Встал Василий рано утром и посмотрел на будильник. До звонка оставалось еще минут двадцать, но он решил, что пора вставать, хотя все вещи были уже собраны с прошлого вечера. Предстояла долгая поездка в город, заселение в университетское общежитие, знакомство с преподавателями, сокурсниками, с соседями по комнате. Он немного волновался. Самостоятельная жизнь в большом городе. Теперь он будет жить один, далеко от родителей. Больше свободы - больше ответственности.
Василий принялся одеваться. Из гостиной послышался голос матери:
- Вася ты встал уже? Так рано?
И неожиданно для себя Василий выпалил:
- Кто рано встает, тому бог подает!
- С каких это пор ты в бога стал верить? - усмехнулась мать и протяжно зевнув, отправилась на кухню. - Тебе приготовить что-нибудь? Давай я тебя покормлю перед дорогой.
- Волка зубы кормят, лису хвост стережет! - выкрикнул Василий, прежде чем успел подумать, что ответить матери. Что же это такое? Слова сами вырывались у него изо рта. Какой к черту волк? Что за ерунда?
На кухне послышался звон посуды.
- Ты что есть, будешь? - крикнула мать.
- Блины брюху не порча! - Василий тут же заткнул рот рукой.
- Блинов у нас нет, дорогой мой, а вот чаю с бутербродом могу предложить.
У Василия даже голова закружилась от страха.
- Ну, так что будешь? Чай или кофе?
- Выпей чайку, забудешь тоску!
- Ага, - кивнула мать. - Значит, чаю вскипячу. Тебе сыра сколько? Два или один кусочек?
- Дал бог денечек, даст и кусочек! - у Василия закружилась голова. Он присел на стул и закрыл глаза. Его колотила нервная дрожь. Он хотел закричать, но боялся открыть рот, потому что рот его не слушался.
- С тобой все в порядке? - услышал он взволнованный голос матери за дверью.
- Амбар крепок, да углы худы!
- Чего? - в изумлении проговорила мать. Василий понял, что нужно как-то дать ей понять, что у него все хорошо. Кроме одного. Вместо обычных слов он теперь стал разговаривать поговорками.
- Василий! Что там у тебя?!
- Дела идут, контора пишет!
- Какая еще контора? Тебе же ехать в город.
- Ага, за правду матку ссылают в Камчатку!
- Так ты что не поедешь? Не хочешь?
- Идти было в Вятку, да лаптей нет!
Этим Василий хотел сказать, что ехать-то он хочет, но не может по причине страной напасти.
- Слушай, а что это ты всё поговорками разговариваешь? Это шутки у тебя такие?
- Мал смех, да велик грех, - Василий с тоской опустил голову.
- Ну-ка открой дверь!
Василий открыл дверь и тут же выпалил:
- У наших ворот всегда хоровод! - и посмотрел на мать усталым безнадежным взглядом. Мать увидела его бледное лицо, прижала руки к груди и вошла в комнату.
- Что же это с тобой Васечка? Что же это такое случилось?
- Сядем рядком, да потолкуем толком!
Он сел за стол и позвал ее жестом. Мать неуверенно подошла к столу, отодвинула стул и села рядом, пристально всматриваясь в его бледное испуганное лицо. Он достал чистый лист бумаги и карандашом нацарапал на нем несколько слов.
- Ни рыба, ни мясо - ни кафтан, ни ряса, - и с этими слова он протянул его матери.
- Что это?
- Око видит да зуб неймет.
Мать взглянула на бумагу. На листке крупными печатными буквами было написано: "Могу говорить только поговорками! Что делать?! Мне страшно!"
Мать отложила листок в сторону и серьезно посмотрела на сына.
- Ты вчера выпивал?
- Не будь петуха, разве утро настанет?
- Так понятно. Выпивал, значит. А может, и еще что принимал?
Василий сердито закачал головой.
- Не казачье дело молоко квасить!
- Тебе можно верить? - испытующе посмотрела она на сына.
- Захочет коза сена будет у воза.
- Это что значит? Так ты принимал что-то или нет?!
- И в шапке дурак и без шапки дурак! - Василий отчаянно замотал головой.
- Не понимаю я тебя.
- Умею, да не смею!
- Значит только выпивал? И всё?
- Хлеб да вода - крестьянская еда!
- Отчего же тогда бред несешь всякий?!
На это Василий ничего не ответил, а просто промычал от злости. А потом тихо заплакал.
Мать встала из-за стола и потрогала его лоб.
- Надо вызывать доктора, - в волнении проговорила она. - В таком состоянии ты никуда не поедешь.
* * *
Скорая приехала через часа два, не раньше. К этому времени Василий успел уже пересказать половину народного фольклора. Мать и отец расположились в его комнате и по очереди задавали ему вопросы, пытаясь выяснить, что же такое с ним произошло. А он отвечал всё в той же манере. Иногда записывал слова на листочке. Из гостиной доносился смех его младшей сестры. Василий злился и снова выкрикивал какие-то поговорки в ее адрес. Внезапно раздался дверной звонок. Отец поспешил открыть дверь.
В комнату вошел доктор в белом халате и с седой бородкой. Двое санитаров остались ждать его на лестничной площадке.
- Итак, я вас слушаю! Где больной?
Отец проводил его в комнату Василия.
- Вот.
- Ну что случилось дорогой мой? - пропел доктор скрипучим голосом, глядя на поникшего и испуганного Василия. - Ну, рассказывайте, голубчик, скорей, что заставило вас печалиться? Что ж стряслось с вами, золотой мой?
- Духу мало, а дудка велика! - выкрикнул Василий.
- Вон оно как, - усмехнулся доктор.
- Пили вчера?
- Щи да каша - пища наша.
- Много?
- Издали и так и сяк, а вблизи ни то ни се.
- Часто алкоголь употребляете?
- Когда пир тогда и песни.
- Понятно. Значит только по праздникам?
Василий отчаянно закивал головой.
- А наркотики пробовали, молодой человек?
- Не всякий спит, кто храпит.
- И вот так всё утро! - в отчаянии проговорила мать. - Доктор, ну что ним такое?
Доктор погрузился в раздумья, внимательно осматривая Василия.
- Мне надо остаться с больным наедине. Попрошу, пожалуйста, всех выйти. Отец и мать нехотя вышли в гостиную, оставив доктора со своим сыном. Прошло где-то пол часа. И вот, наконец, дверь Васиной комнаты открылась, и в дверном проеме появился доктор. Родители Василия, а также и его сестра окружили этого человека в белом халате со всех сторон с расспросами и просьбами.
- Ну что ж тут всё ясно, - проговорил доктор, поглаживая свою козлиную бородку. - С парнем всё в порядке. Просто переволновался перед поездкой. Напугали его так сказать огни большого города. Предчувствие смены обстановки вызвало в нем такую психическую реакцию. Но ничего страшного. Это скоро пройдет. Обычно в таких случаях люди начинают заикаться, а он поговорками заговорил. Такой вот феномен. Возможности человеческого мозга воистину безграничны.
- Пройдет, говорите? - мать Василия посмотрела на доктора с мольбой. - И никаких лекарств не надо.
- Абсолютно никаких! - покачал головой доктор. - Только отдых, покой и поменьше информации. И всё будет в порядке.
- Доктор, а это не передается.
- В смысле?
- В том смысле, что не может другой от него заразиться?
- Не видав вечера и хвалится нечего?! - вдруг выкрикнул доктор и побледнел.
- Что? - проговорил Отец.
- Новая метла чисто метет, а обломается - под лавкой валяется!
- В смысле?
- Одному кивнул, другому моргнул, а третий и сам догадается!
- Доктор, что с вами?
- Поглядел на дурака, эка невидаль кака!
- И доктор заболел, - в изумлении проговорила мать Василия.
А доктор тем временем с красным лицом, вышел за дверь и на прощанье проговорил:
- Зевота на Федота, с Федота на Якова, с Якова на всякого.
- И вам того же, - кивнул отец и захлопнул за ним дверь. А Василий на следующий день поправился.