Мне кажется, нас ждет палата,
Не та, где на перине спишь,
Указывая пальцем в пищу,
Тарелки на пол, слуг журишь.

Нет, нас воспитали розги,
По трафарету каждый вздох.
Мы не хотим пижам в полоски,
Но нет альтернативных слов.

Мы знаем, как почтенны судьи,
Хоть те, не знают как судить.
И не пробиться будет в люди,
Если им ноги не отмыть.

Мы будем слова нелюдимы,
Хотя стоим в толпе зевак.
Они ужасно горделивы,
Но не узнают, что да как.

Они не помнят наши лица,
И не узнают голосов.
Зачем в руках нужна жар-птица
Если она сбивает с ног?

Но разлетится наше имя
По всем полям и городам.
И будет слышаться отныне
Во всех неслыханных углах.

И те, кто раньше были слепы,
Идут по сторонам глядя.
Теперь им кажется, что Имя
Дойдет до всякого огня.

А что с нас взять, мы тоже люди,
И тоже стынет в жилах кровь.
Мы только прятаться не будем,
Но будем падать вновь и вновь.