История придумана не мной. Она реальная, как и все в этом мире. Просто она прошла сквозь сердце, оставив след, и я решилась облечь ее в словарную оболочку.
Пролог.
Моей сестре всего 14 лет. Кто я? Да я и сам не понимал, кто я. У меня не было ничего - ни смысла жизни, да и самой жизни у меня никогда не было. Я просто существовал.
Почему я не покончил с собой? Ответ прост и банален до жути. Моей сестре всего 14 лет. И вот уже как два года она не встает с больничной койки. Врачи не говорят мне, что с ней, чтобы я не беспокоился, но и не обнадеживают меня мыслью о том, что она выздоровеет. С каждым днем ей становится все хуже.
Как меня зовут? А не все ли равно, как зовут того человека, который цепляется за существование только ради болеющей сестры? Меня зовут Андрей, но мое имя вряд ли кого растрогает.
Я учился, работал, чтобы хоть как-то занять себя. Каждый день я заходил в книжный магазин и покупал журналы. Я не выбирал их, просто брал первый попавшийся. Моих жалких крох, которые называются карманные расходы, едва хватало на мое пропитание и эти журналы. Но если меня кто бы спросил, то я ответил бы, что от первого смог бы отказаться, а от второго - нет.
Я шел по светлым улицам родного, но такого ненавистного города, в котором меня держала только слабеющая женская рука.
- Привет, братишка!
Озорные глаза голубого цвета смотрели на меня с безграничной теплотой и любовью.
- Привет, Мариш, - улыбаясь, сказал я.
Я улыбался только рядом с ней. Только.
- Как твои дела? - улыбнувшись, сказала она.
- Неплохо, а твои?
- Врач сказал, что ухудшения не видит.
- Это здорово. Это тебе, - я протянул ей журнал.
- Спасибо, братишка!
Она прижала этот журнал к груди, будто это была самая дорогая вещь в этом мире. Возможно, это был не тот журнал, и она уже никогда не узнает того, чего так хотела. Возможно, она вообще не любила такие журналы, но все равно каждый раз благодарила меня и прижимала его к груди.
- А почему ты не гуляешь с друзьями? - с интересом сказала она.
- С ними неинтересно. Они любят ходить в клубы, напиваться. А мне это совершенно неинтересно. Тем более, скоро Новый Год. Хочешь, я отпрошу тебя у врачей, и мы пойдем на главную площадь, как ты всегда хотела?
- А меня отпустят? - с надеждой спросила она.
- Если нет, то я тебя выкраду, и мы все равно туда попадем.
Она ничего не ответила мне. Просто улыбнулась.
Я стал работать на трех работах. Приходил домой, падал замертво на кровать и, проспав жалких три-четыре часа, собирался в школу. Я копил деньги, чтобы только Марише было хорошо.
С каждым днем ей становилось только хуже, поэтому неудивительно, что врачи не разрешили мне никуда ее взять. Поэтому я дождался окончания рабочего дня и выкрал ее, обещав вернуть к утру.
Мы шли и смотрели на яркие огни Нового Года. Люди радовались, веселились. Мариша сидела на моей спине, я поддерживал ее руками.
- Ну как тебе? - спросил я.
Она лишь уткнулась в мое плечо.
- Я скопил денег, поэтому сейчас мы пойдем покупать тебе подарок. Потом мы сходим в ресторан. Я, правда, здесь никогда не был, но в интернете нашел пару интересных ресторанов, поэтому сегодня ты будешь принцессой. Мариш, тебе нравится?
Я чувствовал, как дрожит ее тело. От слез, потому что я сделал все возможное, чтобы ей не было холодно.
- Спасибо, братишка... - прошептала она.
Глава 1.
Чудо закончилось вместе с той ночью. И моя нить с этим миром оборвалась. Мариша не смогла больше бороться. Врачи только отводили взгляд, когда я спрашивал их, почему так произошло. Я готов был выложить все деньги, которые у меня были, чтобы только вернуть ее. Но это было невозможно.
Я все также продолжал учиться, работать. Все так же заходил в книжный магазин и покупал журналы, не глядя. Потом складывал их в своей комнате. Я продолжал просто существовать, только больше не было никакого смысла в этом существовании. Меня больше здесь ничего не держало.
- Ты уверен, что хочешь этого? - со слезами на глазах вопрошала мама.
- Да, я все уже решил.
- Ты хоть заходи к нам. Если что-то нужно, да и просто так заходи.
Я кивнул и ушел. Я решил жить один, чтобы не огорчать родителей своим никчемным существованием.
Учеба, работа, дом, учеба, работа, дом... Вот и вся моя жизнь.
Только после смерти Мариши, я понял, почему жил. Именно жил. Я жил только ради ее благодарности. Когда она говорила спасибо и прижимала журнал к груди, я понимал, что счастье рядом. Ее глаза служили мне ориентиром.
Каждый день я проходил мимо больницы, которая отняла у меня Маришу. Каждый день я с остервенением смотрел на счастливых врачей. Пока не увидел ее...
Она стояла и трепала по голове маленькую девочку. Девочка держала цветы и улыбалась.
- Ну вот, видишь, теперь ты можешь идти, - улыбалась женщина.
- Спасибо, - девочка бросилась ей на шею, от чего та сначала опешила, потом обняла ее, и глаза ее потеплели.
Я увидел то, что мне нужно было увидеть. Этой женщине было все равно, она желала только помочь этой девочке, и ее благодарность была дороже золота, тверже алмазов.
Я понял, чем я хочу заниматься. Я хочу быть таким, как эта женщина. Помощь людям, только ради их улыбающихся лиц, горящих глаз, - не об этом мне пыталась рассказать Мариша?
Надо же, я понял это только после ее смерти. Страшная глупость...
Глава 2.
- Я поступила! - кричала девушка, подбегая к родителям. Они обняли ее.
- Извини, Наташ, нам нужно идти.
- Ничего страшного, я сама разберусь. Позвоните мне, как долетите.
Они кивнули, обняли ее на прощание и ушли. Девушка стояла и смотрела им вслед. Глаза ее мигом погрустнели.
- Извините, почему вы грустите? - подойдя к ней, спросил я. - Мне казалось, что от вашего радостного крика о поступлении сердца присутствующих потеплели. А вы грустны.
Она повернулась и, поправив прядь каштановых волос, посмотрела на меня своими сине-серыми глазами.
- Мои родители часто в разъездах. Они дипломаты, поэтому мне не удается долго видеться с ними.
- Мне очень жаль, - искренне сказал я. - Вы одиноки?
Она кивнули.
- А как же подруги?
- У меня их нет. Всем нужны только деньги моих родителей.
- Это неправильно думать так обо всех.
- Почему же?
- Есть некоторые люди, которые видят в вас личность, девушку, женщину.
- Это кто же?
- До тех пор, пока вы не сказали, я и не знал, что ваши родители - дипломаты. Я никогда не интересовался внешними делами нашей страны, меня всегда волновали только мои собственные проблемы. И я подошел к вам не из-за того, что над вами парил знак доллара, а просто потому, что вы мне симпатичны и вы от чего-то были грустны.
- Спасибо, - проговорила она, и взгляд ее потеплел.
- Не за что. Вы поступили ведь?
- Ну да, - сказала она. - А вы?
- Ой, а я так и не посмотрел. Может, вместе узнаем?
Я протянул ей руку. Она взяла ее. Ее ладонь была очень теплая.
- Наташа, - проговорила она.
- Андрей, - подмигнул ей я.
Мы подошли к спискам и удовлетворились, найдя мое имя в том же списке, что и ее. Значит, учиться мы будем вместе.
- В одной группе! Я не верю в это! - радостно закричала Наташа.
Признаюсь, мне тоже было очень приятно.
Глава 3.
- Натусик, ну ты когда приедешь?
- Андрюш, на дорогах пробки, поэтому приеду поздно. Ложись спать.
- Я без тебя спать не буду, - обиженно сказал я.
- А что ты предлагаешь?
- Говори адрес, я сейчас прилечу.
- Не говори глупостей, - устало сказала она. - Предлагаешь вместе в пробке стоять?
- А почему нет?
- У тебя завтра экзамен, поэтому тебе сегодня нужно лечь пораньше.
Она сдала экзамены раньше всех. Она была лучшей в группе среди девочек. А я среди парней, но заранее сдавать не стал. Так нам было легче помогать друг другу.
Боже мой, прошло уже два года с тех пор, как мы познакомились. Мне уже девятнадцать, а ведь недавно я думал о смерти.
Мариш, спасибо тебе, что показала мне мир!
Я сел на кровать и стал смотреть телевизор. По нему яркими картинками бежали кадры из чьей-то жизни. Вот Наташка говорит, что бы я шел спать. Как я пойду спать, зная, что она не дома? Как?
Она права, я сейчас не могу ей ничем помочь. Только.
- Да?
- Натусь, когда будешь подъезжать к остановке, набери мне, я тебя встречу.
- Я же сказала, чтобы спатеньки шел.
- Нет, нет и еще раз нет.
- Ну хорошо, - радостно сказала она.
Я положил трубку на кровать, а сам медленно стал одеваться. Руки немного дрожали. Я даже не знал, от чего.
Через полчаса мой телефон радостно задрожал.
- Натусик?
- Я подъезжаю. Через пятнадцать минут буду.
- Я выхожу.
Пулей я накинул пальто и выбежал на улицу, закрыв дверь. Я мчался к остановке, что бы только она не ждала меня. И прибежал на десять минут раньше. Поэтому я вместо нее стоял и мерз. Как бы не заболеть.
Она выбежала из автобуса и с заботливой улыбкой на лице стала прижиматься ко мне, отдавая свое тепло. Я бы не сказал, что его было настолько много, но оно было, и она дарила его мне.
- Зачем ты так рано пришел, глупенький? - спросила она.
Однако я пошел на хитрость: не захотев ей отвечать, я запечатал ей рот поцелуем.
- Отмазался, да?
Я лишь довольно зарылся в ее волосах, впитывая ее запах. Она пахла кокосом. Таким сочным и спелым кокосом. И я вмиг оказался на диком солнечном пляже на необитаемом острове. Рядом с моей Наташечкой. Мы стояли в окружении кокосовых пальм, и их запах манил, манил...
Она взяла меня за руку и потянула к дому. А я все боялся отпустить ее запах. Будто бы с ним могла уйти и моя жизнь.
Мы шли по темным улицам: в моей руке ее рука. И нам никого не нужно было. Стрелки неумолимо приближались к полуночи, но меня это не заботило. Меня не заботило ни то, что мне рано вставать, чтобы бежать на метро. Меня не волновало ни то, что завтра у меня важный экзамен. Ничто на этом свете меня не волновало. Кроме моей Наташеньки. И ее запаха волос. Я умру, как только забуду его. Я исчезну, как только Наташенька перестанет меня любить.
Почему-то мне казалось, что она меня не любит...
О, как я ошибался!
Глава 4.
- Спи-спи.
- Ты все собрал?
Она сидела в моей белоснежной рубашке и заспанными глазами смотрела на меня.
- Да, любимая.
Она протирала руками свои глаза. Она выглядела как маленький ангелочек. Только мой ангелочек.
- С тобой точно не надо ехать?
- Ну конечно нет, - я решил не завязывать галстук.
Мне галстуки вообще не нравятся. А сегодня не такой уж официальный день, чтобы его одевать.
- Почему?
- Я не маленький, сам доберусь, - я и не собирался ее обижать, и она это знала.
Она улыбнулась и демонстративно завалилась на подушки.
- Ну как знаешь, - потянулась она, - когда приедешь?
- Не знаю, - пожал плечами я. - Как карта ляжет.
- Ну и ладно, - улыбнулась она.
Я резко подбежал к ней и сделал вид, что пытаюсь на нее накинуться. Она заливисто рассмеялась и закрыла лицо руками. С рычанием я отнял ее руки от лица и впился губами в ее теплые губы.
- Ну я пошел? - подмигнул я, с неохотой оторвавшись от нее.
- Иди-иди. Удачи, любимый.
- Спасибо.
На прощание она снова поцеловала меня. Я вышел на улицу, где в лицо резко ударил ледяной ветер. Мое кремовое пальто развевалась на ветру, но красный шарфик (подарок Наташи) грел меня лучше всякой батареи.
На платформе было не так уж много народа. Не так много, как обычно. Но все равно достаточно.
В вагоне было жарко и душно. Не пойми откуда хлынувшая толпа втолкнула меня в вагон и прижала к стенке. Однако место было достаточно. Можно было даже повернуться, никого не задев.
Я не видел смысла ничего повторять. Повторение только губило мои знания. Оно шлифовала углы моего интеллекта, угнетая меня. Я просто стоял и смотрел на свой студенческий билет.
Одна минута изменила всю мою жизнь. Одна бумажка поменяло все мое восприятие. Одно неловкое движение разрушило мое существование и превратило его в жизнь. Я смотрел, как оно рушится как карточный домик, и мне было легко. Я хотел этого. Я желал этого.
И теперь со мной рядом был человек, который готов был помочь мне пройти этот трудный путь от начала до конца.
Один лишь взгляд растопил во мне все чувства. Раньше я улыбался только рядом с моей Маришей. Однако теперь я не мог не улыбаться каждому дню. Просто потому что рядом со мной был человек, который понимал меня с полуслова, полужеста, полувзгляда.
Я стоял и смотрел на свой студенческий билет. Еще четыре года и я смогу помогать людям, как и хотел. Как и Мариша хотела...
Свет начал немного мигать, но в наши дни это не редкость, поэтому я не стал обращать на это внимание. Никто не стал обращать внимание на это. Все уже привыкли к этому.
Я оглядел вагон. Насколько мне было видно, преимущественно здесь были женщины всех возрастов. Мужчины хоть и были, но не в таком количестве. Кто-то читал, кто-то дремал, кто-то слушал музыку, кто-то разговаривал...
Свет стал мигать все настойчивей. Вагон начал дрожать. Только теперь кто-то с удивлением поднял голову. Я ошеломленно смотрел вокруг.
Миг - и свет показ. Я не успел даже запаниковать. Вагон тряхнуло. Студенческий билет вырвало у меня из руки порывом ветра. Я пытался схватить его, но не мог дотянуться.
Вагон снова тряхнуло, и я потерял сознание...
Глава 5.
О боже, выключите музыку! А, это в голове шумит. Кто-нибудь, отрубите мне голову, я не могу слышать уже этот шум.
Голова нестерпимо болела, что говорило о том, что я еще жив. Осталось только разобраться, что произошло.
Не открывая глаза, я попытался оценить ситуацию только с помощью своих ощущений. В ноздри бросался резкий запах железа и влажности. Крови и сырости.
Рука нащупала что-то скользкое и теплое.
Я решил не испытывать свои нервы на крепость и открыл глаза. Лучше бы я этого не делал. Все, что мог охватить мой взгляд, было в брызгах крови. Я резко встал и ужаснулся: трупы... Они лежали в несколько рядов. Сколько же я был без сознания?!
Но кто-то же должен остаться в живых!
Слабый стон прервал мои размышления. Есть! Опрометью я кинулся на звук и добежал до мужчины, лет двадцати трех на вид. Рассечен лоб. Рана глубокая, поэтому нужно спешить.
- Эй, только не умирай, слышишь! - крикнул я, стягивая шарф с шеи.
- Уговорил, - стиснув зубы, проговорил парень.
Я замотал его рану.
- Ты что, врач? - с удивлением спросил он.
- Нет, только учусь. Как ты?
- Терпимо.
Я помог ему подняться и вывел из вагона. То, что я увидел, заставило мое сердце сжаться от ужаса, страха и боли.
Вагон упирался в каменную насыпь. Выход завален! И судя по виду, одному никак не разобрать эту стену.
- Нужно спасти выживших, - сказал я парню и побежал к вагону.
- Эй, подожди меня!
- Нет, у тебя серьезная рана.
- Ну и что? Я же мужчина! Это мой долг!
Я кивнул и зашел в вагон. Я не помню, как определял выживших, как вытаскивал их и оказывал первую медицинскую помощь. Мы с парнем вытащили всех, кто еще был способен жить. Их оказалось всего семь человек: женщина с дочкой, два парня в черных идентичных плащах, мужчина с перебинтованной головой (серьезная черепно-мозговая травма), мужчина в сером пиджаке и бизнесвумен. Итого девять вместе с нами.
- Нужно собрать еды и воды, - проговорил я.
- Я позабочусь об этом, - сказал парень, который мне помогал. - Ты нужнее им здесь.
Я оказывал помощь пострадавшим. Голова была ясной, мысли четкой шеренгой шествовали к месту назначения. Руки действовали быстро и слажено.
Парень вышел из вагона с красной спортивной сумкой.
Я осмотрел ее: двадцать три бутылки минералки, пару пакетов чипсов, четыре шоколадки, жвачка и пара булочек.
- Дней на пять... - прошептал я.
- Если будем четко рассчитывать еду, то сможем протянуть до подкрепления.
- Я схожу, узнаю, есть ли выход.
- А кто тебя тут старшим назначил? - сказал один из "черных плащей".
Я не успел ответить, за меня вступился парень.
- А кто тебе тут жизнь спасает? Да если бы не он, половины здесь и не было бы.
Парень прикусил язычок, чему я несказанно обрадовался.
Я шел по тоннелю, но света нигде не было. Я включил фонарик, принесенный все тем же парнем. Света хватало на небольшое расстояние, но даже с помощью этого света, я смог оценить весь юмор судьбы.
С этой стороны была такая же стена! Мы были заперты с двух сторон!
Осталось только ждать.
В правом боку резко полоснула боль, и я упал на колени. Тяжело дыша, я приложил к этому месту руку. Опухшее...
Я расстегнул рубашку. На правом боку синела свежая гематома размером чуть меньше футбольного мяча.
Ничего страшного. Врач не имеет право показывать боль. Я застегнул рубашку и вернулся к раненым.
- Ну что? - с надеждой спросила женщина.
- Нам остается только ждать, - проговорил я.
- Не переживай, ты молодец, - похлопал меня парень по плечу.
Я посмотрел на него.
- Кстати, я Денис, - он улыбнулся и протянул руку.
- Андрей, - я пожал его руку.
Итак, первый день...
Глава 6.
- Как не появлялся? Совсем? Извините.
Она положила трубку. Однако через пару мгновений трубка разразилась резкой трелью.
- Да?
- Наташенька?
- Оль?
Странно было то обстоятельство, что ее одногруппница Оля обычно никогда не звонила ей.
- Наташ, ты сидишь?
- Что-то случилось?
- Андрей попал в аварию. Вагон метро завалило в тоннеле.
Наташа сидела на кровати, судорожно прижимая трубку к уху.
Второй день нашего маленького плена. Я старался не спать, чтобы в любой момент я мог понадобиться раненым. Однако осуществить это оказалось невозможным. Я стал клевать носом и Денис предложил разбудить меня, если понадоблюсь.
Я забылся без сновидений. В боку ныло, но я старался не думать об этом маленьком обидном факте.
День прошел в страшном ожидании неизвестности. Денис раздавал воду и еду, внимательно деля ее на равные доли.
Я наблюдал мужчину с черепно-мозговой травмой. Его тошнило, на лицо было ухудшение, но я старался верить в лучшее. Я боялся потерять этого человека.
- Андрей?
Я повернулся: рядом стоял Денис и протягивал мне стакан воды. Я быстро осушил его, а потом взял второй и стал смачивать губы мужчины. Он даже не открывал глаза...
Я отошел от него недалеко и присел рядом с Денисом.
- А ты чем занимался? Ну, до этого?
- Занимался предпринимательством. Как раз ехал на встречу с инвестором. Моя компания занималась разработкой машин для фабричного производства. Теперь неизвестно, что будет.
- Да прекрати ты, - я положил руку ему на плечо. - Нас найдут, обещаю.
Он подмигнул мне, а я снова посмотрел на телефон, где все так же высвечивалось "Нет сети"...
Глава 7.
- Да что происходит! Почему так медленно?
- Мы не можем делать быстрее.
- Почему?
- Потому что слой насыпи слишком большой.
- Но там же люди!
- Девушка, мы не можем ничего сделать. Наше оборудование не может работать быстрее.
Наташа отошла в сторону и со страхом в глазах стала смотреть на то, как машины медленно снимали камни, отгораживающие ее от любимого.
Четвертый день. Начался обыденно, что я стал воспринимать это как чистую монету.
Стандартные дела. Завтрак, обход... Но.
- Держите его! - истерично закричала девушка.
Я обернулся: "черный плащ" схватил сумку с едой и водой и пытался убежать в сторону стены. Мы с Денисом побежали за ним. Он стал оглядываться и не заметил камень, об который тут же и споткнулся.
Сумка выпала из его рук, и одна из бутылок раскрылась при падении. Драгоценная жидкость наполовину вылилась из бутылки.
Женщины испуганно вздохнули, и на минуту в тоннеле воцарилась мертвая тишина.
Я чувствовал, как Денис сжал кулаки. К нам подошли мужчина в сером и второй "черный плащ".
- Вы все равно все сдохнете! - корчась, кричал вор-неудачник.
- Что же вы стоите, бейте его, он пролил воду! - кричала женщина.
Но мне было его жалко. Он ничего не вызывал во мне, кроме жалости. Ничего не шевельнулось в груди. Быть может, еще пару лет назад, я бы поступил точно так же. Но не теперь.
- Ничего страшного, - улыбаясь, повернулся я к остальным, - это была моя порция. Я просто не буду пить.
Денис положил мне руку на плечо.
- Эй, братишка, я с тобой поделюсь.
Посмотрев на вора, он сплюнул и поднял сумку.
Мне захотелось курить. Ничего не хотелось, кроме того, что ощущать густой табачный дым во рту.
Боль в боку оторвала меня от раздумий. Я даже перестал обращать на нее внимания.
- Эй, Андрей!
Я повернулся: мужчина в сером стоял возле раненного. Того рвало, он истерично дергался, метался. Предсмертная агония! НЕТ!
Я подбежал к нему и пытался сделать все, что было в моих силах. Я боролся со смертью. Но бой был неравный. Он умер на моих руках.