Тусклый свет люстры, слабое мерцание идеально ровного экрана, негромкий стук клавиш. И никого вокруг - абсолютно никого. Можно сказать - мечта. Для кого-то, наверное, и так, кто-то, наверное, любит уединение, но со мной все иначе. Мягко говоря.
"Хай! Чего молчим? Как дела у тебя?"
Наконец-то... А я уж думал, не напишет. Иногда он по несколько дней меня игнорирует. Ну, то есть, наверное, не игнорирует, а дела там или просто настроения нет. Вот и не здоровается даже. Я понимаю. Я сам такой же. Но... иногда мне приятнее думать, что и он забыл про своего виртуального приятеля (то бишь, про меня). Тогда я чувствую, как мое одиночество становится по-настоящему полным. Уж не знаю, чего тут больше - врожденного мазохизма или такого же врожденного тщеславия. А в принципе, мне просто наплевать...
"Привет, Пи-31, дела как всегда. В честь чего заглянул ко мне на огонек?"
Его, то есть моего виртуального собеседника, в этом же виртуальном пространстве зовут Пи-31. Точнее, он сам себя так назвал. Говорит, что это из какого-то голливудского фильма, очередная штампованная комедия с парой неплохих шуток... Вот в честь одной из них мой приятель и взял такой странный псевдоним. Забавно, что при всем при этом он комедии не любит, особенно заокеанские. Другое дело триллеры, ужастики или детективы - тут его за уши не оттащить. Пусть даже второсортные - все равно смотрит и смотрит. И пересматривает по много раз. По крайней мере, если верить ему на слово...
"Я знал, что ты так скажешь. У тебя дела всегда... как всегда. Но я не за тем, как ты выразился, заглянул на огонек, чтобы поупражняться в красноречии".
Вот как? Обычно он не отказывал себе в удовольствии подколоть собеседника. О чем неоднократно мне сообщал, подтверждая собственный энтузиазм целой армией радостных смайликов. Обычно... А сейчас что?
"О! Надо в окно сходить посмотреть... Там уже небо вовсю падает на землю, а ночь чудесным образом превратилась в день. Вот уж не думал, что дождусь этого мгновения".
Старая шутка. Он поймет. Надеюсь, что поймет. А если и нет... Пофиг.
"Ну-ну, Войди, придется тебе еще немного подождать. Пока же я пришел, чтобы ответить на твой вопрос".
Войд... Мое прозвище в холодном и безмолвном пространстве из цифр и слабо мерцающих символов. В переводе с английского это слово означает "пустота". Ничего. Ноль. Не существование. Последний вариант лично мне был более всего по душе...
"Какой? Думаешь, я помню... Хотя, постой. В прошлый раз мы так и не закончили один. Разговор... Ты об этом?"
"Да".
Значит, не дает покоя человеку, скрывающемуся за смешным прозвищем Пи-31, идея, которая стукнула в мой больной мозг... Сначала громко постучалась, потом била кулаками в надежную стальную дверь. Потом пару раз пнула твердый металл. А потом додумалась повернуть ручку. Хха... Вот всегда так. Дверь открыта, но все думают, что она заперта. И стучат, стучат, стучат... Пока от этого звука в моих висках не начнет пульсировать тупая боль. А вот тогда-а-а-а-а-а-а-а-а... Тогда у меня рождаются идеи. Такие, как в прошлый раз.
Борясь с непреодолимым желанием уткнуться носом в клавиатуру и заснуть сном мишки, который спрятался в уютной берлоге, постоянно потирая уставшие глаза цвета осеннего заката и уже почти на автомате тыкая клавиши, я сказал - а что будет, если...
Что будет, если мне дадут шанс сыграть партию заново? Обрядиться в новые одежды, сменить декорации, перекроить жизнь на иной лад... Это, должно быть, очень интересно. Интересней даже, чем компьютерная игра. Хорошая компьютерная игра.
Пи-31 сперва не понял, о чем речь. "Ты хочешь получить машину времени?", спросил он, "Хочешь изменить события в своем прошлом? Переиграть их?".
Ну что на такое можно ответить? Конечно, я рассмеялся. Отправив целую армию радостно скалящихся скобок в таинственное пространство, сотканное из электромагнитных волн, я сказал нет. Нет, я не хочу изменить прошлое. Нет, моя жизнь меня не интересует. Зато другая... Ммммм...
На этот раз до собеседника дошло. Опять твои игры, сказал он, пытаясь меня упрекнуть. Боже, прямо как моя мама... Но, в данном случае, они с Пи-31 правы. Это именно игра. Именно, как в игре. Захотел - выбрал одного персонажа. Захотел - сменил все, вплоть до пола, и попробовал еще раз. Иначе. Прошел другим путем. Для разнообразия...
Да, он понял. Но не согласился, причем - категорически. Пи-31 спорил, убеждал меня, человека, который в тот момент больше всего хотел закрыть глаза и уйти подальше от назойливого, как муха, мира. Он говорил, что я тороплюсь, называл меня глупым и наивным ребенком. Он думал, что у меня все впереди. Я знал, что это не так. Но не стал спорить. Просто в один момент сказал, что иду спать. И ушел...
"Опять будешь пытаться переубедить меня?"
"Нет. Но об одном тебя спрошу - ты действительно хочешь этого? Действительно хочешь полностью изменить свою жизнь?"
"Конечно".
"Но если сравнивать с играми... Для того чтобы полностью перевоплотиться, нужно выбрать персонажа с противоположной нравственной ориентацией. Если ты был воином света - заново играй исчадием из самых темных глубин ада. Если был черным рыцарем - выбери в следующий раз паладина, защитника слабых. Значит, в твоем случае, придется стать кровавым маньяком или террористом..."
"Ошибаешься. Мир не является двуцветным. Ну а я, соответственно, не ангел. И вовсе не добрый".
"А какой мир? И кто ты?"
"Серый. И мир. И я. И я... хочу сменить оттенок. Только и всего".
"Ясно. Вижу, бесполезно с тобой спорить. Поэтому... я попробую тебе помочь".
Помочь?! Вот уж чего-чего, а этого... не ожидал. Даже глаза закрыл и открыл, чтобы убедиться, не померещилось ли. Нет, не померещилось - черные буквы все так же будто высечены на экране, как священный текст на каменных скрижалях. Священный... Неужели...
"Только не говори, что ты нашел то самое место..."
Пи-31 любил разные таинственные случаи. Даже одно время входил в организацию таких же, как он, любителей, выезжавших в различные районы города и даже в пригороды, чтобы исследовать очередной дом с привидениями или чертову пустошь, которую обходят стороной и животные, и люди. Мой приятель, правда, так и не успел поучаствовать в их вылазках. Ему это просто не интересно было. Почему? Да потому, что Пи-31 являлся тем любопытным зевакой, который, увидев автоаварию, остановится, сделает пару снимков... и пойдет дальше, ни на секунду не подумав о том, что кому-нибудь может понадобиться его помощь.
Так и с мистикой. Послушать - с удовольствием. Пересказать - без проблем. Самому съездить и посмотреть - да вот еще. Вот и не срослось у него с этими "сталкерами". Хотя кое-какие контакты остались... Они периодически подкидывали ему леденящие кровь и душу истории, которые потом всегда пересказывались мне. Причем, обрастая попутно массой придуманных подробностей и язвительных комментариев. Что ни говори, а фантазия у Пи-31 работала как надо. Да и умный был, чертяка...
Но что же он задумал сейчас?
"Да. Нашел. Точнее, вспомнил одну из историй. Про точку сдвига".
"Так ты что... Выезжал туда?"
"Нет. Пока. Но хочу. Вместе с тобой".
Вот как... Ничего себе... Вообще-то я никогда не встречался с Пи-31 в реальности. Более того, я даже имени своего виртуального собеседника не знал. Он всегда говорил, что это не столь важно, что прозвище больше отражает суть, что связи с обычной жизнью могут вызывать ненужные ассоциации... А тут - встреча. Лицо, голос, одежда. Бррр... Интересно, соответствует ли образ, сложившийся у меня в голове, реальности? Даже немного страшно. И любопытно. Значит, встреча...
"Я согласен. Где и когда?"
Пи-31 назвал место и время. Полдень, небольшой холм на самой границе города. Я бывал в том районе, когда-то давным давно... Есть что вспомнить.
"Договорились. В таком случае все обсудим при встрече".
"Конечно. Пока".
"Увидимся".
Я щелкнул кнопкой и откинулся на спинку кресла. Лучше сейчас лечь спать, чтобы утром встать полным сил, а не чувствовать себя, как корабль, севший на мель и проторчавший там так долго, что успел проржаветь насквозь и частично рассыпаться. Как это обычно и бывает... Уж что-что, а себя я знал хорошо. И последствия своих ночных посиделок тоже знал. Но...
Из динамиков полилась тихая музыка. Шелест листьев, шум прибоя. И тревожные нотки в конце всего. Я улыбнулся, потер глаза и поудобнее взял мышку.
"Начать игру?"
"Да".
Человек, скрывающийся под прозвищем Пи-31, представлялся мне 25-26-летним парнем, в меру улыбчивым, в меру серьезным, с глубокими темными глазами и насмешливым взглядом. Я сам не знал, почему у меня в сознании возник именно такой образ. С точки зрения логики такой выбор был ничем не обоснован... Но... К черту логику. Так я думал. Не предполагая при этом, как сильно могу ошибиться.
Пи-31 оказался вполне взрослым мужчиной в строгом летнем костюме (в моем воображении я рисовал его одетым в цветастую рубашку и тонкие льняные брюки... уж не знаю, почему). В одной руке он держал небольшую черную барсетку, а другой обмахивал себя, как веером. Слишком уж солидно он выглядел и, вполне возможно, в толпе я не смог бы узнать своего давнего виртуального собеседника... Но сейчас тут кроме нас двоих не было ни души.
- Привет, Войди. Тебя трудно с кем-то спутать.
Он приветливо улыбнулся, тренируя взгляд всезнайки. Трудно спутать ему, видите ли... Ну, еще бы, мои красные, как у вареного рака, глаза, потрепанный вид и мятая одежда... Сразу угадывается человек, который не прочь ночку-другую провести за беседой... в виртуальном мире. Или просто в виртуальном мире, без всяких разговоров.
- Хоть сейчас-то меня не называй так... Мое имя Андрей.
- Андрей? Эндрю, Эндрюс, Адриан... Хм, любопытно.
- Ты безнадежен... Лучше скажи, как зовут тебя.
- Петр.
- Петр?
Это значит, буква П... П это Пи... С ним мы общаемся уже несколько месяцев. И я даже знаю, когда у него день рождения. Будет. Очень скоро. Следовательно...
- Тебе 31 год?
- Совершенно верно, - сейчас Петр был похож на учителя, хвалящего ученика за хорошо выполненное задание. - Я рад, что не ошибся в тебе.
Пф... Вот что мне всегда не нравилось, так это его непомерная самоуверенность, временами переходящая в высокомерие. И если в виртуальном мире некто, известный под прозвищем Пи-31, мог быть выключен одним щелчком мыши, то в реальности... В реальности он никуда не денется, даже если я закрою глаза. Когда я их вновь открою, Петр все так же будет стоять и благодушно взирать на меня. Еще и улыбочка такая... снисходительная. Брррр...
- Давай лучше к делу... - чем скорее я избавлюсь от его общества, тем лучше для всех. - Ты хотел мне показать какое-то особенное место, верно?
- Да, оно тут, неподалеку, - Петр кивнул в сторону холма. - Нам придется немного прогуляться. В гору. Готов?
На верхушке холма? Занятно. Некоторое время назад я жил в этом районе и неплохо знал все искусственные и естественные возвышенности в округе. Можно сказать - самолично излазил. Просто так, от нечего делать. И, что любопытно, не нашел никаких стоящих внимания мест. Странно, очень странно...
- Я не помню тут никаких мистических случаев.
- А их и не было, - Петр хитро подмигнул, на секунду превратившись в озорного мальчишку. - Идем, по дороге все расскажу...
- ...старое здание, построено лет двадцать назад. Сперва было общежитием, потом все жители разъехались кто куда. Причины мне неизвестны, но... Чуть позже дом отошел школе. Но не надолго. Что-то там вскрылось, какие-то нарушения... То ли директор проворовался, то ли грубые нарушения техники безопасности... Точной информации нет, и вряд ли когда будет. Такое ощущение, что здание просто-напросто забросили, откинули в сторону, как гнилую картофелину. И хотя после школы там некоторое время располагалось госучреждение, дом все-таки списали, как аварийный. И забыли про него.
Мы поднимались по узкой тропинке, вьющейся между густых зарослей зеленого кустарника. И пока мы шли, Петр рассказывал, рассказывал и рассказывал. Готов поспорить - он получал от этого массу удовольствия. Потому что навряд ли улыбка на его лице была вызвана цепкими, как пальцы, черными веточками, норовившими царапнуть одного из нас.
- Постой... Ну и что с того. Ну, есть заброшенный дом... Хотя странно, что я, пока тут жил, не видел ничего подобного. Ладно. Но откуда ты взял, что старое здание является тем самым местом?
- Считай это... - Петр вновь подмигнул мне. - Интуицией.
- Интуицией? Как же... А откуда ты знаешь историю дома? Тоже интуиция подсказала?
- Нет, в сети нарыл... Пришлось посидеть полночи за компом.
Вот ведь, а! Я даже позавидовал ему немного... Небось, не спал почти, а выглядит - как огурчик. Свежий, блин, и зеленый. И почему у меня не так? Эххх...
- Мы пришли.
Петр раздвинул ветки и шагнул вперед. Я последовал за ним, не без удивления убеждаясь, что дом все-таки был. Прямо перед нами, в центре большой поляны, на самой верхушке холма. Теперь понятно, почему снизу нельзя разглядеть, что тут к чему - деревья, обступившие нас, так упорно тянулись к солнечному свету, что вымахали высотой с пятиэтажное здание. Натуральная зеленая стена получилась. Очень густая и почти непроницаемая...
- А как мы попадем внутрь?
Парадная дверь закрыта, черного хода не наблюдалась... Перспектива вернуться назад ни с чем, потому, что у нас не оказалось ключей, не вызывала у меня энтузиазма. Более того, я уже придумал, что и как выскажу своему теперь уже реальному приятелю, если наша затея обернется провалом...
- Тут не заперто. К тому же... - он третий раз за сегодняшний день подмигнул мне. - Всегда можно разбить окно.
- А... Ну-ну... Можно...
И правда - почему я не подумал о таком очевидном решении? Чертова усталость сказывается. Наверняка.
- Но не думаю, что придется прибегать к столь радикальным мерам... Мы же не варвары, в конце концов. И думаю, что дом войдет в наше положение.
- Ну-ну... Тебя послушать, так он вовсе живой.
У меня не было уверенности, что Петр говорит правду, но... Парадная дверь и в самом деле оказалась не запертой. Мы под скрип старых петель вошли внутрь, оказавшись единственными живыми существами в огромной пустой зале. Когда-то здесь сидела консьержка, сваленные в углу в жалкую кучу железные трубки с крючками напоминали о раздевалке, на стене сиротливо висел девственно чистый деревянный щит, озаглавленный "Доска объявлений". Их сегодня не было. И не только сегодня, но и бог знает сколько лет подряд... Зато были мы.
- Ужасно, да? - Петр брезгливо поморщился. - Вот что бывает, когда человек забывает про творения своих рук. Они не могут существовать в одиночестве...
- Ну, надо же, прямо как я.
Трудно было сдержать усмешку... Но я старался, правда.
- Нет, не как ты... - мой спутник направился к лестнице, которая вела на верхние этажи. - Об этом здании ходит одна байка... История, легенда, сказка. Называй, как хочешь, суть не изменится.
- И что же это за байка?
Мне не хотелось быть слепым, которого коварный поводырь ведет к краю пропасти... Но пока я мог только слушать. И верить. Или не верить.
- Дом насчитывает пять этажей, - начал Петр, внимательно следивший за тем, чтобы я не отставал. - Пять этажей плюс подвал. Но там ничего интересного - темно и сыро. И много труб. А может и крысы есть... Не знаю. В данном случае это неважно.
- Что же тогда важно?
- Нулевой этаж.
Мы поднимались по старой разбитой лестнице, проходили мимо обшарпанных стен, с которых обвалилась вся штукатурка, обнажив бетон... Словно кто-то содрал со здания кожу, обнажив неприятную на вид плоть. Глупо сравнивать, конечно... Но мне на ум приходила только эта ассоциация. Дряхлый загнанный зверь, настолько древний, что больше не может жить... Вот чем являлось это здание. Не больше и не меньше.
- Пройдя через парадную дверь, мы оказались на первом этаже, - продолжал Петр, упорно притворяющийся, что не замечает мою задумчивость. - Ты видел темный коридор слева? Он ведет в подвал. Это минус первый этаж.
- А не нулевой?
- Нет, нулевой это то, что находится между минус первым и первым. То есть между подвалом и холлом, - Петр легко произнес иностранное слово, которое и для меня-то было несколько непривычным, так легко, как говорит... носитель языка. - Можно назвать нулевой этаж точкой отсчета... Всего.
- Ах, вот ты к чему клонишь...
До меня постепенно стало доходить. И этот старый, как время, дом, и эти пространные рассуждения с кучей ненужных подробностей... Я тонул в них, как тонут в зыбучем песке, когда масса песчинок, безобидных, если взять только одну, погребает собой неосторожного человека. Меня. Именно меня. Я оступился. Я был слишком поспешен. Я забыл о реальности...
- Наконец-то догадался, Войди... То есть, Андрей, конечно же, - Петр усмехнулся. - Тогда буду краток... Есть здание, в котором мы сейчас находимся. В здании на пятом этаже имеется комната. Она была общей кухней, потом школьным классом, потом чем-то вроде конференц-зала. А сейчас - просто большое помещение, заваленное мусором.
- И что?
- А то, что есть байка про человека, который оказался ночью заперт в этой комнате. Непослушный школьник, решивший провернуть маленькую шалость на зависть приятелям. Он спрятался под партой, никто не заметил его отсутствие и дверь, после окончания занятий, просто-напросто закрыли. И провернули ключ в замке. Вот так.
Петр показал мне, как именно заперли бедного школьника. Хороший он, все-таки, актер... Хоть и вредный до невозможности. Наверное, даже вреднее моего образа жизни. По крайней мере, в этом споре я бы поставил деньги на своего приятеля...
- Затем все ушли. И школьник остался один в огромном пустом здании. Совершенно один. И ему стало страшно... Он долго сидел под партой, как потерявшийся котенок, сидел и дрожал. А потом, не выдержав, решил попытаться сбежать. Он знал, что заперт, но разум и логика оказались с разгромным счетом побеждены страхом... Мальчишка подошел к двери в твердой уверенности, что она закрыта. Он дернул за ручку, заранее зная, что та не поддастся...
- И-и-и?
- Но она поддалась, - Петр не стал делать театральную паузу и добавлять баллы своей истории... он просто рассказывал. - Дверь открылась и школьник, оказавшийся сам себе злейшим врагом, увидел темный коридор с множеством точно таких же дверей слева и справа. Они были заперты и в полумраке выглядели загадочно... и недобро. Мальчишка испугался еще сильнее, хотя и без того маленькое сердечко металось, как запертая в клетке птица, он, стараясь держаться середины, прошмыгнул по коридору, как мышка, и добрался до лестницы. Он еле дышал, но самая страшная часть пути была позади. Ну... это он так думал.
- А дальше? - не выдержал я. - Дальше что было?
- Мальчишка, слегка успокоившись и убедив себя в том, что все будет в полном порядке, спустился вниз. Сначала на четвертый этаж. Потом на третий. Потом на второй. Потом на первый... На первый ли? Он был удивлен, увидев знакомый холл, парадную дверь, утопающую в полумраке раздевалку с пустыми крючками для одежды... И ступеньки, ведущие ниже. Точно такие же ступеньки, какие были этажом выше. И которых на первом этаже отродясь не было.
- Значит...
- Да-да-да, - Петр подмигнул мне в четвертый раз. - Они вели на нулевой этаж. Туда, где можно начать все заново... Как говорят.
- И что мальчишка? - я затаил дыхание. - Он спустился вниз?
- Спустился... Неужели маленький сорванец упустит такую возможность? Все-таки в детстве любопытство сильнее страха... - Петр вздохнул, как мне показалось, печально. - Больше о мальчишке никто никогда не слышал. Может быть, он прожил новую жизнь. А может - просто погиб, зазря потеряв то, что имел...
Мой приятель склонил голову и ехидно посмотрел на меня.
- Кто знает... Кто знает...
- Завязывай... Этим меня не испугаешь.
Небольшая ложь. Так надо. Петр не должен знать, что мне уже сейчас немного не по себе.
- Ладно-ладно... Тем более что мы у цели, - он толкнул неприметную дверь, такую же, как десятки других. - Вот здесь прятался мальчишка из моей истории.
Мы вошли внутрь... Стена из парт, поставленных друг на друга, пустые шкафы с приоткрытыми дверями, одинокий засохший цветок в покрытой трещинами кадке. И доска, покрытая слоем пыли. А вообще, помещение выглядит намного лучше, чем я представлял по словам спутника. И намного лучше остального здания. Странно...
- Мне нужно провести здесь ночь? - я подошел к парте, как нарочно оставленной в центре комнаты. - Точнее, дождаться полночи и спуститься на первый этаж?
- Совершенно верно, - Петр уже был в дверях. - И при этом ты должен быть совершенно один.
Он быстро вышел и захлопнул дверь. Похоже, его не волновало, согласен я или нет. Похоже, мое молчание было сочтено утвердительным ответом на невысказанный вопрос... Как и следовало ожидать, впрочем. Если бы мой приятель поступил иначе, я бы сильно удивился. И разочаровался заодно в своих аналитических способностях.
- Вот сволочь... - я чихнул. - Точно-точно, та еще сволочь...
Пыльно, до чего же пыльно... Замок двери щелкнул, донеся до меня вместе с этим звуком слова Петра. Что-то вроде пожелания счастливо оставаться. Ага-ага, в этом склепе... Уж не знаю, какие чудовища меня поджидают на таинственном нулевом этаже, но ожидание обещает быть весьма мучительным. И очень долгим.
Тут уж к гадалке не ходи...
Солнце скрылось в вечерней тишине, оставив раскрашенное бордовым небо. Сизые разводы, синева океанских глубин, смесь оттенков желтого и красного. Самых темных оттенков. Как ловчая сеть, накинутая на город сверху. Да нет, город здесь ни при чем... Это - для меня. И только для меня. Мысль освежила и заставила поднять голову. А потом я вспомнил, что делаю в подобном месте.
Сколько часов прошло? Четыре, пять, шесть? Как получилось, что я сразу отрубился, едва мои руки коснулись стола? Я посмотрел на часы, но не смог увидеть ничего кроме аккуратного черного круга. Еще бы, в комнате темно, на улице темно, ночь поглощает минуту за минутой, как большой ленивый зверь. И прожорливый, очень прожорливый... Я потерялся в этом бесшумном потоке времени. Эти несколько часов... Я не спал. Я просто сидел за столом, полностью освободившись от мыслей...
Я видел пятно на стене. Прямо напротив меня. Как я мог видеть его? Понятия не имею. Черное пятно в темноте... Чертовщина. Если бы не рассказы Петра, я бы счел происходящие обычными галлюцинациями. Мало ли что может почудиться уставшему от недосыпания мозгу? Правильно - все что угодно. Но сейчас я знал, причем, знал наверняка, что события, ощущения, мысли... Все - реально. И это пятно - тоже. И тот факт, что я несколько часов подряд сидел и, не отводя глаз, разглядывал его - не сон, а явь. Да, я сидел и смотрел вперед. На черное жирное пятно, как от маркера.
Интересный способ убить время, ничего не скажешь... Надо бы запатентовать, написать книжку, пропиарить на весь белый свет и потом сидеть в гамаке под пальмой и пить кокосовое молоко, подсчитывая прибыль... Ха-ха... И о чем это я думаю, находясь в темной запертой комнате в старом заброшенном здании на окраине города, ночью, в полном одиночестве, даже без фонарика и спичек? Даже воды нет и, что странно, мне совершенно не хочется пить. И еще... Мне страшно. Давно я так не боялся. Даже странно...
Прошло немного времени, и ночь стала окончательной. Полной. Завершенной. Минуту или час назад (я не мог сказать точно, я потерялся в этом потоке) за окном в полумраке виднелись верхушки деревьев. А сейчас там была только тьма. Тьма без единого огонька, без единого проблеска, густая и вязкая. И я вновь пожалел, что не дал Петру переубедить себя. Ведь прав был, чертяка! Я слишком цепляюсь за свою жизнь - в противном случае не испытывал бы сейчас страха. А раз так - то зачем и что я хочу изменить? Упрямство, просто упрямство...
Всему виной моя непробиваемая упертость. Такая же прочная, как броня тяжелого танка. И такая же неповоротливая. Кому что я хочу доказать? Зачем? Почему? Я всегда считал себя особенным, а на деле просто слепо следовал судьбе... Даром что ли я по одному гороскопу рак, а по другому - бык? То еще сочетание.
Звук тикающих наручных часов был единственным. Тишина казалась равнодушной, как портовая девка... Что ж, я сам выбрал свой путь. Жребий брошен, Рубикон перейден, назад дороги нет. Как там еще? Не помню... И не хочу вспоминать. Хочу просто убраться подальше отсюда. Бегство, трусливое бегство. Мчаться, как заяц, убегающий от гончих. И плевать, что подумают люди... Эх, мечты-мечты. Мечты загнанного в угол мышонка, с которым играет сытый довольный кот...
Дверь откроется в двенадцать. Тогда же, когда проявится нулевой этаж. Тогда же, когда я буду должен выйти из комнаты и спуститься по лестнице вниз. А пока - меня никто не выпустит. Я буду пленником. И даже если разбить окно и прыгнуть... Нет, я не готов сыграть роль Икара. Я не хочу умирать. А значит, придется еще немного посидеть в темноте. Час-два? Может меньше. Может больше. Для меня - никакой разницы. Уж дом позаботится об этом, будьте уверены...
Я ждал, когда наступит полночь, а темнота ждала меня. Темнота... Я боялся ее с раннего детства. Боялся так сильно, что до 15 лет спал с включенным светом. Ведь когда спальня погружалась в кромешный мрак, мне чудились скрытые за этой непроницаемой пеленой тьмы кошмары. Придуманные мной и подсмотренные в дешевых голливудских фильмах. Чудовища и привидения, лицо, проступающее сквозь серую белизну потолка, и зубастые меховые шарики, затаившиеся под кроватью. Им был нужен я. Мальчишка, накрывший голову одеялом. Крепко зажмуривший глаза и закрывший уши. Тогда это еще могло помочь. И, хоть в безвестно канувшем детстве страхов было куда как больше, я знал способ с ними справиться. Притвориться, что ничего кроме пространства под одеялом не существует - как просто, правда? Но теперь этот проверенный метод был бесполезен. Я не верил никому - и себе в том числе. Оставалось только думать, напрягая извилины до пульсирующей боли в висках. Пусть так, если иначе нельзя...
Мысли роились в голове, как стая назойливых мошек - хаотично, но сохраняя видимость порядка. Как мартышки, запертые в клетке... Я думал... Что связывало меня с моей никчемной жизнью? Да то же самое, что и любого другого человека. Страх. Я боялся умереть, боялся потерять то немногое, что у меня все-таки было. Я боялся высоты и пауков. Первого потому, что мог упасть вниз. Второго - потому что эти насекомые вызывали у меня глубочайшее отвращение. Ведь что такое страх? Есть много определений, но мне больше нравится собственное...
Страх есть надежда.
Страх смерти - надежда на то, что ты будешь жить. Страх поражения - надежда на то, что ты сможешь выиграть. Боязнь пауков - надежда на то, что тебе не придется иметь дела с этими тварями. Пока есть надежда - есть страх. И только отчаяние делает человека поистине бесстрашным...
Но я пока надеялся. И поэтому очень сильно боялся. Не давал себе услышать то, что происходило вокруг. Не замечал даже пыли, испачкавшей руки, не замечал затхлого воздуха, не обращал внимания на затекшие мышцы. И еще я думал... Думал, что страх происходит из неуверенности. Что это - лишь ответная реакция психики на несовершенство мира. Инстинкт, в своем роде. Как у животных... Забавно, но мы, люди, мало чем от братьев наших меньших отличаемся. Да, да, инстинкт... Страх - это, в первую очередь, защита. Способ выжить и произвести на свет потомство. И, вместе с тем, идеальное орудие пытки... Уж кто-кто, а я знал это лучше, чем многие.
Пытка, пытка... Ожиданием страха. Предчувствием ужаса. Слабым привкусом надвигающегося ночного кошмара. Сперва я винил во всем дом, хотя и не был настолько наивен, чтобы считать его живым. Мрачная, гнетущая атмосфера полузаброшенного здания, обросшего леденящими кровь историями, как корабль обрастает ракушками. Есть чего испугаться. Есть повод испугаться... Именно - повод. Скоро я понял, что место не играло абсолютно никакой роли. С тем же успехом я мог сидеть в фешенебельном номере сверхсекретной гостиницы, оборудованном самыми совершенными средствами защиты, с ротой телохранителей под рукой... И точно так же бояться, как боялся сейчас. Да, место не имело значения...
Потому что моим палачом был я сам.
И так может продолжаться очень долго. Пока я не сойду с ума... Либо пока не наступит полночь. Все это время я буду куклой, танцующей на ниточках первобытных чувств. И после, если это после вообще будет, ничего не изменится. Я буду пленником, но не запертой комнаты в старом здании, а собственного сознания, не верящего в реальность мира. Хочу ли я такого исхода? Конечно, нет. Пусть я упрямый и твердолобый. Пусть я часто ошибаюсь. Но... я хочу жить. А не существовать, как было до сих пор.
Я не знал, сколько осталось до указанного времени. Может, оно уже наступило... Хотя, это навряд ли - я бы сразу почувствовал. Значит, пока у меня есть некоторое количество секунд, скованных в минуты. Вполне достаточно, чтобы успеть увидеть настоящую реальность... Я встал, отряхнул пыль с одежды и ладоней, прислушался. Мои уши стали так же чувствительны, как и мои оголенные нервы. Я не мог различить очертания теней в полумраке комнаты, но мог уловить любой, даже самый тихий, шорох. Если опасность существует - сначала будет звук. А если и нет... То глаза мне все равно не помогут.
Слушая окружающее пространство, я буквально слился с ним. Мне казалось, что могу по звуку определить, где находится шкаф, где учительский стол, где несчастный засохший цветок. Прямо как летучая мышь, видящая ушами. Подобно этому маленькому вампиру я ждал шума, любого, чтобы сориентироваться, понять, что мне делать. Хоть стук капель воды, протекающей из ветхой трубы, хоть приглушенное завывание ветра, отделенного от меня пыльным стеклом, хоть скрип деревянного пола, стонущего под моей тяжестью. Хоть что-нибудь! Но тщетно - звуки отсутствовали, как класс.
Не знаю, сколько продолжалось это напряженное ожидание. Одно могу сказать точно - оно выматывало. Я чувствовал себя как после пятикилометрового кросса с рюкзаком, набитым кирпичами, за спиной. Капельки пота скатились по лицу, оставляя мокрые дорожки. Было щекотно, но я не решался шевельнуть даже рукой - ведь это могло нарушить тишину. Я даже дышать громко боялся, чтобы не пропустить какой-нибудь важный звук. Топот шагов по лестнице или шорох, похожий на шуршанье особенно наглой крысы, скрип половиц или жалобный визг заржавевших петель... Я не знал, что именно будет, не мог знать. И от этого силы испарялись с удвоенной скоростью.
Когда я уже не мог терпеть и начал считать секунды, когда я уже почти отчаялся... Окружающую тишину убил один-единственный звук. Громкий и резкий... Источник был рядом, максимум в десятке метров от меня, а сам звук походил на падение. Словно что-то свалилось вниз, грохнув по моему обостренному слуху, как взрыв. Я вздрогнул, едва не подпрыгнув на месте и, позабыв о добровольном моратории на шум, посмотрел в нужную сторону. И увидел то, чего не заметил с самого начала - хлипкую деревянную дверь, ведущую в подсобку.
Наверное, там хранились учебники, плакаты, тетрадки... когда здание было школой. Наверное, туда сваливали коробки от оргтехники и прочий ненужный хлам... когда здание было госучреждением. Что было в той комнатушке, когда здесь жили люди, я не знал и предположить не мог. Разве что швабры, да тряпки... Живо представив помещение пять на три метра, до потолка заваленное рухлядью, я усмехнулся. И тут же похолодел, поняв, что мне придется пойти туда и посмотреть, что именно упало. Может, швабра, а может... Может, там было чудовище, которое сейчас вышло из спячки. Бредовая мысль, но и ситуация была мягко говоря нестандартной. Так что, никуда я не денусь...
Ожидая подвоха от каждой тени, натыкаясь на парты и сдерживая шипение, когда острый угол столешницы с силой впивался в ногу, я шаг за шагом приближался к злополучной двери в подсобку. Мысленно я надеялся, что она заперта, что мой поход закончится на том, что я подергаю за ручку и уберусь восвояси. Маленькая слабость... Но сила сейчас не имела смысла. Как можно победить несуществующее? Вот то-то же... Я остановился в метре от двери и вновь прислушался. Стоял долго, может быть, минуту или две, надеясь, что будут еще звуки. Но их не было, если какое-то чудовище и ждало меня в подсобке, то оно явно затаилось. Понятно, с какой целью...
Потом я положил ладонь на ручку двери. Правда, глагол положил здесь не совсем подходит. Я тянулся своей конечностью, будто любопытный ребенок к огню, медленно, стараясь оттянуть момент прикосновения как можно дольше, словно это могло что-то изменить. Потом еще минуту стоял, не решаясь дернуть за ручку, чувствуя приятный холод металла и слушая тишину. Я надеялся, что дверь заперта... но, когда я чуть-чуть надавил, ручка легко поддалась, негромко скрипнув. Дверь сдвинулась на пару сантиметров, обнажив узкую полоску лунного света. Больше ничего отсюда разглядеть было невозможно, чтобы разобраться с источником зловещего грохота, придется войти внутрь.
Я тяжело вздохнул, попытавшись успокоить мысли, разбежавшиеся как испуганные мыши при виде кошки, и приоткрыл дверь еще чуть-чуть, успев удивиться тому, откуда в подсобке окна. Глаза болели, метаясь от света к тьме, я всматривался в неясные очертания предметов, но тщетно. Тогда я открыл дверь полностью и остановился на пороге, сразу весь обратившись в слух. Если здесь была опасность - я успею среагировать... Или, хотя бы, попытаюсь. Но тишина словно играла со мной в догонялки - причем я догонял, а она убегала...
Взгляд прыгал от одного предмета к другому, в попытках разобрать, что же передо мной находится. Кое-что я узнал сразу - запасная классная доска, прислонившаяся к стене, скрученные в трубки плакаты, стопки книг. Кое-что, скорее всего из мебели, было в таком плохом состоянии, что трудно сказать - тумбочка это или остатки шкафа. Но нигде ничего не было, что могло бы упасть вниз, издав шум, который я слышал. Все, что могло падать - давным-давно оказалось на полу, а то, что стояло прочно - так и продолжало пребывать в вертикальном положении. Так откуда тогда...
Я застыл на месте, наконец, увидев то, что могло быть искомым источником звука. Прямо на полу темнела какая-то сфера, походившая на шар для боулинга. Тяжелая даже на вид и очень-очень недобрая. И еще мне на мгновение показалось, что она шевельнулась. Чуть-чуть дернулась в сторону, резко, как маятник часов, и тут же вернулась в изначальное положение... Я чувствовал, как по спине ползет холодок, как деревенеют мышцы, как голова становится пустой и ватной. Сердце подпрыгнуло и забилось сильнее, а дышать вдруг стало тяжело. Я прислушивался настолько внимательно, насколько вообще был способен, но... Тщетно.
На своем веку я повидал немало ужастиков. И всегда в этих фильмах появление приведений, маньяков-убийц с той стороны, монстров из преисподней и чудовищных порождений человеческой науки предварял либо лязг цепей, либо скрип половиц, либо скрежет металла о металл... Еще встречались когти, сочно впивающиеся в податливое дерево, и шелест, похожий на шум ветра, сметающего опавшие листья. Но никогда, ни в одном кино я не встречал такого, такой... тишины. Монстры... Ха-ха, и я их когда-то боялся? Уродливых морд, скалящихся с экрана телевизора? Как смешно. Если бы я знал тогда... То, что вижу сейчас.
Теневой шар, идеальное воплощение ужаса, по-прежнему был передо мной. Я смотрел на него, а он смотрел на меня. Я не знал, есть ли у шара глаза (и вообще - бывают ли), но не сомневался - он меня видит. Прекрасно понимает, кто я и зачем здесь, чувствует мой страх и нерешительность, знает, чего я хочу и чего не хочу... Мне хотелось закричать, сказать ему - ну же, давай, нападай, только не затягивай с этим. Мне хотелось, чтобы ожидание поскорее закончилось, чтобы шар показал свое истинное лицо, пусть даже оно будет настолько чудовищно, что я сразу сойду с ума. Пусть, лишь бы закончилась эта неопределенность, неизвестность...
Я был готов отпрыгнуть в сторону, пригнуться или остаться стоять без движения. Я был готов умереть, был готов к тому, что в мое горло вонзятся острые клыки, уже почти чувствовал эту боль... Но ничего не случилось. Ничего подобного. Лунный луч упал на шар, развеяв пелену мрака, и перед моими глазами предстал самый обыкновенный глобус. Слегка потрепанный, со следами маркера. Словно почувствовав мой взгляд, он вновь качнулся, за одно мгновение сменив рисунок мира, а потом вернул все обратно. И замер, укоризненно взирая на глупого человека. То есть, на меня...
Возможно, именно глобус и навернулся сверху, издав тот звук, так обеспокоивший меня. Почему бы и нет? Самое очевидное объяснение... И слишком простое для того, чтобы быть правдой. Мне показалось, что глобус стоял на полу уже много лет, что он был там задолго до моего прихода. А звук падения... Приманка, пришла неожиданная мысль, звук был обычной приманкой. Заставить меня зайти в подсобку и увидеть карту мира, нанесенную на поверхность полого шара. Зачем? А кто знает. Раз это произошло - значит, на то есть причина. И, скорее всего...
Новая мысль глухо стукнула в голову, раздавив и рассеяв прочие. Я знал, что это было - время пришло. Двенадцать, пора идти искать нулевой этаж. Хотя это большой вопрос - кто кого ищет... Я выбрался из подсобки, подошел к входной двери и дернул на себя. Она легко открылась, пропустив жертву в забитый темнотой коридор. Жертвой был, конечно же, я, а темнота впереди была настолько плотной, что казалось материальной. Как вата. Или, как полупрозрачное желе.
Я вышел в коридор, шарахаясь от стен, как черт от ладана. Внешне они выглядели довольно безобидно, но кто знает, кто знает... В центре как-то безопаснее, пусть даже это лишь иллюзия. К тому же, в стенах время от времени попадаются двери. Пусть запертые... но дверь в мою комнату тоже была заперта, пока не наступила полночь. А потом волшебным образом открылась. И это было недоброе волшебство...
Осторожно шагая по коридору, словно под ногами был не дощатый пол, а минное поле, я старался смотреть только вперед. Конечно, время от времени взгляд падал на запертые двери, но я тут же отводил глаза, стараясь стереть из памяти увиденное. Хоть и ничего особенного там не было, но береженого бог бережет. Опять отрицание реальности... ну и черт с ним. Главное добраться до нулевого этажа - а там трава не расти. Страхи останутся далеко позади, в этом проклятом мире, начнется новая жизнь, все будет иначе... Надеюсь, очень сильно на это надеюсь.
Усердствуя в игнорировании окружающей реальности, я едва не пропустил дверь, отличающуюся от прочих. Она была последней слева, в паре метров от темных ступенек лестницы. И на ней была покосившаяся табличка, висевшая на одном гвоздике. Точнее - две таблички. Первая, та, что сверху, говорила всем желающим, что здесь работает такой-то такой-то, начальник отдела снабжения. А вторая, та, что была скрыта, оказалась весьма странной. Ни имени, ни фамилии, только должность - глава отдела разработок и исследований. Разработок чего? Исследований чего? Нет ответа... Я усилием воли подавил пробудившееся любопытство и перевел взгляд на лестницу. Была, конечно, у меня одна мысль насчет загадочной комнаты... Но, пожалуй, следует ее оставить.
До лучших времен.
Я спускался по лестнице, медленно, смакуя каждый шаг. А, если честно, просто боясь навернуться в темноте. Уж если я умудрюсь что-нибудь себе сломать - ногу там или руку - никакая сволочь и не подумает придти на помощь. Просто потому, что никакой сволочи, кроме меня, в здании нет и не предвидится. Петр обещал явиться утром... Но не факт, ох, не факт, что он трепетно относится к своим словам. Надо было с него расписку взять, ага...
Сердце замирало с каждой новой ступенькой, ноги каждый раз проваливались в пустоту... И находили точку опоры - в последний момент. Наверное, безбашенный экстремал был бы в восторге от такого развлечения. Туда же и розовоглазых романтиков... Ночные прогулки по пустому темному зданию, полному тайн, загадок и опасностей. Разве не прекрасно? Хха... То есть, тьфу... Ненавижу романтиков. И экстремалов - этих еще больше. Почему? Да потому что дураки! Ду-ра-ки. И все тут.
Четвертый этаж ничем не отличался от пятого. Так же пусто, темно и тихо. Никаких звуков - словно мне в уши напихали полтонны ваты. Или словно в фильме ужасов с выключенным звуком... Хотя нет, шаги ведь слышно. И дыхание. Мое прерывистое дыхание... Как у альпиниста, который экономит каждый глоток воздуха. Но что экономил я? Кто знает, кто знает... Наверное, последние мгновения этой жизни.
Я спустился по лестнице на третий этаж, каждую секунду ожидая, что кто-то еще, таящийся в старом здании, наконец, проявит себя. Я вслушивался, всматривался, пытался различить в затхлом воздухе какие-нибудь необычные запахи. При этом, конечно же, не забывая поглядывать под ноги... Ну, насколько это вообще было возможно в такой темени. Шаг за шагом, секунда за секундой, ступенька за ступенькой. Я ждал подвоха, а его все не было. И я страшился еще сильнее. Ведь если что-то очень долго не происходит...
Я дрожал, постоянно протирал вспотевший лоб платком, нервно сжимал ржавые перила. Хорошо еще, что хотя бы ноги пока меня слушались. А то остаться беспомощным здесь и сейчас... Брррр. Даже думать об этом не хочется... Второй этаж встретил такими же длинными рукавами темных коридоров. Такими же, как на пятом, четвертом и третьем. Такими же, как на первом. И тишина на втором по счету этаже была абсолютно такой же.
То есть - абсолютной.
Бросив быстрый взгляд направо и налево, я остановился. Не знаю почему, просто захотелось. Осторожно повернув голову, я присмотрелся внимательнее - длинный коридор, уже знакомые двери по обе стороны, блеклый прямоугольник окна в самом конце. И тени - много теней. Странно... Откуда они здесь? Никакой мебели, никаких выступов, труб и прочего в коридоре не было. А тени были. Густые, как кисель, плотные, как саван. Они не говорили ничего, совершенно ничего определенного... Обычные оптические иллюзии или порождения потусторонних сил? Они могли быть и тем и другим. А могли быть ничем. И никем...
Мне пришлось потратить немало сил, которых и так оставалось только-только, чтобы вновь повернуться к лестнице и начать спуск вниз. И каждое мгновение, каждую секунду я хотел оглянуться назад. Мне казалось, что сотни глаз буравят мою вспотевшую спину, следят за каждым моим шагом и ждут-ждут-ждут... Эта вечная дилемма - встретить ужас лицом к лицу или убежать? В первом случае у тебя больше шансов на победу... А во втором - выжить. И, конечно же, я опять выбрал тот самый вариант.
Второй.
Первый этаж... Он встретил меня предчувствием. Предчувствием чего-то очень значительного, подумал я, сжимая холодный и шершавый металл перил. Пустой холл, закрытая входная дверь, слабый лунный свет из окон... И лестница, ведущая вниз. Честно, я вздрогнул, а руки непроизвольно сомкнулись в жесте защиты, моем любимом жесте... Все-таки, когда слышишь это в качестве сказок, то воспринимаешь легче. Ну, лестница, ну, этаж, между первым и минус первым, то есть нулевой... Ну и что? В сказках бывают и более изощренные сюжетные ходы. Все-таки - сказка. И когда слушаешь, ты невольно считаешь это сказкой - и не придаешь особого значения. Мол, если что, разберемся по ходу дела. Тебе кажется, что тот, кто предупрежден - тот вооружен. Как наивно...
Я смотрел на лестницу, похожую на тонкую разрисованную пленку, и чувствовал, как меняется окружающее меня пространство. Оно будто становилось сложнее, тяжелее, давило на плечи и на мысли. Мое дыхание затруднилось, а в ушах зазвенело, уставшие до невозможности глаза отозвались резкой болью. Будто по ним полоснули опасной бритвой... А еще мне казалось, что воздух наполнен электричеством. Оно потрескивало и светилось, а кожу словно покусывала целая армия невидимых комаров, очень жадных до крови. Но мне не было больно, только немного щекотно - и все.
Можно было долго стоять так и прислушиваться к нарастающей волне изменений. Как гигантская волна, у которой я оказался на пути. Рано или поздно она сметет меня, рано или поздно мне все равно придется спуститься ниже, на нулевой этаж. Вот только если затянуть, то спешка может оказаться губительной. А я не любил бессмысленного риска... Тем более странно, что я вляпался в авантюру с несуществующим уровнем бытия. То есть, с нулевым этажом.
Я бросил еще один оценивающий взгляд, пытаясь проникнуть сквозь пленку (а то, что передо мной именно пленка, не вызывало никаких сомнений - слишком уж статично, как голограмма). Безуспешно, все хорошие оптические иллюзии неуязвимы для человеческих глаз. Потому, собственно, они и зовутся - оптические. А тут еще и полумрак, в котором обычный глобус кажется неведомым чудовищем... Так что, выбора у меня нет - придется потрогать это самое нечто руками. Точнее, ногами. А еще точнее - спуститься вниз, преодолев десять ступенек, как я делал много раз до. Правда, раньше все было намного более предсказуемым...
Сначала я сделал один шаг, не без удивления наблюдая за тем, как исчезают мои ноги. Их срезали, будто лазером, полностью отделив ступни. Но, что самое странное, с моими конечностями ничего не произошло. Я не чувствовал боли, я мог пошевелить пальцами, еще раз мысленно посетовав на тесную обувь. То есть, ноги были. А видно их не было - там, где я стоял, была все та же скрытая в полумраке поверхность ступенек. Я сделал еще пару шагов, погружаясь все глубже и глубже. Теперь мои ноги скрылись в мираже полностью, а я был словно разрезан пополам. Как в мутные воды глубокого озера спускаешься... Ощущения один в один. И тот же страх - страх того, кто может подкрасться невидимым, снизу, и напасть. Крокодил, анаконда, пираньи... Да кто угодно! Любое чудовище из сказок! Возможность то была и возможность превосходная... Но толку сейчас оглядываться на возможные опасности? Пути назад просто нет, и хочешь, не хочешь, нужно слепо ломиться вперед.
Спустившись еще на несколько ступенек, так, что над пленкой осталась только моя голова, я остановился. Время у меня пока имелось. Пусть не так много, но все же... Даже если я почувствую сметающую все волну изменения реальности в последний момент - успею за это мгновение шагнуть вперед и скрыться в новом мире. Но... хочу ли я? Сомнения глодали меня, как голодный червяк сморщенное кислое яблоко. Стоит ли? Смогу ли? Лучше ли? Я не знал ответов, но хотел знать. Очень - и потому сомневался. В самый последний момент, как и всегда, впрочем...
Я стоял и думал, пока очередная мысль не подкинула мне, как утопающему, тонкую и хрупкую соломину. Я вспомнил прошлое и подумал... А как бы поступил в такой ситуации герой моей любимой игры? Ну, той самой... Наверное, вытащил бы пистолет и бесстрашно шагнул вперед. Ну, с первым пунктом, по причине отсутствия какого-либо оружия, придется повременить, зато второй мне вполне по силам. Я закрыл глаза и спустился на пару ступенек, полностью погрузившись в странный мираж. Призрачная пленка, как поверхность воды, отделявшая один мир от другого, уже должна быть сверху, но я не чувствовал ничего нового. Даже воздух был прежним. И ноги крепко стояли на твердой ступеньке. Я не понимал, что происходит, почему реальность не меняется, почему мир застыл, как муха в янтаре. Возможно, требовался какой-то толчок... Я еще раз вдохнул затхлый воздух и осторожно разлепил веки.
Было темно.
2
Солнце нещадно палило, наверное, желая сжечь город дотла. И небезуспешно, стоит признать: уставшие потные люди передвигались по улицам, как сонные мухи, мысленно кляня погоду; асфальт был готов вот-вот расплавиться; многочисленные кондиционеры работали на пределе, спасая осоловевших от духоты офисных служащих. Немного выручала подземка, где столбик термометра опускался вместе со ступеньками, но там поджидала другая беда - запах. Да, воздух, пропитанный духом десятков тысяч тел, их дыханием... Он был ужасен. Кто-то из пассажиров, чертыхаясь, сравнивал огромный зал с газовой камерой, кто-то безуспешно прятал чуткий нос за тонкой тканью платка, кто-то просто старался держаться в стороне от основной массы... Но страдали все, без исключения.
Те, кто сидел в машине, чувствовали себя не лучше. Особенно, если автомобиль не был оборудован системой климат-контроля. Опущенные стекла (прямая дорога к простуде) вчерашняя газета вместо веера, расстегнутые пуговицы форменной одежды... Двоим полицейским, остановившимся в тени полузаброшенного здания с забитыми досками окнами, было чуть легче, чем большинству. Все же место глухое, других авто в пределах видимости нет, смрад центральных городских артерий досюда почти не добирается. Впрочем, все эти плюсы перечеркивал жирный минус - работа.
- А-а-а-а-а-а-а... А-а-а-а-а-а-арррр... - тяжело дышал полицейский, которого звали Макс Стейн. - Ну и жара-а-а-а-а! Мозги плавятся...
- У тебя еще есть чему плавиться? - усмехнулся его напарник Алекс. - Вот моя голова уже давным-давно пустая, как воздушный шарик. Если там что и было... то успело испариться еще с утра.
Полное имя Алекса - Алекс Б.Б. Никто не знал, что эти две буквы означают. Одни шептались про двойную фамилию и южные корни, другие вообще считали его чуть ли не спецагентом правительства, преследующего неясные цели. Слухов хватало (как, впрочем, и всегда), но Макс на них особого внимания не обращал. С того дня как они с Алексом стали напарниками, тот ни разу не дал усомниться в своем профессионализме. Да и человеком был отличным. Не без слабостей, конечно, но кто из них мог похвастаться святостью? Правильно - никто.
- Да-а-а-а-а ла-а-а-адно... - Макс продолжал пыхтеть, как паровоз. - Я вот слышал, что если в рабочем помещении больше 30 градусов, то работать нельзя... У нас тут... - он бросил взгляд на встроенный в часы термометр. - Уже почти сорок. Интересно, а салон авто - это рабочее помещение или нет? А-а-а-а-а-а...
Полицейский облокотился на руль и, повиснув на нем, высунул язык, как собака. Мутные глаза, пот, градом стекающий по лицу... Похоже, Макс совсем выдохся и был на пределе.
- Эй-эй! - забеспокоился напарник. - Ты что, спать собрался?
- А-а-а-а-а... почему бы и не-е-е-е-ет...
- Начина-а-а-а-ается, - хмыкнул Алекс. - А кто за рулем будет? Кто будет следить за складом? Кто меня прикроет в случае чего? А? Пушен что ли?
Пушен был их начальником - жирная ленивая сволочь, каких мало. Он любил хорошо поесть, хорошо отдохнуть, поорать всласть на подчиненных, убеждая их, что они бездарности, которым место на улице, мусор подметать, что они ничего не умеют и если бы не их замечательный босс... Короче - стандартный набор. Бесполезный и туповатый в том, что касалось работы, начальник и подчиненные, на которых ложился весь груз. Как всегда. Как везде. Алекс и Макс не считали свою работу чем-то ужасным, они даже не думали особо об этом. Так, подшутить иногда, не более того...
- Ха-ха... Пушен... Этот да, этот может... - слабо рассмеялся Макс. - Слушай, а что мы тут делаем? Уже четвертый день жара и четвертый день сидим с самого утра в богом забытых районах города. Успели на всех окраинах побывать... А толку?
- Толку, толку... Нам-то какая разница? Приказали - исполняем. Забыл что ли, как на инструктаже сказали - глаз не спускать, если случиться что-нибудь подозрительное - связаться с управлением и действовать по обстановке, - напарник вздохнул и откинулся на спинку сиденья, став каким-то уставшим и старым. - Знаешь... Там же информация поступила от одного человечка... Стукач, на хорошем счету у нас... Он назвал четыре адреса, сказал, что по одному из них будет нечто... Очень и очень важное. Груз, который выведет на громадную рыбину. Такую огромную, что мы можем с ней и не справиться. И все - больше никакой информации. Ни времени, ни имен - только четыре точки в разных концах города.
Алекс повернулся к экрану ноутбука, лежавшего у него на коленях и быстро застучал по клавишам. Он всегда брал эту игрушку с собой, чтобы скоротать часы ожидания, хоть такое и не поощрялось в управлении. Мягко говоря - могли и вышвырнуть без пенсии, если у Пушена окажется особенно скверное настроение. Что до Макса, то он никогда не понимал ни политики руководства, ни пристрастия напарника к постоянному просмотру одного из телеканалов. Поэтому полицейский просто махнул рукой на небольшое "нарушение" - в конце концов, у каждого своя жизнь. У него - семья, у напарника - бесконечные телепередачи...
- А-а-а-а-а... - Макс попытался использовать газету в качестве веера, но горячий воздух категорически отказывался двигаться. - Почему же они не послали четыре машины?
- Ты еще не понял? - Алекс твердо посмотрел на приятеля, обычно такой взгляд предшествовал быстрому и жестокому задержанию нарушителя, сейчас же он означал, что хозяин этих глаз очень, очень и очень серьезен. - Мы играем роль приманки. Преступники должны были забеспокоиться, пытаться замести следы, попутно себя обнаруживая...
- ...но ничего не произошло, - закончил за него Макс.
- Угу. Иначе и быть не могло - не совсем же они дураки, раз мы о них и не слышали никогда. Знают, как конспирацию соблюдать.
- Тогда что мы здесь сидим?
- Потому что есть еще один вариант, - Алекс прибавил звука, делая голос из ноутбука различимым, и нахмурился. - Вполне возможно, что они нас просто... не заметили.
- Не заметили? - полицейский аж поперхнулся. - Не заметили?! Ты шутишь!
- Неа... Макси, Макси... Ну, подумай сам - если нам ничего о них неизвестно, раз они могут поддерживать такой уровень конспирации... Возможно, они просто-напросто ничего не боятся. Возможно, их покровители находятся о-о-о-очень высоко.
Алекс демонстративно поднял глаза вверх.
- Да ну... - возразил Макс, не без удивления заметивший, что вроде бы жара чуть спала. - Неправдоподобно. Не тайная правительственная организация же это, в самом деле...
- А почему бы и нет?
- Да потому, что так не бывает. И быть не может! И вообще... - голос из ноутбука что-то вещал про уровни психики, и его слова привлекли внимание Макса. - Сделай-ка лучше звук погромче. Чтобы я слышал.
Алекс хмыкнул, но спорить не стал и скоро салон заполнил голос неизвестного доктора, эксперта, приглашенного в студию, чтобы объяснить глупым слушателям, как же на самом деле устроен человеческий разум...
- ...условно можно разделить на четыре уровня. Представьте средневековую крепость. Снаружи она защищена глубоким рвом и высокой стеной. Так же могут быть волчьи ямы, аналогом которых сейчас выступают противопехотные мины, и прочие скрытые от глаз ловушки. Все это должно постоянно оберегать саму крепость от внешних посягательств. Если вернуться к человеку, то у нас такую роль выполняет третий уровень психики, который я называю граничным. Это в своем роде буфер между человеком и окружающей средой. Инстинкты, врожденные и приобретенные рефлексы... Все то, что должно срабатывать автоматически. Т.е. вне зависимости от того спит человек или бодрствует, устал или полон сил, витает в облаках или упорно обдумывает какую-то проблему. Воздействие - ответ. Воздействие - ответ. Наиболее эффективная и зарекомендовавшая себя в веках схема. Представьте, если бы Вам постоянно приходилось думать, как сделать шаг, как дышать, как вытереть со лба пот... Уфф, можно воды?
- Конечно-конечно, даже у нас в студии очень жарко... Так Вы говорили про инстинкты? Вы имели в виду... кхм... так называемый, основной инстинкт?
- Да, и не только. Голод, жажда... Потребность в социализации, потребность в общении, потребность в уединении. И многое другое. Также воспитание, типичные стереотипы, зависимость от внешних оценок... Это формирует набор реакций на стандартные воздействия. Звук, запах, время... Да-да, и время тоже - человек, пусть и хуже, чем прочие животные, может ощущать его ход. Это легко проверить - если человек привык вставать на работу в семь утра, то во время отпуска он первое время непроизвольно просыпается рано, хотя можно спать хоть до полудня.
- Как интересно! А скажите, доктор, какое практическое применение могут иметь ваши исследования?
- Хм... Сложный вопрос... На самом деле, использовать можно лишь особенности самого последнего уровня, так как тут требуется лишь воля самого оператора, то есть человека, чья психика модифицируется. В остальных же случаях необходимо сильнейшее воздействие извне, а для этого нужна соответствующая технология. Но финансирование... сами понимаете.
- Да-да, я Вас прекрасно понимаю! У нас в городе даже с жарой ничего не могут поделать, что уж говорить про науку!
- Уф... Вы правы. Но я, пожалуй, продолжу рассказывать - на очереди второй уровень человеческой психики.
- Конечно-конечно! Это очень увлекательно!
- Так вот... Возвращаясь к аналогии с крепостью... Кроме, собственно, защитных сооружений, там обязательно имеется некоторое количество защитников. А, кроме того: линии снабжения (провиантом, снарядами, сопутствующим инвентарем), сами снабженцы, то есть оружейных дел мастера, портные, сапожники, кузнецы, пекари... и многие другие. Все это, вкупе с мирными жителями, не являющимися составными частями военной индустрии, но связанные с солдатами, оружейниками и т.д. родственными узами, можно назвать зоной обеспечения крепости. То есть, без всего этого она будет просто кучкой никому не нужных камней, который очень легко захватить.
Если вновь перейти к человеку и рассмотреть его психику, то этим вторым уровнем будет само повседневное сознание. Почему повседневное? Потому что это реакция на происходящее здесь и сейчас. Человек смотрит в окно и видит, что идет дождь. Значит, если он выйдет на улицу, то промокнет и может заболеть. А если он заболеет, то ему будет плохо... Следовательно, нужно сейчас взять зонтик. Причем, сделать это именно здесь и сейчас.
Простейшая формальная логика, вариации которой использует почти каждый человек ежесекундно, порой даже не понимая этого... Конечно, верные выводы делаются не всегда, зачастую требуется множество попыток, прежде чем удастся разработать оптимальный алгоритм действий. Поэтому люди заимствуют чужой опыт... В принципе, это не так уж плохо - зачем изобретать велосипед? Но! Большинство людей следуют примеру других слепо и бездумно, предпочитая полностью довериться судьбе. Мол, если у кого-то получилось так - то и у меня получится.
- Постойте, доктор! Но тогда, по Вашим же словам, получается, что у второго уровня очень много общего с третьим. Или я ошибаюсь?
- Нет, не ошибаетесь. Действительно, и там, и там имеют место быть шаблоны поведения. И там, и там они бывают приобретенными. Это сходство, но есть и различия, и они значительно более существенны. Во-первых, шаблоны третьего уровня срабатывают независимо от желания самого человека, в обход сознания, а шаблоны второго уровня сперва осмысливаются, поэтому их можно контролировать. Например, Вы подошли к окну и увидели, что идет дождь. Но вы не кидаетесь к шкафчику, где у Вас лежит зонтик, потому что сегодня выходной и вы решили провести его дома.
Во-вторых, шаблоны второго уровня более гибкие. Так как они осмысливаются каждый раз, когда срабатывает логическая цепочка, то, соответственно, учитывают новоприобретенный опыт, постоянно дополняются и совершенствуются. Например, Вы подходите к окну, видите там дождь, но понимаете, что он скоро закончится. Поэтому нет смысла брать зонтик, который потом будет лишь помехой, а лучше немного подождать и выйти на улицу в плаще.
- Теперь все понятно, доктор! В самом деле, мы, то есть люди, существа, легко приспосабливающиеся к любым условиям! Но скажите - чем опасно копирование чужого опыта? В наше время, когда информации так много, что человек не успевает ее осмысливать, тратить силы на исследование уже созданных алгоритмов - непозволительная роскошь. Или Вы с этим не согласны?
- Сложный вопрос... Очень сложный, на самом-то деле, ведь информация действительно растет, как снежный ком, и не видно конца и края этому процессу. Вместе с тем, запоминание без понимания - не выход. Это тупик, ведущий к деградации, причем, что самое опасное, поначалу кажется, что ты прогрессируешь семимильными шагами... Я постараюсь показать правоту своих слов на примере, а для этого расскажу про первый уровень психики.
Если третий уровень можно назвать защитой, а второй - обеспечением, то к первому больше всего подходит слово управление. Действительно, он управляет, как мудрый царь, сознанием человека, определяя магистральную линию развития, тот вектор, согласно которому и живет любое живое существо. И если у животных развитие происходит по тем принципам, которые заложены природой, то человек может сам выбирать, как будет выглядеть его существование на нашей планете. А может и не выбирать - это тоже его право.
Прибегнув очередной раз к сравнению с крепостью, легко заметить, что первый уровень соответствует той небольшой группе людей, которая осуществляет управление всеми системами этого огромного сооружения. Комендант (или владелец), его заместители по разным вопросам, казначей, начальник гарнизона - все они решают, как жить остальным обитателям маленького города. Политика и экономика, стратегия и тактика - все в их руках, они мозг крепости, ведущий ее к процветанию... Или к падению в бездну разрухи и нищеты.
Вот в чем основная опасность - живя своим умом, человек делает то, что будет лучше именно ему, живя чужим - то, что выгодно другому. И даже если векторы развития временно совпадают - это не значит, что они будут совпадать всегда, а, привыкнув полагаться на чужое мнение, очень легко забыть, как думать самостоятельно.
- Да уж, не самая веселая перспективка! Но, доктор, Вы в самом начале упоминали четыре уровня, а свой рассказ почему-то начали с третьего... Что же это за уровень такой загадочный, про который Вы нам поведать забыли?
- Уровень действительно особый, но не рассказал я о нем по причине весьма прозаической - он не четвертый, он нулевой. И, одновременно, последний.
- Значит, это именно тот уровень, свойства которого Вы способны использовать на практике?
- Совершенно верно. Нулевой уровень, который я называю "Предел", на самом деле является ничем иным, как душой человека.
- Душой?! Вы верите в бога, доктор?
- Нет... Точнее, моя вера не имеет к моим исследованиям никакого отношения. На самом деле, душа - не совсем верное слово. Я использую его за неимением более подходящих определений... Пусть будет просто - нематериальная сущность. Нечто, превращающее кусок плоти в человека.
Имеется много странностей, связанных с нулевым уровнем, но главная заключается в том, что мы можем использовать его... А вот понять - не можем. Теория перехода - ключевая теория в моих исследованиях - основывается исключительно на опытном материале и предположениях.
- Что за теория перехода, доктор? Что это за переход такой? В мир иной?
- Хм... Нет. Хотя Вы и правы отчасти - для подопытного это может показаться раем... или адом. Ведь именно его психика будет полностью разрушена и отстроена заново. Останется лишь матрица - собственно, нулевой уровень, душа, нематериальная сущность.
- Доктор... Значит ли это, что Вы проводили эксперименты на людях?
- Ээээээ... можно я оставлю этот вопрос без ответа?