Кисина Карина : другие произведения.

Гладиатор

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Свет софитов слепил глаза. Не позволяя себе расслабиться, я направился к столбу над ареной. Свет следовал за мной. Зубами рванул веревку, Косой любит театральные жесты, он это оценил. Схватил на руки свою награду и, забросив на плечо, удалился с арены с победным рыком, совершив напоследок круг победителя. Только после ухода из поля зрения толпы, я позволил себе расслабиться и опустился на пол.
   Не осталось никаких чувств. Удар, боль, бросок и снова удар. Снова собрать силы для рывка, нельзя сдаваться боли, не сейчас! Вперед! Захват, удар! Бросок! Боль...
   Нынешний противник был гораздо выносливее меня. К тому же это мой четвертый бой. Мысли проносились как ракеты, безрезультатно пытаясь нащупать в слабые места, чувствовал, что заканчивается запас энергии. Колено, грудь, пах...
   Удар... Не попал, а меня задело. Глаза застилал пот, во рту кровь. Упал на колени.
   Нельзя проиграть. Косилин предупреждал, за проигрыш - расплата.
   Собрал силы, сделал рывок - удар! Да! У меня вышло! Теперь, когда силы оставляют его, сделал серию ударов: нос, горло, живот. Я чувствовал запах его страха, он обессилен. Толчок, удар, и вот - он распростерт на полу.
   Я поднял глаза на толпу, ничего не видя, демонстрирую силу и выдержку. Медленно повернулся вокруг себя, ища глазами Косого. Он медлил, его взгляд скользит по мне, наконец, поднял вверх большой палец. Я едва удержался на ногах. Победа... Он засчитал победу!
   Свет софитов слепил глаза. Не позволяя себе расслабиться, я направился к столбу над ареной. Свет следовал за мной. Зубами рванул веревку, Косой любит театральные жесты, он это оценил. Схватил на руки свою награду и, забросив на плечо, удалился с арены с победным рыком, совершив напоследок круг победителя. Только после ухода из поля зрения толпы, я позволил себе расслабиться и опустился на пол.
   Аккуратно сняв с плеча свою добычу, я посадил ее рядом с собой, и тихонько сказал:
   - Теперь все хорошо, родная - все кончено...
   Только сейчас моя храбрая девочка позволила себе упустить слезинку. Я нежно стер ее пальцем и ласково провел губами по нежной шее.
   - Развяжи меня, - хриплым голосом попросила меня любимая.
   В моей жизни случалось много всего, но это не могло меня подготовить к решающему бою. Там, где будет решаться моя судьба, а также судьбы дорогих мне людей. Именно в этот момент я держал в руках свое сокровище, понимая, случись что с ней - мне не жить.
   Дрожащими пальцами я развязывал веревки. На нежных запястьях образовались синяки. Целуя поочередно то одну руку, то другую, я успокаивал ее нежными словами. Хотя сам не верил в то, что говорил. Не все еще завершено, еще со многим надо разобраться. Но одно я знал точно, Лерка не пострадает! Я прикрою ее своим телом! Я вытащу ее ценой собственной жизни! Чего бы это мне не стоило!
   Разве у меня был выбор?
   - Начинайте, - тихо сказал я. Видя вопросительный взгляд, я только сильнее прижал девушку к своему плечу. Затем нежно опустил на каменный пол и накрыл ее своим телом.
  
   Глава 1
   Убегая от себя. Чувствовал я себя как то странно. Что то между Штирлицем и Джеймсом Бондом, однако поджилки у меня тряслись знатно. Если бы от сегодняшнего дня зависела лишь моя жизнь, еще и посмеялся бы. Добравшись до гримерок, я замер -из соседней выходила Лиля. - Ты что тут делаешь? - прошипел я на ухо девушке. - Ты сумасшедшая? Я же предупреждал! Мишка говорил? Лилька вырвалась и со злостью заявила: - Я давно вышла из возраста, когда что то за меня решали другие. - Идиотка, - зло зарычал я. - Тут сейчас начнется невообразимое. До Лили наконец дошло. Она растерянно смотрела на меня и взглядом искала Михаила. - Дошло?! - я не скрывал неудовольствия. Мишку я увидел спустя минуты три: - Ее не переубедишь, - прошипел друг. - Еще двери не заперты, бери ее подмышку и валите. Не хватало еще о вас думать. - Я попробую, - Миша рысью метнулся в раздевалку. Зделав пару глубоких вдохов, я абстрагировался от всего, что было сейчас лишним. Я их предупредил, дальнейшее пойдет по моему плану. Вернее по плану Егорыча... Зал сиял всеми красками. Шифоновые балдахины наполняли арену романтичной аурой, а там за стеной бойцы готовились к решающим боям. Под аплодисменты разномастной публики Косой выступил со вступительной речью, вещая о начале ежегодных игр. Толпа ревела, а на арену вызвались бойцы со знакомыми мне лицами. В первых рядах на арену вызвали Васютина. Я нахмурился, Сашка же рвался в бой. Странно, но его соперником был определен мой старый знакомый - Мармон. Начался бой, Сашка был слишком юн для Мармона. Он только уворачивался от ударов, а напасть сам не мог. Я стоял сжав кулаки, словно я там, с ним, на арене. Мармон зарядил Васютину в живот, тот согнулся попалам, упав на колени. Тогда, подойдя к Сане со спины, Мармон ударил моего друга локтевым суставом по затылку. Васютин отключился, а я хотел побежать к полю, забрать его, но Косой не поднял руку, возвещая о конце боя. Все ликовали, когда Саня пошатываясь встал. Он все таки нашел силы бросится на противника. Головой врезавшись в его живот, Саша свалил Мармона, никак не повредив ему при этом. Завязался бой, больше похожий на избиение. Когда в следующий раз Васютин упал, он был весь в крови, нос был сломан и запястье на одной руке не работало. Улыбаясь, Мармон ударил моего товарища в кадык, после чего тот начал задыхаться, а затем, завершил бой любимым приемом - подпрыгнув и всем весом врезавшись в противника. Васютин лежал не шевелясь. Косой поднял палец вверх, показывая, что Мармон одержал победу. Зал ликовал, а я стоял, словно парализованный. Вышли два человека с носилками. Они были одеты в белые тоги. Словом игры продолжались несмотря ни на чье горе. Погрузив парня, носилки вынесли. Чтобы не раздражать Косилина, я начал пробираться вслед за другом. - Эй вы, постойте, - они обернулись. - Санек, что с тобой? Друг лежал не шевелясь, казалось он даже не дышит. Мое лицо перекосила гримаса боли, однако моя миссия была сейчас гораздо важнее чьей то, даже моей.
  
   История моей жизни - это череда взлетов и падений, причем последних гораздо больше. Единственным лучом света в моей жизни, всегда была моя сестренка - Аня. Мой маленький, темноволосый ангел. Ради нее я мог пойти на смерть, если бы это хоть как то ей помогло.
   После гибели наших родителей, мы остались совершенно одни. Мне едва исполнилось восемнадцать, а Анне всего пятнадцать, добавьте к этому врожденный порок сердца и катастрофическую нехватку средств. Если вспомнить сложности с социальной службой из-за несовершеннолетней сестры на попечении брата, то получится полная картина нашего существования в последние годы.
   Впервые полгода, мы истратили почти все сбережения родителей, да и те были слишком скромными. Я метался в поисках работы, брался за все, что предлагали, был грузчиком, уборщиком, официантом. Но этих денег едва хватало на пропитание, а нужно было еще содержать дом и оплачивать больничные счета. Об институте речи уже не шло.
   Болезнь Анюты прогрессировала. Врачи называли все новые и новые препараты, предлагали новые методы лечения, но все было зря. Доктор, лечащий сестру, порекомендовал обратиться к его сокурснику, Карлову - светочу современной хирургии. Он местный светила и только на него была последняя надежда. Практиковал этот доктор в Москве. Мы с Аней решили уехать из нашего маленького городка, и, я подумал, почему бы не в Москву?!
   Продав наш дом, это не заняло много времени, мы уехали в город новых возможностей.
   Этот город покорил меня с первого взгляда. Все такое огромное, а ты как песчинка в море, но в то же время часть всего этого великолепия.
   Маленькая квартирка, которую мы нашли, была двухкомнатной, гостиная была совмещена с кухней. Очень милая и недорогая. Первое условие нравилось Ане, второе мне. Анюта разместилась в спальне, я - в гостиной. Чтобы сестра не грустила, мы накупили всякой мишуры, для украшения нашего скромного жилища. Через пару дней наш дом было не узнать, сестренка постаралась. Навела лоск на каждый уголок. Яркие шторки, картинки и резные вазочки, превратили нашу маленькую квартиру - в благоприятное для нас жилище.
   Как ни странно, этот город привлек нас. Анюте нравилось разглядывать витрины на просторах великолепных московских улочек, у этой девочки всегда была склонность к красивым вещам. А я, недалеко от дома, нашел неплохую работу, в маленькой кофейне. Все шло неплохо, мы привыкали к новой жизни, знакомились с новыми людьми. Но пора было подумать о враче.
   Карлов принимал в частной клинике. Мы, наконец, записались на прием к доктору. Он действительно был лучший, и мы с нетерпением ждали его решения. Именно Карлов, осмотрев Анюту, вынес приговор: операция максимум через год, иначе это будет бесполезно.
   Жизнь не всегда состоит только из радостей: белая полоса, затем черная...
   У меня же жизнь состояла только из черных пятен с редкими серыми разводами. Не успев привыкнуть к новой жизни, судьба снова посылает нам испытания.
   - Макс, мы выберемся? - спросила Анечка, выйдя из кабинета врача.
   - Ты спрашиваешь или утверждаешь? - улыбнулся я сестре, и приобнял ее за плечи.
   - Не знаю... - помолчав, она добавила, - просто мне страшно и, видя твои мучения, мне становиться больно, что ты так мучаешься со мной. Если бы не я, ты бы поступил в универ...
   - Эй, остановись, - перебил я ее, - мы тебя вылечим, и я не хочу в универ. И, самое важное, ты моя сестра, я тебя люблю. Не хочу от тебя слышать таких разговоров! Твоя главная задача - выздороветь, а для этого тебе нужно беречь нервы.
   Выйдя из больницы, мы отправились в парк. Настроения не было, а Анька трещала без умолку, пытаясь отвлечь меня. Я не мог этого переносить. Ведь я не в состоянии спасти сестру, если с ней что-то случиться, это будет на моей совести. Я мужчина, поэтому обязан заботиться о ней. К тому же у меня есть только она.
   Мне надо было подумать.
   Я отправил сестру домой, только чтобы она не видела моего состояния. Я был растерян и зол, меня бросало то в жар то в холод, перед глазами темная пелена. Нужно было попытаться взять себя в руки, побороть своих демонов, ради сестренки. Ей нужно быть сильной, чтобы все это пережить, а мне нужно найти денег, во чтобы то, не стало.
   Прогуливаясь по парку, я прокручивал в голове все варианты, откуда можно взять деньги. На ум приходил лишь криминал. Возможно, я мог бы взять кредит в банке, но кто мне - официанту, его даст. Заложить тоже нечего. Снова возвращаемся к воровству - нет, к этому я не готов.
   Так ничего не решив, я не спеша прогуливался по парку.
   Увидев у уличного торговца булочки, я решил купить несколько для Анюты, она такая сладкоежка, никогда не откажется от пирогов и шоколадок. Так, переваривая свои невеселые мысли, я шел по парку. Послышался шум, где то на заднем плане, который не произвел на меня впечатления, и вот я оказался лежащим на снегу с раскинутыми по бокам руками, а большой пес, передними лапами придерживал меня в положении лежа и вырывал пакет с булочками из моих рук.
   Я никогда не просил у родителей щенка, но с удовольствием играл с соседскими. В другой день, я бы с удовольствием поделился булочкой с бездомной собакой. Но в этот самый момент для меня, в этом псе, собралась вся боль, вся несправедливость этого мира. Я не думал о нем как о несчастном животным. Для меня он был страшным хищником - волком. И хотел он не еду отобрать, но мою жизнь. Он был для меня злом!
   Это стало пределом моего терпения, я слетел с катушек. С диким криком я вырывал пакет изо рта скотины. Тварь начала рычать, я в ответ. Алая пелена застелила мои глаза, и я, с отчаянным рыком, стал рвать собаку на части. Пес скулил от боли. Мне удалось встать на ноги, он вновь стал нападать, тогда сделав кульбит вокруг себя ногой ударил пса по морде, и послал его в нокаут.
   Хромая и поскуливая, несчастный пес, оглядываясь, захромал в чащу.
   В глазах понемногу прояснялось, редкие прохожие торопились. Я посмотрел на свои руки, там до сих пор были булочки. Я улыбнулся, но это было больше похоже на оскал. Дотронувшись до подбородка, я посмотрел на ладонь - там была кровь.
   - Парень, - услышал я голос позади себя, - с тобой все в порядке?
   - В порядке, - рявкнул я, не оборачиваясь, - иди своей дорогой.
   - Не кипятись, - продолжал настойчивый собеседник, - у меня к тебе дело, довольно прибыльное. Интересует?
   И в этот момент я понял, даже если он предложит убить, но при этом заплатит мне, я не буду спорить, я это сделаю. Мысленно пожелав себе удачи, я обернулся. Предо мной стоял парень лет тридцати. Он выше меня на голову и в два раза шире в плечах, да что уж там, он просто огромен. У него был очень устрашающий вид. Настоящий качок, и это при том, что у него было самое доброжелательное лицо, какое я видел. Его широкая улыбка располагала к доверию.
   - Ты предлагаешь мне работу?
   - Не совсем,- замешкался он, - я хочу отвести тебя туда, где тебе предложат работу. Дела у тебя, я вижу, совсем плохи, раз ты дерешься с собакой из-за булки.
   - Это не так, просто... Так что за работа? - решил я не откровенничать.
   - Знаешь что такое бои без правил? - он дожидался моего ответа, я кивнул.
   - Это не просто драка. Это Гладиаторские бои, где есть одно правило - никаких правил.
   - А с чего ты взял, что мне это нужно? - и добавил. - И откуда тебе знать, что я умею драться?
   - Во первых, ты дрался с псом из-за хлеба...
   - Булки, - перебил я.
   -О! - засмеялся он еще громче, - Ну это, прямо таки меняет дело! А во вторых, не главное умение драться, главное желание. К тому же я могу тебя подтянуть. И, знаешь, ты мне нравишься.
   Да, это было взаимно!
   - Михаил, - представился парень, протягивая руку для рукопожатия.
   - Максим, - ответил я, вытирая руку о брюки, чем вызвал улыбку чувака.
   Миша заставил меня зайти в кафе, где я смог привести себя в порядок. Смыл кровь с лица и немного очистил одежду.
   За чашечкой кофе мы проговорили несколько часов, не заметив, как летит время.
   Он рассказал мне про место, в котором мне предстоит работать. Оказалось, что он работает на Косого, в миру Косилина Андрея Николаевича - это хозяин клуба и его босс. Его привел туда случай и острая нехватка денег. Как, впрочем, и меня.
   Мишка предложил встретиться завтра днем и познакомиться с шефом. На том и разошлись.
   Придя домой, я не мог сдержать своего возбуждения:
   - Анька, - крикнул я, едва войдя, - ты где?
   - Макс, что произошло? - удивилась сестра.
   - Эй, чего хмуришься, все хорошо. Даже очень. Я нашел работу! - закричал я и подхватив ее на руки, закружил по комнате.
   - Максим, отпусти, - смеялась она, - наконец я слышу твой настоящий смех. Что за работа?
   С Анютой трудно было юлить и притворяться, поэтому я как можно радостней улыбался и обещал, что на этот раз все будет хорошо.
   - Я рада, - в ее голосе не было радости, мы ничего хорошего давно не ждали от жизни.
   - Поверь, это хорошая робота, возможно, шеф хороший человек. Я смогу взять денег для операции, в долг конечно.
   Споры продолжались еще некоторое время. Аня предлагала искать другой вариант, но нашим врагом было время. Всего год. А что потом? Я потеряю сестру? Нет!
   Гладиаторские бои - это мой выход.
   Во мне просыпался азарт. Я научусь драться и буду получать за это деньги. Чем это плохо?
   Надеюсь, на этот раз судьба не повернется ко мне спиной. С такими мыслями я уснул, видя во сне доспехи древних рыцарей, мечи и стилеты. Вот это жизнь!
  
   Глава 2
   Арена
  
   Все утро приподнятое настроение не покидало меня, в предвкушении встречи с Мишкой и новой жизнью. Когда, наконец, мы встретились, я не мог сдержать волнения, на что Михаил коротко рассмеялся и предупредил, что это не игра и лучше мне еще раз подумать, прежде чем прыгать в омут. К сожалению, меня уже было не остановить.
   Мы подошли к неброскому зданию. На нем горящими буквами светилось название "Арена". Похоже, что это элитный ресторан или скорее ночной клуб для избранных. На входе стоял секьюрити, но увидев моего спутника, без разговоров впустил нас внутрь. Миша завел меня в помещение, - я не бывал в таких заведениях, поэтому меня поразило все. Музыка, экстравагантно одетые люди, изысканные запахи, витающие повсюду. Вокруг царила атмосфера веселья, играла ненавязчивая, легкая музыка, а декор напоминал средневековье. Кованые лампы, дубовые столы и открытая печь, где аппетитно скворчало мясо. Я восхищенно смотрел вокруг, цепляясь взглядом за разные мелочи. Неожиданно рядом с нами оказался странный человек, похожий на хоббита.
   - Вас ждет Андрей Николаевич, пройдите в кабинет, - голосом без всяких эмоций произнес он, - поторопитесь, он не любит ждать.
   - Конечно, Коля, - ответил за нас Мишка, и, обернувшись ко мне, уже серьезней произнес, - пойдем.
   Мы шли мимо кухни, по длинному коридору.
   - Смешной, правда? - улыбнулся Миша, - Это Николай, я ему кличку придумал - Хоббит. Но он сильно обижается.
   - Да, очень похож! - ответил рассеянно я.
   Мои мысли были далеко. Грудь сжимал страх и неопределенность. Куда я лезу? Это очень серьезный шаг! Вспомнив синие круги под глазами моей сестры, приговор доктора и количество денег на нашем счету, я взял себя в руки. У меня нет выбора! Только этот человек - Косой, сейчас моя последняя надежда.
   Очнулся я от своих мыслей на пороге кабинета, где, по всей видимости, и сидел сам пресловутый Косой. Михаил робко постучал в дверь и только услышав тихое: "Войдите", открыл дверь.
   За большим полированным столом сидел мужчина лет сорока, пальцы с тонкими ухоженными ногтями, выстукивали незамысловатый ритм на поверхности стола. Обстановка небольшого помещения, куда мы вошли, говорила о богатстве и значимости хозяина. Окон комната не имела и была выполнена в темных тонах. Одну из стен украшали картины и книги, судя по всему антиквариат. А стена позади Косого, была увешана оружием. Мечи, кинжалы и даже арбалет придавали обстановке вид некой опасности.
   Хотя на вид мужчина был довольно хрупким и небольшого роста, но что-то в его внешности было пугающим. Когда он взглянул на меня своим пронзительным взглядом, меня прошиб пот. В его глазах была угроза, а в голосе чувствовались стальные нотки. Не хотел бы я его рассердить.
   - Ты Максим Воронцов, верно? - вкрадчиво начал Косой, его голос разливался, словно густой сироп, посылая мурашки по моему озябшему вмиг телу. - Рад видеть новые лица, в нашей скромной компании. Как тебе наша "Арена"? - спросил он.
   - Эээ... Поражает, - заикаясь ответил я.
   Косой улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз, посмотрев на Мишку, он сказал:
   - Что-то он хиловат, для этой работы, ты так не думаешь?
   - Видели бы вы его в действии!
   - Да, ты говорил, что нашел его дерущимся с псом, - рассматривал он меня.- Ты готов к такой работе?
   - Как никогда! - Мой ответ ему пришелся по вкусу.
   - Хорошо, - продолжил он, - правил никаких. Выигрыш - десятка, турнир - сотня, а проигрыш...
   Он небрежно пожал плечами и уставился на меня, сверля хитрыми глазами.
   - Принимаю, - уверенно заявил я.
   - Отлично, - расслабился он, - спустимся вниз, покажу арену.
   Когда Косой удалился от нас на несколько шагов, я неуверенно спросил у Мишки:
   - Миш, это в рублях?
   Он покачал головой, отрицая, при этом откровенно заржав. Я присвиснул, завидуя самому себе.
   Косой подошел к неприметной двери, кивнул, приглашая меня внутрь.
   - Бои проходят исключительно в тайной обстановке, - говорил он, велев следовать за ним, - о нас знают лишь избранные, случайный человек не сможет попасть в клуб. Даже в случае осечки, вниз допуск получают лишь немногие. Сейчас мы идем в нижний зал. Наверху, лучше не помнить, что ты там видел. Ты это четко понимаешь?
   Он остановился и взглянул на меня. Мишка легко толкнул меня локтем в бок.
   - Да, Андрей Николаевич, я все понимаю.
   Пройдя за баром, мы наткнулись на неприметную дверь, которую охранял кодовый замок. За дверью атмосфера веселья и уюта резко сменилась. Кованая винтовая лестница спускалась, казалось, в пустоту. На кирпичной стене висели лампы, напоминающие канделябры.
   - Сегодня ты все увидишь, а потом займемся твоим обучением. Если все пойдет хорошо, то к следующим боям ты будешь готов.
   Мы спустились к двойным высоким дверям, перед нами распахнулись створки и мы окунулись в атмосферу Древнего Рима.
   В центре великолепного и огромного зала, располагалась арена. Она была выполнена из камня, на котором в виде фресок, были изображены воины разных времен, в основном Римские гладиаторы и элементы их боя. По центру от арены возвышались ступени, ведущие к главной ложе. Ложа, в свою очередь была оформлена в стиле амфитеатра и была главным элементом интерьера зала.
   Это великолепие не было броским и грубым, все выглядело дорого и роскошно.
   - Нравится? - Косой не скрывал своей гордости.
   - Вау! Круче Колизея!
   - Это да, - не удержался он от гордой улыбки, и добавил, - там за столбом, помещения для персонала. Душ, раздевалка, тринажерка...
   - Что за столб, - тихо спросил я у Мишки.
   - Для награды. Не могут же гладиаторы воевать просто так! - Он рассмеялся над моим смущением, и шепнул, - потом расскажу.
   - Михаил, я оставляю вас. Покажи подсобные помещения, расскажи, что нужно. Завтра пусть приступает к тренировкам, а сегодня пусть Старков проверит силы мальчика и пропишет курс тренировок. Полная нагрузка и контроль питания.
   Напомнил Косой и удалился. Мы остались одни. В этой средневековой обстановке было слегка не по себе.
   - Пошли дальше? - поинтересовался Мишка.
   Я смог только кивнуть, но проходя мимо пресловутого столба, я не удержался:
   - Миш, так что за награда?
   - Да по всякому, - уже без издевки рассказывал Миша, - мешок с деньгами, дама, желающая развлечься,.. много всего. Кроме боев, есть другая сторона. Ты разберешься. Если что спросишь. Не парься, чувак! Пошли железки потягаем, меня назначили твоим тренером. Ты у меня попляшешь!
   Он бывает когда нибудь серьезным? Не успел начать, тут же перевел все в шутку.
   Первый день на работе, запомниться мне надолго, уже через час у меня болело все от макушки до пят. Несколько часов на меня нападали то Мишка то Дима Старков, который должен был написать программу обучения. Я только успевал прикрываться, но так ни разу не смог никого из них зацепить, не говоря уже о полноценном ударе. После короткого приказа Мишки: "Достаточно", я расслабился. Оказалось, что мы просто переместимся в тренажерный зал, где мне предстояло начать тренировки. Я застонал, чем вызвал натянутую улыбку Старкова и веселый смех моего нового друга.
   - Сегодня только тренажёры, а боевые навыки начнем отрабатывать через пару недель, когда окрепнешь, - с насмешкой произнес Миша.
   К тому времени, когда мы закончили, я перестал чувствовать мышцы. Мои ноги и руки болтались, словно плети. Спина ныла, пресс болел, а шею саднило то ли от ударов, то ли от напряжения.
   - Завтра увеличим нагрузку вдвое, - доброжелательно произнес Миша.
   - Увеличим?! - я потерял дар речи.
   - Да, будем делать из тебя мужчину, - посмеивался друг, - ничего, привыкнешь.
   Опустив уныло голову, я поплелся вслед за парнями в душ. После теплых струй, мышцы слегка расслабились, но взяв себя в руки, я оделся и вышел вслед за Мишкой.
   - Как ты? - заботливо, но с издевкой, спросил друг.
   - Выживу, - спесиво, выдавил я.
   - Проголодался? - не обращая внимания на мою браваду, предложил парень.
   - Если честно, даже думать не могу о еде.
   - Придется поесть.
   Мишка завел меня в большой зал, где божественно пахло мясом и приправами. Лишь только мы сели за стол, нам стали приносить разнообразные кушанья. Друг проконсультировал меня о том, чем я должен питаться.
   - Сыр, зеленый салат, красные сорта мяса. В общем, - засмеялся он, - все, что я люблю.
   Я положил себе в тарелку немного салата морепродуктов с руколой и налил апельсинового сока. Проглотив немного салата, я почувствовал дикий голод. Миша весело смотрел на то, как я поглощал с невиданной скоростью стейк, приготовленный на открытом огне, печеные овощи и рис. На закуску нам подали сочный творожник с клубничным джемом.
   Довольно откинувшись на спинку стула, я почти урчал от удовольствия.
   - Любопытный был день, верно? - спросил меня друг.
   - Да, Миш, - весело отозвался я, - а кормят тут очень неплохо.
   Он рассмеялся и стал рассказывать о боях, наверное, что бы меня отвлечь.
   - Ты знаешь, я попал к Косому лет пять назад. Приходилось много работать. Не вылезая из спортзала, я старался попасть на арену. Месяц надрывался, но Косой меня не выпустил на первые игры. А спустя полгода, я победил сразу в двух боях, заработал денег, - вещал Мишка, - так просто ничего не дается.
   Возможно, он имел в виду не мой сытый живот, а мои ноющие мышцы. Не отдавая себе отчета, о том, что делаю, я потер саднящие плечи, скривившись от боли.
   - Болит? - участливо поинтересовался парень
   - Немного, - соврал я.
   - Да, завтра почувствуешь боль в полной мере, - успокоил меня друг и, увидев мое испуганное лицо, вновь рассмеялся.
   Он оказался прав. Я не был привычен к тренировкам, самое большее, чем я занимался, это футбол во дворе, да и там особых успехов не достиг. Мишка был опытным тренером, он уделял внимание каждой моей мышце, отчего те немилосердно истязали меня до следующей тренировки.
   Скоро я понял, что работа в кофейне не очень сочетается с графиком посещения "Арены", да и Косой предложил мне место в его клубе в качестве "принеси-подай". Чем это хуже работы официанта? Я с радостью согласился, да и ежемесячный доход тут был больше, нежели в кофейне.
   Тренировки продолжались, тело крепло, а ежедневные тренировки стали не такими ужасными, как казалось в начале. Стал за собой замечать, что просыпаясь утром, с удовольствием занимаюсь: упражнения на пресс, отжимания, подтягивания - и мне это нравится.
   Однажды друг показал мне, как можно расслабить напряженные мышцы и унять боль. Оказалось, что Мишка часто посещает сауну, куда мы и направились холодным субботним днем.
   Выяснилось, что мой друг довольно неплохо разбирается в этом. Он повел меня в русские бани. Нас встретили березовыми вениками, мне от них не дали отказаться. Перед тем, как войти в сауну, меня заставили надеть полотенце на голову, чему я позже оказался очень рад. Впервые войдя в помещение полное пара, я чуть было не выбежал прочь, но Мишка остановил меня.
   - Научись дышать этим воздухом, делая мелкие вдохи и не зацикливайся на температуре.
   Я попытался расслабиться и привыкнуть. Вышло не очень хорошо, казалось, что меня жарят на костре, но Мишка, смеясь, похвалил меня за выдержку.
   Уже через некоторое время я привык, чувствуя огорчение от того, что отказывался посещать баню с отцом много лет назад.
   Оказалось, что выжарится это еще полдела, после этого следовало облиться холодной водой. На этот шаг я не пошел, отвергнув, с возмущением, предложение. Зато с удовольствием окунулся в бассейн, наслаждаясь прохладой. Еще несколько раз заставил Миша меня пройти это пекло, однако на следующий день, я почувствовал себя другим человеком. Поблагодарив друга за новый опыт, я даже пообещал ему в следующий раз испробовать на себе ледяной душ.
  
   Глава 3
   Новая жизнь
  
   Проведя всю жизнь в маленьком, провинциальном городке, я наслаждался благами большого города. Мишка как умел, развлекал меня, показывая новые места, знакомя с новыми людьми.
   Тренировки, выбивавшие меня из колеи поначалу, к концу первого месяца, стали привычными. Я уже не был легкой мишенью для Михаила, да и Дмитрия не мог со мной расправиться парой ударов. Недостаток силы и мастерства я с лихвой восполнял желанием и злостью.
   Правильное питание и ежедневные тренировки сделали мое тело сильным и подтянутым. Плечи стали шире, кубики пресса стали мне нравиться все больше, что послужило еще одним поводом для шуточек Мишки. Но я не обижался, в кои то веки у меня появился друг, который мог поддержать и пожурить одновременно.
   Спустя два месяца, когда Старков пропустил впервые мой удар, Мишка предложил показать меня Косому, он знал мое нетерпение начать карьеру. Меня смотрели несколько опытных бойцов и, наконец, настал черед предстать перед Андреем Николаевичем, показать навыки.
   Со мной по очереди дрались несколько человек, еще не знакомых мне. Затем Косой вынес свой вердикт: "Годен". Не было предела моей радости, потому, что теперь я мог обратиться к нему по поводу займа.
   - Это не маленькая сумма, - выговаривал мне шеф, - но я готов рискнуть. Главное, чтобы ты не забыл, кто тебя выручил.
   При этих словах, мне стало не по себе. Выражение лица моего спасителя, напоминало маску. Холодок пронесся по моему телу, но разве у меня был выход!
   - Я буду помнить, Андрей Николаевич и выплачу долг...
   - О! Не сомневаюсь в этом, - он наклонился над столом, отсчитывая пачки, - с лихвой выплатишь.
   И вот я держу в руках небольшой пакет. Мое спасение и наказание.
   Едва выйдя из помпезного кабинета Косого, я пожалел о своем решении, но моя сестра нуждалась в этих деньгах.
   Нет! Я поступаю верно! Это не ради меня, а для сестры!
   Только эта мысль не давала мне вернуться назад, в кабинет моего благодетеля.
   Стараясь не думать о страшных глазах шефа, я на ходу стал набирать номер телефона Карлова.
   - Алексей Михайлович?
   - Да.
   - Это Воронцов. У меня есть деньги, привезу через час.
   - Это просто отлично Максим. Сейчас же готовлю палату, завтра соберем все анализы... Ты просто молодец!
   Спустя, казалось, целую вечность, я был в больнице. К этому времени и Анюта была тут, правда очень взволнованная.
   - Макс, где ты взял деньги? Неужели у этого ужасного Косого? - Анька смотрела на меня своими грустными глазами, ожидая ответа.
   В своих рассказах о работе я не мог игнорировать моего шефа. И хотя я ни разу не сказал плохого слова об Косилине, Аня относилась к нему настороженно с опаской.
   - Анют, родная, не о чем не думай. Для тебя главное - поправится, а все остальные вопросы решу я.
   Мой голос был тверд, как никогда. Нельзя было показать ей и толику сомнения. С широкой улыбкой на лице, я усадил ее в кресло, что находилось в приемной.
   Мы ожидали Алексея Михайловича. Спускался вниз он с очень красивой элегантно одетой женщиной.
   - Знакомьтесь, - представил ее Карлов, - моя любимая супруга - Лариса Петровна. Она работает со мной - медицинской сестрой. А это те самые дети, о которых я тебе говорил, дорогая.
   - Очень приятно, - послышался приятный голос Ларисы Петровны, - вы, наверное, Максим?
   Она пожала мне руку, а мне захотелось обнять ее, выплакаться на ее груди, так она напомнила мне мою мать. Совсем не внешность была главным в ее облике, а теплота в ее красивых зеленых глазах.
   - А я Анна, - встряла моя бойкая сестрица.
   - Очень приятно, - улыбнулась Карлова, - я тебя именно такой и представляла. Пошли я покажу тебе твою палату.
   - Моя жена успокоит Аню, - глядя им вслед, сказал Карлов, - а мы с тобой обсудим детали операции.
   Через несколько часов я уже не понимал ничего. Медицинские термины лились из доктора, как из переполненной чаши. Зондирование, обструкция, аорта, клапан... Это как разговаривать с инопланетным разумом.
   Я слушал, не перебивая и ничего не понимая, но все внимание было приковано к Карлову, человеку от которого зависела жизнь моей сестры.
   - Ты ничего не понял, из вышесказанного?
   - Нет, прости. Но я вам доверяю. Вы наша последняя надежда.
   Глаза щипало, в горле стоял ком, а в груди давило так, что слова вылетали с трудом. Карлов подсел ко мне ближе.
   - Максим, тебе сейчас нужны крепкое здоровье и стальные нервы.
   Оказывается, найти деньги - мало. Нужно везение, чтобы операция прошла успешно и огромный реабилитационный период, упражнения и процедуры, не менее важные, чем операция.
   Косой отпустил меня на несколько дней, взяв обещание поддерживать тренировки в эти дни, поэтому я остался с Анькой в больнице. Карлов разрешил мне остаться в его кабинете на ночь, поэтому я, вспомнив обещание, выполнил несколько подходов на пресс, ноги и шею упражнений. На большее у меня не хватило сил, не физических, но душевных. Наскоро приняв душ, я решил узнать как сестра.
   Аня спала, покашливая во сне, иногда из ее горла вырывались хрипы. Это и были симптомы ее болезни, от которых мне хотелось избавить ее. Чтобы жить полноценной жизнью, мне нужно вылечить Анюту, тогда ничто не будет угрожать нашему будущему.
   Я тихонько присел на кровать, рядом с ней и погладил по ее темным волосам, повторяя про себя, что все будет хорошо, она останется со мной здоровая и счастливая, что Анька выйдет замуж за прекрасного человека, я буду нянчить племянников, вспоминая происходящее лишь в страшном сне.
   Вздохнув, я поднялся, еще раз взглянув на Анюту, и отправился ложиться спать, чтобы утром вновь бороться за жизнь сестры.
   Мне казалось, что сон это для меня роскошь, но едва моя голова коснулась подушки, я уже спал. Мне снилась зеленая поляна, окруженная лесом, посреди которой возвышался величественный дом, омываемый светом послеполуденного солнца. Что-то бесконечно дорогое для меня, находилось прямо внутри этого дома. Дверь начала открываться, я ждал затаив дыхание увидеть того, кто мне стал так дорог...
   - Максим? - голос Алексея Михайловича раздался возле меня, растворив последние мгновения моего приятного сновидения, не дав увидеть человека, скрывающегося за дверью.
   - Что-то случилось? - быстро спросил я, выныривая из грез.
   - Нет, не переживай. Аню увезли на пробы.
   Я вскочил так резко, что закружилась голова. Карлов поспешил успокоить меня.
   - Это как анализы, не переживай. Через час ты увидишь сестру, - затем мягко продолжил, - Максим, зря ты тут ночевал, Ане сейчас ничего не угрожает. Ты можешь пойти домой, выспаться, а не прятаться здесь. Анюта умная девочка, она и так поймет, что ты тут ночевал. Лучше повидай ее и иди домой, а утром придешь, перед операцией.
   - Не могу, боюсь, что пока меня нет, с ней случиться непоправимое, - почти шепотом признался я.
   - Планируется, что операция продлится до восьми часов, тебе нужны силы.
   - Я знаю, и все же останусь.
   - Как знаешь. И ты можешь пользоваться моим кабинетом, - добавил Карлов.
   - Спасибо, - еще раз я поблагодарил доктора и ушел повидать сестру.
   Выглядела она неважно, заметил я, когда Аню привезли в палату. Над ее кроватью возвышалась капельница и какой-то пищащий прибор, к ней отовсюду тянулись проводки, впивающиеся в ее руки. Лицо ее было бледным и не только из-за недостатка солнца, а глаза покраснели, как будто она плакала.
   Я присел рядом с ней, боясь потревожить.
   - Как ты?
   - Отлично, - с бравадой произнесла сестра.
   - Доктор заверил меня, что все будет хорошо, - успокаивал я скорее себя.
   - Макс, тетя Лариса... она такая хорошая. Правда?
   - Мне она тоже понравилась, - согласился я.
   - Лишь бы операция прошла успешно, - как заклинание повторял я.
   Весь день я провел с сестренкой. Она по большей части спала от приема препаратов, а я тихо сидел рядом с ней. Ближе к обеду в палату заглянула Лариса Петровна, удивив меня вкусным обедом.
   - Максим, - говорила она, пока я ел, - не изводи себя, все будет хорошо. Аня переживает потому, что волнуешься ты. Будь сильным. Она говорила о приглашении?
   - Да, просила позволить ей пожить у вас.
   - Мы с Лешей хотим что-то сделать для вас.
   - Лариса Петровна, вы не представляете, как много вы для нас делаете. Вы даете нам главное - надежду.
   День промелькнул слишком быстро, приближался страшный и в тоже время счастливый день, если все получится. Несколько раз заходил Карлов, проверял показатели, сверялся с какими-то бумажками и говорил, что все прекрасно.
   А к вечеру пришла еще раз Лариса Петровна, на этот раз Аня не спала. Она с удовольствием разговаривала с тетей Ларисой, как она ее называла, как будто была ее лучшей подругой, пока сон вновь не сморил ее. Когда я вернулся в кабинет Карлова, меня там ждал ужин. Я подумал, что нужно еще раз поблагодарить эту прекрасную женщину за заботу о нас.
   Этой ночью меня не посещали приятные сны, напротив мне снились кошмары. Я был рад проснуться, лишь только забрезжил рассвет. Сегодня решающий день, мысли не давали покоя. Стараясь не думать о плохом, я тихонько выбрался из кабинета, решив оставшееся до операции время провести рядом с Аней.
   Она еще спала, такая миниатюрная в окружение всех этих аппаратов. Я легонько погладил тыльную сторону ее ладони, боясь ее разбудить. Взяв стул, присел вплотную к ее кровати, взял сестру за руку и приготовился к долгому ожиданию.
   Мигнув несколько раз, я открыл глаза. Я полулежал на стуле, сжимая ручку Анюты.
   - Как спалось? - спросила меня сестра.
   - Лучше, гораздо лучше, - улыбнулся я.
   - Я тебя просила спать дома, разве не так. Ладно, неважно. Через час операция, - тихо добавила она.
   Я испуганно взглянул на часы, поборов желание разрыдаться, и с воодушевлением сказал:
   - Да скоро мы поборем твою болезнь и будем жить долго и счастливо...
   Я еще долго рассказывал ей о нашей будущей жизни, о наших планах, ни на миг, не допуская мысли о плохом исходе.
   - Обещаешь? - тихо, без уверенности, спросила моя сестра.
   - Да! - твердо заявил я. - Уверен, все будет хорошо.
   Нас прервали. Отворилась дверь, пропуская вперед несколько человек в форменных зеленых костюмах и несколько человек в белых халатах. Люди обступили нас, проверяя показатели, сверяясь, что-то записывая и разговаривая между собой непонятными терминами.
   Несколько минут спустя, два медбрата разорвав наше рукопожатие с сестрой, вывезли ее из палаты, увозя в неведомое будущее.
  
   Глава 4
   Операция
  
   В жизни каждого из нас существуют страхи. Мы боимся за себя, за родных и близких. Иногда, один из самых сильных страхов в жизни, преследуют нас днями и ночами. Когда просыпаешься в холодном поту, в голове прокручиваешь сцену, стараешься забыть, но становиться только страшнее...
   Мой самый главный страх в жизни - потерять сестру, единственного родного человека. Это сниться мне в кошмарах, напоминающих голливудские фильмы ужасов. Она - мой свет в окошке, девочка, напоминающая мне про все хорошее, случившееся в моей жизни.
   Смотря ей в глаза - я вспоминаю добрые глаза отца, держа ее за руку - вспоминаю нежные руки матери, ее тепло. В моей сестре заключены все хорошие качества моих родителей: справедливость, достоинство, честь от моего отца; доброта, тепло, нежность, любовь от моей матери.
   А во мне собралась вся боль и злость, может поэтому, я стал тем, кто я есть. Мой образ жизни далек от совершенства, как и я сам. Может, сложись все по-другому, я поступил бы в институт, стал бы врачом, как и мечтал. А, сейчас хочу лишь одного - вылечить сестру.
   Сегодня важный день - операция. Карлов знал свое дело. Мне не страшно было доверять ему мою сестру. Он потратил несколько часов времени, чтобы объяснить каждую деталь, каждый нюанс операции. Теперь осталось пережить этот день и верить, что операция пройдет успешно.
   Сидя в комнате ожидания, я ждал окончания операции.
   В моей жизни много сложностей и препятствий. Я думал самое сложное собрать деньги на операцию. Нет! Сложнее пережить этот день.
   Я молился за Анечку, что бы она выдержала, что бы я выдержал, что бы ее сердце билось. Есть столько людей, которые молятся за нее. Лариса не отходит от меня, с момента, когда ее муж увез мою сестру. Не понятно кто кого утешает она меня или я ее. И сейчас помню, чуть скрипнет дверь - Карлова испуганно сжимает мою ладонь, а я нежно пожимаю ее в ответ, словно успокаивая. Лариса не плакала, только ее глаза, как и мои, болели от не пролитых слез. Но плакать казалось кощунством - как будто мы прощаемся с Анютой. Нет! Мы молились за нее, повторяя, словно мантру - все будет хорошо.
   Что мы могли сделать? Только ждать.
   Сидеть и ждать приговора врача. Что он скажет? Будет ли она жить? Буду ли жить я....
   Впереди еще пять - шесть часов, а мои нервы уже не выдерживали. Сквозь туман восприятия я слышал звонок от друга, Мишка звонил поддержать меня. Не помню, о чем мы говорили, но после его звонка страх немного улегся. Его жизнерадостность давала мне силы и надежду на будущее.
   - Давно вы лишились родителей?
   Вопрос донесся до моего сознания не сразу. Я поднял мутный взгляд на Ларису Петровну. Если она пыталась меня отвлечь, то это не та тема.
   - Уже два года...
   - Что же произошло?
   - Автомобильная авария. Они хотели взять с собой Аньку, но моя упрямая сестра взбунтовалась. Теперь я думаю, - я тяжело вздохнул, посмотрев на Ларису, - что если-бы ее взяли с собой, я остался бы один.
   - Не думай о себе плохо, это нормально радоваться, что девочка осталась с тобой.
   Я вновь удивился, откуда в ней столько проницательности.
   - Да ты права, я рад, что она со мной. Она - мой маяк. Я даже боюсь думать о том...
   - Не смей, - рассердилась Карлова, перебивая меня, - с ней лучший врач больницы. Через несколько часов мы обнимем девочку.
   - Спасибо.
   - За что? Я тоже хочу быть здесь.
   - Я знаю, за это и благодарю, - улыбнулся я Ларисе Петровне и, потянувшись, обнял ее.
   Обнимая эту женщину, я пытался показать свои чувства, благодарность и любовь отдавая ей за эти минуты радости быть рядом с ними, быть их семьей.
   Спустя бессчётное количество чашек кофе, наконец, вышел Карлов. Я вскочил, спеша к доктору, а Лариса, успокаивающим жестом, положила свою руку мне на плечо.
   Читая выражение его лица, я не мог понять:
   - Алексей Михайлович, что не так? Как все прошло? Она жива? Нет? - вопросы сыпались из меня, и я был не в силах остановиться.
   За те несколько секунд, которые он молчал, мне привиделись стеклянные глаза мертвой Ани. Я успел увидеть ее холодной и безжизненной на той самой кровати, где держал ее за руку всего лишь утром. Мои глаза заволокло темным туманом, руки тряслись, а ноги не хотели держать меня. Когда я почти готов был потерять сознание, как будто из темноты раздался голос Карлова.
   - Успокойся Максим, - строгим тоном произнес доктор. - Все прошло успешно, но во время операции обнаружили еще один недостаток в системе. Может понадобиться еще одна операция. Я оставлю Аню больнице и понаблюдаю за ней некоторое время. Операция - самый страшный прогноз, она может не понадобиться, если все пойдет так, как я предполагаю.
   - Я... не очень понимаю, все хорошо или не очень? - недоумевал я.
   - Все в норме. Не плохо, но и не совсем хорошо. Максим ты же знаешь, как я привязался к вам обоим. Я хочу, что бы ты поберег себя, Ане потребуется твоя поддержка, поэтому не истязай себя. Тебе нужно кушать, спать, поэтому я и моя жена ждем тебя сегодня на ужин, - строго сказал он, - мы не примем отказа.
   - Алексей Михайлович, а можно мне увидеть сестру?
   - Прости, не сейчас, она в реанимации. Через пятнадцать минут мы уезжаем ко мне ужинать, а утром вернемся вместе и навестим Анюту. Договорились?
   - Прости, но вряд ли я смогу что-то съесть...
   - Пошли, сынок, не изводи себя, - мягко подтолкнул меня Карлов.
   У меня не было сил спорить с ним. Пока я ждал Карлова, тысячи мыслей носились в голове, но отогнав все прочь, я решил поверить доктору.
   Втроем мы вышли из больницы. Алексей Михайлович усадил нас в свою машину. Лариса вновь всю дорогу держала меня за руку. Ее нежность и теплота чувствовались в каждом ее жесте.
   Ужин прошел, на удивление приятно. Они не пытались задавать вопросы или обсуждать операцию, просто делали все, для того, что бы я расслабился, поел, чувствовал себя как дома. И это им удалось. Я действительно почувствовал себя дома.
   Только поздним вечером я вспомнил, что пора идти домой. В пустую, одинокую квартиру. Я хотел было вызвать такси, но Лариса не отпустила меня, приготовив гостевую спальню. Так, заснув в чужой постели, впервые за долгие годы, я почувствовал себя как дома.
   Едва открыв глаза, я вскочил с кровати и несколько минут не мог прийти в себя, понять, где я. Проснулся окончательно, лишь умывшись.
   Внизу меня ждали хозяева. Они сидели за столом, завтракая блинчиками с медом. Эта картина мне напомнила картинки детства, когда мама готовила блинчики, а отец ругался, что от мучного толстеют, но поедал все с немыслимой скоростью. В этой картине не хватало лишь сестры, когда я вспомнил о ней, картинка исчезла. Вместо этого я видел двух людей, сочувствующих мне и помогающих преодолеть препятствия.
   - С добрым утром, - вежливо поздоровался я, думая как-бы учтиво сказать, что мне нужно к Ане. Но Карлов опередил меня.
   - Максим, мне нужно посмотреть как Аня, - заявил он, вставая из-за стола.
   Я попытался встать из-за стола, но Лариса, послав Карлову рассерженный взгляд, остановила меня, насильно усадив за стол.
   - Поэтому, - строго заметила Лариса, - ешь свой завтрак поскорее.
   Блинчики с медом... Они могли ничего не говорить о скорости. Я ел очень резво, не забывая, что в больнице меня ждет сестричка. Забросив в рот последний кусочек, я уже бежал к машине.
   - Я звонил в больницу, - начал Алесей Михайлович, едва мы уселись в машину, - там все в порядке. Не дрожи Максим, Анечка очень жизнелюбивая девочка, она так просто не сдастся.
   - Хочу в это верить, - прошептал я.
   Остаток пути не было вымолвлено ни слова. Все мы думали лишь о дорогом человеке.
   Едва войдя в здание клиники, Карлов окунулся в работу. Мы с Ларисой Петровной медленно пошли в кабинет Карлова, ожидая разрешения увидеть Аню.
   - Расскажи мне о своей работе, Максим, - Лариса напряженно смотрела на меня, я же упрямо отвернулся, не зная что сказать.
   Не хотелось обижать Карлову, но и довериться ей, я тоже не мог. Ни к чему ей знать, на что мне пришлось пойти.
   - Не обижайтесь Лариса Петровна, я очень рад, что на нашем с сестрой пути, встретились такие люди как вы. Но ...
   - Я понимаю, - перебила меня Лариса, - но хочу сказать, что мы хотим вам помочь. Мы с Лешей не судим людей, особенно дорогих нам. За подобную ошибку, мы заплатили слишком большую цену.
   Я удивленно ждал, что скажет женщина.
   - Ты знаешь, что у нас есть взрослый сын? - вопрос застал меня врасплох.
   - Вы никогда о нем не говорили.
   - Очень больно говорить о том, что для нас так тяжело, - Лариса вытерла влажные глаза.
   - С ним случились несчастье, - испугался я.
   - Нет, он здоров... живет в Питере, я даже не знаю где именно. Он с нами не общается много лет.
   - Почему же? - Мне захотелось найти парня и сказать ему, что он не прав, что семья - самое важное в жизни.
   - Поступив в университет, наш сын познакомился с девушкой. Лично мне она показалась пустой, ненадежной карьеристкой. Алексей был согласен со мной. Увидев ее однажды, мы честно высказались, на сей счет, не думая о чувствах сына.
   Каждая мать считает, что она лучше знает, что нужно ее ребенку. Я сразу поняла, что эта девушка загубит жизнь моего сына. Что мне было делать? Смотреть на это? Я высказалась довольно грубо. Егор собрал вещи и ушел, полностью исключив нас из своей жизни.
   Спустя несколько месяцев, мы поехали к ним извиниться, но эта девушка, не пустила нас на порог. Алексей попросил меня, оставить их в покое, но я на этом не остановилась. Я ездила к ним еще и еще, но все напрасно.
   Вот так, попытавшись повлиять на сына, я его лишилась. Еще не известно, когда он нас простит, да и простит ли.
   Я это рассказала для того, чтобы ты понял, что бы ты ни рассказал, я пойму и приму и не буду тебя бранить. Когда захочешь поговорить - я рядом.
   - Спасибо, - только и мог прошептать я.
   Лариса потянулась ко мне и обняла, показывая свою любовь, нежность и желание быть полезной.
   Карлов застал нас врасплох, войдя в свой кабинет. Лариса, рассказав свою историю, вытирала платочком мокрые глаза, а я обнимал ее, утешая.
   - Откуда море слез? Аня в отличной форме и уже спрашивала про своего любимого брата.
   - Почему любимого? Я у нее единственный брат, - попытался пошутить я.
   Разрядить обстановку не удалось. Лариса все еще переживала разлуку с сыном. Вспомнив, она ушла в себя. Карлов, обняв ее за плечи, что-то шептал, пока мы шли к Анюте. Я старался им не мешать. Хотелось бы мне найти такую женщину, как Лариса, с которой я мог бы разделить все радости и горести в жизни.
   Анечка выглядела маленькой и бледной. До нее страшно было дотронуться, она вся была окружена какими-то пищащими аппаратами. На лице была кислородная маска.
   Карлов, подойдя к ней, снял маску и нежно спросил:
   - Как себя чувствует моя любимая пациентка?
   - Счастливой, - хриплым голосом прошептала сестра.
   Мои глаза наполнились слезами.
   - Можно мне взять ее за руку? - спросил я у доктора.
   - Конечно, Максим.
   Я подошел ближе, взял ее за руку и прошептал, глядя на нее:
   - Ты снова со мной.
   - Я знала, что моему доктору можно доверять.
   - Я тоже это чувствовала, когда выходила за него замуж, - засмеялась Лариса, присоединяясь к нашей радости.
   - Прости Максим, но долго беспокоить Аню, нельзя. Я дам вам несколько минут, чтобы побыть вдвоем.
   Они вышли, оставив меня с сестрой. Стена была стеклянной, они могли нас видеть, как и мы их, это давало ощущение, что они не оставили нас.
   Мы ничего не говорили, просто смотрели друг на друга, благодаря Бога, что мы вместе.
   Когда пришло время уходить, я поцеловал сестру в щечку, потом неуверенно подошел к Ларисе Петровне и поцеловал ее тоже, в ответ она обняла меня, подбодрив добрыми словами.
   День за днем Аня набиралась сил. Ее щечки приобрели румянец, а еда Карловой помогла набрать достаточный вес. Она готовила для нее, а иногда и для меня. Больше всего мне запомнилось ее жаркое. Такого я не ел даже в дорогом ресторане Косого. Нежные кусочки говядины таяли во рту, а мягкий картофель со специями придавал пикантный вкус.
   Аня смеялась все больше, хрипы не беспокоили ее, Карлов все больше склонялся к мысли, что вторая операция не потребуется. Я доверял его мнению, не подвергая сомнению его точку зрения. Однако сам доктор боялся ошибки и, который раз, просил коллег созвать консилиум. Каждый раз врачи подтверждали поставленный им диагноз.
   Наконец я мог расслабиться и заняться своей работой.
  
  
   Глава 5
   Расставание с Анютой
  
   Месяц, последующий за операцией, летел словно ракета. Аня была бодра и весела, несмотря на постоянные пробы и анализы. Угроза второй операции отступала, Карлов заверил меня, что все будет в порядке, если придерживаться предписаний. Я проводил в больнице все свое свободное время, которое проводил вне "Арены".
   В клубе ничего особенного не происходило, кроме разговора, состоявшегося у меня с Косым. Он произошел через несколько дней после операции. Я был не выспавшимся, с синяками под глазами и похудевшим на несколько футов. Мы с Мишкой занимались в тренажерном зале, когда вошел Косой. Он следил за мною некоторое время, маскируя свой интерес. Спустя минут десять, он двинулся к выходу, уже подойдя к двери, оглянулся и грозным тоном сказал:
   - Максим, через минуту жду в моем кабинете, поторопись.
   Меня окружала тишина и испуганные взгляды уже знакомых мне парней. Наскоро вытеревшись полотенцем, я торопясь заспешил к Косилину.
   Едва постучав в дверь, я понял, что разговор будет не из легких.
   - Входи Воронцов, - деловым тоном заявил хозяин кабинета.
   Я вошел и, опустив глаза, стал ждать приговора.
   - Ты отдаешь себе отчет в том, - начал разливаться голос Косого, - что делаешь?
   - Не понял?
   - Не понял?! Я помог тебе, когда тебе было трудно?
   - Да, Андрей Николаевич, - тихо ответил я.
   - Дал работу? - продолжал давить он.
   - Да.
   - Я вложил в тебя средства, дал тебе деньги, когда они тебе были необходимы. Я даже разрешил тебе несколько дней не появляться в клубе! Теперь я жду от тебя полной отдачи, для достижения нашей общей цели. И учти, Воронцов, больше я к этому разговору не вернусь. Если ты будешь бесполезен...
   Всю свою речь, Косой произносил суровым, воспитательным тоном, а последнюю, неоконченную фразу, он произнес своим фирменным, тягучим голосом, от которого кровь застывала в венах.
   С этого дня тренировки являлись моим приоритетом. Перемежая их с походами в больницу, я установил кое-какую гармонию в своей жизни. Я ждал и боялся того дня, когда Ане можно будет вернуться домой. С одной стороны, нет ничего более желанного, а с другой - страх. Страх оставить ее одну в той хибарке, что мы снимали, да еще и после тяжелой операции. Я переживал и нервничал, не зная как поступить, однако помощь пришла сама собой.
   Однажды придя в больницу, меня позвал к себе Карлов, с ходу шокировал меня:
   - Меня переводят в Питер.
   - Что? - запнулся я, - А как же Аня?
   - Поэтому я тебя и позвал. Я не могу остаться и не могу перепоручить твою сестру другому врачу.
   Онемев от страха и безысходности, я молча смотрел на доктора, которому смог довериться и который сейчас предал меня.
   - Я хочу ее перевезти в Санкт-Петербург.
   - Что?! Нет, я не могу уехать...
   Все еще сомневаясь, что хочет предложить Карлов, я уже догадывался. Он хочет увезти от меня сестру на другой конец страны, а я не смогу ехать с ними. Мне придется остаться у Косого, выплачивая ему все долги, которые успел нажить за свою недолгую жизнь в Москве.
   - Я знаю, - согласился со мной доктор, - мы тебя всегда будем ждать. Мы будем рады тебе в нашем доме.
   Я молча обдумывал ситуацию, все яснее понимая, что это единственный выход. Аня будет под присмотром с самыми надежными людьми на свете, а я... что ж, Анюта предупреждала меня не связываться с этими людьми. С другой стороны - я спас ее жизнь, это послужит мне утешением.
   - Когда вы уезжаете? - обреченно спросил я.
   - Через неделю все будет готово.
   - Спасибо Алексей Михайлович, я рад, что Анюта будет с вами. Более надежных людей и представить нельзя.
   Борясь со слезами, я вышел за дверь. Карлов не пытался вернуть меня или задержать, он понимал, что мне нужно время справиться с собой. Стоя у большого больничного окна, я смотрел на ненавистный теперь город, в который меня так влекло.
   Солнечные лучи играли в окнах домов, посылая яркие блики. Я прислонился лбом к прохладному стеклу, привыкая к мысли об одиночестве. Разве я должен жаловаться? Моя сестренка так привязалась к Ларисе, что я иногда ревновал. Боясь, что у Ани появился человек дороже меня. Пусть они заменят ей родителей, которых она так рано потеряла.
   Нацепив на лицо сияющую улыбку, я вошел в палату Анечке.
   - Как чувствует себя наша больная? - пошутил я.
   - Привет, - грустным голосом произнесла сестра.
   - Что болит? - обеспокоенно спросил я.
   - Нет, все хорошо. Просто... тетя Лара говорила с тобой?
   Она смотрела на меня своими большими глазами, собираясь сообщить мне плохую новость. Я изобразил еще большую радость на лице и произнес, глотая комок в горле.
   - Мне сообщил Карлов. Это же прекрасно! Питер! Ты же мечтала о путешествиях.
   Моя радость даже мне казалась фальшивой.
   - А ты?
   - А что я? Я буду к вам приезжать. Зато ты будешь под присмотром доктора. Разве плохо? И к тому же, разве ты не хочешь ехать?
   - Хочу!
   - Вот и отлично, завтра начну паковать твои вещи.
   - У тебя ничего не выйдет, - суровым тоном заявила Аня.
   - Ты о чем? - удивленно спросил я.
   - Об упаковке вещей! Ты ужасен в этом! - рассмеялась сестренка.
   Как приятно было забыть обо всех неприятностях, сидя рядом и разговаривая.
   Неделя подходила к концу, а с ней приближалась наша с Аней разлука. Все чаще я замечал грусть в ее глазах, но с приходом Ларисы она преображалась. Светились радостью ее глаза, она ловила каждый взгляд и жест своей названной матери.
   За день до отбытия, нас с Анютой пригласили к себе Карловы. Мы ночевали у них в доме. Дом казался опустевшим. Он выглядел жалко без всех вещей, фотографий.
   Вечером меня позвала Лариса. С присущей только ей доброй улыбкой она заверила меня, что я у них всегда буду желанным гостем. Карлова настаивала, чтобы я обязательно приезжал к ним. А также заверила меня, что Анюта с ними в безопасности и, что они уже любят ее как дочь. При этом разговоре, очень трудно было сдержать слезы, у Ларисы это и не получилось, поэтому закончился наш разговор объятиями и мокрыми платочками.
   Нет ничего тяжелее расставания. Даже понимание необходимости этого, не избавляет от страданий. Про себя решив не показывать Анюте своей горечи, я постарался быть веселым и остроумным. Так разговаривая за ужином, мы не заметили, как потемнело. После этого ужин стал походить на траурный обед. Боясь, встречается со всеми взглядом, я заспешил в гостевую спальню, которая неоднократно принимала меня на ночевки.
   Поспать мне почти не удалось, поэтому утром я был еще более разбитым.
   Стук в дверь раздался, когда я был в ванной.
   - Макс, ты в ванной?
   - Да Ань, я сейчас.
   Когда я вышел с ванной, она обняла меня и сказала:
   - Мы так грустим, как будто больше не увидимся! Пообещай мне, что приедешь не позже, чем через месяц.
   Я помотал головой, сдерживая ненавистный комок в горле.
   - Тогда через два?
   - Обещаю, - выдавил я.
   - Если не явишься, то я приеду, несмотря на свое хрупкое здоровье.
   Мы посмеялись вместе, еще раз обняв меня, она вышла.
   Еще через час мы были в аэропорту, откуда на специализированном самолете перевезут сестру на другой конец страны. Мне разрешили проститься с ней возле трапа самолета.
   Не говоря ни слова, мы обнялись, а Анюта клюнула меня в щеку и унеслась прочь.
   Я смотрел как взлетают самолеты и гадал, как мне выкроить время, для поездки в Санкт-Петербург. Одернув себя, я посмеялся над собой. Еще не показав себя, не участвовал ни в одних боях, я прихожу к Косому и прошу отпуск - то-то он посмеется!
   Все, что мог для сестры я сделал. У нее есть сердце, семья и дом. А я должен работать
   Всего себя я отдал работе. Тренировки, тренажерный зал, снова тренировки... Но мне это нравилось. Уже и мишка просил меня остановиться, что доставляло мне удовольствие. Косой стал нагружать меня и иной работой. У него появились для меня разные мелкие поручения, смысла которых я не всегда понимал, но предпочитал не вникать слишком глубоко. Несколько раз я доставлял кейс скользкому типу, по кличке Лом, перевозил машины с места на место, передавал деньги каким-то дельцам. Я не видел в этом ничего плохого.
   В один из зимних вечеров, Мишка ворвался в зал с победным криком, возвещая о начале новых игр. Бои должны были длиться неделю или около того, собирая толпы зрителей (естественно очень надежных и проверенных).
   Я в этих играх должен был принять участие только для разогрева публики, как мне сказал Старков. К большой игре я был не готов, но меня заводило даже это.
   Наконец я покажу на деле, на что я способен.
   До начала оставалась всего неделя, но этого было достаточно для волнений и переживаний донимавших меня. Не хотелось бы мне разочаровать Косого, да он бы и не позволил мне это сделать.
   Мишка насмехался надо мной, как и всегда, но помогал во всем. Как то вечером, упражняясь с ним на ринге, нас позвал к себе Косой. Я, по обыкновению, испугался, а Михаил на этот раз без смеха, сказал, что это из-за игр. Так и вышло.
   - Воронцов, - начал он, - неделя до игр. Это серьезно. Мы подходим к боям с художественной точки зрения. Важно все: одежда, прическа, обувь и даже история из прошлого. В общем завтра начнем работать над твоим образом. Я придумал тебе имя.
   - Какое же? - удивился я.
   - Ты начал свою карьеру весьма оригинально, поэтому я назвал тебя Волкодав.
   - Волкодав? - скривился я, но спорить не стал.
   - Завтра начнешь со стилиста, - бросил Косой Мишке, теряя ко мне интерес.
   Михаил вывел меня из кабинета, посмеиваясь.
   - Эй, что смешного? Сам, небось, не лучше? - обиделся я.
   - Геркулес, - с достоинством ответил друг, вновь заржав как лошадь.
   На Мишку обижаться - гиблое дело, поэтому я проглотил свое новое имя.
   Завтра меня ждало много интересного. Но я с радостью ожидал этого момента.
  
  
   Глава 6
   Обучение
  
   Утро выдалось неудачное. Меня разбудил скрежет тормозов и удар, последующий за ним. Случилась авария, почти под моими окнами. Заснуть после такого я уже не смог. Затем вой сирен и людской гомон завершили начатое. Душ встретил меня ледяной водой. Наскоро помывшись, бриться я не стал.
   К тому времени, когда нужно было выходить из дому, я был вне себя. Думать о том, что ждет меня на работе и вовсе не хотелось. Выходя из дому, я услышал сигнал моего старенького ноутбука. Он сообщал о новом письме.
   Сердце ускорило бег. Анюта!
   Кликнув на него, я прочел:
   " Дорогой брат! Нет человека счастливее меня. Я в лучшем месте на земле. Этот город - сказка! Что может быть лучше? Только новые родители, которых нам послала судьба. Да! Я считаю их своими родителями. Так они мне стали дороги, что описать это - нет сил. Единственного мне не хватает в этом раю - тебя брат. Я надеюсь, ты не думаешь, что стал для меня менее родным и любимым братом?!
   Молю тебя приезжай к нам хоть на денек. Хочу увидеть и обнять тебя, кажется, я не делала этого лет сто. Хочется поговорить с тобой, как раньше - обо всем на свете. Я целый день думаю о том, что я должна тебе рассказать, боясь что-либо упустить.
   Завтра приезжает сын Карловых. Они с такой теплотой говорят о нем, что мне не терпится увидеть этого джентльмена. Тетя Лара на завтрашний вечер готовит шикарный ужин, а я пыталась не мешать ей, пока она не доверила мне убрать гостиную.
   Дядя Леша пропадает на работе, но я его не виню, хоть мы с тетей Ларисой и скучаем без него. Он делает важную и нужную работу. Ведь я обязана ему своей жизнью, каждым ударом своего сердца, которое он починил.
   Макс! Я знаю, что ты занят, но я тебя очень люблю и жду, когда ты навестишь свою сестру".
   Читая письмо, я улыбался, повторяя про себя, что парни не плачут. Анюта мне не звонила, по моему желанию. Я боялся звонков от нее. Мне и сейчас казалось, что звонок от нее это плохая новость о ее здоровье, поэтому письма были большим и приятным сюрпризом. Я рад, что с ней были лучшие люди на земле. Забота и ласка - это все что нужно моей сестре. Зная от Ларисы, что у Карловых есть сын, я не знал, что он учится. Надеюсь, он простил родителей и сможет стать хорошим другом для Ани.
   Настроение испорченное утренними происшествиями, немного наладилось. Хотя и напрягало неведение о том, что со мной будут делать, работая над моим образом.
   Едва войдя в "Арену", я попал в другой мир. Все бегали, кричали, что то требовали. Из этой суеты меня вырвал голос Мишки:
   - С тобой будет работать наш стилист, - поймав меня прямо у входа, заявил друг.
   - Что за стилист? - пролепетал я, но меня уже вел за собой маленький, похожий на тролля человечек.
   Тролля звали Жаном, он был худощав и мал ростом, на этом фоне его уши и нос казались гигантскими. Он был одет так ярко, что глаза всех в комнате, были обращены на него.
   Он завел меня в одну из комнат, которая была наполнена вещами и зеркалами разного калибра. Поставив меня возле зеркала, он начал вещать, дергая меня то за руки, то за волосы.
   - Его легкая небритость, беспорядочно уложенные волосы - будет его визитной карточкой, - произнес человечек.
   Только теперь я заметил, что в углу с бокалом бренди, сидит Косой и наблюдает за всем будто бы со стороны.
   - Никакого головного убора, - докладывал он Косилину, - набедренная повязка под металик, кожаный доспех на одну руку или поножи. Можно на ноги сандалии, только высокие. Он будет фаворитом.
   Последнюю фразу он произнес с пафосом.
   - Я на это рассчитываю. Действуй, Жан! - заявил Косой.
   Он театральным жестом махнул рукой и не спеша удалился.
   Мы остались вдвоем с Жаном.
   - Осталось три дня до шоу, мы потратим это время на твой образ, - говорил он мне, будто посвящая в страшную тайну, - волосы, оставляем как есть - он еще больше взлохматил мои волосы, - лишь выровняем кончики. Что ж, будем делать ставку на женскую часть нашего общества. Сделаем из тебя средневекового мачо.
   Закончил он и улыбнулся своим мыслям. Меня не радовали эти девчачьи переодевания, но идея меня зацепила. Свой образ я воспринимал как спецодежду, зашел на территорию завода - одел каску, вышел - снял. Так и я, выходя на арену, должен следовать правилам.
   Немного гламура, и я себя не узнал. Средневековый рыцарь и гладиатор в одном флаконе. Прическу Жан, как и обещал, не тронул, зато удалил все волосы на груди какой-то вязкой субстанцией. Вначале не поняв что это, мне даже было приятно. Теплая вязкая жидкость мягко ложилась на тело, но наложив сверху полоску и дернув за нее, Жан рассмеялся моему воплю. Заявив, что это не все, он меня дико напугал. Оказалось, что мои ноги тоже слишком волосаты, для этого мероприятия. Пока он возился с ногами, я несколько раз пытался скрыться. Но никакие мольбы и просьбы не могли отвлечь этого живодера, от его занятия.
   После последнего издевательства, выбор одежды показался для меня сущим раем. Я не большой любитель шоппинга, но рассматривать шлемы, кожаные перчатки и оружие мне очень понравилось.
   Жан остановился на мягких ботинках, похожих на сандалии с множеством ремешков, на руку он мне одел что то типа кожаной перчатки, которую назвал доспехом. Она плотно обтягивала руку и застегивалась заклепками и кнопками, которые являлись еще и украшением. Шорты, похожие на юбку, меня не очень то впечатлили, но со всем прикидом смотрелись очень даже гармонично. На свободную руку в районе плеча, Жан повесил браслет, который подчеркивал силу мышц и придавал немного дикий вид.
   Обозрев весь мой образ, Жан остался доволен. Назвав мой образ брутальным с элементами печального античного рыцаря.
   Оставшиеся дни пролетели в рутине подготовки к играм. На саму арену я не заглядывал, да и Косой не позволял, все должны были быть при деле. Тренировки проходили лишь по несколько часов в день, только чтобы держать форму.
   Наконец все было готово и завтра я впервые увижу арену в свете софитов. Моему нетерпению усмехались все. Мишка, для которого игры были лишь очередной шуткой, вел себя еще беспечней, чем обычно. Смех и шутки не сходили с его лица. Но кое-что его все таки напрягало, узнал я, когда случайно услышал его телефонный разговор.
   - Пожалуйста, я тебя прошу, - умолял кого-то мой товарищ, - не стоит это того.
   На ответ его собеседника, он зарычал:
   - Ты не понимаешь! - а немного погодя добавил, - Все очень просто. Брось!
   Увидел меня друг, лишь после завершения разговора. Выглядел он потерянным и больным.
   - Что случилось? - поинтересовался я.
   - Не очень приятный разговор.
   - Хочешь поговорить?
   - Ты не психоаналитик, мать твою! - разозлился друг.
   - Прости, я не хотел тебя обидеть.
   - Я знаю, - немного грустно и обреченно прошептал он.
   После этого разговора я решил оставить его в покое, тем более уже было время идти домой.
   Следующий день прошел в волнениях и заботах, пока не наступило время спускаться на арену. Я надеялся на незабываемое зрелище. И мое предчувствие меня не обманули.
  
   Глава 7
   Первые игры
  
   Видеть арену наполненную людьми и светом, самое шикарное зрелище в моей жизни. Все вокруг тонуло в свете софитов.
   Центральный вход на арену, был отделен от основного помещения и оформлен в виде тоннеля из различных тканей, которые струились и взлетали от малейшего дуновения. Казалось, что входишь в другое измерение. На возвышении в мнимом амфитеатре, собрался весь "клан" Косилина, во главе с Косым. За их ложей и по бокам располагались остальные места для зрителей.
   Мне разрешили присутствовать на боях, но в стороне от зрителей. Слева от ложи Косого, располагалась дверь в помещения для бойцов, оттуда и разрешили мне наблюдать за представлением.
   Наконец, начали собираться зрители. Кто не успел сделать ставки на основные бои вечера, медленно подходили к ложи Косого и совали свои чеки, называя имя предполагаемого победителя. Сегодня основными были три боя, одним из них был бой Мишки-Геркулеса. Я был рад узнать, что многие гости ставили именно на моего друга.
   Публика роскошно одета. Мужчины в основном в смокингах, а на дамах вечерние платья и сверкающие драгоценности. От блеска бриллиантов рябило в глазах. Казалось, что они собрались в театр, а не смертельную битву.
   Ровно в одиннадцать двери закрылись наглухо, только с рассветом можно будет выйти. Это правило действовало на всех.
   Косой встал для вступительной речи:
   - Приветствую Вас всех, друзья мои, - говорил он, шаря глазами по рядам,- я рад видеть каждого из вас. Надеюсь, все успели сделать ставки? Сегодня лучшие бойцы покажут вам свое искусство. И призом сегодняшнему победителю будет... - он сделал эффектную паузу, - золото.
   Один из официантов, при этих словах открыл небольшой сундучок. В нем, переливаясь, лежало несколько золотых украшений. Под общие аплодисменты, сундучок отнесли к столбу, где вешали награду.
   После того, как Косой объявил о начале боев, зал стих и началось представление. Для зрителей это было незабываемое зрелище.
   Каждый бой был похож на театральное представление. Вначале выходил один из бойцов, перекачивая свои мышцы, затем делал круг почета, под крики толпы, тоже повторялось с его соперником. Затем принимались ставки, тогда начинался бой. Одеты все бойцы были в одежды, напоминающие гладиаторов, но, в тоже время, удобные для боя. Шлемы, на головах бойцов, придавали им таинственности.
   Все вокруг переливалось и сверкало.
   Сами бои никак не напоминали постановку. Дрались не на жизнь, правил никаких - главное выстоять. Соперники рвали друг друга, как на войне, не щадя, не экономя силы.
   Когда настал черед, Мишка вышел на арену в кожаном шлеме, на руке была кожаная повязка от самого плеча до ладони, в латах, с голым торсом, а на ногах сандалии. Шлем закрывал лишь верхнюю часть лица, поэтому его широкая мальчишеская улыбка вызвала шквал аплодисментов и женский визг, раздавался со всех сторон. Его соперник был довольно крупным, но неповоротливым, поэтому справился он с ним легко. Несколько женских вскриков, один обморок и все было кончено. Удалялся Михаил с арены под гром оваций, а возле столба крутилось не меньше пяти красавиц, добивающихся внимания местного Аполлона.
   Следующий бой вызвал у меня шок. Из-под купола арены спустили огромный колпак, похожий на железную сетку. Затем в клетку вошла девушка. На ней были одежды, похожие на доспехи мужчин, но подчеркивающие все женские прелести, она была похожа на греческую богиню. Лиф расшит золотом, такой же золотой ремень и латы, на ногах мягкие туфли со шнуровкой до колена. Лица девушки было не видно сквозь ее шлем, но он был сконструирован таким образом, что была видна русая копна волос, ниспадающих почти до пояса. В руке красавицы был кинжал с золой рукоятью.
   Войдя в клетку, девушка не красовалась, лишь стояла, гордо подняв подбородок в ожидании боя. Невдалеке послышался животный рык, и я с ужасом заметил, что в клетку впустили тигра. Животное ревело и вырывалось из пут, едва почувствовав себя свободным, зверь рванул к единственной жертве, находящейся в зоне доступа.
   Казалось, девушка стоит на месте, но она двигалась так быстро, что зверь попадал лишь на железные прутья. Немного поиграв, красивая воительница, сделав сальто, оказалась почти в обнимку со зверем. Они катались по арене, зрители взволнованно вздыхали, не понимая, кто ведет. Извернувшись, тигр оказался лежащим на девчонке, зрительный зал ахнул. По каменному полу арены потекла красная жидкость. Я с ужасом осознал - это кровь! Девушки или тигра? Текли напряженные минуты, в зале была гробовая тишина.
   Казалось, идут часы, когда мы услышали победный крик и звериная туша осталась лежать на камне, уже не шевелясь. Зал заворожено выпустил успокоенный вздох.
   Девушка с легкость поднялась. Оценить ее состояние не представлялось возможным, она была вся в крови, я понадеялся, что это кровь животного.
   Впервые увидев зал, я не понял, зачем вокруг арены расположен желоб, который уходил во внутренние помещения. Теперь, когда два человека поливали шлангом каменный пол, смывая следы боя, я понял, что каждая мелочь в этом зале имела свои функции.
   Не обращая внимания на свист, аплодисменты и улюлюканья, она вышла из зала.
   Дальше шла череда боев с животными, женщин с женщинами, но не было ни одного такого захватывающего, как с той красавицей и тигром. Еще раз за вечер я увидел ее рядом с Мишкой. На этот раз на лице вечного балагура не было не следа улыбки или насмешки только тревога и смятение.
   - Сколько можно, Лиль? - со страданием на лице спрашивал Мишка
   Лиля? Косой представил ее Белой Лилией на арене.
   - Не лезь, Миш! - яростно отвечала красавица.
   Я не стал приставать к Мишке с расспросами, но понял, что эта девушка ему дорога. У всех нас есть слабости, теперь я знал слабость бесстрашного балагура - Геркулеса.
   Чужие проблемы сейчас меня не волновали, потому, что Старков меня послал переодеваться, сообщив, что скоро мой первый бой.
  
   Глава 8
   Первый бой
  
   Когда то давно я увлекался историей и не последнее место в моих мыслях занимали рыцарские турниры. Мысленно я представлял замки, мужчин одетых в тяжелые кольчуги, вооруженные мечами и копьями. Их боевые кони, гордо скачущие по степной пустоши, с гордостью неся благородных всадников.
   Сидя в маленькой каморке, предназначенной для переодевания, я хватался за эти детские воспоминания, моля, чтобы все прошло достойно. Страх жил в каждой моей клетке. Боялся ли я противника? Вряд ли, но боязно было спасовать перед противником и опозорится перед Косым.
   Взяв себя в руки, я еще раз осмотрел себя в зеркале. На моей голове красовался кожаный шлем (Жан в последний момент решил, что шлем будет смотреться выгоднее, чем непокрытая голова), похожий скорее на повязку, но напоминающий портреты средневековых рыцарей, из-под него выбивались спутанные пряди волос. Я поблагодарил провидение, что мои испуганные глаза были слегка прикрыты шлемом. Попробовав слегка подвигать руками, я остался доволен. Доспех на плече и руке, не мешали мне двигаться, а мягкие сандалии с высоким голенищем, были удобными для любых упражнений.
   - Пора, - в дверь заглянул Мишка, - ты готов?
   Я лишь кивнул и вышел навстречу моему страху.
   Осмотрев искоса трибуны, и пройдя положенный круг по арене, я занял место в центре. Зал шумел и приветствовал игроков до того момента, когда встал Косилин. Стало тихо:
   - Рад представить вам, нашего нового бойца, - послышались аплодисменты, - Волкодав, встречайте.
   Как во сне, я поднял руки для приветствия, но Косой продолжил:
   - Его противник, ваш старый приятель, Мармон.
   Когда овации оглушили меня, я увидел своего противника. Он был высок с широкими плечами и жестким взглядом. Его плечо покрывала татуировка, она спускалась по руке, до самой ладони и заканчивалась на спине мордой дракона.
   Он гордо стоял в центре арены, поигрывая мышцами, когда Косой скомандовал начать бой. Не успев опомниться, я был повержен на каменный пол. Тотчас же я почувствовал каждую мышцу в своем теле. Боль, в районе ключицы, куда и пришелся удар, не давала дышать. Тем не менее я встал и теперь уже занял боевую позицию, готовясь к ожесточенной драке.
   Следующим местом для удара Мармон выбрал бедро, на этот раз я устоял на ногах, но зацепить противника своим ударом - не смог. Тогда я выбрал другую тактику, увиденную у Старкова.
   Я стоял на одном месте, ожидая удара, когда Мармон бежал на меня, я пригнулся, выставив вверх локоть. Он перелетел через меня, плюхнувшись на спину. Я обернулся и послал ему кривую улыбку, разозлившую его. Второй раз одолеть тем же приемом его я не мог, поэтому, полетел к нему, имитируя лобовую атаку. Резко изменив курс, я ушел в сторону, выставив ногу и ударив его в солнечное сплетение.
   На этот раз он приходил в себя гораздо дольше. Я разозлил его не на шутку, но чувствовал уже не страх, а гордость. Может я не так силен, как Мармон, но сноровка меня не подвела.
   Разгневанный соперник, едва поднявшись с холодных плит, надвигался на меня гневно сверкая глазами:
   - Ты мертвец, - прошипел он.
   Я лишь пожал плечами и заехал ему прямым ударом в нос, почувствовав как он хрустнул под моими пальцами. Не долго думая, я провел серию ударов и вот поверженный соперник распростерт у моих ног.
   Подчинившись правилам, я ждал знака Косилина. Его большой палец указывал вверх - победа.
   С овациями и женским визгом я уходил с арены. Уставший, потный, но довольный собой я гордо шествовал по полутемному коридору. Сила бурлила во мне, впервые я чувствовал себя непобедимым. Каждый из наших парней пытался похлопать меня по плечу, поздравляя с первым боем и первой же победой.
   - Эй, - послышалось сзади, едва я открыл дверь душевой.
   Обернувшись, я увидел красивую блондинку. Она, хлопая ресницами, подошла вплотную ко мне и провела рукой по моему влажному телу. Опешив, я непонимающе смотрел на нее.
   - Таня, - представилась она и, достав квадратный кусочек пластика, всунула мне в руку, - Софити-отель, приходи.
   Она впилась мне в губы я яростным поцелуем и, послав мне сексуальную улыбку, быстро убежала прочь. Проводив ее взглядом, я взглянул на карточку, там были номера телефонов и название отеля: "Sofitе - отель 48"
   - Ключ! - рассмеялся Мишка, подойдя ко мне и заглядывая через мое плечо.
   - Ты думаешь это ключ? Что это значит? - я был в ступоре.
   - Это приглашение, салага! - хихикал мой друг.
   Мое, возбужденное поцелуем красавицы, тело горело от нетерпения. Теперь лишь что-то очень серьезное могло остановить меня от поездки к прекрасной блондинке. Как можно быстрее я принял душ и переоделся. Почти покинув ресторан, я наткнулся на Косого. Он с удовлетворенной улыбкой стоял у меня на пути.
   - Я знал, что ты оправдаешь мои ожидания.
   - Спасибо, - скромно, поблагодарил я.
   - Твой выигрыш, - шеф передал мне небольшой конверт.
   Недоверчиво я взял конверт.
   - Я... мой долг...
   - Не волнуйся, буду брать частями. Не оставлять же тебя на мели. Отдашь в скором времени, если будешь продолжать в том же духе.
   - Благодарю, я буду стараться.
   - Не сомневаюсь, - коротко бросил шеф и важно удалился.
   Счастье переполняло меня, а заглянув в конверт, я готов был прыгать от радости. Теперь я смогу послать Ане денег.
   Так быстро как хотелось, убежать не удалось, ребята ждали меня в баре, чтобы пропустить по стаканчику виски и лишь с рассветом я вышел из "Арены". Поймав такси, уже через считанные минуты я был в отеле. Нервно озираясь, показал карточку администратору. Он указал мне на лифт и назвал этаж.
   Гостиница представляла собой верх изысканности и великолепия. Мраморные полы, кожаные диванчики тут и там, я был словно в другом мире. Дверь с нужным мне номером находилась в конце коридора. Я стоял и думал как войти: постучать или открыть дверь своим ключом, взяв себя в руки, провел карточкой по сканеру.
   Приняв самый беззаботный вид, какой мог, при данных обстоятельствах, я шагнул внутрь. Убранство номера превзошло все мои ожидания. Он был выполнен в темно коричневых и черных тонах. На тяжелых полированных столиках стояли торшеры с яркими абажурами. Из затемненного тонкими черными занавесками окна, лился мягкий утренний свет. В центре комнаты стеклянный столик был окружен кожаной мебелью, а в центре дивана сидела обнаженная красавица.
   Ее бархатная кожа в приглушенном свете выглядела соблазнительно. Мягкие отблески ласкали ее обнаженную грудь. В ее руках был бокал с янтарной жидкостью. Мой взгляд остановился на ее волосах ниспадающих на тонкие плечи, пухлые губы манили и завлекали. Она встала, взяв со стола второй наполненный бокал и поднесла мне. Лишь пригубив содержимое бокала я наклонился к девушке, сжимая ее своими руками. Она не заставила меня долго ждать, указав на дверь позади нее. Подхватив ее на руки я понес ее в спальню, не понимая за что заслужил награду, но наслаждаясь каждой секундой.
   День был длинным и весь я провел в постели красавицы. "Вот это жизнь!" - думал я, выходя в сумерках из отеля. Именно тогда я решил, что эта жизнь для меня и следовал этому принципу долгие годы.
  
   Первые бои были для меня решающими. Выиграв свой первый бой, я удостоверился в том, что делаю то, что умею. Косилин меня хвалил и совсем скоро я стал своим. Босс приобщал меня к своим делам, давая разнообразные поручения, сообщая мне лишь необходимые факты, не балуя подробностями. Да я и не хотел их знать, идя по жизни легко и непринужденно.
   Вторые игры у меня уже не вызывали страха, а третьи и последующие я даже ожидал, горя нетерпением. Я редко проигрывал, но бывало и такое. Неудачи расстраивали меня, но не убивали.
   Мне нравилось чувствовать себя сильным и смелым. Крутые парни теперь "дружили" со мной, а новички - расступались, пропуская меня вперед. С каждым боем, я становился сильнее, впитывая новые знания и умения моих противников. Мишка все больше удивлялся моим успехам, но был рад за меня.
   - Я всегда знал, - говорил он, - что ты далеко пойдешь, но не понимал насколько.
   Сам я не только гордился своими успехами, но и все больше уделял времени тренировкам. Не забывая, при этом и личную жизнь.
   Мною интересовалось много женщин. Я был в фаворе. В "Софити - отеле" я теперь был частым гостем, как и в "Палмире", "Лотти" и многих других. Менялись и девушки: Лена, Соня, Алла, многих имен и не вспомнить. Некоторых я игнорировал, а других соблазнял, посылая с арены зазывающие взгляды.
   Одной из таких моих завоеваний была Катерина. Темноволосая красавица с искоркой в глазах, ходила на бои со своим мужем шестидесятилетним старцем. Сколько бы я не соблазнял ее, но она была тверда в своих убеждениях. Однажды готовясь к бою, я увидел тень, мелькнувшую за дверью, то Катя стояла подле двери. Немедля я затащил ее в комнату, поняв, что ее убеждения были ни чем иным как лукавством. Именно тут в моей коморке мы впервые предались страсти. Еще несколько раз я прибегал в отель, где ждала меня красавица в роскошном номере, но и к ней мои чувства быстро погасли, оставив за собой лишь едва тлеющий след.
   Ночная жизнь завораживала меня, погружая все глубже в ее недра. Вино текло рекой. Ни один боец спился, идя к вершинам славы, но меня привел в себя случай.
   Однажды напившись после боя, я неожиданно плохо себя почувствовал. Косого не волновали бытовые мелочи его парней, поэтому в бое я принимал участие. Проигрыш был позорным, почти мгновенно меня завалил практически новичок. Это не помешало очередной кукле, затащить меня в свой номер, но после этого я поставил себе табу на спиртное. Бокал вина или несколько глотков виски в неделю, будет достаточным, иначе мои силы уйдут в никуда.
   Я очень скучал по Анюте, волнуясь и переживая о сестре, но она писала мне длинные письма, понимая, что застать меня дома, очень трудно. В ее красочных рассказах, я видел ее глазами дом, где они жили и зеленый сад и тихие улочки спального района. Лариса, наконец, помирилась с сыном, он стал частым гостем в их доме. Несколько раз я ездил в Питер, особенно в в тот первый год, когда Анютка уехала с Карловыми. Я был спокоен за сестру, поэтому моя связь с сестрой ограничивалась перепиской и редкими звонками.Я был рад за Карловых и завидовал их счастью, но расстаться со своей жизнью не спешил.
   Войдя в новый ритм жизни, я не замечал подводных камней, но сомнения все-же точили мои и без того, слабые нервы. Впервые я понял, что не все так гладко одним весенним днем. Уже около трех лет работая на Косилина, я понял одно, что задавать вопросы - это лишнее. Мое дело выполнить поручение, остальное, не в моей компетенции. У меня давно были представления о подпольном бизнесе Косого, но я никак не связывал их с моими пустячными заданиями.
   Однажды утром Косилин вручил мне небольшой сверток, велев отнести адресату. Как и в любой другой день, я поймал такси, направляясь в пункт назначения. Сидя на заднем сидении, я поигрывал свертком, когда водитель резко затормозил. Слабая упаковка треснула от сильного удара и на мою ладонь высыпалось немного белого порошка.
   Мысли понеслись в бешеном ритме. То, что это наркотики, я не сомневался. Был у нас один парень в "Арене", который увлекался этим делом. Стеклянные глаза, вечно потерянный взгляд и бессвязная речь, все это вызывало во мне отвращение. Сейчас же я держал в руках пакет, говоривший о том, что Косилин занимается этим бизнесом, портя людям жизнь.
   Тонкая струйка пота стекла с виска, когда водитель остановился возле нужного дома:
   - Тебя подождать? - спросил он, глядя на меня.
   Как можно непринужденней, я ответил, кивнув головой. Отнеся заказ, я быстро ретировался, боясь думать, что будет если Косой узнает, что один глупый чувак видел содержимое пакета. Моя жизнь висела на волоске, не раздумывая, я решил молчать о том что видел, не говоря об этом даже Мишке
   Еще несколько дней я нервно оглядывался и искал в лице Косого след того, что он знает и совсем раскис, когда в наш подпольный мир нагрянул мент.
   В то утро я дежурил в клубе, ожидая текущих поручений. Косой вызвал меня к себе в районе полудня.
   - У нас гость, - елейным голоском начал шеф, - майор Сиротин.
   Я вежливо пожал руку крепкому мужчине лет сорока, одетого в приличный костюм не похожий на полицейскую форму. Он был высоким с мощными плечами и спортивным телосложением. Было что-то в его облике, чего не хватало многим наших кругах: честь, достоинство. В его глазах светился ум и проницательность. Я поежился, когда полицейский впился в меня взглядом. Его пронзительный взгляд был подобен ультразвуку, просвечивающему тебя насквозь.
   - Рад знакомству, - нервно сказал я.
   - Максим Воронцов, - представил меня Косилин, - покажет вам то, что вы хотите увидеть.
   Зыркнув напоследок на меня своим страшным взглядом, Косой тем самым приказал мне не приближаться к арене.
   Экскурсия длилась не более получаса, как бы не старался майор попасть вниз, я ловко уводил его от заветной дверцы. Устав искать он, наконец, поплелся к выходу. Я вежливо провел его до машины и когда уже собирался вернуться, когда он окликнул меня:
   - Воронцов, я знаю, что в клубе происходят ужасные вещи. Возможно вам нравиться безнаказанность и мощь вашего босса, но скоро это все закончится. Я вам это обещаю.
   Волосы на моем затылке стали дыбом, а ледяные тиски страха скребли меня изнутри. Я даже открыл рот пытаясь пооткровенничать с ментом, но вовремя опомнился, оставив на лице саркастичную ухмылку. Сиротин лишь вздохнул, взглянув еще раз на меня он протянул мне свою визитку и сел в машину.
   - Если вам понадобится помощь, вспомните, что вы всегда можете себе помочь, - без лишних эмоций заявил мужчина, прежде чем уехать прочь.
   Машина унеслась, а я остался стоять, сжимая в руке клочок бумаги.
  
   Глава 9
   Новая знакомая
  
   Через несколько дней я почти забыл о странном посетителе, чувствуя приближение игр.
   Со временем я понял, что не все бои, были одинаковыми по важности. Примерно один раз в год, Косилин устраивал финальные бои, где принимали участие лучшие из лучших. Попасть в финал, считалось не только почетным, но довольно прибыльным. А стать победителем в финале - об этом мечтали все без исключения.
   Следующий тур боев должен был стать решающим в отборе претендентов на финальные игры, где я непременно хотел принять участие. Хотелось проверить свои силы, а там, чем черт не шутит...
   Парни старались вовсю. Тренажерный зал был переполнен, а на арену частенько спускались группами, отрабатывая сложные приемы. В один из таких моментов я проходил мимо кабинета Косого, спеша на арену.
   - Зайди-ка ко мне, Максим, - услышал я певучий голос шефа.
   Косилин стоял возле задней стены кабинета и поигрывал ключом. Едва я вошел, он велев жестом закрыть двери, повернулся к стене и, нажав рычаг, открыл потайной шкаф, спрятанный за стеной с оружием. Там оказалась стеклянная витрина с разнообразными напитками. Я смотрел, открыв рот.
   - Вы можете поразить человека, - откашлявшись, улыбнулся я.
   Он лишь усмехнулся, выбирая напиток. За время проведенное на работе у Косого, я знал, что он любит театральные жесты. Эта зеркальная стена, была именно таким излишеством. Он любил пить выдержанный коньяк и непременно из хрустальных бокалов, перед ним всегда стояло блюдо с закусками и бутылочка кристально чистой, безумно дорогой воды.
   Выбор его пал на бренди, развернувшись ко мне он, подняв бровь, спросил:
   - Присоединишься?
   - Нет, спасибо.
   - А я выпью, - он взял идеально прозрачный бокал и плеснул в него янтарной жидкости.
   Сделав глоток, Косой начал разговор:
   - У меня к тебе есть необычное поручение, - мурашки побежали по моему телу, может от страха, а может от безысходности. Чтобы он не поручил, я должен это выполнить, - Ты помнишь того прилипчивого мента?
   Я кивнул, не понимая к чему он клонит.
   - Так вот, он начал войну против меня, решив приструнить стервеца, я применил... тяжелую артиллерию.
   - Что вы имеете ввиду? - испугался я.
   - Я выкрал его дочь.
   - Что? - я привстал на стуле, задыхаясь и оттягивая свой воротник в поисках глотка воздуха.
   - Да не кипишуй ты, - спокойно отозвался Косой, - тут, он никогда ее не найдет, а после игр, я ее верну папочке. Я не потерплю угрозы своим играм.
   В заключение он резко встал из-за стола, резко поставив свой бокал на стол.
   - От тебя требуется следить за девчонкой. Кормить, смотреть, чтобы не шумела... ну, ты понимаешь! Ступай.
   Напоследок он кинул мне ключ, который держал в руке, прокричав, что она под ареной.
   Было внизу одно помещение. Находилось оно как раз под рингом. Для чего она предназначалась, я не понимал, до сегодняшнего дня. Маленькая винтовая лестница вела к небольшой железной двери, открыв ее, я очутился в небольшой коморке, там стоял старый стул. На нем в полутьме комнаты, сидел знакомый по тренажерке парень. Имени я его не смог вспомнить, поэтому показав ключик, кивнул на дверь:
   - Меня приставили к ребенку, можешь идти.
   - Ну, удачи, - чему-то усмехнулся парень и быстро ретировался, оставив меня перед маленькой дверкой. Немного поколебавшись, я открыл своим ключом дверь.
   Скрипнув, дверь отворилась, открыв доступ в комнату, где царил мрак.
   Не знаю, чего я ожидал. Возможно, плача маленькой девочки или большие испуганные глаза, но увиденное поразило меня. Прямо напротив двери стояла колченогая кровать и прямо на пыльном покрывале лежала связанная девочка. Ее ноги и руки были обмотаны веревкой и связаны между собой. Она лежала спиной к двери, я представил как сейчас напуган ребенок.
   Не мешкая, я кинулся к девчонке. С трудом удалось развязать руки, а когда я приступил к веревке на ногах, она развернулась ко мне лицом.
   То была маленькая, хрупкая девушка, похожая на подростка, но ее умные глаза, выдавали ее возраст. Слегка растерявшись, я продолжал распутывать ее стройные ножки, пока она растирала затекшие запястья.
   Когда с веревками было покончено, я стал ей помогать. Опустившись на колени, я растирал ее ноги, которыми она едва ли могла пошевелить. Девчонка стонала от боли, но стойко терпела мучения.
   Я решил, что уже могу встать, когда девушка стала на ноги. Посмотрев на нее снизу вверх, я хотел спросить как она себя чувствует, но тут случилась невероятная вещь.
   Приняв боевую стойку, одобренную, наверное, самим Старковым, она заехала своей стройной ножкой мне в подбородок. От неожиданности, я свалился на задницу, но это было еще не все. Собрав силы для броска, она заехала мне в пах, не останавливаясь, нанесла удар по ребрам и закончила все ударом в нос.
   Я, боец со стажем, лежал скорчившись на полу, не зная, чего ожидать. Из носа текла, тонкой струйкой, кровь, ребро болело, к тому же я боялся за то место, которым обычно гордятся мужчины.
   - Кто вы и что вам нужно? - дико озираясь, спросила девушка, ибо то была не девчонка, а взрослая девушка, лет восемнадцати. Тонкая, словно тростинка, она выглядела хрупкой и нежной.
   - Я Максим. Могла бы сначала спросить, а не бить сходу, - пожаловался я, за что получил еще один удар в живот.
   Я не мог бы ходить с поднятой головой, среди своих парней, если бы не сумел одолеть девчонку. Сконцентрировавшись, я подставил ей подножку, проследив чтобы она упала на меня и не ушиблась, затем перекатился на бок, удерживая ее на полу и нежно сказал.
   - Малыш, успокойся, я не желаю тебе зла. Хорошо?
   Она билась в моих руках, но момент был упущен и я увидел в уголках ее глаз слезы.
   - Что тебе нужно? - уже не так яростно прошептала она.
   - Прости, но это из-за твоего отца. Мне велено присматривать за тобой, - ухмыльнулся я.
   Она вновь начала брыкаться, но я, прижав ее крепче, успокоил девушку:
   - Я тебя не обижу, обещаю.
   Наконец она расслабилась, но это было скорее от безысходности, чем от моих слов. Все еще побаиваясь, я встал на ноги, протянув ей руку. Она не воспользовалась моей помощью. Гневно посмотрев на меня, она поднялась и села на уголок кровати.
   - Что я должна сделать? - небрежно спросила она.
   - Ничего. Пока. Я пришел спросить, нужно ли тебе что либо?
   - Да, - сказала она с вызовом, - свобода!
   - Прости... я могу принести одеяло или еду...
   - Пить. Я хочу пить, - после небольшой паузы заявила она.
   Смелая девочка.
   Видя ее бегающие глаза, я сразу сообразил, что она надеется сбежать, покуда я пойду за водой. Я решил ее не разочаровывать.
   - Я мигом, - серьезным тоном заявил я и метнулся к двери.
   "Забыв" закрыть ее, я притаился за дверью. Долго ждать не пришлось, она скользнула в дверь тотчас после меня.
   - Эй, - окликнул я, стоя за ее спиной. Она дернулась и снова попыталась врезать мне, - неужели ты думаешь, что я мог забыть запереть тебя?
   От злости, девчонка резко развернулась, зацепив меня каскадом своих темных волос. Она вошла в комнату и хлопнула за собой дверью. Посмеиваясь, я запер дверь и поднялся в ресторан.
   Косилин сидел возле барной стойки, когда я подошел.
   - Ну, как там девчонка? - елейным голоском поинтересовался шеф.
   - Довольно прытка!
   - Тебе тоже досталось? - удивленно рассмеялся Косой.
   - Тоже?
   - Новичок, не смог справится с девчонкой. Ходит как калека - рука в гипсе и на голове повязка. Слабак!
   - Кто? - во мне клокотала злость. Кто осмелился дотронуться к девушке?!
   - Сашка Васютин, - как ни в чем ни бывало, ответил шеф, не подозревая о буре в моей душе.
   Черт! Чем же она меня зацепила?
   Заказав пару бутербродов и бутылку минералки, я вновь вернулся к пленнице.
   Девушка сидела на кровати, положив голову на колени. Услышав звук дверных запоров, она приподняла залитое слезами лицо.
   - Я принес тебе поесть, - как можно спокойнее, заметил я.
   Как бы мне не хотелось оставить свои эмоции за этой дверью, но слезы этой бойкой девчонки задели меня за живое. В сравнение со мной она казалась хрупкой и маленькой, а ее печальное лицо казалось мне милым.
   Всхлипнув, она потянулась рукой за бутылкой воды и сделала несколько глотков.
   - Сколько я должна тут находиться?
   - Этого я не могу сказать. Я не знаю.
   - Приведи того, кто знает, - настойчиво требовала она.
   - Давай для начала, ты покушаешь, - терпеливо настаивал я, протягивая ей бутерброды. Она лишь махнула головой, отказываясь.
   Я тяжело вздохнул.
   - Как тебя зовут? - вдруг спохватился я.
   - Не важно...
   - И все же, - рано было сдаваться. Мне показалось, что она идет на контакт.
   - Валерия.
   - Хорошо, Лера. Меня зовут Макс и мне поручили присматривать за тобой. От себя я обещаю, что не передам этот ключик, - я помахал ключом от коморки у нее перед лицом, - никому другому. И мы попытаемся выбраться отсюда с наименьшими потерями.
   В ее глазах появилась заинтересованность, после моей речи. В тот момент я думал именно то, что говорил. Меня нельзя было обвинить в неискренности. Мысль, что что-либо может случиться с этой девушкой внушало мне ужас. Она не просто отважна, но еще и умна и очень красива.
   Ее почти черные локоны обрамляли милое личико, задорно вздернутый носик и искорка в ее фиалковых глазах дарили ощущение чего то нового для меня. Это все, в купе с ее боевыми навыками, рисовало в моем воображении, девушку моей мечты.
   - Давай свои бутерброды, - вдруг сказала она, чем вызвала у меня улыбку, и добавила, - только не думай, что я сдаюсь.
   - Ни в коем случае, - согласился я, радуясь, что она согласилась покушать.
   Больше она не сказала мне ни слова. Поев, она отвернулась от меня, откинулась на пыльную подушку и через некоторое время уснула.
   Тихо, чтобы ее не разбудить, я выбрался из подвала. Немного подумав, я принес подушку, валяющуюся в коморке Мишки без дела и небольшое покрывало. Положив подушку на кровать, я прикрыл дрожащую во сне девушку и собрался выйти, когда она произнесла во сне одну фразу:
   - Я смелая, папа...
   Дальше я не разобрал, но мне стало понятно, что какова бы не была бравада девушки, все же она сильно боялась того, что с нею могли сотворить и, я пообещал себе, что защищу ее во что бы то ни стало.
   Гневные мысли не оставляли меня, обвиняя Косого. Только низкий человек, мог сделать это с девушкой. Я радовался лишь тому, что именно мне поручили заниматься Лерой.
   Валерия! У нее и имя прекрасное, как и она сама.
   Глава 10
   Пленница
  
   На протяжение всего дня я думал лишь о пленнице, о ее глазах, полных боли и неверия и о ее отце, который возможно, именно сейчас обнаружил пропажу. Как должно быть трудно ему сейчас.
   Но, что я мог сделать? Пока только заботится о девушке, не позволяя никому ее обидеть.
   Только поздним вечером я смог заглянуть в подвал. Бесконечные тренировки, перед боями, не давали отлучиться ни на минуту.
   Прихватив с собой пару порций плова с ужина, я незаметно пробрался в подвал. Открыв дверь, я чувствовал, что что то не так, но не мог понять что именно. Моя интуиция не подвела меня. Ступив темноту, я сделал шаг влево, чем избежал удара в голову.
   Включив свет, я отчасти радовался, что Лерка не сдалась. Поставив тарелку с едой на кровать, я посмотрел на пленницу. Она и сейчас стояла справа от двери, держа в руках ножку от комода, стоящего у стены.
   Девушка испуганно смотрела на меня, ожидая, что я предприму. Я улыбнулся ей и показал глазами на тарелку.
   - Это хорошо, что ты не сдаешься, - заметил я, - но ты подумала, как выберешься из клуба? Тут же полно ребят.
   Увидев, что я не злюсь, она осмелела. Бросив свое оружие, она плюхнулась на кровать.
   - Я что мне прикажешь делать, ждать, пока меня убьют?
   - Предлагаю, для начала, заключить мир, - начал заискивать я, сверкая своей фирменной улыбкой.
   - С похитителем? Нет!
   - В следующий раз, одену шлем, так что не стесняйся, бей посильнее.
   - Постараюсь не промазать, - парировала Лера.
   - Все кончай болтать. Плов остывает.
   - Ненавижу рис, - скривилась девушка.
   - Я это учту, - сказал я с улыбкой, видя как Лерка уплетает ненавистный ей рис.
   Осторожно сев рядом с ней, я взял было свою порцию, но увидев ее взгляд, тут же сдался. Облизываясь, глядя на аппетитно пахнущий рис, я решил поплакаться:
   - Ладно, перекушу что-ни-будь по дороге домой, - сказал я жалобным тоном.
   Лерка не обратила внимания на мои слова, видно, я не вызывал у нее сочувствия. Смотреть на это со стороны, я думаю было бы немного комично.
   На самом же деле ни мне не Валерии было не до смеха. Было необычайно жаль девушку попавшую в передрягу, но вытянуть ее из этого вертепа могло только чудо.
   Странно, но именно сейчас видя ужасное настроение пленницы, я понял, что и сам попал в передрягу. Косой знал, что делал, посылая меня к пленнице. Теперь я по меньше мере, соучастник преступления, а что будет с самой девушкой, я и помыслить не мог.
   Самое вероятное, по моему мнению, это ее смерть, когда она станет не нужна шефу. Но, как мне жить после этого!
   - Знаешь, Лера, - довольно серьезно заявил я, - вместо ссор, нам нужно объединиться.
   - Да что ты говоришь?! - с полным ртом, артачилась девушка.
   - Да погоди ты! Ведь ты видела клуб, лица нескольких парней... ты думаешь, тебя выпустят отсюда живой?! - последнюю фразу я произнес почти шепотом.
   В глазах девушки вспыхнуло понимание, но она ничего не сказала, лишь отвернулась от меня, словно игнорируя.
   - Ты подумай, о том, что я тебе сказал. Хорошо?
   Не ожидая ответа, я направился к двери, уже выходя я услышал тихий голос девушки:
   - Как я могу доверять похитителю?!
   - У тебя нет выбора, - так же тихо ответил я и закрыл за собой дверь.
   Мне хотелось посоветоваться с кем ни будь, но не было такого человека, кого я мог так подставить. Тогда я решил поговорить с Косым, возможно я смогу его переубедить. В это верилось с трудом, но быть замешанным в серьезном преступлении мне не хотелось.
   Косилин сидел в своем кожаном кресле с неизменным бокалом бренди в руках. По кабинету распространялся дивный аромат смеси дорогого напитка и сигарного дыма. Сам шеф был одет во фрак с накрахмаленным воротничком.
   Чтобы улучшить его настроение, я сделал ему комплимент:
   - Ничего себе! Куда то собрались?
   - Веду дочь в оперу, - дымя сигарой заявил Косой. - Как там наша пленница?
   - Наивная девчонка, зачем она вам?
   - Не твое дело, - зло заявил Косилин.
   - Нет, правда, шеф, она молода и ничего не понимает.
   - Зато ее отец меня очень хорошо уразумел!
   Нервно похаживая по кабинету, Косой вдруг остановился напротив меня и сказал:
   - Воронцов, я помог тебе, когда ты не имел выхода. Теперь я прошу помочь мне. Ты все правильно делал, все эти годы. Сейчас решил взбрыкнуть? Я это предусмотрел. Ребят, похитивших девчонку, она не видела, зато очень хорошо опознает тебя. Думай! Хочешь ли ты, чтобы я тебя вытащил?
   От страха и еще чего то неведомого волосы на мне встали дыбом. Я понял не только, что хотел сказать Косилин, но и что хотел сделать. Теперь цена свободы Леры зависит от моего послушания.
   - И не думай, - добавил Косой, открыв дверь, - что я не знаю что происходит в моем клубе! Я вижу все!
   Дверь хлопнула, послав по всему моему телу нервную дрожь. Я попал! И Лерка попала, и ее отец...
   Слава Богам, что Анька далеко отсюда и эта гнида до нее не доберется. Бедная сестренка, она будет горевать обо мне.
   Стоп! Остановил я себя.
   Главное бороться!
  
   Глава 10
   Жулик и красавица
  
   Неделя пролетела незаметно. После памятного разговора с Косилиным, он меня демонстративно не замечал. Мелкие поручения стал выполнять Сашка Васютин. Я смотрел на паренька и видел в нем себя несколько лет назад. Тот-же заинтересованный взгляд, восхищение и наивность в его серых глазах. Ему только предстояло пережить его первые игры, а в нем уже горел огонь азарта.
   На днях, после изнурительной тренировки, Косой позволил нам устроить банкет. Немного подвыпив, новичок потряс меня историей своей недолгой жизни. Его мать еще будучи подростком забеременела от неизвестного рок-музыканта, после чего оставила на воспитание своей матери. Сама она отправилась на поиски лучшей жизни. Спустя несколько лет непутевая девица образумилась, вышла замуж и родила мужу троих детей. Только старшего сына она совсем позабыла и называла его не иначе как "приблуда".
   Сашка не знал матери и потому ее слова не казались ему страшными. Всю нелюбовь своей матери к себе Васютин осознал в тот год, когда бабушка слегла. На просьбы о помощи мать не отвечала, а после смерти и вовсе выгнала из бабушкиной квартиры. Так в возрасте пятнадцати лет парень оказался на улице совершенно один, без средств к существованию.
   После его рассказа, я понял почему Косой так заинтересовался мальчишкой. Он был молод, наивен и совсем не имел родственников, как впрочем и я.Такие кадры нужны были Косилину, чтобы проворачивать свои делишки, к тому же у каждого было за что благодарить покровителя. А значит и стараний больше приложиться, дабы быть в чести у самого Андрея Николаевича.
   За прошедшую неделю у меня словно пелена с глаз упала, заставив усомниться не только в выборе своей профессии, но и в порядочности своего "благодетеля". И всему виной была та самая девушка, что в этот самый момент сидела в подвале под ареной.
   С каждым днем ее лицо делалось все печальнее, горечь и боль были в ее красивых глазах. Слова не приносили Валерии успокоения. Еда, чистая постель, шоколад... - я перепробовал все и к концу недели мне улыбнулась удача.
   Едва я вошел в каморку, я увидел тоненькую фигурку Лерки. Она лежала на кровати, разглядывая трещинки на выбеленном потолке. Тусклый свет лампы делал ее еще более нежной и хрупкой. Мне доставило удовольствие видеть Леру в своей футболке. Скрыв улыбку я спросил:
   - Не жмет?
   - Я с удовольствием носила бы свою одежду. К сожалению меня похитили негодяи, а одного жулика приставили следить за мной.
   Сарказм звучавший в ее голосе тронул меня. Я искренне сочувствовал девушке, к тому же она была мне глубоко симпатична, но поддерживать скверное настроение я был не намерен.
   - Если бы не один знакомый жулик, сидеть бы тебе тут без еды и чистой одежды. Но, не будем об этом. У меня для тебя сюрприз.
   Ловко вытащив из сумки свой подарок, я кинул его Лере. Книга плюхнулась на кровать рядом с девушкой.
   - Книга? Джен Эйр? Ох, Максим, спасибо!
   Она, прижав книгу к себе, смотрела на меня влажными глазами.
   - Теперь ты не называешь меня жуликом? - шутя, спросил я.
   - Прости, - потупилась девушка.
   - Хорошо, я тебя прощаю, хотя бы за то, что ты помнишь мое имя. Расскажешь чем тебя привлекает эта героиня? - указав на книгу попросил я.
   Лера улыбнулась и пустилась в пространные объяснения о характере героини Бронте. К тому времени, когда она закончила, мы съели почти все, что я принес.
   - Я сегодня в ночную. Охраняю "Арену", так что позже принесу еще еды.
   Лерка сразу поникла.
   - Эй, ты чего, - Лера подняла грустные глаза.
   - Мне жутко тут оставаться одной, посиди со мной еще.
   - Это та самая девчонка, что называет меня жуликом?
   - Не смейся надо мной. Я уже рисую крестики на стене, как Робинзон. Никому неизвестно сколько я тут пробуду. Мне страшно...
   Скрыв свой страх, я подошел к девушке. Сев на корточки возле кровати и внимательно глядя в ее глаза, я сказал:
   - Лерка я тебе обещаю, что ты выберешься отсюда. Я тебе помогу.
   Прижимая к себе книгу, Лера смотрела мне в глаза. Из ее красивых глаз текли слезинки, заставляя мое сердце страдать. Всхлипнув она медленно опустила голову мне на плечо, прижимаясь ко мне всем телом.
   - Я тебе верю, - сквозь слезы прошептала девушка.
   Всю ту неделю, что я знал Леру, она казалась мне воином. Жесткая, принципиальная, гордая и совершенно бесстрашная. Теперь я увидел в ней беззащитную девушку, любительницу дамских романов. Сколько качеств соединяла в себе эта красавица!
   Несколько минут я позволил себе обнимать девушку. Утешая ее, я нежно перебирал ее темные локоны, все крепче прижимая ее к себе. Эти минуты тишины и тихих вздохов, казались такими мирными. Все о чем я мог думать, каковы на вкус ее губы. Улыбнувшись про себя, решил, что пробовать не стоит. Еще не известно как на это отреагирует своенравная красотка.
   Немного отодвинув от себя девушку я выразительно смотрел на ее губы, пребывая под впечатлением своих мыслей.
   - Даже не думай, - надув губки, прошипела красавица.
   - Что? - удивился я. Неужели она прочла мои мысли?
   - Твои мысли написаны у тебя на лбу. Я не целую жуликов.
   Мой смех в тишине подвального помещения звучал глупо и слишком натянуто. Слова Леры затронули что-то в моей душе, отчего мне стало стыдно за все, что я сделал и не сделал в жизни. Я вспомнил бесконечные гостиничные номера, безликих дам, сующих ключи мне в руки. Все это показалось мне в эту минуту грязным и постыдным. То чувство нежности, что рождала во мне Валерия, было столь же прекрасным, сколь неуместным в окружающей нас обстановке. В голове мелькали картинки из серии: как бы это могло быть. Первое свидание, поход в кино, первый поцелуй... знакомство с ее грозным отцом.
   Спрятав свое воображение подальше, я встал с пола, собрал грязную посуду в мусорный пакет, кинув напоследок:
   - Жуликам пора на работу, - грубовато заявил я, и, не оборачиваясь, вышел из каморки.
   Глава 11
   Поцелуй...
  
   Когда начинаются игры работы прибавляется всем. Кроме генеральной уборки всех помещений, шитья новых костюмов, заключения договоров о поставках и так далее, усиливалась охрана здания. Косой хотел, чтобы обо всех людях, появляющихся в фокусе камер наблюдения, он знал все. Старков обеспечивал охраной не только территорию "Арены", но и саму арену внизу. Мишку и меня поставили в охрану нижних помещений, что мне пришлось по душе, ведь я мог наведываться чаще к Лерке. Михаил последние дни ходил сам не свой, поэтому даже не замечал куда я все время исчезаю.
   Меня, как и Мишу поставили в каталог нынешних боев, это означало, что к полагающимся за бой деньгам, прибавятся еще и проценты от ставок, а возможно еще и главный приз. Впервые в играх участвовал Васютин, что тоже добавляло волнений и работы всем нам. Глядя на него, я вспоминал свои первые игры и успокаивал его, как мог.
   Сегодня, в придверии открытия игр, я остался ночевать на работе, не согласовав это с Мишкой. Войдя в комнату, что находилась рядом с раздевалками и душевыми, я увидел друга. Он, не обращая на меня внимания, собирался. Похлопав себя по карманам он пробормотал о том, все ли он взял. Увидев меня он лишь кивнул мне и еще раз похлопал себя по карману.
   - Ты остаешься? - спросил он меня, уже удаляясь.
   Я пробормотал согласие, только Мишки уже и след простыл.
   Пожав плечами, я захватил пакет, приготовленный для Леры, и отправился в заветную каморку. Кроме меня внизу не было никого. Проверив свой участок и заперев дверь на лестнице, я открыл дверцу Леркиной тюрьмы.
   - Скучала? - весело поинтересовался я.
   - Надейся!
   - Я старался, чтобы остаться с тобой на ночь, - обиженно начал я, - а ты...
   - Не извинятся же перед жуликами, - насупилась Лера. Тут же увидев большой пакет, оттаяла. - Что в пакете?
   - Не скажу, - не сдавался я.
   Лера приняла игру, вставая с кровати. Хитрым взглядом она следила за мной. Я спрятал пакет за спину, но недооценив противника, отвлекся, когда Валерия бросила книгу на стол, возле кровати. Не раздумывая девушка прыгнула на меня, вцепившись в одежду. Одной рукой она обхватила мою шею, а другую запустила за спину. Уже через несколько секунд она по турецки сидела на кровати, разбирая торбу.
   - Пирожки, - комментировала она, - восемь штук?
   - Тебе только два, - дулся я.
   Она хмыкнула и достала куриный салат, пасту и пирог. Последний я купил неподалеку от своей квартиры. В районе той самой пекарни стоял такой аромат, что пройти мимо было невозможно. Учуяв этот запах, я вспомнил Леркино откровение, что выпечка это ее слабость.
   Очевидно вспомнив этот разговор, Лера улыбнулась вытаскивая ароматный пирог. Затем ее лицо стало строгим:
   - Виски? Ты решил меня напоить? - я не мог разобраться в ее настроении. Она шутила или и впрямь была зла на меня.
   - Не хочешь, не пей, - буркнул я.
   - Да нет, я бы разбавила это с колой, - серьезно добавила она, но в последний момент робкая улыбка коснулась ее глаз.
   - Как хорошо, что я об этом подумал, - засмеялся я, присаживаясь рядом с ней и выуживая из пакета огромную бутылку колы.
   Лера хихикнула и, быстрым движением соскользнув с кровати, взяла со стола пару пластиковых стаканчиков. Я налил немного янтарной жидкости на дно стаканов, а в Леркин добавил газировки. Первый глоток виски обжег горло, но приятное тепло растеклось по желудку и сделал второй.
   Спустя минут сорок, когда я смог уговорить Леру поесть, у нас осталось меньше половины бутылки горячительного. В моей голове было мутно, а Лера то и дело хихикала. Я решительно закрутил пробку и отставил бутылку, на что получил удивленный взгляд девушки.
   - Ты пьяна, - умолчав о себе, сказал я.
   - Возможно, - кивнула девушка, растянувшись на кровати, - но мне так спокойно. Как будто я у друга в гостях.
   - Ты и так в гостях.
   - У жуликов, - буркнула Лерка. Видя обиду в моих глазах она потянула меня за рубашку, приглашая лечь рядом с ней.
   Сопротивляясь для виду, я опустился на кровать рядом с ней.
   - Ты не думай, я понимаю как ты рискуешь помогая мне, - Лера взяла меня за руку и повернулась лицом ко мне. - Просто мне ненавистно это место и я становлюсь стервой.
   - Я не обижаюсь, - глядя в потолок я добавил, - выбрав такую жизнь, я сам вынес себе приговор.
   После нескольких минут молчания, я повернулся лицом к Валерии и тихо спросил:
   - Расскажешь мне о себе?
   - Что ты хочешь знать?
   - Ну, например: Ты родилась в этом городе?
   - Мы с отцом переехали сюда после смерти мамы.
   Я удивленно приподнял бровь.
   - Мама, - объяснила девушка, - погибла в авиокатастрофе. Мне тогда было семь лет. Отцу было тяжело жить в том доме и он согласился на предложение начальника о переводе в Москву.
   - Жалеешь?
   Она пожала плечами:
   - Не знаю. Мне иногда нравится этот город, а иногда я его ненавижу. Тогда вспоминается Гуково. Терриконы, маленький дом и пруд, недалеко от дома.
   - Гуково?! - громко воскликнул я.
   - Ну, да. Ты бывал там?
   - Это мой родной город, я там родился.
   - Правда? - Лера улыбалась. - Теперь твоя очередь рассказать как ты попал в Москву.
   - Это длинная история.
   - У меня времени много, - парировала Лера.
   Я сдался и начал свое повествование: о родителях, об Анюте, о ее пороке и докторе, что спас ей жизнь. Я рассказал почему обязан работать на Косого и почему несколько лет не видел Аньку. Закончив свой рассказ я ждал реакции Лерки на мое откровение.
   Я совершенно не ожидал, когда вместо слов, Лера подалась вперед и ее губы на мгновение прижались к моим.
   - Почему я раньше не догадался рассказать тебе эту историю, - вырвалось у меня.
   Валерия засмеялась и прежде чем я успел поцеловать ее, увернулась.
   - Это была одноразовая акция и вообще это не считается, я была под алкогольным опьянением.
   - Считается, - коварно усмехнулся я и прижав к кровати сбежавшую девушку, принялся ее щекотать, приговаривая, - считается, считается!
   Я держал ее в своих руках еще долго. Смех и шутки сменяли серьезные разговоры. Второго поцелуя от красавицы я так и не дождался, но от этого не был менее счастлив. Я жаждал вновь испытать то чувство, когда мое тело отозвалось на тот робкий, детский поцелуй.
   Мы так и уснули вместе, лица повернуты друг к другу а руки сплетены вместе, словно нам трудно расставаться.
   Утро не принесло ничего нового. Те-же приготовления к играм. Последние распоряжения и подготовка арены. Для меня в этом не было ничего нового, зато Сашка был в предвкушении. Он хвастал передо мной своим нарядом. Его нарядили в доспехи цвета металлик. Еще мальчишеская грудная клетка была прикрыта жилетом, на ногах сандалии. Стального цвета наборной шлем, слегка прикрывал глаза и ниспадал на затылок. Многочисленные серебристые браслеты сверкали на плечах, таким же азартом как и глаза Васютина. Он был уверен в своих победах, в успехе и, как ни странно, в своей дальнейшей судьбе.
   Ближе к вечеру Косой собрал нас в своем кабинете. Отдав распоряжения о нынешней ночи, он всех отпустил, велев мне остаться.
   - Как там наша гостья?
   Я пожал плечами, говоря таким образом, что все в порядке.
   - Не дерется? - Косой усмехнулся. И снова у меня не хватило духу ответить на его шутку, я лишь улыбнулся.
   - Вы теперь ее отпустите? - робко поинтересовался я.
   - Ну до этого еще далековато. Меньше чем через месяц финальная битва.
   - Вы будете держать ее еще месяц? - я старался владеть собой. В моих словах слышалось неверие, но не было осуждения. Косой этого не терпел никогда.
   - Пусть посидит, а Сиротин подумает...
   В душе моей бушевала буря, а на лице был слегка заинтересованный взгляд. Непризвольно мои руки сжались в кулаки.
   - Смотри Макс, не подведи меня. Ты ведь помнишь чем ты мне обязан?
   - Конечно, Андрей Николаевич.
   Я выдавил скупую улыбку и ретировался.
   Выйдя из кабинета шефа, я добродушно кивал прохожим, отпуская шутки. Но в моей груди рос страх. Страх за Леру, за себя, даже за Сиротина.
   Мне хотелось спустится в подвал и рассказать все Лерке, но сейчас это было невозможно. Тогда я собрал свою волю в кулак и занялся делом. Не думая, я переодевался, помогал парням, обходил клуб. Лишь перед самым открытием арены я смог забежать к Валерии.
   Нижний уровень "Арены" был похож на улей. Такое бывает лишь в ночь, когда проходят игры. Вот-вот закроют двери, до окончания боев. Оглянувшись по сторонам, я тихо юркнул по винтовой лестнице и вот я перед дверью Леры.
   - Эй, красавица?! - окликнул я девушку.
   Лерка подняла голову от книги и уставилась на меня:
   - У вас что, маскарад?
   Я хихикнул и собравшись с духом выпалил.
   - Косой не собирается тебя отпускать до финальной битвы?
   - Финальной битвы? - непонимающе переспросила девушка.
   - Каждый год Косилин устраивает большую игру. Огромные ставки, лучшие бойцы и великолепные награды. Перед финальной игрой, бывают отборочные, такие как сегодня, - я показал на свой наряд. - Так вот такая финальная игра пройдет в конце месяца.
   Последнее предложение я произнес почти шепотом, но Лера совершенно равнодушно приняла это сообщение.
   - Ты не удивлена?
   - Нет, Макс. Я знала, что он меня не отпустит. И жива я, только потому, что нужно сдерживать отца.
   - Ты так спокойно об этом говоришь?
   Я был поражен спокойствием Леры. Сообщение о смерти так легко сорвалось с ее губ. Только я был к этому совершенно не готов. Только я стал осознавать свою привязанность к девушке и мне предстояло ее потерять.
   - Я смирилась, - продолжала Лера, не обращая внимание на меня.
   - Черта с два! - заорал я.
   Измеряя шагами Леркину коморку, я шагал из угла в угол.
   - Максим... - я сделал знак ей замолчать.
   Остановившись перед девушкой я тихо сказал:
   - Сегодня ты отправишься домой.
   - Но...
   Я снова перебил ее, сообщая мой план.
   - Сегодня тут столько людей, что одним больше или меньше роли не играет. После своего боя я открою дверь, а ты со всей толпой отправишься на улицу.
   - Максим, тебя ведь накажут.
   - Это не имеет значения.
   Лера дотронулась своей ручкой к моей щеке:
   - Пошли вместе. Мой отец защитит тебя.
   - Нет, Лерок. Для меня уже все потеряно...
   - Не говори так, - закричала Лерка и прильнула своими губами к моему рту.
   Нежность и наивность этой ласки довели меня до безумия. Языком приоткрыв рот девушки, я пил сладость ее губ, не помня ничего от счастья. Ее руки зарылись в мои волосы, лаская кожу и вырывая из меня все сомнения в правильности моего поступка.
   Из забытья меня вырвал звук гонга. Я оторвался от губ девушки и прошептав, что мне пора, выбежал за дверь.
   Игры были организованы, как всегда, с размахом. Наряды гостей пестрели красками, шампанское текло рекой. Косой был доволен. Он грациозно восседал в своей ложе, принимая ставки и поигрывая золотым паркером. Рядом с ним восседала изящная девушка. Миленькое личико было обрамлено русыми волосами, пухлые губки подведены блеском. Она была в длинном красном платье, ладно сидевшем на ней и подчеркивающим красивые загорелые ножки. Судя по моему опыту на ней было бриллиантов на сотни тысяч долларов.
   Когда Косой произнес свою вступительную речь, стало понятно, что это Арина Косилина. Та самая дочь Косого, которую он боготворил. По старым разговорам я помнил, что Арина училась в Лондоне, а после гостила у однокурсницы.
   Косой объявил о начале игр. Первым шел Мишка. Его соперник был мощным, но неповоротливым. Бой закончился спустя двадцать минут, в пользу Геркулеса. Затем пошли новички, Васютин был третьим. Его соперник, наглый парень с причудливым колпаком вместо шлема, он был довольно силен. После очередного захвата он поверг Сашку на каменный пол, чем вызвал несколько приглушенных вскриков дам. Васютин, едва придя в себя, ногой сбил противника с ног и всем весом навалился на парня. Несколько ударов в солнечное сплетение и противник повержен.
   Я аплодировал вместе со всеми, гордясь пареньком.
   После новичков пошли бои с животными. Мне приходилось участвовать в таких, но это не было моим козырем. Лиля проводила такие бои виртуозно и показательно. Зрители следили за ней не отрываясь, вздрагивая и охая в нужный момент.
   Сегодняшний бой не стал исключением. Она боролась с горным львом всего лишь с одним кинжалом в руке. Ее тоненькие запястья, обвитые позолоченными браслетами, к концу боя, были в крови. На лице, обрамленном золотистыми кудрями, выступили капельки пота. Но зверь был повержен с искусством, достойным королей.
   Мой бой был одним из последних. Стоя на арене, я не думал о сопернике. Вспоминая поцелуй Леры и ее нежные объятия, я чуть было не проиграл свой раунд. Противник был матер и хитер, а я отвлечен. Мне удалось справится с ним только благодаря долгой практике, а не искусству. Мишка смотрел на меня слегка удивленным взглядом, когда я уходил с арены, но ничего не сказал. Злость Косого была очевидна. Скорее всего меня ждет взбучка, но это сейчас имело мало значения. Лерка была моим приоритетом на сегодняшний вечер.
   Думая об этом, я улыбнулся, поправляя себя - она мой приоритет навсегда.
   Ночь приближалась к концу. Гости стали перешептываться, а Косой был готов закончить игры и раздать призы победителям. В этот момент я тихонько выскользнул из большого зала и юркнул на лестницу ведущую вниз.
   Лера меня ждала. Она надела куртку, доставленную ей ранее, в руках у нее были часы. Я улыбнулся, вспоминая момент, когда я их принес. Никогда еще моему подарку так не радовалась девушка, учитывая, что это были не бриллианты или золото. Обычные копеечные часики, которые я носил на запястье, стали для Леры ключиком, соединяющим ее с внешним миром.
   - Ты готова?
   - Да...
   Ее тихий голосок был встревоженным.
   - Максим, - тихо продолжила девушка, - ты пострадаешь.
   - Лер, не беспокойся обо мне. Делай так, как мы решили. Я оставлю дверь открытой, как будто забыл запереть, а ты тихонько выскользнешь. Только не иди в толпе, там все разряженные, словно петухи. И первой не беги...
   - Я все поняла.
   - Тогда вперед.
   Мы медленно продвигались по винтовой лестницы. От нее нужно было свернуть налево - в раздевалку, а на право - путь к свободе. Я довел ее до резных дверей,оставив за шитыми гобеленами и велел ждать сигнала.
   - Постой, - пискнула девушка.
   Едва я успел обернуться, как Лера обхватила мою шею руками и со страстью, невиданной нами до этого, впилась мне в губы своим ртом. В тот поцелуй мы вложили всю нежность, тоску и надежду, что жила в нас все эти дни. Я сделал над собой усилие и отпрянул от девушки, бросив быстрое:
   - Пора!
  
   Глава 12
   Неудавшийся побег
  
   У меня было немного времени для душа. Хотелось переодеться и проследить за ходом событий. Я надеялся, что все пройдет как нельзя лучше.
   Едва я открыл дверь в душ, на меня налетело что то сильно пахнущее шанелью. Девушка прямо таки запрыгнула на меня, вцепившись в волосы. Наградив меня поцелуем, она всунула мне в руки визитку и проведя рукой по моей заднице, убежала прочь. Я взглянул на визитку. Там, как обычно, было название отеля и от руки написан номер комнаты и время. Усмехнувшись своим мыслям, я бросил карточку в шкафчик Сашки и улыбаясь пошел в душ.
   Стоя под теплыми струями воды, я вспоминал жаркий поцелуй безликой барышни. Сказать, что он меня не тронул, значит слукавить. Но сравнить любящий поцелуй Леры и похотливый - неизвестной дамы, это все равно что увидеть рассвет, а затем ослепнуть. Мое тело всегда будет помнить немного робкий, но открытый поцелуй, подаренный мне моей девочкой.
   Накинув свитер и джинсы, я опрометью кинулся к выходу.
   Первыми всегда выходили Косой с семьей, затем начинали расходится гости. По моему плану, когда выйдет Косилин, будет небольшая заминка - тогда-то и должна выйти Лера. Мимо охраны наверху пройти не проблема. В то время когда игры окончены, все немного расслаблены, а потому не так внимательны.
   Я дал знак Лере выходить из укрытия. Она прошла мимо резных дверей и ступила на лестницу, ведущую наверх. Я шел немного поодаль, следя за ее перемещением. Мое сердце билось, как после тяжелой тренировки. Вот она уже у входа в основное помещение...
   В своем плане я не учел одного: на вахте стоял Старков. Все произошло как во сне, быстро и без шума. Лера оказалась в руках Дмитрия и ее вели в кабинет Косого. Мне не оставалось ничего иного, как пойти вслед за ними.
   Мне часто доводилось видеть Косилина разозленным. В такие моменты страшно было смотреть ему в глаза. Его зрачки казались черными, а во взгляде появлялась мстительность. Сейчас его трудно было назвать злым, Косой был просто в бешенстве. Его и без того змеиные повадки прорывались наружу. Косилин был похож на готовую к прыжку кобру. Замедленные движения тела и почти ласковая улыбка на лице грозили обернуться катастрофой.
   Дверь, с тихим щелчком захлопнулась и я взглянул на Леру. Она была напугана, но держалась гордо.
   - Это я виноват, шеф, - немного виновато сказал я.
   - Знаю, мой мальчик, - Косой подался вперед.
   Он, шагая по кабинету, посматривал то на меня, то на Леру.
   - Старков! Ты и Филатов берете дежурства на себя. Вплоть до финальных игр вход на арену должен быть под усиленным контролем. Я признателен тебе, но должен быть уверен, что до финала не будет никаких происшествий.
   Дмитрий кивнул и, бросив на меня пронзительный взгляд, вышел из кабинета.
   Лера выглядела бледной, но сохраняла показное спокойствие. Она стояла там, где ее оставил Старков, чуть поодаль стола шефа, не пытаясь сойти с места. Мое сердце разрывалось от нежности к этой девушке, но я не имел права сделать ошибку. Один неверный жест и пострадаем мы оба.
   Пытаясь найти верный тон я начал оправдываться:
   - Андрей Николаевич простите, этого больше не повторится...
   - Я не хочу слышать оправданий, - перебил меня Косилин, - дело сделано. Теперь, как ты понимаешь она опасна вдвойне.
   Он многозначительно взглянул на меня и добавил:
   - Отведи девушку в ее апартаменты.
   Спускаясь вниз до меня дошло, что хотел сказать мне Косой. Она увидела не только лицо самого Косилина, но и его правую руку - Старкова и еще черт знает сколько народа. Одной фразой, одним взглядом он меня предупредил, что я всему виной.
   Лера шла молча, понимая, что мы попали оба. Выйти отсюда нам суждено лишь бездыханными.
   - Глупо, правда? - чуть слышно произнесла девушка.
   - Верно, - все, что мог я ответить.
   В Леркиной каморке все еще горела тусклая лампа, освещая узкую кровать и небольшой стол. Она обреченно вошла в комнату и опустилась на пол.
   - Что теперь будет?
   Если бы я знал! Девушка стала дорога мне. За эти несколько дней я испытал куда больше эмоций, чем за пять лет на ринге. Тоска, боль, нежность...
   - Все будет хорошо, - сказал я с убежденность, которую не чувствовал, - я не дам тебя в обиду. Я тебя вытащу.
   Лера грустно улыбнулась и прикрыла глаза.
   Косой ждал меня в зале. Пока он молча ел свой обед, я тихонько сидел рядом. Только во время десерта он начал разговор.
   Четко и лаконично он изложил сюжет дальнейших событий. В этом сюжете главная роль отводилась мне. Я должен передать Сиротину фото его дочери и заручиться его молчанием на ближайший месяц.
   Обдумывая свой разговор с Косым, я впадал в уныние. Ничего уже нельзя исправить. Теперь Лера в опасности, а я смертник. Заставив меня встретиться со Сиротиным, Косой показал, что я теперь сам по себе. Если меня не прихлопнут свои, то мент уж точно не упустит своего.
   Я сжимал в руках ключи от каморки Леры, боясь выпустить из рук. Месяц! Один лишь месяц на разработку плана о том, как нам выбраться живыми из этой передряги. Я прикидывал так и эдак, но в финале выходило, что Лера мертва, а я на виселице.
   Утро не принесло новых мыслей. Я шатался по городу, ожидая момента, когда можно будет пойти к Лерке.
   Я был уже близко к цели, когда встретил друга:
   - Где ты был? - набросился я на Мишку, когда мы вместе вошли в клуб.
   - Это неважно, - немного отстранено отозвался друг.
   Забыв свои горести, я внимательно всмотрелся в него. Он был иным. Задумчивый, смущенный и радостный. Именно радостный а не веселый, как обычно. Он не шутил, не издевался надо мной, а лишь задумчиво глядел в окно.
   - Ты что, влюбился? - пошутил я.
   - Да, - совершенно неожиданно ответил друг.
   - Ничего себе! Кто же она?
   - Не твое дело, - уже смеясь, добавил Мишка.
   - Я ее знаю? - не унимался я.
   - Да.
   - Лиля? Точно! Как я мог сразу не догадаться?
   - Тише ты, - гаркнул друг, - чего визжишь, как барышня?!
   - Прости, - улыбнулся я, - кто она?
   - Она работает медсестрой в клинике, где лечится, вернее стоит на учете, ее сестра. Та с детства больна - сахарный диабет. Вот она и подрабатывает у Косого. Я ее когда впервые увидел, не знал как подойти. Смотрел издалека, домой провожал, издали наблюдая. Однажды, - усмехнулся друг, вспомнив что-то, - пошел я за ней, чтобы убедиться, что она дошла без приключений. Стою за углом, жду пока дальше отойдет, а тут выходит толпа подростков, видно безбашенные совсем, окружили ее моментально. А на улице никого. Я, давай бежать к ней, далековато она была. Смотрю, барышня моя приняла боевую стойку и давай их мутузить. С десяток их было, а убежать только двое и смогли.
   Мы засмеялись.
   - А ты так и не подошел?
   - Почему же, подошел. Спешил помочь, бежал к ней, а она меня ба-бах, пяткой в нос. Когда узнала меня, извинилась конечно. После этого случая провожать я ее стал, не таясь, но она со мной завязывать отношения не спешила.
   - Отчего же?
   - Сестра мол мала, всю себя ей отдаю, - кривлялся Мишка, - потом закрутилось потихоньку. Вчера предложение я ей сделал!
   - Правда?
   - Да не ори ты!
   - А она что?
   - Сказала подумает, - шепотом ответил он.
   - Что так?
   - Да иди ты! Заниматься пора! - гаркнул Мишка, показывая на тренажеры.
   Честно сказать я жутко завидовал Михаилу.
   - Мне нужно с тобой поговорить, - сев на соседний тренажер начал я.
   - Ты о девчонке внизу? - как то сразу догадался Миша.
   Я только кивнул, не зная как продолжить.
   - Так это ты устроил ей вчера побег? - Мишка грозно смотрел на меня. - Ты просто идиот.
   - Знаю...
   - Я мог бы многое сказать о тебе, но не буду, - рассердился друг, увидев Старкова, он тише продолжил, - позже поговорим.
   Незаметно я вышел из зала. Спускаясь по лестнице вниз, я заметил несколько камер, светящихся зелеными огоньками, а возле Лериной двери еще одну.
   - Лер, - тихо позвал девушку.
   Она сонно заморгала, но вспомнив обо всем резко села:
   - Все в порядке? Как ты? Что теперь будет? - засыпала она меня вопросами.
   - Не знаю, - честно ответил я.
   Подойдя к кровати, я сел рядом с девушкой, а она положила голову мне на плечо. Так мы просидели, казалось, несколько часов.
   - Все! - громко сказал я.
   Лера подняла голову, с недоумением глядя на меня.
   - Хватит хандрить. У нас целый месяц и я придумаю... смогу придумать, как нам выбраться. - С оптимизмом заявил я, пытаясь улыбнуться.
   Девушка подхватила мой энтузиазм, с улыбкой, кивнув мне.
   - Я принесу поесть, - с этими словами я поднялся.
   Спустя несколько часов мы, смеясь доедали свой обед.
   - Как ты сказал тебя называют? - Смеясь спрашивала Лера, - Волкодав?
   От смеха она согнулась пополам.
   - Это не так смешно, как Грешник или Шакал, как они предлагали, - ответом мне был новый приступ смеха.
  
  
  
  
   Глава 13
   Мент
  
   Я достал из бумажника почему то сохранившуюся визитку с номерами телефона майора Сиротина.
   Решился позвонить я, когда был у своего дома. Проходивший мимо подросток кинул на меня подозрительный взгляд, я и сам себе казался подозрительным.
   - Эй, парень, дай позвонить? - попросил я.
   Парень с опаской протянул мне телефон. Набирая номер, я сохранял в памяти Леру, наши с ней вечера, ее улыбку...
   Вздохнув я наконец, нажал кнопку вызова:
   - Александр Егорович?
   - Да, - послышался недружелюбный голос.
   - Меня зовут Максим Воронцов и я знаю где ваша дочь.
   В ответ не раздалось ни слова.
   - Александр Егорович?..
   - Ты кусок дерьма, где она? Я тебя из под земли достану! Говори!
   - Кафе "Санторини". За вами следят. Постарайтесь оторваться.
   Нажав отбой и удалив из телефона номер, я отдал пареньку аппарат.
   До кафе я добирался на автобусе, то и дело оглядывая дорогу. Сомневаясь, что Косой приставил ко мне соглядатая, я все же перестраховывался.
   Сев за маленький столик вдали от людских глаз, я принялся ждать грозного отца моей возлюбленной.
   Сиротин явился спустя четверть часа, с черного хода. Едва увидев на меня, он рванул ко мне. Схватив меня за грудки он прошипел прямо мне в лицо:
   - Где моя дочь, говнюк?
   - Присядьте Александр Егорович, - я достал из кармана лист бумаги и протянул мужчине.
   Сиротин углубился в чтение. Я же наблюдал за его реакцией. На его лице сменялись эмоции от радости до грусти, от печали до надежды.
   - И что это значит? - мужчина поднял на меня тяжелый взгляд.
   - Только то, что мы должны сотрудничать. Нужно вытащить вашу дочь из этой клоаки, - глядя прямо на него, сказал я.
   - И что ты за это хочешь?
   Я понимал тревоги Сиротина. Я смотрел на него и видел отражение своих тревог. Поэтому просто ответил:
   - Спасти свою девушку.
   - Сначала поговорим о моей дочери. Где она?
   - Она в клубе.
   Сиротин с неверием уставился на меня.
   - Да. Она в "Арене". После неудавшегося побега, ее стерегут в два раза строже...
   И я рассказал майору все. О финальных играх, о моем участии в них, о роли Леры...
   Сиротин, нужно отдать ему должное, - ни разу не перебил. Слушал внимательно и отдельные моменты записывал в блокнот. Дослушав до конца, он сказал:
   - Нам нужна связь.
   Он выудил из бумажника сим-карту и передал ее мне.
   - Пользоваться не более нескольких минут, после - сразу отключать. Звонить в крайней необходимости. Встречаться будем на этом месте по средам и воскресеньям, в полдень. В это время тут полно народа. - Сиротин перевел дыхание и продолжил, - Приезжать в кафе на автобусе не стоит, выходи на следующей станции и возвращайся. Все понял?
   - Да, - коротко ответил я.
   Сиротин встал, и уже возле двери оглянулся:
   - Что там с твоей шлю... - он запнулся, исправившись, саркастично добавил, - девушкой?
   Я непонимающе уставился на него.
   - Что за помощь нужна твоей даме? - еще раз повторил полицейский. - На нее открыли дело? Или взяли за проституцию?
   Мент брезгливо поморщился.
   - Нет, - желчно ответил я, - ее держат в "Арене", в качестве заложника.
   Сначала ничего не происходило. Мы вышли из кафе и я почти запрыгнул на ступеньку автобуса. На мгновение оглянувшись, я понял, что мужчина начинает понимать о чем речь. Молниеносно лицо Сиротина пошло красными пятнами, когда до него дошло мое сообщение. Но я, в это время, уже был в автобусе.
   Грустно улыбнувшись я поплелся в клуб.
   Первой, кого я встретил возле клуба была Арина. Она восседала в своем синем спортивном феррари. Качнув бедром, она выбралась из машины, махнув мне рукой. Мне ничего не оставалось делать, как подождать ее:
   - Здравствуйте, Арина Андреевна, - немного саркастично, усмехнулся я.
   Она не отреагировала на сарказм и довольно мило произнесла:
   - Просто Рина.
   Я ответил на ее улыбку и приоткрыл дверь клуба, пропуская ее вперед. Арина продефилировала мимо меня, качая бедрами, затем остановилась и я, чуть было не столкнулся с ней.
   - Я хочу, чтобы мы стали друзьями, - проводя наманикюренным пальчиком по моей груди, прошептала она.
   Запнувшись, я пролепетал:
   - Конечно, Рина.
   Покачиваясь на своих десятидюймовых шпильках, она поплыла в направлении кабинета Косого, обернувшись у двери и помахав мне ручкой.
   Я все еще натянуто улыбался, когда меня толкнул Мишка.
   - Ты чего застыл? - удивился друг.
   - Думаю, ко мне подкатывает Арина, - растеряно прошипел я.
   Мишка громко рассмеялся, но увидев мою растерянность тихонько прошептал:
   - Я бы поостерегся этой леди, на твоем месте.
  
   Глава 14
   Обиженные женщины опасны вдвойне
  
   Обычные будни в "Арене" проходили по похожему друг на друга сценарию. Тренажеры, обучающие новичков и тренировочные бои, затем обед и поручения Косого. В моем ежедневном расписании появились посещения Леры.
   Я забегал к ней утром, принося завтрак, а после обеда просиживал с ней долгие часы. Вечером мы встречались только во время моих ночных дежурств. В такие дни я просиживал с ней ночи напролет, развлекая историями или рассказами о моей жизни. Наши отношения становились все теплее. Понемногу Лера смягчалась в отношение меня. Она все реже называла меня "жуликом", расспрашивала о моей сестре, родителях, но больше всего я хотел повторить тот поцелуй. Я никогда себя не считал нерешительным или робким, но рядом с этой девушкой я терялся. Она могла вести умные беседы, дралась как заправский боксер, а самое главное, была красива как грех - с ней я чувствовал себя примитивным негодяем.
   О визите к Сиротину я Лере не говорил. Стены тоже имели уши - рисковать я не хотел. За прошедшую неделю я звонил майору трижды, рассказывая о состоянии Леры и консультируясь в вопросах безопасности. Наша встреча с ним была назначена на будущую пятницу, к тому времени я смогу закончить план "Арены".
   Мент ни словом не обмолвился о том, что я сказал ему напоследок. Я улыбался, вспоминая его лицо, в то мгновение. Он, как истинный полицейский, понимал, что вернуть Леру важнее всего остального.
   Спускаясь в подвал, я перебирал в памяти детали плана, боясь забыть какую либо мелочь.
   - Скучала? - Едва войдя в камеру, спросил я, бросая пакет на стол.
   Лера была необычайно тиха. Она лежала на кровати, подогнув под себя колени. Я подумал было, что она снова начала хандрить. Девушка подняла голову и я увидел ее взгляд. В ее глазах была боль.
   - Лер, - испуганно прошептал я, - что случилось? Тебе плохо? Кто тебя мог обидеть?
   Стоя на коленях, перед кроватью, я ощупывал тело девушки, пытаясь найти источник боли. Она, рассерженно, оттолкнула мою руку и прошипела:
   - Не тронь меня!
   - Мы снова в контрах? - поинтересовался я.
   - Мне плохо. Становится легче, когда я не шевелюсь, - уже спокойнее добавила она.
   - Да что с тобой? - заорал я.
   Лера встала, пошатываясь, пошла к столу. Достав из-под него недопитое накануне виски, она сделала глоток прямо из бутылки.
   - Эй, ты пьешь на голодный желудок?
   Лера только зыркнула на меня своими зелеными глазами. В этот момент она была похожа на кобру, готовящуюся к прыжку. Немного помедлив она аккуратно опустилась на кровать, обхватив колени и спрятав лицо.
   - Максим мне нужна одна вещь. Ты сможешь прямо сейчас достать ее для меня?
   Испуганно уставившись на девушку, я прошептал:
   - Все, что угодно.
   - Мне нужно средство гигиены, для женщин, - я непонимающе смотрел на нее, не двигаясь с места. Тогда она добавила, - в особые дни.
   Я слышал тихий смех Леры, когда, словно пуля, вылетал за двери.
   Никогда еще я так не краснел, стоя в аптеке. В особенности, когда продавец начала перечислять... те самые средства...
   Кое как справившись с заданием, я вернулся к Лере. Закрывшись на несколько минут в туалете, она вышла, слегка покачиваясь:
   - Анестезия начала действовать, - улыбнувшись, сказала она, показывая взглядом на виски.
   Жестом пригласив прилечь девушку, я улегся рядом. Поглаживая разомлевшую Лерку, я прикрыл глаза. Через несколько минут она уже спала.
   Изучая расслабленные черты Валерии Сиротиной, меня пронзила мысль о том, что она совершенна. Представляя себе жизнь без встречи с нею, я покрывался холодным потом. Пусть там, за стенами "Арены" мы из разных миров, но в эти минуты я был рад, что она нуждалась во мне. Ведь я сам отчаянно нуждался в ней! Она делает меня лучше. Я стремлюсь не только понравится ей, но и быть достойной ее. В этой хрупкой маленькой девчонке было столько храбрости, решительности, достоинства и силы духа, что моя жизнь казалась мне временем, потраченным на пустяки.
   Уже взбираясь по винтовой лестнице наверх, я встретил Арину.
   - Макс, - медовым голосом, так похожим на интонации Косого, поприветствовала она меня.
   Я кивнул, останавливаясь, чтобы пропустить девушку.
   В последнее время меня пугала та настойчивость, с которой Арина меня изучала. То и дело появляясь на моем пути, она пристально рассматривала меня, словно я невиданная диковинка. Я старался не обращать внимания на ее эскапады, но частенько эта дамочка заставала меня врасплох.
   - У тебя ведь в субботу выходной? - хитро спросила Арина.
   - Да, - я недоуменно уставился на нее.
   - Я заеду за тобой, в девять.
   - Зачем?
   - Увидишь, - красавица молча развернулась и эффектно выскользнула из клуба..
   Моя самоуверенность боролась со страхом перед Косым. Что она задумала? Ее мне еще не хватало!
   Пятница выдалась напряженной еще и от мыслей, что вертелись в моей голове. Что мне делать с Ариной? Мишка весь день где-то пропадал, его телефон молчал, поэтому сообщить последние новости ему, я не мог.
   Как бы я не сопротивлялся сам себе, но в девять утра я стоял на перекрестке. Одетый, как и подобает в джинсы - подходящую в любых случаях и простую черную футболку, я ожидал Арину.
   Она не опаздывала. Ровно в девять я садился в ее спортивную машину. Тачка неслась по улицам, обгоняя ветер.
   - Классная машина, - начал я разговор.
   - Ездит, - пожала плечами девушка.
   - Так, что ты хотела?
   - Увидишь.
   Мы подъехали к двухэтажному дому, красивому и ухоженному, тут была даже лужайка. Она вошла в дом, кивнув мне, приглашая внутрь. Роскошь внутреннего убранства дома поражала. Тут были картины, антикварные вазы и статуэтки. А само убранство дома напоминало Версаль: лепнина, фрески и позолота. И, скажу честно, мне тут совершенно не понравилось. Будто я попал в музей.
   Открыв небольшой глобус, он оказался баром, Арина достала бокалы и бутылку джина. Разбавив его с тоником, она предложила один из бокалов мне.
   - Я сейчас вернусь, - глотнув из своего бокала, заявила девушка.
   Я ходил по комнате разглядывая вещи, будто музейные экспонаты. Не зная цен на такого рода вещи, я решил, что тут лежит несколько миллионов долларов. Когда коктейль был допит, Арина все еще не возвращалась. Я подошел к глобусу, решив, что девушка не обидится, если я налью себе еще. Едва налив второй бокал, я услышал шаги, обернувшись, я потерял дар речи. Бокал вылетел из моих рук разбившись вдребезги.
   Передо мной стояла Арина, но на ней было надето только кружевное алое боди и туфли того же цвета. Я, открыв рот, смотрел на нее скользя глазами от макушки до пяток.
   - Что это значит?
   Выглядела она и впрямь шикарно. Тонкий каблучок дорогих туфель выгодно подчеркивал длинные стройные ножки. В сочетании с тонкой талией грудь казалась вываливалась из кружевных чашечек бюстье. А ухоженные русые локоны нежно обрамляли красивое лицо.
   - А ты как думаешь? - не смущаясь ответила она.
   Она небрежно шагая, подошла к кофейному столику, где оставила свой джин, подняв бокал, направилась ко мне. Элегантно ступая, покачивая бедрами, она остановилась в нескольких сантиметрах от меня. Ее тщательно наманикюренный пальчик спустился по моей груди, животу и остановился в нужном месте. Поглаживая, она притянув другой рукой меня за шею впилась мне в губы жестким поцелуем.
   Мысли неслись как паровоз. Красивая приятная девушка ждущая секса, не возбуждала во мне никаких эмоций. Безымянные девушки из дорогих гостиниц вызывали во мне гораздо больший объем чувств. Арина казалась мне просто куклой: красивой, шикарной, дорогой, но совершенно пустой внутри и, ее заигрывания были совершенно нелогичны и неприятны для меня.
   Прервав поцелуй, я попытался четко сформулировать свои мысли:
   - Прости Рина, ты шикарная и все такое, но я... прости.
   И, я попросту сбежал, замешкавшись у двери, где хитроумные запоры не хотели открываться.
   - Ты пожалеешь об этом, - желчно заметила Арина, глядя на меня злым взглядом.
   Я знал этот взгляд. Это глаза, так схожи с глазами Косого, в тот момент, когда он зол. Зная хитрость его и его доченьки, мне хотелось вернутся, но я, почти дрожа, отправился на автобусную станцию.
   Оставляя позади обозленную Косилину, я уже знал, что ее месть будет тонкой и жестокой.
   Пока я ехал в такси, меня не покидали мысли о Лере. Вчера, когда я пришел под вечер к девушке с едой, она все еще отдыхала. Чтобы не тревожить ее, я занес еду и тихонько вышел. Зная уже немного о ее характере, я понимал, что сегодня она будет просто в бешенстве. Общительная по натуре девушка, не могла надолго оставаться одна. Чтобы как то ее смягчить я взял на себя смелость купить большой торт к полагающемуся ей обеду.
   Едва ступив на порог комнаты, я понял, что был прав. Лера была в язвительно-сварливом настроении:
   - Привет жуликам, - колко рявкнула она.
   - Я принес тебе торт, - льстиво начал я.
   Она сидела на кровати, поджав под себя ноги. Закрытая книга лежала рядом.
   - В качестве извинения? - Яд в ее голосе не оставлял никаких сомнений, что дела мои были плохи.
   Чтобы не раздражать ее еще больше, я молча подошел к столу и стал выкладывать из сумки еду. Немного погодя, Лера медленно встала. Запах еды, очевидно, привлек ее. Когда она пошла к столу, я вынимал торт.
   - Я заслужил благодарность? - Она не отвечала.
   Когда я повернулся к девушке, что то в ней изменилось. Она не смотрела на торт, она чуть наклонила голову ко мне, будто собиралась поцеловать. Мое мужское эго ликовало. Чуть пригнувшись и сомкнув губы бантиком, я ждал поцелуя и совершенно не ожидал услышать:
   - Ты был на свидании?
   - Что? - Удивился я.
   - От тебя воняет женскими духами!
   Машина Арины была насквозь пропитана ее приторными духами, не удивительно, что Лера почувствовала их.
   - Ревнуешь? - задел я ее.
   - Еще чего!
   Резко развернувшись девушка уселась на кровать, всем видом демонстрируя свое безразличие. Я попытался ее смягчить:
   - Разве я не заслужил поцелуй?
   Присев рядом с Лерой, я спрятал ее выбившийся локон за ухо и прошептал прямо на ухо:
   - Не уйду без поцелуя.
   Я ожидал чего угодно, даже хука с правой, но не того, что произошло. Она повернула голову и наши губы встретились. Я целовал ее нежно, едва касаясь губами, тогда она взяла инициативу на себя. Закинув руки мне на шею, она зарылась руками в мои отросшие волосы и притянула меня к себе. Требовательно, вжавшись в мое тело, со страстью она впилась в мой рот. Это был именно тот поцелуй о котором я мечтал, глядя изо дня в день на Лерку.
   Мы вжимались друг в друга, не обращая внимания на окружающую обстановку, мечтая не останавливаться.
   С тяжелым дыханием мы упали на кровать, пытаясь отдышаться. Не думая, я сказал:
   - Достаточно было бы поцелуя в щеку...
   Она не была бы Леркой, если бы спустила мне это. Тут же в меня полетела подушка. Откинув ее в сторону, я перекатился на Леру и тихо прошептал:
   - Не нужно это портить, - и вновь впился в ее губы.
   Она не сопротивлялась, напротив, Лера обвила меня ногами и притянула еще ближе к себе.
  
  
   Глава 15
   Подготовка к главному бою
   Дни складывались в недели. Моей главной заботой была Лера. Мы проводили с ней каждую мою свободную минуту, а ночи, ночи были наполнены жаркими поцелуями и не менее жаркими клятвами. Я любил ее едва увидев, и, чем больше узнавал, тем больше влюблялся.
   Лера не давала мне спуску, с ней всегда нужно было быть на стороже. Быть может именно это больше всего и привлекало меня в ней.
   Первое о чем я подумал выходя от моей девочки утром - ее отец. Тем более именно в этот день мне предстояло встретится с Сиротиным. План был готов и тянуть было нельзя. Косой планировал месяц на подготовку, а уже минуло три недели. Косой, будучи очень хитрым, понимал, что финальная битва должна быть обставлена с максимальной осторожностью. Чем неожиданнее назначенный день -тем лучше.
   Едва я открыл дверь, Лерка кинулась мне на шею. За страстным поцелуем последовала новая ласка. Наконец, пройдясь пальчиками по моей спине, она засунула руки в карманы моих джинсов и окаменела.
   Не очень поняв что случилось, я стоял в нескольких шагах от нее, пялясь на карточку в руках девушки. Она поворачивала ее со стороны в сторону, разглядывая красный след от помады на уголке карточки и имя на другой стороне, вместе с номером комнаты в отеле.
   - Макс, что это? - Лерка сжимала в руках кусок пластика, размахивая им из стороны в сторону.
   - Ключ, - неуверенно начал я.
   - Вижу что ключ. Но не понимаю почему на нем поцелуйчик и подпись: "Лиза".
   Последнее слово она произнесла саркастичным тоном.
   - Да ладно тебе Лерка, не ревнуй, - бархатным голосом, произнес я, протягивая к ней свои руки.
   Она оттолкнула меня и присев на край кровати,отвернулась к стене.
   - Хорошо, - сдался я, - что ты хочешь знать?
   - Откуда это у тебя?
   - Пока был в душе, девица засунула. Наверное..
   - Наверное?
   - Да не знаю я, - взорвался я, - они всюду то ключи суют, то тр... белье свое.
   - Белье?
   - Ну, да. Суют в карман с визиткой или ключ. Как эта, - я кивнул на карточку.
   - Это типа свидания?
   - Нет, Лерка, - грубо ответил я, - это типа секса!
   Глаза моей девочки расширились и она с омерзением кинула ключ на стол.
   - И ты...
   - Да, ходил. Но теперь, - я присел с нею рядом, - теперь у меня есть ты.
   Опасливо я положил руку ей на плечо. Не увидев негативной реакции, я придвинул девушку ко мне. Она положила голову мне на плечо и я вздохнул свободно. Однако я рано расслабился. Неожиданно Лерка взяла локоть в захват и уложила меня лицом в подушку, сев мне на спину.
   Я не сопротивлялся, гадая, что она будет делать дальше. Потом я почувствовал теплое дыхание моей девочки на шее и тихие слова:
   - Узнаю еще об одном таком ключике, кое-что оторву. Кивни, если понял!
   Со смешком, я кивнул головой. Тотчас-же она соскочила с меня и принялась рыться в сумке, которую я принес для нее.
  
   Лера уютно устроилась на моем плече, как будто мы милая семейная пара, во время просмотра сериала. Я одной рукой обхватывал ее тело, а другой гладил ее спину, добравшись до голого тела между майкой и брюками.
   - Я хотел бы пригласить тебя на свидание. Настоящее, - вырвалось у меня.
   - Хм, а куда бы ты меня повел?
   - Почему повел бы? Обязательно поведу!
   - Куда же?
   - В кино? Ты хотела бы? Попкорн, кола и места в последнем ряду.
   - Возможно, - улыбнулась она, - места для поцелуев, заманчиво. А еще?
   - Еще? Я повез бы тебя на море. Мы ходили бы босиком по влажному песку и слушали звуки моря. Это все банально?
   - Да, но мне нравится. Мне сейчас этого не хватает.
   - Ты права...
   Лера не издала ни звука, но я знал, что она подавлена. Ее чувства, неизвестно как, стали и моими тоже. Возможно это связано с гормонами или именно это называется простым словом - любовь. Чувствуя как теплая влага течет по моей шее, я лишь крепче прижал Лерку к своей груди, зная, что слова не помогут. И сказал единственное, что хотел, чтобы она знала:
   - Я люблю тебя и не позволю обидеть.
   - Я знаю, - услышал я в ответ, зная, что это ее способ сказать мне"доверяю".
   Не слышно было ни звука. Мы были слишком низко под землей, чтобы до нас долетали звуки города, только часы отсчитывали секунды, будто в насмешку за наши попытки продлить минуты проведенные вместе.
   Приближалось время расставания вновь. Мы молчали, не потому, что не было слов, а потому, что их было слишком много. Молчание тоже многое может сказать, только комок в горле не дает произнести ни звука...
   Истекали последние минутки, Лера напряглась сильнее вжавшись в мое тело.
   - Пора? - тихо прошептала она мне на ухо.
   - Да, -также тихо ответил я.
   - Иди.
   Но мы лежали все также прижавшись друг к другу, пока стрелка часов не показала ровно шесть. Тогда я встал, нежно сняв с себя руки любимой. Она не посмотрев на меня, вжалась лицом в подушку, сжав кулаки. Поцеловав ее затылок, я наконец, с грохотом открыл железную дверь, отгораживающую Леру от реального мира.
   - Я приду утром, - прошептал я, понимая, что Лера это знает.
   Уже закрыв дверь на замок, я услышал тихий всхлип, но от опрометчивого шага меня остановил противный голос:
   - Как там наша пленница?
   - Ты меня напугала, Рина, - у меня на лице появилась сокрушительная улыбка, рассчитанная на то, что Арина забудет зачем она здесь.
   - Я не хотела тебя пугать, - соблазнительным тоном прошептала знойная барышня.
   Походкой модели она подошла ко мне и положила руку мне на грудь, слегка поглаживая.
   - Искала меня?
   - Да, тебя ищет отец.
   - В самом деле? Тогда я должен поспешить.
   Убрав ее руку, я пошел было к лестнице, но ее слова остановили меня:
   - Мне нужен ключ от камеры пленницы.
   - Прости, но Косилин четко объяснил у кого находятся ключи. Мне не велено кому либо перепоручать девушку.
   Я самодовольно усмехнулся и помахав ими перед носом рассерженной Арины помчался по лестнице наверх, перескакивая через две ступеньки.
   - После этого разговора все может измениться, - прошипела она мне вслед.
   После этих слов волосы на моем затылке встали дыбом. Страх пополз по мне, подбираясь к самому горлу. За несколько минут я умер тысячами смертей, придуманных для меня Косилиными.
   Не зря Мишка предупреждал не злить Арину. Теперь я понял почему. Жаль, что меня осенило так поздно.
   Ей хватило несколько часов, пока я был в тренажерке, затем Старков жестом указал мне на кабинет шефа. Все! Началось...
   Косой восседал на своем законном месте, в центре комнаты. В его руках был бокал с чем-то, наверное, жутко дорогим. На столе в хрустальной пепельнице тлела сигара, отчего в кабинете стоял приторный запах.
   - Ты хотел меня видеть? - едва войдя, спросил я.
   - О! Воронцов!
   Словно гостеприимный хозяин он махнул рукой, приглашая войти. Я всегда удивлялся его манерам. Ведет себя, словно гостеприимный хозяин, а затем выплескивает на тебя ушат грязи и при этом милая улыбка не сходит с его лица.
   - Присаживайся. Выпьешь бренди?
   Покачав головой, я смотрел на Арину, стоящую позади Косого. Ее улыбка больше походила на оскал, в чертах лица теперь больше угадывались повадки Косилиных. На генном уровне передалось, наверное.
   Колотило меня жестко - час расплаты пришел.
   - Положи ключи на стол, - твердо, отсекая все возражения заявил он.
   - Ключи? - все еще сопротивляясь, я сделал непонимающий взгляд.
   - От "люкса" Сиротиной. Через три дня финал, мы же не хотим повторения прошлых игр?
   - Можете не переживать, такого, как в прошлый раз не повторится.
   - Конечно нет, - растягивая слова произнес Косой. - Потому, что с этого момента Сиротина, не твоя забота.
   Больше у меня не было аргументов, да и тон Косого проесекал все попытки сопротивляться. Молча положив ключи на стол, я пошел к выходу. Уже открыв дверь, я все же поинтересовался:
   - Кто заменит меня?
   - Повторяю, - уже более грубо, заявил Косилин, - это не твоя забота.
   Тихонько затворив дверь кабинета Косого, я почти бегом направился к выходу из клуба, на ходу меняя сим-карту на телефоне. Увидев первую скамью, на своем пути, я упал на нее и набрал номер:
   - Александр Егорович?
   - Воронцов? Что слу...
   Я не дал договорить Сиротину:
   - У меня забрали ключи. Через три дня игры. Что делать?
   Помолчав несколько минут, мент резко сказал:
   - Меняем план действий. Встречаемся сегодня на прежнем месте.
   С каждой встречей с Егорычем, я все больше начинал уважать его. Не смотря на то, что его дочь неизвестно где и с кем, он не паниковал, а предпочитал действовать. Пока я неумело пытался дать ему какие бы то ни было сведения, он систематизировал информацию, рисуя на листке бумаги непонятные мне знаки и символы. К концу каждого нашего разговора Сиротин методично, по порядку излагал мне факты, призывая меня подтвердить так ли это. К настоящему моменту у них был подробный план "Арены", схема выходов и входов, а также черновой план захвата здания омоном.
   Эта встреча не стала исключением из правил. Мы встретились на съемной квартире, предназначенной для этого случая. Истерил и заикался от страха только я, Егорыч же рявкнул на меня, заставляя собраться. Повторяя дважды каждый пункт плана, Сиротин принуждал меня снова и снова заучивать наизусть каждый мой шаг.
   - Максим, - впервые навзвав меня по имени, начал Сиротин, - соберись. На кону жизнь моей дочери.
   - Да, - дрожащим голосом, твердил я, - я все сделаю как нужно.
   - Тебе нужно все сделать до начала игр, но после осмотра территории.
   Егорыч ногой подвинул ко мне сумку.
   - Ты говорил в клубе, что потянул спину?
   - Да, все, как вы велели.
   - Тогда оденешь пояс на себя, особо не пряча. Скажешь, что соседка дала, велела носить, не снимая. Там во внутреннем шве, спрятаны все приборы. Крепить на двусторонний скотч, по одному - помни о камерах видеонаблюдения.
   - Они проходят рейдом в поиске жучков за день до игр.
   - Ну, так поставь их утром. А это, - Сиротин протянул мне прибор, - глушилка, выключишь когда войдешь в клуб, так точно не обнаружат. Самое главное поставь один из жучков там, где планируешь пересидеть с Леркой. Когда войдешь в эту комнату, где бы это ни было, закрой щеколду и дай команду "Старт".
   Мы говорили до полуночи. После нескольких часов сна, я отзвонился Косому, дел на этот день не оказалось, в клубе полным ходом шла подготовка. Спустя много времени я думал, почему Косой меня тогда не перепроверил? Ведь он не доверял никому. Почему он был во мне уверен? Только после финала я понял, что дело было не в доверии, у него на всех была ответка.
  
   Глава 16
   Последний день
  
   - Миш, у меня к тебе просьба...
   Этот разговор состоялся за день до игр. Я перестрел Мишку в квартале от клуба.
   - Что ты натворил? - не глядя на меня, спросил Мишка.
   - Натворил, еще как! В общем я прошу не появляться завтра на играх. Ни тебе, ни Лиле, особенно ей, лучше не приходить в "Арену" вовсе!
   Я смотрел прямо на него, не отводя взгляд, предупреждая, что это не шутки.
   - А ты?
   - Со мной в любом случае, все не так просто. Не приходите, прошу.
   - Лилька упертая...
   - Привяжи ее к кровати, сделай что сможешь.
   Я отвернулся и пошел к автобусной остановке, не оглядываясь, но все еще чувствуя напряженный Мишкин взгляд.
   Как я пережил ночь без Лерки, а потом еще одну - не знаю. Нервы были на пределе. Все время грезились кошмары, как в фильмах ужасов. Перед глазами стоял образ Леры, а на сердце был полный раздрай. Настало утро "судного дня" как раньше, под звуки клаксонов и писк ноута, сигнализирующее о письме от Анютки.
   Сколько же я не видел сестру?
   Пытаясь казаться спокойным и собранным, я набрал номер телефона Ани.
   - Привет, сестренка!
   - Макс! - Анюта завизжала в трубку.
   - Я тоже соскучился, - наигранно жизнерадосным голосом, добавил я.
   - Максим, когда тебя ждать?
   - Скоро, очень скоро.
   - Ты всегда так говоришь, - насупилась сестрица.
   - Как учеба? - соскочил я.
   - Ой, мне же Горка работу предложил. У себя на фирме. Сказал, что такой сисадмин на дороге не валяется, - гордо заявила Аня.
   Горка это тот самый упрямый сын Карловых - Егор. Его Анюта быстро переименовала в ласковое - Гора.
   - Как он с родителями? Больше не ссорятся?
   - Нет, - засмеялась Анюта, - теперь я с ними ссорюсь!
   - Ты? - удивился я.
   - Ага. Мне дядя Леша работать не разрешает, а я хочу жить нормально. И тут такое дело...
   - Что?! - Я реально испугался. - Что то с сердцем? Ань?
   - Нет, Максик, ты не волнуйся!
   - Что с тобой? Говори, а то у меня разрыв сердца случится!
   - Меня замуж позвали, - тихо сосналась моя маленькая сестренка.
   - Замуж? Кто? Как? Когда? - вопросов было больше, но я замолчал. Предпочитая, чтобы Анька ответила наконец.
   - Гора.
   - И...
   - И я согласилась. Он хороший. Правда. И... я его люблю.
   Ответом ей было мое молчание.
   - Макс?!
   Хорошо было забыть о своих бедах в разговоре с сестренкой. Однако сейчас все налетело на меня, словно ураган. Она уже не моя маленькая сестренка, а взрослая девушка Анна Воронцова, скоро станет степенной замужней дамой. Хотя эта сорвиголова врядли станет степенной. Улыбнувшись про себя, я услышал:
   - Максик, ты обиделся? Я и тебя люблю...
   Я засмеялся в голос и услышал ее обиженное сопение.
   - Анют, не дуйся. Просто я представил тебя замужней дамой.
   Анькин смех вторил моему.
   - Да уж я тоже себе это плохо представляю. Ничего, научимся, - уже серьезно сказала сестра.
   - Анют я рад. Правда. Очень рад, что ты счастлива.
   - Максим, у тебя прада ничего не случилось?
   Моя сестра не жила со мной больше пяти лет. С тех пор, как Карловы забрали ее на реабилитацию. Спустя какое то время, положенного на послеоперационный период, она поступила в универ, получила комнату в общежитии, частенько наведываясь в гости к старым знакомым - Карловым. Познакомилась там с будущим мужем. И тем не менее до сих пор видела меня насквозь.
   Как можно жизнерадоснее я рассмеялся и сказал:
   - Не выдумывай того, чего нет. Все мне пора, позвоню через пару дней и мы решим когда и где планирать свадьбу. Хорошо?
   Анюта сразу повеселела и забыла о подозрениях. На этой ноте я поспешил с ней распрощаться, чтобы начать сборы.
   Оставив дома ненужные эмоции и быстро добравшись до клуба, я расслабленно входил внутрь. На мне прочно держался "соседкин" пояс на собачей шерсти.
   - Макс, что это? - поддел меня безсменный Николай.
   Я только хмыкнул.
   Выловив Сашку Васютина, я ненавязчиво поинтересовался, кого приставили к пленнице.
   - Ее увези куда то, - Васютин пожал плечами.
   У меня словно остановилось сердце, а затем ухнуло так, что отдало в голову.
   - Куда?
   - Не знаю, Старков сказал, что на играх она будет. А что?
   - Да так...
   Зайдя в свою коморку я выдохнул. Немного отпустило. Оставалось не так много времени, а работы было много. Распаковав свои сокровища, я решил четко следовать плану Егорыча. Спасибо, что он заставил выучить его наизусть.
   "Помни, каждый шаг, каждое движение, даже каждый свой вздох, ты должен четко контролировать, действуя строго по пунктам..." - эти слова я твердил себе, когда, улыбаясь и подшучивая с парнями вешал приборы в заранее оговоренные места.
   Время приближалось к вечеру, а я еще не попал в кабинет Косого. Тут на помощь пришла Арина.
   - Рина, ты выглядишь просто обалденно! - восхищенно воспевал я ее красоту.
   - Тебе нравится?
   - Очень, - с придыханием заметил я, все еще продвигаясь за ней в кабинет Косилина.
   Арина клюнула на мое позерство и затащила меня в кабинет отца, просто кинувшись мне в руки. Незаметно отступая к столу, я ткнул пальцем под столешницу и оторвавшись от цепких рук Арины, с досадой произнес:
   - Жаль отрываться, но мне пора в гримерку.
   - Мы встретимся после. - Утвердительно заявила она, выставляя меня из кабинета.
  Чувствовал я себя как то странно. Что то между Штирлицем и Джеймсом Бондом, однако поджилки у меня тряслись знатно. Если бы от сегодняшнего дня зависела лишь моя жизнь, еще и посмеялся бы. Добравшись до гримерок, я замер -из соседней выходила Лиля.
  - Ты что тут делаешь? - прошипел я на ухо девушке. - Ты сумасшедшая? Я же предупреждал! Мишка говорил?
  Лилька вырвалась и со злостью заявила:
  - Я давно вышла из возраста, когда что то за меня решали другие.
  - Идиотка, - зло зарычал я. - Тут сейчас начнется невообразимое.
  До Лили наконец дошло. Она растерянно смотрела на меня и взглядом искала Михаила.
  - Дошло?! - я не скрывал неудовольствия.
  Мишку я увидел спустя минуты три:
  - Ее не переубедишь, - прошипел друг.
  - Еще двери не заперты, бери ее подмышку и валите. Не хватало еще о вас думать.
  - Я попробую, - Миша рысью метнулся в раздевалку.
  Зделав пару глубоких вдохов, я абстрагировался от всего, что было сейчас лишним. Я их предупредил, дальнейшее пойдет по моему плану. Вернее по плану Егорыча...
  Зал сиял всеми красками. Шифоновые балдахины наполняли арену романтичной аурой, а там за стеной бойцы готовились к решающим боям.
  Под аплодисменты разномастной публики Косой выступил со вступительной речью, вещая о начале ежегодных игр. Толпа ревела, а на арену вызвались бойцы со знакомыми мне лицами. В первых рядах на арену вызвали Васютина. Я нахмурился, Сашка же рвался в бой.
  Странно, но его соперником был определен мой старый знакомый - Мармон.
  Начался бой, Сашка был слишком юн для Мармона. Он только уворачивался от ударов, а напасть сам не мог. Я стоял сжав кулаки, словно я там, с ним, на арене. Мармон зарядил Васютину в живот, тот согнулся попалам, упав на колени. Тогда, подойдя к Сане со спины, Мармон ударил моего друга локтевым суставом по затылку.
  Васютин отключился, а я хотел побежать к полю, забрать его, но Косой не поднял руку, возвещая о конце боя. Все ликовали, когда Саня пошатываясь встал. Он все таки нашел силы бросится на противника. Головой врезавшись в его живот, Саша свалил Мармона, никак не повредив ему при этом. Завязался бой, больше похожий на избиение. Когда в следующий раз Васютин упал, он был весь в крови, нос был сломан и запястье на одной руке не работало.
  Улыбаясь, Мармон ударил моего товарища в кадык, после чего тот начал задыхаться, а затем, завершил бой любимым приемом - подпрыгнув и всем весом врезавшись в противника.
  Васютин лежал не шевелясь. Косой поднял палец вверх, показывая, что Мармон одержал победу. Зал ликовал, а я стоял, словно парализованный.
  Вышли два человека с носилками. Они были одеты в белые тоги. Словом игры продолжались несмотря ни на чье горе. Погрузив парня, носилки вынесли. Чтобы не раздражать Косилина, я начал пробираться вслед за другом.
  - Эй вы, постойте, - они обернулись.
  - Санек, что с тобой?
  Друг лежал не шевелясь, казалось он даже не дышит.
  Мое лицо перекосила гримаса боли, однако моя миссия была сейчас гораздо важнее чьей то жизни, даже моей.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"