Это событие произошло в одном из провинциальных городов, назовём его по старинке - городом N. Была ранняя весна: весёлая, ароматная и грязная. На этом, о природе и закончим.
Так вот, бывший сексопатолог, а ныне сторож при городском морге, Михаил Иванович, проснулся лишь под вечер после ночного дежурства, как обычно: разбитый и с головной болью. Но в этом болезненном состоянии, было виновато не дежурство, а иная причина, куда менее благородная, но ставшая уже привычкой; он явился домой, как всегда, навеселе. Именно эта, внезапно проявившаяся тяга к спиртному: сначала - дорогому, потом - не очень, а потом уже к халявному спирту - и разрушила постепенно его карьеру, перебросив из мира живых в мир мёртвых. Желание выпить развивалось не на пустом месте; Михаил Иванович был, как мужчина, так себе, а работая по специальности, он порой выслушивал такое! - что лишь зелёный змей приносил облегчение от чёрной зависти. Но даже в мире мёртвых, нет-нет, а приходилось чувствовать её приливы, когда он видел обладателя особо крупного достоинства. Правда, смотрел он уже, хоть и с завистью, но не без торжества, дескать, всё, дядя, отработался!
Так вот, проснувшись, он к своему удивлению почувствовал не привычное желание опохмелиться, а желание поесть. Может быть, этому чувству способствовали ароматы, доносившиеся с кухни, где хлопотала его жена. Михаил Иванович поднялся, и, втягивая носом запах жареного мяса, потащился на кухню. Он потянулся за батоном; батон был свежий, хрустящий, такие батоны грех резать ножом, а потому Михаил Иванович схватил его и оторвал горбушку. И тут, к своему удивлению, увидел, что внутри батона что-то есть. Что-то красное, большое и твёрдое.
- Что это за дрянь? - Подумал он, и, засунув пальцы в батон, вытащил...член!
Он в ужасе открыл рот, судорожно хватая им воздух, вытаращил глаза, и стал похож на большую рыбу. Но вот на его жену эта невероятная картина - "мужчина с батоном в одной руке и с членом в другой", произвела совсем иное впечатление. Сначала у неё непроизвольно вырвалось: О! - а потом последовало бурное негодование:
- Зачем ты, приволок ЭТО в дом, алкаш несчастный?! - Завизжала она. - Где ты Это взял?! У кого ты его отрезал?! Или, может, решил пришпандорить вместо своего? (Разумеется под Этим следовало совершенно иное выражение).
Но Михаил Иванович даже внимания не обратил на эту явную колкость. Он по-прежнему находился в ужасе. Внезапно он узнал Его. Этот член был не иначе, как хирурга Коваленко, его бывшего приятеля, с которым он раньше работал в платной городской клинике. Оба любили посещать баньку, и Михаил Иванович насмотрелся тогда на то, что сейчас держал в руке. Он, точно он, вон даже бородавка сбоку! Но Коваленко был жив и здоров, и не далее, как вчера, сам сопроводил в морг одного своего богатого клиента, который, несмотря на все его усилия, всё-таки отдал Богу душу. Так, что же случилось-то, а? Мистика, да и только!
- Ты не кричи, Люсь, - жалобно сказал Михаил Иванович, - вдруг соседи услышат. Я его спрячу пока куда-нибудь, а ночью отнесу на помойку.
- Совсем сдурел! - Не унималась жена. - Я что, извращенка какая?! Такое в доме хранить! Нет, уж, уноси-ка его сейчас куда хочешь, чтобы Это я больше не видела! Или на лоб его себе прилепи, чтобы все видели - кто ты!
Совершенно убитый Михаил Иванович завернул мужское достоинство бывшего коллеги в тряпочку и вышел из дома. Как нарочно был выходной, и на улице было много народа, к тому же вечер был просто чудесный, но не для Михаила Ивановича. Гуляли не только обычные граждане, очень много попадалось навстречу и блюстителей порядка. А вид у Михаила Ивановича был весьма подозрительный: помятый, взъерошенный - и эти самые блюстители подозрительно косились на испуганного, несчастного сторожа.
И все-таки, собравшись с духом, Михаил Иванович, добрёл-таки, до городского парка, и. подойдя к пруду, который на его счастье, оттаял с одного бока, достал из-за пазухи свёрток и бросил его, аккурат между бетонным берегом и кромкой грязного льда. И тут же услышал: " А ну, стоять!"
К Михаилу Ивановичу подходил милиционер: "Что это ты делаешь, а? Загрязняешь водоём? Или может это нож или иное какое орудие преступления?"
- Что вы, что вы, - залепетал уже насмерть перепуганный сторож, - вы правы...м-м-мусор. Я понимаю, что нехорошо поступил, - продолжал он лепетать, видя, что милиционер, аж побагровел, непонятно отчего, - но урн-то нигде нету...
И тут он обрадовано замолк, потому что в этот момент узнал милиционера. На него, как просветление нашло:
- Да вы же меня знаете, я - врач. Помните? Года полтора назад вы приходили ко мне по рекомендации. У вас тогда были проблемы с потенцией...
Но такое упоминание блюстителю порядка явно не понравилось, он сурово сдвинул брови и сказал: " А ну-ка, пройдёмте, гражданин, мусорить никому не положено, врачам тем более..."
Что было дальше с бывшим сексопатологом - неизвестно, да и вряд ли интересно...
Хирург Коваленко в тот день проснулся рано и в паршивом настроении. Вчера ему пришлось оперировать одного известного в городе N, банкира. Нет, в отношении себя он был спокоен - банкир был безнадёжен, но если бы родственники не настаивали на операции, то банкир какое-то время ещё пожил бы, что позволило бы Коваленко получать весьма приличную мзду от тех же родственников. Но родственникам, видно, и самим не терпелось получить по завещанию свою мзду и причём поскорее.
Коваленко встал и направился в туалет. Остановившись перед унитазом, зевнул и полез в трусы. Рука сделала несколько раз хватательное движение, но так ничего и не захватила. Ещё не испуганный, а пока лишь сильно удивленный хирург, заглянул в трусы и издал странный сдавленный возглас, похожий на мяуканье. Он стал щипать себя - не спит ли он? Но, убедившись, что не спит, пришёл в ужас куда больший, чем обнаруживший его мужское достоинство Михаил Иванович. Ещё бы! Там, где ещё вчера находился его член, его гордость - теперь было совершенно гладкое место с небольшим отверстием. И всё! Разве можно такое пережить?
Мужик может быть без рук. Ведь сколько баб жалуется на своих мужиков, что у них, дескать, рук нет, или, что они растут не из того места. Но ведь не бросают же, живут! Можно даже не иметь головы. Опять же, сколько жён упрекают мужей в их безголовости, которая не позволяет им, как следует, обеспечить семью. Но...живут, не уходят. А всё почему? А потому, что главный признак мужчины - это не его руки и не его ум, и даже не его кошелёк, ведь живут и с безработными и лентяями, - самое главное - это то, что сейчас непонятно куда делось. В этом Коваленко был уверен на все сто, впрочем, как и каждый представитель мужского пола. К тому же, если говорить о том, что сами мужики называют своим достоинством, то это самое достоинство у Коваленко было его самым большим достоинством. Женщины его боготворили, и он любил их до одури, именно по этой причине и не был до сих пор женат, оберегая свою свободу. То, что сейчас с ним случилось, было для него настоящей трагедией.
Немного придя в себя, он внимательно, уже с профессиональной стороны, осмотрел пустое место. Ни шрамов, никаких следов - ничего! Как будто, так и было. Как теперь жить и что делать - он не знал. Пластическая хирургия? Да, он мог себе такое позволить, но разве можно будет сравнить это с тем, что было? Ладно, что было - то было, а вот, что стало, и почему? Не иначе - мистика! Колдовство! Может, какая из брошенных им дамочек решила отомстить? Ведь пишут же, что разные там маги могут сделать мужика бессильным. Но чтобы так!
И, вспомнив о магах, Коваленко решил всё же, обратиться в один магический салон, очень популярный в их городе и наиболее рекламируемый. Ему повезло. Тот, к кому он попал, действительно обладал какой-то силой, уж силой гипноза - точно.
Однако, прежде, чем ввести Коваленко в транс, маг: в седьмом поколении по отцу и в пятом по матери, расспросил и осмотрел его. А, осмотрев, засомневался и задал резонный вопрос: а был ли, дескать, мальчик? На что Коваленко, рассердившись, едва не брякнул: "А ты жену свою спроси!"
Сеанс гипноза, с погружением в прошлые воплощения, дал неожиданный результат. Как объяснил ему маг, то, что случилось с ним - не что иное, как карма. И что такое происходит с ним не впервые. Последний раз это было в прошлом веке. Коваленко тогда жил в Петербурге и был майором Ковалёвым. Правда тогда он потерял всего лишь нос, и эта история была описана не кем-нибудь, а самим Гоголем. Тогда - нос, теперь - член. Ведь недаром же, народные приметы тесно связывают эти две части человеческого тела.
"И что же мне теперь делать?" - задал вопрос Коваленко. "Вероятно, делать какие-то выводы", - ответил маг, и на все остальные вопросы, лишь пожимал плечами.
После посещения мага, Коваленко совсем сник. На работе он взял отпуск и сидел дома, не отвечая на звонки соскучившихся по утехам дам. Его ничего не интересовало, он сидел и думал только об одном, о своём...
А в городе, между тем, вовсю бурлила жизнь, причём, политическая, общественная, которая так была любима народом. Приближались выборы народных депутатов в городскую Думу. По квартирам без устали ходили агитаторы, призывая голосовать за того или иного кандидата. Больше всех наделал шуму один из кандидатов, прямо-таки с непечатной фамилией. Будь она печатной, то звучала бы, как Членов. Как ни странно, но именно этот кандидат, никому доселе хоть и неизвестный, собрал на выборах самое большое количество голосов. Видимо у русского народа, всё, что относится к любимой матершине, пользуется особым доверием и популярностью.
Однажды Коваленко включил телевизор и увидел выступление именно этого депутата. Коваленко едва не сошёл с ума! Точнее, он подумал, что сходит с ума. Да и как можно было такое не подумать, если он, в этом депутате, так витиевато сейчас разглагольствующем и обещающем горожанам едва ли не рай - узнал своё, так внезапно исчезнувшее мужское достоинство. Коваленко проклинал себя за глупость, что столько времени потерял зря, что сидел сиднем дома и не интересовался происходящим. А ведь можно было бы догадаться1 Где нужно искать член? Конечно же среди других членов. В чём состоит работа члена? Правильно! В постоянном трахании. И, если его член, будучи при нём, занимался этим с куда менее благородной частью тела, то теперь он трахает мозги и ему это, судя по выступлению, нравится не меньше.
Бедный хирург, постоянно в последнее время перечитывающий Гоголя, понимал, что времена теперь не те, что тогда, и управу на его бывший член, поднявшийся так высоко - не найдёшь. Оставалось только ждать. Ждать, пока этот новоиспечённый представитель власти, не упадёт низко или не потеряет своей силы. А то, что на это надеяться можно, Коваленко не сомневался. Всё чаще и чаще в газетах мелькали скандальные репортажи, в которых постоянно фигурировала эта, теперь печатная фамилия. Оргии с девочками, разбазаривание городского бюджета, какие-то тёмные делишки с бандитскими группировками... Его популярность быстро катилась вниз. Даже его фамилия, сыгравшая ему на руку в начале продвижения, теперь вызывала у людей обратную реакцию. Народ, наконец-то прозрел и вспомнил - в каких случаях употребляется исходное понятие его фамилии. Его кладут на всех и на всё. К нему можно пойти, но лишь затем, чтобы его и увидеть, а если и получить что-то - то опять же его. И их избранник действовал в точном соответствии со своей фамилией: клал, посылал, давал...
Развязка наступила довольно быстро. Видно, что-то не поделил он с братками, или они с ним, но однажды вечером прогремел взрыв, которым его и разнесло. Коваленко с ужасом прочитал это сообщение, но одно место в статье его успокоило, а именно то, что труп помещенный в городской морг, удалось почти полностью собрать, кроме одной части тела, по иронии судьбы созвучной с фамилией покойного. Полистав газету, Коваленко натолкнулся еще на одну, очень интересную для себя заметку. В ней сообщалось, что ребятишки, пускающие кораблики в пруд, палками вытащили на берег весьма интересный свёрток, содержимое которого явилось полной неожиданностью для следователя. Эта находка являла собой не что иное, как мужской член. Но является ли этот член, членом члена городской Думы - это ещё предстоит выяснить. В любом случае эта находка также была направлена в морг для проведения экспертизы.
А через день в газетах было напечатано новое сообщение, что, предмет, найденный ребятишками - неожиданно исчез. Куда он исчез - о том знал лишь Коваленко. И не нужно вдаваться в подробности, как ему удалось стащить то, что по праву и от рождения принадлежит ему.
Скажем лишь, что принеся свой трофей домой, он с надеждой приставил его на прежнее место, то умоляя его, то приказывая ему прирасти обратно. Но тот упрямо не желал прирастать. Теряющий и терпение, и разум Коваленко, едва было не схватил иглу с шовным материалом и не начал пришивать упрямца, но руки его дрожали, и, опасаясь пришить криво, Коваленко бросил его в банку со спиртом, решив подождать и всё как следует обдумать.
Конечно же, после всех этих событий, по городу какое-то время ходили странные, нелепые слухи. Говорили, например, что найденный ребятишками в пруду член, не иначе, как их покойного депутата, который любил его класть на всех и на всё - вот и доклался. Некоторые слухи были более близки к истине. Это те, в которых депутата напрямую связывали с этим органом, дескать, и эта находка, и сам депутат - одно и то же лицо. Нашлась даже пара остряков, знакомых с творчеством великого русского писателя, которые решили приблизить эти слухи к известному произведению автора и говорили не о том - кем или чем был их народный избранник, а откуда он взялся, и нашёптывали любопытным, что это дело рук Ефима Юдковича, делающего обрезания в недавно открывшейся синагоге. Что, дескать, однажды он выпил, и... Но это, конечно уже полная чушь, не имеющая ничего общего с событиями, описанными здесь. Пьяный еврей - это нонсенс. Однако, на какое-то время это вызвало волну антисемитизма, особенно среди тех, кого депутат хорошо, ну, в общем, удовлетворил...
Жизнь полна неожиданностей, и порой совершенно чудных. Член, который однажды утром покинул хирурга и даже побыл некоторое время депутатом, вновь обнаружился там, где ему и положено быть - на теле Коваленко. Проснувшись рано утром, Коваленко пошёл в туалет, сел на унитаз, как он это делал последнее время и увидел струю, которая била в дверь туалета. Коваленко несколько мгновений тупо смотрел на дверь, потом посмотрел в обратном направлении, и дикий крик первобытной радости огласил стояк по всем этажам. Часа два после этого, Коваленко стоял перед зеркалом: любуясь, радуясь, торжествуя и еще не веря до конца совершившемуся чуду. Это происшествие с ним всё же дало, какие-то плоды. Если в потере носа и обретении его в своей прошлой жизни Коваленко так и не нашёл скрытого смысла, то эта история заставила его кое о чём задуматься. А именно о том, что думать нужно не только членом. Нужно ещё и головой. А то, глядишь, в следующей жизни потеряешь голову, и станет голова кем-нибудь повыше депутата. И всё. Ошибок не наделает, глупостей тоже, и с умом будет и класть, и посылать...
Но всё же хорошо, что эта история закончилась весьма благополучно. А ещё лучше, что она, вообще, закончилась.