|
|
||
Общество в тоталитарном государстве: психология человеческого стада.
Государство при помощи такой идеологии создает аппарат подавления личности и аппарат управления обществом. Личность опасна для тоталитарного государства, она генерирует идеи, она задает вопросы; кроме того в тоталитарном государстве может быть только одна полноценная личность - личность вождя:
Кто хочет быть вождем, тот будет облечен неограниченным авторитетом, но должен будет нести также самую тяжелую ответственность. Кто к этому неспособен, кто слишком труслив, чтобы нести все пос-ледствия за свои действия, тот не годится в вожди. К роли вождя призван только герой. Весь прогресс и вся культура человечества основаны исключительно на гениальности и энергии личностей, а ни в коем случае не являются продук-том "большинства". Чтобы наша нация могла вернуть себе свое величие и свою силу, она должна суметь культивировать личность и вернуть ей все права. (Гитлер А., Моя борьба)*.
Эта реприза построена в духе свойственного тоталитаризму двоемыслия. С одной стороны, подчеркивается значение личности, с другой стороны, все опять сводится к личности вождя.
Бенито Муссолини в своей Доктрине фашизма называл государство высшей формой проявления личности, главным способом реализации всех ее потребностей. Согласно его теории, вне государства личность не представляет собой индивида, способного иметь субъективные права и обязанности.
Главным способом подавления личности, кроме подчинения правящей идеологии, является политика всеобщего равенства. Это же утверждает и А. Гитлер в своей политической программе: Его (государства - прим. автора) собственная цель состоит в сох-ранении и в дальнейшем развитии коллектива одинаковых в физическом и мо-ральном отношениях человеческих существ.*
Уравнивая и усредняя, государство формирует из противоречивого общества однородную толпу. Это своего рода абсолют, но абсолют со знаком минус, абсолют подчинения.
Функции управления этатичным обществом выполняют специальные организации, которые руководствуются как политическими, так и идеологическими принципами. Помимо прочих инструментов государственного принуждения, тоталитарное государство широко применяет террор. Причем террор угрожает не только настоящим преступникам, но и тем, кто совершил разного рода проступки, которые считаются теперь преступлениями против государства. Террор становится не столько мерой наказания, сколько превентивной мерой, заставляя общество жить в атмосфере постоянного страха.
Для тоталитарного государства характерно разделение общества на тех, кто с нами и тех, кто против нас. Враг (и внутренний, и внешний) является неотъемлемой частью арсенала тоталитарного аппарата власти. Причем врагом может оказаться любой гражданин государства: и тот, который предпринимает конкретные действия с целью свержения власти, и тот, чьим единственным преступлением является критика режима, и тот, кто не совершал противоправных действий, но стал жертвой доноса.
Таким образом, в тоталитарном государстве террор и страх используются не только как инструмент уничтожения и запугивания действительных и воображаемых врагов, но и как нормальный повседневно используемый инструмент управления массами. С этой целью постоянно культивируется и воспроизводится атмосфера перманентной войны.
Одним из важнейших показателей проникновения тоталитарных начал во все сферы жизни является "newspeak" - новояз, который является средством, делающим трудным, если не невозможным выражение иных форм мысли. Ф. Хайек писал: "... легче всего убедить людей в подлинности ценностей, которым их заставляют служить, если объяснить им, что это те самые ценности, в которые они всегда верили, просто раньше эти ценности понимались неправильно. Характерная особенность всей интеллектуальной атмосферы тоталитарных стран: полное извращение языка, подмена смысла слов, призванных выражать идеалы нового строя"*.
Однако в конечном итоге это оружие оборачивается против режима. Так как люди вынуждены приспосабливаться к иррационализму языка, они вынуждены вести существование, при котором следовать официальным предписаниям невозможно, но необходимо делать вид, что руководствуешься ими. Это порождает как бы двойной стандарт в поведении тоталитарного человека. Появляются феномены, названные Дж. Оруэллом "doublethink" - двоемыслие и "thoughtcrime" - мыслепреступление. То есть жизнь и сознание человека как бы раздваиваются: в обществе он вполне лояльный гражданин, а в частной жизни проявляет полное равнодушие и недоверие к режиму. Таким образом, нарушается один из основополагающих принципов "классического" тоталитаризма: тотального единства массы и партии, народа и вождя.
Кроме того, двоемыслие проявляется еще и в том, что, безоговорочно принимая какой-либо идеал, навязанный властью, гражданин в то же самое время готов в любой момент от него отказаться - опять-таки по требованию власти. Дж. Оруэлл в 1941 году в своей статье "Литература и тоталитаризм" приводит такой пример: "... до сентября 1939 года каждому немцу вменялось в обязанность испытывать к русскому большевизму отвращение и ужас, после сентября 1939 года - восторг и страстное сочувствие. Если между Россией и Германией начнётся война, а это весьма вероятно в ближайшие несколько лет, с неизбежностью вновь произойдёт крутая перемена."*
При рассмотрении идеологии и власти в тоталитарном государстве уже упоминалось о том, что государство вмешивается во все сферы жизни общества, в том числе, и в сферу личных прав и свобод человека и гражданина.
Дж. Оруэлл по этому поводу писал: "тоталитаризм посягнул на свободу личности так, как никогда прежде не могли и вообразить. Важно отдавать себе отчёт в том, что его контроль над мыслью преследует цели не только запретительные, но и конструктивные. Не просто возбраняется выражать - даже допускать - определённые мысли, но диктуется, что именно надлежит думать. Личность изолируется, насколько возможно, от внешнего мира, чтобы замкнуть её в искусственной среде, лишив возможности сопоставлений. Тоталитарное государство обязательно старается контролировать мысли и чувства по меньшей мере столь же действенно, сколь контролирует их поступки"*.
Характерно, что на бумаге эти права не только признаются, но зачастую и гарантируются государством. К примеру, в сталинской конституции были гарантированы почти все права человека, которые на деле практически не выполнялись.
Гитлер А. Моя борьба. Т- ОКО, 1992.
Гитлер А. Моя борьба. Т- ОКО, 1992.
Хайек Ф.А. Дорога к рабству. Новый мир, 1991, 7-8.
Оруэлл Дж. 1984 и эссе разных лет. Москва, Прогресс, 1989
Оруэлл Дж. 1984 и эссе разных лет. Москва, Прогресс, 1989
|