  - Ничего страшного, все правильно. Ты должна была отдохнуть.
  - А ты...? - казалось, он угадал мой вопрос.
  - Нет, я не нашел ничего конкретного. Единственное, что может тебе пригодится - на ночь очерчивай круг из мака и соли - они отгоняют мелкую нечисть. На кровати лучше не спать. Устройся на полу, начерти круги, надень серебряную цепочку с крестиком.
  - Я же не верю, - я покачала головой.
  - Все равно! - упрямо сказала Лёша. - Я разбудил тебя потому, что библиотека уже закрывается, и тебе больше нельзя здесь оставаться. Мне - можно, - ответил он на мой невысказанный вопрос. - Постарайся добраться до дома быстрее, пока еще светло. Такси я тебе уже вызвал. Иди, - наклонившись, он быстро поцеловал меня в лоб. Я быстро выбежала из библиотеки. В рекордное время преодолев лестницу, я выбежала из Церкви, готовая к нападениям орд нечисти. Оной нигде не наблюдалось, зато за воротами Церковной территории меня действительно дожидалось канареечно-желтая легковушка такси. Благо, водитель оказался неразговорчивым, и всю дорогу до моего дома мы ехали молча. Выскочив из машины, я понеслась в круглосуточный магазин, и купила два пакета с солью и маком.
  
  Домой я заходила как шпион на вражескую территорию. Там было подозрительно спокойно. Холодильник, продолжавший тихо хихикать, удивленно отключился и замолк, когда я машинально с ним поздоровалась. Я пожала плечами, и решила "рыть окопы" в зале. Быстро скатала ковер, и насыпала один круг из мака, и два из соли. Принесла одеяло, и устроилась в их центре. Признаться, я была очень удивлена отсутствию интереса у потусторонних сил к моим действиям. Я посмотрела на часы - до полуночи оставалось еще целых 5 часов. Рассматривать однотонную стену мне вскоре надоело, и я не заметила, как уснула.
  
  Проснулась я от резкой перемены освещения. Перед тем, как "окопаться" я включила во всех комнатах свет, который сейчас резко погас. По залу пронесся порыв обжигающе-горячего ветра. Где-то в спальне заработал будильник. Я поняла - наступила полночь. Тени на потолке внезапно ожили, принялись яростно извиваться в каком-то поистине бесовском танце. Мне казалось, будто из темноты на меня уставились сотни колючих глаз.
  - Девочка решила посопротивляться, - глумливо прошептал чей-то голос. Тени, тем временем, становились все более и более плотными, осязаемыми. Из темноты ко мне потянулись страшные руки, похожие не то на старые древесные корни, не то на неровные ужасные наброски грифелем на холсте. Наткнувшись на первый круг из мака, они внезапно отдернулись. Отвратительно запахло серой. Все вокруг завыло, засмеялось, заухало на разные голоса. Тени передо мной уплотнились, слились в практически неразличимую массу, и вдруг расступились. Передо мной стояла мама.
  - Алиса, доченька, мне что-то нехорошо... Помоги мне - она жалобно смотрела на меня. В ужасе, я схватила одеяло покрепче, и отчаянно замотала головой.
  - Да иди ты! - в порыве безрассудной смелости, я высказала все, что думаю о нечисти, тенях и хихикающих холодильниках. Образ матери медленно расплылся и исчез в сизой дымке. Я почувствовала себя победителем, хотя отсутствие Падшего настораживало. Бешенная пляска теней тем временем продолжалась. Завывания становились все громче. Странный блеск вдруг привлек мое внимание. Напряженно всматриваясь в мельтешение, я увидела большой кухонный тесак, летящий мне точно в лицо. Страха не было, хотя я понимала, что увернуться не успеваю. Я просто смотрела, как отточенная блестящая смерть летит мне в лицо. Так же, как и страшные руки, нож остановился точно на границе макового круга, потеряв ускорение, и упав обычной железкой. Сведенные судорогой мышцы отпустило. Твари тоже поняли, что пока я сижу внутри кругов - меня не достать, и разочарованно взвыли. Где-то в глубине квартиры раздался отчаянный плач старшей сестры. Она звала меня по имени, и кричала, что умерла мама. Зажав уши руками, я скорчилась на полу, пытаясь убедить себя, что эта неправда. Вскоре, плач стих. Я облегченно вздохнула, но оказалось, что расслабляться было рано.
  
  Передо мной стоял Падший во всей красе. Черные волосы разметались по плечам, в глазах полыхало адское пламя, а губы кривились в многообещающей улыбке. Как ни странно, когда я его увидела - страх исчез полностью. Со знакомым врагом бороться куда как легче.
  - Девочка, неужели ты думаешь, что эти круги меня остановят? - от его голоса по коже бежали мурашки.
  - Да, - я кивнула. - Потому что я в них верю.
  - Новый знакомый научил? - он насмешливо приподнял бровь.
  - А хоть бы и так?
  - Я хочу тебя.
  - Что? - опешила я от удивления, борясь с толпой мурашек, и желанием подняться на ноги и подойти к нему.
  - Иди ко мне. Ты же тоже этого хочешь... - шелест его голоса завораживал, гипнотизировал, заставлял встать, подойти, вдохнуть удушающий запах серы, впиться поцелуем в тонкие губы. И перекрывая все наведенные видения, перед глазами встал образ Лёши. Каштановые волосы, находящиеся в вечном беспорядке, теплые карие глаза, теплые руки, теплые губы, коснувшиеся моего лба. Запах ладана. Я открыла глаза и твердо посмотрела на демона.
  - Нет
  - Что? - было видно, что он удивлен. - Ты сама придешь ко мне, вот увидишь.
  - Тебе нет власти надо мной.
  - Это ты так думаешь, - он усмехнулся. Я отстраненно подумала, что никогда не видела, чтобы Лёша усмехался. Только улыбка - открытая, добрая, согревающая...- Скоро мы с тобой увидимся.
  - Это ты так думаешь. Я найду способ от тебя избавиться.
  - Не так быстро, маленькая гордячка, не так быстро. Играть с тобой становится интересно, - прошептал он и исчез. - Наслаждайся...
  
  Сначала я не поняла о чем он говорил, но потом... После его ухода тени будто бы взбесились, они начали преображаться в самых мерзких тварей, которые гонялись за моими родными и друзьями и убивали их. Полностью завороженная этим действом, я не заметила шевеления внизу. А когда заметила - впервые закричала. Тысячи мелких насекомых: тараканов, пауков, жуков, гусениц начали растаскивать маковый круг по зернышку. Они сгорали, на их место приходили другие, но зернышко за зернышком покидали круг. Я подтянула ноги поближе к груди, с ужасом наблюдая за ними. Что-то мешало мне. Я раздраженно сунула руку в карман, и вытащила мобильник. Не осознавая, что делаю, я набрала номер Лёши.
  - Лёоооош, - провыла я в трубку, отчаянно клацая зубами. - Тут... Мамочкиииии... - я заскулила, по щекам катились крупные слезы. Тени, похоже, окончательно взбесились, и теперь меня окружали сотни оскаленных морд, вышедших, казалось, прямиком из фильмов ужасов.
  - Успокойся, - его голос был тверд. - Поставь громкую связь на телефоне, закрой глаза и ни за что не открывай.
  - Все будет хорошо? - шепотом спросила его я.
  - Да. Обещаю. Закрыла глаза?
  - Ага.
  - Отче наш, иже еси на небеси... - его голос звучал уверенно, перекрывая весь посторонний шум. Мне казалось, что сквозь закрытые веки проникает какой-то теплый золотистый свет, и все, абсолютно все стало неважно: ни разочарованный вой нежити где-то на заднем плане, ни полчища насекомых вокруг, ни Падший, ни время... - Все. Рассвет, - охрипший голос Алексея вывел меня из этого своеобразного транса. Я с трудом открыла глаза, и увидела перед собой тонкий, не толще волоса круг из соли. Последний.
  - Приезжай, - выдохнула я в трубку, и батарея в ней села.
  
  Квартира моя напоминала склеп, кладбище, заброшенный замок с полчищем привидений - в общем, все, что угодно, кроме нормального жилого помещения. Вокруг моего своеобразного окопа были настоящие барханы из пепла - жирного, удушающе пахнущего серой. Монотонно шваркая веником по полу, я скорее не сметала его, а размазывала по полу. На стенах были устрашающие алые разводы, все, что только можно было оплетено огромной толстой паутиной. Виновник этого безобразия обнаружился в шкафу. Ничего не подозревая, я открыла шифоньер и на меня озадаченно уставились четыре пары удивленных глаз.
  - Ого, - я отпрянула назад. Новый постоялец моего шкафа отличался поразительными габаритами - ну не бывает пауков размером с взрослую, упитанную кошку! Паук, кажется, тоже меня испугался, и, злобно зашипев, подался назад. Господи, это как же я выгляжу, что меня даже нечисть пугается?! И тут, я увидела ужасное. Этот мутировавший гад, эта нечисть недобитая, обустраиваясь на новом месте, сплела из моих футболок самое настоящее гнездо. Все же остальное пространство было занавешено толстой и липкой паутиной. Взвизгнув, не хуже вчерашних теней, я вытащила из под опешившего животного свою футболку, и начала охаживать ею паука со всех сторон:
  - Ах ты, сволочь восьмиглазая, гад Чернобыльский! Ты, ошибка эволюции, всю одежду мою изгваздал! Да я тебя убью, освежую, зажарю, Падшему скормлю! - обиженно шипя, паук постарался съежиться, и забиться в самый дальний уголок шкафа. Посмотрев в восемь затравленных глаз, мне почему-то стало его ужасно жалко. - Ой, да ты же голодный, наверное! - я побежала на кухню. Холодильник нервно трясся, словно пытался убежать, хихиканье было почти истерическим. На дверце были красные цифры: "1:0"
  - Счет открыт, - зверски улыбнулась я. Холодильник подавился, и затих. Я открыла дверцу, и вытащила на свет божий куриную ножку трехдневной давности. Подозрительно принюхавшись к сомнительному продукту, я решила, что пауку будет все равно, что есть. Поставив перед животным тарелку, я с чистой совестью прикрыла дверцу, и пошла приводить себя в порядок.
  
  К тому моменту, когда в дверь моей квартиры звонил Лёша, я успела накраситься и сменить одежду, прибраться в квартире, и накрыть на стол. Конечно, в божеский вид я свое жилье не привела, но, по крайней мере, склеп тоже не напоминало. Как и я уже не напоминала коренную обитательницу оного.
  - Как ты? - были первые слова Алексея, когда я открыла дверь.
  - Спасибо тебе, спасибо, спасибо... - уткнувшись ему в грудь, бормотала я. Он успокаивающе поглаживал меня по волосам.
  - Ты выдержишь. Все будет хорошо. Я помогу, - я отстранилась и посмотрела ему в глаза:
  - Ты же ведь ничего не нашел, да? - он покачал головой:
  - Нет. Единственной универсальной рекомендацией считалось креститься, истинно уверовать, а в самых сложных ситуациях - совершить паломничество, или уйти в монастырь.
  - Ты же понимаешь... Ладно, - я встряхнулась, - У меня тут для тебя стол накрыт, пойдем кушать! - я с удовольствием смотрела, как Лёша кушает, и думала о том, что совершенно потеряла счет времени, запутавшись в датах, цифрах, событиях. - Лёш, скажи мне: ты тоже видишь... всё это?
  - Ты не сошла с ума, не надейся, - он слегка улыбнулся, но быстро стал серьезным. - Зло пустило здесь корни.
  - Что мне делать? - я растерянно смотрела на него.
  - Нужно найти способ изгнать его.
  - Помнишь, что говорила та ведьма, у которой я была? Он - один из сильнейших, невозможно ему противостоять.
  - А я знаю, что нет ничего невозможного! Сегодня я опять поеду в библиотеку, и буду искать. Кстати, я там тебе принес несколько пакетов с солью и маком. Думал, тебе понадобиться.
  - Спасибо. Только, эта ночь была простым везением. В этот раз они возьмутся за меня серьезнее.
  - Мы выдержим.
  - Нет. Это только моя битва. Я не имею права втягивать в это тебя, к тому же, я не уверена, что фокус с мобильником удастся снова.
  - Кстати, - он улыбнулся. - Я подготовился. Сейчас будем освящать твою квартиру. И телефон тоже.
  - А ты же еще не... священник...
  - Но это не значит, что я не умею. Хоть чуть-чуть, да поможет. Давай сюда мобильник.
  - Ой, - я растерянно похлопала себя по карманам. - Я не знаю где он... - холодильник язвительно засмеялся. Из-за угла раздался свист, и в комнату на всех парах вбежал новый жилец моего шкафа. Лёша схватился за крестик, и приготовился читать молитву. Я повисла на его руке. - Не надо! Он же помочь хочет! Смотри, - я протянула руку, и забрала у паука разрядившийся сотовый. - Спасибо тебе, - я поставила рядом с радостным животным тарелку с колбасой.
  - Алиса, опомнись! Это же нечисть!
  - Он хотел помочь! Нельзя обо всех судить одинаково!
  - Да он первый ночью придет, чтобы убить тебя! - я впервые видела, чтобы Лёша повышал голос. Паук вскинулся, и зашипел на него.
  - Неправда! Он... хороший.
  - Они все одинаковы, им нельзя верить!
  - Он... ну как же тебе объяснить - он и вправду хотел помочь!
  - Вот благословлю его, и успокоюсь!
  - Не дам! - я категорично сложила руки на груди. - И холодильник освящать не дам. Он мне нравится.
  - Тогда выбирай! Две стороны: черное или белое. Или ты доверяешься мне, и мы полностью уничтожаем всю нечисть, или же ты остаешься тут и пригреваешь в своем доме пауков-мутантов и сумасшедшие холодильники! Ты ведешь себя, как ребенок.
  - Лёш, прости меня, но я не могу позволить тебе уничтожить Люцика, - я кивнула в сторону паука.
  - Да почему?
  - Он - несчастный.
  - Господи, какой ты еще ребенок! - он вздохнул сквозь зубы. Я улыбнулась, довольная своей победой.
  - Не сердись на меня, - я осторожно погладила его по руке. - Я просто делаю, как чувствую.
  - Наивная, легкомысленная девочка, - он все еще хмурился.
  - Не беспокойся. Я знаю, что делаю.
  - Хотел бы я в это верить.
  - Лёш, ты из-за меня не выспался, наверное...
  - Ничего страшного. Вот освящу твою квартиру, тогда и поспать можно будет, - мне было ужасно неприятно провожать обиженного Алексея, но как объяснить ему свое странное желание я не знала. Тщательно побрызгав каждый угол квартиры святой водой, и прочитав необходимые молитвы, он оделся, коротко кивнул и ушел. На душе было муторно и стыдно, оттого, что пришлось обидеть единственного человека, который мне помогал. Паук, сосредоточенно уплетающий колбасу, оторвался и просвистел что-то вопросительное.
  - Ешь-ешь, - рассеянно кивнула я. Сидеть в мрачной, пускай и освященной квартире было абсолютно невыносимо. Конечно, Леша говорил, что сейчас мой дом - действительно моя крепость, но уж слишком много плохого тут произошло. Если все хорошо закончится, если выживу - обязательно сменю место жительства. Я накинула куртку, и ушла.
  
  То, что высовываться лишний раз из дома было абсолютно необязательно, я поняла тогда, когда за мой столик нагло уселся Падший собственной персоной. Побродив немного по городу, я проголодалась и зашла в небольшое уютное кафе. Ассортимент особым выбором не баловал, но мясо по-французски у них было отменным.
  - Разрешите? - когда надо мной раздался негромкий шелестящий голос, я недовольно подняла глаза... и тут же подавилась. Принесла его нелегкая...
  - Ну, ты же все равно никуда не денешься, пока не выдашь положенную порцию гадостей, - откашлявшись, заявила я. Да, я нарывалась на неприятности, да, я его провоцировала, но уж больно надоела мне вся эта ситуация.
  - Зря вы, юная леди, пытаетесь мне нахамить, - он тонко улыбнулся.
  - Ну, почему же пытаюсь? - пожала плечами я. - И, мы опять на "вы"?
  - Не играй с огнем, - его глаза опасно вспыхнули. - Ты потрясающе самонадеянна. Неужели ты думала, что днем я не смогу причинить тебе никакого вреда?
  - Нет, - я покачала головой. - Просто ты любишь Играть. И в этой своей Игре соблюдаешь определенные правила. Я не права?
  - Неужели я становлюсь настолько предсказуемым? - он насмешливо приподнял левую бровь.
  - Просто я учусь делать выводы.
  - Весьма полезные умения.
  - Вашими стараниями, - его рука с длинными тонкими пальцами, накрыла мою, безвольно лежащую на столе. Тонкая кожа оказалась обжигающе-горячей, тихо охнув, я быстро выдернула руку. Падший все так же продолжал меня гипнотизировать. Черные глаза цепко хранили свои секреты, взамен, выпытывая мои. Чувствуя, как начинает кружится голова, я попыталась отвести взгляд, но не смогла. Внезапно, трубой Иерихона, зазвонил сотовый. Вздрогнув, я стряхнула оцепенение и подняла трубку. И услышала злого до чертиков Лёшу:
  - Ты где, ангел тебя побери, шляешься???
  - Что?..
  - Уже одиннадцать ночи, тебя нет дома - что происходит?!
  - Я... - сказать, что я была удивлена, значило не сказать ничего - я была просто шокирована. - Как это понимать? - прошипела я в сторону Падшего, закрыв ладонью трубку.
  - Маленькие фокусы со временем, - он широко ухмыльнулся. - Чтобы Игра была интереснее, - не отвечая, я подорвалась со стула, и понеслась домой.
  
  Прибежала я всего лишь за десять минут до полуночи. Оставив куртку где-то на полу, я галопом понеслась в зал, зубами разодрала упаковку с маком, принесенным с утра Лешей, и принялась очерчивать толстый, хотя и неровный круг. Холодильник на кухне истерически хихикнул, и затих. Люцика нигде не было видно. Успокоилась я только тогда, когда все три круга, толстыми линиями украшали пол. Уселась в середине, и принялась ждать. Страха опять не было, может быть потому, что вера в силу кругов только возросла, да и Лёша не зря же так тщательно освящал квартиру.
  
  Наступление полночи я определила по какой-то космической тишине, воцарившейся вокруг. Затихло все: не было слышно шума машина и людских голосов с улицы, гудения воды в трубах, телевизоров соседей. Мир вокруг меня, казалось, вымер.
  Внезапно отчаянно загудел и затрясся кран в ванной. Так, будто бы он вот-вот собирался взорваться. Где-то далеко слышался тихий проникновенный вой. На кухне сам собой закипел чайник, а одеяло, на котором я сидела, зашевелилось, и попыталось задушить меня. С трудом отпинав покусившуюся на меня ткань в угол комнаты, я заметила появление нового действующего лица в комнате. В шикарном кресле, передо мной развалился Падший.
  - Мы с вами, по-моему, уже виделись сегодня, не находите? - я постаралась быть вежливой.
  - Такую красоту, как ваша, хочется созерцать вечно, - он улыбнулся. Все улыбки мира меркли перед этой, единственной. В ней было все: вызов, желание, страсть, нетерпение, превосходство. И порок. Эта была самая порочная улыбка на свете.
  - А я не знала, что вы такой льстец.
  - Я же все-таки демон, а значит, способен на все.
  - Это я уже давно поняла.
  - Кстати, - он сменил позу, развалившись в кресле, и закинув ногу на ногу. - Передай моё восхищение твоему семинаристу. Он очень качественно защитил твое жилье. Мои слуги даже не смогли сюда добраться.
  - Тогда почему ты здесь?
  - Милая, - он засмеялся своим шелестящим смехом. - Не надо сравнивать меня с низшими духами. Я посильнее буду, и подревнее.
  - Дяденька, - капризным тоном ребенка заявила я. - Мне всего двадцать лет, а вам сколько-то тыщ. Не совращайте малолетних!
  - Ну, - он потянулся, как сытый кот. - В этом есть особый шарм, не находишь?
  - Я вообще не нахожу шарма в издевательстве над людьми.
  - Это потому что не вы чувствуете себя хозяйкой положения. Мне же, поверьте, это доставляет огромное удовольствие.
  - Вряд ли я пойму вас.
  - А этого от тебя никто и не просит. Подойди ко мне.
  - Нет. Меня вот что интересует: если Света проводила обряд неправильно, то никто из вас мог бы просто не откликнуться на её вызов...
  - И?
  - Но. Но появился ты - не последняя фигура, как я понимаю, в иерархии.
  - Она все-таки ведьма, хоть и слабенькая недоучка.
  - Ты уходишь от ответа.
  - Если тебе так интересно знать, то да - твои выводы верны. Но, помимо всего прочего, я умею видеть будущее. И это Игра показалась мне весьма интересной. Ты долго сопротивляешься.
  - Понятно, - в комнате воцарилось молчание.
  - Почему ты сопротивляешься? - неожиданно спросил он. - Я же вижу, как ты на меня реагируешь.
  - Не всеми людьми движет только плоть.
  - Как это в стиле твоего друга! - рассмеялся он. По моей коже побежали мурашки. - Но ты же ведь совсем не такая. В тебе есть тьма, и я чувствую это, - глаза его сверкали бешенным пламенем, и я чувствовала, что опять не могу оторвать от них глаз. - Иди ко мне... - голос шелестел, завораживая. Моих сил хватило только на то, чтобы покачать головой. - Иди сюда. Встань, - голова кружилась, в горле пересохло, и я уже плохо понимала, где нахожусь. - Какая же ты упрямая, - он вздохнул, казалось, с жалостью.
  
   В руке Падшего откуда-то появилась моя расческа. Он аккуратно вытащил застрявший там волос, подул на него, и осторожно потянул. Вот тогда я поняла, что такое дыба. Кости и сухожилия трещали, все тело пронзала боль.
  - Ну, как?
  - Сволочь, - выдохнула я.
  - Как это некультурно, - он в притворном ужасе округлил глаза. - Подойди ко мне... - я только сильнее сжала зубы, чтобы не закричать. Тогда, он щелкнул пальцами, и на них образовался маленький огонек. - Ты знаешь, он может гореть вечно... - Падший улыбнулся, и поджег волос.
  
  И я узнала, хотя скорее, вспомнила, как сжигали на кострах сотни ведьм. Я чувствовала, как плавятся волосы, сгорает и клочьями сползает кожа... Больно. Не выдержав, я закричала.
  - Выйдешь из круга? - требовательно спросил демон. Я смогла только кивнуть. Боль немного уменьшилась, и я смогла встать на четвереньки. Перед глазами все плыло и двоилось, каждая клеточка тела продолжала вопить от боли. Внезапно, я услышала знакомое шипение. Перед маковым кругом стоял Люцик и зло шипел на Падшего. Тот разглядывал паука с немалым удивлением. - Противиться? Мне? - демон легко взмахнул рукой, и от бедного паука осталась только горстка пепла. Но этого мгновения хватило для того, чтобы он ослабил контроль надо мной, и боль пропала. В это мгновение я провалилась в обморок.
  
  Утром меня разбудил телефонный звонок. Я вяло подумала, что это уже входит в привычку. Вопреки моим ожиданиям, звонил не Лёша, а моя старая подруга Катя.
  - Ой, Лис, ну где ты пропадаешь? Я не могу тебе дозвониться! Тут такое случилось! - затараторила она в трубку.
  - Здравствуй, Катя, - после вчерашнего я еще туго соображала.
  - Ник умер!
  - Что? - в горле встал ком. - Как?
  - Позавчера его нашли родители. Он вскрыл вены.
  - А... там не было ничего необычного? Ну, с самим Ником?
  - Ты о чем? - удивилась Катя. - Изможденный только был, похудевший раза в два... Сегодня в три похороны. Придешь?
  - Наверное... - неуверенно протянула я.
  - Встретимся там, - безапелляционно заявила подруга. - Заодно и посплетничаем.
  
  Оставшееся до похорон время я потратила на то, чтобы привести себя в порядок и немного поспать. Я сомневалась, стоит ли мне идти на похороны, но в итоге решилась - все же Ник был такой же жертвой обстоятельств, как и я.
  
  К трем часам, одетая во все черное, я стояла на кладбище, чуть в стороне от убитых горем родственников и друзей. Впав в какое-то оцепенение, я наблюдала, как заколачивают гроб, и опускают его в глубокую яму. На лице Никиты действительно не было ни морщин, ни язв, что так напугали меня. Обычное осунувшееся лицо смертельно усталого человека. Темный мир умел заметать следы. Я не замечала слез, катящихся по моим щекам. Вот так просто: был человек - нет человека. Скоро и в мою честь будут проводить подобное мероприятие. Колючий, полный ненависти взгляд, заставил меня чуть обернуться. И встретиться глазами со Светкой. Она выглядела просто ужасно: фиолетовые круги под глазами, бледное лицо, похудевшая - она вызывала скорее жалость. Посмотрев в последний раз на растущий над могилой холмик, я ушла.
  
  После похорон я все еще пребывала в некой прострации. Все мне казалось каким-то размытым и ненастоящим. Единственной эмоцией было беспокойство за Лёшу. Он не звонил и не приезжал. Чтобы немного придти в себя, я решила принять душ. Сначала я окатила себя ледяной водой, а потом едва не сварила заживо в кипятке. Попытки изменить температуру воды тоже успехом не увенчались. Холодные и горячие струи хлестали попеременно. Выругавшись, я закрыла кран. Неожиданно погас свет. Я неловко повернулась, пытаясь нащупать полотенце. Одной рукой я хотела опереться об стену, чтобы не упасть, но вместо этого провалилась в пустоту. Падая, я пыталась понять, откуда в моей ванной взялись ступени, но ответ упорно не приходил. Да, согласитесь, сложновато размышлять об отвлеченных понятиях, когда ты попеременно ударяешься то ребрами, то, пардон, пятой точкой, о твердую лестницу. Однако, всему на этом свете приходит конец. Ступеням тоже. Выкатившись на пол, застеленный по ощущениям, ковром, я попыталась понять, где же нахожусь. Что, в кромешной темноте, оказалось весьма затруднительным. Шипя от боли в отбитых частях тела, я медленно поднялась на четвереньки, а затем нашла в себе силы выпрямиться. И тут же в помещении вспыхнули несколько десятков свечей. Они отбрасывали нервные, мечущиеся тени на стены и потолок. Оглядевшись, я заметила горящий камин, пушистую медвежью шкуру, лежащую на полу, красиво сервированный на двоих столик и огромную двуспальную кровать, застеленную черным шелковым покрывалом. И абсолютно не удивилась, увидев Падшего, сидящего перед столиком. Демон, как всегда, был потрясающ. Свободно распущенные волосы, черная рубашка, расстегнутая до середины груди, глаза, полыхающие пламенем Преисподней.
  - А вы не оригинальны, - нашла я в себе силы улыбнуться.
  - Как вы могли заметить, я - эстет. И если беру на себя смелость приглашать девушку, заметьте, красивую девушку, в свои скромные апартаменты, то почему бы не сделать это красиво?
  - О, да. Колобок, кувыркающийся по ступеням - это очень красиво.
  - На самом деле, планировалось, что леди гордо и изящно спуститься с лестницы на своих прелестных ножках.
  - Увы, я не оправдала ваших ожиданий.
  - Ну что вы, - он хищно улыбнулся. - Присаживайтесь, все здесь сегодня только для вас.
  - Как вы успели заметить, я несколько неодета.
  - Вам это только к лицу,- он демонстративно осмотрел меня с головы до ног. Я гордо вскинула голову, и села напротив.
  - А вам не кажется, что вы нарушаете собственные правила? - я взяла высокий бокал с темно-бордовым, почти черным вином, и осторожно пригубила.
  - О чем вы? - он хитро посмотрел на меня сквозь выпуклое стекло бокала.
  - О времени.
  - Ах, я подумал, что время - это такая мелочь. К тому же, - в голосе Падшего прорезались мурлыкающие нотки. - Чем больше его у нас - тем интереснее.
  - А вам не надоело?
  - Что? - похоже, мой вопрос действительно заставил его удивиться.
  - Одно и то же. Соблазнения, искушения, игра марионетками - людьми...
  - Что вы! Это настолько увлекательно, что не может надоесть! Как, например, сейчас... - его лицо внезапно приблизилось, а дыхание обожгло губы. Вдруг, совершенно не к месту, я подумала, как бы он себя вел, если бы не он меня домогался, а я его. Воображение тут же нарисовало растрепанного Падшего, с ужасом на лице, взирающего на этакую гарпию в моем лице, с всклокоченными волосами, полубезумными глазами, танцующую стриптиз и протягивающую к объекту вожделения руки, с длинными когтями. Не выдержав, я хихикнула, а, заметив удивление во взгляде демона, вовсе расхохоталась в полный голос. Перед глазами встала другая картинка: Падший, с воплями ужаса бегающий вокруг кровати, и я, с сачком наперевес, гоняющаяся за ним.
  Недоуменно взирая на мою истерику, демон чуть отодвинулся, и пробурчал:
  - Женщины... Перед ней сидит такой мужчина, а она смеется...
  - Я просто... хи-хи-хи... Воображение у меня хорошее... ой, не могу... уф... Все, я готова к конструктивному диалогу, - я подняла все еще смеющиеся глаза на собеседника.
  - Признаюсь, вы сумели меня удивить.
  - Но, тем не менее, это не помешает вам меня убить.
  - Ну, зачем же забивать такую хорошенькую головку столь мрачными помыслами?
  - Увы, я не блондинка, а потому не млею от каждого комплимента, и уж тем более не забываю интересующих меня вещей, - я твердо взглянула в горящие желанием черные глаза.
  - До чего же я докатился, - удрученно вздохнул демон. - Сижу с обнаженной девушкой перед горящим камином, обстановка - интимней некуда, а девушка спрашивает меня о своей смерти.
  - Стареете, - не преминула подколоть его я. - Или девушка упрямая попалась.
  - Скорее второе, - он опять улыбался жарко, страстно.
  - И все же? - не унималась я.
  - Вам бы в Инквизиции работать - цены не было.
  - Спасибо, не стоит. Вчерашней ночью вы мне показали прелести Инквизиции, - я крутила в руках бокал, раздумывая, стоит ли запускать его в самодовольную физиономию Падшего.
  - Не стоит, - он с улыбкой покачал головой. - Не долетит. Вы удивительная девушка. Сидите перед своим потенциальным убийцей и даже не боитесь.
  - Известное - не страшно, - я пожала плечами. - Впрочем, молодости свойственна беспечность и некоторое недоверие к Смерти. Но, позвольте, я не ошиблась, вы сказали: потенциальный убийца?
  - Знаете, я решил дать вам небольшую лазейку, уж очень вы оказались необычной.
  - Благодарю, - я слегка наклонила голову, и неосторожно взглянула в его глаза. А потом я поняла, что пропала. Окончательно и бесповоротно. Поцелуй был требовательный, властный... и обжигающий, похожий на вино со специями. Я почувствовала, как сердце начинает биться на запредельной скорости, адреналин хлынул в кровь, и вдруг стало совсем нечем дышать. Его руки обжигали прохладную после душа кожу, а глаза вспыхнули ярко, словно две черные звезды.
  
  Что такое близость с демоном? Это жар, плавящий кожу, сжигающий мысли и душу. Сладкий яд, бегущий по венам. Это боль в наивысшем её проявлении, доходящая до наслаждения. Когда от тебя не остается ничего, кроме огромной пылающей Сверхновой звезды. А затем ты взрываешься, разбиваешься на сотни маленьких, горячих кусочков, и оседаешь невесомой горсткой пепла.
  А потом новое, чудесное возрождение из ничего, из Небытия. И тогда самым важным в жизни становится стук чужого сердца - яростный, быстрый, захлебывающийся. Ток чужой крови по венам завораживает, есть что-то магическое, гипнотизирующее в нем. Ты чувствуешь себя невыразимо прозрачной, как тонкий хрустальный фужер, прозрачной настолько, что пронизывающий тебя свет становится невыносимым. И в этом вихре безумного огня, Он плавит тебя, творит из тебя нечто новое, совершенное. Нет в этом мире никого кроме вас, и создан он только для двоих. Не любовь, вовсе нет. Но страсть в высшем её проявлении. Пламя, сжигающее двоих, на мгновение ставших одним целым.
  
  Я пришла в себя гораздо позже, когда мы лежали на шкуре перед весело горящим камином. Моя голова лежала на его плече, и дыхание демона ощущалось теплом где-то в волосах. Я не помнила себя, не осознавала реальности, но этот огонь, пробегающий под его кожей, стал моим наркотиком. "Дай мне больше, чем просто любовь..." (Песня группы "Ария" прим.автора.)
  - Яду мне, яду... - прошептала я, коснувшись губами горячей золотистой кожи.
  - Сегодня для тебя - все, что угодно, - дыхание чуть всколыхнуло мои волосы.
  Много позже.
  - Знаешь, - рассеянно сказал демон, перебирая мои волосы. - Я хотел бы тебе кое-что показать перед тем, как вернусь домой.
  - Что? - я перекатилась на живот и заглянула в черные глаза, забравшие кусочек моей души.
  - Увидишь, - шепнул он, вставая, и помогая подняться мне. - Я ведь выполнил контракт.
  - Ты убьешь меня? - спросила я скорее с любопытством, чем со страхом.
  - Недоучившаяся ведьма просила для тебя мучительной смерти, - сказал он. - Не страшно?
  - Нет, - я прислушалась к себе и покачала головой.
  - Зря. Потому что в тебе теперь живет демон.
  - Я стану бросаться на людей, и пытаться их загрызть?
  - Не смейся. Возможно, это последний приступ моего благородства. Когда демон окончательно созреет - он убьет тебя.
  - Долгая и мучительная смерть, - мои губы изогнулись в горькой усмешке.
  - Ты можешь стать ведьмой. И тогда он, не причиняя тебе вреда, уберется обратно. Пройди Инициацию, и у тебя в руках будет все. Жизнь, куда как более долгая, чем у обычных смертных, власть над людьми, над природой и стихиями.
  - Зачем ты мне говоришь все это?
  - А ты разве не понимаешь?
  - Не совсем. По сути - тебе было бы выгодно, чтобы демон вырвался в наш мир. Я не права?
  - Права. Но куда выгоднее, чтобы ты, ставшая ведьмой, привела к нам много чистых душ. Демон что, - Падший равнодушно пожал плечами. - Ну убьет он десяток-другой человек, просуществует до того времени, пока святые отцы объединенными усилиями не изгонят его, и дальше? Души убитых им попадут в... конкурирующее ведомство, - он насмешливо указал вверх, - И нам от того никакой пользы не предвидится. Скажем так, демон - это необходимый для тебя стимул. Чтобы ты выбрала верный путь.
  - А контракт?
  - А кто сказал, что после долгой, очень долгой и не очень праведной жизни ведьмы легко умирают?
  - Вы умеете убеждать, - кавардак, царивший в моих мыслях невозможно описать никакими словами. Хотя... Скорее всего, и мыслей-то никаких не было. Только огонь от близкого, слишком близкого присутствия демона.
  - Не без этого, - левы уголок губ поднимается вверх, делая улыбку абсолютно хамской и самодовольной. - Идем? - он протянул руку, и длинные горячие пальцы нашли мои - тонкие, холодные. Мы сделали синхронный шаг вперед и оказались в удивительно знакомом мне месте. Спальне Светки. Бывшая подруга лежала на спине, и читала вслух сказки. Правая рука нежно гладила живот. При нашем появлении девушка удивленно вытаращила глаза, и подпрыгнула. Я почувствовала, как мои губы разъезжаются в улыбке. Страх. Она боялась нас.
  - Почему она все еще жива? - голос Светки сорвался на визг. Руками она по-прежнему прикрывала живот.
  - А кто сказал, что смерть её не будет мучительной? - Падший улыбался. И от этой проникновенной, доброй улыбки становилось по-настоящему страшно. - Я пришел забрать свое.
  
  Сильна любая женщина. Но женщина-мать, защищающая свое потомство сильна десятикратно. В этом я убедилась, глядя на Светку. Она ощерилась, словно волчица, и прошипела:
  - Попробуй взять. Она - еще не мертва.
  - Глупая недоучившаяся ведьмочка, - все с той же улыбкой Падший покачал головой. - Я выполнил свою часть контракта, иначе просто не смог бы к тебе приблизиться, - он неторопливо подошел к ней, и властно протянул руку. - Я выполнил часть Договора. Отдай обещанное.
  - Никогда, - зло взвизгнула Светка и сорвала с шеи распятие. Падший только ухмыльнулся, покачав головой. - Милая, этим, - он брезгливо осмотрел крестик. - Меня не остановишь. Она, - демон кивнул на меня. - Оказалась гораздо умнее, и поняла, что христианские штучки действуют против нас только тогда, когда в них безоговорочно веришь. Не просто используешь их, как инструмент, а любишь Его и веришь в Его помощь. - Светка все так же стояла, сжимая в руках бесполезное распятие, а демон просто подошел ближе, и рука его по локоть погрузилась в живот девушки.
  
  Я видела все будто в замедленной съемке. Медленно-медленно длинные музыкальные пальцы погружаются в живот, прикрытый тонкой маечкой. Раздается ужасное чавканье, треск, тонкими струйками брызжет нереально алая кровь. Так же медленно, рука идет назад. В зажатом кулаке бьется и трепещет окровавленный комок, внутри которого видна маленькая голубая искорка. Падший, смотря в, округлившиеся от боли, глаза Светки, подносит кулак ко рту и дует. Искорка исчезает в голубоватой дымке, а комок разом перестает шевелиться. Светка опускается на колени, её глаза все еще неверяще сморят на демона. Он брезгливо отбрасывает то, что было у него в руке в сторону, и презрительно усмехается. Потом он подходит ко мне. Время все еще замедленно, и я могу разглядеть каждый его шаг. Уверенная, пружинистая походка хищника. Он подносит руку к моему лицу, и осторожно, двумя пальцами, проводит по щеке. Я вздрагиваю от его прикосновения, острого, как удар тока. Когда Падший убирает руку, я чувствую на щеке две кровавые дорожки. Мои глаза удивленно расширенны, а он все с той же улыбкой наклоняется, и аккуратно их слизывает.
  - Теперь ты понимаешь, почему не стоит отвергать мои предложения? - шепот обжигает щеку, меня начинает трясти от непонимания, страха и... возбуждения от близости этого существа. С губ срывается судорожный вздох. - Вижу, понимаешь... - шепот похож на змеиное шипение. - Подумай, Алиса, хорошо подумай. Срок - неделя, - он еще раз проводит языком по моей щеке, и, отстранившись, щелкает пальцами. Последнее, что я запомнила - остекленевшие, все еще неверящие глаза Светки...
  
  Проснулась я от яркого солнца, бившего мне в глаза. Непонимающе огляделась по сторонам, и вспомнила все вчерашние события. С трудом сдерживая накатившую дурноту, стремглав побежала в ванную. Когда мне немного полегчало, я рискнула посмотреть в зеркало. И отшатнулась в удивлении. Это лицо было и моим и не моим одновременно. Хищные, заострившиеся черты, дикий взгляд, в глубине зрачков словно бы тлеет крохотный уголек. Кожа была непривычно горячей, её покалывало, а в животе чувствовалось странное щекотание.
   Затем я обратила внимание на щеку. Не было заметно ничего необычного, но кровавый след от пальцев демона, казалось, навсегда отпечатался под кожей. Я яростно намыливала щеку, терла её мочалкой, словно пыталась отмыться от всего произошедшего, но ничего не помогало. Когда взгляд случайно упал на зеркало, я ужаснулась виду своей щеки. Красная и распухшая - теперь она горела вся. Два раза глубоко вдохнув, и выдохнув, я разжала сведенные судорогой пальцы, и мочалка выпала в раковину. Не страшно - жутко. Я медленно пошла в зал, и только сейчас заметила, что квартира перестала напоминать склеп. Не было ни паутины, ни жирного пепла, въевшегося в линолеум, все было так, как прежде. Будто бы ничего и не было. Не было Ника, Светки, ритуала, Падшего - ничего! По щекам покатились первые слезинки. Руками я лихорадочно ощупывала пол, стены, мебель - ничего! Мне показалось, что я схожу с ума. Что весь ужас прошедших дней мне просто приснился. Не может быть! А Лёша? Значит, и его тоже не было?
  Под руку попался сотовый, и я отрешенно взглянула на экран. 53 пропущенных звонка от Лёши. Было. Не приснилось. Не схожу. Я опустилась на пол и всхлипнула, а потом и разрыдалась в голос.
  
  Такой и нашел меня Лёша. Свернувшуюся в комочек, и плачущую. Как оказалось, я забыла запереть дверь. Он подошел ко мне, поднял с холодного пола и обнял. Я разразилась очередными рыданиями. Он терпеливо гладил меня по спутанным волосам и молчал. За это я была ему очень благодарна.
  - Лис, тебя не было три дня, - прошептал он, когда я перестала трястись и всхлипывать. - Что случилось?
  - Лёш, мне... это все ужасно... - я собиралась вновь было расплакаться, но парень сильно встряхнул меня.
  - Алиса, что происходило эти три дня?
  - Я пришла после похорон Ника... погас свет... я упала... катилась... больно... потом... там Падший... мы с ним... в общем... были. А потом Светка... Он убил её... - я шептала бессвязные слова, чувствуя, как руки Алексея сжимаются все крепче. Я ожидала, что он сейчас оттолкнет меня и уйдет, но он только горько прошептал мне на ухо:
  - Бедная девочка... не бойся. Все прошло.
  - Нет! - я резко отстранилась и безумными глазами посмотрела на Лёшу. - Ты не понимаешь! Мне осталась всего неделя... неделя!
  - Почему?
  - Потому что внутри меня демон! Осталась неделя. Я либо умираю, либо становлюсь ведьмой.
  - Нет! - черты его лица отвердели, губы упрямо сжались. - Нет! Я не позволю!
  - Ты? - я хрипло расхохоталась. - А что ты можешь? Что? Если твой Бог ничем не смог мне помочь, то что можешь сделать ты? Ты говорил, что Он никому не дает испытаний сверх меры. А мне? За что мне это?
  - Чтобы ты уверилась в нем. Неужели то, что произошло с тобой, не приведет тебя к Нему? Он - есть любовь. Он прощает всех истинно раскаявшихся. Покайся, прими крещение, и все останется позади, будто страшный сон. Не будет Падшего, не будет демона внутри тебя.
  - Тогда чем же твой Бог отличается от них? - все еще хохоча, я указала вниз. Внезапно во взгляде Лёши что-то изменилось, и он попытался перекрестить меня. Едва он занес руку, я зло зашипела, согнулась пополам, и закричала так, как не кричала никогда в жизни. Не было в моем вопле ничего ни женского, ни вообще человеческого. Рык потустороннего существа, переходящий в ультразвук. Все еще шипя, я медленно разогнулась. Резкая боль в животе сменилась легким щекотанием.
  - Тише, тише... Я больше не буду... - Лёша медленно убрал руку, смотря мне в глаза.
  - Я боюсь... - прошептала я тихо.
  - Ты хочешь, чтобы я помог тебе?
  - Да... - я не сказала ему всего, что думала. Истерика прошла, я успокоилась и принялась хладнокровно обдумывать ситуацию. У меня было несколько выходов. Первое: не сопротивляться и стать ведьмой. Самый легкий из ныне существующих выходов. Второй: неожиданно уверовать, принять крещение и стать ревностной христианкой. Не выйдет. Потому что после всего случившегося я стала просто ненавидеть того, кого называли Богом. И третий выход: смерть. Самоубийство, или случайная смерть - выбор был разнообразен. Конечно, самоубийство было мне глубоко противно, но есть ли иной выход? Почему-то я была уверена, что Лёша не сможет мне помочь - все же он не священник, а просто семинарист. А в Церковь я войти не смогу - усилившееся щекотание в животе ясно дало мне понять. Значит, попытаемся найти свою смерть. Уж что-что, а вляпываться в разные истории я умею.
  Занятая мрачными раздумьями, я не заметила, как Лёша перешел к активным действиям. Он сходил в прихожую, вытащил из сумки бутыль со святой водой, молитвенник и большое серебряное распятие. Увидев все эти вещи, я издала злобное шипение и попятилась.
  - Тихо, тихо... - Лёша сложил вещи на пол. - Лис, тебя можно...ммм...привязать к кровати? - я хотела спросить, что он имел в виду, но что-то внутри меня среагировало иначе.
  - Хочешшшшь меня? - я знала, что в моих глазах разгорелись искры. Я попыталась кивнуть. Не слушая протестующих воплей, он схватил меня в охапку и весьма умело привязал.
  - Не первый раз занимаюсь изгнанием, - криво усмехнулся он. Затем он принес в спальню то, что достал из сумки, и принялся искать нужную страницу в молитвеннике. Я извивалась, и зло шипела.
  - Отче наш... - при первых же словах Лёши меня согнуло дугой, и я вновь выдала тот жуткий вопль. Словно бы не замечая этого, семинарист продолжал читать. Я не знаю, сколько прошло времени, но когда он осенил меня крестным знамением и приложил распятие к животу, я выдала последний, разрушительный крик, от которого лопнула ваза, стоявшая на столе, и затихла. Лёша развязал меня, и устало присел рядом.
  - Все? - требовательно спросил он у меня. Я неопределенно пожала плечами, избегая говорить на эту тему. Щекотка в животе не пропала. Демон все еще жил там.
  - Лёш, - я встала, и осторожно провела пальцем по его щеке.
  - Я же говорил, что не позволю Злу овладеть тобой, - поздно, Лёш, ох поздно... Я смотрела на красивый профиль, коснулась рукой каштановых волос, и сказала то, что должна была. Единственно-верную фразу:
  - Уходи, Лёша.
  - Ты и правда этого хочешь?
  - Да, - я упорно отводила глаза, не желая смотреть на него. Не хочу видеть взгляд, полный боли и непонимания, растерянное лицо. Пусть лучше в моей памяти он сохранится торжествующим, уверенным... В прихожей хлопнула дверь. И вот тогда я дала выход накопившимся во мне эмоциям. Слезы текли прозрачными ручейками, было обидно, мерзко, плохо. Пусть лучше он думает, что я жестокая, самодовольная стерва, чем узнает, что я собираюсь сделать.
  
  Я пошла на кухню, и взяла первый попавшийся нож. Холодильник хихикнул, и испуганно затих. Я внимательно посмотрела в зеркало, запечатлевая в памяти изменившиеся черты. Равнодушно отвернулась, и пошла в ванную. Наполнила её теплой водой, залезла внутрь прямо в одежде, и еще раз посмотрела на нож.
  Это оказалось просто, гораздо проще, чем я ожидала. По длинному порезу на обеих руках. Вода тут же окрасилась кровью, а я сидела и смотрела на крохотные струйки, брызжущие из перерезанных вен. Перед глазами начали кружиться разноцветные пятна, в ушах раздался звон, а голова вдруг стала очень тяжелой.
  Первое, что я увидела - было тяжелое багровое небо. На нем не было ни солнца, ни звезд - только все оттенки красного. Я осторожно поднялась на ноги, оглянулась - тяжелое небо, словно бы давило на безжизненную сухую землю. Унылый пейзаж разнообразили только камни разной величины. Переведя взгляд на свои руки, я увидела, как капли крови, падая на землю, превращались в камни. Вдали показалась человеческая фигура, она двигалась какими-то странными рывками, и уже через пару мгновений была рядом со мной. Это была Светка. На животе её расползалось огромное кровавое пятно, а в руках она держала черного, словно обожженного, уродливого ребенка. Лицо бывшей подруги исказила ярость.
  - Ты... - прошипела она. - Сама пришшшла... Теперь не уйдешшшшь, - ребенок в её руках завозился, и издал мерзкий звук. Она тут же наклонилась, и проворковала: - Тихо, маленький, тихо. Вот выпьешь крови этой стервы, и выздоровеешь!
  - За что ты меня так ненавидела? - почему-то этот вопрос показался мне очень важным.
  - Ты! - взвизгнула Светка. - Ты всегда была во всем лучше. Успешнее, красивее, умнее, мужики липли к тебе, как мухи! Даже эта сволочь Ник! Он же обещал на мне жениться, обещал, что мы будем вместе воспитывать нашего малыша... - её слова всколыхнули воздух, и рядом из ничего возник Никита. Его облик был еще страшнее, чем при нашей последней встрече. Все лицо избороздили глубокие морщины и язвы, на глазах были бельмы, а некогда красивое тело, превратилось в скелет, обтянутый сухой, ломкой кожей. На шее его болталась оторванная веревочная петля. Страшные глаза Ника нашли меня.
  - Ты! - голос напоминал скрип плохо смазанных петель. - Стоишь здесь красивая, сильная... А что стало со мной из-за тебя? Ты видишь? Нравится?
  - Где я? - в горле встал ком.
  - Это ад, милочка! - расхохоталась Светка. - Нравится? Отсюда нет выхода, и тебе будет плохо, очень плохо, гораздо хуже, чем нам! Наконец-то! - она запрокинула голову и безумный смех толчками вырывался из её горла.
  
  Громкий хлопок, прекратил ужасные звуки. Светка с Ником побледнели, и почти мгновенно испарились. Я обернулась, и почувствовала, как обессилено разжались пальцы, все еще держащие рукоять ножа. С тихим звоном тот упал на землю. Передо мной стоял Падший, собственной персоной.
  - Кого я вижу, - хищно улыбнулся он. - Сама Алиса пожаловала к нам. Ненадолго, жаль ненадолго...
  - Что ты имеешь ввиду?
  - То, моя дорогая, что я говорил тебе тысячу раз, - он приблизился, взял мою безвольную руку, и провел языком вдоль порезов. Кровь на них мгновенно почернела, и взялась корочкой. - Какой букет, - усмехнулся демон. - Ты не умрешь. Не сейчас, по крайней мере, потому что ты нужна мне там. Тебя ждут великие дела, ведьмочка, - как всегда его голос напоминал шелест пламени, а прикосновение было горячим и похожим на электрический ток. - До встречи, - он издевательски поцеловал мне руку и растаял. Я почувствовала, как проваливаюсь в темноту...
  
  С тех пор прошло ровно шесть дней. Я пыталась любыми способам себя угробить, но, как вы понимаете, все было бесполезно. Меня игнорировали маньяки и убийцы, машины, вместо того, чтобы сбить меня, просто объезжали, и даже ни один кирпич не желал падать мне на голову. Падший снова оказался прав. Мне удастся умереть, не сделав выбора.
  До конца отпущенного мне срока оставались ровно сутки...
  
  
  Журналист
  
  Я не знаю, сколько прошло времени, с тех пор, как я начал читать. Может сутки, а может неделя? Помню только, как я не мог оторваться от этой черной тетрадки, возвращался к началу, перечитывал, искал ответы на свои вопросы. Я, будто бы жил в той реальности.
  
  Потом я помню людей в белом, которые хотели отобрать у меня дневник. Я отчаянно сопротивлялся, и меня увезли куда-то вместе с ним. Меня мало интересовала окружающая обстановка, я искал конец записей и не мог найти.
  
  До конца отпущенного мне срока оставались ровно сутки...
  
  И все! рукопись кончалась на этих словах, но мне жизненно необходимо было узнать, что же будет дальше.
  
  Иногда приходила какая-то женщина, и делала мне уколы, после которых я засыпал.
  
  Я лихорадочно, день за днем листал страницы, и не мог найти конца, пока однажды не открылась дверь, и в мое нынешнее место обитания не зашел высокий элегантно одетый незнакомец с черными волосами до плеч. Его глаза были отражением всех пороков мира, а его появление сопровождал легкий запах серы.
  - Мне показалось, вы хотели меня о чем-то спросить? - он улыбался своей хищной улыбкой, а голос его был похож на шелест пламени...
  
  
  
  18-29 июля, 2010 года. Куркан Юлия. Павлодар.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"