Сосны, сосенки мои. Многолетние красавицы. Хвойное убранство над головой. Колючий ковер под ногами.
Аккуратно присаживаюсь на небольшой пенек, затравленно огладываюсь по сторонам. С треском падает под ноги огромная шишка-красавица, стрекочет откуда-то сверху возмущенная потерей белка. Счастливица. Она дома.
В который раз удерживаю навернувшиеся на глаза слезы.
Нельзя.
Нельзя плакать.
Нельзя выдавать себя.
Ни горем, ни радостью.
Я закрываю глаза. Огромный огненный хвост заслоняет небо. Загораживает деревья. Подминает под себя все живое.
Колючая ветка царапает лицо, отгоняя дурное видение. Хруст за спиной. Оборачиваюсь и мысленно вздыхаю с облегчением. Это всего лишь люди. Парень с девушкой. Их можно не бояться. Они, в отличие от наших, меня не увидят. За прошлое не осудят. В лицо презрительно не плюнут. За спиной шептаться не станут.
Пых-пых-пых!
Вот тебе раз! Ежик с ежихой брачный период затеяли. Прямо на тропинке, бесстыдники!
Пых-пых-пых!
Прикрыть бы их чем-то... От любопытных глаз. Вот только чем? Тут тебе ни лопухового листа широкого, ни кустика какого. Одни иголки.
Пых-пых-пых!
Все, допыхались! Парень с девушкой останавливаются, оборачиваются удивленно ("Что за странные звуки?"). Смотрят на колючую парочку, хихикают весело. А ежам хоть бы хны! Только и знают, что свое "Пых-пых-пых!"
Посмеялись молодые люди и дальше пошли. И внезапно мне так весело стало, так легко. Мимолетный порыв туманит рассудок, я запрокидываю голову и хохочу. Радостно, беззаботно, искренне. Взмахом руки вспушиваю еловые ветки, подбрасываю вверх потерянную белкой шишку. И...
Ветер - не по-весеннему холодный - врывается на поляну. Затихают на тропинке ежики, опасливо принюхиваясь. Обиженно хмурит брови девушка в ответ на неосторожную фразу спутника, раздраженно отталкивает любимого, бежит прочь. Рассердившись, хватается парень за молоденький еловый саженец. Не выдержало юное деревце горячей руки, треснуло пополам, жалобно вскрикнув на прощание. Застонали, глядя на беспредел, вековые сосны. И, прежде чем я глазом успела моргнуть, высыпали на поляну лесные охоронцы.
- Опять она!
- И зачем ей только Хозяин дозволил?..
- Ох, если бы не Хозяин...
- Свой лес не сберегла, теперь и наш погубит!
- Ааааааааааааааа! Елочка моя-я-я!!!
Я рухнула на землю, не в силах ответить что-либо. Да и что тут отвечать? И так все ясно: правы вы, правы! Не оглядывайтесь на Хозяина, убейте меня прямо здесь, прямо сейчас. Лучше уж совсем не жить, чем вот так, без права на грусть и улыбку.
Убейте. Не должна я жить. Не по закону это. Хозяин умирает вместе со своим лесом. Кажется, у людей-моряков есть жестокое, но справедливое правило: "Капитан уходит с корабля последним". С тонущего корабля. А Хозяин уходит последним из своего леса. Вместе со своим лесом.
Моего леса больше нет. Уже три недели, как нет. Я пережила их всех - все свои дубки, липки, осинки; я видела, как один за другим бросаются в полыхающий огонь мои подопечные - лесные охранители. Вот загорелся добряк Лесовичок, вот пылает красавица Травянка, вот догорает толстушка Ягодница... Все погибли, все. Одна Птичница спаслась - унесли ее с собой пернатые друзья, хорошо, значит, о них заботилась. Как я уцелела? Ума не приложу! Долго металась, нетронутая огнем, от одного подопечного к другому. Могла бы вытащить кого-то из них, могла бы спасти, да права не имею. Как и Лесовички с Травницами и прочими охоронцами не вправе уйти от пылающих своих владений. Должны остаться до конца. Сгореть дотла.
Ничего не поделаешь. Горит лес, горят все его охранители. Может, в наказание, за то, что не сберегли. А может, просто потому, что нет жизни охранителю без охраняемого.
Хозяин уходит последним. Огонь - убийственная стихия - не касается его до самого конца. А потом, в один момент, растворяет в горячих объятьях.
Я сидела на дымящейся земле, среди догорающих, так любимых мною деревьев. Сидела, сжав в ладонях крохотный кленовый росточек - единственное, что удалось спасти в этом пекле. Сидела и ждала, когда же огонь вспомнит и обо мне.
Не вспомнил.
Просидела, прождала. А потом встала и пошла. Брела, не разбирая дороги, путая день с ночью. А в первом же попавшемся лесу упала без сил.
Я была Хозяйкой лиственного леса. А теперь - незваная гостья в хвойном. Была лесной повелительницей, а стала жалкой приживалой, паразиткой на чужом теле, вредительницей, которая одним вздохом неосторожным способна погубить того, кто осмелился дать ей приют.
Распластываюсь по земле, в отчаянии накрываю голову руками. Слезы текут ручьем, оставляя след из выжженной земли и внезапно пожухлой травы. Зачем я выжила?
- Убирайся! Ради родной Матушки Природы, убирайся из нашего леса! - отчаянно кричит надо мною Травянка. Или это Грибница? Не разберу. В своем лесу каждого охоронца за версту различала, а тут...
- Уходи! Прошу тебя! Все мы просим: уходи, пожалуйста! Не доводи до предела...
В себя прихожу на твердой лавке в Хозяйской избушке. Славные эти избушки, всегда появляются там, где это Хозяину необходимо. А другой - хоть человек простой, хоть лесной охоронец - век будет искать, не найдет.
- Не могу я, Хозяин, не могу! Мой лес, моя жизнь, я все потеряла. И тебя подвела. Меня все ненавидят. Зачем я выжила? Почему не сгорела? Позволь твоим охоронцам убить меня. Позволь! Ведь сама не смогу!
Я не говорю - кричу. Ору не своим голосом, даже не пытаясь сдержать рыданий. А за окном бушует ветер, нет - ураган. И с каждым моим криком, с каждой слезинкой усиливается, воет раненым зверем, гнет до земли высоченные сосны. А Хозяин будто и не замечает, что во владениях его творится. Смотрит на меня сурово, но в то же время как-то ласково. И не перебивает, дает выкричаться, выплакаться.
- Отдай, слышишь, отдай меня своим охранителям! Только попроси, чтобы быстро... Слышишь? Я бы ушла из леса твоего, да идти мне некуда. В любом лесу я теперь чужой буду...
- Не чужою, - заговорил, наконец, Хозяин, - лишнею. Чужими мы - лесные творенья - среди деревьев никак быть не можем. А вот лишними... Не жить в одном лесу двум Хозяевам. Потому-то и не принимают тебя мои владения.
- Одно другого не лучше, - всхлипнула я. - В любом случае, не жить мне...
- Ну прекрати, - Хозяин осторожно обнял меня за плечи, - прекрати истерику. Ты - Хозяйка Леса, а рыдаешь, как неопытная Травница.
- Я - Хозяйка??? Шутишь, вестимо? Я никто! НИКТО!!! Жалкое ничтожество! Я...
- Хватит!!! Как думаешь, почему не сгорела ты с лесом своим?
Равнодушно пожимаю плечами.
- Смалодушничала. Ушла раньше, чем огонь до меня добрался.
- Дурочка. Тебе ли не знать, что уйти от того огня невозможно. Если только сам не отпустит. А отпускает он редко. Всего с полсотни случаев наберется.
Снова пожимаю плечами, не осмеливаясь взглянуть Хозяину в глаза. Мудрый он, Хозяин. Гораздо мудрее и опытнее меня. И не только меня. О нем давно молва ходила, как о самом разумном и справедливом лесном владыке. Из других лесов за советом нередко обращались. Повезло мне, что невидимая тропка вывела меня именно на его земли.
- И что же мне делать теперь? - спрашиваю еле слышно, почти не шевеля губами.
Вздыхает Хозяин.
- Здесь оставаться тебе нельзя. Ты либо сама с ума сойдешь, либо лес мой разнесешь на бревнышки. Но раз уж живой из огня вышла, значит, где-то есть тебе место. Где-то ты нужна. Очень нужна.
- И где же? - удивленно вскидываю бровь. - Сам же говоришь, нет места двум Хозяевам в одном лесу!
- А кто говорит о двух? Ты лучше скажи, что у тебя в складках одежды спрятано?
Смущенно разглаживаю руками смятую и изрядно увядшую за последние три недели юбку. О чем это владыка? Ничего я от него не прятала, и прятать не собираюсь. Ах это! А я уж и забыла про него! Пальцы нащупывают притаившийся в недрах юбки крохотный кленовый росточек - единственное, что удалось вынести из огня.
- Да, да, именно о нем я и толкую. О будущем клене. Первом клене в твоем лесу.
- Где? Где мне посадить его?
- Не знаю, детка. Сама ты решить должна. Вот, держи, - он протягивает мне внушительную флягу с вязкой зеленой жидкостью, - это поддержит твои силы, пока не определишься, пока не найдешься.
- Спасибо! - я поднимаюсь на ноги, чувствуя, как силы потихоньку возвращаются ко мне. - Ты так добр... Не знаю, смогу ли я отблагодарить...
- Сможешь. Если найдешь, что ищешь. Иди, Хозяйка! Иди туда, куда подскажет сердце. Оно одно знает верный путь.
***
Иди.
Легко было говорить Хозяину. Я иду уже не один месяц и даже, кажется, не один год. За свое путешествие насмотрелась на всякое. Встречались мне и гостеприимные леса (зелье Хозяина ненадолго делало меня безопасной для чужих владений), встречались и откровенно враждебные. Я видела бескрайние степи и безводные пустыни. И нередко хотелось остановиться, сдаться на милость усталости, выдохнуть: "Я пришла, я дома, я останусь здесь!" Но... сердце молчало.
Мне повстречался вымирающий лес, деревья которого гибли от неизвестной болезни. "Останься! - просила тамошняя Хозяйка. - Твои владения сгорели, давай спасем мои! Вместе. Твой кленовый росточек может стать свежей кровью для моего лесочка. Подарю тебе место во владениях своих. Сделаю Травницей, все равно мои почти все зачахли... Или Лесовницей, Смотрительницей рощи, той, которую из твоего клена вырастим. Или... Ну куда ты пойдешь? Сколько еще будешь бродить по свету? Не надоело? Останься!" Но сердце молчало. А кленовый росточек сиротливо, словно потерявшийся рысенок, жался к ладони.
Мне попадались болотные топи с Королевой-изгнанницей. Изгнанницей - потому как не станет никто по доброй воле жить в вязкой грязи. Ну, а почему Королевой, надеюсь, объяснять не нужно. "Думаешь, где-то рай лесной тебя ждет? Опомнись! Ты изгой - такой же, как и я! Выбирай себе болото. Только эти и вон те - мои, не тронь! И выкинь, наконец, свой клен, посмотри, лучше, сколько камышей вокруг..."
Испуганно заворочался в складках юбки кленочек. Возмущенно екнуло сердце.
Встречались мне и... Да много чего встречалось! Но такого, как это, раньше видать не приходилось. Пустыня. Странная до невозможности. И странностью этой пугающая. Хотя, может и не пустыня это вовсе. Ведь не пусто здесь. Только как-то не так, как должно быть. Вместо земли - бетон. Вместо деревьев - вышки какие-то каменные. Даже воздух тут неправильный... Это и воздухом-то назвать сложно.
Удивленно озираясь, присаживаюсь на лавку деревянную, похожую на те, что в хозяйских избушках стоят. И такая усталость на меня наваливается. Усталость. Но усталость приятная. А вместе с ней - уверенное спокойствие. Рядом пристраивается молодая парочка. Смеются, дурачатся, меня, само собой, не замечая. И я вижу, как привядший букет в руке девушки в один миг вдруг посвежел. И птички вокруг как-то слишком весело расщебетались. И вообще - я дома! Мысль простая до неприличия и в то же время до невозможности неожиданная сразила стремительной молнией.
Дома.
Да, эти каменные джунгли, это странная местность - мой новый дом. Место, где я действительно нужна. Мертвая пустыня, которой я должна помочь зазеленеть.
Медленно опускаюсь на землю, свободную от каменных оков, нащупываю в складках юбки свой драгоценный росточек.
Дома.
В этих джунглях будут деревья! В моих джунглях будут деревья!
Крохотный кленочек тянется к Солнцу. Наконец-то, у него появился шанс. У нас появился шанс.