Все знают, как влияет на человека имя, данное ему при рождении. Если ты Виктор, так не огорчай родителей, побеждай всех и всегда. Если назвали гордо Александром, значит, все андросы, то есть мужчины, под твоей защитой. Ну, а если вдруг Алексеем, так и вовсе - всех подряд ты защитник. Надежда - значит, надеяться на тебя будут всю жизнь. Слава -- тоже понятно, как и что. Вот и Любовь... Ну, казалось бы, что может быть непонятного в имени Любовь? Это же чуть ли не самое лучшее имя, выходит. Тут и выдумывать специально ничего не надо.
Девочка за стойкой растерянно глядела на криво ухмыляющегося толстого и неопрятного мужика:
- Извините, ваша фамилия - Злой?
- Он самый. Командировка, бронь, ранний заезд оплачен - все, как положено. Побыстрее девушка, побыстрее!
Но она снова читала первые страницы паспорта, кидала взгляды по сторонам, пытаясь найти поддержку в подружках или в начальнице смены, но никто не помогал, потому что не видел сам, что там, в этом паспорте.
- Но тут вот у вас написано...
- Что, что там еще такого страшного у меня написано? Что такое? Что не так?
- Вот. Тут сказано - Любовь Михайлович, - пискнула девочка в форменном пиджачке.
- Ну, и что? Это мои имя и отчество. Натурально. В чем проблема, девушка?
- Но... Как же так... Любовь - это женское имя! - наконец, выдавила она из себя.
- А вас лично это как-то должно задевать? Или, может, оскорблять как-то?
Мужчина попытался перегнуться через стойку, но помешал большой мягкий живот. Тогда он посмотрел на него укоризненно, а потом выпрямился и прочитал целую лекцию неграмотной провинциальной дурочке, что нет у женского пола никакой монополии на имена. Более того, Инна, например, в древности и вовсе было чисто мужским именем. Да и Римма еще, к примеру, тоже. А что у нас теперь? Да во всем так. Уже и Петра популярна в Болгарии и Сербии. А ведь Петр - это, кажется, чисто мужское имя, не так ли? И вот если родители решили назвать своего любимого ребенка Любовью - кто может помешать этому? Разве есть закон, запрещающий мужчине быть Любовью?
- Ну? Есть у нас такой закон? - строго посмотрел он на девушку.
- Нету, - прошептала она, чуть не плача.
И тут, наконец, вернулась начальница смены.
Все повторилось почти до каждой интонации. Теперь он рассказал все, что знал и думает по этому поводу, этой мымре, помыкающей детьми, но неграмотной, как последняя крестьянка из болотного захолустья.
Назавтра о странном постояльце местной гостиницы знал уже весь небольшой городок. В малых городах информация, как грипп, разносится буквально по воздуху.
Вечером командировочный маршировал через отделанный "под мрамор" холл к лестнице на второй этаж под взглядами десятков пугливых, как горные козочки, молодых и свежих, а также не молодых и совсем не свежих, а еще даже и старых, и не таких уж пугливых... В общем, в городе, оказалось, был спрос на Любовь. Так надо было понимать творящееся здесь.
Любовь Михайлович поднимался к себе, сбрасывал рабочие пиджак и брюки, снимал галстук и светлую рубаху, убирал все в шкаф, принимал душ, причесывал редеющие волосы перед большим зеркалом в прихожей.
А потом в махровом халате и в белых гостиничных тапочках заказывал по телефону ужин в номер.
Ему отвечали, что, знаете, тут вот есть желающие побеседовать, которые уже заказали и даже оплатили, и нельзя ли им в гости, ну, типа, со своим... Конечно, нельзя отказываться, когда такое дело! Он сокрушенно хлопал себя по животу и шел открывать дверь. Как правило, приходили парами. Как будто он собирался их насиловать, а вдвоем было не так страшно. И ужин был всегда горяч и вкусен, и вино ароматно и легко, а уж вечерние застольные беседы - о-о-о!
Любовь Михайлович знал о любви многое. Если не все - по понятиям провинциального города. Имя обязывало.
Девочки уходили, вытирая слезы насквозь промокшими в ходе беседы платками.
Женщины постарше, не стесняясь, громко сморкались в бумажные салфетки.
А Любовь Михайлович Злой, специалист по информационным технологиям самого широкого профиля (то есть, что надо, что поручат, то и будет делать), отмечал на карманном календарике еще один прошедший день и ложился спать с улыбкой хорошо поработавшего и заслужившего, следовательно, хороший отдых человека.
Именно после одной из таких долгих бесед Мария Федоровна, завуч самой большой школы, плюнула некультурно прямо на пол в большом холле и сказала что-то длинное и заковыристое, из которого только и осталось в памяти присутствующих:
- Любовь - зла!
Но это уже было ее чисто субъективное мнение. Потому что связь имени и фамилии человека с его душой пока не установлена. Пока все говорят только о влиянии имени. И не более того.