Сегодня ночью шел снег. А я лежала и не могла уснуть. Мне было очень жарко.
Несмотря на идущий за окном снег, несмотря на жуткий сквозняк, проникавший
ко мне в комнату через неплотно закрытую дверь и щекотавший меня,
забравшись под одеяло. Несмотря на то, что это были уже третьи сутки
практически без сна.

Это был первый снег, выпавший в этом году. Он кружился за окном,
сталкивался со стеклом, оставляя на нем мокрые дорожки, и даже тусклый
желтый свет фонарей не пробивался сквозь эту метель. Иногда слышалось
подвывание ветра, и в такие моменты хотелось, чтобы в комнате не было так
тихо, чтобы хоть какой-нибудь звук заглушил этот жуткий, тоскливый вой.
Когда же ветер затихал, то тишина, лишь изредка прерываемая стуком снежинок
о стекло, заполняла всю комнату, и казалось, что уши заложило очень плотной
ватой.

Я слушала тишину. И смотрела за окно. В бесконечный вихрь снежинок.
Бесконечный настолько, что, казалось, они даже и не летят, а висят в
воздухе неподвижной пеленой. Но я чувствовала, что даже если это и так, то
мертвая пелена в конце концов покроет всю Землю  и ничто не сможет ей
помешать. И мне хотелось порой, чтобы снег шел вечно, чтобы сугробы все
росли и росли, и под тяжелым белым одеялом постепенно скрылись и покрытые
льдом водоемы, и деревья, и дома, и люди... Чтобы Солнце никогда не всходило,
а если даже и появилось бы на небосклоне, то его было бы не видать за
беспросветной пеленой серых туч. Чтобы в полумраке не было видно ничего
кроме снега, чтобы я могла лежать в тишине, наслаждаться темнотой и ход
моих мыслей нарушал бы лишь печальный звук умирающего снега, да мое
собственное дыхание. Чтобы ночь длилась вечно. Чтобы мне никогда не
пришлось больше вставать и спешить по делам, которые казались мне теперь
такими незначительными. Чтобы моим единственным собеседником был ветер,
жалобно скулящий в щелях окна и двери...

Я хотела, чтобы я осталась одна на всей планете, чтобы люди, такие
назойливые и неуместные, были погребены под снегом, как и я. Чтобы моя
жизнь прошла тихо и спокойно. Чтобы душа моя освободилась и могла бы
спокойно парить среди снежного великолепия, лишь изредка навещая свою
бренную оболочку, запертую в этой снежной гробнице, чтобы она познала
бесконечность и великолепие Вселенной, если уж моему убогому разуму это
недоступно.

Размышления о душе и бесконечности Вселенной повлекли за собой еще более
тяжкие мысли. Появились мысли о  том, что же такое смерть и зачем нам дана
жизнь. В тот момент мне казалось, что жизнь бессмысленна и однообразна и
что единственная ее цель -- смерть. Что стремление к смерти единственно
изначально в человеке. Что смерть есть освобождение от тягостей
существование, что смерть бесконечна, что она -- единственно возможная
свобода.

Мне не хотелось жить. Но мне не хотелось и умирать. Кажется, единственным
моим желанием в тот момент было постоянное пребывание на грани жизни и
смерти. И чтобы шел снег, чтобы он не прекращался, чтобы я чувствовала, что
время идет, но лишь я неподвижна.

В какой то момент я подумала, что мое представление о счастье очень сильно
отличается от таких же представлений других людей, но эта мысль
промелькнула и растаяла во мраке за окном. И я все лежала, обуреваемая
мрачными мыслями, а снег все шел и шел...

А потом я уснула, и мне приснилось ярко-красное солнце на кристально чистом
голубом небе, восходящее над снежной равниной.