Каминяр Дмитрий Генаддьевич : другие произведения.

Мысли о "Снарке"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
   Пролог
   "Снарк"... Изданный в 1876 году, это порождение мысли Льюиса Кэрролла изредка, но будоражит умы человечества - чем, или кем, этот Снарк может быть?
   Будучи бесформенным и абстрактным, Снарк как цель путешествия "поэмы" является "тем, не знаю чем" из русских сказок. Поэтому, читатели "Охоты" могут считать снарка хоть Путиным, хоть Обамой, хоть Камиллой Паркер-Боулс или Ангелой Меркель; могут - атомной энергией, прародиной всего человечества, а в Баха Калифорния растёт дерево, которое так и называется - Буджум, который был одним из видов снарка, как мы выяснили в третьем-четвёртом припадке...
   ...Вот насчёт Буджума как дерева у меня как раз сомнение: вся мифическая фауна Кэрролла отличается проворством и неуловимостью, а у дерева, даже самого редкого, эти качества как-то незаметны. Но о буджумах мы поговорим чуть попозже; сейчас только замечу, что эта работа - не попытка разобраться, что такое снарк, а взгляд со стороны на всю "Охоту", что именно она быть может представляет из себя как литературное произведение...
  
   Агония Первая: Высадка

Как однажды Жак-звонарь головой сломал фонарь

Поговорка, которая позволяет запомнить цвета радуги

   - Вот где водится Снарк! - закричал Благозвон
   Первое, на что обычно не обращают внимание исследователи "Снарка", заинтересованные в последнее время чаще всего математикой, это то, что "Охота" начинается In Media Res, или если по-Русски - в середине действия, что ближе к древним эпосам: в "Илиаде" всё начинается на последний год осады Трои, с ссоры Агамемнона с Ахиллом; в "Энеиде" - когда Троя уже пала, и давно пала, и лишь последние троянцы под предводительством Энея плавают по Средиземному морю в поисках новой родины; а "Охота" начинается, когда снарколовы уже прибыли туда, где по словам Благозвона водится Снарк, и выгружаются на берег.
   Это не так уж и трудно просмотреть, всё это занимает 4-8 строчек, после чего начинается опись героев-участников охоты, и сам Кэрролл, кажется, не придал большого значения этому факту родства с древними эпосам, но отметил - он есть.
  
   Экипаж хоть куда: были здесь Башмаки
   Как отмечают все исследователи "Охоты", все её главные персонажи, экипаж корабля, начинаются с буквы "Б", что создаёт дополнительные проблемы переводчикам: как сохранить и "Б", и рифму, и смысл. Мы же отметим, что персонажи описаны в первой агонии неодинаково: сначала мы знакомимся с Благозвоном, который является главой всей команды, вроде того, как Агамемнон руководил всеми греками, а Приам - троянцами; а затем идёт почти вся остальная команда: Башмаки, т.е. Бой, который чистил башмаки за пенни, "пошивщик Бантов и Беретов", т.е. Болванщик, Шляпных Дел Мастер, или Шляпник, который участвовал в чаепитии с Соней и Мартовским Зайцем в стране Чудес. То, что он оказался здесь, не должно удивлять: остров, к которому пристали снарколовы, населён животными, описанными в "Бармаглоте" Зазеркалья, а Болванщик наш работает и там, в роле гонца при Белом Короле: сказочные миры Кэрролла взаимосвязаны...
   После Болванщика идут Барышник, Барристер, Бильярдист и Банкир, и если Барристер с Банкиром ещё отметятся в шестой и седьмой агонии, то остальные два - нет: перед нами "массовка", которая отмечена ещё у древних римлян, например, в "Метаморфозах" Овидия, который несколько раз давал своим читателям списки - героев, убитых Персеем, кентавров, убитых на свадьбе Перифойя и Гипподамии, и т.д. Опять эпос, т.е.
   Затем - Бобёр или Бобр. Что он тут забыл, вернее нашёл? Букву "Б"? Тогда почему не медведь (Bear) или барсук (Badger)? По словам Благозвона, Бобёр неоднократно спасал команду, но как - непонятно. Опять чушь?
   Очень может быть, но вот только в Средние века люди верили, что бобровая струя, брошенная за борт, отпугивала от кораблей страшных спрутов-кракенов. Это, конечно, тоже чушь, но в таком случае ей на "Охоте" самое место!
  
   Был и некто, прославленный кучей добра
   Иначе говоря - Булочник. Его Кэрролл описывает довольно детально - застенчивый растяпа, что забыл своё добро на берегу...правда, прибыл на борт в 7 пальто и трёх парах обуви, т.е. всё равно неплохо подготовленный к отплытию, особенно если учесть, что экипировка других участников круиза не описана вообще - может, её и не было?
   Дальше - больше. Булочник, быть может, и не умён, и не симпатичен, но смел (это признавал и Благозвон), и силён - то с гиенами смеялся (и их не боялся), а то прошёлся под лапу с медведем.
   С медведем, правда, не совсем хорошо вышло - кое-кто считает, что под медведем Кэрролл вывел царскую Россию: он в своё время там был, и ему там понравилось. Так ли это или нет - судить не берусь, но пока отметим, что при скромном росте и внешности Булочник и силён, и смел - что ещё нужно герою, особенно классическому? Особенно в России, с её Иванами-дураками - сказочными богатырями-героями.
   ...А что Булочник мог печь только свадебный торт - ну и что? Чем это отличается от Болванщика или Банкира - на корабле все три одинаково бесполезны. Т.ч. отметим, что с одной стороны Булочник такой же чудак, как Болванщик или Банкир, а с другой стороны Кэрролл явно его отличал от остальной команды, не считая Благозвона, Бобра и Бойни - он и смел, и силён, и прост с виду, и имеет множество имён - ну чем не народный герой? Или литературный, если на то пошло?
  
   Крайний в списке имён, скажем, не был умён
   А вот этот персонаж, в отличие от того же Болванщика или Барристера, тоже описан довольно детально, что роднит его с Булочником, как и мозги. Про Булочника Благозвон говорил - "Ростом парень не вышел - и ум не ахти" - а Бойня, последний из экипажа, описан просто и чётко: тупица. Dunce, если по английски. В чём же проявляется его тупость? В том, что сообщил Благозвону, что забивает только бобров через неделю после отплытия.
   И опять - а чем это отличается от занятий Барристера или Банкира? Последний предложил Бобру (который естественно огорчился после заявления Бойни) две страховки на выбор: против града и пожара. Чем такие занятия-предложения отличаются от заявления Булочника, что он-де печёт только свадебные пироги, или от заявления Бойни, что он забивает только бобров? Это, с одной стороны.
   С другой - Булочник, как мы рассмотрели, парень не промах, и славен не только (и не сколько?) своими пирогами, сколько своими прогулками под ручку с медведями и подобными славными подвигами. Другое дело, что Бойня пока этим тоже не прославился, но...
   Но в то же время Бойня, вместе с Бобром, уже делают кое-что важное для "Охоты": они вводят в неё вторую сюжетную линию!
   А вот с ней всё не так просто. Скажем, та же "Алиса в стране Чудес" - её сюжет прост: Алиса хочет дойти до чудесного сада с розами - и всё! Другое дело, что пока она до него дойдёт, пока она там разберётся с Королевой Червей и ко., пройдёт немало времени и приключений...
   "Алиса в Зазеркалье" - та же история, даже ещё более прямолинейная: Алиса хочет, вернее должна, дойти до последней линии на шахматной доске и стать королевой. Вот и весь сюжет. Другое дело, что пока она до этой линии дойдёт, пока она повстречается с Белым рыцарем и ко., пройдёт немало времени и приключений...
   Вот "Остров Сокровищ" Стивенсона: при всём уважении к его автору, сюжет там тоже простой: Джим и его друзья хотят попасть на остров Сокровищ, чтобы эти сокровища добыть, а Сильвер и другие пираты хотят того же самого, а конкурентов ещё и покрошить своими саблями...
   "Др. Джэкил и Мр. Хайд" - сюжет один: разобраться, узнать, кто такой Мр. Хайд и каким образом он связан с Др. Джэкилом...
   "Хоббит" Толкина: дварфы с Бильбо-хоббитом и Гэндальфом-магом должны попасть к Одинокой Горе, чтобы сокровища свои добыть, а дракона, который их украл - победить...
   Но вот перед нами "ВК". В ней уже две главные линии - Сэм и Фродо спешат к горе Рока, чтобы сбросить туда Кольцо Всевластия и спасти мир, а в то же время их друзья проводят отвлекающий маневр против сил тьмы, вроде бы и сообща с Сэмом и Фродо, но в то же время раздельно... Перед нами - две сюжетные линии, а не одна.
   Или вот дамские детективы Донцовой. В них, как не странно, тоже две линии сюжета. В одной из них очередная Евлампия или Тараканова должны решить очередную тайну; в другой она разрешает жизненные неурядицы, которые не имеют никакого отношения к очередному убийству или ограблению... Звучит просто? Т.в., есть подозрение, что именно эта стратегия и сделала Донцову, вернее её книги, очень выгодным финансовым проектом, несмотря даже на разных конкурентов вроде Поляковой или Брикер...
   Вернёмся к "Охоте". В ней Кэрролл тоже вводит две сюжетные линии. Первая линия - это и есть охота на снарка; а вторая - это конфликт между Бобром и Бойней: несмотря на то, что Банкир не то вручил, не то не вручил Бобру страховки, а сам Бобр вроде бы раздобыл кольчугу (или нет), Бобр стал Бойню избегать, на контакт не идти (на конфликт, впрочем, тоже), и в команде охотников появился разлад...
   Это неважно? Пустяки? Но как мы увидим позднее, Кэрролл так не считал, а что ещё важнее, этим "Охота" отличается от эпоса, у которого второй сюжетной линии не было...
   И ещё одно: и Булочник, и Бойня описаны как... персонажи, как личности: например, один забыл своё имя, у другого есть кличка, которую он не прочь и забыть, скорее всего - у других членов команды, от Башмаков до Банкира этого нет. Исключение представляет лишь Благозвон, (Бобер пока не в счёт), но о нём мы поговорим отдельно.
  
   Сухой остаток: первая агония дала нам следующее: указала, что "Охота" начинается в "середине", как это делали "Илиада" с "Энеидой" и "Одиссеей"; она познакомила нас с Благозвоном - номинальным вождём команды; с остальной командой - сборищем личностей скорее второстепенных, чем важных; с Булочником - главным героем "Охоты"; и с Бойней, чьё появление в "Охоте" дало Кэрроллу возможность начать вторую сюжетную линию в своей поэме и отделить её от эпоса.
  
   Агония Вторая: Речь Благозвона

...Где наш вожак, с тремя козлами, наш герой сугубый?

Данте Алигьери, Ад, Песнь Семнадцатая

   Экипаж обожал вожака своего:
   После того, когда мы просмотрели всех действующих лиц в первой агонии и разделили их на группировки, вернёмся к Благозвону. Мы встретили его первым в "Охоте", и теперь продолжаем смотреть на него как на персонаж.
   Первые четыре куплета второй агонии Благозвона только славят - он и прост, и велик, и высок, и мудр - достал карту, где только море, а земли нет. Кое-кто из русских переводчиков "Охоты", кстати, тут усмотрели аллегорию (или что-то похожее) на политический курс России после 1917 года, тем более, что чуть позднее комплименты в адрес Благозвона несколько потускнели...
   Что тут сказать? Как было сказано раньше, в "Охоте" можно усмотреть что угодно - хоть судьбу СССР, хоть - США, а хоть - судьбу древнего человечества: это раз.
   А два - не забывайте, что остров Снарка (или не остров?) находится не то в Эльфляндии, не то в Зазеркалье, где по тому же Кэрроллу нормальные законы, включая природы, не действуют. В таких условиях карта без нормальных, логических обозначений - самое то.
  
   Это было прекрасно; но потом стало ясно:
   Карта-картой, но следующие строки показывают, что Благозвон, как капитан, обладает довольно специфическим опытом: только и умеет, что в колокольчик звонить, а их корабль носится по морям и океанам, без всякого контроля. Нелепо - да, но только с точки зрения здравого смысла, а во-вторых...
   Во-вторых, во многих древних эпосах - и в "Одиссее", и в "Энеиде", и в кельтских сказаниях, есть мореплаватели, которые отплыли от родных, или хотя бы знакомых, берегов, после чего потеряли контроль над своим кораблём или флотилией, и оказались неизвестно где. Кэрролл, такое ощущение, сатиризирует над этим во второй агонии своей "Охоты", или, вернее, урезает все ненужные детали, отправляя своих моряков по волшебным морям без всяких ненужных там компасов и пометок на карте - зачем? Попал вон Одиссей на остров к очередной Цирцее или Калипсо, и не понять, где тут запад, а где восток, пока местные жители не покажут. Бывает.
   Правда, снарколовы попали не к Цирцее-Калипсо, а в какое-то менее приятное на вид место: "мешанина уступов и трещин". (В другом переводе - "кругом всё ущелья и пропасти".) Какой-то остров Мёртвых с картины Боклина или похожего мастера... Что же делает Благозвон, увидев, что дух команды упал? Он его поднимает, вернее - продолжает поднимать (помните начало первой агонии-то?). Поднимает он его с переменным успехом, и наиболее успешно - выпивкой. Это, конечно, несколько цинично, но и реалистично, и подействовало: дух команды поднялся.
   И да обратите внимание: Благозвон цитирует Марка Антония из "Юлия Цезаря" Шекспира. Оно конечно, Шекспир стал классиком английской литературы ещё во времена Кэрролла, если не раньше, а Благозвон тянется к чеканным, но тяжеловесным изречениям, но Кэрролл опять цитирует античного персонажа, Марка Антония, а не короля Генриха Пятого, скажем, хотя Шекспир и про него писал. Т.е. опять "Охота" упирается во времена античные, до рождества Христова, а Благозвон снова надел тогу, или тунику, древнего вождя, а не современного... Тенденция.
  
   Я напомню сейчас по порядку все пять
   А Благозвон продолжает продвигать свой авторитет главного специалиста по Снаркам с одной стороны и как самого главного в их команде вообще с другой. Делает он это описывая все пять примет Снарков: и вкус их, и тугодумие их, и банные кабинки он любит, и вообще Снарки разные: есть клювастые, а есть зубастые, а есть Буджумы... Описывает он, кстати, вполне детально, со знанием предмета - и это не его вина, что предмет его такой неуловимый и трудноописуемый: если отвлечься от деталей, то Благозвон снова оказывается вполне компетентным лидером...правда, и Благозвоном тоже: пока он компетентен только на словах, а не на делах, в отличие от того же Одиссея или Энея, которые одинаково умело умели и языком чесать, и мечом махать. Благозвон же, как покажут дальнейшие агонии, не из таких - он, скорее, Агамемнон, герой умелый, но с изъяном; вождь команды героев, но не главный герой произведения, каким был Ахилл в "Илиаде". Эта роль принадлежит, скорее, Булочнику, даром что он упал в обморок в конце этой агонии...
  
   Сухой остаток: Вторая агония посвящена Благозвону, и не только его речи. В ней он представлен как персонаж-вождь команды "снарколовов". Как и подобает такой важной персоне, он и на вид внушителен, и берёт всё руководство на себя, и действительно компетентен - доставляет своих подчинённых куда надо, даром что не совсем привычными методами. Кроме того, он находчив - видит, что шутки не действует, и добавляет в дело выпивку, и умён, вернее начитан - он довольно детально описал Снарков, их привычки и обычаи. На данный момент Благозвон представлен молодцом хоть куда - но только на данный момент, т.к. в следующей агонии речь берёт Булочник, и ситуация несколько меняется...
  
   Агония Третья: Рассказ Булочника

Каждый охотник желает знать, где сидит фазан

Поговорка, которая позволяет запомнить цвета радуги

   Как мы помним из описания Булочника в первой агонии, он кажется явной противоположностью Благозвона, если исходить из агонии второй. Благозвон там описан как молодец хоть куда - удалой, находчивый, высокого росту, внушительной внешности, а Булочник наоборот - и ростом мал, и тугодум, если не сказать твёрже. Другое дело, что он ещё и силён, и смел, как мы выяснили там же. Тогда почему он упал в обморок?
  
   Поднесли ему пышек, пломбира брикет
   Отчасти дело происходит из-за двойственности ситуации: в команде, и охоте на Снарка самый главный - Благозвон, но вот в "Охоте" как в литературном произведении - Булочник.
   Опять же Кэрролл тут не изобрёл велосипед, это было ещё в той же "Илиаде" - Агамемнон и Ахилл, чья ссора и дала изначальный толчок всему сюжету. В "Охоте" же Благозвон и Булочник соперничают за власть более мягко: Благозвон пытается держать всю ситуацию под своим контролем - в колокол зазвонил, "Молчать!" закричал, и вообще Булочника постоянно перебивал - а Булочник под контроль не берётся, упорно гнёт свою линию, даром что он представляет не очень живописное зрелище снаружи.
  
   Мне мой дядя (в честь коего назван я был)
   Да, кстати, а зачем Кэрролл поднял вопрос с именем Булочника ещё в первой агонии? Он забыл своё имя? А чем "Булочник" отличается от "Банкира" или "Башмаков"? Тем, что как литературным персонажам, Банкиру с Башмаками имена не нужны - они эпизодические персонажи, мелькают себе на заднем плане, и только. Булочник же - один из главных героев "Охоты", ему собственное имя полагается, только вот он его забыл - бывает.
   Кстати, стоит заметить, что и Благозвон - имя собственное, характер его владельца описывающие, и у Бойни тоже есть имя собственное, правда, скорее кличка - "Тупица", которое его описывает как личность, и с Бобром всё не так просто... но о них потом.
   Вернёмся у Булочнику. Помимо прочего, его дядя дал ему вполне конкретные советы как ловить Снарка - и Благозвон немедленно вмешивается снова, на этот раз подтверждая, что да, именно так нужно охотиться на Снарков, хотя до этого он требовал от Булочника, чтобы тот своего дядю пропустил. И это - тоже знак борьбы Булочника и Благозвона: Благозвон всё время вмешивается в рассказ Булочника, требует, чтобы тот рассказывал по Благозвоновой указке, а тот, когда слушает Благозвона, а когда нет.
   Соль в том, что Благозвон в команде - главный, и его надо слушаться, иначе всё пойдёт по швам. И поведение Булочника - это бунт на корабле, который Благозвону нужно погасить, иначе он получит чёрную метку, т.с.
  
   Но, мой светлый, беда, если встретишь хоть раз
   Во-первых, в оригинале племянник-Булочник не светлый, а "beamish". Лучезарный, что ли? Это играет не такую большую роль, разве что привязывает "Охоту" как литературное произведение к другому стихотворению Кэрролла - про Бармаглота. Оттуда же прибыли и Брандашмыг (он же Кровомпер, Бандерхват, Страхус), и птица Джуб-Джуб (она же Хворобей и даже... Соловей-Разбойник). Это первое.
   Второе, Благозвон снова перебивает Булочника - "Прекратите мычать! Сколько можно болтать, идиот?!" - но тот практически посылает Благозвона куда подальше: "Я не в силах молчать - это то, что мне душу гнетёт!" Бунт и неподчинение капитану, короче, пускай и на словах, а не на деле. Но Благозвон промолчит - до начала четвёртой агонии, когда он снова попытается взять своё.
   Но пока Булочник продолжает свой рассказ: в нём он регулярно побеждает Снарка. Правда, только во снах, но ведь Снарк - не совсем настоящий, материальный зверь: быть может, победа над ним во снах - это самое то. В любом случае Благозвон - лидер команды! - не может похвастаться даже этим и смущённо молчит.
   А Булочник оканчивает свою речь упоминанием о Буджуме - мол, с простым Снарком он справится шутя, а вот Буджум - как предупреждал его дядя - будет для него роковым. Что тут сказать? В ирландском эпосе есть рассказ о герое, который погиб от клыков волшебного вепря, созданным мажордомом героя специально для этой цели, потому что тот герой - случайно или нет - убил маленького сына мажордома. У Виталия Бианки есть рассказ про охотника на медведей, который серьёзно считал, что сороковой медведь будет для него роковым. Это оказалось не так, но данный рассказ у Бианки был не сказкой, а скорее реалиями русских охотников. В "Охоте" же Кэрролла реализм оттеснён далеко на задний план и почти не поднимает головы, как и в любом другом эпосе, где можно встретить хоть волшебного кабана без хвоста и ушей, хоть неуязвимого для мечей и стрел героя...
   И, кстати, это свидетельствует против того, что Буджум (и Снарк) - это деревья или другие растения. Всё-таки представители флоры редко появлялись в античном мире как активные чудовища - вот представители фауны, это дело другое...
  
   Сухой остаток: Если вторая агония была посвящена Благозвону, то третья - Булочнику. Для контраста, видать. Благозвон, при всех своих сильных сторонах, больше мастер языком чесать, а Булочник - наоборот. Поэтому Благозвон, кстати, Снарка и не найдёт, хотя он это очень хочет. Бывает.
  
   Агония Четвёртая: Охота

Охота пуще неволи

Русская поговорка

   Благозвон огорчился и высморкал нос:
   Начавшийся в предыдущей части конфликт между Благозвоном и Булочником - кто в команде самый главный - продолжается. В третьей агонии Булочник вольно или невольно переговорил Благозвона и докончил свою мысль до конца. Теперь очередь Благозвона, и он ею пользуется... не слишком хорошо: мол, что же вы молчали о своей судьбе раньше? Конечно, если Снарк-Буджум вас унесёт, будет печально, но всё-таки...
   Ответ Булочника весьма великолепен, и он показывает читателям, что Булочник не только смел и силён, но и образован - знает не только английский, но и другие языки - в оригинале голландский, немецкий, греческий, иврит - в отличие от Благозвона и ко. которые знают только английский, т.ч. Булочник снова Благозвона уделал - недаром тот резко сменил тему для разговора.
   (Забегая вперёд, заметим, что Бойня тоже оказывает силён в науках, правда не в гуманитарных, но в математике и естествознании.)
  
   Эту славную речь, - стал вожак объяснять
   Вернее - он совсем оборвал разговор, свернул его и объявил, что охота на Снарка началась. Методы он вчистую взял у Булочника и выдал за свои, и это нехорошо. Это - тоже признак конфликта в духе Агамемнона и Ахилла; другое дело, что в "Охоте" этот конфликт почти уже закончен и в дальнейшем не будет играть главной роли.
   Но чу! В самой "Охоте" наступает поворотный момент, она достаточно чётко делится на две части. Первые четыре агонии - это высадка на остров Снарка. Последние четыре - это и есть сама охота. И что?
   С одной стороны, для древней литературы такой поворот не впервой. В "Энеиде" первые 6 книг - это "Одиссея", скитания Энея и троянцев по морям и землям. Последние 6 - это "Илиада", где троянцы бьют греческих колонистов и их союзников в Италии, мстя за Трою: это всё не менее чётко, чем в "Охоте" Кэрролла.
   С другой стороны, такие повороты сюжета больше ближе современной литературе: подобно тому, как более древние авторы писали труды с одной сюжетной линией, так они ещё и делали это прямолинейно: как отправились бравые рыцари в поход за Граалем, так и всё. Точка. Едут они за Граалем до конца. Никаких поворотов-разворотов сюжета на сколько-то градусов, знаете? Никаких "Ланцелоту надоело, что его всё время тычут носом в его любовь к Гвенивере, и он поехал домой наводить там порядок - и зачем ему Грааль? Ночной горшок ничуть не хуже", да.
   В "Охоте" таких резких поворотов нет (Кэрролл - это вам не Брикер и не Донцова), но и в нём поворот, метаморфоза сюжета показана довольно заметно, в отличие от двулогии об Алисе, например, где ничего подобного нет.
   Поворот этот отмечен подготовкой снарколовов к охоте; как и все действия в "Охоте на Снарка" они показаны на редкость абсурдно, в духе "сверчок вскочил на кочок, а таракан ударил в барабан", тем более, что в одном из переводов Барристер-адвокат стал отставной козы Барабанщиком, т.ч. барабан ему полагался по праву. Но это только перевод, а в оригинале - Барристер есть Барристер, и-
  
   А Барристер не смог в установленный срок
   -убедить Бобра не шить кружева. Вопрос: почему вышивание Бобра кружев не вкладывается в общий ряд действий по подготовке к охоте? Бильярдист намазал нос мелом, Банкир обменял серебро на банкноты, а Башмаки и Брокер точили лопату - одну на двоих, видно. Ответ: всё дело во второй сюжетной линии. Конфликт Бобра и Бойни никуда не делся, и Кэрролл приготовился заняться им уже в следующей агонии - пятой.
   А на данный момент прошу заметить - Бойня тоже подготовился к охоте, и тоже - не так, как все: появился "изящно одет, в белоснежных перчатках и рюшах". Благозвон обозвал это чушью, а вот Бобер сразу успокоился, перестал Бойню бояться, (по крайней мере так сильно, как прежде) и Булочник тоже принял Бойню за своего, подмигнул ему так подбадривающе (особенно в английской культуре и литературе, где подмигивание означает тайный знак поддержки).
   Напоминаю: с Бойней Благозвон тоже поругался, как и с Булочником - но раньше, ещё в первой агонии: не дал ему Бобра забить, правда только при использовании своего капитанского авторитета, а этот авторитет - вещь переменчивая, когда он есть, а когда его нет. Как показывают следующие агонии, авторитет Благозвона оказался не таким прочным, как ему казалось, как бы причудливо это не описывалось; впрочем, трещину он дал уже сейчас, когда Бобер (обиженный, по-видимому, и на Благозвона, что тот не дал Бойню отселить на другой корабль в первой агонии) занялся своим делом, а не подготовкой к охоте, а Бойня просто повёл себя несколько трусливо, не настоящий мужчина, короче говоря.
   И вот тут на сцене и появляется птица Джуб-Джуб.
  
   Сухой остаток: как мы видим, авторитет Благозвона, такой внушительный ещё совсем недавно, во второй агонии, начал падать. Сперва Булочник его переговорил и доказал, пускай и самому только Благозвону (а может, что и другим тоже), что он более компетентный эксперт по Снаркам и вообще герой, чем Благозвон, а теперь и Бобер с Бойней стали вести себя "не так", создавая какой-то неприятный прецедент по неповиновению к капитану. И как покажут дальнейшие агонии, авторитет Благозвона так вовремя и не восстановится.
  
   Агония Пятая: Урок Бобру

На безптичье и воробей - соловей

Русская пословица

   Искали в напёрстках - и здравых умах
   Как было замечено многими специалистами, куплет о том, как именно искали Снарка повторялся во всей "Охоте" раз шесть, если не больше. Очень многие из них предполагают, строка - "Грозили пакетами ценных бумаг" - относится к какой-то финансовой афере, которые встречались в немало количестве в истории Англии (читайте Бушкова), и в которой Кэрролл мог крупно пострадать, лишившись какой-нибудь части своих сбережений, возможно даже значительной. Всё так.
   Но вот на что реже обращают внимание - это на то, что это описание собственно процесса охоты на Снарка, и что последние 4 агонии "Охоты" проходят и под "эгидой" этого процесса, и - одновременно. Тот факт, что бравые снарколовы постепенно разошлись кто куда, кто в лес, кто по дрова в поисках Снарка, как-то не обращает на себя внимания - это раз.
   Два - это то, что последние четыре агонии происходят не только одновременно, но и в один отдельный и определённый период времени - от конца спора Благозвона и Булочника до заката солнца. Сколько же времени это длилось? Даже если предположить, что охотники высадились на остров рано-рано утром, при самом рассвете, то темнеть началось не через ровно 12 часов (такого не бывает даже в Зазеркалье), а несколько раньше, часов через 5-8. А если учесть, что на саму высадку и пр., описанное в первых четырёх агониях, ушло неизвестно сколько времени, то оно (время, т.е.) осталось у охотников в обрез: "А долина - всё уже и уже. А вечер - всё холодней и темней", говорилось в одном переводе. В другом - "Ущелье всё уже, и солнце спешит спуститься всё ниже и ниже".
   Вдобавок не забывайте - что-остров-то гористый, что только ухудшает дело охотников-героев книги. В небесах ещё может и светло, а на земле - уже очень даже темно.
   Это общий план - что с героями?
   С героями? Теперь Кэрролл взялся за свою вторую сюжетную линию - Бойню с Бобром. Как он намекнул в конце первой агонии, Бобр Бойню стал недолюбливать, и тот платил ему если не той же монетой, то около того. Теперь они то ли случайно, то ли специально (в такой толпе только слонопотама...пардон, Бармаглота и ловить) отбились от остальной группы и пошли отдельно, в другую долину или ущелье.
   Даже если предположить, что основная группа была изначально общей, совместной, Кэрролл изобрёл классический сюжет современной литературы, когда два недруга попадают в общий переплёт и должны спасаться сообща. В наши дни это используется в основном для любовных романов (где участвуют мужчины и женщины, а не однополые пары), но вот у Кэрролла это скорее и есть крепкая мужская дружба, не знаю с подтекстом или нет.
  
   Вдруг чудовищный скрежет под тучи взлетел
   Итак, Джуб-Джуб, Джаб-Джаб, Хворобей, и даже Соловей-Разбойник. На кого же он похож?
   А как и все монстры из "Охоты" - не на кого. Нет, чуть позднее Кэрролл - словами Бойни - описывает Джуб-Джуба...так, что становится понятно, что никому не понятно, кроме собственно Бойни и Бобра. Джуб-Джуб может быть и птицей такахе, и старой девой-учительницей, и птицей додо, и плезиозавром - на что у кого хватит воображения, на то Джуб-Джуб и похож.
   Игровая компания Pathfinder заявила - выходя из собственных соображений - что Джуб-Джуб - это огромная птица с хвостом как у ящерицы, ярко-фиолетовыми перьями на спине и крыльях, и чешуйчатым телом. А почему и нет?
   Отложим в сторону Джуб-Джуба, обратимся к Бойне. Он определил, что перед ними (над ними?) Джуб-Джуб по методу Благозвона - то, что сказано три раза, есть правда. Так ли это или нет (многие математики утверждают что да, исходя из их собственной, математической логики) судить не берусь, а замечу, что "опираясь" на Благозвона, Бойня нашёл свою собственную смелость.
   Это в литературе тоже не редкость - Bildungsroman называется, когда мальчик становится взрослым. Одна из первых книг, где это происходит - "Одиссея" Гомера, когда примерно первые четыре главы описывают жизнь сына Одиссея Телемаха, а не самого героя, да и в дальнейшем Телемах играет в "Одиссее" важную роль!
   Можно ли считать Благозвона и.о. отца Бойни? Нет, но Бойня приводит Благозвона как специалиста и вообще достоверный источник. Это факт.
   А вот Бобер до этого не додумался, увы, и впал в панику.
  
   - К Двум прибавить Один... Я таблицу забыл
   Печальное зрелище, и не очень-то мужественное; впрочем, если учесть, что Бобер всё врем что-то вышивает, а животные в английском языке не имеют полов и без специального указания все они называются "оно", то не пора ли говорить о Бобрихе?
   ...Оставим в покое пол Бобра, вернёмся к Бойне. В пятой агонии автор-Кэрролл снова напоминает, что Бойню в экипаже прозвали "тупицей", и это не есть хорошо. Что же делает Бойня? В пятой агонии он проявляет не только смелость, но и смекалку, и с помощи очередной математической операции (их Кэрролл обожал) доказывает и показывает Бобру, что два плюс один - это три.
   Впрочем, не одному только Бобру - к тому времени в ущелье к Бобру и Бойне присоединилась целая толпа разного зверья неопределённого вида и облика...
   Стоп! На иллюстрациях Холидэя, который и иллюстрировал первое издание "Охоты" эти зверюшки выглядят вполне узнаваемыми: свинки, котята, ящерки и т.д. Жидковато как-то для "ядовитых тварей из сумрачных нор", знаете? Может поэтому Кэрролл и отверг иллюстрацию Холидэя - портрет Снарка? Ведь всё зверьё у него в "Охоте" абстрактное, а тут бы получилось вполне конкретное, а это - не так страшно. Да и вообще - вдруг и впрямь Снарк-Буджум был деревом и его не могли найти имено поэтому? Тогда вообще получается нехорошо.
   Но твари из нор - это только задний фон, а на переднем Бойня, которого прозвали "тупицей", свободно проделывает довольно сложную математическую задачу на одном дыхании, как раз плюнуть. Бобер, кстати, тоже не промах - за одну минуту достал все необходимые канцтовары, от бумаги до пишущих перьев (в те годы ручек ещё не было). Видно, он ещё и корабельным интендантом был, да, и зря Бойня над ним подтрунивает.
  
   Мой метод так ясен, что я бы о нём
   Покончив с математикой, Бойня перешёл к природоведенью, рассказав Бобру (и читателям) о Джуб-Джубе. И опять же, всё в духе Благозвона, но с более практичной жилкой - как этого Джуб-Джуба готовить и где хранить. Это всё к чему?
   К тому, что Бойня-тупица как раз не тупица, а очень даже умный товарищ. Часто в литературе, а в последнее время - и на экране, можно прочитать и увидеть, как юноша преодолевает препятствия и становится мужчиной - вспомните того же Телемаха из "Одиссеи". Обычно эти препятствия физического сорта, хотя и не без духовности, вроде как фильм "After Earth" вышедших на киноэкраны в 2013 году. Фильм был так себе, выехал в основном на спецэффектах, но главный-то сюжет каков? Сын героя должен преодолеть разные трудности и самому стать героем. Или не стать, но тогда, по законам жанра, если грудь не в крестах, то голова точно в кустах, а это никого никогда не устраивало.
   Ну а у Кэрролла препятствия скорее умственного сорта, хотя тоже требуют немалой смелости - когда вокруг тебя целый паноптикум а-ля Иероним Босх, то тут не до трусости, и Бойня не подвёл - одолел-таки супостата, ведь Джуб-Джуб под шумок куда-то делся.
   Но и Бобер не подвёл - дал Бойне все необходимые материалы, чтобы показать и доказать его тезисы, оказался хорошим, верным и смелым подручным и товарищем Бойне. Недаром Бойня с Бобром так после этого подружились!
  
   Завершился урок; хоть с готовностью мог
   Ага, вот именно. В любом хорошем рассказе, и тем более повести, конфликт должен быть разрешён, даже если это избиение женихов Одиссеем или победа Энея над Турном. В данном случае конфликт Бойни с Бобром был второстепенной важности, т.ч. после того, как они подружились, "Охоте" далеко не конец, но они подружились, и так, что стали не разлей вода!
   Благозвон, кстати, это оценил, но это было потом, но...
   К слову о Благозвоне. На иллюстрации Холидэя к пятой агонии он тоже есть - далеко-далеко на заднем фоне, бредущий себе одиноко и звонящий в свой колокольчик. Это вполне может быть указанием на то, что группа снарколовов к этому времени окончательно распалась: ведь остаться в одной целой группе нелегко, когда бродишь по лесам или горным ущельям.
   Плюс во время четвёртой агонии авторитет Благозвона как лидера мог оказаться поперченным (см. выше), да и во время морского путешествия - тоже. Благозвон-с! Языком чесать и в звонок звонить он мастер, а вот что касается серьёзных дел - не очень. А вот Булочник наоборот.
   Вернёмся к Бойне и Бобру: с ними всё понятно. Из врагов они стали друзья до гробовой доски, и когда они ссорились, они вспоминали ущелье птицы Джуб-Джуб, их общие беды и неприятности, и снова мирились. Настоящая мужская дружба, короче говоря, вроде той, чтобы была у Юлия Цезаря и Марка Красса после войны со Спартаком, по версии А. Валентинова. А почему и нет?
   Другое дело, что это как-то по-современному, включая и "хэппи-энд" в конце агонии - в древних трудах герои чаще погибали, чем наоборот. В этом есть своя логика, и в "Охоте" она тоже появится - когда Булочник найдёт наконец своего "рокового медведя" - Буджума. (В одном из переводов - Мычуна.) Но это ещё впереди, и к Бойне с Бобром не относится.
  
   Сухой остаток: итак, пятая агония была полностью посвящена разрешению второй сюжетной линии - конфликту Бойни и Бобра. В отличие от других агоний, агония пятая ближе к современной литературе, а не к древней, и вообще может считаться предтечей многих современных беллетристических трудов, вплоть до "хэппи-энда". Поэтому она ещё может считаться и контрастом с последней частью-агонией "Охоты", где счастливым концом и не пахнет - но об этом речь впереди.
  
   Агония Шестая: Сон Барристера

Был бы фраер - статью подберём.

Русская блатная песня 90-ых - 2000-ых годов

   Искали в напёрстках - и в здравых умах
   В то время, пока Бойня с Бобром попали в ущелье Джуб-Джуба, Барристер устал доказывать всем и каждому, что Бобр был неправ, плетя свои кружева и одновременно с этим разыскивая Снарка по горам и ущельям - и он лёг поспать. Заснул - и увидел сон, что он находится на заседании суда, где участвует Снарк (т.е. Барристер нашёл его в своём здравом уме) и где судят свинью за дезертирство из сарая (или свинарника).
   Что тут сказать? Неудивительно, что отдельные переводчики "Охоты" на русский нашли этот суд очень актуальным для советских/послесоветских реалий. В ответ на это можно сказать, что Кэрролл, конечно, гениальный писатель, но скорее всего он пародировал свой, английский суд времён королевы Виктории, а то, что его театр абсурда так успешно наложился на послесоветские реалии - это "заслуга" скорее властей РФ, чем Кэрролла.
   Что же до самого суда... Как обычно у Кэрролла вполне реальная вещь - о чём ещё и думать законоведу как не о законах и о суде - доведена до абсурда: дезертирство свиньи из сарая - шутка ли?! Только Снарк тут причём?
  
   "Я..." Судья говорит; Снарк ответствует: "Стыд!
   А притом: обратите внимание, что Барристер за весь свой сон не говорит не слова. Быть может он и устал обличать Бобра в том или сём, но это в реальности, а то во сне. Во сне он мог бы и поговорить, но он молчит, зато Снарк поёт как Карузо...или как профессиональный адвокат. А если вспомнить, что Барристер нашёл Снарка не где-нибудь, а внутри себя, то поднимается теория, что в данном случае Снарк - это Альтер-эго Барристера.
   Чушь? Может быть, но вспомните про Джэкила и Хайда - Стивенсон издал свою книгу примерно в то же время, в 1886 году, и она обсуждала вопрос двойственной природы человека - это раз. Два - это вера в призрачных двойников, про которых Кэрролл, дитя своего времени, хоть что-то ухом да слышал. А если учитывать, что ещё в двулогии об Алисе (и особенно в "Зазеркалье") Кэрролл поднимал вопрос то двойниках-близнецах (Труляля и Траляля), то о том, чей это сон - Алисы или не Алисы, то он вполне мог дойти до идеи об Альтер-эго из страны снов сам.
   Притянуто за уши? Может быть, но всё равно это объясняет, почему Снарк в сне Барристера ведёт себя так не по Снарковски: ведь Благозвон во второй агонии утверждал, что Снарк как раз тугодум, до него всё доходит как до жирафа - с большим опозданием, а во сне Барристера наоборот - он всё держит под контролем, всё судебное заседание.
   К слову сам Барристер, как бы не хвалил его сам автор - мол, "Барристер - для дельных советов" - как-то особенно в "Охоте" не прославился, а теперь и подавно задремал, что для охотника стыдно и непрофессионально, что наводит на мысли, что охотник на Снарка из него такой же, как и законовед: не очень удачный.
  
   Вынес он и вердикт, хоть и сильно устал
   И тут, когда Снарк-законовед добрался до высот красноречия и влияния - облом. Пришёл тюремщик и заявил, что свинья, которую судили, померла, и достаточно давно. Что дальше? А вернее - зачем это Кэрроллу понадобилось?
   А это - апофеоз абсурда: суд судит мёртвую свинью. Дело тут не столько во Снарке, сколько в самом суде. Кэрролл, есть такое ощущение, не очень любил родное законодательство, да и кто его любит? В Англии его не любили ещё со времён Робин Гуда, когда разные крючки, судебные и др. помогали принцу Джону добывать налоги у населения. С тех пор если что и изменилось, то вряд ли в лучшую сторону.
   И обратите внимание: даже весть о кончине Хавроньи (или борова?) не поколебала Снарка; наоборот, он произнёс последнюю речь, всё ярче и громче других, предыдущих, пока она не слилась с колокольчиком Благозвона, который звенел у Барристера над ухом.
   С одной стороны, это указывает, что Бойня с Бобром уже нашлись и встретились с Благозвоном; с другой - на то, что Снарк является не только абстрактным, но и не совсем реальным (а то и совсем не реальным) без конкретного облика и функции. Ведь в самом деле, почему бы Снарку не быть Благозвоном - или колоколом Благозвона? А?
   ...Но если приключения Барристера во сне и наяву очень загадочны, то приключения Банкира - просто трагичны. А ведь всё начиналось хорошо...
  
   Сухой остаток: Шестая агония действительно одна из самых непонятных частей в "Охоте". По безумным меркам этой поэмы она - лирическое отступление в сторону; в то же время она указывает, что Снарк Кэрролла, подобно Хлестакову Гоголя, находится внутри человеческой натуры, и что искать его хоть с вилами, хоть с напёрстками - один чёрт. Нужно заглянуть внутри себя, и понять, что там происходит, чтобы найти своего Снарка, как это сделал Барристер - и не понял, что сделал. А может быть, Благозвон помешал. (Или нет.)
  
   Агония Седьмая: Судьба Банкира

Когда я голодный, меня не встречай...

Загадка

   Искали в напёрстках - и в здравых умах
   В то время пока Барристер задремал, а Бойня с Бобром беседовали о математике и о Джуб-Джубе, почтенного Банкира одолел приступ храбрости, и он побежал вперёд остального отряда... если только этот отряд был.
   Считаем сами. Бойня с Бобром ушли в сторону - минус два. Барристер задремал где-то сзади - минус один. Булочник, как мы увидим в последней агонии, тоже ушёл куда-то отдельно - минус ещё один. Сам Банкир ушёл вперёд - тоже минус один. Остаётся пять человек, включая Благозвона...который, впрочем, по некой живости характера вполне могло носить отдельно от остальной компании, т.ч. дело это тёмное, особенно если учесть, что охотники искали Снарка среди ущелий и пропастей, где очень трудно остаться в команде, если вы не связаны верёвкой. В "Охоте", хоть в оригинале, хоть в переводах, про верёвку не слова, т.ч. скорее всего её и не было, и все снарколовы разошлись кто куда.
   Вернёмся к Банкиру. Что с ним случилось? Его встретил Бандерхват, он же Брандашмыг, Страхус, Кровомпир и др. Некоторые комментаторы "Охоты" считают, что он же - г-н Дизраэли, которого Кэрролл не очень любил: считается, что когда в Зазеркалье Алиса ехала на поезде, Дизраэли предстал там как человек в бумажной одёжке, его так даже Тэнниел нарисовал. Но так ли это или нет - сказать трудно: Брандашмыг не имеет конкретного облика, он может быть как и Дизраэли, так и шестиногим зверем с колючками на спине и горящими глазами - почему нет?
   В некоторых переводах считается, что Брандашмыг умеет летать, но это именно финты переводчиков; в оригинале это чудо-юдо сперва swiftly drew nigh, т.е. быстро подкралось, а потом просто fled, что переводится скорее как "убежало", нежели "улетело".
   Но почему Брандашмыг взялся за Банкира? Да потому что тот испугался; напоминаю, что в пятой агонии Бойня и Бобер тоже испугались, но потом взялись за ум, стали вообще беседовать о том, как лучше зажарить Джуб-Джуба - в кубках из слоновьей кости или в кадках из красного дерева - и Джуб-Джуб исчез как дым, только крик от него остался. А Банкир наоборот - сам испугался, стал писать чек отступной, и у Брандашмыга от этого только силы прибавилось.
   Кстати, это черта многих нечистиков: если ты не потеряешь голову и сохранишь силу духа, то ты можешь от них отбиться, а если нет - то нет...
  
   Без стонов и пауз - повергнутый в хаос
   Нечистики в "Охоте", правда, довольно специфичные - из Зазеркалья, стихотворения "Бармаглот", причём в компании с некоторыми другими словами - beamish (из описания Булочника), fruminous, mimsiest, каждое из которых - портманто, которые с такой любовью обсуждал Шалтай-Балтай с Алисой, что стоит иметь в виду, когда обсуждаешь "Охоту". Банкиру надо было поступить наоборот, а не предлагать Бандерхвату отступные...
   Зато Благозвон - в своём репертуаре. "Я же вам говорил! - и свой колокол важно потряс". Скажем откровенно - ничего такого он не говорил, про Брандашмыга уж точно, хотя в конце четвёртой агонии он действительно упомянул про птицу Джуб-Джуб, что правда, то правда.
   Но заметим: после спора с Булочником в третьей и четвёртой агониях Благозвон постепенно сдаёт свои позиции как настоящий вождь охоты, и всё больше и больше проявляет себя как пустозвон. Почему?
   Потому что он - обратная сторона Булочника. Тот молчун, но деловой, а Благозвон - наоборот. В реальной жизни, конечно, ничто не мешает ему исправиться или измениться в лучшую сторону, но в "Охоте" реализмом и не пахнет, т.ч. характер Благозвона как книжного персонажа только продолжает ухудшаться.
  
   Почернело лицо: кто в Банкире сумел
   Вернёмся к Банкиру. После Брандашмыга его лицо почернело, жилет побелел, и сам он сошёл с ума, только кости игральные стучали (которые он кидал). Перед нами - типичная жертва английских фэйри, эльфов и фей, которые отнюдь не так безобидны и добры, как это показывает Дисней. Маэстро Толкин, который в эльфах разбирался как никто другой, показал их настоящую природу в "Сильмариллионе", где эльфы были вполне благородными и светлыми, но были среди них и затемнившиеся - например, Феаноринги; впрочем, это совсем другой разговор.
   Банкир вышел из игры. Спрашивается, почему? Таким образом Кэрролл показывает, что охота на Снарка совершенно не такое безопасное и приятное дело, как могло до этого показаться; ставки в ней достаточно высоки, а подвиг Бойни и Бобра, победа над Джуб-Джубом - это настоящий подвиг. В американском боевике, скажем в ранее упомянутом "After Earth" проигравшего уничтожают обычно физически, вплоть до его съедания; "Охота" Кэрролла более интеллектуальное произведение, и Банкир просто сошёл с ума. Напоминаю: Бойня и Бобер выиграли благодаря мозгам Бойни и поддержки Бобра, т.е. опять интеллектуально, а не физически. Банкир, и вообще седьмая агония - этакая обратная сторона агонии пятой, правда немного куцая.
   Но кроме судьбы Банкира седьмая агония содержит ещё кое-что: слова Благозвона, что скоро станет темнеть, а Снарк ещё не найден. Т.е., во-первых, в темноте Снарка искать бесполезно. В этих словах есть резон: Снарк существо не реальное, мифическое, а таких в ночной темноте искать накладно, хотя бы потому, что они становятся сильнее и опаснее.
   Но во-вторых в оригинале "Охоты" написано, что охотники уже потратили пол-дня и уже скоро стемнеет. Это означает, что они приплыли на этот остров (или материк) не ранним утром, а ближе к полдню, а то и за полдень - ведь не поймёшь, что на дворе, лето или зима, темнеет раньше или позднее, а тут ещё и горный ландшафт с его тенями - пойди разберись, Снарк тут, Брандашмыг или вообще пусто. Дело, короче говоря, идёт к финалу - или грудь в крестах, или голова в кустах.
  
   Сухой остаток: Седьмая агония - одна из наиболее "алогичных" глав "Охоты". Она выделяется из общего ряда, как и шестая не тем, что в ней участвуют только некоторые из охотников, а тем, что с ними происходит что-то неожиданное, и на первый взгляд - не связанное со Снарком. Но в действительности седьмая агония - это только преддверие к последней, восьмой агонии, где и произойдёт трагедия и пик всей "Охоты".
  
   Агония Восьмая: Исчезновение

На миру и смерть красна

Народная мудрость

   Искали в напёрстках - и в здравых умах
   Ситуация дошла до последней стадии: день склонился к концу (и портрет Бобра, стоящего на хвосте, чтобы попытаться задержать заходящее солнце, получился очень трогательным) а Снарка так и нет.
   Да и откуда он мог появиться? Единственный, кто его худо-бедно нашёл был Барристер, и нашёл он его внутри себя, а не среди ущелий и пропастей. Все остальные нашли (или потеряли) кто что, но не Снарка.
   Тут снова на сцену выходит Булочник. После четвёртой агонии он как-то скрылся из виду, что не удивительно - после объявления охоты (и предупреждения о Джуб-Джубе) весь отряд распался, пускай и не совсем, и не сразу - но мы об этом уже говорили. Сейчас же заметим, что это последний раз, когда Благозвон что-то сказал во всей книге - но об этом ниже.
  
   Был он прям и велик - но всего только миг
   И вот тут древний эпос и вступил в свои права. Булочник, как указано выше, действительно приобрел "героическую ауру" и вступил в свои права, как полноценный герой, о чём было уже сказано раньше - он и смел, и силён, и образован, и именно теперь он и нашёл Снарка. Награда нашла героя, т.с.
   Вот только награда оказалась несколько специфичной - после того, как Булочник спрыгнул на Снарка-Буджума сверху, они оба исчезли.
   Вообще-то в этом нет ничего неожиданного - мы уже обсудили феномен "рокового медведя" раньше, а предположение, что Снарк - это Альтер-эго охотника на Снарка (как в случае Барристера в шестой агонии), ничего не меняет. Помните Джэкила и Хайда Стивенсона? Др. Джэкил, добряк и филантроп, решил найти свою тёмную сторону, г-на Хайда, и он его нашёл - в результате чего оба сгинули: сперва Хайд поглотил Джэкила, а потом ему самому пришлось бежать из Англии. С Булочником и Снарком произошло нечто похожее, либо то, что случилось, скажем, с Тором и с Мировым Змеем Йормунгандом: взаимное физическое уничтожение. Какой вариант лучше - судите сами.
   И да, есть теория, полусерьёзная и полушутовская, что Снарк-Буджум оказался Башмаками (т.е. чистильщиком обуви) - мол недаром Холидэй его так и не изобразил в первой версии охоты, как и собственно Снарка. С таким же успехом можно объявить Снарком-Буджумом Благозвона - то он обязательно имел последнее слово в каждой агонии, а тут восьмая агония - и вся "Охота" - кончается на очень тихой ноте, и Благозвон её отнюдь не произнёс, а наоборот, сам тоже замолчал. Отчего бы? Не потому ли, что он вместе с Булочником сгинул?
  
   Было тщетно искать в наступающей мгле,
   Как и полагается античному герою, члену достойной компании, от Эдипа-царя до Моисея, могила Булочника осталась неизвестной. Могила Буджума - тоже.
   Отчасти, конечно, это потому, что наступила ночь, время, когда, по словам Благозвона из предыдущей агонии, искать Снарков - живых или мёртвых - бесполезно. И обратите внимание - никто из других охотников не пострадал, хотя Джуб-Джубы, Брандашмыги и прочая нечисть по-прежнему кишит в округе. Возможно, что гибель Булочника отпугнула их в сакральном смысле - кто знает?
   Но факт остаётся фактом: в отличие от более современных героев, Бойни и Бобра, чьи карьеры как раз и кончаются на счастливой ноте, классический герой Булочник окончил свою карьеру героической смертью, вроде как Геракл.
   Олди написали: герой должен быть один. Можно добавить: герой, особенно классический, мифический или сказочный, не может осесть на одном месте, иначе он перестанет быть героем, как это случилось с королём Артуром...и с царями из русских сказок, но про них и про царевичей - в другой раз.
  
   Сухой остаток: Итак, несмотря на довольно весёлое и оптимистичное начало в духе современной литературы, "Охота" окончилась гораздо более трагично, в духе античной трагедии, вроде "Эдипа-царя" или "Антигоны". Впрочем, это неудивительно - современные литературные черты "Охоты" кончились как раз в пятой-шестой агониях, и начиная с седьмой, в ней стали проявляться как раз античные, что и было раньше сказано.
  
   Эпилог
   Как показало наше расследование, "Охота на Снарка" является очень необычным литературным произведением. Она содержит черты и античного произведения, и более современного, и всё это "упаковано" в форму нонсенса, чуши. В результате этого её читатели (не такие и многочисленные, кстати), видят в "Охоте" то критику атомной бомбы, то советской политики, а чаще всего - что-то математическое. Математику Льюис Кэрролл действительно любил, если не сказать сильнее - обожал, но нельзя же всё сводить к математике! "Алиса", вернее двулогия о ней была написана с минимумом математики в содержании, и это отнюдь не мешает её популярности...
   Вышеприведённое эссе было нацелено на то, чтобы показать черты "Охоты на Снарка" как литературное произведение, которое не относится полностью к математике (вот частично - что да, то да). Надеюсь, что ему это удалось.
  
   Конец
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"