Недавно я решила приобщиться к традициям предков. Вернее, попробовать освоить их основное транспортное средство, в быту именуемое лошадь. А что? К истории я отношусь с уважением, да и кровь, сохранившая память родоначальников-казаков, иногда требует не позорить семью.
Мы отправились туда, где при изрядной доле везения мою не способность сидеть в седле вертикально можно было бы и скрыть - в Подмосковье (в район, где знакомых нет от слова "совсем").
В тот день мне не везло. Попутчики получили спокойных вороных лошадок, флегматично дожевывавших прихваченное с собой на случай голода из стойла сено. Мне подвели огромного рыжего (ну или гнедого) коня. Надо отдать ему должное, коня идея ехать со мной куда-то тоже не вдохновила - мы не понравились друг другу с первого взгляда.
В одном глазу бедного животного читался немой вопрос "И где же я так нагрешил???!!!", в другом пылало более философское "какова хрена?!". Конь попытался сделать вид, что попытки тянуть его за узду - случайное явление природы, и попытался остаться в деннике. Но хозяин, бессердечная сволочь, глухая к желаниям животного, все-таки вывел его на улицу. Тогда конь (его зовут Кубик, как оказалось) попытался бочком, по-крабьи, отползти от меня к другому участнику экспедиции и прикинуться флегматичной вороной кобылкой. Но бдительный хозяин пресек попытки миграции. Меня запихнули на копытное, и Кубик горестно, совсем как единственная лошадь в бедной крестьянской семье из 20 человек, вздохнул.
Если мои предки-казаки все-таки видели этот променад, подозреваю, предков у меня больше нет. "Я позор семьи", как говорила одна героиня советского кинематографа.
Подчиняясь железной воле хозяина, Кубик вышел с территории конюшни, и тут ему разонравилось все: люди громко разговаривали, асфальт был пессимистично сер и не по-летнему тверд, мухи приставали к маленькой лошадке и кусали за гриву, а красный воздушный шар оскорблял чувство прекрасного. Конь бил копытом, тряс головой, прядал ушами и старался сбежать куда-нибудь подальше, невзирая на пожелания непонятного существа, зачем-то усевшегося ему на спину.
До леса мы все-таки доползли, хотя мою просьбу "Кубик, ну давай не будем сбегать в кусты и портить друг другу жизнь, особенно мне" конь начал воспринимать с философским спокойствием и лишь злорадно ржал, направляясь к очередной заинтересовавшей его изгороди, малой скульптурной форме или цветку в волосах прохожей. Лес Кубику понравился. Он представился коню одним бесконечным шведским столом с богатым выбором блюд. Радостно заржав, Кубик начал есть. Нет, не так, оголодавшее полуторатонное копытное слезло с диеты и начало нагуливать жирок перед зимой. Не знаю, остались ли в том лесу ненадкусанные кусты, травинки, деревья и прочие лопухи. Сомневаюсь, если честно. Энтузиазму Кубика, завидевшего растительность, мог позавидовать табун оголодавших после долгой зимы коз. Надо ли говорить, каким номером мы шли в смене? Правильно, первым с конца.
В какой-то момент, - Кубик как раз дожевывал изначально очень пышный куст, полностью игнорируя мои попытки заставить его оторваться и пойти дальше, - как вдруг заметил, что копыта последней лошади скрылись за поворотом, и мы остались вдвоем. Осознав перспективу провести со мной остаток жизни, Кубик даже перестал жевать. Плюнув недоеденным кустом в ближайшее дерево, он с криком "подождите, братья!!!" (вероятно, именно так переводится с лошадиного такое отчаянное, полное боли, ржание) ломанулся в сторону, где по его представлениям скрылись другие лошади и нормальные люди, а на самом деле был овраг. Как прекрасно разбирающееся в геометрии существо, Кубик выбрал кратчайшее расстояние между двумя точками - прямую. И какая разница, что прямая шла через чащу. Кубику ветки особо не вредили, а я поняла следующее:
- не так важно, бьют веткой по тебе или тобой о ветку, больно одинаково;
- люди плохо адаптированы для чарджа через чащу;
- если лошади страшно, держаться надо крепче.
Завидев овраг и осознав четкое намерение Кубика сигануть туда, лишь бы не оставаться со мной, я решила... заорать (простите, предки). Этот древний маневр должен был привлечь ко мне внимание людей и лошадей, чье появление, возможно, остановило бы впавшего в отчаяние коня. Так, кстати, и вышло. Обратно доковыляли поцарапанные (я), в синяках (тоже я), но все-таки живые и относительно невредимые (Кубик). Завидев хозяина, конь чуть не расплакался от счастья, радости и облегчения. Я тоже, попрощавшись и сунув какой-то маленькой белой лошадке (Боже, какое очаровательное создание) яблоко, поковыляла отдыхать дальше. Вообще, в пансионате прикольно (потом расскажу). Хотела прикрепить фото меня и Кубика (Я сверху), но не знаю, как это здесь делается. Поверьте на слово, те, кто умеют читать по губам, различили бы последнюю отчаянную просьбу "Ну пожалуйста, ну можно мне вон того пони".