ћДоброе утроЋ – мне скажет пушистый Персидский – ћтам, за окном, мир течет в ливневой водосток. Боги смакуют тобой не допитое виски, время заснуло беспечно свернувшись в клубокЋ.
По пути битых стекол сквозь ворота улыбок, по волокнам печали сквозь озера разлуки, твои губы в игре – блеск разбитых бутылок. Шелест старых тетрадей в полутьме – твои руки.
Разойдемся по воде кругами, сквозь дожди, в пылу, чеканя шаг. Расплетутся судьбы именами, низведя знамена в белый флаг. Недопереполнены объятья тщетностью единого пути...
Я падал листвою на мокрое небо, когда свет молитвы пронзал мои мысли. Я вдоволь наелся и соли и хлеба, но голоден Господом: словом и смыслом. Наскальных полотен меняются знаки, и стелятся письмами осени листья…
И каждый из нас несомненно десятка, ведь люди для смерти всего лишь мишени. Когда-то из тел, улыбаясь друг другу, мы взявшись за руки шагнем в свои тени.
Сладкий Baileys танцует самбу на кончике языка. Флейта Яна Андерсона, спотыкаясь, струится из засыпающих на холодном полу наушников PHILIPS. Пять. Четыре. Три. Два. Один. Я открываю окно...
И черное жерло боевого пистолета медленно поворачивается изнутри наружу, и жаждущая уютного места в твоей голове пуля разбивает в дребезги полупустую бутылку BACARDI.
Сказав, что в этом разделе новинок не будет я глубоко ошиблась. Сегодня же бросаю, правда не сегодняшнее стихотворение. Вот такой итог, тоже может быть...
Это не творчество. Чувсво излитое на бумагу. Для одного человека. Попытка объяснить. Если прочиттаешь скажи. Или не говори. Как знаешь. А остальных прошу простить за такое проявление чувств... Наркоманка я. И что поделать...