я видел себя со стороны, стоящего на какой-то маленькой платформе находящейся то ли на вершине скалы, то ли просто в воздухе. Вокруг клубилась пурга, дальше вытянутой руки ничего не видно. Крупные снежинки, похожие на кусочки распушенной ваты, летали вокруг не торопясь падать. Было светлое время суток, но в сером небе не различалось солнца. Внизу не различалось темного пятна дна пропасти. Платформа была покрыта кафелем, снег на нем быстро таял. С трех сторон платформы были металлические перила из оцинкованных труб. С одной стороны ограждения не было и можно было спокойно шагнуть в пропасть. При желании. Мой двойник подошел к краю пропасти. Вдохнул глубоко, задержал дыхание с закрытыми глазами. Медленно, протяжно выдохнул, открыл глаза и смотрел зачарованно в серое марево внизу, пытаясь рассмотреть землю. Но ее не было видно. Отсутствие внизу земли пугало, но сама бездна манила все больше и больше. Ему хотелось вырваться с этого "пятачка". Хоть куда-нибудь. Чтобы все закончилось. Я знал чего он хочет, о чем думает и понимал его прекрасно. Он стал на самый край, так, что носки свесились, а пятки остались на платформе. Он был разутым и ступней чувствовал угол (край). Из-за боязни высоты он чуть не потерял равновесие и замахал руками, чтобы перенести вес на пятки. Схватился за край перил. Я ощутил холод металла. Постояв так долгое время, отошел назад, чтобы набрать разбег и прыгнуть. И когда уже "стартонул" крича ругательства для храбрости, дорогу ему внезапно преградил крепкий мужчина, который непонятно откуда взялся.
Мужчина был выше меня, вернее моего двойника, на голову и на вид намного старше. Я ему в сыновья годился. Я ощущал тоже, что чувствовал мой двойник и ощутил удар, когда с разбегу, не успев затормозить, врезался носом в крепкое тело мужчины. Мой двойник даже не сдвинул его с места, но и не отлетел от него в противоположную сторону. Крепкое тело мужчины как то спружинило удар, приняло его на себя. Мужчина стоял со скрещенными на груди руками и смотрел на него спокойным взглядом. Мой двойник отпрянул, не удивился появлению человека, как будто его знал и кинулся в другой угол платформы. Но мужчина оказался там раньше и опять преградил путь. Он еще сделал несколько попыток прорваться, но мужчина как умелый вратарь отбивал его как мячик. Вернее не отбивал, а просто преграждал путь.
-Пусти! -прошипел мой двойник
-Не пущу- спокойно ответил мужчина
-Почему?!
-Потому
-Мне надо!
-Не надо тебе туда
Мой двойник остановился отдышаться склонившись над перилами. Хотя шел снег было не холодно, я чувствовал. Зло ударил по трубе ограждения. Труба отозвалась таким знакомым звоном. Попробовал расшатать. Нет, они закреплены намертво. Кинулся перелезать и почему-то не мог закинуть ногу или подтянуться. Со стороны кажущееся низким ограждение доходило моему двойнику до груди. И пролезть между трубами не получалось, почему-то. Обессилев от напрасных телодвижений он забился в угол, обессилено сел опустив голову и зарыдал. Плечи содрогались крупной дрожью, зубы скрежетали, нос сопел. Мужчина смотрел на все это спокойно все так же скрестив руки на груди, без укора и ухмылок ни слова не говоря. Он не пытался успокаивать. Казалось что он все прекрасно понимал. Трубы холодили спину под рубашкой. Точно такие же перила в поликлиниках. В бесчисленных поликлиниках, в которых я бывал. Под ногами кафель, большие серые плитки плохо приклеенные плохими строителями. Некоторые плитки "играли" под ногами, некоторые издавали глухой звук пустоты если постучать по их краю. Плохо смазанные раствором при укладке. Все это было таким знакомым мне. Мой двойник потихоньку пришел в себя, я это чувствовал. Поднял голову и смотрел в небо подставив лицо падающим крупным снежинкам. Они падали на нос, попадали в глаза, щекотали кожу. Стояла тишина и было слышно как шуршит снег. А мужчина все стоял так же, но теперь он отвел взгляд и спокойно смотрел куда то в даль, как будто там можно было что-то рассмотреть. Я подумал, что моему двойнику пора подняться и тут же мужчина посмотрел на него как будто читал мысли. Он протянул руку, мой двойник несколько секунд смотрел на его сильную, широкую, мозолистую в мелких морщинах ладонь потом оперся на нее и поднялся отряхивая снег. Как будто и он умел читать мысли этого сильного спокойного мужчины и ему передалось его спокойствие. Потом они стояли и смотрели вдвоем молча куда то вдаль. Мой двойник тоже скрестил руки на груди. Возможно они были родственниками...