По преданию, Бог создал первого человека из глины. Глине также издавна приписывают магические и целебные свойства, сказочные колдуны создавали из нее големов, а современные красавицы обмазываются глиной, чтобы сохранить молодость. Правда, неочищенной глиной можно запросто отравиться, если она соприкоснется с кожей...Укротить глину, придать ей форму могут только руки искусного гончара и огонь нужной температуры. Насколько сложно совладать с этим "пятым элементом", нам рассказывают известный самарский керамист и художник Виктор Борисенков и его бывшая ученица, а ныне преподаватель Академии культуры и искусств Ксения Мингалева. Квартира Виктора, в которой мы находимся, выглядит очень по-европейски, да и вид из окна на старую Самару навевает мысли о бесснежной, не-российской зиме. Здесь, наверное, творится очень легко.
- Виктор, скажите, давно ли Вы занимаетесь керамикой?
- Лет с восьми, наверное. Сначала это был обычный детский кружок, а потом это переросло во вполне взрослое, профессиональное увлечение. Я ездил по различным селам, в Абхазию, в некоторые другие страны, изучал там гончарное искусство. Керамика основана на этнических мотивах, причем не только российских. В своих работах где-то я отталкивался от традиционной народной игрушки, где-то от основ гончарного искусства, где-то использую современные этнические мотивы, ставшие в последнее время распространенными. Все вместе это получается такая авторская керамика.
- А почему Вы выбрали именно керамику? Следование моде?
- Сложно сказать. Керамика, витражи, мозаика - это вечные темы. Это искусство, которое сейчас востребовано теми людьми, у которых есть на это деньги. Разумеется, я говорю не о какой-нибудь дымковской игрушке, я говорю именно об авторских работах. Насколько это модно - зависит, наверное, от сословия, состояния человека, от его способности это оценить.
- Что самое сложное в работе?
- Самое сложное - подготовка глины. Вообще, весь процесс начинается с того, как найти и накопать глину. В Самаре практически нет хороших пород глины. Приходится выискивать, следовать разным старинным рецептурам - одни советуют искать глину на кладбище, другие - в болотах, и там и там жирная глина, потому что происходит распад органики. Потом глине нужно какое-то время дать постоять замоченной в воде. Потом этап обогащения - глина очищается от примесей, веточек, корешков. Потом глину месят, чтобы не было пузырьков воздуха и при обжиге ее не разорвало. Потом глине дают еще отлежаться, и только потом с ней что-то делают. Это только так кажется - взял кусок глины и что-то там из него сделал. На самом деле, на изготовление одной вещи уходит примерно месяц. Дальше вещь с неделю сушится и потом обжигается. Если вы не собираетесь ее глазуровать, то на этом все. Если работать с глазурью, то обжигать можно до 25-30 раз, в общем, процесс сложный и на любителя. Еще, чтобы работать с глиной, нужно быть немножко химиком, немножко физиком, знать температуру огня.
- Вы заранее знаете, что именно сделаете из данного конкретного куска глины?
- Некоторые работают по эскизам, особенно если вещь совсем глобальная какая-то. Обычно же это просто полет фантазии, глина сама диктует форму, процесс получается целиком креативный. Опять же все зависит от вида глины - из жирной глины хорошо получаются витые формы, из твердой - массивные вещи.
- Вы говорите о глине как о чем-то мистическом - кладбища, болота, душа...
- Если вспомнить русские сказки, то кто там обычно оказывался магом? Кузнец, либо мельник, либо гончар. Причина в том, что люди не знали, не видели, что делал этот человек, это же не в поле на лошади пахать. Жреческие, шаманские мотивы, этот человек был связан с огнем, укрощал его. Ну и такие приметы - хорошая сухая глина липнет к языку, мать-и-мачеха растет только на хороших глинах, суеверия.
- Я знаю, что у Вас была выставка в Париже...
- Да, это было почти 2 года назад, на католическое Рождество. В центре Парижа, в пяти минутах ходьбы от музея Помпиду. Продолжалась она неделю, и мне было приятно, что она оказалась интересной для французов - людей достаточно искушенных. Выбраться на эту арену очень сложно, но в результате получилось так, что все работы, которые я туда привез, порядка пятидесяти вещей, продались. Все русское сейчас очень модно во всем мире. Все прошло, в общем, очень удачно. Был еще день преподавания в Сорбонне, я рассказывал студентам про искусство окарины. Вы знаете, что такое окарина? Это такой музыкальный инструмент, у нас в России его еще называют свистулькой, используется во многих фольклорных ансамблях. Название его с итальянского языка переводится как "гусенок". Хотите послушать, как звучит окарина? Похоже на флейту (Виктор приносит три фигурки-свистульки и по очереди извлекает из них мелодичные грустные звуки).
В разговор вступает Ксения:
- Вообще, окарина в тех странах, откуда она пришла, имела магическое значение. Считалось, что это голоса духов. У нас в России окариной призывали весну и птиц. У каждой окарины свой звук.
Виктор продолжает рассказ:
- Вот такая звучащая керамика - моя фишка. У Ксении фишка поинтереснее, она вам потом расскажет.
- Ваши работы можно сейчас купить в Самаре?
- Нет. В Самаре вообще странная ситуация с керамикой. Есть два-три интересных керамиста, и как на любом рынке, где мало конкурентов, они между собой живут как собаки, прячут какие-то секреты...Все это местечково и не очень приятно. К тому же авторская работа не ценится - зачем задорого покупать керамику, когда можно за копейки купить индонезийскую скульптуру из дерева. Доказывать разницу - слишком много нервов. Поэтому мне проще продаваться за границей.
- Вообще, наверное, сложно быть человеком искусства в провинциальном городе?
- Я не знаю, насколько Самару можно назвать провинциальным городом. Искусством можно заниматься где угодно, вопрос в том, получится ли зарабатывать этим деньги.
Ксения продолжает:
- В Самаре очень популярен китч. Люди скорее купят работу какого-то модного автора, купятся на имя, а не на изюминку. Помните, в "Бриллиантовой руке" были такие кошки-копилки? Вот такое у нас и покупают - кошечек, хрюшек, собачек...
- А почему так?
- В Самаре всегда были проблемы со вкусом. К сожалению.
Виктор:
- Должно пройти какое-то время, чтобы вкус у поколения появился. Хотя откуда он появится-то...Грустная такая ситуация.
- Насколько мне известно, сейчас опять развиваются народные промыслы при поддержке "сверху"
- Давайте определим такой маленький момент - что такое народные промыслы? Давайте не будем брать известные русские традиции - ковроделия, гончарного искусства, которые практически умерли за советское время. Зайдите в избу к какой-нибудь бабуле в деревне и там вы увидите обклеенный портретами Киркорова шкаф. Это, что ли, народное искусство? Это безвкусица. Раньше на окна ставили керамику как оберег, а сейчас там стоят резиновые игрушки. Бисероплетение? Девочка-школьница плетет феньки - это искусство, скажите мне? Есть очаги, в которых сохранился первоначальный промысел - павло-посадские платки, например. В Самаре остались Борский район и Сухой Корсун, где есть очаги гончарного искусства. Вот это можно называть народным искусством. У него должна быть душа, пришедшая из прошлого. Либо должна присутствовать креативная составляющая, но тогда мы уже говорим об авторской работе.
- То есть если некая женщина вышила бисером 10 одинаковых картин, это уже не искусство?
Ксения:
- Настоящий художник никогда не сделает 10 одинаковых работ. Эта женщина - не художник, а ремесленник.
- Мотивы ваших работ - откуда они берутся? Это что-то сказочное в основном, по-моему...А нет желания, например, Путина из глины сделать?
Виктор:
- Зачем?! У меня этнические мотивы, из фольклора разных стран. Мной всегда двигало ощущение чего-то магического в самой керамике, ее прохождение через огонь. Керамика - это вообще соединение всех четырех стихий. Есть еще идея голема - вам она знакома? Голем - это глиняный человек, на него наносят определенные письмена и он оживает. Та тонкая материя, которую мы называем магией, она очень интересна. Магия есть и в повседневной жизни, ее просто надо уметь увидеть.
- А чем вы сейчас занимаетесь?
- Как многие художники - дизайном интерьера. Помещение тоже можно сделать произведением искусства. Сейчас люди стали очень хорошо относиться к мозаике, к элементам витражей в интерьере, к этнике. Стиль техно, с яркими флюоресцирующими цветами, надоедает через полгода. Идет возвращение к простым цветам, естественным материалам.
- Ксения, а в чем ваша фишка?
- Я была ученицей Виктора, и у меня была очень интересная дипломная работа. Тему диплома мне предложил Виктор Евгеньевич. Диплом строился на изучении культуры индейцев Южной и Средней Америки в доколумбовский период. У индейцев Перу была очень развита керамика, хотя, по-моему, даже письменности у них не было, и большое магическое значение имели сосуды. Я занималась конкретно ритуальными поющими фигурными сосудами, сделанными без помощи гончарного круга. Это не просто окарина, сосуды поют за счет переливающейся воды, то есть воздух в них не вдувается. В то время существовало поверье, что на поле боя эти сосуды звучат голосами богов и помогают воинам обрести силу. Если этот сосуд покачать, то он не только поет, но и дышит. Есть такие пугающие моменты, к тому же я потом узнала, что эти же сосуды использовались при жертвоприношениях. Была проделана значительная работа, потому что никто в России этой проблемой никогда не занимался, и все, что я нашла в Интернете - это исследования одного мужчины, датированные 1972 годом, после этого эта тема не поднималась вообще. Как вы знаете, у индейцев существовало многобожие, многие животные и птицы считались священными, и сосуды делались в форме этих животных и звучали их голосами. На одном сайте я нашла отсканированную схему изготовления сосуда, попробовала - получилось. Самое сложное было заставить сосуд петь красиво. Обожгла. Декорировала цветными глинами, вместо глазурования использовала технику вощения, после обработки воском глина приятно пахнет медом. На работу "от и до", начиная с подготовки глины, у меня ушел год. Защита была на "ура", конечно.
- Помимо преподавания, чем вы сейчас занимаетесь?
- Я работаю художником в двух детских газетах. Не компьютерная графика, а именно живые рисунки, которые обладают своим обаянием. Сейчас художников-оформителей очень мало, в основном они работают в жанре комиксов. Детской иллюстрации в Самаре нет, да и книг детских здесь не выпускают.
- А какую сказку Вы бы хотели проиллюстрировать?
- Моя любимая - "Снежная Королева"... "Алису в Стране Чудес", "Винни-Пуха" хотела бы... Детский рисунок - это мое
- Мне кажется, иллюстрация детских книг соприкасается с мультипликацией...
- Да. Дети очень любят живых добродушных персонажей. А у нас вся мультипликация уходит сейчас в сторону Диснея, и нет уже того разнообразия, которое было в 70-80х годах. Но потихоньку все возвращается...
- Вопрос к вам обоим - у настоящего художника все его будущие работы изначально "сидят" внутри или они рождаются под влиянием среды?
Виктор: Внешняя среда влияет. Если человек растет как Маугли, ничего не видит, не читает книг, стихов - что он может создать? Творчество зависит от нашего окружения.
Ксения: А я считаю, что все идет изнутри. Есть люди-самородки, которых никто ничему не учил, но они делают совершенно потрясающие вещи.
- А какая оценка более важна? То, что ваши работы хвалят или то, что их покупают?
Ксения: - Ни то, ни другое. Любая оценка субъективна. Если это касается моих рисунков - у меня есть маленький сын, и если он в восторге, значит, работа удалась. Я делала сценографию для одного спектакля, и ее оценили при Гнесинке - вот это оценка.
Виктор: - Самое главное, чтобы работа нравилась самому себе. Когда нравится заказчику - это тоже приятно. Я вообще люблю, чтобы меня и по голове погладили, и ириску дали (смеется).