Йозеф вышел на балкон и посмотрел вниз. С трехсотметровой высоты все люди, весь город и вообще вся жизнь казались жалкими и никчемными тенями самих себя. Потеряный в лавине времени, чувствующий себя зрячим в городе слепых, Йозеф бросил печальный взгляд вдаль, на здание городской префектуры, не такое высокое, как небоскреб, на балконе которого Наблюдатель находился, но все равно видимое издали. Как эти поглощенные ненавистью существа могут строить такие грандиозные конструкции?..
Как же все это надоело... За сто семдесят лет ничего не изменилось - люди не стали чище ни совестью, ни помыслами. Единственным отличием между забытым двадцатым веком последнего перерождения Наблюдателя и сегодняшним потоком дней было лишь еще большее обострение социальных проблем. Расслоение... Взаимная ненависть бедных и богатых... черных и белых... левых и правых...
Как же все это надоело...
- Расставляя осколки мечтаний о будущем мы невольно вспоминаем о минувшем... Я ведь угадала твои мысли?
- Ты, как всегда, права, Майя. Все мои мечтания рассыпались мелкими осколками, встретившись с гранитным полом.
- Что тебя мучает? Со мной-то ты можешь поделиться.
Йозеф еще раз с тоской взглянул вдаль, после чего зашел внутрь. Расположившись в кресле, он встретился взглядом с Сестрой.
- Как мне жить? В чем смысл вечного существования, если с каждым годом, десятилетием, веком, я все больше разочаровываюсь в людях?
Молодая, по крайней мере, внешне, женщина улыбнулась.
- Неужели все настолько плохо?
- Прйдись по улицам, и ты меня поймешь.
- Что я должна увидеть?
- Отрыв привязанностей. Людей тяготит совесть, их тяготит долг, мораль... Они привязаны. И на протяжении последних двух веков они целеустремленно отсекают все швартовы, готовясь уйти в открытое море анархии... Но они никогда не уйдут. И знаешь, почему?
- Почему же? - Сестра скептически смотрела в глаза Йозефу.
- Люди... люди - это ресурс. Восполнимый. Они это понимают, но им плевать. Им плевать и друг на друга, и на самих себя, и на тех, кому плевать на них... Безразличие - вот главный трос, связывающий их с причалом Системы. И именно поэтому они никогда не отсекут своих привязанностей. Для них это будет равносильно самоубийству. Это меня и мучает...
- Мда-а... - протянула Майя. - В далекие же дебри ты полез, братец. Я не замечала раньше за тобой ничего подобного. И эти твои размышления меня беспокоят. Йозеф, посмотри на меня!
Рассредоточенный взгляд мужчины сфокусировался на лице Сестры.
- Не заморачивай себя этим. Помни, ты - Наблюдатель, а не Хранитель. Нам никогда не понять сути этой игры, и пытаться не стоит. Чревато. Да и зачем тебе это сдалось? Это ведь не наше дело.
Кулаки Йозефа медленно сжали подлокотники кресла.
- "Не наше дело"... Вот она - главная привязанность. И именно ее я собираюсь отсечь.
Недолгую тишину, возникшую после последней фразы Наблюдателя разорвал треск сломанного дерева. Мужчина резко поднялся и, бросив оторванные подлокотники на пол, снова вышел на балкон. Не обращая внимания на протестующий вскрик Сестры, закрыл дверь и всмотрелся вдаль. Прикрыл глаза... вдохнул... Выдохнул...
Протянул руки вперед и ухватился за невидимые нити - пути Судеб...