Своего рода продолжение фанфика "Здравствуй, брат". Но теперь уже князь Глеб, Горясер и повар Торчин...
- У меня тут возникло маленькое затруднение, братцы. И вы сейчас поможете мне его разрешить. Не так ли?
Горясер Ждинич подбросил в воздух нож, который до того задумчиво вертел в руках, поймал его и поднял взгляд на трех человек, только что одновременно бухнувшихся перед ним на колени. За спинами затравленно озирающихся по сторонам пленников высились двое варягов с обнаженными мечами.
- Тут вот какое дело, - продолжал меж тем Ждинич, не дожидаясь ответа. - У меня есть приказ - убить вашего господина, - кончик ножа у него в руке смотрел правее коленопреклоненных, туда, где под охраною еще двоих гридей у наполовину вытащенной на берег ладьи скорчился молодой человек в богатой дорожной одежде и с золотой гривной на шее. - Вот только что-то не горю я желанием пачкать руки княжеской кровью. - Горясер усмехнулся. - Больно уж много у него братьев, - развел он руками. - И все от разных матерей, и все в разных землях сидят. И не поймешь толком, кто кому сегодня брат, а кто враг? А уж как оно там повернется завтра... - Покачал головой. - Быть может, мой же хозяин завтра скажет другому своему брату: "Не убивал я младшенького нашего. То слуги мои без ведома моего зло учинили. И вот тебе те злодеи на расправу, чини им суд, а мне будь братом любимым. И пойдем вместе на другого брата нашего". Может такое быть? - вопросительно заломил бровь Ждинич и сам же себе, кивнув, ответил: - Может. Еще как. - Перехватил нож за клинок и замахнулся. - А потому поступим мы вот как... - Брошенный сильной рукою кинжал вонзился в песок перед тремя застывшими на коленях пленниками. - Тот из вас, кто сейчас возьмет этот нож и вонзит его в сердце своего господина, останется в живых и сможет уйти отсюда на все четыре стороны. Никто не тронет его и пальцем. Остальные же, - Горясер оскалился в широкой хищной усмешке, - остальные двое умрут.
Стоящие на коленях испуганно переглянулись, покосились на ушедший по самую рукоятку в песок нож. Один из них, тощий длинный парень с соломенными волосами, громко сглотнул. Ждинич, выждав несколько мгновений, продолжил:
- А чтоб помочь вам принять решение, я буду считать до десяти. И если к тому времени, как я закончу счет, дело не будет сделано... - он потянул из-за голенища другой нож. - Умрете вы все. Трое. А я попробую придумать что-нибудь еще. Мне, в отличие от вас, спешить некуда. - Клинок у него в руке задорно сверкнул на солнце. - Десять.
Никто не шелохнулся.
- Девять.
Соломенноголовый бросил робкий взгляд на самого старшего из товарищей по несчастью, стоявшего рядом с ним.
- Восемь.
Потянулся к рукояти ножа.
- Семь.
Кулак старшего с размаху врезался в висок парня, отбросив его в сторону. Внезапно ожив, пленник рванулся вперед, растянувшись животом на песке и пытаясь первым дотянуться до оружия.
- Шесть, - криво усмехнулся Горясер.
Светловолосый, извернувшись, пнул ударившего его ногою в бок и еще раз, со всей силы, в лицо. Брызнула кровь из рассеченной брови.
- Пя-а-а-ать, - нарочито лениво протянул Ждинич, подмигивая товарищам, с неподдельным весельем наблюдающим за разворачивающейся у них на глазах свалкой.
А старший, тем временем, уже свернул на бок нос мальчишке и теперь старательно вбивал ему зубы в глотку.
- Четыре! - буквально выплюнул Горясер.
Двое сплелись на песке в безумном клубке, осыпая друг друга ударами и пинками. Соломенноголовый с хрустом сомкнул челюсти на пальцах противника. Тот взвыл, в воздухе мелькнула, рассыпая веер алых брызг, трехпалая культя. А мгновением позже большой палец другой руки мужчины чуть не на полную фалангу вдавился в левый глаз юнца. Два жутких крика слились воедино.
- Три, - уже вовсю потешался Ждинич, в нетерпении облизывая губы и перебрасывая засапожный нож из одной руки в другую.
И в этот миг...
- А-а-а!!
Напрочь позабытый всеми участниками кровавого действа третий из пленников внезапно подскочил на месте. В руке у него мелькнул подобранный где-то камень и с влажным чавкающим звуком опустился на затылок светловолосого. Тот содрогнулся всем телом, взбрыкнул ногами и разом обмяк. Ничего пока не подозревающий противник его, попытался было выбраться из-под осевшего на него мертвым грузом тела, но едва он со стоном спихнул его с себя прочь, как окровавленный булыжник с ужасающей силой обрушился на его лицо. Сминая кости и плоть.
- Два, - удивленно проронил Ждинич, кинжал застыл у него в руке.
Единственный выживший пленник уронил ставший уже бесполезным камень, торопливо подхватил с земли давешний нож и на негнущихся ногах направился к молодому человеку у ладьи, все это время завороженно взиравшему на происходящее. Караулившие его гриди медленно разошлись в стороны, не опуская, однако, мечей. Взгляды юноши в богатой одежде и приближающегося к нему убийцы встретились. Губы парнишки дрогнули, будто пытаясь что-то сказать. Он медленно отрицательно покачал головою.
- Один!
Пленник упал на колени перед своим господином, одновременно с этим вонзая нож ему в грудь. Тот широко распахнул рот в безмолвном крике, подавшись всем телом вперед и лишь еще больше насаживаясь на клинок. Вцепился пальцами в рубаху на груди убийцы, замер. И начал сползать назад. Пленник громко всхлипнул.
- Готово! - Горясер вновь подбросил нож и, подхватив его в самой нижней точке, красивым отточенным движением заткнул за голенище сапога. Хлопнул себя по бедрам, вставая: - По коням!
- А с этим что делать? - поинтересовался один из варягов, кивнув на уронившего голову на грудь убийцу.
- Я держу свое слово, - пожал плечами Ждинич. - Кстати, как его зовут?
- А черт его знает, - варяг почесал в затылке. - Вроде торчин какой-то. Поваром у Глеба состоит. Состоял, то бишь.
- Неважно, - отмахнулся Горясер и зашагал по заваленному телами берегу к нетерпеливо всхрапывающим коням.