Через три дня друзей вытащили из ямы, обмыли, одели и приготовили в дальнюю дорогу. Караван воинов - удэге с несколькими десятками рабов-мастеров двинулся на восток. Колодки с Дамира и Тимуджина сняли, но связали им руки и ноги и поместили в передвижную кибитку. В паланкине сидела красавица Лэйла - жена предводителя Сам Кинь Джу на коне гарцевал впереди каравана. На его лошади блистала сбруя, украшенная самоцветными камнями. На поясе Кинь Джу висела сабля, а за спиной у него виднелся лук и колчан со стрелами. На всех воинах были кольчуги, с нашитыми стальными пластинками.
Весна была в самом разгаре. На полях работали крестьяне. А сопки полыхали сиреневым цветом. Это рододендрон распустился раньше своих листьев. На скалах гор розовел чабрец, а во влажных лесах распускались фиалки. Кинь Джу вместе со своим обозом двигался уже несколько дней. И, наконец, пройдя перевал, очутился в Сучанской долине. Все очень устали и поэтому решили остановиться на берегу небольшого озера у отвесной скалы. Рядом с озером была скромная Фанза, сад с абрикосами и небольшое капустное поле. Тут же удэгеец Масенда выращивал перец, чеснок и разнообразные овощи. В сарае у него хрюкали свиньи, а недалеко паслись овцы и козы. Кинь Чжу помог своей жене выбраться из паланкина и она гуляла в абрикосовом саду со своей служанкой.
Во время пути воины обоза охотились на коз и оленей. Поэтому свежее мясо было у них всегда. Руки и ноги рабам развязали и они с удовольствием разминали затёкшее тело. Все изрядно проголодались. Походные повара развели костры и готовили в котлах суп с кусками изюбра, тут же варилась просяная каша с кунжутовым маслом.
Ребята осмотрелись вокруг. С высоты восьмидесяти метровой скалы свешивались вечнозеленые можжевельники. Просто удивительно - за что же цеплялись их гибкие корни?... На вершине скалы распускались белоснежные вишни. А за ними были видны черепичные крыши домов. Там, на вершине сопки, было небольшое поселение, отгороженное от нападения врагов земляным валом. За озером, километрах в пяти, там, где Сучан впадает в море, высились две огромные сопки. Одна называлась Эр-най-шань, а другая - Да-на-Шань, выглядели они величественно, как вулканы. У подножия Эр-най-шань целебный источник. Там же стоит каменная кумирня. В ней люди молятся богу стихий - Лун-Ван-е. Земля медленно совершала свой поворот и, казалось, уходила от солнца на встречу ночи. С развьюченных лошадей сняли седла и отпустили кормиться на поляну. Все вьюки, на случай дождя, сложили на арбы и прикрыли шкурами. Обозники соорудили на ночь временный балаган. Поужинав, одни из них сидели у костра и сушили свою одежду, другие же пили чай и курили трубки. Искры костра, точно фейерверк и вздымались к верху, и кружась одна за другой гасли в тёмном пространстве. Масенда пригласил Кинь Чжу с женой ночевать в фанзе- на тёплых каннах. На заднем дворе хозяина был лабаз на сваях. Он напоминал избушку на курьих ножках. В нём хранились продукты питания, охотничьи и рыболовные снасти, там же сушилась рыба. Высокие сваи предохраняли запасы от диких зверей и затопления при разливе Сучана. Дамира и Тима поместили туда. По приставной лестнице мальчики забрались наверх и расположились на душистом сене. Друзья задремали, ощущая запах юколы - сушеной рыбы, весенний запах цветущей черёмухи, что в изобилии росла на берегу ручья, впадающего в озеро. Несколько стражников охраняли ночной покой походного лагеря. Звезды горели ярко. В соседнем лесу ухал филин- царь ночи, да на поляне пофыркивали стреноженные кони. Величавая тишина опустилась над лагерем. Тимуджину снилась его невеста. Нежные черты лица хрупкой девушки украшали чёрные стальные глаза. Он видел её стройную, словно прутик ивы фигуру, её округлое, словно луна лицо
Наконец наступило утро. Восток быстро разгорался. Золотисто-жёлтая полоса над горизонтом стала огненной. И вот из-за горизонта вспыхнули ослепительный сноп света. С озера поднялись дикие утки. Затокал фазан на соседней сопке, закричала иволга. Лагерь проснулся. Стали собирать обозы в дорогу. Заспанные ребята спустились на землю. Вдруг, хозяин фанзы- Масенда стал что-то кричать, показывая на вершину скалы. Воины подняли головы и увидели большой костёр и столб дыма, поднимающийся к самому небу.
- "Это - сигнал опасности",- кричал удэгеец. - "Недалеко от нас на сопках расположено небольшое поселение. Это сигнал для них и крестьян на полях".
Масенда быстро собрал имущество, его жена вывела скот и они двинулись в сопку.
-"Уходите под защиту крепостной стены! Там живет моя дочь", - сказал удэгеец, обратившись к Кинь Чжу. - "Из степи скачут кочевники", - добавил он.
Ухватившись рукой за гриву лошади Кинь Чжу поднялся в седле и быстро помчался по дороге на вершину сопки. Оттуда он увидел, что весь горизонт долины усеян черными точками. Они быстро увеличивались и приближались. Слышались дикие вопли степных разбойников. Кинь Чжу со своим небольшим отрядом воинов не смог бы противостоять этой дикой стае варваров. Он дал знак людям укрыться на вершине сопки. Из долины бежали крестьяне, побросав на полях тяпки и кетмени.
Наконец ворота захлопнулись. Кинь Чжу распределил своих воинов на крепостных стенах. Высокий земляной вал был укреплён бревенчатыми стенами с четырёх угольными башнями у ворот. С юга и востока были отвесные неприступные скалы. Находясь на стенах, воины готовили для стрельбы копья, лук и стрелы. Рабов освободили от верёвок и велели им разжигать костры и кипятить смолу. Дамир и Тим собирали камни, чтобы сбрасывать их на головы разбойников. Безбородые, смуглые от загара и грязи, варвары уже гарцевали под стенами крепости на небольших лошадках с длинными гривами. Никто из разбойников не решался перебраться через ров и подойти к стене. С высоты крепости летели сотни стрел, лилась кипящая смола. Тем не менее осада продолжалась. Весь день степняки бросали большие горящие стрелы, обёрнутые паклей и смолой, чтобы вспыхнули пожары. Тим и Дамир хватали горящие стрелы и кидали назад, тушили пожары и подтаскивали кипящую смолу и камни. Враги осадили крепость, объявив, что за неповиновение вырежут всех до последнего ребёнка. Ночью они развели костры на берегу озера. Разбойники выломали двери у фанзы Масенды, сломали лабаз и плетень для скота. Калитку тоже бросили в огонь. В больших медных котлах они варили похлёбку из конины и ели её с жареным просом. Чай приправляли салом и молоком кобылиц. Осаждённые тоже перекусили лепёшками на бобовом масле, чумизной кашей с солеными овощами. Спали на повозках и в кибитках. Кому не хватило места, расположились на земле, подстелив под себя войлок. Масенда с дочерью пригласили Кинь Чжу с женой в фанзу. Их угостили молочным поросёнком и печеньем из поджаренного риса, водкой сули, изготовленной из ячменя. Ночь была душной и тревожной. Измученные мальчики повалились спать, на свернутых вчетверо войлоках. На башнях дежурили часовые. Под утро стали готовиться к бою. Осажденные, согревшись чаем с лепёшками,- готовили стрелы и копья, разогревали смолу. Воду старались экономить.
С рассветом атака крепости возобновилась. Кочевники метали копья, натягивая тетиву больших луков, пускали меткие стрелы, подкатывали зажженные связки сухого камыша. Но осаждённые удэгейцы держались так же стойко, сбивая стрелами и камнями подлетавших близко всадников. Ни как разбойники не могли победить чжурчжэней - удэге. Воины мечами и дубинками сбивали нападавших, которые сваливались со стен с разбитыми черепами. К ночи битва затихла. Степняки-разбойники рубили деревья в саду и разжигали костры. Осаждённые подкрепились жидкой просяной кашицей... Местные удэгейцы закололи козлёнка и предложили его обозникам.
- "Мы так долго без воды не продержимся", - сказала дочь хозяина фанзы, - "Надо звать подкрепление".
- "А как?"- спросил Кинь Джу.
- "У нас на сопке есть пещера. Называется Лисья нора. Подземный ход из неё ведет вон в ту подземную гору. Но не каждый сможет пролезть до конца. Вот он пролезет, - указала она на маленького юркого Дамира. Она повела его на вершину скалы."
- "Смотри", - показала она на восток. - "Там в семи километрах от нас на вершинах сопок, ты увидишь дымы жилых фанз. Я напишу записку. Будем просить помощи. Дальше по Сучану ещё одна большая крепость. Из подземного хода попадёшь в большую пещеру вон в той сопке. Там на стене прикреплён факел. Посветишь и увидишь небольшой лаз наверху, по верёвочной лестнице выберешься и тихонечко беги рядом со скалами до конца массива. А там увидишь дым от фанз". - Она подвела Дамира к пещере и взглянула в чёрные глаза татарчонка. -"Ну, иди. Будь осторожен. Наша жизнь зависит от тебя",- добавила она.
Тимуджин обнял друга. Женщина подала записку. Дамир положил её в кожаный мешочек и прикрепил к поясу.
- "Ну, иди", - подтолкнула она его в пещеру.
Мальчик очень долго полз по скользкой глине в темноте, пока не очутился в просторной темной пещере. Отстегнув кремень от пояса, Дамир зажег огонь, продвигаясь к выходу, он вспугнул со стен стаю летучих мышей, струхнув немного от шума их крыльев, он замер на миг. Но потом стал светить зажженным факелом, ища лаз в потолке. Выбравшись из пещеры, он пригнулся, и, прячась за кустами полыни, бесшумно скользил вдоль скального массива. Он видел разбойников, сидевших вокруг костров. Пламя освещало их дикие, заросшие щетиной лица. Они пили кумыс и шумно чесались. Их мучили клещи, нападающие в мае на людей и животных.
Когда Дамир уже почти прошёл скалистый массив, под его ногой неожиданно хрустнула сухая ветка. Кочевники насторожились. Два всадника на конях направились в сторону шума. Дамир застыл, боясь пошевелиться. Но тут он заметил метрах в двух от него крестьянина. Тот звал его, махая ему рукой. Метнувшись к Дамиру, крестьянин схватил мальчика за руку и втолкнул его в спрятанную за огромным каменным валуном щель под скалой. Татарчонок чуть не влетел в подземное озеро. Вода была в нем настолько прозрачная, что виден был каждый камешек на дне.
Наклоняясь с седла, степные всадники, всматривались в кусты у скалы. Они ехали медленно, часто останавливаясь, ища причину шума. Но заметить щель за большим валуном, они не могли.
- "Наверное, это заяц или барсук", - решили они, и, стегнув коней, пустились вскачь к становищу. Крестьянин рассказал Дамиру, что, заработавшись в поле, он слишком поздно заметил опасность и не успел укрыться за крепостными стенами. Поэтому уже вторые сутки прячется в пещере. Когда совсем стемнело, они вдвоём поспешили за помощью.
На следующий день чжурчжэни в осажденной крепости увидели спешившую к ним помощь. Сил у воинов-удэге прибавилось. Как только стрелки стали приближаться, тяжёлые кованые ворота открылись и осажденные всадники бросились на степных разбойников. Завязался бой. В свете заходящего солнца, вспыхивали ярким блеском стальные шлемы и изогнутые мечи. Уже в полумраке подошли свежие силы с берегов Сучана, отчаянные вопли разбойников, шум убегающих, известили о конце битвы. Почти все непрошеные гости были перебиты. Усталые обозники валились с ног, но подошедшие спасители упорно звали их в гости и обоз снова двинулся на восток. Масенда с женой спустились к озеру восстанавливать свою полуразрушенную фанзу. Жители соседнего города встретили Кинь Чжу и его отряд гостеприимно. Дамир бросился на шею Тимуджина. Друзья взахлеб делились своими новостями. Больше мальчиков не связывали. И всех поместили спать в фанзах.
К Городу мастеров обоз прибыл только на следующий день. В этом городе работали опытные мастера: медники, оружейники, ювелиры и гончары. Кинь Джу и его жена поселились в кирпичном доме, крытом черепицей. Несколько богатых и официальных домов были отделены внутренней стеной от кварталов ремесленников. Всех рабов, прибывших с обозом, определили к мастерам учениками. Дамира и Тима отправили в кузницу. В мастерской ковали подковы, четырёхгранные квадратные гвозди и топоры, изготавливали замки для амбаров. Отовсюду несся грохот молотков, лязг железных листов. Здесь кузнецы ковали оружие: кривые сабли, короткие ножи, наконечники копий. Рабы разных национальностей колотили железо. Вымазанные сажей мальчики стояли около мехов, раздувая в горнах угли.