Юферев Виталий Михайлович : другие произведения.

Меридианы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

МЕРИДИАНЫ


Судьба артиста

Судьба артиста —
Не найти завидней доли,
Ее избранник —
Не раскаюсь никогда!
Меридианами
Бесчисленных гастролей
На карте я
Соединяю города.

И забывается дорожная усталость,
И труд нелегкий
Вдруг становится милей...
Родной земли мне дорога
Любая малость —
От родничка в степи
До маковок церквей.

Где солнце завтрашнее встречу —
Я не знаю,
Рассветный луч
Вчера в пути настиг...
И еду я,
Россию открывая,
Как неизвестный мне
Доселе материк.


Истоки

В лесах вековых, как в оправе,
И светлый, что солнечный май,
Начало российской державе —
Владимиро-Суздальский край.

Нестройное скорбное пение —
Монашек стареющих хор.
Над Клязьмою тихой Успения
Вознесся старинный собор.

Рублевым расписаны своды,
Державных гробниц полукруг...
Не старят ни грозы, им годы
Труда человеческих рук.

Из всех поворотов истории
Нас вынесло.
Бог упаси!
И я припадаю к истокам
Бессмертья и славы Руси.


В Кижах

Белогривые волны колышутся,
Дует сиверко за кормой...
В плеске их все настойчивей слышатся
Голоса старины вековой.

Не зверье дорогое выслеживать,
Не пороть неповинных хлыстом:
Новгородцы идут в Обонежие
С добрым словом и честным крестом.

В домотканых рубахах из пестряди,
Поострей наточивши топор,
Чудодеи-артелыцики Нестора
Сруб за срубом возводят собор.

И разносится ветром по следу их
С потом смешанный дух табака.
А того они сами не ведают,
Что творят красоту на века.


Перед северным походом

В конторке Гутманов-купцов
Приятно греет печь-голландка...
А к Вологде со всех концов
Спешит воитель спозаранку.

В порту дощаники стоят,
Их мастерили вологжане.
И пушки новенькие в ряд,
К боям готовые заране...

Петра усталость не берет,
В дороге не особо спится.
Он далеко глядит вперед,
Весьма не любит торопиться.

Но вдруг, однако, заспешил,
Стрельцов заслыша грузный топот,
И настежь форточку открыл —
Как распахнул окно в Европу.

Полки сходились, не спеша,
Плечом к плечу, в равненье строгом...
Ликует царская душа:
— На завтра в путь, на шведа!
С Богом!


Гробница Крузенштерна

Домская церковь.
Тринадцатый век.
Храм на века
Возводил человек.

Мощные стены,
Ажурная вязь.
Чтить это диво
Нельзя, не склонясь.

Кто припадал к ним,
Как к ликам святым,
Кто поносил
Черным словом крутым.

Грозно сходились
Мир и война.
Всякое было!
Вновь тишина.

Флаги приспущены
Скорбно...
А мне
Слышится: бриг
Заскользил по волне.

Парусник ветром
Соленым продут.
Тих адмирала
Последний приют.


Волга

Горит шиповник у причала,
В разбеге ветер-свистунец...
Где Волги-матушки начало?
Где Волги-матушки конец?

Люблю всем сердцем,
Величая
В своих бесхитростных стихах,
Ее бунтарское начало
И русской вольности размах.

И глубь, и плесы золотые,
И белостенные кремли...
Не мыслю Волги без России,
Нет без нее родной земли.


Ипатьевская обитель

Тут ступала нога Михаила,
Перед тем, как на царство взойти.
Грозных шляхтичей таяли силы,
И сходились Европы пути.

Столько видели камни седые,
На века в эти стены ложась!
Здесь себя утверждала Россия,
Здесь Сусанина кровь пролилась.


На Мамаевом Кургане

Побелило время
Голову солдата,
И давно отцами
Стали сыновья.
Тяжелей с годами
Горькие утраты.
Здравствуй, фронтовая
Молодость моя!

Воплотив в граните
Время грозовое,
Сердцем опаленным
Помним мы о нем.
Над курганом славы
Небо голубое,
В небе Мать-Отчизна
С поднятым мечом.


Родные места

Не сердитесь, вятские поляны.
Не мрачней, знакомый с детских лет
Щучий омут с мельней деревянной
И под красным флагом сельсовет.

Не серчайте, хоженые тропы,
Ключ студеный, где в покос я пил, —
Как-никак, пожалуй, пол-Европы
Я, оставив вас, исколесил.

Испытал и горечь поражений,
И вкусил победы торжество.
Но примите нынче откровенье —
Нету края лучше моего!

Но пришла пора — не возвратился
К вам, родным, придя издалека,
Потому что больше полюбился
Край уральский с голосом гудка.

С ним теперь я в дружбе постоянной,
Пусть он вас ничуть не хорошей.
Край железа шумный, неустанный,
Мне сегодня больше по душе.


Бушуевские клинки

Под музейным стеклом, в покое,
Как лебяжье перо легки,
Открываются предо мною
Удивительные клинки.

Этот подлинный дар искусства
Был сработан в краях лесных
Беспокойным умельцем русским,
Государственным крепостным.

И считалось удачей, счастьем
Получить дорогой клинок.
Был всепризнанным старый мастер,
Только в землю рабом он лег.

А клинки из булатной стали
В кружевной золотой резьбе
Достояньем народа стали,
О его рассказав судьбе.

И гремела молва стоусто,
И, как эхо, вошла в наш век,
Что Иванко из Златоуста
Был крылатой души человек.


Невьянская башня

Луна над ней всю ночь сияет,
И по спине бежит озноб.
Седая башня вспоминает,
По-стариковски морща лоб:

— За что ее так строго судят,
Когда и вправду не грешна?
Она всегда служила людям...
Так в чем же, где ее вина?

Она, как верный страж, бывало,
От вражьих полчищ берегла.
А в глубине ее подвалов
Творились черные дела.

И мучается этим башня,
Кошмары прошлого — у дна...
Скорбя о жертвах дней вчерашних,
Склонила голову она.


Пугачева гора
(Перед взятием крепости Магнитной)

Гаснут костры, изготовлены кони,
Близится вылазки срок.
Крепко зажат в огрубевшей ладони
Доброй закалки клинок.

Думы бегут.
Пугачеву не спится.
Враг ненавистный силен.
Снова расправой жестокой грозится —
Только падет бастион.

Зорька кресты золотит над собором —
Нынче туда мы войдем.
Если «насильником» кличут и «вором» —
Быть нам крестьянским царем!

Землю и волю ребята добудут,
Кровью искупят грехи.
Головы сложим — не позабудут...
Время! Поют петухи.

Залп громобойный над степью раздался
Точно в назначенный срок.
Только на взгорье навечно остался
След пугачевских сапог.


Пушка

Вихор задорный на макушке
Дрожит под свежим ветерком.
Сидит на пугачевской пушке
Мальчонка рыженький верхом.

Уперся пятками босыми
В ступицы ржавые колес,
Глазами блещет озорными,
Как будто конь его понес.

Ему и невдомек, конечно,
Что пушке этой сотни лет,
Что шла она по землям здешним,
Ему прокладывая след.


Ссыльный декабрист

Режим для них предельно грозен:
Чтоб из Кургана — ни ногой!
...Не спит Андрей Евгеньич Розен.
Метель бушует за стеной.

То притаится, то вполсилы
Скрипит калиткой у крыльца.
И под напев ее унылый
Тревожным думам нет конца.

На все, на все запрет жестокий —
На встречу с тем, кто помнит, ждет,
На письма к близким, хоть раз в год.
Без надзирательского ока
И шага ссыльный не шагнет!

Трещит камин, а мысли снова,
В мозгу измученном роясь,
Зовут туда, где в час суровый
Заря свободы занялась.

В ряды гвардейцев-ветеранов,
К Неве, закованной в гранит,
Туда, где поздно или рано
Народ восставший победит.

Зима сибирская угрюма,
Не мил порою белый свет.
Запрет гласит: не смейте думать...
Запрет на мысли наши? Нет!

Их не запрятать в казематы,
Их в кандалы не заточить.
Вольнолюбивым и крылатым
И в глухомани жить им, жить!

Двенадцать бьет.
Жандармский ротмистр
Стучит в окно, глядит в упор.
...В густой тени деревьев рослых
Стоит тот домик до сих пор.

Как колокольчик, гомон детский
Над парком дедовским повис...
Навечно в доме по Советской
Прописан ссыльный декабрист.


Белая дача

Над чеховским домиком небо в алмазах,
На взморье прохладно и тихо сейчас...
Как только вошел в этот домик, так сразу
Хозяина добрый почувствовал глаз.

Открыта массивная дверь кабинета,
Приезжему люду здесь рады всегда...
Какое созвездье имен и портретов!
Шаляпин и Горький глядят сквозь года...

На камне каминном — от Левитана
Хозяину в дар Подмосковья пейзаж.
Пустеет глубокая ниша с диваном,
Отточенный остро молчит карандаш.

Я домик музейный увидел иначе:
В нем жизнь продолжается в полный накал.
Мне слышался голос хозяина дачи —
Певцу знаменитому он подпевал.


Звездочет

Утонула в сугробах Вятка.
С горки в снег бы — и санки в бок!
Скоро празднику быть, скоро Святки,
А в гимназии скучный урок.

Монотонно, осипшим басом.
Поп гнусавит, склонясь вперед.
Только шорох атласной рясы
До конца заснуть не дает.

Поп стращает священной книжкой
И пугает страшным судом...
А в соседнем дворе мальчишки
Снег катают за комом ком.

Вон собака играет костью,
Галки кружатся над рекой...
Поп гнусавит свое.
А Костя?
Костя мыслями далеко!

Не за партою в душной школе,
А в заоблачной синеве...
— Циолковский!
Оглох ты, что ли? —
И линейкой по голове!

— Проучу тебя, лоботряса!
Звездочет! — и рычит в лицо.
Ухватив за вихры, из класса
Костю вытолкал на крыльцо.

Был он в гневе своем неистов,
И на ветер слов не бросал.
Сам не зная того, гимназисту
Его будущее предсказал.


Ясная поляна

Природа — непосредственное выражение красоты и добра.
Л. Н. Толстой


Услышится это, быть может, не сразу,
Но чуткому уху понять не хитро,
Что шепчут деревья над старым заказом
О тайне извечной, как делать добро.

И каждое деревце душу врачует...
Тут, в вечном покое, кудесник пера.
Я в старом имении сердцем почуял,
Как много вокруг красоты и добра.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"