Аннотация: обзор финальной группы стихов поэтического конкурса "Русская Тройка 2012"
Этот обзор - попытка объясниться с авторами стихов, которые мне довелось оценивать как одному из судей конкурса "Русская Тройка - 2012".
Технически слабые произведения уже отсеялись на первых двух этапах. Поэтому технические нюансы - вне рассмотрения, разве только в виде исключения.
Основные критерии оценки:
первое эмоциональное впечатление от прочтения;
степень соответствия теме;
язык произведения;
образность и сюжетная цельность, порою конфликтующие меж собой;
послевкусие - поставил бы на полку для прочтения потом.
Правилами конкурса разрешено использование всего спектра оценок десятибалльной шкалы. Но я уважаю результаты двойной преноминации и самосуда. И потому низшей оценкой шкалы избрал для себя 6 -" нормально" по шкале СИ.
Для рассмотрения я скачал стихи анонимным списком, чтобы быть объективнее, если получится.
какая божья тварь долетит
Пока тебя тут нет, пока ты в длительной командировке,
дорогой наш "отсутствующий домовладелец",
расплодились по миру ушлые псевдобожки
и такое творят, что вряд ли каждая божья тварь
долетает до середины жизни!
Веришь? Смотри!
Вот кормит мать младенца молоком пестицидным -
вырастет Ванюшка бледным и хилым.
Вот во дворе играют фастфуды-детишки,
бегают бедняжки, страдая отдышкой.
Некого нести на вершину Нараяма,
молодежь в одиночку и оптом пикирует в яму.
Вот идет раб - белый верх, Ай Кью - штамп.
Вот валяется бомж - не на что негож.
Вот бич пьет - интеллигентно на жизнь "кладет".
А вот летит атлет - криминальный авторитет.
Крестьянам привет? Нет крестьян, и земли нет!
Многоуважаемый Господь!
Пока тебя тут нет, пока ты
в длительной командировке,
какая божья тварь долетит нынче
до середины жизни?
Первое впечатление - ошеломляющее. Ничего общего с силлабо-тоникой в её классическом варианте. Жанр - очень похоже на сатирический стёб, что мне, как сатирику в душе, импонирует. Невольная ассоциацияв начале и в концетекста с "чуден Днепр..." Н.В.Гоголя. Автор обращается непосредственно к самому Господу Богу, как к последней инстанции. Все остальные, судя по тону обращения, просто отмахнулись от него , либо сунули жалобы в долгий ящик. Неровные по длине и ритмике строки выдают крайнюю степень волнения за человечество, развращаемое многочисленными ушлыми псевдобожками.
Безобразия, конечно, вопиющие. И если Господь их не замечает, значит он занят более важным делом, например, построением ангельской божественной вертикали, либо находится в длительнойкомандировке по обмену опытом с иными цивилизациями.
Судя по изобилию в тексте послания сленговых словечек и оборотов, автор принадлежит отнюдь не к элите общества, но выражается образно и кратко по любой животрепещущей теме, дробя при этом цельный сюжет на частности. Это, однако, затруднит Господу решение общей задачи гармонизации общества, отвлекаясь на мелочи жизни.
Ставить на полку стих не буду. У меня на эту тему вся полка забита, даже рядом стопка свежих газет, непрочитанных ещё.
А автору скажу: нормально! И Господу передайте привет от постоянного жалобщика, перевалившего середину жизни.
Когда (песенки опыта -3)
"Когда мне было столько лет, я, знаешь..." А. Кудряшова
когда мне не было столько же. В том году,
который еще не придумала на беду,
в таком переулке темном, в тепле, стекле
просыпанных солью лет.
сейчас, сейчас же все не скажу тебе:
в котором часу, неровной в какой судьбе
так весело бились склянки. И как пурга
мела этот хлам в стога:
осколки сердец, иголки обид и драм
несыгранных наспех, о, как загоняла срам
под ногти до звезд в глазах, до алмазных шахт,
до звона земли в ушах.
ну, хватит патетики пресной - пора взрослеть,
и птица небесная рвется в грудную клеть
взрывною волною истошного "Даждь нам днесь"
из тайного светлого прошлого, где нас не...
Перед прочтением стиха, я заглянул в бездонье Интернета и отыскал то стихотворение Али Кудряшовой, строка из которого избрана эпиграфом. Несомненно, автор оттолкнулся от великолепного текста, образного и ритмически безукоризненного. Настойчиво советую всем его прочитать.
А вот уловить ритм в авторском тексте мне удалось только с третьей попытки, когда начал считать не слоги, а слова. Ну да Бог с ним, с ритмом! Тем более, в песне ритм задаёт музыка, а не текст.
Судя по тексту, автор ответил вдохновительнице стихом - отрицанием, вплоть до последнего слова. Для простоты ознакомления, я просто выделил для себя эти отрицания в тексте стиха.
Приём не нов, но редко используется в лирических стихах, каковым и является рассматриваемый.
Пробираясь в хитросплетении метафор, как в лабиринте, я вновь и вновь возвращался к началу,
а дойдя до места, где ЛГ загоняла срам под ногти до звезд в глазах, до алмазных шахт,
до звона земли в ушах, я сразу с ней согласился во всех последующих строках. И вздохнул с облегчением.
В принципе, я нормально отношусь к замысловато закрученным текстам, если они не слишком длинны.
А стих-вдохновитель, я, пожалуй, втисну на полочку с лирикой, рядом с раритетным ныне томиком Людмилы Татьяничевой.
Библейское
Он спит. Ему снятся медовые скалы,
покрытые рябью, как старые руки,
и места во сне непростительно мало -
не втиснутся степи, и волны,и муки
души, что осталась без крова - без хлева,
где можно родиться в парные ладони,
и ждать появления северной первой,
ногами суча по холодной попоне.
Нет места во сне. Улыбается дева,
склонившись над новым вместилищем искры,
и в кухне качается маятник, слева
направо плетутся ленивые мысли,
что надо сварить, перештопать... Врачиха
заглянет, распутает ситец и марлю,
ощупает мелкое тельце, и тихо
заплачет младенец - ведь места так мало
во сне. И в котомке, завязанной прочно
на маленький узел, залитый зеленкой,
свернется уютной улиткой бессрочно
живущая в мире, и толстом, и тонком
прошедшая новый виток пуповины
душа, путешествие чье бесконечно.
А дева склонится над плачущим сыном,
и запахом теплым, и сонным, и млечным
окутает, и укачает устало,
и снова вернется к домашней докуке.
Он спит. Ему снятся медовые скалы,
покрытые рябью, как старые руки.
Убаюкивающая ритмика стиха плавно влечёт за собой от первых строк к последним, которые замыкают кольцо, предлагая повторить прочтение. Что я и сделаю, отряхнув колдовские колыбельные чары, чтобы насладиться уже информационной сутью.
Даже не читая название, находишь ассоциации с Вифлеемским хлевом и рождённым там младенцем Иисусом. Что снится младенцам, не помню. Я и детских снов своих не припоминаю, потому доверюсь проницательности автора, красиво вложившего взрослые образы в маленькую головку будущего мессии. Особенно удались медовые скалы, покрытые рябью, как старые руки.
Места во сне непростительно мало и остальные образы хоть и втиснуты, но не так чётко прорисованы.
Переходим к его матери-мадонне, и перемещаемся уже в современный нам мир, с его маятником в кухне, намекающем о делах, которые не переделать; и врачихой, придирчиво проверяющей узелок на пупке, откуда душа начинает своё путешествие по недавно явившемуся на свет, ещё неведомому ей телу. (А попы утверждают, что душа входит и выходит через рот!) Это движение сопровождается невинным плачем младенца и ответной материнской лаской.
Могу посоветовать молодым мамам: напевать этот стих, баюкая малышей и вселяя в них уверенность, что всё в мире будет хорошо.
Курнуть О Вечном
Крутит пузатый глобус затейник Бог.
Небо, поля и реки - его палитра.
Трудится, не жалея ни рук ни ног.
Плюс: (у всех тут своя молитва)
Каждому влюблённому по любви,
Kаждой овцe своё пастбище,
Генералам - личное поле в крови,
И каждому врачу - своё кладбище.
Я в перерыве к нему зашёл
(Моём конечно....).
Он пять минут для меня нашёл,
Курнуть о вечном.
03.08.2009 (пустые поля и ветер).
Начал читать, как всегда, вслух, прилаживаясь к ритму. Прямо скажем, непростому. Не знаю даже как это расценить: со знаком плюс, или минус. Но вспомнил предустановку - к ритмике не цепляться. Дочитав до конца, поверил в невозможное: визит к Богу с последующим возвращением в этот мир. Будем считать, что именно так и было.
С радостью для себя узнал, что Бог- такой же затейник, как обычный мальчишка, трудится, нежалея ни рук ни ног, всеми четырьмя (или сколько их у него? Если имя ему Шива, то много).
Причём каждому творит в виде бонуса то, о чём его молят молчаливо, как овца, или командным голосом, как генерал.
Вот, собственно, и всё. А вы чего хотели узнать за пять минут, зайдя в собственный перерыв,курнуть о вечном?
У курильщиков, говорят, одно на уме: дожить до следующего перекура. А я вот не тороплюсь на свидание с Богом. Срок настанет - сам призовёт на разбор моих земных деяний. Ему и отвечу за оценку нормально этому стиху.
Одноклассницы. Диптих
Уменье, присущее ей
Рожала детей, уважала мужа,
Писала поэму, стирала бельё,
Любила джинсу, не любила кружев,
На Бога надеялась, Бог - на неё.
Ходила одна на волков и в маркет,
Глотала пилюли, обеды и мат,
Мечтала о вальсе, луне и парке:
Тромбоны играют, вороны молчат.
Бежала, бежала, стояла редко:
Стояла у гроба, черты. И сама
Бывала как плаксой, так и жилеткой;
Сама д'Артаньяном была и Дюма.
Потом читая под кофе с печеньем,
Умела дремать над страницами там,
Где был эпизод с особым значеньем, -
Уменье, присущее ей и котам.
Хранительница
Она хранила виниловый диск АВВА,
Мокасины чешские, стоптанные набок,
Зажигалку, которая не работала, но блестела,
И хранила своё нежное тело целым,
...Тетрадку со стихами, сочинёнными в школе.
А что ещё то хранить? Нечего боле.
Два характера, две судьбы. Предположительно - экстраверта и интроверта. Портреты нарисованы хоть и эскизно, но убедительно. Респект автору: две жизни уместились в две короткие зарисовки!
Симпатии автора, а вослед и читателя, на стороне первой ЛГ, с активной жизненной позицией: раздавать себя без оглядки, за что ей дано свыше умение
... дремать над страницами там,
Где был эпизод с особым значеньем, -
Уменье, присущее ей и котам.
Ей противопоставляется другая ЛГ, условно названная Хранительницей. Обычная барахольщица и старая дева, которой остаётся только жить воспоминаниями о юных неосуществлённых мечтах, среди кучи ненужного хлама, перечисленного навскидку, просто для примера.
Поучительный диптих. Не для меня, а для юных особ, начинающих жизнь и ещё только выбирающих свою стезю. Очень хорошо, если они сделают для себя правильный выбор.
Память
Она старела - тихо, благородно,
Как та картина кисти Леонардо,
Скрывая под вуалью кракелюра
Улыбку и изысканную бледность.
(Мой дом в тени ухоженного сада,
Где так светло спалось, игралось, пелось...
Ты это помнишь?)
Записывала прожитые годы
Послушная её упрямой воле
Чудовищная камера-обскура -
На тоненьких, чувствительных пластинках.
(Альбом пропах таблетками от моли.
Я часто разбираю эти снимки,
Но никого не узнаю).
Ей видится далёкое яснее -
Но в благостном и светлом ореоле,
А близкое ей кажется неважным -
Двоится и от взгляда ускользает.
(Гляжу на руки - трещинки, мозоли...
И почерк разберешь теперь едва ли...
Да и кому писать?)
Теперь уже не скрыть - она слабеет,
И нежный голос делается глуше...
Но вторят ему шорохом бумажным
Страницы моих детских дневников.
- С кем это было?
- С кем-то очень нужным.
- Где это было?
- Где-то далеко.
Серьёзное исследование одной из самых таинственных особенностей мозга - способности сохранять информацию, с целью извлечения её по желанию владельца этого мозга.
Несомненное точнейшее попадание в тему!
Текст изобилует образными сравнениями и аллюзиями, не усложняющими, а только украшающими его. Побудил заглянуть в словари, в поиске специфического словечка кракелюр, который оказался всего лишь характерными трещинками на старом живописном полотне.
Просто и понятно обыграны стадии стирания в памяти образов, подкреплённые примерами из реальной жизни.
Поставлю этот стих себе на полку между медицинским справочником и Энциклопедическим словарём, как замечательный тест для поверки стадий угасания собственной памяти.