Аннотация: Здравствуйте, вот решил не много помучить перо. Делаю это в первый раз, по этому просьба, бейте злее , что бы излечить от графомании. Заранее спасибо.
КЛЮЧ ОТ СЧАСТЬЯ
Удар света в глаза... Визг тормозов... Дикая боль в колене.
Николай Чернов с трудом поднялся из блевотной жижи грязного московского снега. Голова кружилась, его слегка подташнивало. Выскочивший из желтого авто плотный мужик в обшарпанной куртке, что-то возмущенно кричал ему в лицо, коверкая слова и энергично размахивая руками.
- Извините... Извините, я очень спешу, - только и смог выдавить из себя пострадавший, автоматически отряхиваясь.
Боль в ноге не проходила. Оглядев свой испачканный снежной кашей костюм, на колене которого красовалось дыра, он почувствовал, что настоящие неприятности только начинаются.
Выплеснув первую ярость и поняв, что никто серьезно не пострадал, прокричав на прощание что-то обидное, водитель плюнул себе под ноги и вернулся в машину. Такси вдарило по газам, Николай захромал к тротуару.
По-хорошему, надо бы было позвонить на работу и ползти домой, зализывать раны, но после двух прошлых опозданий, об этом не могло быть и речи... и кредит. Кредит, #ля, мысли о нем клубились в голове у Николая серым липким туманом вытесняя все остальные, кроме еще одной: 'Почему Настя не берет трубку?!'
Настя - эта вспышка, осветившая его беспросветные будни. Единственное светлое пятно в серой жизни: с тучами, нависающими грязными клоками не промытой шерсти, забытым солнцем и сводящей с ума унылой каруселью между офисом и домам. Настя - девушка, вызвавшая у него безумную, по сути, животную страсть. Настя - сверхновая, испепелившая все его накопления, и сподвигшая влезть в этот глупый кредит. Настя - утрата, фактически сведшая его с ума своим бесследным исчезновением несколько дней назад. Её телефон молчал. Место своего проживания за короткий период их встреч она раскрыть не удосужилась. Подруги, до которых он смог дотянуться через соцсети, путались в показаниях и противоречили друг другу, заставляя его чувства в душе хаотично метаться от полной безысходности до слепой ярости и дикой ревности. И хотя исчезла она недавно, казалось, этот кошмар длится уже бесконечно.
Ковыляя к офису, горемыка в который раз набрал её номер, четно.
Утренняя летучка почти закончилась, когда Николай мокрой мышью попытался прокрасться в офис.
На жалобное: 'Здравствуйте, Сергей Владимирович', хмурый шеф только и бросил : 'Отскребешься и пулей ко мне'.
По скопищу коллег прошелестел ехидный смешок, по-видимому его персоналия не раз упоминалось на совещании.
- Скоты, можно подумать с вами такого не случалась, - мысленно огрызнулся Николай, направляясь в туалет, чтобы придать костюму хоть какую-то видимость благообразия.
Вычищая брюки от въевшейся химии, что бы набраться уверенности перед выволочкой начальства и хоть как-то разогнать туман в голове, он достал ключ, который носил на шеи как оберег. Молодой человек почитал его за талисман и считал хорошей альтернативой кресту, который был давно снят и оставлен в родном Саратове, за ненадобностью. Николай нашел его несколько месяцев назад, когда выходил курить на лестницу (возможно, обронили коммунальщики, чинившие тогда телеантенну). 'Ключ от счастья' - как удачно однажды пошутила Настя. С ним, а точнее местом, которое он отпирал и девушкой, были связаны лучшие мгновения жизни манагера. Зажав амулет в кулаке, Чернов зашептал:
- 'Ты принесший мне счастье, теперь, пожалуйста, принеси и удачу... А то вот ведь, шакалы взъелись. Когда меня объявили лучшим работником месяца, каждый лично подбегал поздороваться, а теперь ржут за спиной... Скоты... Но ничего, я вам ещё всем покажу... Все приползёте выразить своё почтение... Я легко смогу выбраться из этой жо... Ну не дурак же я, удача просто по истерлась, да Настя куда то запропастилась. Сейчас напрягусь и полосы неудач как небывало. Конечно, немного фарта не повредит, так что, давай не ленись... помогай'.
Пряча ключ обратно, он на удачу потер его между пальцами, словно вызывая джина и случайно бросив взгляд на потолок, буркнул вдогонку:
- Эй, там наверху, хорош уже гнобить. Давайте лучше тоже немного подмогните ...
Он усмехнулся, как ему показалось уместной шутке. Но мысль о помощи свыше упала набухшим зерном на благодатную почву его бытия.
Затем сделал еще пару попыток дозвониться... с тем же результатом.
- 89 за прошлый месяц, в этом 65...Ты балласт, весь отдел в ж..у тащишь. Без квартальной хочешь нас оставить? - Сергей Владимирович раздраженно листал отчеты за последние месяцы,- зато твоему графику посещения может позавидовать сам гендиректор. Коллеги уже ставки делают, придешь ты вовремя или нет. На что ты рассчитываешь? Думаешь прошлые заслуги тебя спасут?! Не угадал. Но, сегодня ты превзошел сам себя. Бомжи на вокзале пунктуальней и опрятней тебя.
Бледный, покрытый предательской испариной Чернов попытался парировать выпады шефа слабыми доводами про черную полосу и концентрации всех усилий в дальнейшем, однако и сам отчетливо понимал всю зыбкость своих позиций. Начальник все больше мрачнея, вернулся к изучению бумаг, где показатели Николая были обведены красным карандашом.
Разговор приближался к предсказуемому финалу , как вдруг, положение спас завибрировавший на столе смартфон. Увидев отобразившейся номер, шеф преобразился, засияв лицом.
- Здравствуйте, Оленька, - пропел он в трубку и прослушав ответные приветствия, прикрыв микрофон ладонью, прошептал, - Две недели тебе, Чернов, на преодоление чёрнополосицы и улучшения результатов... две...
После чего потеряв к нему всякий интерес, снова залился соловьем в телефон, лишь знаком дав понять, что разговор окончен.
Выйдя из кабинета, Николай бросился в бой за своё место под солнцем. Но первые же звонки клиентам,бесплодные по содержанию и результату, заставили отступивший было туман, заклубиться с новой силой. Смешиваясь со все возрастающей безысходностью, он уплотнился до состояния чёрной дыры, всосавшей зачатки позитива. Мысли о подрячиках и поставках, раздавила обида на этот мир и жалость к себе:
'Ну, с чего вдруг такое невезение? Разве я заслуживаю этого? Откуда этот моральный каток? Такое впечатление, что кто-то избрал для меня роль подопытного жука, навалит груз и смотрит, добавляет. Следит с интересом: встану ли я? Много ли потребуется сил моральных и физических для следующего шага? А ведь еще недавно все было по-другому... и тут на тебе, такой квест, черная полоса, стремительно превращающаяся в безбрежную черную пустыню, с потерянной любовью, долгами и раздраем на работе'.
- Ну ладно, хватит, - вдруг принял для себя решение Чернов и, подняв глаза к потолку, продолжил: - Я признаю, что Ты есть... Доволен?!
Для пущего эффекта горемыка попытался выудить из глубин памяти образ бабушкиной иконы.
- Давай так, - обратился манагер к воображаемой картинке, на ходу составляя договор, - ты даешь мне поблажку, скажем пару тройку хороших заказов, и возвращаешь Настю. О'кей?! Если выгорит, с меня посещение церкви и большая свечка Тебе. О'кей?!... Так, как там молятся... Отче наш... Отче наш... Блин, не помню, ладно потом в инете посмотрю... Договорились?
Так за имитацией рабочей деятельности он дотянул время до обеда. Аппетита не было ,но повинуясь врожденному рефлексу всего офисного планктона, Николай, уткнувшись в телефон, поплелся выпить дежурный кофе и покурить.
- Ты б поосторожней в таком виде, там в нашей забегаловке все шишки собрались, - посоветовала Катя, коллега- сидящая в офисе через два стола, на которую он чуть не наскочил, наверно в сотый раз уже набирая заветный номер Насти. Угукнув в ответ, и не придав ни какова значения ее словам, офисный зомби прохромал дальше. На автомате, отработанном ежедневными тренировками, Николай не глядя зашел в столовую. Не отрываясь от гаджета, достал из шкафчика свою именную чашку, в тысячный раз вставил ее в кофе-машину, нажал нужные кнопки. Пока готовился кофе, вынул из пачки и вставил в рот не зажженную сигарету. Двинулся к выходу. Но, сделав несколько шагов, налетел на что-то большое и мягкое. Расплескав напиток, Чернов выругался и оторвал глаза от телефона. Прямо над ним нависло мясисто-красное лицо гендиректора, перекошенное от ярости, а чуть поодаль белое от ужаса - Сергея Владимировича
Захлопнувшаяся металлическая дверь офиса со сломанным доводчиком с грохотом отрубила еще один этап жизни Чернова. Смутно представляя свой маршрут, он шёл под серым небом словно пьяный: неверной походкой, сталкиваясь с мрачными прохожими. Телефонный звонок вернул его в реальность, взорвавшись в голове праздничным салютом: "НАСТЯ". Но, достав телефон из кармана, Николай увидел совершенно не знакомый номер.
Выждав не большую театральную паузу, и по-видимому, удовлетворенный произведенным эффектом, незнакомец продолжил:
- Миня Мага зовут. Хароший новост прэнёс, - ты тэпэрь савсэм нэ чего нэ должен банку. Плохой новость, ты тэпэрь савсэм чуть чуть должен нам. Как брату тэбэ савэт хочу дать: прататься нэ нада, тэлэфон мэнать нэ нада, деэньги срочно искать...
Николай в панике сбросил вызов. Дальнейший разговор был бессмысленным, он хорошо был наслышан про этих парней. Упрашивать и что то объяснять им было бесполезно. Дело принимало совсем скверный оборот. Он закурил и попытался собрать мысли скачущие как шары в лототроне: увольнение, кредит, Настя - в нечто целое. Начал прикидывать, что из его жиденького скарба можно заложить, что бы протянуть первое время, так как на приличное выходное пособие в их компании, да еще при таких обстоятельствах, рассчитывать не приходилось. Дома есть заначка, отложенная на скорую оплату за комнату, его не большая отсрочка. Если удастся убедить полоумную бабку, хозяйку квартиры, немного повременить - то это даст шанс как то выкрутиться из надвигающейся катастрофы: получить время для поиска новой работы, кинуть Маге первый взнос.
- Зинаида Петровна, извините меня пожалуйста и войдите в моё положение, случилось не предвиденное, меня на работе сократили, да еще вот в аварию попал.. -начал он сочинять жалостливую речь к хозяйке квартиры, но тут же отвлекся для звонка Насте. Затем поток манагерских мыслей понёсся по списку знакомых в телефоне, еще не успевших прокредитовать его, но имеющих такую возможность. К сожалению таких не нашлось. Он еще, какое-то время покружил по враждебному городу, пытаясь найти выход из сложившейся обстановки, сочиняя сумбурную речь и стреляя у прохожих сигареты.
Смс высветившая на телефоне была подобна удару в голову боксера тяжеловеса:
"Извини, очень нужно. Я потом все верну"
Больше номер, принадлежащий его соседу по комнате, не смотря на все звонки и смс Николая, признаков жизни не подал. Охваченный самыми черными предчувствиями Чернов бросился домой.
Ворвавшись в свою убогою комнатушку, Николай едва не споткнулся о какую-то коробку. Весь пол жилища был завален разбросанными вещами, его и соседа. Одним большим прыжком он оказался у тумбочки, где среди книг и тетрадей была спрятана заначка. Пусто.
- #ука... Тварь... Мразь,- застучало у него в голове кузнечным молотом.
Бывший манагер некоторое время метался по комнате подобно тигру в клетке, ногами отшвыривая разбросанные соседом вещи, всякий раз подбегая к тумбочке и самоотверженно перетряхивая лежащие там книги. Приоткрытая хозяйская дверь, ранее запертая на замок, говорила, что сосед - крысеныш успел побывать и там. Теперь задача уговорить хозяйку переходила из разряда трудновыполнимых в невозможные. Он понятия не имел, где можно "упасть на хату" в Москве, рассчитывая только на жалость к себе. Возвращение же в родной Саратов было бессмысленно. Покидая родные пенаты, Чернов практически бросил там родную бабушку, которая чуть ли не на коленях упрашивала его остаться, жалобя сваей старостью и немощью. Но мысль провести лучшие годы с немощной старухой, в богом забытой дыре, вызывали у Николая спазмы в животе. Амбиции такого умного и хваткого парня могла удовлетворить только столица. Квартирой же, по его мнению, бабушка все ровно не должна была обделить единственного внука. К несчастью бабушка отказалась долго ждать самореализации потомка и тихо померла, успев перед этим с обиды переписать квартиру на кого то из дальних родственников, сумевших воспользоваться его оплошностью. Все же попытки выбить его оттуда юридически закончились фиаско...
- Разъяренной бабке под горячую руку попадать крайне опасно, - начал рассуждать он, - к тому же объяснять ей, что я тут делал в рабочее время... нет уж. Прийти попозже, посочувствовать ее горю, пожаловаться на своё, вот тот предлог, что способен дать как воздух необходимую отсрочку.
Обдумывая где бы отсидеться до вечера, Николай направился прочь из комнаты. Но стоило лишь открыть входную дверь, как он нос к носу столкнулся с хозяйкой.
- Здравствуй, Коленька, а я вот не могу ни как ключи найти, - деловито заявила Зинаида Петровна, выныривая из своей безразмерной сумки-барахолки.
Чернов был совершенно не готов к этой встречи.
- Ты чего такой бледный, уж не заболел ли? - бросила бабка , бесцеремонно пропихиваясь через Николая застывшего на входе в жилище, - смотри меня не зарази.
Он все еще не мог решить бежать или следовать за ней, когда чудовищный вопль накрыл его ударной волной.
- Ой, Батюшки, да что же это... Воры... Бандиты...
Опомнившись, Николай бросился во внутрь. Застав старуху в её комнате, стоящей у распотрошенного секретера, пол рядом с которым был густо усеян его бумажными внутренностями.Он затараторил:
- Зинаида Петровна, меня тоже обокрали. Сосед Димка, крысой оказался, с моим планшет свалил, да еще и деньги за квартплату спёр...
- Ах ты ворюга,- старуха бросилась на него с кулаками,- сосед значит сбёг, а ты не успел, а теперь мне зубы заговариваешь. В милиции тебя на чистую воду выведет, все да копеечки вернешь, - трясущимися от гнева руками она начала набирать номер в телефоне, не обращая не малейшего внимания на доводы Николая. Наконец поняв всю четность своих попыток , он поплелся к себе в комнату, все еще надеясь объясниться с прибывшим нарядом полиции, а уж с его помощью оправдаться перед поостывшей бабкой.
Присев на потрепанный диван, Чернов бессмысленно блуждал отсутствующим взглядом по разгромленной комнате. Он был опустошен морально и физически. Мир привычный с детства рассыпался на глазах, как песочный куличик под напором летнего ливня.. Николай встал, ещё раз перетряхнул 'Мастера и Маргариту', книгу в которой хранилась его заначка и отшвырнул ее как бесполезную вещь. Сильно ударившись об стену, книга упала на стол рядом с початой пачкой сигарет, видимо оставленной соседом в спешке побега. Безумная волна никотиновой жажды буквально вытолкнула Николая из квартиры на лестничную клетку, не смотря на все протесты и угрозы бабки.
Положив мобильник на заплёванный подоконник и от души затянувшись, Николай начал безучастно наблюдать, как на дисплее периодически высвечивает незнакомые номера,- коллекторы не унимались. Докурив сигарету, он нащупал под рубашкой ключ. Резким движением сорвал его с груди и положил рядом с телефоном, закрыл глаза.
- Ну, за что? ...За что, Господи?... Я весь в твоей власти. Прости меня, прости за гордыню и спесь. Помилуй и прости. Ведь я не совершил ничего ужасного. Я просто жил... Я исправлюсь, я все понял... Я стану лучше, завтра же пойду в церковь куплю крестик... Поставлю свечку кому надо. Я прямо сейчас пойду и выучу молитвы...Ты только намекни, что мне сделать для Тебя. Дай еще хотя бы один шанс. Ну, пожалуйста, прости. Верни только Настю.
Он еще постоял так какое-то время, прислушиваясь к внутренним ощущениям, перекрестился и открыл глаза.
Прямо пред ним предстал ангельский образ Насти. Девушка смотрела на него с экрана телефона, улыбаясь, озаряя входящий вызов своей фотографией. Её явление вызвало у Николая религиозный экстаз, мгновенно отбросивший, кажущимися сейчас такими мелкими его проблемы, далеко за горизонт сознания, чётко очертив окончание черной полосы и начало новых побед в его жизни.
Быстро перекрестившись еще раз, он снял трубку.
- Бон жур, Николя !!! Отгадай где я была... Что слабо? Ладно, даже не пытайся...Ты помнишь Эдгара? Не помнишь... Хм... Ну ладно... Так вот, он свозил меня в Париж на неделю...Класс !!! Да?? Прикинь. Только ты не ревнуй.. Между нами ничего не было.. Мы только друзья, - защебетало совершенное создание, - на телефон не бросишь немного... сильно поиздержалась ...
Черная пелена окутала его разум. Отбросив телефон, со всё еще несущемся мелодичным голосом, Чернов устало сгрёб ключ и обреченно зашагал вверх по лестнице, осознав, что отвергнут этим миром. Вселенная для него сузился до ширины лестничного пролета. Прощаясь с реальность, изгой поднимался по тяжелым ступеням, пока не уткнулся в надпись:
AD SUUM INFERNUM*
Выведенная свежей ярко-желтой краской, с длинными неряшливыми подтеками на обитой ржавым железом двери чердака, она будто парила в сумраке последней площадки. Николай Чернов еще раз прочитал ее и сунул ключ в замочную скважину.