Отморозок
Глава 1. Нулевая температура
- Пульс ритмичный, давление восемьдесят шесть на пятьдесят девять...
А пуще всего донимал холод. Казалось, что внутри него летают снежинки, как в брошенном доме с выбитыми окнами, где, что внутри, что снаружи - температура одинаковая. Только ветер, крутясь и завывая, гоняет их от стенке к стенке, то закручивая в вертикальную спираль, то расстилая вдоль пола пеленой позёмки. А за выбитыми стёклами воют волки.
Волки! И тут он всё вспомнил. Снег по колено, сосны, стрелами уходящие в сизое небо, ельники, похожие на стаю занесённых снегом зайцев, и над всем этим заунывный волчий вой, приближающийся медленно, но неотвратимо, как падающий нож гильотины. Сначала он просто не придал этому вою значения. Конечно, мало приятного человеку, за которым, кажется, весь свет гонится с единственной целью - убить, обнаружить ещё и волков у себя на хвосте. Однако, сначала вой прозвучал очень далеко и ему просто не поверилось, что это имеет к нему какое-то отношение.
Только когда эта тоскливая перекличка стала звучать всё ближе и ближе, Антон понял, что шансы всех прочих преследователей тают со скоростью, прямо-таки, катастрофической. Волкам, однозначно, следовало отдать преимущество. Да, какое там преимущество! Учитывая, что до ближайшего жилья вёрст сорок, у волков на руках все козыри. А у него, образно выражаясь, даже захудалой "шохи " в рукаве нет.
Замёрзшие пальцы, нырнув за пазуху, коснулись рукоятки ножа. Нет, это даже не "шестёрка"... прыгнуть на нож рискнёт только волк-одиночка. А у стаи тактика беспроигрышная - сначала несколько волков устроят вокруг него "карусель" под угнетающий нервы аккомпанемент остальной стаи. Рыча, они будут кружиться, медленно замыкая смертельный круг, а потом бросок со спины и рывок клыками в подколенную артерию. А, может, и сразу в шейную, тут уж как повезёт. Или, точнее, как не повезёт - смешно толковать о везении, имея на плечах волчью стаю. И не где-нибудь, а в сибирской тайге.
- Приходит в себя! - снова влез в уши противный голос. - Профессор, вы гений! Он приходит в себя, Лидия Петровна!
- Да, заткнёшься ты, наконец? - не выдержал Антон.
Но вместо слов горло извлекло на свет какой-то жалкий сипящий звук.
- Нельзя вам ещё говорить, голубчик, - тёплая женская рука легла на лоб. - Спать, хороший мой, спать.
"Как мама..." - успел он подумать, проваливаясь в бархатную черноту сна.
Лидия Петровна оглядела учеников. Стоят с победным видом, даже маски довольных лиц скрыть не могут.
- Посмертная реанимация проведена успешно, - сухо сказала она. - Больному - режим 1-А, до утра он на твоей совести, Иван.
- Есть! - отозвался коренастый крепыш.
- Ирина, пошли ко мне, пошептаться нужно.
- Хорошо, - отозвалась одна из девушек.
Профессор Филатова ясно почувствовала, как потянуло по зале, словно сквознячком, тревожным напряжением. За семь лет учёбы студенты изучили свою профессоршу не хуже, чем она их. "Пошептаться" означало выволочку, так же, как "посекретничать" значило всего лишь побеседовать о том, о сём, не обязательно даже на личную тему. Самое страшное было, когда Лидия Петровна сухо говорила - "жду вас в кабинете". Это означало, что студента ждёт семь казней египетских сразу, причём, каждая из них до летального исхода.
"Что случилось?" - пока Ира снимала невесомый халат, укладывала на верхнюю полочку шкафчика маску и прочие детали операционного комплекта, мозг просчитывал все возможные варианты.
Но ничего такого, за что профессорша могла выдернуть на "пошептание", не находилось, хоть тресни. Прикрыв дверцу шкафчика, Ирина пошла в кабинет главы курса, как на Голгофу.
- Разрешите, Лидия Петровна?
- Входи, Ирочка, присаживайся. Кофе будешь?
- Буду, - кивнула девушка.
Ещё бы она отказалась! Семь часов на ногах! Только кофе угощать перед выволочкой за профессоршей раньше как-то не водилось.
"Всё страньше и страньше", - подумала девушка, напряжённо ожидая продолжения.
Поколдовав над кофейным аппаратом, Лидия Петровна снова вернулась за стол.
- Знаешь, Ирочка, - задумчиво сказала она, помешивая ложечкой чёрную, как дёготь, жидкость. - Люди моего поколения только внешне выглядят такими молодыми и резвыми. На самом деле мы уже остываем. И смену готовить надо заранее.
"Остываю я, как планета,
Очень медленно, но бесспорно...",
- процитировала она.
- Это чьи стихи? - жадно распахнула глаза Ира.
- Юлии Друниной. Была в XX веке такая поэтесса. Но, давай потом о поэзии поговорим, ладно? Как ты посмотришь, если я предложу тебе остаться на кафедре?
Бум! Вопрос, без преувеличения, на девушку произвёл такое впечатление, как если бы мягкая, но тяжёлая колотушка угодила ей прямо в темечко. Ничего себе, "пошептаться"!
- Но, это же невозможно, - Ирина в смятении подняла глаза. - Я же была направлена целевым распределением от Космоцентра.
Лидия Петровна кивнула, не отрывая глаз от порозовевшего лица студентки. Позавчера она, совершенно случайно, встретила её на улице с собственным внуком. Парочка, не замечая ничего вокруг, беззаботно хохотала, болтая о чём-то (приблизиться Лидия Петровна не могла) и по тому, как они смотрели друг на друга, многоопытная бабушка поняла, что эти двое влюблены друг в друга до потери пульса, до потери сознания и далее по списку.
Сказать, что Заслуженный Медик Планеты Земля была убита на месте, значит, ничего не сказать. Она была уничтожена, раздавлена, раскатана по земле толщиной в газету! Её любимый внук, её Игорёк в объятиях этой смазливой вертихвостки! Такого только счастья ей, на старости лет, не хватало!
Нет, нельзя было сказать, что Ирина была, как говорится, "слаба на передок" или что-нибудь в этом роде. Насколько было известно Лидии Петровне (а ей, ох, как многое про своих "птенчиков" было известно), ничего такого за девушкой замечено не было. Весёлая, общительная, разве что, очень влюбчивая. И всё, пожалуй. Только все эти влюблённости, поцелуйчики, обнимашечки заканчивались очень быстро - месяц, другой, и очередная "жертва" её легкомыслия тенью бродила по коридору, надеясь, хоть случайно, поймать взгляд той, которая ещё неделю назад сама не сводила с него глаз.
Правда, на втором курсе что-то произошло. Никто ничего точно не знал, но, похоже, что виктимное поведение девушки сыграло с ней злую шутку. Недели две Ирину было не узнать - ходила, как в воду опущенная. Однако, на все вопросы упорно твердила, что с ней ничего не случилось. Только стала таскать с собой везде и всюду финский нож в кожаных ножнах.
Сложить два и два было нетрудно - так во все времена вели себя девушки, подвергнувшиеся насилию. А подобные вещи калечат психику, это любому медику известно. И за каким, спрашивается, лешим Лидии Петровне такое прибавление в семействе?
- Видишь ли, Ира, - серьёзно сказала профессор. - Здесь имеет место банальное совпадение интересов. Человек, которого мы сейчас вытащили с того света, до зарезу нужен Космической Службе Безопасности. И они попросили меня приставить к нему хорошего специалиста. Я же, в свою очередь, предложила им обмен - они отдают мне одного из своих студентов. Сопротивлялись они, честно говоря, только для видимости.
- Вы хотите меня приставить к нему? - удивилась Ира.
- А что тебя удивляет? - величественно приподняла бровь Лидия Петровна. - Ты очень перспективный специалист, такая работа, без сомнения, тебя обогатит опытом. Да, ты через полгода на нём кандидатскую защитишь! В общем, я к тебе с ножом к горлу не пристаю, смотри сама. В Космоцентр можешь вернуться в любой момент. А с настоящей минуты назначаю тебя куратором темы "Ископаемый".
Ирина про себя присвистнула - ничего себе, даже не исполнителем, а куратором! Это означало, что теперь с этим "отморозком" никто и ничего не имеет права сделать без её разрешения. Ему теперь даже простую клизму без санкции Ирины не поставят. Профессор, тем временем, провела ладонью по столу, разворачивая голографическую клавиатуру, быстро отбарабанила по ней пальцами и свернула обратно.
- Утром сменишь Иванушку и - вперёд, за орденами!
Ира вышла из кабинета профессора, сама не понимая - сослали её на каторгу или представили к Нобелевской премии?
Уже утром, сидя у постели своего подопечного, Ира поняла (точнее, больше догадалась), что старая карга решила сплавить её подальше от своего драгоценного Игорька. Как ни была она увлечена объятиями и поцелуями, по сторонам сквозь приопущенные ресницы девушка поглядывать не забывала. И она видела, с каким ужасом уставилась на них профессорша. Тогда это Иру даже слегка позабавило - ну, что, съела? Семья с вековыми традициями, надо же! А дочку и внучку шахтёра не хотите? А кто вас спрашивать-то будет? Вы на своего отпрыска взгляните - из него же гормоны фонтаном бьют!
Конечно, в действительности всё выглядело не совсем так, как накручивала себя оскорблённая Ира. А, точнее, совсем не так. Середина XXII века, как-никак, а не кровавый XX-й. И предки её шахтёрами звались только по традиции - операторы добычных комбайнов, дед, под конец жизни, даже начальником шахты стал. Люди под землёй уже лет сто не работали, только роботы.
И аристократии, как таковой, на земле не существовало давно. То есть, официально не существовало. Просто были женихи из престижных семей, а были из тех, которые не очень. Игорь девушке, в общем-то, нравился. Хотя, не принц, конечно. Но девичьи грёзы - одно, а реальная жизнь - совсем другое. Женщины всегда были намного практичнее мужчин. А рождённая под знаком Тельца Ира была легкомысленной только на вид. Правда, время от времени захлёстывала её очередная любовь и не могла она с собой ничего поделать. Но шквал этот утихал так же внезапно, как и налетал. Все, в кого девушка влюблялась, идеалами казались только поначалу. А потом... лучше не вспоминать.
Антон уже давно проснулся. Голова была ясная, словно в детстве. Не шевелясь, он из-под полуприкрытых век наблюдал за сидящей возле его кровати девушкой. Видно было, что мысли её витают где-то далеко. Медичка была очень красива. Не той кукольной красотой, которую рисуют на обёртках мыла, а живой, настоящей, собирающей в себе всё - и ум, и здоровье, и душу. Тонкие черты лица, словно гладь лесного озера, отражали все мысли, что проносились в голове девушки. Вот, она чуть нахмурилась, затем лицо прояснилось, а теперь в больших серых глазах промелькнула тень досады.
В коридоре зацокали каблучки, дверь открылась и в палату вошла красивая женщина лет сорока. На самом деле Лидии Петровне было уже далеко за семьдесят, но откуда, спрашивается, Антону было знать о возможностях евгеники и косметологии XXII века?
- Не просыпался ещё? - тихо спросила вошедшая, жестом показывая девушке, что вставать не надо.
Та отрицательно покачала головой. Пожилая склонилась над кроватью. Решив, что пора уже и "проснуться", Антон тихонько застонал, потёр лицо рукой и медленно открыл "заспанные" глаза.
- З-здравствуйте, - с запинкой поздоровался он, озираясь с искренним любопытством.
Кроме его кровати, других лежбищ в палате (а это, безусловно, была палата), не наблюдалось. Столик, пара, даже на вид, уютных кресел, огромное окно с матовым стеклом, куча разных диковинных приборов. И две медички, глядящие на него во все глаза.
- Здравствуйте, - в один голос ответили они.
- Скажите, пожалуйста, где я нахожусь? - вежливо обратился к ним Антон. - И как я собственно, сюда попал?
"Удивительно, - подумала Лидия Петровна. - Лексика от нашей, практически, не отличается. Разве только архаизм "пожалуйста", и всё". А вслух сказала:
- Не волнуйтесь, сейчас всё расскажу. Ира, последи за приборами, хорошо? Меня зовут Лидия Петровна. Сейчас мы заполним вашу историю болезни, а потом я отвечу на ваши вопросы.
- Ладно, - согласился Антон, устраиваясь поудобнее, чтобы можно было краем глаза видеть молоденькую докторшу.
"Ну, вот, и этот ископаемый на неё глаза пялит!" - с удивившим её саму раздражением подумала профессор.
Голографическая клавиатура, по всему видать, удивила гостя. Но он только покосился на диковину, однако, вопросов задавать не стал.
"Хорошее эмоциональное торможение", - отметила про себя Лидия Петровна.
- Ваши фамилия и имя?
- Ветров Антон Васильевич, семидесятого года рождения, - отбарабанил "ископаемый".
Спина молоденькой докторши дрогнула.
- Как, простите, семидесятого?! - глаза Лидии Петровны удивлённо округлились.
Больной, в свою очередь, посмотрел на них с удивлением.
- Очень просто. Седьмого августа тысяча девятьсот семидесятого года рождения. Место рождения - город Новосибирск.
Профессор кивнула, внося информацию в базу данных.
"Блин, что же им про место жительства сказать?" - лихорадочно соображал Антон.
Разумнее всего, конечно, выбрать, методом экстраполяции, место подальше, только знать бы - где он сейчас? Однако, вопрос это задан так и не был.
- Скажите, - снова обратилась к нему Лидия Петровна. - Вы помните, при каких обстоятельствах оказались в лесу, примерно в пятидесяти километрах на северо-восток от посёлка Горный Новосибирской области?
"А вот-те хрен!" - злорадно подумал Антон, отрицательно покачав головой.
- Горный? - задумчиво сказал он вслух. - Даже названия такого не припомню.
Молодая бросила на Лидию Петровну быстрый взгляд. Та, поймав его, успокаивающе опустила веки - мол, не волнуйся, всё поняла. Все эти манипуляции не ускользнули от внимания Антона.
"Так... полиграф или что-то в этом роде. Вот же, попал!"
"На этот вопрос почему-то отвечать не желает, - отметила про себя профессор. - Либо не хочет вспоминать что-то неприятное, либо чего-то опасается".
"Зачем он врёт? - удивлённо размышляла Ира. - Его же в Космослужбе прозондируют в два счёта".
И, тут же, сообразила, что в его времени такой техники, скорее всего, не было.
- Ну, спрашивайте.
- Я уже спрашивал, - улыбнулся Антон. - Где я? Как я сюда попал? Что, вообще, со мной случилось?
- Вы пропустили один очень важный вопрос, - серьёзно сказала Лидия Петровна. - Вы спросили про "что" и "где", но упустили из виду "когда".
- И когда же? - послушно спросил гость.
Профессор кинула взгляд на Иру. Та глазами показала - "он в норме".
- Значит, отвечаю по порядку. С вами случилась неприятность - вы упали в яму и замёрзли. Сейчас вы в городе Калининграде.
- Ого! - не удержался от комментария Антон. - Ближний свет!
- И самое главное - сейчас 1 августа 2153 года. В яме вы пролежали больше ста лет.
Только тут его проняло по-настоящему.
"Однако!"
Он уставился на Лидию Петровну, затем потом перевёл взгляд на Ирину, словно ища у неё поддержки. Девушка сочувственно кивнула, не забывая контролировать приборы. Надо же, небольшой эмоциональный всплеск и мозги включились почти мгновенно. Вот, это мужчина!
Глава 2. Космическая Безопасность
Может, не зря болтали девчонки, что на втором курсе её изнасиловали, и с тех пор она стала фригидной? Ладно, разберёмся. Что это он там про русских говорит?
- ...являлся одним из самых эффективных видов единоборств. Однако, в отличие от восточных стран, это наследие было утрачено почти полностью. Произошло это... Курсант Филатов!
- Ос-с...
Вскочив с пола, Игорь согнулся в почтительном поклоне.
- Так, когда это произошло?
- Это произошло в XVIII веке, учитель, в ходе реформ, проводимых императором Петром I.
- Почему? - узкие глаза японца ничего не выражали.
- Император запретил аристократам "биться на кулачках", вследствие чего уникальный "боярский" стиль рукопашного единоборства был бесследно утрачен. Сохранился только, так называемый, "засечный" стиль, но и он дошёл до нас в сильно упрощённом виде.
- Хорошо. Хаджиме! - Сиро-сан громко хлопнул в ладоши.
Курсанты мгновенно оказались на ногах.
- Занятия окончены. Спасибо, вы свободны.
В раздевалке привычно пахло потом, из смежной душевой курился лёгкий парок. Слышался шум струящейся воды и довольное уханье курсантов.
- У тебя, говорят, новая девушка? - поинтересовался Семён, с которым они с первого курса всегда сидели вместе.
- Угу, - невнятно буркнул из-под полотенца Игорь.
- Чего? - наклонился к нему друг. - Не слышу.
- Да, - громко сказал Филатов, швыряя полотенце в корзину.
- Значит, в парк тебя можно не приглашать?
Игорь мотнул головой. Говорить было неохота. Семён скорчил рожу - смотри, мол, как знаешь! Застегнув молнию на кителе, он неторопливо двинулся к выходу. Игорь с завистью поглядел ему вслед. Это была последняя "пара" на сегодня, но ему предстоял ещё экзамен по Космическому Законодательству - предмету, который будущие "космические волки" откровенно не любили. И эта нелюбовь была вполне оправдана - уследить за всеми нововведениями, которые вносились в законодательство Конфедерации Четырёх Миров, было под силу только суперкомпьютеру.
В любой момент преподаватель мог бросить чугунный "спасательный круг", задав вопрос - например, какие новые законы, касающиеся перевозки животных, внесены в марсианское законодательство за последнюю неделю? И попробуй с ходу сообразить, особенно, если учесть, что законотворческая активность "марсиан" стала уже притчей во языцех - любой закон, изданный Сеймом этой планеты, тут же начинал обрастать кучей иезуитских поправок. И обрастал до тех пор, пока не превращался в свою полную противоположность. После чего он отменялся, издавался новый... и всё начиналось сызнова.
Впрочем, такие вопросы Муми-тролль (как любовно называли юриста его ученики) задавал только тем, кто злостно прогуливал его лекции. Филатов, к счастью, в этих "чёрных списках" пока не числился, вследствие чего имел право надеяться, что Муми-тролль над его несчастным телом глумиться не будет.
Размышляя на эту невесёлую тему, Игорь и сам не заметил, как ноги вынесли его в сад. Этот сад был славен тем, что разрастался с каждым годом. Каждый факультет, оставляя AlmaMater, считал своим долгом посадить здесь что-нибудь максимально экзотическое. Из каких только далей не доставлялись сюда растения! Любой курсант знал, что последняя практика перед выпуском обязывает его, кровь из носу, привезти что-нибудь почудесней.
В итоге марсианский плодовый мох соседствовал здесь с раскидистым земным дубом, который, как утверждали преподаватели, видел ещё власть Советов. А неподалёку от них под прозрачным колпаком играла всеми цветами радуги венерианская людоедка. Купол исполнял, одновременно, функцию безопасности, не давая хищному растению добраться до курсантов, и сохранял вокруг растения необходимую температуру и атмосферу.
Правда, от одного курса к другому, из уст в уста, передавалась легенда, как курсанты скормили людоедке придирчивого инспектора из какой-то надзорной инстанции - не то из Управления Образования Космослужбы, не то из Безопасности. Впрочем, педагоги эту легенду не подтверждали, мимоходом замечая, что ни одна людоедка или, даже, людоед не смогли бы выжить, съев инспектора.
Игорь хмыкнул, представив себе людоедку, подыхающую над недоеденным проверяющим, и захохотал. Что за бред лезет ему в голову? Другой бы радовался, что невеста так себя соблюдает. Уж если она так строга с ним, других и вовсе на пушечный выстрел не подпустит. Мужское самомнение ниспослано нам свыше. Не будь его, большую часть жизни сильный пол перманентно проводил бы в состоянии чёрной меланхолии.
Антон постепенно привыкал к новому миру. А мир, похоже, привыкал к нему. Когда на третий день ему разрешили вставать и гулять в палисаднике, не прошло и часа, как за ним прислали машину из Космической Службы Безопасности. Озадачивало, в первую очередь, чем его скромная персона заинтересовала именно космическую безопасность? СБ - термин, хорошо ему знакомый и по своему времени. То, что Служба Безопасности интересуется бывшим беглым зеком, нормально и понятно, а космос-то тут при чём?
- Здравствуйте, Антон Васильевич, - поздоровался, подойдя к нему, здоровенный мужик со стрижкой "ёжик". - Разрешите представиться - Главный инспектор Космической Службы Безопасности Артём Зверев. Я прибыл, чтобы пригласить вас в гости.
- В гости? И именно пригласить? А отказываться можно? - непринуждённо поинтересовался Антон, не без интереса разглядывая верзилу.
Интересно, сможет ли он с ним сейчас спарринг выстоять? И честно себе признался, что вряд ли. Он уже побывал в здешнем спортзале (точнее было бы сказать - спорткомплексе) и понял, что полтораста лет в толще льда - не фунт изюма.
- Пожалуй, нет, - улыбнулся краешком губ здоровяк. - Нашей конторе, знаете ли, не принято отказывать. Традиция такая.
"А мужик-то с юморком", - отметил Антон, вставая со скамейки.
- Что здесь происходит?
Ирина выросла перед ними, как из-под земли.
- Простите, а вы кто? - она без всякого страха поглядела на Зверева снизу вверх.
Выслушав ответ, Ирина кивнула.
- Всё верно, меня предупредили. Я должна сопровождать Антона Васильевича.
- Ирина Николаевна, зачем вам ехать? - пожал широкими плечами Артём. - Мы нашего гостя доставим обратно в лучшем виде.
- Не посетуйте, но у меня приказ, - твёрдо сказала Ирина и повернулась к своему пациенту:
- У вас с собой документы?
- Нет, - машинально ответил Антон.
"Что за чёрт? Какие, на хрен, документы, он их тут в глаза не видел! И с какой стати она с ним так официальна? Комедию ломает?"
Изощрённый ум бывшего опера, почуяв неладное, закрутился втрое быстрей.
- Пойдёмте, я их в палате оставил.
- Стоять! - дружелюбие Зверева как ветром сдуло. - Быстро садитесь в машину. Оба.
"Ну, вот, давно бы так. А то лыбится, как крокодил".
Рука Ирины змеёй нырнула в сумочку. Пистолет возник в руке Артёма почти одновременно с её движением.
"А, вот это ты зря, браток".
И Антон, что было сил, врезал бугаю носком кроссовки под коленную чашечку, одновременно, ребром левой ладони, вышибая пистолет. Или, точнее, предмет, похожий на пистолет. Бог его знает, что это такое на самом деле... наверное, бластер какой-нибудь. Удар в солнечное сплетение заставил Ветрова согнуться с тяжким стоном.
"Здоров, гад!"
Он знал, что следующий удар будет коленом в лицо или ребром ладони в основание черепа, и попытался "скруткой" уйти с линии атаки, понимая, что не успевает. Удара, тем не менее, не последовало.
- Не шевелиться! - послышался резкий окрик.
С трудом разогнувшись, он увидел молодого длинноволосого парня в светлом костюме, который держал их всех под прицелом пистолета. Или чего-то, чертовски похожего на пистолет. Верзила замер в нелепой позе, не решаясь двинуться с места. В двух шагах от него застыла Ира с изящной финкой в руке.
"Прямо, как у Гоголя, - насмешливо подумал Антон. - Ревизор из Петербурга. Оп! Немая сцена".
Откуда-то из-за спины парня выскользнули трое мужиков в тёмно-синей форме Космической Полиции. На запястьях резко ставшего очень покладистым Зверева щёлкнули какие-то диковинные наручники и он, зажатый с двух сторон конвоем, покинул место действия.
Длинноволосый спрятал пистолет и улыбнулся.
- Ирина Николаевна, можно уже убирать свой кинжал. Враги побеждены. Здравствуйте, Антон.
- И вам не хворать, - проворчал Ветров. - С кем имею честь, простите?
- Главный инспектор Космической Службы Безопасности Артём Зверев.
- О, как! - не удержался от ехидной реплики бывший опер. - И сколько вас тут таких Зверевых?
Парень оскалил белые зубы. Вообще, на безопасника он не походил ни грамма. Не то, что его предшественник. Скорее, на какого-то теннисиста или актёра.
- Если вы про того, которого только что увели, то он-то, как раз, не Зверев, а совсем даже Казимеж Микульский. Между прочим, почти три года во всепланетном розыске "висел". Ирина Николаевна, вы нас кофе не напоите?
- Напою, - кивнула та. - Только, если не хотите цианида в чашку, сначала карточку свою покажите.
- Охотно.
Ящичек, прикреплённый слева от входа, тихо мяукнул, подтверждая полномочия гостя. Когда кофе уже был разлит по чашкам, Зверев, наконец, рассказал о том, что случилось.
- Начнём с того, что наш гость сюда угодил по чистой случайности, - Артём вежливо наклонил голову в сторону Антона. - Эксперты Космической Полиции исследовали все архивные материалы, касающиеся вас. Если быть кратким, то суд вас осудил по подложным документам и на основании доказательств, добытых незаконным путём. В настоящее время готовятся документы по вашему оправданию и реабилитации.
- Благодарю, - усмехнулся Антон. - Я так и так перед законом чист, все мои прегрешения закрыты, как говорится, "за давностию лет".
- Да, это правда, - не стал спорить Зверев. - Докладываю, так, в порядке общей информации. Ирина Николаевна, а как вы Микульского вычислили?
Ирина, которую неожиданный вопрос застал врасплох, удивлённо поглядела на инспектора.
- Это просто. Он же представился вашим именем. А я вас в лицо знаю. Помните, вы к Лидии Петровне приезжали. Когда...
- Да-да, - торопливо прервал её Артём. - Действительно, как я забыл? Просто не подумал, что вы запомните.
Ирина усмехнулась.
"Похоже, он приезжал сюда, когда меня только доставили, - сообразил Антон. - Потому и ответил так поспешно, чтобы она лишнего не сболтнула".
- А потом вы убежали, - продолжил Зверев, как ни в чём не бывало. - Свалились в яму и там замёрзли. Но, вот, в чём вам повезло несказанно, так это в том, что яма оказалась не простой ямой, а карстовым разломом. И, вследствие каких-то тектонических явлений, слой, в котором вы замёрзли, сместился ниже, в вечную мерзлоту. А в ней, как вам известно, даже мамонты столетиями свеженькими лежат.
- Мне, простите, одно непонятно, - негромко сказал Ветров.
- Непонятно - спрашивайте, - повернулся к нему безопасник.
- Как я остался в живых, я понял. Чудом, иначе не скажешь. А чудеса, как известно, качественному анализу не поддаются. Чудо, оно и есть чудо. Значит, остался жив - и слава Богу. А вот за каким лешим я Космической Безопасности понадобился? Не просто Безопасности, а именно Космической? - подчеркнул он.
И с удовольствием заметил, что привёл собеседника в лёгкое замешательство. Покрутив головой, собеседник негромко рассмеялся.
- Правильно в вашей аттестации написано - "реакция быстрая, ум аналитический". Не помню дословно, но суть именно такая.
- И, всё же?
- Да, вы нас заинтересовали. Причин тут несколько. Во-первых, вы, несмотря ни на что, хороший специалист в своей области. Это факт.
- Маловато, - с сожалением констатировал Антон.
- Маловато? - возмутился Зверев. - Да вы знаете, что у нас тридцать пять процентов сотрудников уже пенсионеры? И мы с каждым из них носимся, как с хрустальной вазой? Потому что у них опыт! И даже не их собственный, а опыт их наставников, они-то сами уже в мирное время пришли. А молодёжь наша вообще понятия не имеет... не то, что о войне, даже о локальных конфликтах! У нас настолько благополучное общество, что скоро затрещина преступлением века считаться будет!
- И на фига вам в таком благополучном обществе волкодавы? - недоумённо пожал плечами Ветров. - Живите и радуйтесь. Перехватчики - народ проблемный, хлопот с ними...
Он, не договорив, только махнул рукой. Уж чего-чего, а в его жизни проблем с вояками было не меряно. Одни афганские ветераны чего стоили! Привыкнув на войне, что любые вопросы можно решить кулаком, ножом или пулей, они и в мирной жизни, не задумываясь, решали их так же. И не они в этом виноваты, совсем нет. Почти любой человек, побывав в аду, изменяется внутренне. И, прежде чем впускать его обратно в нормальную жизнь, следует его реабилитировать, провести коррекцию личности. Нечто вроде декомпрессионной камеры у водолаза - сначала выровнять давление, а уж потом помещать в воздушную среду.
У американцев, кстати сказать, то же самое творилось с вьетнамскими ветеранами. Да, и после Великой Отечественной с дембелями забот, по рассказам стариков, хватило выше крыши. Так, что, видимо, не понимает этот пижон, о чём говорит.
- Я понимаю, - словно подслушав его мысли, спокойно сказал Артём. - В молодости работал с боевыми собаками. Да не прозвучит это цинизмом, люди не слишком, в принципе, в этом плане отличаются. Мы тоже после боевых занятий псов на карантине держали, пока они к обычной жизни не адаптируются. Но, ведь что характерно - период адаптации у всех собак был разный! Кому-то требовалась неделя, кому-то две, а некоторые приходили в норму мгновенно.
- Естественно, - заметила Ира. - Процессы возбуждения и торможения у каждого организма сугубо индивидуальны. И уровень интеллекта немалую роль в этих процессах играет.
- Согласен, - кивнул Антон. - А кто-то и вовсе, я думаю, не смог реадаптироваться. Уверен, что ваши тридцать процентов пенсионеров, аккурат, из тех, которые приходят в норму быстрее прочих.
- Угадали. И у вас, Антон, насколько мне известно, процессы адаптации и реадаптации проходят почти мгновенно.
- Не совсем так. Тоже торможу. Как опыт показал, примерно с недельку.
На память Антону пришло собственное возвращение с Северного Кавказа. Он сидел и тупо оглядывал собственную квартиру. А потом спросил жену - где стоит вода? Та долго не могла понять - почему именно стоит? А он злился на её непонятную тупость. Пока, наконец, супруга не сообразила - в чём дело. А, сообразив, на его глазах демонстративно повернула кухонный кран, из которого полилась вода.
Привыкший, что вода всегда стоит в углу палатки, Антон за какие-то четыре месяца напрочь забыл, что вода может течь из крана. И улыбаться не мог примерно с неделю. Несмотря на то, что там постоянно ржали, как кони.
- Так, в том и дело, что у вас включаются процессы торможения, а не возбуждения, - воскликнул инспектор. - А процессы возбуждения, судя по вашим картам, включаются у вас, практически, мгновенно.
- По каким это картам? - Ветров озадаченно посмотрел на собеседников.
- Ну, мы же тебя полностью исследовали, - удивилась Ира. - Ты разве не понял?
- А, дошло, - хмыкнул он. - Это, наверное, когда твоя начальница со мной политбеседу проводила?
- Не только, - улыбнулась Ирина. - Но и тогда тоже, ты прав.
- Ясно, - он повернулся к Звереву. - Итак, чем я могу быть вам полезен?
Глава 3. Люди и рептилоиды
- Игорёша, это ты? - послышался из кухни голос матери.
- Привет, мам, - буркнул он, всовывая ноги в домашние тапочки.
- Как экзамен?
- Сдал, мам, всё нормально.
Мать стояла у кухонного комбайна. Длинные ухоженные пальцы летали над сенсорами, задавая программу обеда.
- Сильно устал? - сочувственно спросила мама, невесомо приземляясь на кухонный пуфик напротив.
- Нормально, - повторил Игорь.
На самом деле он чувствовал себя так, словно его в грузовом отсеке до Плутона прокатили. Проклятый Муми-тролль, верный правилу не прерывать отвечающего, просто весь мозг ему выел зубочисткой. Особенно, когда Игорь сбился на понятии превентивной обороны в законодательстве Марса.
Жители Красной Планеты, как общеизвестно, любят всё разложить "по полочкам", стремясь предусмотреть, буквально, все возможные ситуации. Но, именно, поэтому так часто попадают впросак. Не любит жизнь никаких рамок, это же вам любой космолётчик скажет. Отдельное понятие превентивной обороны существует только у них. Все другие законы Конфедерации состояние необходимой обороны считали начавшимся с момента возникновения угрозы. Точнее, с того мгновения, как человек осознаёт, что ему что-то угрожает.
Забыл он про эту проклятую марсианскую пунктуальность! Ну, что теперь, казнить его, что ли? Муми-тролль, разумеется, ни о какой казни и не заикнулся, но в дипломе по "Правоведению" теперь будет красоваться не "пять", а "четыре". А это может означать только одно - выбор места службы ему более не грозит. Как говорится, куда Родина пошлёт. А куда она может послать простого выпускника? Не в дальний же космос, ясен перец. Куда-нибудь на Марс или Юпитер, тоже мне, счастье.
Игорь мимоходом сгрёб со стола наушники и, насадив их на голову, бухнулся на диван. Движением руки развернув клавиатуру прямо на животе, он ткнул пальцем в сенсор и прямо перед ним в воздухе повис виртуальный дисплей. Гудок вызова в наушниках сопровождался расходящимися волнами на экране.
- Да, слушаю, - ответил, наконец, голос Ирины и она сама возникла на экране во всей красе, сидящая в какой-то палате за кучей приборов.
- Привет, Ириша, можешь говорить?
- Я сейчас занята, Игорь. Лежи, лежи, не вставай! - строго сказала она, обернувшись куда-то в сторону.
Послышался щелчок притворяемой двери, и девушка снова повернулась к нему.
- Говори, я одна.
- Ты, что, нянечкой подрабатывать взялась? - пошутил Игорь и, тут же, пожалел о сказанном.
Лицо Ирины стало строгим.
- Я назначена куратором проекта. Извини, работы очень много, я потом сама с тобой свяжусь.
- И-ир, - просительно протянул он. - Не сердись. Я тебя поздравляю, честно! Это просто здорово, ты молодец! А что за проект?
- Сейчас, - Ира ткнула куда-то пальцем и в углу дисплея замерцало название файла - "Ископаемый".
- Это тот парень из XXI-го века. Замёрз который, помнишь?
Конечно, он помнил. Ира про этого парня ему раз двадцать говорила. Что он, совсем идиот? Вслух, конечно, он этого не сказал.
- Да, конечно, - отозвался парень. - Ты даже фото его показывала. Смотри, там, не влюбись в него.
- Почему я должна в него влюбляться? - пожав плечами, поморщилась она. - Ты считаешь меня настолько легкомысленной?
- Что ты, нет, конечно, - испугался Игорь. - Извини, я просто пошутил.
- Ладно, Игорёша, ты меня прости. Я занята и оттого нервничаю немного. На Амазонку сегодня не получится, мне тут допоздна торчать придётся.
- А когда? - расстроился он.
- Не знаю пока. Извини, мне нужно работать.
На дисплее снова поплыли виды Великих Каньонов - Ира отключилась. И, тут же, словно только этого и ждал, включился Семён.
- Привет! Что, диван спиной полируешь?
- Отдыхаю от трудов праведных, - спокойно ответил Игорь. - Имею право.
- Значит, экзамен сдан?
- А что, кто-то сомневался?
- Что ты, что ты! - сделал большие глаза дружок. - Слушай, Игорёха, выручай, я влип не по-детски. Девчонок двое, а я один. Твоя Ирина на работе, а ты, всё равно, без дела валяешься. Выручай, старик!
Игорь мотнул головой. Стоп! А откуда это он про Ирку знает?
- Да, девчонки, как раз, в одной группе с ней работают, - ничуть не смутившись, пояснил Семён. - Перст судьбы, не иначе. Соглашайся, давай! Никто же тебя не заставляет изменять любимой. Так, погуляем, в кафе посидим... ну, чего ты скуксился?
- Я не скуксился, - оскорбился Игорь. - Я думаю.
- А-а, - протянул друг. - Ну, это дело хорошее, думай.
"И в самом деле, - пришло в голову Филатову. - Чего я ломаюсь? Она с этим парнем в одной палате сидит, я же ей сцены ревности не устраиваю!"
- Вы где?
- Недалеко, возле Озерков, - обрадовано отозвался Сеня. - На подлёте дай вызов, я тебе пеленг включу.
"Ну, и отлично, - подумал Игорь, задвигая дверцу флайера. - Я заживо себя хоронить не обещался".
И рванул флайер с места так, что лёгкий смерчик долго крутил конфетную бумажку на том месте, где только что стоял летательный аппарат.
В жизни человека случаются такие моменты, когда один шаг, сделанный не туда, заводит совсем на другую дорогу. И назад вернуться никакой возможности уже нет, ибо подобное Создателем не предусмотрено. Турнирное правило - взялся, так ходи, а коли пошёл - всё!
Сиди Антон мирно в своей зоне, он бы прожил совсем другую жизнь в своём родном XXI веке. А теперь он сидел в своей палате и украдкой любовался Ириной, которая, не обращая на своего пациента никакого внимания, изучала показания приборов за прошедшие сутки. Словно почувствовав его взгляд, девушка обернулась.
- Ты на мне дыру протрёшь, - улыбнулась она.
- Извини, - смутился Антон. - Я нечаянно.
- Ладно, - смилостивилась Ирина. - Так и быть, прощаю. И приглашаю тебя на прогулку. Что выбираешь - космодром или научно-производственный комплекс?
- А просто в кафе меня пригласить нельзя? - Антон просительно посмотрел на куратора. - Просто посидеть, послушать музыку, выпить чего-нибудь.