И кто придумал воспевать зиму так, словно это невесть какое чудо, приносящее радость? Зима приносит с собой снег, а снег неизбежно приносит смерть. Так, по крайней мере, обычно происходило в Снежной Стране. Но, если подумать, чем эта страна отличалась от других мест? Разве только тем, что время здесь текло медленнее, но виной этому, наверное, было то, что людей в Снежной Стране жило не так уж и много. Чем меньше людей ― тем меньше жизни, чем меньше жизни, тем медленнее течет время.
Так рассуждала Рада, пробираясь сквозь метель через глубокие сугробы. Она хотела добраться до середины холма, занесенного вековыми снегами, ― тогда она смогла бы выйти на тропу, которую, Бог даст, еще не занесло снегом, и дойти до дома своей прабабки. Затея почти бесполезная, поскольку Рада ее совсем не знала, равно как и прабабка не знала ее. Но девочка считала, что раз уж она оказалась в Снежной Стране, нужно ее навестить. Хотя бы потому, что больше некого.
Рада уже не первый раз была в Снежной Стране, но знала о ней немного. Повсюду холмы и горы, покрытые снегом, время течет медленно, людей мало ― они ютятся в маленьких деревянных домиках и редко выбираются наружу. Обстановка в этих домиках самая простая: уютная, но изъеденная годами. Зато в них очень тепло и можно выпить горячего какао. Именно этого Раде сейчас и хотелось больше всего.
Когда она впервые попала в Снежную Страну, то была совсем маленькой. Не понимая, где находится, девочка ползла по снегу (если она пыталась встать, ее буквально сдувало ветром), пока не увидела перед собой дверь одного из таких деревянных домиков. Не раздумывая, Рада стала стучать в нее озябшей ручонкой. Через минуту дверь с протяжным скрипом приоткрылась. На пороге стояла Старая Женщина в платочке ― такую обязательно встретишь в любой деревне.
― Ты что здесь делаешь? ― удивленно посмотрела она на Раду.
― Не знаю, ― честно ответила Рада. ― А можно мне погреться?
Старая Женщина посторонилась и пропустила ее в дом. Через пять минут Рада уже сидела на старой кровати, завернувшись в старый клетчатый плед, и прихлебывала из старой кружки с отбитым краем горячее и очень вкусное какао.
― Такая маленькая, ― сказала Старая Женщина, внимательно глядя на нее. ― Тебя Аи привел?
― А кто такой Аи? ― спросила Рада.
― Кто знает? Когда в Снежной Стране происходит что-нибудь странное, говорят, что это Аи. Еще говорят, будто бы он приводит людей, чтобы показать им что-то.
― Что? ― стало любопытно Раде.
― Не знаю, ― ответила Старая Женщина. ― Это где-то в горах, мы там не были. И ты не туда шла. Значит, тебя привел кто-то другой, ― сделала вывод она.
― Наверное, ― согласилась Рада. ― Я не знаю, откуда я здесь. Я подумала ― может, я скинула одеяло во сне, замерзла, и поэтому мне стал сниться такой сон.
― Ты маленькая, ― сказала Старая Женщина. ― Во сне или нет, маленькие дети всегда попадают туда, куда не надо. Иногда в сказочный край. Иногда на тот свет. А иногда ― в Снежную Страну.
― А что такое "тот свет"? ― спросила Рада.
― Это то место, куда люди попадают после смерти, ― задумчиво проговорила Старая Женщина.
― А это "тот свет" или Снежная Страна? ― не отставала Рада.
― Снежная Страна, конечно. На том свете уже не умирают. А здесь умирают.
За окном с утроенной силой завыл ветер. Снежный вихрь ударился в небольшое окошко, но сразу после этого повернул в сторону от дома.
― Очень странно, ― все так же задумчиво сказала Старая Женщина. ― Как ты здесь оказалась?
Рада не ответила ― да она и не знала, что отвечать. Глаза ее слипались, руки все слабее сжимали опустевшую кружку. Ее клонило в сон.
― Хочу домой, ― сказала она сонно, и тут же поняла, что это неправда: домой не хотелось. За окном бушевала снежная буря, а в этом маленьком домике со старой мебелью, старым пледом и старой кружкой с отбитым краем было очень уютно.
Старая Женщина не ответила. Да она и не знала, что отвечать.
Рада задремала, пригревшись под пледом. А когда проснулась, стала с любопытством изучать все вокруг. В маленьком домике со старыми вещами оказалось очень интересно. Каждая ничего не значащая безделушка представлялась кусочком какой-то всеми забытой тайны.
Но к вечеру к Старой Женщине пришла совсем старуха, и Рада увидела, что это ее прабабка.
― Вот. Угораздило же, ― поделилась она со Старой Женщиной.
― Угораздило, ― согласилась та.
Прабабушка взяла Раду за руку и повела ее через метель к своему дому. Это оказался точь-в-точь такой же дом со старыми вещами, только, конечно, немного другими. Но и здесь Рада стала с огромным интересом осматривать все вокруг: заглядывать в каждую почерневшую от времени шкатулку, вертеть в руках каждую невзрачную брошку и даже каждый треснутый граненый стакан, коих здесь нашлось немало. А потом, через некоторое время, Рада вернулась домой к родителям. Она не помнила, как именно это случилось.
О втором своем визите в Снежную Страну Рада тоже ничего толком не помнила. В ее памяти сохранилось лишь одно воспоминание, как она с девочкой своего возраста играла рядом с домом прабабки. Они, пыхтя от старания, лепили из снега человечков, а потом безжалостно их "убивали" ― сбивали ветками головы или просто топтали ногами. Игра была какая-то странная и непонятная. Но Рада играла, потому что нельзя было сказать, что это совсем неинтересно.
Ей помнилось, как ее подруга тщательно вылепила из снега очередную фигурку, а Раду попросила сделать еще одну, но поменьше и чуть подальше. Рада послушалась и только после того, как все было готово, спросила, зачем это.
― Это отец, а это сын, ― пояснила девочка. ― Сын будет смотреть, как убивают отца. Разве не здорово?
― Здорово, ― согласилась Рада. Правда, она толком не понимала, что именно здесь здорово.
Рада потом не один рассказывала родителям про Снежную Страну. Но они заверяли ее, что, конечно, никакой такой страны нет. Обе ее прабабки всю жизнь прожили в городе, где жила и сама Рада, но девочку они видели только в младенчестве, и ни о каких играх в снегах не могло быть и речи. В общем-то, Рада всегда понимала, что Снежная Страна ― это что-то не связанное с тем городом, где она живет, но все равно на всякий случай ходила на окраину, где некогда жили ее прабабки. Разумеется, никаких холмов и гор там не было и в помине. Да и откуда им взяться?
И вот Рада снова брела по Снежной Стране, ничуть, впрочем, этому не удивляясь. Удивлялась она только тому, что очень четко помнила дорогу к дому своей прабабки, и, кроме того, почему-то была уверена, что она до сих пор живет там ― с тем же здравием и теми же старыми вещами: шкатулками, брошками и гранеными стаканами.
Метель все усиливалась. Рада прищурилась, пытаясь защитить глаза от снега и в то же время разглядеть, куда ей идти дальше. Впереди высилась снежная громада; сзади оставался внушительный склон. Но тропы до сих пор не было видно. Должно быть, ее все-таки занесло снегом...
Рада очень замерзла и устала. Она могла бы идти дальше, но одна мысль о том, что что-то в Снежной Стране изменилось, и знакомой тропы больше нет, выбивала ее из колеи. Ей впервые подумалось, что в конце намеченного пути, даже если она пройдет дальше напролом через глубокие сугробы, знакомого домика может не быть. Что тогда делать? Ведь здесь так холодно. Можно умереть от холода. Люди, помнила Рада, здесь умирали, причем нередко ― так рассказывали ее прабабка и Старая Женщина. И ее подружка, чьего имени она то ли не помнила, то ли не знала, тоже так говорила.
Но Раде не хотелось попадать на тот свет из этого странного места. Куда лучше было бы вернуться домой и начать этот путь оттуда. Но кто ее спрашивает?
Рада остановилась и уселась прямо в сугроб, чтобы хоть немного отдохнуть. Холодно. Снег... И кто придумал его восхвалять? Рада снова отметила, что в Снежной Стране страшно. Повсюду, куда ни кинь взгляд, снег. Не дойдешь до домика ― почти наверняка погибнешь, окажешься погребенным под этой так называемой "красотой". Тебя очень быстро занесет снежным покровом, и все вокруг снова станет белым. Белый снег пушистый в воздухе кружится... Белый, какими бы красками он ни сверкал ― цвет пустоты. Цвет смерти. Кому-то, конечно, нравится воспевать величие смерти, но зачем делать это в детских стихах?
Рада тихо засмеялась и пропела под вой метели:
Белый снег пушистый
В воздухе кружится.
Люди замерзают ―
Он на них ложится.
И снежинки утром
Мертвецов накрыли
Словно их и не было
В этом Снежном Мире...
На последних словах Рада оборвала себя и испуганно притихла. Вовсе не потому, что больно мрачной получилась песенка, просто ей показалось, что кто-то стал ей подпевать. Она прислушалась, но услышала только все тот же вой метели.
― И снежинки утром мертвецов покрыли... ― неуверенно пропела Рада.
― ...Словно их и не было в этом Снежном Мире... ― послышался за воем ветра слабый отголосок.
Рада поднялась на ноги и стала вглядываться в снежные вихри. К ней кто-то приближался! Девочка с интересом ждала приближения незнакомца. Кто бы ни шел к ней через сугробы, он наверняка сможет помочь ей или хотя бы сказать, стоит идти дальше или нет.
Неясный силуэт становился все ближе, и, казалось, вот-вот можно будет его разглядеть, но порыв ветра неожиданно ударил снегом прямо Раде в лицо. Она потерла глаза, очищая их от снежинок, а когда убрала руки, то ветер стал значительно слабее, а перед ней стоял мальчик чуть старше нее ― ему было, наверное, лет четырнадцать или пятнадцать. Волосы у него были огненно-рыжие, глаза ― удивительно! ― под стать им, яркого огненного цвета.
Но что еще удивительнее, из-под его волос вырывались самые настоящие бараньи рога. По сравнению с этим его наряд казался самым обыденным: одет он был в длинное белое одеяние, поверх которого была накинута коричневая шкура какого-то животного. В руках паренек держал длинную и прочную березовую ветвь, которая заменяла ему посох.
― Мне очень понравилась твоя песня! ― дружелюбно сказал он Раде. ― Словно их и не было в этом Снежном Мире... Только тут ты не права.
― А ты вообще кто? ― Рада с подозрением покосилась на его рога.
― Я ― Аи, ― улыбнулся незнакомец.
― Аи... ― повторила Рада, припоминая. ― Это ты привел меня сюда?
― Пока еще нет. Но обязательно приведу, ― пообещал Аи, разглядывая ее своими необычными огненными глазами. ― Ты знаешь, что происходит с людьми после смерти?
― Они отправляются на тот свет, ― уверенно заявила Рада.
― Верно, ― кивнул Аи. ― А после них что-нибудь остается?
― В конце концов нет, ― отвечала Рада с той же уверенностью. ― Сначала всякие воспоминания. И кости. А потом все равно ничего не будет.
― Вот тут ты и не права! ― покачал головой Аи, улыбаясь. ― Поэтому твое "словно их и не было в этом Снежном Мире" совсем не подходит. Во всяком случае, пока ты поешь про Снежную Страну. Скажи, ты куда идешь?
― В один домик, ― откликнулась Рада, обрадованная, что он задал этот вопрос. ― Здесь раньше была тропа, и она вела прямо к нему.
― Знаю этот дом, ― Аи склонил голову набок. ― Но тебе туда не пройти. Не в этот раз.
― Почему? ― расстроилась Рада.
― Потому что если бы ты могла туда пройти, тропа не была бы засыпана снегом, ― пояснил Аи. ― Но это неважно. Давай я лучше кое-что покажу тебе.
Раде вспомнилось, что когда она впервые попала в Снежную Страну, Старая Женщина рассказывала ей, что Аи приводит сюда людей, чтобы показать им что-то.
― А что? ― спросила она с опаской.
― Ангелов! ― радостно улыбнулся Аи.
― Настоящих?! ― поразилась Рада.
― Сложно сказать, ― призадумался Аи. ― С одной стороны, в них нет ничего ненастоящего ― ведь они существуют, и их даже можно коснуться. Но, с другой, они не такие настоящие, как я. Раньше они были куда более настоящими.
В Раде взыграло с детства неуемное любопытство. В конце концов, как идти к домику прабабки по глубоким сугробам, не видя тропы, она не знала, и помогать ей в этом загадочный Аи явно не собирался. Зато взглянуть на Ангелов ― разве такое каждый день бывает?
― Я бы посмотрела, ― призналась Рада.
― Очень хорошо! ― снова улыбнулся Аи. ― Пойдем.
Он первым стал подниматься в гору. Рада поспешила за ним. Странное дело, но когда она шла рядом с Аи, ветер особо не бушевал, и сугробы преодолевались гораздо легче, чем прежде. А сам Аи и вовсе шел так, будто под его ногами был зеленый луг, а не леденящий снег.
Когда до вершины оставалось совсем чуть-чуть, Аи остановился и, таинственно улыбнувшись, сделал шаг в сторону и поманил Раду за собой.
― Смотри, ― сказал он. ― Это один из моих Ангелов. Я сам его сделал.
Рада подошла к нему и посмотрела, куда он указывал. От неожиданности ее пробрала дрожь ― в первый момент она очень испугалась. Снежная скульптура, напоминающая высохшую мумию, раскрыла рот в немом крике и подняла пустые страдающие глазницы к небу; по бокам ее рук, завернутых за спину, колыхались вделанные в жесткую снежную корку никчемные "крылья" ― обрывки старых газет, сложенные на манер мотыльковых крылышек. Это было ужасное творение, в котором, как ни странно, смутно ощущалось что-то живое и по-настоящему страдающее.
Но Аи спросил:
― Здорово, да?
И Рада ответила:
― Да, здорово. ― И почувствовала, что это действительно здорово. Хоть и страшно.
― У меня есть много других Ангелов, ― серьезно сказал Аи. ― Ты должна их увидеть.
― С удовольствием посмотрю, ― Рада не отрывала взгляда от пугающего изваяния.
Аи поднял руку с посохом и указал вперед.
― Ты должна подняться на гору, ― сказал он. ― Там, наверху, Долина. А в ней ― другие Ангелы.
Рада подняла голову и посмотрела на вершину горы. Хоть они и подошли так близко к ней, она все еще казалась бесконечно далекой. Она сказала об этом Аи.
― Будь уверена, ты дойдешь, ― улыбнулся он. ― Ветра больше не будет. Наверху почти не бывает ветра.
― Ну хорошо, ― сказала Рада и пошла вверх.
Аи оказался прав: ветра почти не было, и снег больше не шел. Но идти в гору все равно было тяжело. Сначала Рада приободрилась и преисполнилась сил, но чем дальше, тем труднее давался ей путь. В конце концов, ей пришлось двигаться ползком, цепляясь руками за выступающие из снега камни и подтягиваясь вверх, чтобы добраться до следующей более или менее ровной площадки. Очень скоро Рада устала, а путь, как назло, стал еще сложнее ― приходилось карабкаться чуть ли не по отвесному склону.
Раде удалось преодолеть половину этого сложного подъема, и она почувствовала, что дальше карабкаться не может. Ей подумалось, что надо спуститься, однако, стоило глянуть вниз, от этой затеи пришлось отказаться. На какой-то миг захотелось заплакать. Что делать? Подняться наверх не хватит сил, спуститься вниз ― ловкости.
Но в тот момент, когда Рада совсем отчаялась, в ушах прозвучал голос Аи. "Будь уверена, ты дойдешь", ― сказал он. И Рада, собрав в кулак всю свою волю, продолжила карабкаться вверх.
Вот, наконец, и последнее препятствие. Рада выбралась на почти пологий склон и на четвереньках поползла к большому треугольному камню, венчающему гору. Она приблизилась к нему, положила на него руку, словно бы не веря, что действительно добралась до него, затем прилегла на него, чтобы немного отдохнуть. А когда немного пришла в себя после долгого пути, заглянула за камень, не отпуская его. И как удачно, что она поступила именно так!
Сразу за камнем разверзлась пропасть. Отсюда не было видно, насколько она велика, потому что взгляд падал на небольшой выступ, но Рада догадалась, что она наверняка очень и очень глубокая. Странно, подумалось ей, неужели это и есть Долина, о которой говорил Аи? И где же тогда его Ангелы, которых он так хотел ей показать?
Держась за камень, Рада аккуратно высунулась вперед и посмотрела направо. Она снова вздрогнула и даже чуть не вскрикнула ― из снежной стены торчала точно такая же пугающая скульптура, как та, что была перед подъемом к самой вершине. Газетные крылья Ангела как-то сиротливо колыхались на несильном ветру. Снежное лицо с огромными пустыми глазницами и скривившимся от крика ртом вызывало ужас и жалость.
"Такого Ангела нарочно не придумаешь", ― думала Рада, настороженно вглядываясь в замершее изваяние. В нем тоже чувствовалось нечто живое и непередаваемо тоскливое. Раде по-прежнему было жутко смотреть на него, но вместе с тем ей очень захотелось запечатлеть этот страшный образ ― она и сама не слишком понимала, зачем. Если бы только у нее была с собой камера!
Вернувшись обратно за камень, Рада снова прилегла на него. Ветер начал дуть сильнее, и крохотные льдинки, сдуваемые со снежного покрова, больно царапали щеки. Рада вслушивалась в завывания начинающейся метели. Она устала, ей было холодно. Стоит немного потерять бдительность ― забудешься дремой, а на улице в такую погоду это смертельно опасно. Особенно в Снежной Стране.
Вдруг Рада открыла глаза, вспомнив. Ведь у нее была с собой камера!
Давно замерзшей рукой она расстегнула куртку и нашарила во внутреннем кармане мобильный телефон. Связь, конечно, не работала, но фотокамера действовала исправно. Большая удача, что в таком нереальном месте удалось вспомнить о вещи настолько реальной!
Держа камеру наготове, Рада высунулась из-за камня и, вытянув руку вперед, сделала снимок Ангела. Получилось не очень хорошо ― его было видно в профиль, да и то не полностью. Тогда Рада с сомнением посмотрела на выступ, но в следующий момент все решила и стала осторожно спускаться вниз.
Потихоньку, неспешно, выверяя каждое следующее движение, девочка сползла на несколько метров вниз и коснулась ногой снежного выступа. Но обувь подвела ее ― она поскользнулась и только чудом не упала, схватившись за какой-то камень.
Ноги Рады беспомощно заболтались в воздухе. Всеми силами она вцепилась в спасительный камень и до предела напрягла руки, пытаясь подтянуться. С огромным трудом ей это удалось; вот она ухватилась за следующий камень, который, к счастью, выглядывал из снега чуть поодаль, и стала снова забираться на выступ. Но когда до спасения оставалось совсем немного, взгляд Рады случайно скользнул понизу. У нее захватило дух, и руки предательски задрожали.
Внизу была огромная конусообразная пропасть, настолько глубокая, что дна ее совсем не было видно. А на ее стенах гнездились, словно огромные бабочки, Ангелы Аи ― снежные фигуры с огромными пустыми глазницами и мотыльковыми газетными крыльями. Налетел порыв ветра ― крылья зашелестели, а из распахнутых ртов донесся протяжный вой.
И неожиданно Рада поняла.
Что остается от людей после смерти, спрашивал Аи. Раньше они были куда более настоящими, говорил он. Рада посмотрела в лицо того Ангела, снимок которого сделала, и узнала в нем отца, которого убивали на глазах его сына. Когда-то он умер в Снежной Стране!
Ангелы неожиданно преобразились. Ветер продолжал трепать их газетные крылья, на которых размокшей вязью букв виднелись полустертые имена и истории жизней, завывания ветра продолжали имитировать человеческий крик, но теперь Раде показалось, что в каждой снежной фигуре проступает человеческое лицо. Она не знала этих людей, а, впрочем, кто-то, быть может, был ей знаком; но она знала, что все эти люди умерли в Снежной Стране.
Пошел снег, и ветер стал дуть еще сильнее. Пальцы Рады готовы были вот-вот разжаться, но страх перед падением затмил ужас от открывшегося вида Долины. Рада почувствовала, как к горлу подкатывает нервный смех и, с трудом справившись с ним, она тихо пропела под вой ветра:
Падали снежинки,
Люди умирали,
И рождались Ангелы
В Снежном Мире Аи...
Руки Рады дрогнули. Пальцы разжались, и она с криком рухнула вниз. Но закричала девочка не столько от того, что неслась вниз с ужасающей быстротой, сколько от страшных, вопящих лиц Ангелов и их газетных крыльев, которые в беспорядке проносились перед ней. Казалось, это они ввергают ее в бездонную бездну, чтобы поглотить навсегда...
В этот раз Рада не вернулась домой из своего путешествия. Все поиски оказались бесплодными, а на единственную подсказку - странную фотографию на мобильном телефоне, найденном на окраине города - никто не обратил внимания. А ведь тайна исчезновения девочки была до боли проста: у Аи появился новый Ангел.