Аннотация: Довольно мерзкий, но забавный рассказ-фельетон, пропитанный духом русской всеобъемлющей беспонтовости бытия.
Боян Стоянов
Про ковёр
Был у меня, значит, старый напольный ковёр пепельно-серого цвета со светло-коричневым, узорчатым окаймлением. Он мне совсем не нравился, по причине его крайней старомодности и непривлекательности общего вида - так, пыль собирает лежит, - считал я. В общем, хотелось мне от него избавиться.
Живу я с бабулей в небольшом - на три комнаты - старом доме. Тем не менее мать появляется у нас чуть ли ни каждый день, непременно привнося некий движ и свежесть в мононтонное, медлительное течение жизни нашего дома. Стоило маман переступить порог, как бабуля сразу принималась болтать с маман обо всём под ряд - словно год не виделись, ей-богу, - часто обсуждая кого либо... или же осуждая.
Так повелось, что осуждали в основном меня: всякий визит матери мне приходилось испытывать дикий мобинг, выслушивая кучу обвинений в свой адрес, где акцент нарочито делался на моих недостатках в глазах родных. Любимой же темой у них была моя трудовая занятость - а вернее её длительное отсутствие. Ой как это вымораживает, у-ух, аж тремор начинается от злости.
Когда же дома вновь оставались мы с ба, то внутренности дома мгновенно застывали; всё будто окутывало волшебным туманом, в котором время буксовало, замедляясь и загустевая до состояния засахарившегося мёда. В эти моменты мою жизнь сразу захлёстывали грусть, скука и усталость от жизни, потому что не на что было отвлечься, не на кого позлиться, не с кем побрехать... нечем было заняться. Без маман ба, как это ни странно, даже не пыталась вступать в конфронтации и вела себя весьма отрешённо, мало обращая внимание на моё присутствие в доме, - и вообще, впадая в какое-то ступорозное состояние. Она бледным призраком слонялась по комнатам, практически бесшумно ступая по скрипучим половицам.
Как не сложно догадаться, появлению ковра поспособствовала именно маман. Она посчитала большим успехом заиметь "почти новый" ковёр, который рандомный мужик уверенно тащил на мусорку. Бабушка не возражала против подобной обновки. Мне кажется, во всём, что хоть немного касалось меня, бабуля принимала сторону матери, независимо от своего изначального мнения. То бишь предвзятость ба толкала её на использование двойных стандартов по отношению ко мне, что попахивает бесстыжим лицемерием в ущерб себе. Короче, жуть.
И вот, после всего прочитанного, скажите мне: как можно жить в таких условиях спокойно? Как можно безболезненно уживаться с этими мракобесами, не загоняясь, не бомбя... не выпивая, в конце концов? Все ж мы люди. Никто не лишён слабостей. Всем нужно уметь держаться на плаву, тем или иным способом.
И я стараюсь. В свои двадцать восемь я живу просто прекрасно. За неимением работы, семьи, домашних животных, всяческих деструктивных предрассудков и привычек, - единственной проблемой для меня была ежедневная аутонервотрёпка. А выводило из себя очень многое: то скооперированный пресс от родни, то катастрофическое отсутствие настроения, то чрезмерный соседский шум с улицы. А иной раз вообще - как загрузят какой-нибудь тупой бытовухой, хоть вешайся. Если случалось последнее, я мастерски отлынивал, но давалось мне это чрез великие душевные муки. Все эти аспекты неминуемо накладывали отпечаток на стиль моей жизни.
Как-то раз я выпивал у себя во дворе с друзьями. Выпили весьма знатно - память отшибло начисто. Наутро, с трудом, но вспомнил некоторые яркие эпизоды, такие как: падение одного товарища задницей в ведро с водой, которое использовалось как охладитель для алкоголя, - а также, попытка утопить в этом же ведре случайного кошака. Как домой попал не запомнил совсем.
Невыразимо словами то ощущение, которое я перебаливал с утреца. Казалось, так плохо мне ещё ни разу не было. Даже за жизнь было страшно в какой-то момент, посему знатно расцарапанные кошаком руки казались пущей ерундистикой.
Но всякие загонные мысли утратили своё было влияние, как только я вразумил, что злосчастный ковёр смачно заблёван. Чуть левее от центра ковра - ближе к кровати, что косвенно говорило о том, что блевал я прямо с кровати, - распалсталось и повпиталось в среднюю ворсиначтость ковра обильное, тёмно-жёлтого цвета пятно. Запах стоял неимоверный - такой, приторно-кислый.
Чуть позже, я, борясь с подпирающей рвотой и страдая от наисильнейшего сушняка, вкупе с головной болью распирающего характера, - слышу короткие, приближающиеся бабулины шаги.
Дверь в комнату оказывается открытой, что троекратно усиливает стрессовые переживания. Мигом подскакиваю, мимолётно радуясь, что запах моего перегара пока превалирует над кислым блеватроном. Ощущаю такую боль в затылке, будто туда за один удар вбили тупое зубило, хотя, откуда мне знать на сколько это сравнимо с зубилом? Прислоняюсь к дверному косяку, дабы не упасть, становлюсь в наиболее невозмутимую позу. Своим телом максимально закрываю обзор комнаты.
Подходит ба. Глядит как всегда отрешённо, но как будто бы с тенью упрёка. Интересно, что ей нужно? Чего это она припёрлась, обычно ко мне не заходит, а тут нате, пожалуйста, - пожаловала.
- Мать давеча заходила, - заскрипела старческим голосом ба, - говорит, работу тебе нашла - на складе каком-то грузчиком.
- Поздравляю, - недовольно бросаю я и закрываю дверь перед бабулиным носом, защёлкиваю замок.
Красота! Никто не зайдёт.
Снова смотрю на ковёр и осознаю, что это блядство необходимо убрать, и как можно скорее. Правда, тогда мне предстояло выйти из комнаты, что делать было крайне нежелательно, потому что ба бдит. С минуту обдумываю дальнейшие действия и всё же решаю осторожно пройти на кухню за тряпкой: а там, глядишь, и ведёрко воды наберу небольшое, из под майонеза.
Выходит прекрасно. Благополучно и быстро нахожу всё необходимое, пока бабуля уселась смотреть телевизор в своей комнатушке. Обычно это надолго, потому делаю манипуляции без излишней спешки.
Возвращаюсь к себе. Принимаюсь усердно тереть ковёр, обильно увлажняя его быстро загрязняющейся водой из ведёрка. Работал минут с пять - отравленное тело, в ответ на утренние физнагрузки, покрылось обильным водянистым потом, как бы бунтуя. А ещё неприятно защипали расцарапанные накануне кошкой - кисти рук.
Короче, больших успехов в реанимации ковра я не достиг. Напротив, оказалось, что с виду пятно разрослось раза в два и преобрело более заметный тёмный оттенок бурого. Даже запаху, казалось, поприбавилось.
Погрустнев, я с негодованием вытер пот со лба и безысходно поглядел на результаты своих стараний.
- Ну, ладно, сделал всё, что мог, - подвёл черту я.
И, как-то так удачно сложилось, что я не спалился в дальнейшем.
Прошло какое-то время. Пятно подсохло и, если специально не приглядываться, его было практически незаметно. Я даже успел позабыть про сей конфуз. Но не тут-то было.
Как-то раз, сидя за бутылочкой пива, я поигрывал в Доту 2. Жара стояла такая, что даже постоянно прохладный, чересчур увлажнённый смрад нашего жилища начал прогреваться. Свой вклад вносил и компьютер, кулеры которого шумели на полную мощность, выдувая из чёрной коробки системника массы перегретого сухого воздуха. Благодаря этим катаклизмам, ковёр получил возможность вновь занять мои мозги.
Сначала я услышал едва различимый зловонный запашок. Такое иногда происходит, когда что-то упало под стол и, пролежав там пару недель, загнило. Иногда похожий запах прёт с улицы. Бывает же, увлёкшись игрой, я не обращаю внимания на собственные пуки, и для меня становится неожиданным тот факт, что я только что нафунял втихаря. Однако на этот раз запашок точно исходил не от меня, а окно было закрыто, чтобы лишний раз не впускать жару внутрь.
Доиграв катку, я принялся ходить по комнате, вынюхивая источник зловония. И тут меня осенило. Внезапно я вспомнил про ковёр, и тут же всё стало ясно. Нельзя сказать, что я обрадовался быстрой находке. Мне теперь вообще хотелось, чтобы я ошибся... но, к сожалению, попахивал именно ковёр.
Тем же днём, когда запах начал стремительно и неимоверно нарастать в интенсивности, я позвал ба. Нужно было как-то соскочить. Дабы остаться не при делах, я решил состряпать нелепую ситуацию полного непонимания.
Как только ба со своейственной ей медлительностью прибыла, я сказал:
- Ба, ты не чуешь? - тут чем-то воняет.
Бабуля с неменяющимся выражением лица посмотрела по сторонам, принюхалась и выдала:
- Да эт, наверное, бандура твоя воняет. Сидишь целыми днями, гоняешь - вот она горит.
- Какая бандура, ба? Пахнет тухлятиной, компьютер так вонять не может. Мне кажется, это от ковра, - осторожно добавил я, надеясь, что не слишком выразительно возмущаюсь.
Ба выдержала довольно длительную паузу, необходимую ей для того, чтобы нагнуться вниз и понюхать предполагаемый источник запаха.
- Ну да, - наконец промолвила она, кряхтя, - это ковёр протух.
- Я же говорю, - спокойно ответил я.
- Вот, делать нехуя, собирает говно всякое. Люди выбрасывают, а она подобрала, бросила тут. - Начала бабуля ругать маман. - Давай скатывать его. Что он будет лежать - вонять?
Я воодушевлённо помог бабуле свернуть ковёр, после чего мы благополучно вынесли на улицу получившийся слоёный рулет с пыльево-блевотной начинкой.
"Красота!" - подумал я, вернувшись в свою комнату. - И от ковра избавился, и репутация осталась на том же уровне - лишних поводов конкретнее заклеймить себя как идиота не дал. Чего ж ещё желать? Красота!
Беспредельно радуясь своей блестящей смекалке, я уселся за компьютер, отхлебнул пива и стартанул поиск новой игры.