Аннотация: Творчество. Бессмысленное и беспощадное.
"Из зеркала на меня посмотрели совершенно дикие "испуганные" глаза. По ним меня легко вычислят, стоит только показаться на глаза врачу. Они довели меня до безумия. Кто "они"? Нет, это не могут быть технократы. В безумии мозги искажают реальность наиболее сильно, а оно им надо? Это не собратья-психи - в этом я уже убедился, в психушке нет никого с экстрасенсорными способностями в обывательском понимании этого термина. Да, психи видят и ощущают нечто за пределами этого плана бытия, делают нешаблонные выводы, но вот направить это в практическое, полезное русло, совершенно неспособны. Экстрасенсы - шарлатаны. Имея в рукаве хоть парочку козырей, которыми они прилюдно хвастаются, они бы не обирали старушек и прочих личностей, готовых поверить в этот дешевый фарс. Так что это и не экстрасенсы. Кто такие "они"? Обдумывание этой мысли доводит меня до исступления.
Первой же картинкой, которую я вижу в интернете, является гифка с улепетывающим от толпы Джеком Воробьем... простите, капитаном Джеком Воробьем. Что заставило человека запостить этот древний "баян", кроме того обстоятельства, что я прочитаю данный сайт и сопоставлю картинку с обдумываемой мною проблемой?
Стук в дверь обрывает интернет-серфинг. На пороге стояла старушка-соседка, Валентина Дмитриевна. Старческий запах больно шибает по носу.
-- Геннадий, Вы не могли бы выгулять моего Пирата?
-- Что, простите?
-- Ну, мою собачку. Что-то поясницу прихватило...
Тремя днями спустя я уже брожу по городу. Взгляд выискивает черные машины (черный - цвет пиратского флага), после чего тело начинает двигаться в их направлении. Нет, я не мечусь туда-сюда, картина того, куда следует двигаться, очевидна для меня. Докопаться до истины - вот все, что мною движет.
Спустя неделю мой двоюродный брат-опекун второй раз не застает дома своего подопечного, и начинает что-то подозревать.
-- Гена, нам надо серьезно поговорить. - сказал он, вторгнувшись в мою берлогу и недовольно шмыгая носом.
-- Послушай, кому какое дело до того, что я гуляю?
-- Лично мне - никакого, но ты забыл закрыть квартиру, а это что-то да означает.
-- Я... я что, и правда забыл?..
-- Я не вру, лично защелкнул дверь когда пришел вчера и не увидел тебя дома.
-- ...
-- В общем, так, ты или лечишься, или я не буду помогать деньгами.
-- Тогда буду голодать. Слушай, я не только брожу и брежу. Я еще читаю древних мудрецов типа Ксенофана, и...
-- Да срать я хотел на твоих ксеноморфов.
-- Ксенофанов.
-- Как скажешь.
-- Вот в нас немного общих генов. Что ты думаешь по поводу такой мысли, что Бог - это шар?
-- Какой еще, блин, шар? Воздушный?
-- Ты прямо как говорил Иисус. Слушаешь, но не слышишь.
-- Так, все, религиозный бред попер. Вызываю санитаров.
-- Не надо, я сам пойду.
-- И правильно. Ты сейчас сидишь на пороховой бочке. Точнее, даже в крюйт-камере. И куришь.
Место действия волей-неволей переносится в места не столь отдаленные, как места не столь отдаленные. В голове еще стоит сумбур от сравнения моего психоза с крюйт-камерой (привет, пиратская тематика), а я уже моюсь в не очень чистой ванной перед поступлением в отделение острых психозов.
-- На что жалуетесь?
Наученный горьким опытом, я говорю врачу именно то, что он хочет услышать:
-- Меня преследуют странные совпадения.
-- О чем?
-- Обо всем. Но чаше всего - о пиратах.
-- Вы считаете себя пиратом?
Я долго и старательно объясняю суть. Мне во что бы то ни стало нужно докопаться до сути, почему совпадения такие яркие. Психиатр мотает головой и записывает в историю болезни:
"Считает себя пиратом".
Внутри наблюдательной палаты все так же безблагодатно, как и во многие прошлые разы. Зеркала души, уставившиеся на меня со всех сторон, носят признаки не только помутнения, но и вырождения той или иной степени. Двое тут же начинают разговор, в котором один издает постоянные смешки в стиле "йо-хо-хо". На эту классическую особенность психов неосознанно издеваться друг над другом я уже давно не обращаю внимания, но тут санитар, сидевший у дверей на старом деревянном стуле, начинает орать "на рею его!", и мне становится немного страшно.
Днем позже, когда я немного прихожу в себя от медикаментозного коктейля, вводимого всем новопоступившим, кто-то начинает за дверьми громко хвастаться, что протащил в больницу шило. Картина бреда услужливо складывается таким образом: когда человека проводят по рее, его могут колоть в спину чем-то острым, чтобы он продолжал движение. Прекрасно понимая, что это все бред, я все же решил изложить все на бумаге и показать своему лечащему врачу, в надежде, что меня отпустят домой. Там я себя чувствую намного увереннее и лучше. А тут у меня ощущение, что я в опасности. Я постоянно оглядываюсь, и мне серьезно не по себе."
Лечащий врач Светлана Артемовна перечитала скомканную бумажку и выбросила в урну. Не хватало еще, чтобы следствие включило в свои материалы бредни бедного 25-летнего парня, которого она отправила на вязки, и которого в момент его полной беспомощности до смерти истыкал шилом один из пациентов. То, что кровоточащие точки складывались в картину реи с распущенным парусом, она и не подумала увязать с бредом на клочке бумаги. Зачем плодить лишние сущности?