Вечереет. Легкий ветерок ласкает волосы, пощипывая щеки морозцем. Я вдохнула декабрьский воздух, наполненный предвкушением праздника. Печальная улыбка коснулась моих губ. Этот новый год мы планировали встретить вместе. Вместе с Ванюшкой. Но фатум решил раскидать кости именно так. Превратил единую пару в два обломка.
Но хотя бы одному из нас осталась дорога к счастью. Выложенная из костей счастья моего.
Я достала пачку и привычным жестом выщелкнула оттуда сигарету. Зажгла ее. Облегченно выдохнула, чувствуя, как никотин, облаченный в рутину привычки, выгоняет все мысли из головы. Как быстро вспоминается плохое! Нет бы что хорошее тело помнило. Как я балетом занималась, например.
Снег похрустывает под ногами, отзываясь на каждый шаг в тяжелых берцах. Я начинаю подмерзать. Пора возвращаться домой, Сережка уже весь извелся. А мне ему еще вечерний концерт закатывать... как я устала уже от этого!
Но так надо...
-Девушка, - вдруг оторвал меня от мыслей чей-то вкрадчивый голосок. - Вы пойдете со мной.
И тут же кто-то хватает меня за волосы, дергает на себя и приставляет нож к горлу. Из глаз посыпались звезды, а шеи коснулось чужое дыхание.
-Если будешь паинькой, останешься жить, - тот же вкрадчивый голос достиг моих ушей вновь.
Я же молчала, выискивая глазами пути спасения и пока не предпринимая никаких действий. Странно, что меня не парализовало страхом... Но это не важно. Что делать? И тут маньяк сам дал мне ответ. Он прижался вплотную, и я смогла почувствовать его напряженный орган сквозь слои ткани. Гордишься им? Получи!
Я со всей силы ударила его окованной пяткой по ноге и рванула вперед, когда он охнул от боли. Лезвие ножа чиркнуло по коже, но, вроде, все нормально.
-Ах ты сука! - крикнул ублюдок мне в след.
Я повернулась к нему лицом и наконец-то увидела насильника. Высокий тощий субъект в вязаной шапочке и длинном пальто. Сальный взгляд карих глаз и противная усмешка худом лице увенчанная жиденькой щеткой усиков. В руке нож, лезвие запачкано кровью. Я коснулась шеи и почувствовала влагу.
-Поранилась? Сейчас будет еще хуже! - зашипел маньяк и бросился на меня.
Он пырнул ножом, но в последний момент я успела повернуть корпус, и лезвие пропороло только пуховик. Зато мне открылась отличная возможность, и я не преминула ей воспользоваться. Я со всей силой саданула его в ухо и вновь разорвала дистанцию.
-Смелая, что ль? - еще злее прошипел маньяк. - Ну ничего, все равно ты будешь моей!
И он вновь кинулся ко мне. Его нож метил в мой бок, хищно несясь снизу. Я отпрыгнула вправо, но лезвие на излете впилось в приоткрывшуюся щель под задравшейся курткой и скользнуло по ребрам, оставляя кровавую линию. Боль стеганула кнутом, но я сдержала рвущийся крик.
-Ты меня разозлила, девчонка!
Я продолжала хранить молчание, прижимая руку к кровоточащему боку. Больно, зараза! Но сдаваться этому ублюдку я не намерена. А убежать уже не в силах. Каждая капля крови уносит с собой частичку моих невеликих сил. Надо что-то делать, причем быстро. И я решилась. Аккуратно стянула куртку, стараясь не тревожить рану в боку.
-О, девочка, молодец! Поняла, что я все равно свое возьму? - хищно усмехнулся насильник, но тут же замолчал, увидев, что я наматываю куртку на левую руку. - Ты что делаешь, сука?
Я же молча бросилась в атаку. Он еще раз ударил мне на встречу ножом, но я подставила левое предплечье, и лезвие увязло в слоях ткани пуховика, вонзившись на пару сантиметров мне в руку. Но этого хватило, чтобы сорвать его атаку и приблизиться на расстояние, достаточно для удара ногой. Усиленный металлом мысок врезается в его пах со всей возможной для меня силой. Нож выпадает из скрючившихся от боли пальцев, глаза вылезли из орбит. Он, все еще держась за поврежденные гениталии и пуча глаза, начал заваливаться в снег, что-то там хрипя о том, что он мне сделает. Я дождалась, пока тельце упадет в снег, наклонилась к нему и забрала колюще-режущий предмет.
-Ненавижу таких, как ты, - сказала я, впечатывая берц в его лицо. Субъект вскрикнул и завалился на спину. Я добавила ему в бок, с удовольствием услышав, как хрустнули его ребра. Он закашлялся, выплевывая кровь и обломки зубов. - Ненавижу червей-паразитов, - прошипела я и еще раз ударила его в висок, впечатывая его голову в снег, уже заалевший от нашей крови.
Он уже был в состоянии только мычать от страха и боли. Но тут за моей спиной послышались гулкие хлопки.
-Браво, сеньорита! - разрушил тишину жестокого мордобоя чей-то красивый баритон, полный тех обертонов, от которых любая женщина пала бы ниц перед его владельцем.
Но я лишь резко развернулась и хмуро посмотрела на его обладателя. Высокий статный мужчина в дорогом плаще, в жутко дорогих ботинках и безбожно дорогом костюме, увенчанным белым шарфом, смотрел на меня оценивающе, как на товар. Встретившись со мной взглядом, он вскинул руки и быстро сказал.
-Я хотел Вам помочь, но вы оказались убийственно эффективны. - он еще раз оглядел меня с ног до головы и, не позволив даже слова сказать, закончил. - Возьмите!
Он подскочил, аккуратно укрыл меня своим плащом. А я уже чувствовала, как от потери крови начали коченеть конечности. Холод проникал в мое тело. Но было одно незаконченное дело, которое я должна доделать. Я вывернулась из его рук, подошла к маньяку и пинком перевернула его обратно на спину, пресекая все его попытки снова встать. Он в панике смотрел на меня и нож в моей руке. Я наклонилась к нему и всмотрелась в его глаза, с которых слетела вся былая наглая самоуверенная спесь. Он увидел в моих свою участь.
-П-п-п-прошу, не делай этого! - взмолился он, вскидывая руки.
Но я не собиралась с ним больше говорить. Короткий удар, лезвие проходит через глаз, кость и вторгается в мозг.
-Ты больше никогда никому не причинишь вреда, - холодно сказала я, с трудом вставая с утоптанного снега. Мужчина подал мне руку и чуть приобнял.
-Вижу, вы презрительно относитесь к смерти, - сказал он, странно рассматривая меня.
Я была уже настолько слаба, что мне было все равно. И я ответила первое, что пришло на ум.
-Тот, кто мертв, не боится смерти.
Его взгляд задержался на моих глазах чуть дольше того, что разрешает такт, но он ничего не стал говорить. Мы медленно шли на выход из парка. Я придерживала руку и окровавленного бока, он же держал меня. И звонил по телефону.
-Алло, скорая? Нападение, ножевые ранения! - быстро заговорил в трубку он. - Девушка была атакована маньяком, но сумела сбежать...
Мой мозг уже ничего не соображал, я просто села на землю в изнеможении. Кровь продолжала бежать, не желая останавливаться. Он присел рядом на корточки и достал фляжку.
-Выпейте, - он протянул ее мне, отвинтив крышку. Я хлебнула и почувствовала, как жар разбежался по телу. Стало легче, и взгляд прояснился. - Сейчас приедет скорая и милиция. Будет много бумаг и протоколов, будьте готовы. Не говорите, что это вы убили этого ублюдка - это я возьму на себя.
Я вяло кивнула, соглашаясь. Он прав. Явно у него достаточно связей, судя по внешнему виду, чтобы отмазаться от любой передряги.
-Кстати, меня зовут Аскольд, - представился он. - Не думали принять участие в боях? Достойную оплату гарантирую!
Сначала я была ошеломлена, а потом ошеломлена еще больше. Но тут мой желудок громко заявил о себе. Ведь я не ела уже вторые сутки, сказав Сергею, что я не намерена больше прикасаться к его пище. А денег на свою у меня нет. И, взвесив все за и против, я спросила, уже прикрывая от изнеможения глаза.
-И сколько будете платить? - все равно мне уже терять нечего. Так хоть будет на что жить.
И я стала частью цикла.
Цикла жестокости.
И на этой мысли я провалилась в объятия старой знакомой с бесконечно темными глазами. Она нежно обняла меня и утащила прочь из этого отвратительного мира, погрязшего в грязи, боли и ужаса. Я исчезала, растворяясь в тишине и пустоте, а за белесой пеленой, которой укутывала Тьма мое сознание, мелькали разные лица, звуки тонули в пухе беспамятства и пульсирующих ударах кровяных молотков по вискам. Я лишь устало выдохнула и окончательно отправилась в путешествие по знакомым краям черного марева.
Привет, родная... Давно не виделись.
-Алиса... просыпайтесь... - вкрадчивый шепот пробился сквозь вязкую черноту забытья. Чей-то отвратительно знакомый голос... - Ваш муж сейчас подъедет.
Что?! Глаза со скрипом распахнулись, разрезая мой мозг вспышкой света. Я дернулась, прикрыла глаза рукой, слыша, как бешено стучится сердце, гоняя кровь по венам. По ушам долбил отвратительный писк счетчика пульса, высчитывая, сколько раз накаченная адреналином мышца прогонит красную жижу по биологическим трубкам. Стон сам вырвался из губ, когда я снова попыталась открыть глаза.
-К сожалению, это невозможно, - снова тот же спокойный вкрадчивый голос наглой змеей вполз в уши. Аскольд, зараза такая, сидел рядом с моей койкой и смотрел мне прямо в глаза. - Сейчас уже день, и никак я не в силах отменить его бег по небосклону, моя богиня войны.
-Заткнись, а? - голова раскалывалась, и я не желала слушать его бред высоким стилем. - И без тебя тошно...
И правда, к горлу подкатывала тошнота, но стоило только вдуматься в его слова снова, и я тут же позабыла про все невзгоды и проблемы в своем самочувствии. День?! Сережка сейчас придет?!! А-а-а-а-а-а!!! Что делать?! Куда бежать? Твою мать же... Я резко дернулась, пытаясь встать, но тут же была наказана резким приступом боли в боку, шее и руке, стеганувшем по нервам огненным кнутом. Я уже успела и позабыть о том, что на мне очередных дырок понаделали вчера. Твою же мать... Я сжалась в комочек и застонала в голос от боли и охватившей все тело усталости.
-Тихо-тихо, богиня войны, - с какой-то странной заботой в голосе запричитал Аскольд, касаясь моих волос. - Не надо резких движе... э-эй!
Моя рука непроизвольно схватила его запястье и рванула вниз, выкручивая предплечье под неправильным углом. Он вскрикнул, но с легкостью вырвался из моего слабого захвата и с укоризной посмотрел на меня. И столько в его глазах горело невысказанного недовольства, что я даже смутилась. Немного. Совсем чуть-чуть.
Ох, как же я его ненавижу!..
-Алиска?!! Как ты? - громом среди ясного неба прогремел возглас моего мужа, вихрем ворвавшегося в клетушку палаты, где я обреталась вместе с именуемым Аскольдом незнакомцем. - А это кто?
Я подняла на него взгляд и была раздавлена силой эмоций в его глазах. Она был настолько огромна, Сережка так сильно переживал, что даже, казалось, постарел и осунулся на пару десятилетий сразу. И я почувствовала свою безграничную вину перед этим человеком, который всю ночь искал меня по самым темным закоулкам города и своей души. Он должен был возненавидеть меня, желать моего исчезновения за то, что я с ним творю чуть ли не ежедневно, но... Вот он, рядом. Стоит, подозрительно смотрит на человека в дорогом костюме и радостно на свою непутевую жену, которая умудрилась подставиться под нож маньяка-насильника.
-Это тот, кто меня спас, когда тебя не было рядом, - хрипло бросила я, в очередной бросаясь в омут убийственных эмоций, сжигающих мою душу изнутри.
Прости, Сережка, свою дуру-жену. Но так надо... И Кристинка тебе поможет забыть и простить. Он дернулся, отстранился и с ужасом и непониманием посмотрел на меня, стараясь поймать взгляд. В его глазах я видела слишком много того, что я не хочу видеть в глазах любимого человека. Я ненавижу себя за каждый миг, проведенный в этой навязанной самой себе роли. Повернув голову, я спасла себя саму от этого взгляда побитой собаки, но по коже все равно бежали целые армии мурашек страха и боли.
-Уйди, Сереж, пожалуйста, - еле слышно попросила его, выталкивая каждый звук из сведенных болью и ненавистью к самой себе легких. - Не хочу тебя видеть. Ни сейчас, ни когда-либо еще.
Я ощущала его долгий непонимающий взгляд, чувствовала, как он внимательно смотрит на мое лицо, скрытое непроницаемой вуалью волос. Вздох вырывается из-за его крепко сжатых зубов. Он поднимается, тяжело доходит до двери. Я слышу, как он оборачивается, шаркая крепкими зимними ботинками по линолеуму палатного пола.
-Алис... Прости, что меня не было рядом, - тяжко просипел он и вышел, аккуратно прикрыв дверь за собой.
На несколько бесконечно долгих минут вязкое молчание окутало мой мир. Я сидела и смотрела в одну точку, не в силах ни говорить, ни думать, ни даже дышать. Сердце даже билось с перебоями, не в силах перебороть мою горечь и усталость от всего этого. Мир уплыл куда-то за край восприятия, не желая тревожить угнетенную сознанием своей вины душу. И, возможно, я бы еще долго так сидела, недвижимая, как статуя, но тут вновь зазвучал негромкий но уверенный шепот.
-Зря Вы так с этим человеком, богиня войны, - мягко, но при этом твердо (как бы это ни было странно) сказал Аскольд. - Он действительно беспокоится о Вас.
-Я знаю... Это мой муж... - прошелестел мой голос в ответ. - Он меня любит... как и я его...
Каждое слово, да что там, каждый вдох требовал неимоверных усилий, заставляя болеть каждую клеточку тела от нестерпимых страданий души. Я медленно повернула голову и встретилась глазами с владельцем имени нурманнов. И мрачная усталость в моих зрачках заставила его отшатнуться. Он начал приглаживать идеально выверенную прическу, скрывая за этим свои истинные чувства.
-Но... Зачем? - наконец спросил он, выходя из образа галантного обольстителя. - Зачем бить того, кто вам так дорог?
Я хмыкнула, подтянула колени к груди и обняла их руками. Ответить? Зачем? Не отвечать? А что мне это даст? Он все равно узнает, если захочет. А он захочет, я вижу в его глазах. Он заинтересовался мной слишком серьезно, чтобы просто так сбросить со счетов такую важную деталь, как мои взаимоотношения с мужем. Я вздохнула, печально улыбнулась и посмотрела в серую муть зимнего пейзажа в раме окна. Тишина снова затягивалась...
Впрочем, как и черная полоса моей жизни.
Явно, она растянется на весь ее остаток.
-Так надо, Аскольд, - коротко ответила на его вопрос. - Я - не та, которая ему нужна. И я должна заставить его меня отпустить. Пусть это будет больно для нас обоих, но эта боль - цена его счастья, как бы это пафосно не звучала.
-А вы уверены, что с кем-то другим он сможет быть счастлив так же, как он может быть счастлив с вами, - задал он вопрос, который исподволь точил мою уверенность в творимом безумии. Я слышала его от Кристины, от мамы, от папы, но лишь незнакомый человек заставил меня усомниться в правильности моих действий. - Я, конечно, не вправе вас осуждать, но...
-К сожалению или к счастью, Аскольд, уже все решено. И я не буду поворачивать назад, - я заставила говорить себя непреклонно, хоть и на душе скребли кошки, раздирая ткань моей убежденности в лоскуты. - Иначе... Иначе я себя никогда не прощу. А тут я уверена в том, что он будет счастлив, - я на мгновение задумалась. И резко сменила тему разговора. - Есть сигареты?
Аскольд сначала смутился, запутанный кривой нашего общения, потом похлопал себя по карманам и достал новенькую пачку Давыдова, чем заставил меня печально усмехнуться. Давно я не курила такие хорошие сигареты... Ой давненько. От слова "никогда". Он, не говоря ни слова, протянул мне одну из них и достал дорогущую (кто бы сомневался?!) и одновременно неброскую зажигалку с кожаной отделкой. Я прикурила от бензинового огня, выпуская дым через нос, обжигая носоглотку.
-Иногда сигарета - это не просто сигарета, - философски сказала, смотря на табличку с информацией, что курение в палате запрещено. - Иногда она лучше любого психолога.
-Да... в чем-то Вы правы, леди-война...
-Хватит меня так называть! - вскрикнула я, выражая все свое негодование. - Никакая я не богиня войны и не леди-война!..
Он криво усмехнулся, хмыкнул, поднялся со стула и приоткрыл окно, чтобы дым легким сквозняком вытягивало на улицу. Я наблюдала за его движениями с не менее кривой ухмылкой, осознавая, что он только что дал нам шанс избежать диких криков пожарников и воя сигнализации. Я встала с кровати и подошла к окну. Мы молчали. Он не отвечал на мою реплику, а я высматривала фигуру любимого человека, который вот сейчас уже должен был выйти из больницы... Правда, я даже не знаю, где выход. Черт побери, я даже не знаю, в какой я больнице нахожусь!
-Вы просто еще много о себе не знаете, мисс Алиса, - вдруг сказал Аскольд. - Вот моя карточка. Когда придете в себя - позвоните. Я буду рад увидеть вас снова.
Он положил что-то на подоконник и быстро покинул мою клетку. Я даже не обратила на это внимание. Я рассматривала свое полустертое отражение в глади оконного стекла, понимая, что между мной и этим изображением гораздо больше общего, чем можно было подумать на первый взгляд. Я сама - тоже лишь отражение себя былой в кривом зеркале со стертыми деталями и неясной судьбой. Пальцы скользнули по подоконнику, натолкнувшись сразу на несколько предметов. Взгляд в панике метнулся к ним.
Что ж... Сигареты, зажигалка и карточка. Я покрутила последнюю в тонких пальцах, разглядывая неброский узор и витиеватый шрифт надписей. Что ж... Теперь я знаю, как тебя здесь найти. Буду ли? Конечно. Пожалею ли об этом? Обязательно. Но я встала на этот путь и уже не возможности повернуть назад. Старая "я" умерла, теперь пора найти новую.
Свет умер. Да здравствует тьма...