Через три дня после истории с бумажником мы с Холмсом сидели дома в гостиной. Все бабки у нас закончились и десятилитровый пузырь стоял пустой в углу возле камина. Миссис Хадсон уехала обратно на дачу, пообещав привезти нам большой арбуз.
Все эти дни мы квасили не переставая , отдавая этому делу все свободное время, которого, кстати, у нас было много.
Мы вылакали весь «Смирновъ » и вчера пропили последний пятрофан Холмса. Я плохо помню, что происходило в эти замечательные дни. Мы с Холмсом пару раз бились, причем с переменным успехом, потому что миссис Хадсон поддерживала то меня, то Холмса. Потом мы объединились против нее и заперли ее в кладовке. Она долго вопила и стучала в дверь, пока не выломала ее совсем. За это время мы проникли в ее комнату и похитили три банки огурцов и ведро квашеной капусты З атем мы уютно устроились в зале и уничтожили большую часть продуктов под выпивку.
Когда миссис Хадсон вылезла на волю, то ей досталась только самая малость. Она долго орала на нас, потом схватила свой кружак и, наполнив доверху, залпом осушила. После этого она рухнула на пол и громко захрапела. Мы тоже вырубились.
Проснувшись через некоторое время, мы продолжили веселье, не вспоминая того, что было. Выжрав наш гигантский пузырь, Холмс отправился на базарчик и принес еще три литра самопалу, который мы «съели» за пару часов. Потом мы вновь отрубились. На этот раз до утра. А сегодня, естественно, мы дико болели.
Миссис Хадсон пересилила себя и, хряпнув рассолу, уехала на дачу, решив, что тут больше ловить нечего. А мы остались дома и сожалели, что вообще родились на этот свет.
- Ватсон, - жалобно произнес Холмс, - у тебя ничего не осталось? Хоть на чакушку , а?
- Откуда? - ответил я, бессильно лежа на диване. - Мы ж вчера все спустили. Ты сам же ходил за синевой.
Холмс тяжко вздохнул и посмотрел на пустой пузырь.
- Черт, хоть бы грамм оставили на сегодня, - ругнулся он. - А то вечно у нас на опохмел нихрена не бывает.
- Да уж, что верно, то верно, - я уныло посмотрел на Холмса, - если б мы не были такие жадные на водку, то оставляли бы!
- Ватсон, - Холмс вдруг вскочил на ноги и глаза его заблестели, - а давай пойдем к Лестрейду ! У него осталось еще пятнадцать фунтов...
- Откуда у него осталось? - перебил я, - Мы ж тогда ночью у него фунта три пропили. И потом уже три дня прошл , а он что-нибудь жрать-то должен? Так что нет у него денег.
- Погоди! - Холмс достал счеты, - Вот смотри. Было пятнадцать колов. Три пропили. Осталось двенадцать. За три дня Лестрейд их не потратит. Он же решил экономить. Ну, пусть он два или три фунта спустил. По фунту в день. И теперь у него должно девять фунтов остаться.
- Экий ты математик! Так ему на эти девять колов еще почти месяц жить. Если он их пробухает , что тогда есть будет?
- Тьфу, да ладно! Пускай к нам приходит обедать.
- А у нас тут что столовая? - вскипел я. - Нам и самим жрать особо нечего. Тут он еще припрется. Он же хавает за двоих! Тогда мы будем с голодухи помирать.
- А давай сделаем так, - Холмс улыбнулся, - Мы пойдем к нему и уговорим его купить бутылешку. Скажем, пусть, мол, насчет жрачки не переживает, будет у нас питаться. Потом, когда опохмелимся, придумаем что-нибудь чтобы с ним поссориться и морду ему набьем. После этого он к нам не придет. Ну, как?
Я задумался. Вообще-то план был недурен и сравнительно просто осуществим. Вот только уговорим ли мы Лестрейда ?
- А если он нам не поверит? - предположил я.
- А не поверит, все равно морду набьем и деньги заберем. Но лучше чтобы поверил.
- Слышь , а если он в свою полицию стукнет?
- А мы тогда скажем, что он голубой , - засмеялся Холмс и налил себе рассолу, - Его за это вообще из полиции выкинут. И будет он жить где-нибудь под забором.
- Ха-ха-ха, - рассмеялся я, - А ведь он и вправду гей. Только не показывает.
Холмс подавился рассолом от смеха и закашлялся. Я забрал у него стакан и выпил остатки.
- Ну, что, умник, пошли? - и я дал Холмсу щелбан. Но он не обиделся, только еще громче захохотал.
- Пошли, - сказал он довольно.
Мы оделись и двинули к Лестейду.
На улице было холодно и сыро. Моросил дождь. Уже начинал стлаться туман, да и до вечера было уже недалеко.
- Постой-ка, - я тормознул Холмса, - Мы рано к нему идем. Он же на работе, наверное.
- Точно! - Холмс почесал башку , - Ну, тогда пойдем в Скотленд - Ярд.
Мы свернули на другую улицу и направились в логово нашей полиции.
- Блин, далеко туда топать, - сказал Холмс, - Сейчас бы кеб тормознуть.
- А чем ты расплачиваться будешь? Натурой, видимо? - я усмехнулся, представив себе как это будет.
- Чего ты издеваешься, - оскорбился Холмс, - Тебе что ли охота столько идти?
- Ладно, не ворчи, дойдем скоро, - миролюбиво проговорил я.
Минут через сорок мы, наконец, добрались до места.
Скотленд - Ярд, как всегда, был полон народу. Полицейские, бандиты, ворюги и прочие толпились, как на базаре и переругивались меж собой. Со стороны они напоминали продавцов и покупателей, которые не сошлись в цене и теперь каждый доказывал свою правоту. Если б не форма на полицейских, сходство с базаром было бы полное.
Мы протолкались к дежурному, который что-то орал на желторожего китайца, и Холмс похлопал его по плечу. Дежурный повернул голову и, узнав Холмса, приветствовал его улыбкой. Он отослал китаезу в камеру и подошел к нам.
- Вот, познакомьтесь, - сказал Холмс, - Это инспектор Гопкинс. А это мой друг и собуты..., то есть соратник доктор Ватсон.
- Как же, как же, - Гопкинс затряс мою руку, - слышали о вас. Ведь вы тот самый Ватсон, который сражался в Афгане , в десантном полку Хасана Блядунова ?
- Ну, а ты откуда знаешь? - я удивился, - Неужели слава о моих подвигах дошла и до Скотленд - Ярда?
- Да нет, просто Хасан большой приятель моего отца. И когда он был в Лондоне, то заходил к нам...
- Погоди, - я перебил Гопкинса , - Когда это Хасан был в Лондоне?
- В прошлом году, - Гопкинс улыбнулся, - Он у нас с недельку жил. Они с отцом всю водку выпили, которую на нашей улице продавали, всех барыг на уши поставили. Хасан троих отоварил у всех на виду. После этого барыги им сами водку в дом носили.
- Ха-ха-ха, - расхохотался я, - Узнаю своего бывшего командира! Он и в Афгане был такой. Как хряпнет лишнего и все! Тут ему без разницы, кто против тебя. Хоть 20 человек, хоть сто. Хоть танк, хоть пушка - все разнесет нахрен !
- Ага, когда бухой он страшный, - Гопкинс кивнул головой, - А по трезвяне спокойный, слова худого не вымолвит. Или расскажет о войне, как вы этих туземцев там мочили. Он и про тебя рассказывал. Много всего. И про то, как вы духов забросали коровьими лепешками и они, решив, что это мины, валили от вас во все лопатки. И как вы с ним набухались в каком-то кишлаке, а потом чуть не утопли в болоте. Даже про то, как ты по пьяне пытался у танка гусеницу лопатой перерубить и то рассказал...
Я расхохотался, вспомнив этот случай.
- Он все хотел тебя найти, - продолжал Гопкинс , - Вот только адреса твоего не знал.
- Да ну, елки! - расстроился я, - Как же так? Я его два года не видел, а он даже не нашел меня.
- Нет, ты не думай, он пытался. И я ему помогал, по своим каналам пробивал твои координаты. Мы нашли где ты раньше жил, пришли в тот дом, а хозяин говорит, что ты уже съехал. А куда не сказал.
- А, да, точно, я тогда переехал на Бейкер - стрит.
- Ну, вот видишь, я же говорил...
- Слышь , Гопкинс , а где Лестрейд ? - спросил Холмс, которому надоело слушать эти воспоминания.
- А он на больничном. Простыл что - ли, не знаю. Заболел, короче.
- Вот черт! Зря столько топали, - разозлился Холмс и пнул ногой лежащую рядом пустую консервную банку.
- А зачем он вам? - полюбопытствовал Гопкинс.
- Да так, дело одно было.
- Может, я смогу помочь?
- Ты? - Холмс посмотрел на Гопкинса , - Может и сможешь. Мы хотели у Лестрейда бабок занять. Понимаешь, мы с Ватсоном вчера накатили плотно, а на опохмел ни копейки нет. Болеем страшно. Выручи, а?
- У Лестрейда вы бобов не найдете, - сказал Гопкинс , - Он сам у меня занял утром, перед тем как идти в больницу, десятку до получки. Я себе оставил-то всего ничего, фунтов восемь, наверное. Пол-фунта могу дать, хватит?
- О, вот это разговор, - обрадовался Холмс, - Пусть хоть и пол-фунта , зато от души. Да, Ватсон?
Я кивнул. Гопкинс вынул из кармана монету и протянул Холмсу. Тот, довольно улыбаясь, спрятал ее и сказал Гопкинсу :
- Ладно, давай, братан , мы пойдем, а то трубы горят ужасно. Ты заходи к нам, если что. Посидим, чего-нибудь сообразим.
- Лады, - ответил тот, - Я зайду к вам в субботу, после обеда.
- Все, договорились, - и Холмс пожал ему руку.
Я тоже попрощался и мы двинули обратно.
- Что будем делать? - спросил меня по дороге Холмс, - Может, в кабаке посидим?
- А чего мы купим на пол-фунта ? Только пузырь. Но нам мало будет. Надо литр хотя бы. Поэтому давай возьмем самопалу у нас на районе. Полтора пузыря выйдет. А в кабаке водяра дорогая.
- Ты что, собрался сейчас домой идти? - удивился Холмс, - А как же наш план?
- Какой план? - не понял я.
- Ну, насчет Лестрейда.
- Ты все еще хочешь его трамбануть ?
- Конечно! Мы же с тобой решили.
- А зачем нам это нужно теперь? У нас же есть бобы.
- Да какие это бобы, - закричал Холмс, - Пол-фунта несчастные. А Лестрейд нынче занял у Гопкинса десять фунтов. Ты что забыл, что он говорил? У Лестрейда , значит, есть почти двадцать колов, у нас только это? - и Холмс показал мне монетку, - Разве ж это по - честному? Поэтому нужно восстановить справедливость и отнять у Лестрейда то, чего он не заслуживает. Он должен понять, что у нас трубы горят. Пусть накроет стол, накупит синевы, вот тогда он будет молодец. А так это просто подлость!
И Холмс плюнул на асфальт.
Я, признаться, пропустил мимо ушей слова Гопкинса о том, что он занял Лестрейду чирик. Я в то время весь был во власти воспоминаний. Но теперь я все припомнил. И обозлился. В самом деле: Лестрейд занял денег и даже не зашел к нам. А ведь прекрасно знает, что мы без копейки сидим и даже похмелиться не на что. Так он, индюк, только о себе и думает! Да, Холмс прав! Мочить его надо, мочить!
- Ладно, - сказал я, - Пошли сейчас в кабак зайдем, возьмем чакушку и немного подлечимся. Потом поймаем кеб и - к Лестрейду. Правда, его отоварить стоит, гада.
- Во ! - обрадовался Холмс , - Вот это дело! Пошли, я знаю тут неподалеку один кабак нехилый. И недорогой.
- Если недорогой, это хорошо, - пробормотал я, - Веди меня, мой талисман!
И Холмс пошел вперед. На улице уже начинало потихоньку смеркаться. Кое-где в окнах стали загораться огоньки. Дождь перестал, но стало холоднее. Туман все больше и больше окутывал землю, словно тонкой материей. Холмс уверенно шагал через подворотни с видом человека, которому все нипочем. Он вел меня такой извилистой дорогой, что я начал побаиваться.
«Как бы не заблудиться », - подумал я и спросил:
- Э, мы правильно идем?
- Не боись , - отвечал Холмс, - Все в норме.
Наконец, он привел меня в какую-то забегаловку, где почти никого не было, только за стойкой скучал бармен да еще один тип, с виду бомж, пил пиво за дальним столиком. Увидев нас, бармен радостно потер руки и спросил, чего мы желаем. Холмс подошел к нему и стал что-то объяснять. Я занял место у стены и осмотрел помещение. Это было типичное третьесортное заведение, обслуживавшее в основном людей с низким уровнен достатка и бомжей, где они могли выпить пива и согреться. Обшарпанные стены кое-как прикрывали различные плакаты, найденные, видимо, на свалке, а никогда не знавший известки потолок был совершенно прокопчен сизым табачным дымом и стал совсем черным. Это было заметно даже в полумраке, царившем в помещении. Оно освещалось парой светильников с толстыми восковыми свечами, да стоявшей на стойке у бармена керосиновой лампой. Однако здесь было довольно тепло. Холмс договорился о чем-то с барменом и подошел ко мне.
- Все ништяк , - сказал он, - Я уломал его на пузырь 0.7 и чипсы всего за два шиллинга!
Холмс скромно улыбнулся и присел рядом. Бармен притащил пузырь, два стопаря и пакетик чипсов. Я открыл флакон, налил по полной рюмахе и мы накатили. Водяра была неважная, просто сивуха, но другой здесь не продавали. Мы закусили и Холмс налил по второй.
- Ну, давай за наш план, чтоб он осуществился, - проговорил он и мы вновь навернули.
Мне стало хорошо, башка болеть перестала и жить захотелось...
В этом кабаке мы просидели около часа, а потом, слегка пошатываясь, вышли на улицу. Пройдя квартал нам повстречался пустой кеб. Холмс договорился с кебменом , что он довезет нас до Петушиной улицы за шиллинг П осле чего мы влезли в кабину и уселись на скамейку. По дороге я немного поспал и проснулся уже на месте Холмс выпрыгнул из кеба и расплатился. Я вылез следом. Когда кеб уехал, мы прошли к дому Лестрейда. На улице уже была темень. Фонари слабо светились вдали. Туман клубился у стен домов и поднимался все выше В округ не было ни души, но почти во всех окнах горел свет. Только у Лестрейда было темно. Мы остановились под окном и в недоумении уставились на него.
- Что за черт, - пробормотал Холмс, - Где этот больной простудой? Может спит? Надо проверить.
И он полез на стену. Он дополз до окна и сорвал с него целлофановую пленку, которую поставил Лестрейд когда мы ночью разбили у него стекло. Холмс поднатужился и ввалился внутрь. Я полез за ним и через минуту тоже был в комнате. Холмс чиркнул спичкой и зажег свечу. Мы осмотрели всю комнату, но Лестрейда в ней не было.
- Вот шакал! - ругался Холмс, расшвыривая Лестрейдову постель, - Когда надо этого оленя никогда не бывает дома. А еще больным прикинулся, гад !
- Ладно, - сказал я, - Делать нечего, подождем.
Мы уселись на диван и терпеливо стали ждать. Я снова начал засыпать. Холмс тоже засопел и прикорнул к стене. Так прошло, наверное, минут сорок. Потом Холмс встал, потянулся, зевнул и взяв со стола свечку направился к холодильнику. Он открыл его и воскликнул:
- Оба-на , Ватсон, тут водка есть! - И он вытащил бутыль.
- Да ну, - я сразу встряхнулся, - Сколько там?
- Полпузыря, - ответил Холмс, посмотрев флакон на свет.
- Тащи! - коротко приказал я.
Холмс принес стопки, колбасу и мы допили водку. После этого я снова развалился на диване и закрыл глаза Холмс посмотрел на часы и выругался:
- Черт, время уже полдевятого, а этого лося все нет. Придет - убью!
Холмс устроился в кресле и затих...
...Я проснулся на диване и долго не мог понять, где нахожусь. Потом вспомнил, у Лестрейда. Я поднялся и взглянул на часы. Они показывали двенадцать ночи. Я осмотрел комнату. Холмс мирно храпел в кресле, а Лестрейд так и не вернулся.
«Что за черт, - подумал я, - Куда он провалился?». Я разбудил Холмса и тот недоуменно воззрился на меня. Потом он огляделся по сторонам и пробормотал:
- А где это мы?
- Ты что, балбес , потерялся что ли? - я щелкнул его по лбу, - Очнись! Мы ж у Лестрейда.
- А, - вспомнил Холмс, - Точно, а я и забыл. А где он?
- Да нету его, - сказал я со злостью, - Не приходил. Черт его знает, где он шляется , придурок !
- А время сколько?
- Двенадцать.
- Да ну, блин! - Холмс вскочил с кресла, - И что его вообще не было дома?
- Как видишь.
- Странно, на него это не похоже. Его же вечером на улицу не вытянешь. Он после девяти вообще никуда не ходит. Боится, что прибьют. А тут двенадцать, а его нет. Может его действительно прибили?
- Не знаю, - я пожал плечами, - Все возможно. И если это так, то нам здесь нельзя оставаться. А то еще подумают на нас.
- Да ты что, - возмутился Холмс, - Кто подумает? Все ж знают, что он наш кент.
- Кто надо, тот и подумает, - огрызнулся я, - А мы сюда проникли незаконно, через окно. С кентами так не поступают. Так что давай, валим отсюда.
И я начал вылезать из окна. Холмс подбежал к холодильнику и, вытащив оттуда полпалки колбасы и большой шмат сала (Лестрейд обожал сало), засунул все это себе за пазуху со словами:
- Ему это все равно больше не понадобится.
Затем он спустился вниз и мы со всех ног бросились бежать домой. До Бейкер-стрит мы домчались очень быстро, коротким ходом через подворотни и сквозные проходы. Очутившись на нашей улице, мы немного отдышались и неторопясь двинулись к дому.
- Холмс, сколько там у нас осталось? - спросил я, - На чакушку не хватит?
- Сейчас взглянем, - и Холмс направился к фонарю, стоящему на перекрестке.
Он подошел к нему, вынул из кармана всю мелочь и внимательно ее пересчитал. Я остановился позади него спросил :
- Ну что, хватает?
- Да, есть еще шесть пенсов. На чакушку самопала хватит, - Холмс посмотрел на меня, - Я сейчас к одной бабке сгоняю, у нее возьму. Может, я ее даже на пузырь уломаю.
- А она далеко живет?
- Нет, почти возле нас. Это соседка наша миссис О ,Б райен. Я у нее часто беру.
- Ну, давай тогда иди, а я тебя возле дома подожду.
И мы направились к нашему подъезду. Подойдя ближе, мы разглядели, что у нас на лестнице кто-то сидит.
- Э, кто это? - спросил Холмс, - Что за бомжатник тут устроили? Что ночевать негде?
- Холмс, Ватсон, - раздался голос Лестрейда и сидевший на ступеньке встал на ноги, - ну наконец-то! Я вас уже несколько часов жду. Где вы были?
- Ты? - Холмс удивился, - Лестрейд , это ты что ли?
- Ну а кто ж еще? - ответил тот, - Конечно, я.
- А что ты здесь делаешь? - я был изумлен не меньше Холмса.
- Что делаю, что делаю, - проворчал Лестрейд , - мерзну. Вас жду и мерзну. Я-то думал, что вы дома сидите с бодуна помираете, а опохмелиться, как всегда, нечем. Вот пожалел вас, с работы отпросился, сказал, что болею, занял у Гопкинса чирик , накупил водки и всякой всячины и пришел к вам. А вы где-то шляетесь , уроды !
- Что? - воскликнул я, - Ты так подумал? Ты нас пожалел? И ради нас водки взял?
- Да еще сидел тут пять часов и вас ждал, - добавил Лестрейд.
- А-а-а где водка-то? - Холмс никак не миг поверить в это «чудо» и от волнения стал заикаться.
- Да вот пакет стоит, - Лестрейд легонько пнул ногой какой-то черный сверток, лежащий на ступеньке рядом с ним.
Мы его сначала и не заметили, но теперь я резко нагнулся и нащупал объемистый баул. Я сунул руку внутрь мои пальцы сразу же наткнулись на стекло.
«Пузырь», - с восторгом догадался я и выпрямился. Мое место возле пакета занял Холмс.
- Лестрейд , братан ! - меня просто распирало, - Да ты молодец! Ты просто не знаешь, какой ты молодец!
И в порыве радости я обнял его.
- Да ладно, Ватсон, чего уж там, - засмущался Лестрейд и оттолкнул меня.
Холмс вытащил из баула здоровенный пузырь и от счастья завопил на всю улицу:
- Ура! Да здравствует наш Лестрейд ! Качай его!
И Холмс, аккуратно поставив бутыль на землю, схватил Лестрейда за талию и приподнял. Я присоединился нему и мы подбросили вопящего Лестрейда вверх. Но в темноте мы не разглядели, куда он взлетел и поймать его не смогли. Лестрейд грохнулся на дорогу метрах в двух от нас и громко заорал...
...Через час после этого мы с Холмсом сидели дома возле горящего камина. Мы сильно продрогли и поэтом растопили его, не пожалев дров и угля. Холмс открывал бутыль, а я доставал из пакета закусон. Чего в нем только не было! И маринованные грибы, и соленые огурцы и корейский салат и фрукты. Я еще достал колбасу и сало, которые Холмс спер у Лестрейда , и нарезал их ломтями. А ведь он оказался прав - Лестрейду они действительно не пригодились. После падения на асфальт, он сломал себе ногу и его увезли в травмпункт. Так что на работе Лестрейда никто не будет считать лгуном! Он действительно сильно заболел и даже лег больницу. И потом вопрос насчет своего питания он тоже разрешил блестяще. В госпитале его будут кормит намного лучше, чем он сам ел дома. Полежит он там с месячишко , отъестся, здоровье поправит. А когда выпишется, глядишь и зарплату дадут. Так что куда ни кинь - кругом шестнадцать!
Все это я объяснил Лестрейду , пока Холмс бегал вызывать неотложку, и он успокоился, хотя вначале бесился и орал, что все было подстроено. А когда я пообещал, что мы его будем навещать по средам и субботам, то даже засмеялся и попросил сто грамм. Я налил ему немного и вновь закупорил бутыль. Помимо того, я объяснил, что его падение - чистая случайность, просто так вышло, и мы не виноваты. Лестрейд накатил стопарик и сказал, что он обижается на нас. Потом приехал кеб «Скорой помощи» и его забрали. Мы остались одни...
- Ну что, Ватсон, все готово, - сказал Холмс, усаживаясь в кресло, - Давай что ли.
- Давай, - и я чокнулся с ним, - за Лестрейда и за его везение.
Мы выпили и Холмс по своему обыкновению «После первой не закусывают» снова наполнил рюмашки.
-Слышь , - спросил я его, - а чего это тебе вдруг вздумалось качать Лестрейда ? Сколько он к нам не приходил, сколько выпивки ни приносил, но ты никогда не собирался его качать...
- Знаешь, Ватсон, - ответил Холмс, подняв стопку, - честно говоря, Лестрейд мне до смерти надоел. Ну представь себе, сидел бы он сейчас с нами, начал бы выделываться, мол, я молодец, я умный, я герой, а вы такие-сякие. Конечно, пришлось бы нам набить его, он бы убег, потом опять пришел и все началось бы снова. Это, согласен , неплохо, но мне что-то уже наскучило. Мне надоело, что у нас вечно нет денег и приходитьсяухищряться, чтоб добыть на бутылешку. Нужно сделать так, чтобы денег у нас было много. У меня возникла мысль, как это сделать, но Лестрейд нам мог помешать. Вот я и подбросил его сильнее, чем было нужно. И результат меня тоже устроил. Благодаря этому мы с тобой можем спокойно посидеть и обмозговать мою мысль.
- А что у тебя за идея? - поинтересовался я.
- Идея великолепная! - ответил Холмс, - И если мы ее осуществим, то станем самыми богатыми людьми Англии. Ватсон, нам нужно ограбить банк!
Я задумался. Холмс поднял стопарик и провозгласил:
- За то, чтобы у нас все получилось!
Мы чокнулись и выпили за успех нашего будущего предприятия. Но это уже другая история.