Все истории, рассказанные мною ниже, абсолютно подлинны. Они или случились со мной, или рассказаны людьми, в честности которых сомневаться не приходится. Главные герои историй - бакинцы, хотя и не все описанные события произошли в славном граде ветров и огней. Может, оттого они столь милы моему сердцу.
История первая. Армянские корни-1.
Евреи любят во всём хорошем искать еврейское. Армяне в этом смысле пошли дальше: они не только ищут, но и обязательно находят во всём армянские корни. На эту тему в Баку бытовал анекдот: проводя раскопки на территории Израиля, учёные нашли кусок медного провода и сделали вывод, что в древнем Израиле существовала проводная связь. Армяне не могли успокоиться: как же это, опять эти евреи превзошли нас! Копали, копали... Долго копали. Ничего не нашли. И сделали вывод, что на территории древней Армении существовала беспроводная связь. Мило, не правда ли?
Однажды у соседей я смотрел футбольный матч на первенство мира по футболу между Бразилией и Италией. Тот самый, в котором Паоло Росси забил три гола, что позволило итальянцам победить. Но это станет известно в конце, а пока перечисляются составы команд, и выясняется, что капитаном сборной Бразилии футболист по фамилии Сократес. Хозяин дома, Артюша, чуть чаем не поперхнулся:
- Он армянин! - вскричал он. - Капитан сборной Бразилии - армянин!
- Почему? - осторожно спросили его.
- У нас в деревне был сапожник (Артюша был родом из деревни под Степанакертом, что в Нагорном Карабахе) по имени Сократ!
Засим гордо обвёл взглядом всех заблестевшими от радости глазами и, до того сохраняющий нейтралитет, стал болеть за бразильцев.
Хотя, если вдуматься, итальЯНцы вроде тоже ничего... С их МодильЯНи, МастроЯНи, ЧелентАНо...
P.S. Армяне вообще любят нестандартные имена. Например, за одной партой могли бы вполне мирно уживаться Отелло и Дездемона, а сзади тихо ненавидеть друг друга Ромео и Джульетта. Полным-полно Гамлетов, Фердинандов, Людовиков... Наш учитель по труду в школе рассказывал, что сосед в их деревне назвал свою дочь Аскаридой Амбарцумовной. После того, как вылечился от желудочной инфекции.
Так что Сократ - не предел. Да и вообще: куда там древнему философствующему греку до того сапожника-армянина из захолустной деревушки!
История вторая. Рука парикмахера, или Армянские корни-2.
Стричься и бриться мой папа ходил к парикмахеру по имени Сурен или, как его все называли, Сурик. Тот держал небольшую парикмахерскую в одном из Завокзальных дворов. Всё как обычно: кресло, зеркало, ножницы, опасная бритва, которую Сурик точил об брусок дерева с натянутым на него толстым куском кожи. Ещё помню настенный динамик, из которого вовсю вещало на армянском языке радио из Еревана.
Дело было в 1967 году, во время Шестидневной войны. Где-то далеко Израиль бил арабов, в то время как здесь, в одном из маленьких бакинских двориков мы с братом, уже очекрыженные, терпеливо ждали, пока Сурик примется брить папу. Папа сидит в кресле, простыня подоткнута за ворот рубашки, радио вещает на родном Сурику языке, Сурик точит бритву: ш! - туда, ш! - обратно. Неторопливо так точит минуты три и слушает новости. Потом намыливает лицо папы помазком и начинает брить. А радио вещает, и из всего, что слышно, понятно только слово "Израиль". А Сурик бреет...
Вдруг останавливается:
- Саша, Моше Даян кто по нации?
И застывает - невысокий, сутулый от работы лысеющий мужчина с чёрными усиками и горящими, словно смотрящими из глубины души чёрными глазами.
Немая сцена: Сурик с опасной бритвой у горла папы, сверлит взглядом через зеркало, ожидая ответа. Папа, молча оценивающий ситуацию и знающий, какого ответа ждёт Сурик с наточенной бритвой в миллиметре от его сонной артерии. Как ни крути - главное действующее лицо в этой сцене - рука парикмахера со смертоносным оружием. Как ни поверни... Тут ещё мы с братом, травести, мгновенно замолкшие... И чёрным вороном армянское радио что-то каркает зловеще...
Наконец, папа решился.
- Он армянин, - произнёс он.
Сурик облегчённо вздохнул, согласно кивнул головой, улыбнулся - я так и думал, кто же ещё? - и, явно обрадованный - то ли тем, что Даян армянин, то ли тем, что не пришлось идти ради святой правды на крайнюю меру - продолжил бритьё.
Жизнь, висевшая на волоске, была спасена.
История третья. Три слоника на Кубинке.
Мой двоюродный брат переезжал в Москву. Подкупался тут и там, ведь климатические условия разнятся. В числе прочих вещей, нужных для переезда, значился зонт. Кто жил в Баку, знает: мужчины в Баку зонты не носили, это почиталось делом не мужским. К тому же, дождей в нашем южном городе выпадало столько, что соблюсти этот пункт из кодекса мужской чести особого труда не составляло.
В ту пору - речь идёт о ранних семидесятых, в моду вошли японские зонты с кнопкой для автоматического открывания. Самая известная тогда фирма, их выпускающая, называлась "Три слона". Возможно, что эта марка до сих пор существует. Купить что-либо в бакинском магазине - занятие довольно бесперспективное, если нет знакомства. Поэтому многие, чтобы не терять время, поступали проще: шли на Кубинку. В этом относительно небольшом квартале в самом сердце Баку было абсолютно всё, в любом количестве и в любое время: американские сигареты, датское пиво, столичная водка, мальтийские джинсы... Всего не перечислишь. Легенда гласит, что прежде чем была изобретена атомная бомба, её уже вовсю предлагали на Кубинке. Менты буквально дрались за то, чтобы получить здесь место участкового, ведь все торговцы сидели с ними в доле...
Братан просто шёл по Кубинке, когда к нему подошёл подросток лет двенадцати:
- Что надо?
- Мне нужен "Три слона", зонт-автомат.
- Сделаем. Пошли за мной.
Они прошли пару кварталов, и мальчуган сказал:
- Стой здесь, к тебе подойдут. - И ушёл.
Через некоторое время к брату действительно подошёл взрослый, лет сорока пяти, мужчина. На нём был широкий габардиновый плащ.
- Идём, - сказал он. - Здесь опасно показывать товар.
Они зашли в узкий проулок.
- Здесь, - сказал мужчина и, озираясь по сторонам, стал расстёгивать пуговицы. - Смотри, ты такой хотел?
У покупателя чуть глаза не вылезли из орбит: с плеча мужчины свисал автомат Калашникова, правда, без обоймы. Пока мой родственник подбирал слова, продавец произнёс:
- Обойма тоже есть, если договоримся, принесут за отдельную плату.
- В-вы меня не так п-поняли, - промямлил родственник, - я хотел... "Три слона"...
Мужик искренне возмутился:
- Три слона? - прикрикнул он. - Что такое три слона?! Если надо, сто слонов убьёт!
...Братан бежал так, как никогда в жизни не бегал. Словно за ним гналось стадо слонов в состоянии муста. А может, ему казалось, что сейчас вслед раздастся автоматная очередь...
В столицу он приехал без зонта и преспокойно отоварился в столичном ЦУМе. Но до сих пор почему-то недолюбливает слонов. Спрашивается: при чём тут бедные животные?
История третья. Интегральная часть.
Мой брат после окончания строительного института проходил службу в рядах Советской армии недалеко от Баку, на Шихово. Там же служили ещё двое его друзей.
Однажды, сидя на собрании, посвящённом важности укреплпения пролетарского интернационализма в рядах вооружённых сил, брат услышал, как кто-то сбоку сквозь зубы процедил:
- Как я этих жидов ненавижу!..
Он посмотрел на говорящего. Ничего особенного, светлый, как и он сам, парень с голубыми глазами.
- А чего это? - спросил он. - Что они тебе сделали?
- Да ты знаешь, ничего, - был ответ. - Просто ненавижу - и всё... Я их, честно говоря, толком и не видел ни разу...
- Уже увидел, - произнёс брат. И с немецким прононсом добавил: - Я есть еврей...
Кто служил в армии, знает: если на ком-то ловят прикол - пропал. Над этим незадачливым антисемитом издевались все, кому не лень. Его жизнь превратилась в сплошной ад. Не буду описывать всё, что он претерпел. Просто однажды, доведённый до ручки, он, подкараулив брата, взмолился:
- Ну хватит, больше не могу. Что я должен сделать, чтобы от меня отстали?
Они прошли в каптёрку, где его уже поджидали. Незадачливый антисемит, как Киса Воробьянинов после памятного аукциона, понял, что сейчас его будут бить в очередной раз. Но он ошибся.
- Бери лист бумаги, садись и пиши.
- Что писать? - парень насторожился, но приказ выполнил.
- Диктую: я, такой-то и такой-то, осознал всю глупость и ошибочное поведение в отношении к еврейскому народу. - Впредь обещаю в корне измениться. Написал?
- Написал.
- Теперь далее: учитывая, что я всей душой полюбил еврейский народ, хочу стать его интегральной частью...
- Этого я писать не буду, - парень отложил в сторону карандаш.
- Чего-чего?
- Что такое: интегральная часть?
- Ладно, если тебе мешает только это слово, можешь написать: стать его неотъемлемой частью. Обещаю, что сделаю всё от меня зависящее на благо этого народа, который я полюбил всей душой.
- Это я уже писал.
- Ничего, кашу маслом не испортишь. Написал?
- Да.
Брат прочёл написанное и сложил к себе в карман.
- Всё, можешь идти.
Парня действительно больше не трогали. Уже перед самым переводом его в другую часть по просьбе родителей, которым, как оказалось, приходили слёзные письма с угрозами повеситься, брат сказал ему:
- Раньше ты просто так ненавидел евреев. Теперь будешь знать, за что.
P.S. Мне и жалко, и не жалко этого незадачливого антисемита-дурака... Вряд ли он хоть чуть поумнел. А в перевоспитание антисемитов я не верю. Как говорила моя бабушка, сколько дерьмо мёдом не мажь...
Жалко лишь, что бумажка та покаянная истлела от времени.
История пятая. Про пользу изучения русского языка.
Пламенный азербайджанский поэт Самед Вургун советовал изучать русский язык: " С великим русским будь знаком, И овладей ты этим языком!"
Думаю, Керим читал стихи Самеда Вургуна, но до цитируемых строк не добрался. Этот парень из далёкой азербайджанской деревни служил в Советской армии вместе с братом жены моего друга. В армии, как и в любом другой ячейке общества, есть свои понятия, свои поветрия, своя мода. Мода на татуировки давнишняя, особенно у моряков. Так вот, многие в части где-то подпольно на большой земле, в Баку, подвергли своё тело этой манипуляции. Керим тоже думал об этом, только не знал, чем выделиться. Надписи типа "не забуду мать родную" уже красовались на солдатской плоти общей площадью - ну если не с Каспий, то точно с Байкал, и потому были пройденным этапом. Оставалось ждать, пока не подвернётся что-нибудь поинтереснее.
Однажды в части состоялась лекция общества "Знание". Тема была интересной: "Борьба СССР за мир во всём мире". Пожилой лектор вещал солдатам о том, что Советский Союз - мирная страна, фактор мира и разрядки на всём мировом пространстве, а вот США - страна войны и потому её руководители спят и видят, как бы развязать третью мировую. Объяснял, как важно бороться за мир во всём мире, как много делает для этого родная партия, её ленинское политбюро во главе с бесменным...
Керим один из немногих, кто внимательно слушал и даже что-то записывал. Над ним смеялись, подтрунивали, но парню это было по барабану. Даже в самом конце, когда лектор собирал вещи, а большинство уставших полусонных солдат ушло спать, Керим остался и о чём-то у него выспрашивал. И записывал, записывал...
После ближайшего отпуска Керим вернулся вечером в часть, весь сияя от счастья. Неторопливо поднял военную рубашку и затем, слегка морщась от болезненности, повернулся вокруг оси. Подошедшие солдаты увидели вытатуированного на всю грудь летящего голубя с оливковой ветвью, а на спине надпись: "Я - ПОЦИФИСТ. ПОЦИФИЗМ ПОБЕДИТ!"
То, кто писал, видимо, тоже не жаловал Самеда Вургуна... По той, возможно, причине, что, как Керим, слишком увлечён был борьбой за мирное сосуществование двух систем.
P.S. Поц - мужской половой член (идиш), второе значение - недотёпа. Не всегда член - недотёпа. Но это уже о другом...
История шестая. Про вождя краснорожих.
У одного из врачей, с которым мне пришлось работать, был друг. Еврей. Чистокровный, с двух сторон. И, как часто случается с чистопородными, заумный. До того, что, начитавшись книжек и наслушавшись всяких "вражеских" радиоголосов, вообразил себя праведным иудеем. Молоко с мясом не смешивал. Свинину не ел. На нееврейских девочек не заглядывал (правда, они тоже его не баловали). И вообще решил так: слово "еврей" неправильное. Правильное: иудей.
А тут как раз пора подоспела паспорт получать. Пришли друзья вместе в паспортный отдел милиции, заполнили бланки. И написал заумник, что национальность выбираю - иудей. Паспортистка просмотрела, что-то подправила и велела придти через неделю.
В назначенный срок приходят пацаны получить документ. Получают. Расписываются в получении. По дороге домой меняются краснокожими книжицами. Заумный еврей просматривает паспорт дружка и ничего особого не видит. Дружбан вдруг хватается за живот и падает, дрыгая ногами. Ничего сказать не может. Еврей выхватывает у него из слабеющих рук паспортину и раскрывает. Вместо заветного "иудей", предмета гордости, каллиграфическим почерком выведено: "индей". Хоть и фотка, и имя и фамилия его, не Чинганчгук там какой Большой Змей.
Парень возвращается бегом, выстаивает очередь, вбегает в кабинет паспортистки, возмущается, а та не понимает, в чём дело, ведь сам просил.
- Я просил написать "иудей", - утверждает правоверный потомок Авраама и Якова.
- "Иудей" неправильно, правильно "индей", - объясняет ему паспортистка и, вызвав постового, выставляет новоявленного инка за дверь.
И пошло с тех пор: "приветствую тебя, о вождь краснорожих", "пойдём выкурим трубку мира", "а не зайти ли нам к Оське в вигвам". Ну, и так далее и тому подобное. Пока его папа-прораб не застеклил балкон начальнику паспортного отдела, чтобы тот поменял паспорт "индею". И не осчастливил сыночка паспортом с надписью "еврей". Такое бывает, что и еврейству радуешься...
P.S. Евреи, не считайте себя умнее других! А то глядишь, в индеи запишут...
История седьмая. Про гам ве гам.
В предыдущей истории фамилии героя я не знаю. В этой назову - не только из-за того, что лично знаю этого непрямого родственника по материнской линии, но и потому, что она имеет существенное значение.
Фамилия как фамилия - Пинкусов. Явно в своё время переделанная на русский лад из древнееврейской Пинхас. В общем, когда мужик пошёл получать в Израиле удостоверение личности, он попросил отбросить русское окончание "ов", обозначив его двусложным словом "Пинкус".
- Гам "пин" ве гам "кус"? - поразилась служащая.
От смеха стонало всё отделение...
Сейчас его фамилия Пинкас, что в переводе означает "книжка". Ничего интересного, так себе обозначение. Есть у евреев фамилия Пинес, есть Членов. Вероятно, их предкам было чем гордиться. Но чтобы гордиться гам ве гам...
P.S. "Пин" - сленговое обозначение на иврите мужского достоинства, "кус" - женского. "Гам ве гам" значит "и... и..." ( " и смех, и слёзы", к примеру. Как в этой истории).
История восьмая. Про медицинскую этику.
Однажды ко мне на стоматологический приём в заводскую медсанчасть Сумгаита пришла беременная азербайджанка. Я по животу видел, что она почти на сносях. Когда принимаешь таких женщин, волнуешься: а вдруг начнётся? Но отказать я не мог: слишком гноился шатающийся зуб, слишком болел.
В общем, набрал я новокаинчика в шприц и не успел даже ко рту поднести, как пациентка как заорёт!.. А я - то ли от испуга, то ли от напряжения - как влеплю ей по морде свободной левой!
И сам испугался, застыл... Жду, что будет..
Ничего особого: пациентка изумлённо на меня посмотрела, раскрыла рот, дала сделать укол, затем я вырвал зуб в полном молчании. Женщина поблагодарила и ушла.
Я не спал три ночи. Мне было стыдно, совесть замучила. Как я мог ударить женщину? Никогда себе такого не позволял.
Через неделю не выдержал, рассказал по секрету медбрату. Тот меня успокоил:
- Чего ты переживаешь, дохтур? Муж знаешь, как её бьёт? И всё равно она живёт с ним...
- Как это так? - поразился я.
- Все на заводе это знают, - поделился он информацией. - Бывают такие женщины - без звездюлей, как без пряников...
Я был молодой врач, а собеседник - пожилой медбрат. Я не стал спорить. Не стал бы делать этого и сейчас, в свои пятьдесят. Я иногда думаю: ну, как она, в самом деле, смогла вызвать такую реакцию? Неужели привыкла быть битой? А может, произошла история сродни библейской - про Еву, Адама и яблоко?
P.S. Всё равно я себя не оправдываю, даже спустя столько лет. Может, потому и грустной получилась история.
История восьмая. Про женскую болезнь в коммунизме.
В этот же славный период моего славного пребывания на должности зубного врача в медсанчасти объединения "Химпром" в славном городе Сумгаите в те славные времена, когда все нации сосуществовали мирно и в согласии, произошла следующая история.
Повадился ко мне ходить пациент по имени Вадим, еврей, лет тридцати пяти. Он сам мне рассказывал, что от него уже успели уйти три русских жены. Три жены - это немало. Три русских жены - самых долготерпеливых, я считаю, женщин - это каким надо быть чудилой! И вот этот самый Вадим, которого даже русские женщины не выдерживали, каждый день встречал меня в коридоре медсанчасти. Он почти кричал, чуть ли не требовал... С пеной у рта... Знаете, чего? Чтобы я вылечил ему пародонтоз - воспаление дёсен, ведущее к оголению зубов. Эту напасть до сих пор никто толком лечить не умеет, потому что причина неизвестна, а тогда, в условиях сумгаитской медсанчати... Нельзя объять необъятное...
Я уже стал бояться приходить на работу. Ко всему прочему, этот Вадим, сидя в коридоре, рассказывал всем ожидающим, что как, мол, это так: его, передовика производства (а его морда висела на доске почёта), члена партии не могут вылечить от какой-то там мелкой хвори - за что же им, коновалам, платят зарплату?! Не знаю, в чём евреи велики, но в занудстве равных им нет. Когда же Вадим стал упоминать о своём партийном членстве, я действительно испугался. Ведь легче мертвеца вылечить от пародонтоза, чем еврея от коммунизма!.. Пародонтоз - болезнь дёсен, коммунизм - болезнь крови...
Через два месяца он меня достал, и я решился.
- Вадим, - сказал я зануде, когда он в очередной раз сидел в кресле, - я, по-моему, знаю, что с вами надо делать.
- Да, доктор? - он аж засиял. - И что же?
- Я думаю, - глубокомысленно заметил я, - что ваш пародонтоз является вторичным заболеванием на фоне основного.
- А какое основное? - тут он испугался.
"Коммудизм", - подумал я, а вслух произнёс:
- Я всё напишу во врачебном письме и направлю вас в городскую поликлинику к знакомому врачу. Он очень грамотный парень, знает, что нужно делать.
Накатал депешу, отдал обрадованному чудиле, и тот отвалил.
Через день звонит мне знакомый врач, не может разговаривать из-за смеха:
- Ты что наделал? Тут вся поликлиника сбежалась посмотреть на этого Вадима!
А произошло следующее. Вадим, конечно, не выдержал, раскрыл письмо и прочитал свой предполагаемый диагноз. И, так как был болтлив и зануден, всем в очереди рассказывал в полный голос, от чего пришёл лечиться. Мимо проходила медсестра, услышала, взяла из рук Вадима письмо и, прочитав, схватилась за бока. Отсмеявшись, объяснила любопытной очереди, в чём дело: основным диагнозом в письме предполагалась аменорея, нарушение менструального цикла - женское, конечно, заболевание.
Больше Вадима я не видел. Зато знаю, как к штыку приравняв перо, лечить от женской болезни в коммунизме.
P.S. Возможно, что герой моего рассказа, женившись в очередной раз на русской женщине, проживает сейчас где-нибудь неподалёку в Израиле. Потому я фамилию его и не упоминаю. Хотя и рискую: а вдруг придёт лечить дёсны?
История последняя. Про любовь к искусству.
Мой близкий родственник в своё время занимал серьёзную должность в Москве. Его мама проживала в Израиле. И хотя дожила до глубокой старости и почти потеряла зрение, сохранила полную ясность ума. И любовь к искусству, особенно певческому. Телевизор она скорее слушала, чем смотрела, но всех певцов знала наперечёт.
Отмечали мы девяностолетие этой замечательной женщины всем кланом в ресторане на набережной Тель-Авива. Вёл торжество специально прилетевший по этому случаю сын - он прекрасный конферансье. Всё, как обычно в таких случаях: тосты, пожелания, стихи, поцелуи, звон бокалов.
Вдруг открывается входная дверь и входит Иосиф Кобзон. Мы, все приглашённые, конечно, застыли, глазам не верим, а сын юбилярши берёт микрофон и говорит:
- Да, дорогие гости, вы не ошибаетесь, это действительно Иосиф Давыдович. Мы встретились с ним в самолёте, я пригласил его поздравить маму, и, как видите, он любезно согласился. Давайте поаплодируем маэстро!
Кобзон в песочных брюках и такого же цвета в мелкий рисунок рубашке проходит к столу юбилярши, галантно целует ей руку, здоровается среди сгрудившихся вокруг него гостей и говорит:
- Поздравляю вас с прекрасным юбилеем. Может, у вас есть особые пожелания?
И тут юбилярша отвечает:
- Есть, конечно. Я так хотела услышать Баскова!
Мёртвая тишина - недостаточное описание той паузы. Гробовая... Неподвижная... Пронизывающая... Тягучая... Мы все, только что аплодирующие, застыли с приготовленными для хлопков ладонями. Ой, что-то будет?
Следует отдать должное мэтру: он и бровью не повёл, просто отошёл в центр зала, спел "Мамины глаза", попрощался и ушёл. Кобзон всё-таки...
Но осадок, думаю, остался... Шёл потом, наверное, и укоризненно думал стихами на мелодию известного хита: "Ты, Коль, со своею "Шарманкой" большую подстроил подлянку!"
Лично мне кажется, что Басков тут ни при чём. Просто пожилая женщина очень любила искусство. А в нём, как в жизни - один любит апельсин, а другой - свиной хрящик.