Многое что изменилось: принятые в охрану люди освоились на новом месте, поняли свои профессиональные обязанности. Работа оказалась не тяжёлой и не сложной. Смотреть, чтоб на территорию предприятия не появлялись случайные люди, если такие оказывались, выпроваживать их. Смотреть и предотвращать хищения готовой продукции и производственных материалов, в случае необходимости досматривать сумки работников фабрики. Сама готовая продукция должна вывозиться через контрольно пропускной пункт (КПП) в установленном порядке и только при сопроводительных документах. Вынос напитков для работников фабрики разрешён только по специальному пропуску, нарушителей задерживать. Было много и других мелких обязанностей, которыми изобилует любая деятельность. Но свободного времени тоже оказалось много, и его в основном коротали за просмотром телевизора.
"Гражданские" недоумевали: "За что здесь платят деньги?" После того, как в конструкторском бюро они по восемь часов каждый день стояли у кульманов и рисовали чертежи, а потом, когда на предприятии перестали платить, потом и кровью добывали деньги на стройках, нынешняя работа показалась лёгкой, как дефиле по морскому бульвару, и от этого оказалась скучной. Но страна находилась в тяжёлом положении, и выбирать работу по душе, по своему интеллектуальному уровню можно было и не мечтать. И как ни странно, иностранцы своё обещание выполнили: за скучную работу они хорошо платили.
Смена длилась сутки - от восьми часов утра до восьми часов утра следующего дня. Затем следовал перерыв трое суток, люди отсыпались, отдыхали, и снова шли на работу. И тремя свободными сутками каждый распоряжался по своему усмотрению, большинство людей опять шло, но уже на другую работу.
Милиция работала в другом графике: днём заступали на дежурство рядовые ОМОНа, ночью - офицеры районного отдела. Следующий выход происходил тоже через трое суток.
С лёгкой руки Дениса Кокарева, острослова и балагура, объект - фабрика по розливу безалкогольных напитков среди шифрующийся милиции получила название "Караганда". И часто слышался следующий разговор по телефону:
- Ты где? - спрашивал голос в трубке.
Отвечали:
- В Караганде!
Не знающие недоумевали, знающие понимали.
За эти несколько месяцев люди не только освоились на новой работе, но и сдружились. Русская черта - неважно кто ты есть, главное, чтоб человек был хороший, весел, бодр, не ныл и не плакал о тяжёлой жизни, сыграла и здесь свою роль. Поэтому никто не обращал внимание: милиционер ты или простой человек. В силу ранее названных причин существовало два начальника охраны: Николай Саморуков отвечал за "своих", милицией руководил капитан Василий Николаевич Зуев. И такими дружескими отношениями между милицией и простыми людьми Зуев был не доволен, но изменить создавшееся положение не мог.
Июль. Жара. День спокойный и неинтересный. В конце смены - рабочая смена работников фабрики оканчивалась в семнадцать ноль ноль - пять охранников сидели в тесном помещении и смотрели телевизор. Из редко пара гражданских или омоновцев вставала со своих мест и шла осматривать территорию - шла в обход. Их фигуры виднелись то среди зарослей ивняка у забора предприятия, то у пожарного водоёма. Единственное развлечение днём - бесплатный обед, организованный иностранцами, давно осел в желудке и забылся. Он прерывал дневную скуку, затем всё вновь повторялось. Такая работа!
Как ни странно, из Саморукова получился хороший начальник. Он сумел организовать работу так, что все друзья и бывшие сослуживцы по авиационному предприятию беспрекословно ему подчинялись. Он был требователен и объективен, деловит и откровенен, всегда говорил правду в лицо и не скрывал свои истинные намерения, и его ценили за это, и когда возникала конфликтная ситуация (а в охране всегда что то случается), провинившиеся на него не обижались. И было странно видеть, как он, подняв голову, стараясь быть выше, отчитывает за провинность высокорослых подчинённых. Даже омоновцы внимали ему. Капитан Василий Николаевич не принимал участия в организации охраны. Поэтому именно стараниями Николая служба безопасности работала исправно, чётко, как немецкая техника. (Скажу по секрету, не будь строгого Саморукова, там такое бы началось! ...)
Наконец, часы стали показывать без пятнадцати пять, Николай засобирался домой - у него был свой график, он работал, как и рабочие, каждый день до пяти часов вечера. От быстрых движений края пиджака его чёрного костюма распахнулись, открыв белую рубашку (вид обязательный для всех начальников подразделений, на этом настаивали иностранцы). Он с шумом захлопнул журналы, лежащие на его столе, подошёл к окну, взял с подоконника сложенный синий полиэтиленовый пакет с личными вещами и быстрыми шагами направился к двери. Остановился.
- Побольше бдительности!" - произнёс он строго и ушёл.
- Не беспокойся, всё будет хорошо! - ответил вдогонку ему Григорий Давыдов.
Он сел за пульт слежения, камеру, стоящую на крыше высокого цеха, повернул на дорогу, по которой удалялся Николай, и когда тот скрылся за поворотом, громко воскликнул: